Текст книги "Вернуть Дворянство 7 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Крам

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)

Девушка кивнула.

– ДжунФирм мы все же передаём Дасани? – уточнила она.

– Да, конечно. Перепиши всё на неё. Пусть там толковый управляющий рулит. И нужно составить какой-то пакет активов, которыми будет владеть род Джун. Выделить им бойцов и людей во все структуры. А то как-то несолидно получается. Род-нахлебник. Переведи их на самообеспечение.

– Уже составила пару кейсов на такой случай.

– Ни на секунду в тебе не сомневался. Лишь раз. Но за той случай я тебе уже простил.

– Когда? – вытаращилась девушка, а я рассмеялся.

– Шутка. Романовым бы тоже помочь с управлением. Детишки совсем плавают в этом. Ладно хоть верные люди у них есть. Охрану обеспечить могут.

– Поняла. Пошлю к ним помощницу.

– Отлично, – сказал я. – Едем дальше…

Структура становилась всё более упорядоченной. Появлялись недостающие промежуточные звенья. Рулить махиной становилось всё проще.

Скоро появится время сконцентрироваться на развитии пророка, заняться своим восхождением по лестнице рангов. А еще впереди первая свадьба. Только надо хотя бы в курс этого дела невесту ввести.

* * *

К этому дню я готовился тщательно. В ночной тишине посадил сюрприз за замком и замаскировал. Слугам строго настрого запретили об этом болтать. Перед ужином поймал принцессу на одной из дворцовых алей.

– Принцесса, я бы хотел пригласить вас на прогулку.

Она переглянулась с сестрой и сказала:

– С радостью составлю вам компанию.

Я взял Еву под руку и повел на задний двор.

– Позвольте завязать вам глаза.

– Оу! Интригующе.

Я мягко обернул ей белую полоску ткани и повёл. Было забавно наблюдать за её сосредоточенным лицом. А уж когда мы поднялись на борт воздушного шара, так и вовсе.

Канат отвязали, и корзина плавно начала подниматься вверх.

– Что происходит? – весело и немного испуганно уточнила она. Уже догадалась, но, похоже, боялась поверить в то, что подсказывали остальные органы восприятия.

Я убрал повязку, и Ева охнула. Подскочила к борту и, звонко смеясь, замахала сестре и слугам.

– Как тебе это позволили⁈ – развернулась она ко мне. – Это же безумие.

– Я могу быть настойчив. Разве ты не поняла?

– Поняла, – сказала она, и положив руки мне на плечи впилась своими губами в мои.

За пару тестовых полетов вроде разобрался, как тут все работает, но пару раз консультировался по связи с владельцем шара. В эти моменты Ева закрывала уши, чтобы не вникать насколько происходящее не безопасно.

– А тут есть парашют? – спросила она.

– Только если пара шуток, – покачал я головой. Конечно, страховка была. Не настолько я себе доверяю в небесных полётах.

– Дворец отсюда такой красивый, – восторженно проговорила она. – А куда полетим?

– Над поместьем Благих и Сказовых.

– Город вообще не такой, какой я его себе представляла с земли, – заметила она.

Я лишь кивнул и обнял её.

Пить горячий чай из термоса на такой высоте, это вообще что-то с чем-то. Было холодно, и мы жались к друг другу, как два птенца, да и вид у нас как из орлиного гнезда.

Я вспомнил про бинокль и вручил его принцессе.

– Ты мог меня на этом шаре выкрасть, – смеясь сказала Ева.

– А может, я тебя и выкрал, – лукаво улыбнулся я.

– Не верю, – покачала она головой. – Погони нет. Где воздушные шары преследования?

– Их сбили мои воздушные шары охраны, – легко парировал я.

– Ну ладно, – прищурилась она.

– Как долго будем летать?

– Пока не долетим до Чеджу, – рассмеялся я.

Скоро начало темнеть. Солнце постепенно ползло к горизонту. Мы просто молчали. Ева от наслаждения моментом, я оттого, что не мог проронить ни слова от увиденного. Во мне что-то трепетало при виде того, как светило исчезает.

Последний луч скрылся. Наступила тьма.

