Текст книги "Через тернии к берсу (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Гришанин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Интерлюдия 6

Интерлюдия 6

– Саша, прекрати! Я тебя умоляю!.. – рыдала растрепанная женщина в одной нательной сорочке, из последних сил удерживающая до крови стертым плечом некогда модную и стильную, а теперь просто перекошенную и, к счастью, достаточно крепкую лакированную дверь.

За ее спиной во мраке относительно небольшого санузла, забившись в самый дальний угол под джакузи, на одной пронзительной ноте верещала кошка, вместе с хозяйкой перепуганная творящейся в доме дичью до крайности.

– Ууаашь! – донеслось снаружи раздраженное урчание явно крупного хищника, и содрогнувшаяся всем корпусом дверь с жалобным скрипом покосилась в проеме еще больше.

А зверски отбитое в очередной раз плечо женщины оставило на лакированной деревяшке очередную кровавую кляксу.

– А-а-а! – взвыла несчастная, меняя дрожащее от чудовищной боли опорное плечо у единственной защиты от превратившегося в чудовище бывшего мужа. Однако и подставленное под лакированную деревяшку второе плечо выглядело немногим лучше первого – являя собой сплошной до черноты отбитый синяк с многослойной кровавой сечкой.

– Саша, пожалуйста!.. – затянула снова свою отчаянную мольбу несчастная женщина.

– Ооууууу!.. – вторила хозяйке кошка из кромешного мрака из общего убежища.

– Ууаашь! – очередной бросок на дверь беснующегося снаружи жирдяя – волею системы превратившегося в кровожадного зомби-мутанта – вырвал-таки окончательно верхние петли из косяка.

И сразу градусов на тридцать просевшая вглубь санузла дверь, несмотря на все отчаянные старания позабывшей о боли женщины, ни в какую не поддалась уже потугам вернуть ее обратно.

– ООУУУУУ!.. – почуявшая приближение жуткой развязки кошка завыла так, что у женщины голова закружилась от ужаса.

На добрую треть заваленная внутрь дверь смертоносной гильотиной нависала над сгорбленной и так же чудовищно разбитой спиной женщины.

Несчастная вдруг с предельной ясностью осознала, что следующего таранного удара ее основательно покосившаяся защита уже точно не выдержит. И психопат со звериными когтями, в которого в одночасье превратился ее всегда такой добрый и покладистый муж, прорвется-таки через выбитый дверной проход. И тогда…

– Ууаашь! – раздалось сопровождающие короткий разбег по прихожей голодное урчанье. В параллель с которым вдруг послышался треск от далекой входной двери, выбиваемой единственного невероятно чудовищной силы удара.

Привлеченный появлением незваных гостей «муж» резко развернулся на последнем метре разбега, подарив зажмурившейся уже в ожидании неизбежной развязки женщине еще несколько секунд благословенной отсрочки.

– Фу! Какой некрасивый! – раздался из коридора молодой задорный голос. Восклицание которого сопровождалось сперва сочным хлестким ударом, а следом грохотом падения на пол массивного тела.

Кошачий вой рядом с женщиной тут же, как отрезало.

– Эй, кто б вы там ни были! Приглашаю в Большую игру! Там все просто! Задание прилетит – самостоятельно во всем разберетесь! Ну и, как говорится, удачной игры! – скороговоркой выдал в сторону перекошенной двери санузла молодой удалец. Выпалив это, так и не показавшись хозяйке квартиры на глаза, он сгинул без следа, так же стремительно, как недавно ворвался в чужую квартиру.

А беззвучно рыдающая от невыразимого облегчения женщина вдруг увидела загоревшиеся перед внутренним взором холодным белым огнем системные строки, с предложением от Мастера игры некоего Дениса Савельего так же стать немедленно системным игроком.

Колебалась с очевидным выбором она не долго.

Появившаяся вместе с начальным статусом волна бодрости, с приливом сил, позволившим легко доломать дверь темницы и выбраться наконец на свободу, прояснила и ум женщины. И она вдруг припомнила, что таинственный мастер игры обращался отчего к ней во множественном числе. Но она же тут пряталась от монстра одна. Или?..

