Текст книги "Смотрящий за Галактикой: Вступить в клан (СИ)"
Автор книги: Дмитрий Кот
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)
– Подойди! – скомандовал осьминог.
Я подчинился. Некоторое время мы просто молча разглядывали друг друга.
– Я судья Фесс! – сказал он. – А ты – Ал Кес. Так ли?
– Да, это я, – сказал я. Судья! Ну, конечно же!
– Сейчас ты услышишь свой приговор, Ал Кес, – сказал осьминог властно. – Подготовь свой разум, чтобы принять его и смириться с ним.
Приговор… Ну что же. Я был готов услышать его.
Глава 18
Некоторое время судья торжественно молчал. А затем начал изрекать. Тоже очень торжественно и с полагающимся к случаю пафосом. Изрекал он добрых минут пятнадцать. Я даже немного удивился, что нарушил такое количество местных законов. Главным пунктом обвинения, что интересно, было даже не убийство крысоголовых. По-видимому, жизни их здесь не очень-то ценились. Главным пунктом обвинения было «несанкционированное вторжение в ментальное пространство финансовой системы». Когда судья Фесс зачитывал этот пункт, то в голосе его чувствовалось совершенно искреннее негодование. По-видимому, этот осьминог считал, что вторгаться в ментальную сферу финансовой системы, да еще и не санкционированно – это натуральный смертный грех.
Меня подмывало попросить адвоката. Но, по-видимому, ничего подобного местной судебной системой предусмотрено не было. Только обвинитель, он же – судья. Удобно.
Зачитывая текст обвинения, который одновременно являлся и приговором, осьминог злобно-торжествующе поглядывал на меня единственным глазом. Я же смотрел и слушал с безразличием. Мне было действительно всё равно. Конечно, не хотелось, чтобы меня скормили той самой рыбине… из которой нам так и не удалось ничего похитить. Это, пожалуй, был единственный вердикт, который меня не удовлетворил бы. Но я вспоминал слова гигантского кузнечика о том, что он сделает что-нибудь для того, чтобы «моё будущее развивалось самым благоприятным для меня образом». Хотя, чёрт их разберет… вполне возможно, что этот судья-осьминог и не подчиняется кузнечику из службы безопасности.
– …к ссылке на неограниченный период! – торжественно произнес осьминог. – Ссылку осуждённому надлежит отбывать… – после этого последовал длинный порядковый номер того места, где мне надлежит отбывать ссылку. Конечно же, этот номер ничего мне не говорил. Но я подозревал, что навряд ли это будет место с теплым морем, песчаным пляжем и красивыми закатами…
– Тебе понятен приговор, Ал Кес, преступник?! – спросил меня осьминог, и торжество в его голосе достигло высшей точки.
Как-то очень непрофессионально, подумал я. Как-то слишком уж он включается эмоционально. Нормальный судья должен быть уставшим и безразличным, торопящимся домой, зачитывающим приговоры неразборчивой скороговоркой, как это показывают у нас по телевизору. А этот… какой-то фанатик, право… Но вслух свои размышления не озвучил. Однако и оставлять без ответа столь ответственное лицо было неприлично.
– Пошел бы ты куда подальше, – сказал я, добавив к этой идиоме некоторое количество нормальных галактических ругательств, понятных большинству разумных рас.
Единственный глаз судьи Фесса налился кровью и, казалось, готов был выпрыгнуть из глазницы. Его безгубый рот, больше напоминающий щель, беззвучно открывался и закрывался. Казалось, что застрявшие слова никак не могли выскочить наружу. Что же, я был вполне удовлетворен. По крайней мере, пафос и торжество с него слетели.