– Я будто прямо сейчас постиг какую грань единения со стихией, – сказал я.

Ночное небо было необычайно близко. Казалось, мы парили среди звёзд.

– Луна так рядом, – вздохнула Ева.

– Погоди, – опомнился я и вытащил из одной из коробок телескоп. Крепеж с зажимами встал на борт как влитой.

Я припал глазом, и охнул. Даже в бинокль были видны крупные кратеры на Луне, а уж в телескоп и подавно.

Я предложил Еве посмотреть.

– Какая красота, – сказала она.

Я достал из кармана кольцо. Знал её любовь к жемчужинам, так что брильянт был вмонтирован в крохотную жемчужину.

Ева повернулась и застыла, губы затряслись, глаза заблестели.

– Ты станешь моей женой? – спросил я.

Глава 3

Не особо я романтик, но иногда все же стоит поднапрячься, и это окупиться с торицей.

Вот и сейчас слёзы из её глаз Евы буквально брызнули. Первый раз такой поток видел. С криком «Да!», она бросилась мне на шею.

В груди потеплело. Губы сами собой растянулись в улыбке. Мало у меня было спокойных моментов, но этот, пожалуй, один из самых счастливых.

И даже обычно зудящая где-то на фоне тревога заглохла. Да, пока ещё ничего не законченно, но все же длинный путь почти завершен. Осталось только закрепить всё официальным мероприятием.

Я ещё крепче прижал Еву к себе с четким осознанием, что переверну весь мир лишь бы моя женщина была счастлива.

Отстранившись, Ева заглянула мне в глаза и сказала:

– Я даже не представляю, как тебе это удалось.

– Да чего тут сложного, берешь кольцо и…

– Арс! Я серьезно. Ты даже не представляешь, как я счастлива. Только один маленький вопрос. Мой отец в курсе? – спросила и поджала губы, чтобы не рассмеяться. Но я начал хохотать, и её тут же порвало.

* * *

Максимус Светлый-Барницкий был потомственным церемониймейстером. Его предки служили правителям русских земель еще задолго до Романовых. Тогда его далекий сородичи были «пировые приказчики» и руководили «праздного указа».

Мужчина сделал глубокий вдох, натянул дежурную улыбку и, постучавшись, вошел. Имея колоссальный опыт организации мероприятий по всему миру, он приготовился записывать глупые капризы юной принцессы, и уже представлял, как будет мягко объяснять императору, почему нельзя реализовать ряд причуд наследницы.

– Принцесса, – поклонился он.

– Господин, Светлый.

– Можете звать меня просто Максимус.

– Хорошо, господин Максимус, – улыбнулась принцесса, и, кажется, совершенно искренне.

– Я прибыл записать ваши пожелания. Затем мы обсудим их со стороной жениха и службой безопасности.

– Тогда вам понадобится блокнот побольше, – усмехнулась девушка и бахнула на стол толстенный толмуд. Раскрыла его.

– Итак, что вас интересует в первую очередь, – спросила она.

Максимус робко протянул руку.

– Позвольте?

– Да, конечно.

Он принялся листать страницы и не знал, то ли радоваться, то ли горевать. Работы много, но она вся уже проделана за него, и проделана хорошо.

– Если заскучаете в браке, взял бы вас своим заместителем, – позволил себе осторожную шутку Максимус, и внутренне сжался, ожидая реакции. Принцесса улыбнулась, и он расслабился. «Сработаемся», – промелькнула в голове мысль.

* * *

Вопрос коммуникации с общественностью пока оставил на имперскую канцелярию. Я все же немного по другому профилю – информвойна, а не вот это вот всё.

Уже через пару дней, когда утрясли все формальности, началась предсвадебная движуха.

Мой помощник Сундук, ушел на повышение, так что Мальта приставила ко мне новую девочку, Сундучку, её взяли из кадрового резерва рода Джеуп, так что она стала моим щитом от всей лишней информации о свадьбе. Мне вот оно не надо, что-то там выбирать. Я туда только приду, а потом уйду, но уже не один.