– Мусенька? Девочка моя, ну-ка иди к мамочке. Кис-кис-кис, – наклонившись она поманила кошку, по-прежнему прячущуюся где-то под ванной.

И вместе с появившейся вскоре на пороге измазанной в пыли и паутине растерянной кошачьей мордочкой, перед внутреннем взором женщины загорелся вдруг системный запрос о подтверждении согласия на приобретение уникального системного питомца – кошка-тени.

– Мяу! – пискнул робко с порога питомец.

А в голове согласившейся на системное предложение женщины кошачье мяуканье неожиданно расцвело настоящим калейдоскопом из мыслеобразов, сложившимся тут же в легко читаемый посыл.

Глава 15

Глава 15

Придумка с крышей, конечно, была авантюрой чистой воды. Однако теоретически, с учетом имеющихся в наличии техник, это было вполне осуществимо. К тому же там, наверху, я худо-бедно продолжал контролировать процесс, в то время как движение по земле, в окружении толп зомби-мутантов, реально превращалось теперь в салочки на минном поле. Возможно, нам и повезет прошмыгнуть мимо пары-тройки домов незамеченными, но рано или поздно зомбаки наш тандем обязательно запалят. Учитывая же непоседливый нрав Максимки скорее даже рано, чем поздно. Вдвоем же отбиться от насевшей толпы у нас не получится от слова совсем, а вызывающий группу поддержки из клонов Зеркальный шаг снова станет доступным к применению только через час. Вот и получается, что нам остается: либо сидеть тихо, как мыши час в захваченной квартире, дожидаясь отката Зеркального шага. А потом, имея в загашнике этот успешно апробированный заслон против зомбаков, отправляться в отчаянную наземную вылазку до следующей стычки с мутантами и, соответственно, коротания часа ожидания далее уже в следующем убежище. Либо пытаться без пауз продолжать движение по сводным от зомби крышам. Увы, с риском фатального падения с пятиэтажной, как минимум, высоты. Зато без часовых задержек. Что в условиях сложившегося в моем случае цейтнота было пипец как важно. Учитывая вышесказанное, мой выбор стратегии движения к цели был очевиден.

Увы, запертая на ключ снаружи, входная дверь изнутри, вместо открытого замка, оказалась оснащена встроенной невидимкой, с точно такой же, как снаружи, замочной скважиной, запасного ключа от которой в ящиках прихожего комода отыскать мне не удалось. Пришлось прокладывать путь на свободу многофункциональным топором.

Опасаясь привлечь внимание мутантов-соседей дверь вскрыть постарался максимально аккуратно и бесшумно. Пришлось провозиться с крепким замком пару минут. Справился бы быстрее, если б не набивающийся то и дело в незваные помощники дурачок, что под бодрый бубнеж о необходимости экстренной подкачки норовил подскочить с тыла и садануть дверь своей ржавой трубой. И хотя под занавес процесса отжатая-таки от косяка дверь коварно скрипнула на весь подъезд, никого в ближайшей округе, к счастью, резкий звук этот не заинтересовал.

Когда мы с Максимкой выбрались поочередно на подъездную площадку, стала понятна причина отсутствия реакции на скрип от местных зомбаков. Остальные три квартиры на этаже удивили настежь распахнутыми дверями. Очевидный вывод, что зараженные зомби-вирусом мутанты получили в дар от системы способность управления дверными замками, благодаря чему смогли самостоятельно выбраться из каменных мешков своих квартир на волю, подтвердился такими же беспечно распахнутыми дверями, обнаруженными нами далее и на третьем, и на четвертом, и на пятом этажах подъезда. Кстати, подобная массовая миграция свежеиспеченных зомби из своих бывших квартир в полной мере объясняла и случившееся вдруг на улицах натуральное столпотворение, после единовременного исхода туда из домов практически всех зараженных зомби-вирусом.

