Текст книги "Пепел дорог (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Гришанин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 8

Глава 8, в которой, отводя одну беду, я по уши проваливаюсь в другую

Я решительно распахнул дверь, не без усилия преодолев сопротивление встречного воздуха, и, ухватившись второй рукой за крышу, полез наружу.

– Рихтовщик, мля! Че ты, бедовая твоя голова, снова втихушку задумал? – раздался вслед раздраженный окрик Слезы.

– Гони! Попробую их остановить! – бросил я подруге, не оборачиваясь.

– Да там вертолет, псих ты отмороженный! Че ты в одиночку…

Не дослушав гневную отповедь девушки, я отчаянным рывком лихо забросил тело на крышу.

Оказавшись на верху, тут же шепнул фраза-активатор защитного Дара.

– Пламя!

И через секунду над телом, как вторая одежда, мягким белесым огнем полыхнула защитная аура, на следующие пятнадцать минут превратившая меня в неуязвимую для пуль невидимку.

Убедившись в активации первого Дара, я без заминки тут же озвучил фразу-активатор второго:

– Пухом!

В теле мгновенно появилась потрясающая легкость, и сразу отпала нужда мертвой хваткой с двух сторон сжимать края крыши, чтоб встречным воздушным потоком не снесло с удирающего от погони фургона. Разумеется, ураганный ветер никуда не пропал, но, чтобы удержать на крыше ставшее невесомым тело, теперь с лихвой хватало одной левой. А в освободившейся правой тут же хищно застрекотала призванная из ячейки Шпора.

Дар «Легче пуха» тоже успешно активировался, и теперь у меня было ровно двадцать пять секунд на воздушный бой с превосходящими силами противника.

Пока я готовился, ботовский вертолет первым подобрался на убойную дистанцию, и турели его бортовых пулеметов пришли в движения, наводясь на удирающую наземную цель.

Пора было прыгать врагу наперехват. Но мощный встречный воздушный поток зародил в душе сомнение, что в ногах хватит сил для толчка, способного, вопреки парусности невесомого тела, перебороть ураганный напор, и закинуть меня на нужную высоту. Решив перестраховаться, я активировал третий подряд Дар.

– Круши!

Мышцы тут же раздуло от десятикратного прилива сил. Активация «Сокрушителя преград» на следующие пятнадцать секунд превратила меня в супермена, способного рвать врагов голыми руками.

Оттолкнувшись от крыши, я ракетой взвился вверх, одновременно призывая в освободившуюся руку верный Резак.

Забавно было со стороны наблюдать, как вдруг вытянулась физиономия бота за штурвалом вертолета, когда толстое лобовое стекло кабины перед ним пошло трещинами от пробивного встречного удара моего раскаленного резака. Начавшийся разрушение довершил сокрушительный удар Шпоры.

Едва застрочившие пулеметы вертолета тут же озадаченно смолки. Стрелки-боты, следом за пилотом, ошарашенно уставились на прыснувшее осколками лобовое стекло… Через образовавшуюся пробоину в кабину ввалилось человекообразное чудовище в камуфляже, что-то неразборчиво буркнуло себе под нос, и весь экипаж вертолета дружно отправился на перерождение.

Мгновенно нейтрализовав читерским Смертельным ударом пилота и троих стрелков, я тут же заблокировал дверь в салонный отсек, где краем глаза заметил еще с десяток ботов-десантников, в полной боевой амуниции, с автоматами, сидящих на скамейках вдоль бортов, и растерянно озирающихся из-за непонятного шума в кабине.

Потерявший управление вертолет меж тем начало потряхивать и проваливать в воздушные ямы. Дальше оставаться в обреченной машине не было смысла. Я попытался открыть дверь рядом с пилотским креслом, но она оказалась заблокирована, и пришлось тратить драгоценные секунды на спиливание замка Шпорой.

Пока возился с дверью, кто-то из придурков в салоне смекнул-таки, что с вертолетом творится что-то неладное. По кабинной двери яростно забарабанили кулаки десантника.

– Крава! Что происходит? Почему закрыли дверь? – донесся отчаянный вопль из салона, приглушенный стальной пластиной заблокированной двери.

Досматривать, чем кончится штурм кабины я не стал. Моя дверь наконец поддалась, и я выпорхнул на волю.