Но порадоваться мне не дали крысоголовые, которые тут же объявились и повели меня на выход. Всё тот же вездеход повез меня в неизвестном направлении. Я сидел совершенно расслабленный и даже какой-то благостный. Всё, что могло случиться – случилось. Нет, правда… Землянин-уфолог попадает на галактическую каторгу за попытку спереть деньги из сознания громадной рыбины… Это даже для какой-нибудь совершенно бульварной газетки было бы немного чересчур. Вот уж, действительно, жизнь ставит на место любую, даже самую изощренную выдумку… единственное, чему я был рад, так это тому, что меня все же не скормят рыбине. Вероятно, кузнечик – начальник безопасности – сдержал свое слово. Что там за ссылка-каторга – разберемся на месте. Кто знает, может быть у меня будет шанс…
Ждать долго не пришлось. Видимо, на этой планете не любили слишком долго канителиться с осуждёнными. Мы приехали в место, которое, по-видимому, находилось на городской окраине. Сооружение, к которому мы прибыли, походило на завод. А фактически, как мне объяснили позже, было транзитным пунктом. Здесь стоял телепортатор местной службы безопасности. Меня быстро-быстро, почти бегом, подталкивая прикладами, провели по очень душному и темному коридору, впихнули в темную камеру без дверей и окон, и захлопнули дверь. Судя по тому, что мир на одно неуловимо короткое мгновение развалился на части, а потом за такое же мгновение – собрался вновь, я телепортнулся. Вероятно, в то место, которое посулил мне проклятый осьминог.
Впрочем, сначала разницы я не заметил, потому что пунктом назначения была точно такая же герметичная, совершенно темная камера. Однако не прошло и десяти секунд, как разница ощутилась. Дверь открылась и в камеру проник свет, довольно яркий. На пороге стояло существо… довольно жутковатое, как по мне, хотя я за всё это время насмотрелся на очень разных, в том числе и не очень привлекательно выглядящих (с точки зрения землянина, конечно) инопланетян. Представшее существо было как бы помесью человека и краба. Почти человеческое тело, а на нем – сплюснутая голова с глазами, запрятанными в какие-то выемки… Клешневидные руки (лапы?) довершали картину. Одето существо было в черный комбинезон. В клешне оно сжимало что-то вроде резиновой палки.
– Ал Кес? – проскрежетало существо.
Интересно, какой ответ оно ждало? Нет, это не я, произошла чудовищная ошибка, я требую посла.
– Да, – ответил я коротко. Если характер этого существа хоть немного сродни его внешности, то в полемику с ним лучше не вступать… Лучше воздержаться.
– Преступник – Ал Кес, – сказал крабовидный удовлетворенно. – Грабитель Ал Кес из клана Цзы-Кун. Бессрочная ссылка.
Поскольку вопросительной интонации в этом потоке сознания я не уловил, то и отвечать не стал. Может быть крабовидный решил сообщить самому себе какие-то интересующие его вещи? Это его личное дело.
– Тебе тут понравится, Ал Кес, – со злорадством в голосе проговорил крабовидный. – Преступник Ал Кес. Ты же из клана?
– Я не был членом клана, – сказал я уклончиво.
– Работал на них – значит из клана. Преступник. Тебе понравится тут. Многие, очень многие захотят познакомиться с тобой, потому что ты из клана. Бессрочная ссылка, Ал Кес!
У меня возникли сомнения относительно разумности крабовидного. Судя по его риторике, она, разумность, была весьма условной. Впрочем, мне не хотелось связываться. Я ждал, когда он наговорится, и что произойдёт дальше. Крабовидный, видимо, решил, что для первого раза общения со мной ему вполне достаточно.
– Идем, преступник Ал Кес, – он махнул палкой и я последовал на выход.
Опять коридор – пустой и скверно пахнущий, серые стены и низкий потолок.
– Преступники отовсюду прибывают в это место, – поставил меня в известность крабовидный. А то я бы сам не догадался. – Все, кто нарушают закон. И работают здесь. Бессрочно! Собирают джу.
Это была первая информация, которая меня заинтересовала. Собирают джу. Что это, спрашивается, за хреновина? Однако мой конвоир, по всей видимости, решил, что уточнений мне не нужно. Что же, пусть будет сюрпризом, подумал я.