Лишь две из двенадцати квартир на трех следующих этажах оказались запертыми, как наша на втором. Хотя эти обе, в отличии от нашей, как тут же выяснилось, не пустовали. В запертой квартире на третьем этаже, судя по доносящимся из-за мощной стальной двери характерному свирепому рычанию, обосновалась стая гончих мрака. И для сожравших владельцев жилплощади выходцев с Изнанки, в отличии от зомби, дверной замок оказался неодолимым капканом, отрезавшим пришельцев от продолжения кровавой жатвы на воле. Вызволять из изоляции этих ублюдков я, разумеется, не стал. А вот совершенно иного рода урчание, раздавшееся из-за простенькой деревянной двери на пятом этаже, сопровождающееся гулкими ударами внутри запертой квартиры – как будто кто что-то планомерно крушил – меня крайне заинтересовало по той простой причине, что еще на четвертом этаже я вытащил из пространственного кармана карту квеста. С целью, разумеется, прикидки по уличному плану оптимального маршрута к следующей автобусной остановке. Потому как дорога, вдоль которой мы с Максимкой до недавнего времени шагали, пересекалась вскоре перпендикулярно широким проспектом, на который сворачивал нужный нам автобусный маршрут. И следующая остановка, соответственно, находилась уже совершенно на другой улице. Однако стоило мне развернуть карту, и я тут же аж на месте замер от потрясения, забыв даже об изначальном намерении разыскать среди схематично обозначенных окрестных высоток спрятанную внизу крохотную остановку.

– Э-э, че встал-то? – возмутился Максимка, боднув меня с разгона лбом в спину.

– Все норм, Макс. Просто дядя Дэн твой тот еще, оказывается, лошара, – откликнулся я самокритично, возобновляя движение.

– Дядя Дэн – лошара! Гы-гы-гы! – заржал сзади, как конь, падкий на плоские приколы дурачок.

– Чё, Максимка, летать со мной передумал? – хмыкнул я, обернувшись на отставшего на пару ступеней спутника.

Смех у дурачка тут же, как отрезало, и с насупленным видом он заковылял за мной вдогонку.

Я же вновь сфокусировался на карте третьего квестового агона, где помимо вышеозначенных схематичных высоток щедрой россыпью разноцветных пятнышек обозначились враги, союзники-преемники и нейтральные существа – потенциальные кандидаты в плеяду достойных преемников. Что красными пятнышками обозначались на карте зомби и твари изнанки, легко читалось по их подавляющему численному перевесу. Все пространство между схематически обозначенными высотками буквально пестрело от обилия копошащихся во дворах и на улицах красных точек. Зеленые же, обозначающие местоположение союзников-игроков, и синие, фиксирующие наличие нейтральных существ, располагались в отображенной картой части города пока что исключительно в домах. Оно и понятно, при таком изобилии зомби на улице, едва высунешься на волю из подъезда, как тут же навалится со всех сторон урчащая толпа и мигом загрызет.

При укрупнении схемы нашей пятиэтажки вокруг двух центральных зеленых фигурок – схематического изображения на подъездной лестнице нас с Максимкой – три более крупные, относительно внешних уличных, красные точки, в которых угадывались черты поджарых псин, обнаружились в оставленной ниже запертой квартире третьего этаже. То бишь там реально оказалась запертая стая гончих мрака. А еще одна крупная красная точка, отдаленно напоминающая человекоподобную, прямоходящую фигуру, обнаружилась за запертой дверью на пятом этаже, до которого как раз мы с Максимкой только-только доковыляли. И из-за закрытой двери доносилось легко узнаваемое зомби-урчанье. Там же, глубже в квартире, горели и две синие круглые точки, без фигуристых ассоциаций, с крошечными вопросительными знаками над ними.

Мне стало любопытно, и я решил вмешаться, благо единственный низкоранговый зомбак был мне, что называется, на один зуб, и о нанесении врагом вреда ценному спутнику можно было не париться от слова совсем. Я даже не стал использовать топор и просто вынес молодецким ударом ноги деревянную дверь с дрянным замком.