Изрядно подскочившая недавно ловкость помогла увернуться от выросшего вдруг перед глазами пропеллера заднего винта. Толкнувшись ногами от борта вертолета, я тут же был подхвачен воздушной волной основного винта, и, как невесомый осенний лист, метнулся в сторону от неуправляемой махины.

За те пять секунд, что я провел в кабине, потерявший управление вертолет успел снизиться метра на три и еще на десяток метров отклонился от дороги в сторону болота. Обреченная махина медленно, но верно, заваливалась вправо, и так, по плавной дуге, она могла еще добрую минуту вентилировать болотный туман, но из-за решительных действий оказавшейся в ловушке десантуры, падение вертолета случилось значительно быстрее.

Вдруг внутри отдалившегося от меня вертолета отчаянно загрохотала автоматная очередь. Видимо, не достучавшись до пилота, кто-то из ботов-десантников решил перейти к более решительному штурму кабины.

– Это вы напрасно, – хмыкнул я, наблюдая, как сразу после начала стрельбы вертолет резко завалился на бок, у него стало замедляться вращение обоих винтов, и повисев так всего секунду, он буквально камнем рухнул в болото.

Вероятно, одна из тяжелых автоматных пуль, пробив стальную перемычку двери, до кучи вывела из строя какой-то важный прибор в кабине (а, может, не одна пуля, и не один прибор)… И, вместо минутной агонии, все закончилось мгновенно прямо у меня глазах.

При ударе о землю полыхнули баки с горючкой, и грянул мощный взрыв, с роскошной огненной вспышкой. Чадящее пламя сбитой махины за считанные секунды окрасило львиную долю тумана, вокруг места крушения, в зловещий черный цвет.

Действия Даров еще не закончились, я продолжал, как невесомый воздушный змей, парить в воздухе, и чувствовать распирающие мышцы воздействие «Сокрушителя преград». Но, не имея рядом ни единой точки опоры, я мало что мог противопоставить стае дронов, нагнавших меня одновременно с падением вертолета.

Однако, мало не значит совсем ничего.

– Крыло! – буркнул я под нос фразу-активатор скрытой ступени «Легче пуха», и через секунду почувствовал, как за спиной распахнулись гигантские воздушные крылья.

Заметившие мой неожиданный рывок дроны, не доведя до конца маневр окружения, дружно открыли огонь из всех стволов.

Защитная аура полыхнула ослепительно белым светом, принимая на себя со всех сторон одновременно десятки тяжелых пуль, и буквально за пару секунд истончилась вдвое.

А дальше набравшие читерское ускорение крылья вынесли мою по-прежнему невредимую тушку из зоны поражения дронов, и понесли над дорогой в противоход фургону, уже благополучно сгинувшему внизу в туманной дымке. Заагрившиеся на меня дроны, как я и рассчитывал, тут же всей стаей увязались следом.

Десять секунд сумасшедшего полета над Большим Гадючьим пролетели, как один миг. Дроны ожидаемо здорово подотстали, но совсем из виду меня не потеряли. Меж тем до выхода с территории болота дотянуть мне так и не удалось.

Во время полета по очереди прекратили действие «Сокрушитель преград» и «Легче пуха». Одновременно с начавшимся откатом Даров ожидаемо навалилась чудовищная усталость в надорванных мышцах и бессилие стремительно отяжелевшего тела. С крыльями за спиной дебафы не сильно меня напрягали, но я прекрасно понимал, что приземление с набором таких негативных факторов за спиной тут же на добрую минуту превратит меня в беспомощного инвалида. Потому точкой посадки я выбрал не ровную гладь дороги, где настигнувшие дроны не давали мне ни единого шанса на выживание, а затянутую туманом неизвестность полусотней метров левее.

Прорвавшись сквозь дымку тумана, я с чавкающим звуком по колено погрузился в ил. Задрожавшие от слабости ноги тут же предательски подкосились, и я ухнулся на задницу, оказавшись практически по шею в вонючем дерьме болотной жижи.

Дальний стрекот стаи отставших дронов тут же, как отрезало.

На несколько секунд в округе повисла зловещая тишина. Казалось, сомкнувшийся вокруг меня непроницаемый белесый туман поглотил все звуки.

А потом разом с трех сторон раздалось зловещее змеиное шипенье. И мне чертовски захотелось тут же вскочить и бежать отсюда со всех ног. Но чертовы ноги (как, впрочем, и все остальное одеревеневшее тело), увы, не пожелали внять паническому гласа разума.