Поначалу «куратор», которого ко мне приставили из дворцовой канцелярии, пытался советовать мне всё в плоть до обуви, но после того, как Сундучка пригрозила выпотрошить его как рыбину, угрожая канцелярским ножом, запал его поутих, а я осознал, как Мальта тонко меня чувствует и подбирает персонал по душе.

Мне пытались навязать официальную церемонию помолвки, но я отказаться в ультимативной форме. Первый и последний раз, когда я сам контактировал с организаторами, в дальнейшем всё шло, через Сундучку.

Диалог с помощницей сразу заладился и строился по одному сценарию:

– Господин, – подавала голос девушка. – Сторона невесты уточняет, когда будет удобнее оповестить общественность о вашей помолвке. Есть три даты. Трехсотлетие замкового комплекса. День рождение Екатеринграда. Либо же день рождение императрицы.

– Да мне насрать.

– Поняла.

Когда меня уведомили о мероприятии, на котором мне надлежало появиться, я даже не заморачивался с подарком будущей теще. Всё на себя взяла Сундучка.

Входя на территорию, чувствовал себя магом, вокруг которого расходилась аура шепотков. —

«Вы, котята, еще за базар отвечать будете!» – возникла хищная мысль. Вообще заметил какое-то внутреннее сопротивление в себе, чем ближе к трону, тем больше мне хотелось отдалить от него и приходилась себя сдерживать.

– Поменьше, оскал, – процедила сквозь зубы Ева, подходя ко мне. Её сопровождала её двоюродная сестра Инга. – Ты на празднике, – все так же натянуто улыбаясь проговорила она.

– Ну вот, – вздохнул я. – Еще не сошлись, а уже пилишь.

– Я серьезно, – не разжимая губ, продолжила Ева. – Твои поступки, это почти поступки императора.

– Ну уж нет. Мои поступки – это мои поступки. Не надо на меня тень твоего батюшки бросать.

Тут она не выдержала и прыснула в кулак.

– Дамы, – громко сказал я. – Позвольте составить вам компанию.

– Позволяем, – синхронно выдали они, подхватив меня под руки.

– Курс на Дукаускас, – снова перешел я на шепот. – Надо успеть провести пару дуэлей до заявления.

– Арс, – почти прошипела Ева.

– И я тебя, дорогая.

– Принцесса, Инга, господин Благой, – совершенно фальшиво улыбнулся герцог Дукаускас, разумеется, в наших землях громкий титул лишь приписка, не более. Все его владения за границей.

– Оу! – деланно удивился я. – Так в вас проснулась любезность. Слышал, как вы кричали про меня не очень лестные вещи. Кричали так громко, что даже до каземат под замком докричались, – улыбнулся я.

Он состроил изумленное лицо.

– Боюсь, меня оболгали, – рассмеялся он, и не нервно, а так, типа, отвали, не пойман, не вор.

– Это хорошо, что боитесь. Какие-то инстинкты у вас еще сохранились. Не хотите по морде получить за свои слова?

– Что простите? – не поверил он в услышанное.

– Упустим тот факт, что сыпать оскорблениями за спиной для мужчины это низко. Есть претензии – скажи в глаза. Так все же, – доверительно понизил я голос и склонился ближе, – Как насчет, по хлебальничку?

Он отпрянул.

– Вы в своём уме⁈ – повысил он голос, привлекая внимание.

– А чего такое? – изумился я. – Дворянин должен уметь нести ответственность. У вас так не принято, но мы сейчас у нас. Так что давай, попробуй заслужить в моих глазах хоть немного уважения.

– Время и место? – впился он в меня глазами.

– На твой выбор, – безразлично пожал я плечами.

– Здесь и сейчас! На шпагах!

– У меня только сабля. С чужим оружием драться не буду.

Он кивнул.

Как и предполагал, дуэльное оружие ничуть не напоминало вялый хлыстик. Нормальный такой меч, с защитой руки, разве что лезвие тонкое.

– Давай без доспеха? – предложил я.

– Мне слишком тебя жаль, – парировал Дукаускас.

– Так и скажи, что струсил. Эти твои эвфемизмы ни к чему. Оглянись. Тут сотни мужчин, у доброй части из них есть шрамы от холодного оружия. Кому ты хочешь запудрить мозги?