– Фу! Какой некрасивый! – фыркнул я в сторону обернувшегося на устроенный мною тарарам жирнющего зомби.

И не дожидаясь ответного урчанья, тут же молниеносным броском топора раскроил зубастую харю мутанта на две неравные половинки, «украсив» расплескавшимся содержимым черепушки пол, стены и даже слегонца потолок.

Загоревшейся тут же системный запрос предложил сделать игроками спасенных нейтральных существ, прячущихся за практически выбитой дверью в непонятной темной каморке внутри квартиры.

Разумеется, я согласился.

– Эй, кто б вы там ни были! Приглашаю в Большую игру! – озвучил далее наше с системой щедрое предложение. – Там все просто! Задание прилетит – самостоятельно во всем разберетесь! Ну и, как говорится, удачной игры! – И не дожидаясь ответа, цапнул за капюшон отважного разведчика Максимку – решившего под шумок протиснуться мимо меня и поближе рассмотреть завалившегося зомбака с разрубленной башкой – и потащил дурачка обратно на площадку к чердачной лестнице.

Поменявшийся через считанные секунды цвет двух точек на карте с синего нейтрального на зеленый союзный, подтвердил, что я все сделал правильно.

– Не отставай. А-то летать с собой не возьму, – пригрозил Максимке, первым вскарабкавшись по лестнице под потолок, и четким ударом призванного топора с первой же попытки снес с люка навесной замок вместе со ржавыми дужками.

Через примерно полминуты мы оба были на пыльном и мрачном чердаке, откуда, вопреки первоначальному замыслу, не ломанулись сразу на крышу через ближайшее вентиляционное окно, а направились к следующему подъездному люку. Под которым на укрупненной квестовой карте ставшая в разы подробней схема уходящих вниз пяти подъездных этажей обозначала местоположение еще аж трех помеченных синим маркером нейтральных существ.

– Стой тут, никуда не уходи, охраняй проход вниз, – озадачил я «ответственным» поручением мигом раздувшегося от важности Максимку, со скрипом отжимая топором и распахивая наружу очередной люк в полу. – Можешь, кстати, шоколадку схомячить из рюкзака пока. Короче, не скучай, бро. Я быстро, – добавил я уже съезжая по вертикальной лестнице вниз.

– Дядя Дэн, у меня там мало осталось, – взволнованно закудахтал в провал люка сильно согнувшийся и просто чудом не улетевший следом за мной дурачок.

– Ладно, вымогатель. Держи, – метнул какой-то шоколадный батончик в чердачный люк.

Судя по послышавшемуся тут же треску разрываемой обертке и довольному пыхтению сладкоежки, моим подгоном Максимка оказался полностью удовлетворен.

Ну а далее последовал сумасшедший марафон забега вверх-вниз по пустынным лестничным маршам точно такого же покинутого зомби пятиэтажного подъезда, с повсеместно беспечно распахнутыми квартирными дверями. Снова лишь три из двадцати здешних квартир оказались запертыми. В самой нижней, аж на первом этаже, оказался очередной зверинец из пары каких-то змееподобных тварей изнанки, отмеченных на карте красными точками-клубками, периодически разворачивающимися в тонкие гибкие змейки. Скорей всего это были либо липуны, либо скручи. Наверняка давно уже прикончившие и сожравшие бедолаг-хозяев твари изнанки оказались теперь внутри наглухо законопаченной на зиму квартиры, обреченными на долгую мучительную смерть в безвыходной ловушке. Соваться к опасным даже для меня монстрам я не стал, потому как те крохи живы, прилетевшие бы за никчемный риск ликвидации непредсказуемого и богатого на коварные сюрпризы молодняка, не компенсировали бы в итоге и сотой доли потраченного на охоту времени. А вот в запертые квартиры на третьем и четвертом этажах наведался с превеликим удовольствием. И окончательно упокоив в обоих местах проказников-зомбаков, пытавшихся пробиться сквозь баррикады накиданного барахла до забившихся в убежищах бывших родственников, снова подкинул спасенным нейтралам стандартные варики, с неоригинальным системным предложением. И заполучив таким макаром буквально минуты за две в ряды союзных игроков еще аж три инкогнито-персонажа, ломанулся обратно на чердак к Максимке – возмутительным образом облизывающему у меня на глазах пальцы, буро-рыжие от перемешавшихся шоколада со ржавчиной.