Тем временем, мы вышли наружу. Да, действительно, это было довольно мрачное место. Если устроители галактической каторги хотели добиться максимальной депрессивности, используя местные виды, то они этого добились. Нет, я не могу сказать, что это место было каким-то особенным. Но в то же время – да, было. Здесь всё – на самом деле – всё дышало безнадегой. Она была во всем – в мглистом и низком небе, почти не пропускающем свет местной звезды, в спертом воздухе, который даже в степях был каким-то несвежим, в серых горах, которые прилепились на горизонте, в завывающем и холодном ветре, в серой траве под ногами, в пыли, которая здесь повсюду… Странное чувство обреченности и одиночества охватило меня, когда мы прошли метров двести.
– Если захочешь убежать, Ал Кес, то можешь не стесняться, – крабовидный издал короткое трещание, означающее, вероятно, смех. – Мы не ищем тех, кто сбежал. Они бы, может, и хотели, чтобы мы поискали, но мы не ищем. Сбежал и всё. Некоторые так делают. Им здесь не нравится! – снова трещание-смешок. – Если будешь работать – собирать джу, то получишь свою миску еды. Здесь такие правила.
Мы взбирались на какой-то холм. Дул сильный и холодный ветер, я продрог, а пыль набивалась в глаза, уши и нос – куда только могла набиться.
– Вы – преступники! – торжественно объявил крабовидный. – Вы – живете своей общиной! Мы не вмешиваемся в ваши дела! Вы сами по себе. Отребье. Преступники!
Ну вот, хоть какая-то информация, подумал я. Хоть что-то от моего слабоумного спутника. Значит, не лагерь, а поселение. Это интересно.
Мы взобрались на холм, и крабовидный остановился.
– Дальше ты сам! Преступник! – он махнул палкой, указывая мне направление. – Вон туда. Там преступники, твои собратья. Многие будут рады видеть тебя, потому что ты из клана! – И снова смешок.
Вероятно, это у него шутка такая, про то, что меня будут рады видеть. Похоже, сарказм. Интересно, он пытается меня запугать… или – действительно? То, что я относился к клану, может вызвать вопросы?.. Я решил подумать об этом по прибытии на место.
– Иди, Ал Кес! Иди к своим! Или, если не хочешь – можешь сбежать! Может быть так будет для тебя даже лучше! Даже лучше! – продолжал юродствовать крабовидный. Признаться, его компания мне порядком надоела, и я безо всякого сожаления расстался с ним.
Спустившись с холма, я разглядел группку сооружений, скрывающихся в клубах пыли. Значит, мне туда. К товарищам по несчастью.
Первыми, кого я встретил, была группка существ, похожих на огромных хорьков, вставших на задние лапы. Одетые в какие-то неимоверные лохмотья, они прогуливались по «центральной улице» поселка ссыльных, и о чём-то оживленно беседовали. Впрочем, заметив меня, они мгновенно умолкли.
– Приветствую вас, – сказал я, подняв руку и повернув ее ладонью к «хорькам» – это было универсальное галактическое приветствие. Те некоторое время недоверчиво и пристально рассматривали меня, а затем, один из них поднял лапу и тоже произнес приветствие.
– Только прибыл? – спросил поприветствовавший меня хорёк.
– Только прибыл, – подтвердил я. Хорёк, удовлетворившись моим ответом, ненадолго задумался.
– Ваши – там… – сказал он, указав на один из домов.
Я не очень понял, о чём это он. Какие ещё ваши? То есть – мои? О чём и о ком вообще речь? Но расспрашивать было неудобно. Я решил пойти и посмотреть на этих «наших». Я поблагодарил хорька, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно и вместе с тем – доброжелательно. Хорёк принял мои благодарности, ответив лёгким вежливым кивком. Я отправился к дому, на который он указал.