Толпа одобрительно загудела, не зря я им польстил. Немного тут таких серьезных бретёров.

Распорядитель схватки дал сигнал, и Дукаускас полетел на меня. Первый же укол, я отбил обратным ударом и тут же довернул кисть, попадая по запястью, а потом нанёс удар остриём в горло.

– Победа Благого! – воскликнул судья.

Даже с доспехом Дукаускас закашлялся и побледнел. Однако следов на теле не осталось.

– Прошу принять мои извинения, – проблеял он. – Вероятно, перебрал с шампанским, не помню, что говорил.

Я кивнул.

– Господа не расходитесь! – повысил я голос.

– Господин Жибински. Вы уж точно мне не откажите в схватке.

– Как можно. Я прекрасно помню, что говорил тогда на пьяную голову. Раскаиваюсь, но готов сойтись на саблях. Жаль не на коне!

Жибински потомок казаков и панов. Пожалуй, единственный наёмник дворянин, которого я знаю. От заказа до заказа прогуливает всю сумму, а потом на новый контракт. И всё же вхож везде. Просто как поручик из анекдотов. Так что его отделаю без злобы. Хотя рука у Жибински иди Жибинского, шут его знает, но рука тяжелая, да и хват что надо. Видно, что сабелька как родная кружит.

– Ну давайте, ясновельможный пан.

– Эх! – шагнул он с замахом.

Не смог я его подловить. Добились до ничьей. Только вот у меня кисть разболелась от парирования.

Еще тройку болтунов я легко отделал по разным правилам. Народ развлёк, запомнился, чего еще надо.

На звон прибора по хрустальному бокалу я среагировал как собака на соседского кота.

– Дамы и господа, – привычно начал император. – В этот прекрасный день, я бы хотел сообщить вам важную новость. Ева, доченька подойди. Дело в том, уважаемые гости, что мы нашли нашей красавице отличного жениха. Арсений Благой!

Ну началось. Я натянул улыбку и пошел под «свет софитов».

– Благие… Две тысячи лет истории, – вдохновленно вещал император, а я с трудом сдерживался, чтобы не покачать головой. Где эти речи были раньше? – Больше десяти веков, ещё будучи Благовестевыми, они всегда являлись тайной опорой трона. Как медицинский клей помогали стянуться ранам на теле нашей страны, в какие бы передряги нас не бросала история.

Раздались испуганные аплодисменты. Да, пожалуй, это слово подходит лучше всего. А те, кому от меня сегодня достались и вовсе начали оборачиваться на выход, еще не понимая, что им повезло. Те до кого я сегодня не добрался попадут в вилку. Либо биться всерьез и ранить родича правителя, либо проиграть и потерять всякое уважение общества. Оба варианта так себе.

* * *

Умные учатся и на чужих ошибках, глупые не учатся даже на своих. Это было особенно ярко заметно по публикациям в СМИ, как они только не изгалялись, пока я отсыпался в тюрьме под за́мком, да и под замко́м. Хе-хе. А теперь вот не знали, что делать. Облили помоями зятя императора. Всё потерли, тиражи изъяли, но у меня-то всё сохранено в папочке, в файликах. Но редакторам морды бить не будешь. Во-первых, некоторые к этому привыкли, а во-вторых, многие и из этого раздуют новость.

Те средства массовой информации, кто сделал осторожные заметки я взял на карандаш, как людей с которыми можно работать, а вот одно издание, что не дало никаких оценок я вообще занёс в список тех, с кем необходимо подружиться. Умный и опасный там дядя всем рулит. С таким ухо востро держать надо.

Опровержения и карамельные диферамбы мне любимому посыпались из нелояльных СМИ один за другим. Но они уже были в моих личных черных списках, так что это им не особо поможет.

* * *

– Мам, пап, хочу вам представить мою невесту. Иванова Ева.

– Ева, это мои родители. Сказов Андрей Петрович и Сказова Елена Ивановна, в девичестве Двужилина. Это мой брат Славик, мои сестры Маша и Аня. А синеглазое чудо с шикарными волосами наш найденыш Седовласка или просто Седа. Вытащил её из Макаровских застенков. Она пока говорит лишь пару слов.