– Фу! Плюнь бяку! – сходу наехал я на нечистоплотного сладкоежку.

– Дядя Дэн, да они чистые! – горячо запротестовал пойманный с поличным грязнуля.

– Я вижу, какие чистые, – хмыкнул я. – Ну-ка мой, давай! Живо! А то летать с собой не возьму.

И тяжко вздохнувший Максимка вынужден был покорно полоскать руки под струей минералки из вскрытой мной тут же бутылки.

– Надо будет в следующем подъезде перчатки какие-нибудь тебе раздобыть, – озадачился я, с досадой наблюдая, как Максимка только-только вымытыми руками по новой хватается за свою ржавую трубу.

– Дык у меня ж есть, – довольно оскалился дебила кусок, вытягивая свободной от трубы рукой из кармана роскошную вязанную перчатку, с кожаными вставками на тыльной стороне.

– И че ты тогда грязную трубу голыми руками таскаешь? – офигел я.

– Ну дык, чтоб не запачкались перчатки-то, – растолковал мне, как дебилу, Максимка. – А-то за грязные потом деда сильно меня наругает.

– Не ссы, пацан, договорюсь я потом с дедом твоим – не наругает, – заверил я Максимку и приказал: – Перчатки на руки надел. Живо!

– Но…

– Или летать не возьму!

Блин, этот шантаж полетом – просто имба какая-то. Работает с дурачком на раз. Вот и теперь бедолага Максимка так искренне очканул, что чуть трубу свою драгоценную в подъездный люк не уронил, пытаясь как можно скорее натянуть перчатки на еще влажные после помывки ладони.

– Дядя Дэн, вот! Я готов! – доложился Максимка, демонстрируя вскоре затянутые в перчатки пальцы.

– Молодец! – похлопал я по плечу старательного парня. – Теперь вижу: к полету ты полностью готов.

– Так это… давай уже тогда, дядя Дэн, полетели, – старшеклассник впился в меня жадным взглядом маньяка.

– Ты это, Максимка, успокойся. Мы обязательно с тобой скоро полетаем, но сперва мне срочные дела нужно доделать свои в оставшихся трех подъездах.

– Трех⁈ – возмутился пацан, но к следующему закрытому люку, понурив голову, все же за мной поплелся. – Дядя Дэн, так не честно! Ты же обещал!

– Да брось, бро, я ж быстро – сам видел. Одна нога там, другая уже снова здесь.

– Как это?

– А вот так, – загнав топор в щель люка и поднатужившись, я лихо выдрал с той стороны не самые крепкие петли вместе с замком и тут же, едва касаясь ногами ступеней, скатился в подъезд через распахнувшуюся дырку в полу.

– А шоколадку? – бросил в спину мне недовольно Максимка.

– Перетопчешься. Много сладкого вредно, – отмахнулся я уже с площадки пятого этажа.

– Так не честно!

– Все, не отвлекай меня. А то мы вообще с тобой отсюда никогда никуда не улетим.

– Ну ладно.

И с молчаливого поощрения Максимки я приступил к экспресс-спасению очередного нейтрала, вычисленного по синей точке на карте в запертой квартире на втором этаже.

Глава 16

Глава 16

– Не болтай ногами. Сиди ровно! – шикнул я на взгромоздившегося на шею седока.

– Дядя Дэн, ну полетели уже, – заканючил в ответ ерзающий от нетерпения Максимка.

– И железяку свою крепче подмышкой зажми, – продолжил я наставлять «пассажира».

– Да крепко я ее держу! Полетели.

– И за лицо меня ни в коем случае не хватай! Только за лоб. Вот как сейчас, держись.

– Ладно. Только за лоб можно. Я запомнил.