Я остался сидеть и ждать неминуемого знакомства с хозяевами Большого Гадючьего. Через пару секунд шипенье повторилось, и раздалось оно уже гораздо ближе…

Глава 9

Глава 9, в которой я рублю, тону и отпыхиваюсь

Из-за гребаной слабости первых минут отката, приходилось прилагать титанические усилия для простейшего шевеления из стороны в сторону Шпоры с Резаком. О попытках же снова принять вертикальное положение пока что не могло быть и речи. Хорошо еще болото в месте падения оказалось не глубоким, и под примерно полуметровым слоем ила нащупывалась твердая глина.

В ожидании атак ядовитых гадов, я затравленно озирался по сторонам, и до рези в глазах вглядывался в примерно метровую полосу затхлой черной воды вокруг груди, относительно видимую в пелене плотного тумана.

Разумеется, я прекрасно понимал, что из-за временной неуклюжести, по любому, не успею среагировать на бросок юркой змеи, и дерганные движения приподнятого из воды оружия, совершаемые вокруг тела дрожащими от перенапряжения руками, были лишь пародией на защиту, но сидеть сложа руки и покорно ждать надвигающей шипящей смерти – это не про меня. Если есть хотя бы одни шанс из миллиона, хоть пол шанса, хоть призрак шанса, я буду отчаянно цепляться за него до самого конца…

Раздающееся со всех сторон шипение придвинулось практически вплотную, и по вибрации болотной воды я заметил гибкий контур первой плывущей змеи, появившейся из тумана. Ближайшая к гадюке Шпора в этот момент находилась примерно на полуметровом отдалении, я неуклюже дернул вращающийся диск наперехват ядовитой гадине… Увы, чуда не произошло, и движение оружием получилось у меня удручающе медленным. Но, неожиданно, змея сама бросилась на Шпору и атаковала вращающийся диск.

Короткий фонтан черной в тумане крови, и стальные ножи диска мановение ока раздербанили гадючье тело на десяток безобидных шматков. Несколько капель гадючьей крови попали мне на лоб и щеку. И я даже не успел прошептать хвалу Стиксу за столь легкую и нелепую победу над явно неадекватной змейкой, как сжимающая рукоять Шпоры правая ладонь ощутила очередной удар по оружию.

Снова фонтан черной крови, и меня по щеке отоварило ошметком перемолотого в фарш змеиного хвоста…

Когда в течении следующих секунд под маховик диска Шпоры друг за дружкой угодило еще четыре гадюки (при этом одна, наплывая со стороны моей спины, проскочила в считанных сантиметрах от опущенной в воду правой руки, и не обратив внимания на беззащитную руку, буквально в упор ее не заметив, рванула в самоубийственную атаку именно на вращающийся диск) до меня, кажется, начало доходить: в чем тут было дело.

Продолжающее действовать «Лунное пламя» банально отводило от меня глаза болотных гадов. И змеи, изначально среагировавшие на шум падения в болото крупного объекта, подплывая, теряли под действием Дара меня из виду и переключались на Шпору, шум вращения диска которой, увы, не маскировался «Лунным пламенем»… Вот и выходило, что практически без усилий с моей стороны гадюки сами наскакивали на бритвенно-острый диск, и друг за дружкой неизбежно перемалывались в кровавый фарш.

Не уверен, что эта самоубийственная вакханалия затянулась бы надолго. Уж очень быстро вокруг перемалывающего змей диска расплывалось кровавое пятно с ошметками изрубленных гадючьих тел (я, конечно, старался переместить диск на новое, не загаженное еще место, но гадюки беспрерывно атаковали, и из-за смещения Шпоры в сторону кровавое пятно вокруг нее лишь вытягивалось в дину и становилось вдвое больше). Подплывающие к этой мешанине из перемолотых змеиных тел новые гадюки начинали заметно нервничать, и уже не так охотно, как в начале бросались на вращающиеся ножи диска.

Подтверждая догадку, на моих глазах очередная привлеченная шумом вращающегося диска гадюка, ткнувшись мордой в изрубленные остатки других змей, на секунду зависла, а потом решительно развернулась и уплыла обратно в туман. Впрочем, следующая змея, вынырнув из тумана практически в том же месте, без колебаний рванула в кровавую мешанину, и через секунду усладила мой взор очередным кровавым фонтаном.