Ева улыбнулась, хотя я заметил, что её задела ситуация приемышом.

Мы прошли в гостиную.

– Не стесняйся, – сказал я. – Будь как дома. Кстати, наш бессмертный дворецкий Семён, – кивнул я него, а он на миг дрогнул лицом. Первый раз на моей памяти. Я проводил его подозрительным взглядом, а он сделал вид, что не замечает.

Поначалу было неловко. И Ева была скована, и родители воспринимали её как представителя императорской семьи, а не как мою невесту. Спасибо младшим, у них с сокращением дистанции лучше, чем у меня на спаррингах.

Когда дошли до моих детских фото атмосфера стала мягче.

– Как много фото с Аоки, – с улыбкой заметила Ева, украдкой бросая взгляд на меня через отражение в зеркале. Я не видел, но почувствовал. Прощупывает, значит.

Я не стал ничего отвечать, чтоб не идти на поводу её озорства.

– Ой, а это же твой друг Федор Сопрыкин. Какой он смешной и лапоухий в детстве.

– Ну да. Это сейчас он жительмен, жаних. А раньше нескладный был. Совсем меня позабыл со своей работой. То дороги строит, то корабли водит, то грузоперевозки у него.

– А эта красивая девушка кто? – спросила Ева.

– Это моя мама. Мира Благая.

После этого я показал Еве свою комнату.

– Первый раз в комнате парня, – призналась она. – Это правда, что у всех подростков под матрасом журналы? – смеясь спросила она.

– Проверь, – пожал я плечами, прежде чем дошло, что ведь и правда, кажись были, когда съезжал.

Она подняла матрас и… ничего.

Я засмеялся. Спасибо, братец, выручил от неловкости.

Затем провел Еву по поместью. Познакомил со своим мастером-наставником. С дядей Пашей. А уже после сводил её на могилу мамы. Теперь тут была большая красивая ограда и памятник с гербом рода.

– Удивительно, как ты всё преодолел, с таким грузом на плечах, – сказала Ева.

– Мне было с кем разделить эту ношу.

– Жаль, что я не могла тогда тебя поддержать. Зато теперь всегда буду рядом.

* * *

Знакомство родителей…

Это единственное, что вызывало у меня волнение. Все же, где Сказовы, а где Ивановы.

Радовало, что Петр Павлович хорош в лицедействе, к тому же манипулятор знатный, так что встреча пройдет как надо, если он этого захочет. А вот что у него в голове предсказать было трудно.

Ева уверила меня, что для правителя слишком мелочно тыкать разницей положений, и он воздержится от любых шпилек по этому поводу. Умом я понимал правдивость её слов, но все же лучше бы отбивать гору Юй пошёл, чем на этот ужин.

За маму Евы не переживал, она привыкла работать вторым номером, оттенять императора, если угодно, идеальный второй пилот. Да и моя мама из Двужилиных. Они на весь мир известны, со всеми на равных. А вот отец… он привык скрываться и не высовываться. Хватает того, что стратегия предков нарушилась из-за меня. А теперь ему и вовсе нужно блеснуть на самом «Олимпе».

Но после первых же минут знакомства, я понял, что зря переживал. Батя держался молодцом, и даже императрицу заставил искренне рассмеяться.

Сели ужинать. Тост «за молодых». А потом всё пошло своим чередом. Воспоминания про нас маленьких и так далее. Родители всегда найдут, о чем пообщаться. Затем разговор зашел о самой свадьбе.

– Ну что, расходы напополам? – спросил Петр Павлович.

Отец закашлялся.

Иванов получил укоризненные взгляд жены и дочери.

– Мы, кстати, не обсудили вопрос приданного, – нашелся с ответом папа.

На что император довольно кивнул, мол, один-один.

В общем, нормально прошло всё же. Лучше, чем я себе нафантазировал.

Скорее бы это всё закончилось.

* * *

А расходы всё же пришлось делить. Не на пополам, конечно. Я сразу заортачился, сказал, что тогда у нас скромная свадьба в кругу семьи, и тут уже императору пришлось пойти на попятную. Ему хорошо – казна большая. А с меня Мальта потом спросит.