Что же, хорёк действительно не обманул… Потом я сошёлся с этими существами несколько ближе. Они все оказались повстанцами из какого-то полуфеодального космического захолустья. Эти ребята были натуральными фанатиками, борцами за идею и за всё хорошее против всего плохого. А так, вообще – довольно приятные ребята, мечтающие о всеобщем счастье. Для своих сородичей, разумеется, на прочих, по их мнению, всеобщего счастья могло не хватить. Но я отвлёкся. В доме, на который указал хорёк, действительно оказались «наши». То есть, существа гуманоидного типа. В бараке – а это был самый натуральный барак – их было несколько десятков. Убийцы, грабители, пираты и прочий честной народ. Когда я зашел в этот барак в первый раз… это было довольно сложно описать. Во-первых, там пахло. Даже человеческие запахи человек иногда не в силах вынести. А здесь – очень небольшое пространство, на котором очень большая концентрация не очень опрятных существ… Букет нечеловеческих запахов. Новоприбывшему всегда было немного сложновато привыкнуть к царящей там атмосфере.
Во-вторых, собравшийся контингент. Я уже говорил, что это всё были не самые лучшие представители своих рас. Совсем не самые лучшие. Там были существа агрессивные, взрывные, а некоторые и вовсе казались безумными.
Впрочем, встретили меня довольно учтиво. Предложили воды, что было по здешним меркам формой максимальной приязни. С водой здесь было плохо. Мягко говоря. Вообще, вода была своего рода местной валютой. Имея канистру воды, литров в десять, ты считался практически богачом. Я не без внутренней дрожи принял угощение. И не ошибся – от нескольких глотков меня здорово замутило, но я старался не подавать виду – ударить лицом в грязь перед новыми знакомыми, с которыми мне бог знает сколько времени провести под одной крышей – как-то нехорошо…
Потом меня хорошенько рассмотрели, и поинтересовались – откуда я сам. Я честно сказал, что с Земли. Что интересно, ответ полностью удовлетворил моих новых знакомых, которые, безусловно, ни о какой Земле отродясь не слыхивали!
В общем, кое-как познакомились. Мне выделили полку – размером примерно как в наших земных поездах – на которой я буду спать. Соседом моим оказался натуральный громила по имени Киу. Он был довольно похож на человека – две руки, две ноги, только ростом побольше, черный как смола, большеголовый, с лицом – напоминающим африканские маски. Одним словом, встретишь такого ночью – не обрадуешься. Впрочем, я в очередной раз убедился в обманчивости внешности. Киу был совершенно добродушным существом. Своё пребывание в этом богом забытом месте он объяснял интригами завистников – а Киу занимал достаточно высокое положение на своей планете – которые обвинили его в каком-то чудовищном святотатстве (я так и не понял в каком) и подвели, что называется, под монастырь. Мы довольно быстро сошлись с Киу. Я оценил его незлобливый нрав и открытость. Интересно, что многие из нашего, да и не только из нашего, барака побаивались Киу. По-видимому, из-за его жутковатой внешности и внушительной физической силы. В общем, Киу оказался моим соседом слева. Соседом справа оказался смуглый четырехрукий карлик. В отличие от Киу, несмотря на тщедушность и совершенно безобидную внешность, этот карлик был существом довольно зловредным и опасным. Впрочем, у него была довольно веская причина для того, чтобы характер его испортился. Карлик (а звали его Нун) был приговорен к вечной ссылке. И это была отнюдь не игра слов. Ему вкатили дозу бессмертия, так что перспектива если не вечной, то весьма длительной ссылки была для него совершенно реальной.
– А если он сбежит и погибнет в степи? – спросил я как-то украдкой у Киу. – Или его убьют здесь в потасовке? Бессмертие ведь не спасает от гибели.
– Его уже пару раз убили, – сказал Киу, улыбнувшись. По-видимому, этот факт казался ему забавным. – И раза два он сбегал и гибнул в степи, всё как ты говоришь, Ал.
– Но я не понимаю! – воскликнул я шепотом. – Если его убивали и он умирал в степи, то почему тогда он здесь?