Обездвижившая тело и конечности слабость начинала постепенно отступать. Но я уже сам опасался шевелиться в окружении снующих вокруг взад-вперед змей, справедливо полагая, что попытки вырвать задницу из вязкого болотного ила беззвучно точно не пройдут. Шум же мгновенно привлечет повышенный интерес болотных гадов к моему невидимому пока телу, разрушит маскировку, и сделает меня легко уязвимым для ядовитых гадючьих зубов.

Секунды убегали, а я продолжал морозить зад в ледяном болотном иле, аккуратно перемещая с места на место Шпору, и наблюдая, как под маховик диска бросается очередная тупая гадина…

Выход из патовой ситуации, заложником которой я невольно оказался, организовали те же ублюдки, которые меня в нее и загнали… Разбавленная зловещим шипением туманная тишина вдруг взорвалась оглушительным треском пулеметных очередей. Окружившие сверху место моего падений дроны открыли ураганный огонь по болоту. Но из-за тумана их тепловые датчики не позволяли теперь точно навестись на невидимую цель, потому палили дроны вслепую, накрывая очередями сотки четыре окрестной болотной воды.

При таком разбросе стрельбы, пулеметный огонь сверху для меня был не опасней града. Защитная аура «Лунного пламени» легко поглощала слабый урон случайных пуль, и практически при этом не проседала. А вот собравшихся вокруг змеи ничего от пуль не уберегало – на моих глазах одну ядовитую гадину разорвало на две части от свинцового «подарка» с небес, потому с первой же секунды обстрела перепуганные гадюки во всю прыть своих гуттаперчевых тел рванули прочь из обстреливаемого дронами сектора.

Избавившись под градом пуль от неприятного соседства, я тут же попытался встать на ноги. И это оказалось пипец как не просто. Гребаный ил вцепился в мою задницу, как в самую большую драгоценность на свете, опущенные же вниз руки (оружие из них, разумеется, я предварительно прятал в ячейках инвентаря), которыми я пытался оттолкнуться от глины на дне, тоже мгновенно зарывались в ил практически по локоть, и вместо того, чтобы подниматься, наоборот, я начинал тонуть.

Извозюкавшись в болотной грязи, как черт, я все же придумал способ вырваться. Для этого пришлось на несколько секунд занырнуть в ил с головой, и с помощью рук перекатиться по ровному глиняному дну со спины на живот. Потом уперся в скользкое дно одновременно руками и коленями, и отчаянным рывком вырваться из илового плена обратно на воздух.

Одновременно с последним яростным рывком, поставившим меня, таки, снова на ноги, пулеметный обстрел с верхотуры разом прекратился. Вероятно, дроны посчитали свою миссию, по зачистке сектора со сбежавшим игроком, выполненной и, отстрелявшись, как положено роботам, строго по времени, в едином порыве свали восвояси.

До относительно безопасного асфальта дороги мне предстояло пройти всего примерно пятьдесят метров, и на нормальной земле такое пустяшное расстояние я бы легко преодолел за пять-шесть секунд, но в вязком и скользком болоте бежать мне было, мягко выражаясь, несподручно, и пришлось перемещаться вперед кроткими шажками, балансирую при этом руками, как канатоходец.

В таком вязком ритме я медленно, но верно, двигался к дороге около двух минут (время невольно то и дело отслеживал по таймеру обратного отсчета активированного «Лунного пламени»), не знаю какое прошел расстояние, но до асфальта, увы, не добрался. Зато, себе на беду, доковылял до бездонной ямы, неожиданно нарисовавшейся прямо по курсу.

Здесь все случилось настолько быстро, что я даже не успел набрать в легкие воздуха. В очередной раз перемещенная чуть вперед нога, привычно преодолев сопротивление ила, неожиданно не встретила скользкую опору глиняного дна и, провалившись вниз, потащила за собой все тело.

Вдруг я снова оказался с головой в болоте, но на сей раз не лежа на твердой глине, а стоя, вытянувшись в полный рост, и все равно не ощущая дна под ногами.

Я УГОДИЛ В ТРЯСИНУ! ТОНУ В ВЯЗКОМ ЧЕРНОМ ИЛЕ! МНЕ БОЛЬШЕ НЕЧЕМ ДЫШАТЬ! Я ЗАДЫХАЮСЬ!

Накатившая паническая атака дала измученному телу отчаянный прилив сил. Замолотив руками и ногами в вязком иле, как в обычной воде, я всплыл обратно на поверхность, глотнул воздуха и сквозь щелочки приоткрывшихся глаз в белесом мареве тумана успел разглядеть сбоку, метрах в двух от меня, сухой ствол мертвой ели.

То, что случилось дальше, иначе, как чудом, назвать не могу.

Дарованный мощным выплеском адреналина прилив сил уже иссяк. Меня снова неудержимо потянуло на дно губительной трясины. Дотянутся до спасительного ствола руками я никак уже не мог. Но в голове родилась безумная идея: попытаться зацепиться за сухую ель Шпорой, длины которой точно должно было хватить, чтоб дотянуться до высокого ствола.

Признав в очередной раз в правую крутящийся диск на длинной, слегка изогнутой рукояти, уже опускаясь под воду, я выбросил вооруженную руку в направлении сухого дерева. И этот отчаянный бросок оказался настолько точным, что крюк с диском попал аккурат на ствол сухого дерева и намертво там зафиксировался. А когда я, потянувшись за зацеп, снова вынырнул на поверхность за глотком воздуха, перепиленное диском у самого основания дерево рухнуло в воду рядом со мной.

Тут же сбросив в инвентарь не нужную больше Шпору, я обеими руками ухватился за сухой, но к счастью не трухлявый еще, ствол.

Под моим весом деревянная опора мгновенно ушла под воду, но на полуметровой глубине зафиксировалась в устойчивом положении. Видимо, длинны ствола хватило, чтобы он, как мост, перекинулся через яму-трясину. С грехом пополам удерживая лицо над водой, и перебирая руками по стволу, я двинулся к противоположному краю ямы, и через считанные секунды нащупал пальцами твердую глину края трясины.

Пока коленями выкарабкивался на твердое, сквозь сопровождавшее сие действо громкое бултыхание услышал гадючье шипенье. Распуганные пулеметным обстрелом болотные гады возвращались обратно, и мое барахтанье в болоте указывало им путь в тумане покруче любого маяка.

Удирая от наплывающей волны гадюк, я резко вскочил на ноги и, наплевав на осторожность, отчаянными скачками рванул в сторону дороги. Разумеется, через несколько скачков поскользнулся, но падая, сквозь расходящиеся впереди клубы тумана увидел невысокую земляную насыпь с настилом ровного серого асфальта наверху. Потому в очередной раз шлепнувшись в илистую жижу, не тратя драгоценное время на подъем, тут же отчаянно заработал руками и коленями, и на четвереньках вскарабкавшись на насыпь, выскочил наконец на свободное от тумана пространство… Змеиное шипенье только что буквально висящее у меня на пятках тут же как отрезало.

Отбежав метра три от края дороги, я тяжело плюхнулся задницей на асфальт, и стал отпыхиваться, с трудом переводя дух. На всякий пожарный, призвал из инвентаря Шпору с Резаком, но эта предосторожность оказалась излишней, как и обещала Слеза, выползать на дорожный асфальт мои преследователи не решились.

Небо надо мной тоже оказалось замечательно чистым. Похоронившие меня в болоте дроны дружно свалили в неизвестном направлении.

Отдышавшись, я с кряхтеньем поднявшись на ноги и, оглядев себя, с тоской вспомнил брошенные далеко позади остатки муровских запасов воды – сейчас пара-тройка полторашек из какой-нибудь той придорожной кучки мне б точно не помешала. Напитавшийся черной болотной жижей камуфляж и на вид, и на запах стал хуже половой тряпки.

Перво-наперво я разулся и слил из ботов добрый литр болотной жижи. Затем кое как стащил с плеч куртку, как смог хорошенько ее отжал и натянул обратно. А вот со штанами проделывать аналогичную процедуру не решился – эти безбожно растянутые на мне маломерки и так держались на заднице на честном слове, и, если их снять для отжима, существовала огромная вероятность обратно одеть порвавшиеся по всем швам недоразумение.

Малехо обсушившись, я двинулся по дороге, вдогонку за укатившим четверть часа назад фургоном. Откуда, спросите, такая точность с временным интервалом?.. Да все просто. У меня только что истекло время действия «Лунного пламени» и начался трехчасовой, но к счастью совершенно безболезненный, откат этого замечательного Дара.