Чем ближе было торжество, тем тревожнее мне становилось. Это при том, что я отстранился от всех вопросов организации. В противном случае точно бы кто-то пострадал.

Еще имперская безопасность меня чуть выводила из себя. Хорошо, что там я им мог по фактам обосновать, почему херушки им, а не монополия на контроль мероприятия.

– Арсений Андреевич, – вещал мне какой-то мужик при большой должности и с большими ухоженными усами. – Мы понимаем ваши опасения, но…

– Никаких но. Во-первых, не забываем, как я впервые оказался в камере. Ваш просчет! Во-вторых, было, но вам не доложили, – я имел ввиду случай, когда смок умыкнуть Еву во время её визита на Чеджу, но вдаваться в детали не стал. – В третьих, не забываем, как я второй раз оказался в камере. Вы только на пал без толку падали, и всё. В четвертых, сколько военных компаний прошли ваши парни за последние два года?

– Э-э-э… у нас иной профиль.

– Да хоть анфас! – воскликнул я. – Считай по пальцам: Сомали, Владивосток, на Чеджу отбивались, Китай самая малость, Япония, Камчатка.

– Охрана это другое направление работы, – пытался возразить кабинетный специалист.

– Ну ты мне еще порассказывай. У самого же нет разделения ведомств, ага. Вопросов нет, вы свою работу делайте, но и мои ребята, не из охраны, а из гвардии рода, будут там. И если что-то пойдет не так, они подстрахуют.

Возразить собеседнику было нечего.

* * *

Недавно поминал Федьку, а он взял и приехал за пару дней до. И я был ему невероятно благодарен, потому что к тому моменту давление со всех сторон уже возросло почти до пика. Журналисты, дворяне, простые коммерсанты, аферисты и прочие, прочие, всем я нужен был срочно. Я, естественно, всех игнорировал, но меня умудрялись подлавливать везде. О выездах из поместья пришлось забыть, чтобы никому не сделать больно, и не раздуть парочку скандалов.

Ещё ко мне приехали Джи-А и Аоки. Пожалуй, они внесли самый большой вклад в стабилизацию состояния меня и Евы. Её подруга Инга не справлялась.

Когда Ева позвонила, я даже испугался. Сразу подумал, что-то случилось.

– Арс, мне тут идея в голову пришла, – сказала она после приветствия. – Благие же всегда славились своей благотворительностью. А это как раз мой профиль. Может я на себя это возьму, и возродим родовую традицию?

– Я только за.

– Тогда давай монетизируем всеобщее желание увидеть тебя.

Тут я насторожился.

– Тебя Мальта надоумила?

– Э-э-э… я с ней говорила, но это целиком моя идея.

Похоже, не врёт.

– И что за идея?

– Благотворительный вечер. Все придут! Вход платный, кучу денег соберём. Множеству людей поможем. И все твои страдания окупятся! – вдохновенно вещала она.

– Перед таким напором трудно устоять. Давай сделаем.

– Ура!

Когда благотворительный вечер состоялся, мы собрали неприлично большую сумму и поставили рекорд. Помочь смогли очень многим.

* * *

За день до свадьбы, я Аоки и Федька сидели у камина и в очередной раз смеялись с прессы.

– Стерва! – фыркнула Аоки, показывая газету.

Одноклассница, которая со мной и двумя словами не обменялась рассказывала журналисту какие у нас с ней были близкие отношения. И что уже тогда она точно знала, что я много добьюсь.

– А чего сразу стерва, – решил подлить масла в огонь Федька. – Может, она правду говорит, вдруг Арс за ней ухаживал, как там написано, а ты и не знала.

– Сапрыкин, ты ходишь по очень тонкому льду.

– По осени, бывает, когда на реку выхожу… Ау! Ладно, ладно, я понял. Чего сразу мой доспех на прочность тестировать?

* * *

– Я бы прошел десятки битв, чтобы это всё не повторять, – доверительно сообщил я Федьке перед тем, как мне нужно было выходить.

– Ты почти ни в чем не участвовал.

– Вот именно. Если бы я еще вникал, то точно сошел бы с ума.

– Тебе еще много раз жениться, – напомнила Аоки поправляя мне галстук.