– Копия, Ал. С приговоренных к такому – снимают копии. И сохраняют. Если приговоренный гибнет, то активируют копию. Получается точно такой же Нун, как тот, что погиб. До последнего атома, Ал. И он продолжает сидеть здесь. Если снова гибнет, то снова активируют копию. И так можно до бесконечности! Так что, – Киу перешел на шепот, – этот Нун имеет все шансы отбыть свой срок. Вечность.
Я тогда подумал, что именно такое наказание, а никакую ни смертную казнь, следует считать высшей мерой. Я поделился своими соображениями с Киу, и тот сказал, что так и есть. Самое жестокое это вечная ссылка. Вечно собирать джу, жить в бараке и питаться той дрянью, что посылают нам крабовидные, страдать от недостатка воды и всех здешних неудобств и знать, что это не кончится никогда… это жестоко. Впрочем, в этом наказании есть изрядная доля формальности. Если бессмертный гибнет, то для себя самого он всё же гибнет. А копия – это всего лишь копия, это больше соблюдение некоего ритуала.
Глава 19
Поселение, в которое меня сослали, было чертовски скучным местом, скажу я вам. Две дюжины бараков посреди степи. Больше пяти сотен существ из разных концов галактики. Они были преступниками, да. В той или иной степени. По крайней мере, те, кто их осудил в этом не сомневались. Действительно, у многих из них был довольно скверный нрав. Они были дурно воспитаны, многие – откровенно злобны, скоры на расправу и опасны. Некоторые казались совершенно безумными. И я, обыкновенный землянин, попал в эту живописную и пёструю, а ещё – весьма опасную компанию. К слову, гуманоиды составляли здесь явное меньшинство и предпочитали держаться вместе. Это было оправданно, потому что убогий и однообразный быт и дурной характер части обитателей поселка способствовали многочисленным конфликтам, которые порой вспыхивали по самому пустячному поводу, а то и вовсе без него. Зачастую такие конфликты оканчивались массовым побоищем – стенка на стенку с подручными средствами.
После побоища приезжали крабовидные на вездеходах и забирали трупы. Точнее говоря, оставшиеся в живых победители грузили в вездеходы трупы проигравших.
Впрочем, иногда убийство мало что решало. Если убитый был приговорен к вечному заключению, то он неизменно появлялся через некоторое время. Иногда это выливалось в настоящие курьезы.
Я знал одну парочку приговоренных к вечному. Кровные враги. Ненавидели друг друга. Что интересно, они принадлежали к одной расе – были собратьями моего начальника Шада и напоминали орков. Так вот, эти два орка жили в разных бараках и старались по возможности не встречаться. Но сделать это было не так-то просто – поселение было слишком маленьким, так что время от времени эти двое всё же оказывались в одном месте. Следовала неизменная драка, которая почти всегда заканчивалась гибелью одного из оппонентов. Крабовидные забирали труп, а через некоторое время погибший появлялся, как ни в чём не бывало. Правда, он имел проблемы с воспоминаниями, которые обрывались сразу после того, как его личность «сохранили» крабовидные (а это происходило примерно раз в месяц, если использовать земное времяисчисление – всех «вечных» крабовидные регулярно выдергивали «на копирование»), но его быстро ставили в курс дела, после чего всё начиналось по новой. Никто толком не помнил, сколько раз уже эта парочка угробила друг друга. Старожилы говорили, что несколько десятков раз, но это было не точно. Некоторые даже держали пари – кто кого пристукнет следующим, сложилось что-то вроде клуба болельщиков. Что скажешь… со скукой здесь боролись как могли.
Вообще, приговоренные к вечному заключению составляли как бы привилегированную касту среди заключенных. Их по понятным причинам побаивались. Убьешь, например, такого, а что толку? Чрез некоторое время он заявится живой здоровый, да еще злющий и горящий желанием поквитаться. И рано или поздно тебя достанет. Так что, с ними предпочитали не связываться.
Что касается убийств в поселке, то за них никакого наказания не было. Закон на нас не распространялся, и мы вольны были поступать друг с другом, как посчитаем нужным.