– Ну смотри, Максимка. Ежели накосячишь…

– То вниз упадем и разобьемся. Ты уже много раз говорил это, дядя Дэн. Я давно запомнил.

– Очень на это надеюсь, – хмыкнул я.

– Ну, дядя Дэн, полетели, а.

– Готовься. Стартуем на счет три. Раз… Два…

Шикнувший вдруг над головой шипящий разряд, вкупе с дернувшимся как от удара Максимкой, невольно повели нашу пирамиду в сторону, и если б не скастованная заранее стойка Вертикального бега, удержаться на скользком боковом скате оледенелой металлической кровли, куда меня качнуло с относительно ровной центральной части, не удалось бы от слова совсем. Но заточенные активной техникой на сцепку даже с отвесной стеной ступни легко восстановили равновесие и на скользком наклоне. Однако готовый уже метнуться вверх из девятой стойки Изумрудного берса топор, из-за смещения ориентиров, пришлось спешно заблокировать в точке старта.

– Это че сейчас было? – грозно рявкнул я на зашкерившегося наверху седока.

– Это не я. Оно само, – чуть не плача, загнусавил сверху дурачок.

– Да что случилось-то, вообще⁈ Толком мне объясни!

– Ууууу!.. – заревел-таки под моим напором Максимка.

Ааааа!.. – взвыл в унисон с придурком тоже, но, разумеется, лишь мысленно. Вслух же, соблюдая ледяное спокойствие, принялся увещевать истеричку:

– Успокойся, Максимка. Обещаю, что не буду тебя ругать. Просто объясни, пожалуйста, что…

Договорить помешал очередной шикнувший над головой разряд. Поскольку в этот момент я косил глаза вверх, пытаясь перехватить затравленный взгляд рыдающего пацана, то смог заметить, как с конца зажатой у него подмышкой ржавой трубы сорвалась знакомая желтая молния.

Умчавшись тут же на крышу соседнего дома – куда, к слову, я планировал нас переместить полетом на топоре из девятой стойки – молния разлетелась ворохом ослепительно-ярких искр от столкновения с казалось бы пустым местом на крыше в метре над оледенелой кровлей. Но обозначившийся всего на миг в момент удара молнии призрачный силуэт гориллоподобной фигуры, с заостренным бревном в руке – к счастью не вскинутым над головой в опасном замахе, а прижатым в качестве дополнительной точки опоры тупым концом к металлическому настилу – заставил мою свободную от топора руку так сжать максимкину голень, что бедняга на моих плечах взвыл уже не от обиды, а от отстрой боли в расплющенной ноге.

– Дядя Дэн, не надо! Это не я! Оно само! – зачастил сквозь рыдания пацан, принявший походу мой болючий зажим ноги за наказание. – Ну вот опять! Ууууу!.. – обреченно по новой взвыл Максимка, одновременно со мной растерянно наблюдая: как сорвавшаяся со ржавой железяки третья желтая молния, мигом одолев пятидесятиметровое примерно расстояние между домами, вновь взорвалась снопом ослепительных искр от столкновения с маскировкой затаившегося на соседней крыше погонщика-орка.

В этот раз озарившийся на миг контур тела противника изменился. Призрак погонщика-орка показался уже не таким грозным, как в предыдущем озарении. Его спина заметно ссутулилась, плечи опустились, и пронзатель, за который потрепанный серокожий монстр схватился обеими руками, уже очевидно опирался в кровлю, как не дающий рухнуть на колени костыль.

Не нужно было быть гением, чтоб проследить очевидную закономерность ухудшения состояния опасного высокоуровневого противника после попадания в него очередной максимкиной молнии. Это после трех подряд ни разу не простых электрических разрядов погонщик-орк выглядит теперь, как побитая собака. Изначально же, абсолютно закрытый даже от моего пристального взора своей читерской маскировкой, невидимка явно был чертовки силен и опасен. И готовящаяся с его стороны коварная атаки из скрыта в момент нашего перелета на соседнюю крышу могла закончиться роковой трагедией и бесславным провалом незавершенного мною квеста. Если б не максимкина самонаводящаяся на скрытую опасность – как только что выяснилось – спасительная абилка.