– Может не надо, а? – глазами кота из «Шрека» посмотрел я на неё.

– Даже не думай. Не отвертишься.

Влетел помощник церемониймейстера и замахал рукой, забыв, как произносятся слова.

– Эк тебя запугали, друг, – покачал я головой и неспешно двинулся за ним. А он чуть ли не подпрыгивал от нетерпения.

Я вышел к алтарю. Церковь была большая. Проводил церемонию отец Николай с Хоккайдо. Единственный из священства с кем у меня успели выстроиться теплые доверительные отношения.

Распахнулись двери, и в зал вошла Ева под руку с отцом. Она была одета в шикарное пышное белое платье, украшенное жемчугом.

И вот тут меня проняло. Сердце забилось. Вот она моя принцесса. Я еле заметно выдохнул.

Император был одет в свой строгий парадный костюм. Ева степенно приближалась. Девчонка лет пяти из ряда у прохода не удержалась и вытянула руку, коснувшись платья принцессы. А что из него хотел сделать имперский дизайнер, если бы не Сундучка и её канцелярский нож, даже не знаю, получилась ли такая красота.

Потом всё было как в тумане. Момент нас заворожил. Я глядел на Еву, она на меня.

– Властью данной мне, объявляю вас мужем и женой! – провозгласил священнослужитель.

Дирижёр уже вскинул руки, приготовив свою волшебную палочку с волосом единорога, но тут витраж на миг стал прозрачным, перестал существовать, и нас озарил свет. Оркестр захлебнулся, не успел взять первую ноту, а толпа раскатисто охнула.

Ева потеряла дар речи и только мне и императору удалось сдержать лицо.

Витраж снова стал цветным и материальным. Букет в руках Евы превратился в белую голубку, которая пролетела сквозь двери. А когда все снова перевели взгляд на мою теперь уже жену, букет снова был у нее в руках.

– Слова тут излишни, – первым пришел в себя священник.

* * *

Эскиз парадного костюма благих нашелся в одной из старых мастерских, так что я переоделся в него. А Ева надела точную копию своего платья, но более облегченную и с менее пышным подолом.

Весь вечер, даже не знаю, сколько часов мы стояли и принимали подарки и поздравления. Гости были со всего света. Несколько тысяч только титулованных особ. Спасибо, что лично надо было принять не всех, а только самых важных.

Когда в кармане завибрировал телефон, я напрягся. Создал иллюзию, что стою и улыбаюсь, а сам посмотрел на экран. Звонил Романов. Сердце ёкнуло. Уж не очередное ли это пророчество?

– Мне было видение! – выпалил он.

Я пустил сканирующую волну. Взял Еву за руку, готовый уничтожить сейчас любого.

– Хочешь знать, кто у тебя родиться первым⁈

Я нашел его взглядом в толпе. Убрал телефон. Снял иллюзию и посмотрел так, что он тут же опустил телефон, поняв, что заставил меня поволноваться.

Торжество прошло без эксцессов. Ну почти…

Один раз я спас падающий торт, но действовал на световой скорости, так что никто ничего не заметит даже на камерах. А я думал, что на подобный трюк меня только очередной повелитель времени может вынудить.

Торжество еще продолжалось, а мы после полуночи покинули сей праздник.

Едва забрались в машину, как из Евы словно вынули стержень, она разлилась по креслу с жалобным стоном.

Я окатил её целительной волной, и она тут же выпрямилась.

– Эй, а ты так всегда сможешь?

– Нет. Только в экстренных случаях как этот. Сегодня ты мне нужна еще очень бодрая.

Она предвкушающе улыбнулась. Едва доехали до поместья Благих, я подхватил её на руки и буквально влетел по ступеням, сам не заметил ка вошел в ускорение.

Двери спальни распахнулись, и я усадил Еву на кровать.

Ловкие девичье руки, уже расстегивали пуговки рубашки. А потом её пальцы озарились вспышкой техники и ремень на штанах лопнул.

Я поцеловал её в губы, шею, а затем, укрепив тело доспехом, дернул зубами платье. Оно с треском лопнуло, жемчужины раскатились по полу, а я накрыл собой Еву.