Я уже говорил, что гуманоиды, к которым я попал, в поселке составляли меньшинство, по сравнению с представителями других рас, но меньшинство довольно сплоченное и боевое, так что с нами старались лишний раз не конфликтовать. Из других рас самые лучшие отношения у нас были с теми самыми хорьками, которых я встретил сразу по прибытии в поселок (признаюсь, что в этом мне здорово повезло!). В массовых драках мы выступали союзниками.
Что касается основного времяпрепровождения… Большую часть времени мы шлялись по степи группками – большими и малыми – и собирали джу. Это такой степной гриб, который рос здесь буквально повсюду. Мы обязаны были сдавать его каждый день – определенное количество. И за это получали паёк – воду и еду. И вода, и еда были очень плохо пригодны к употреблению, но выбирать не приходилось. Признаться, за первые несколько недель я здорово отощал – от чертовой «баланды», которую выдавали нам крабовидные, меня тошнило просто до нестерпимости. Но потом как-то привык, а может мой желудок приспособился… Не знаю. Знаю, что дрянь нам давали редкостную. На кой чёрт крабовидным нужен был этот гриб в таком количестве – я тоже не знаю. Подозреваю, что он им вовсе не был нужен. Было нужно заставить нас что-то делать целыми днями.
Еще могу сказать, что наши прогулки по степи были совсем не безопасны. Всё из-за зеленух. Довольно опасные твари – что-то вроде помеси волка и ящерицы. Зеленые и очень прыткие. Хищные. Мне казалось, что у них есть какие-то зачатки разума, и что охота на нас для них – это что-то вроде спорта. Говорили, что этих тварей завезли сюда специально – как можно сильнее усложнить жизнь поселенцев. Я этим слухам верил. Зеленухи передвигались небольшими стаями – по трое-четверо, редко – до полудюжины, и охотились на мелкие отряды или же на отставших. И довольно эффективно. Редкий день проходил без того, чтобы они не утащили одного-двоих грибников. Иногда, обнаглев, они заходили в поселок, но всегда получали достойный отпор.
Да, мы ходили за грибами не только с пластиковыми «лукошками», но и с оружием. Отбиваться как от зеленух, так и от недоброжелателей из других рас, встреча с которыми в степи не сулила ничего хорошего. Оружие, конечно, было примитивным. Большей частью – остро заточенные палки. Еще было несколько ножей, но от ножей при нападении зеленухи толку не много, а вот острой палкой можно было ей изрядно попортить кровь.
Целый день мы слонялись по степи, собирали грибы и отбивались от проклятых зеленух. Я по возможности старался попасть в компанию к своему соседу по полке – Киу. Однажды мне даже удалось его спасти, когда он полез за грибами в небольшой овражек, где его с двух сторон атаковали две зеленухи. Киу был силач, но довольно неуклюжий и неповоротливый. С одной зеленухой он справился бы и без палки, просто голыми руками, но их было две… В общем, я оказался рядом. Помогла способность замедлять время – я всё удивлялся, отчего мои тюремщики не смогли ее отключить? Равно как и все прочие способности, полученные мною в клане. По всей видимости, им было просто плевать. Бежать отсюда я не смогу в любом случае… а если вдруг убью кого-то из поселенцев, то крабовидных это не касается. Так что, цена здесь моим способностям была невелика, но в случае с Киу – они пришлись кстати. Как обычно – программы всё сделали сами. Глаз выхватил наиболее уязвимую точку на теле зеленухи, а рука швырнула палку. Зеленуха успела только взвизгнуть, а Киу уже собственноручно разделался со второй. Одним словом, всё закончилось хорошо, а с Киу мы сошлись еще ближе.
Мои умения пригождались мне и в драках, участие в которых было, увы, обязательным. Я видел уязвимые точки на телах противника и бил в них – быстро и точно. Нет, бить негуманоидов не было для меня удовольствием. Но не я придумывал местные правила.
Сразу по прибытию у меня возник вопрос относительно моего срока заключения. Судья Фесс сказал, что я сослан на «неограниченный период». Он не объяснил мне, что значит это довольно расплывчатое понятие, а я и не поинтересовался. А уже здесь мне захотелось узнать – светит ли когда-нибудь мне отсюда выйти? Или всё же нет? Меня успокоили соседи по бараку. Сказали, чтобы я не переживал по пустякам. Что неограниченный период ограничен на самом деле продолжительностью моей жизни. И что воскрешать меня не будут, всё в порядке! Я решил последовать их совету и не волноваться.
Всё же, это было очень тоскливое место… но человек (да и не только он) привыкает ко многому. Через некоторое время мне казалось, что я здесь уже как минимум лет десять. Вообще, это место очень искажало ощущение времени… Земля казалась полузабытым сном, а моя бытность в клане – чем-то очень давним, стирающемся из памяти… Но иногда воспоминания прорывались. Я вспоминал наших парней – Джифа, Го, Шада и прочих. Где они и что с ними? И почему вообще все пошло так, как пошло? Кто остался в живых? Почему меня подставили? Эти вопросы просто взрывались в моем сознании, доставляя почти физическую боль. Видимо, по этой причине сознание старалось как-то стереть происшедшее…
Однажды я спросил Киу – можно ли отсюда бежать. Киу сначала не понял вопрос, а потом весело расхохотался.
– Пожалуйста, Ал, – сказал он, махая огромной ручищей на все четыре стороны. – Здесь никто никого не держит. Еды и воды в степи нет, если не считать джу, от которого можно помереть – такие случаи были. Еще – ты знаешь! – в степи полно зеленух. Они будут идти за тобой днем и ночью, а когда ты ослабнешь или уснешь – нападут. Здесь некуда бежать, Ал.
– А если напасть на охранников? – спросил я. – Они же приезжают на вездеходах. Напасть, захватить вездеход и… У них есть здесь система телепортации! Прорваться туда!
Но умудренный опытом Киу остудил мой пыл.
– Телепортация здесь работает только на прием, Ал. Передача не осуществляется. Отбыть отсюда невозможно. А ещё – у них полно оружия на базе. А у нас только палки и несколько ножей. Даже если все мы объединимся и нападем, то нас перебьют еще на подходе. Нет, Ал. Многие пробовали. И, я думаю, попробуют еще. Но это всегда самоубийство.
После слов Киу я некоторое время ходил подавленный. Потерять надежду – это всегда тяжело. Особенно в таком месте. Однако до конца я надежду не терял. Было что-то… что-то глубоко внутри меня, что как будто генерировало эту надежду. Как будто оно знало что-то – что скоро должно произойти.
Когда я только прибыл в это место, крабовидный, по всей видимости, решил немного попугать меня, когда упомянул о неприятностях, которые могут возникнуть, если кто-нибудь узнает о моем членстве в клане. Ничего подобного не было. Я спросил о возможных неприятностях у Киу, и тот всё мне объяснил.
– Никому нет дела до того, чем ты занимался раньше, – сказал он. – Имеет значение только то, что ты делаешь здесь.
Меня вполне удовлетворил такой ответ.
Киу убили примерно через полгода после моего прибытия. Зарезали из-за какого-то пустячного конфликта. Я так и не узнал – из-за чего. Он вышел, чтобы забрать паек на день с пункта распределения. И всё, живым я его больше не видел. Его убил один из вожаков банды крысоголовых. По правилам, мы обязаны были отреагировать, но большинство наших отсутствовало – они все были в степи. В бараке было около двадцати гуманоидов. А крысоголовых в поселке было – под сотню. Но я не стал ждать, пока вернутся наши. В голове у меня что-то щелкнуло, я взял острую палку и отправился к месту, где крысоголовые любили собираться. Они были там. И они смотрели на меня даже без особого любопытства, потому что хорошо знали, что может ждать одиночку в такой ситуации. Я выкрикнул имя их предводителя. Того, который убил Киу. Тот вышел вперед и спросил – что мне нужно?
– Ты убил Киу? – спросил я.
А крысоголовый не нашел ничего лучше, чем сказать, чтобы я убирался прочь, если не хочу той же участи. Между нами было расстояние шагов в десять. Я замедлил время, когда крысоголовый еще говорил. Я видел, как медленно двигаются его тонкие губы, время от времени обнажая мелкие клыки, как морщится его длинный нос и шевелятся острые уши. Рука, как обычно, сама нашла цель. Он еще не закончил говорить, а палка уже торчала из его груди. Крысоголовый захрипел. Глаза его затуманились, изо рта хлынула пена, а руки судорожно вцепились в палку, в безнадежной попытке вытащить ее. Издав серию предсмертных хрипов, крысоголовый свалился замертво. Его собратья на некоторое время словно застыли. Они просто не могли поверить, что один из гуманоидов пришел, убил их главаря, а теперь не бежит сломя голову к своим, а стоит на месте, вызывающе смотрит на них и, кажется, не боится. Впрочем, оцепенение быстро спало – они, конечно, бросились на меня, но я был на чеку, а программы убийства все еще работали безотказно. Я был быстрее и точнее их – нанес раны по крайней мере четверым, прежде чем отступить к стене. Я стоял у стены и сжимал нож, с которого капала свежая кровь. Крысоголовые стояли полукругом – на них снова напало оцепенение. У некоторых из них были палки, но они не спешили нападать. После мне рассказали, что я порезал всех их вожаков, и что один из них позже умер. На этот раз оцепенение крысоголовых продлилось дольше прежнего. А когда оно закончилось… они разошлись. Избегая глядеть на меня, они пошли в свой барак. Всё произошло так, словно они увидели во мне что-то… чего я и сам никогда не видел, да и навряд ли хотел бы увидеть.
А я так и пошел в свой барак с обнаженным ножом. Те из посельчан, что встречались мне на пути – шарахались в стороны. В бараке я лег на свою полку и долго молча лежал. Как же мне надоело всё это! Хотелось сбежать в степь. Или напасть на крабовидных, захватить вездеход и оружие, а там видно будет. Но мысль это была ленивая и ни к чему не обязывающая.
Когда наши вернулись из степи, то сперва все загорелись – идти и бить крысоголовых за Киу. Все жаждали мести. А я сказал, что всё уже произошло. Что бойни не нужно, убийца Киу мертв, и пусть всё на этом закончится. И они не пошли мстить.
А на следующий день случилось чудо. Мы, как обычно, ходили по степи и собирали джу. Зеленухи шлялись поблизости, подвывали и плотоядно посматривали на нас. День был как день, самый обычный – серый и мрачный. Я был сильно не в духе после случившегося. Было жаль Киу, и было непонятно, чем всё же закончится ситуация с крысоголовыми, которые отнюдь не были склонны ко всепрощению. Что последствия будут, у меня не вызывало сомнений.
И тут произошло то самое чудо, о котором я говорил. С неба, из толстого покрывала облаков, со свистом и воем рассекая воздух, свалилась чуть ли не нам на головы самая натуральная летающая тарелка! Она была метров двадцать в диаметре, серебристая, сверкающая яркими огнями… Она была нездешняя и как будто даже неуместная в этом унылом месте – реальный пришелец! Все присутствующие – в том числе и я – потеряли дар речи. Мы ошеломленно рассматривали ее, любовались с каким-то религиозным восторгом. Она была из свободного мира, из того самого мира, который мы уже начали потихоньку забывать, да уж и почти забыли! Она прилетела – свободная, может и улететь – свободно и ни у кого не спрашивая разрешения, а те, кто сидит внутри этого серебристого диска – плевать хотели на крабовидных, на барак и сборы джу… Мысли лихорадочно метались у меня в голове, а тем временем люк распахнулся и из него выпрыгнуло существо, невиданное мною ранее – четырёхногое и двурукое, длинная голова с толстой шеей располагалась на бочонкообразном теле. Мы взирали на него с благоговением, словно это был спустившийся с небес ангел! Впрочем, он и был почти ангелом для нас!