Пока я под непрекращающиеся максимкины стенания анализировал сложившуюся непростую ситуацию, со ржавой трубы парнишки сорвалась очередная молния и, неуловимым желтым росчерком умчавшись на противоположную крышу, взорвалась там красочным сполохом искр. Явив на миг уже опустившуюся на колени и совсем скрюченную фигуру погонщика-орка, с дрожащим, как осиновый лист, отбивающим дробь по крыше пронзателем в трясущихся руках.

Однако и четвертый подряд выпущенный разряд молнии, как тут же выяснилось, обошелся моему Максимке не дешево. Мне на за шиворот обильно закапали тяжелые теплые капли. Проведя рукой по шее, я обнаружил, что ладонь все красная от крови. Максимкиной крови. Открывшееся носовое, похоже, обильное кровотечение стало расплатой по-прежнему воющего и нифига не отдупляющего дурачка за основательное переутомление в пусть и бессознательном, но чересчур частом, использовании манозатратной абилки.

Признаюсь, появился соблазн дождаться следом и пятой молнии из максимкиной железяки. После удара которой по невидимой все еще цели, с немалой вероятностью, погонщика-орка скрутит уже так основательно, что вражина выпустит-таки из непослушных, сведенных судорогой пальцев пронзатель, без которого с него мгновенно слетит маскировка, и можно будет спокойно расстрелять беспомощную жертву дистанционно прицельными бросками топора. Но!.. Во-первых, у меня не было стопроцентной уверенности в окончательной капитуляции противника после пятого поражения молнией. Во-вторых, сам Максимка может не сдюжить пятой подряд активации своей абилки. И тогда с завалившимся в обморок напарником мне придется оставаться тут, дожидаясь его восстановления и пробуждения. Потому как оставлять на скользкой крыше бесчувственное тело было б крайне паршивой идеей. Ведь оно – тело то есть – тогда запросто могло соскользнуть вниз, после чего Максимка вообще уже никогда б не проснулся. Невидимка же на соседней крыше, сдюжив пятый разряд молнии, получил бы достаточно времени для восстановления, чтобы спокойно сбежать, затаиться и, полностью восстановившись, нанести впоследствии по нам коварный удар и уже фиг знает откуда.

Отпускать почти раздавленного врага я не хотел от слова совсем, потому решился все-таки на отчаянный перелет с адекватным пока что седоком. Уповая на то, что серьезно потрепанный молниями противник не представляет уже былую грозную силу.

– Максимка, приготовься, взлетаем! – объявил я обливающемуся слезами и кровавыми каплями из носа дурочку.

И дождавшись ответного неразборчивого скулежа, с судорожной сцепкой на лбу пальцев в вязаных перчатках, рванул-таки топор снизу вверх из девятой стойки Изумрудного берса. Перехватив ловко пальцами второй руки метнувшееся в сторону соседней крыши топорище, будто подхваченный свирепым ураганом, я с невероятным ускорением буквально за пару ударов сердца пронесся над широкой пропастью между домами. Ну и оседлавший меня Максимка верхом на мне, соответственно, тоже.

Неприятное открытие, что враг оказался гораздо сильнее, чем я себе напридумывал, вскрылось тут же, когда ставший вдруг видимым из-за начавшегося встречного движения гориллоподобный силуэт, не вставая с колен, ловко и потрясающе быстро скользнул на пару метров по крыше вперед, вытягивая переставшими трястись руками пронзатель нам наперехват.

Все случилось так быстро, что я просто физически не успел как-то на это отреагировать. Да и нечем было отмахнуться от возникшего вдруг аккурат напротив груди здоровенного кола. Потому как топор в руке, отыгрывая до талого технику полета из девятой стойки, перестал быть временно оружием, обернувшись эдаким ведьминым помелом, несущим нас с Максом к изначально намеченной цели. Того же, что безопасный только что фрагмент крыши обернулся за пару секунд перелета смертельной ловушкой для его пассажиров, скованный условностью активированной техники системный предмет как-то предотвратить уже был не в силах.

Однако предрешенный казалось бы для нас с Максимкой исход на последних метрах стремительно сокращающейся дистанции смогла перевернуть с ног на голову очередная желтая молния, пипец как вовремя сорвавшаяся со ржавой трубы дурачка. И как не стремителен был несущий нас на кол полет топора, вырвавшийся чутка вперед разряд молнии на доли мгновенья оказался быстрее.

Впереди заискрило и полыхнуло. И вместо сбитого взрывом в сторону пронзателя я приземлился-таки обеими ногами на оледенелый скат кровли, скольжение по которому мгновенно прекратил очередным кастом пятой стойки Вертикального бега – позволяющей за относительно небольшой расход маны легко удержать аж тридцать два шага на даже отвесной поверхности. Которых для безопасной прогулки по скользкой крыше нам с Максимкой хватит за глаза.

Кстати, о моем пассажире. Подтверждая изначальные опасения, пятая подряд активация максимкиной молнии таки отравила бедолагу в аут. И безвольно откинувшийся назад пацан не сорвался в этот роковой момент с моих плеч лишь потому что и полете и сейчас я постоянно страховал его свободный от топора рукой за ногу. Вылетевшая из ослабевших пальцев парнишки ржавая труба, покатившись по скользкому скату крыши, уперлась в толстую ледышку на самом краю и чудом не сорвалась вниз.

Однако, позаботиться сразу после приземления о завалившемся головой вниз мне на спину Максимке, и тем более спуститься за его экстравагантным, но весьма эффективным, оружием, не позволил атаковавший меня через секунду орк-погонщик.

Лишившись выбитого ударом молнии пронзателя – принявшего, похоже, на себя всю мощь разряда читерской абилки – на меня орк-погонщик напал вооруженный одними лишь своими когтями. Что, в прочем, учитывая впечатляющую крепость и длину этих похожих на мини-кинжалы острейших лезвий, не сильно убавило смертоносности подобной атаки. И будь я менее опытным игроком, у погонщика, с впечатляющим арсеналом из аж десятка когтищ, имелись бы неплохие шансы выйти из навязанного человеку ближнего боя победителем.

Но на беду лишившегося своего основного оружия орка-погонщика в моем лице он встретил умелого воина, прошедшего за последние месяцы через горнило бессчетного количества жарких схваток и сражений – закаленного ратными подвигами ветерана, готового биться с кем угодно и когда угодно.

Интуитивно скастованная буквально за миг до удара когтистых лап орка восьмая стойка Стального вепря окружила тело прочнейшей воздушной броней, пробить которую с первой попытки не удалось даже десятком острейших когтей. Повторную же атаку противника я нивелировал уже собственной контратакой, заставив длиннорукую серокожую «гориллу» шарахнуться из-под двойного рубящего из восьмой стойки Изумрудного берса. Однако, даже разминувшись с шустрой плотью противника, пробивший в холостую по стальной кровле двойной-рубящий удар, помимо проделанной в крыше впечатляющей дырищи, вторым темпом достал отшатнувшегося гада, подпалив орку бок снопом ударивших в противоход горючих зеленых искр.

Добить дальше серьезно раненого противника мне уже не составило особого труда. Еще несколько метров по крыше трезво оценивший свои шансы погонщик тупо пытался от меня сбежать. Впрочем, сбежать – это слишком сильно сказано. Раненый орк теперь мог лишь ковылять с грехом пополам по крыше, царапая длинными когтями нижних лам оледенелую кровлю. Потому я его и нагнал без напряга даже с увесистой ношей за спиной. Зажатый возле вентиляционного чердачного окошка, погонщик был вынужден ломануться в неуклюжую самоубийственную контратаку, и от следующего двойного-рубящего из упрощенной седьмой стойки Изумрудного берса пал смертью храбрых, с разрубленной до самой хребтины бестолковкой. О чем тут же меня официально уведомил загоревшийся пред внутренним взором победный лог: