Текст книги "Рожденный в СССР. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Колесов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

   Саня успел до темноты приехать назад домой с разрешением на гостевой режим в две недели сроком и запиской от директора детдома:

   "Иван, спасибо за подарок. Хотя для воспитателей и меня, это еще тот геморрой. Я думаю, что занятия с репетиторами можно организовать в комнатах самоподготовки детдома. Преподавателей я подберу лучших и одновременно каждый учитель будет заниматься с двумя-тремя воспитанниками. И так пять– шесть уроков в день. Я подберу достойных ребят, которые желают учиться. Пойдет?"

   Я отписался:

   "Степан Степанович, согласен при условии: обо мне не упоминать – первое. Второе – на учебу у меня запланировано двести рублей в день и все. Третье, проведите это, как добровольную инициативу учителей для одаренных воспитанников. Назовите покрасивей: Летняя четверть(семестр), Учебный(академический) сбор, Академиада и т.д.

   Может вам из районо и подкинут, чего-нибудь. С уважением.

   P.S. Ну Вы и Жук."

   Получил ответную записку:

   " Согласен.

   P.S. Сколько Вам лет?"

   Палюсь...

   Начиналась наша гонка за знаниями. Пока всего лишь старт. Не откладывая в долгий ящик, следующим утром мы отправились с Саней к его тренеру по самбо – Ван Ванычу.

   Ван Ваныч говорил, я писал:

   -Уважаемый Иван Иванович меня зовут... Иван Иванович Найденов. Я сводный брат Александра и буду его опекуном. Говорить не могу с детства, но все слышу.

   – Слышал уже о вас и очень рад за Саню.

   – Я хочу, чтобы Саша продолжал тренировки. Но учитывая его сильную занятость в учебе и то, что он будет учиться в другой школе, тренировки не смогут быть регулярными. Прошу Вас составить Саше план-конспект занятий и мы будем ему неукоснительно следовать.

   – Вряд ли из этого будет толк. Даже будет вред. Саша может просто заучивать ошибки. Тренер и нужен для того, что бы их исправлять в процессе тренировок.

   – С этим я справлюсь и сам. А вот высококлассный методист, необходим много больше.

   – Ну пойдем посмотрим, чему ты можешь научить, – сказал тренер и повел меня переодеваться.

   В раздевалке посмотрел как я завязываю пояс на самбовке и удовлетворенно хмыкнул.

   Ну, что сказать. Тело Ивана было очень сильным, выносливым, с хорошей реакцией, координированным. В голове был мой опыт и знания. Но...растяжка, как у полена, заученные рефлексы отсутствуют, моторика движений не забита в подкорку. Хорошо хоть Учитель не издевался, а просто проверял чего я стою. После тренировки он заметил:

   – Такое впечатление, что ты сто лет не тренировался. Но выполнять задания сможете. Только раз в неделю обязательно приходите на установочные занятия и на спарринг. Вечер субботы устроит? – спросил он и дождавшись моего кивка продолжил.

   – Ну и добро. К субботе конспект тренировок набросаю и для тебя тоже. Обязательно приходите оба, покажешь мне еще раз ту комбинацию из подсечек. Я ее ни у кого не видел.

   Так, опять палюсь.

   И полетели день за днем. Однообразные по форме, но такие разнообразные по сути

Глава 2

   К началу нового учебного года можно было подводить итоги нашей совместной деятельности с Саней.

   Новую школу я нашел в районе Осташковской улицы. Добротное небольшое здание довоенной постройки. Было нелегко попасть в эту школу с углубленным изучением физики, математики и английского языка. И мой первый наскок на местное районо был отражен с небрежной вальяжностью. Директор школы был не пробиваем и переводил стрелки на районо. Помог мой жизненный опыт. Не можешь пробить стену – обойди ее. Я пошел к физруку школы предварительно купив волейбольный, баскетбольный и футбольный мячи. "И кое-что ещё, и кое-что иное. О чём не говорят, чему не учат в школе". – бутылку водки с нехитрой закуской. В своей кладовке учитель физры уныло пинал разваливающиеся маты. Еще из прошлой жизни я знал, какой бы богатой не была школа, спортинвентарь всегда был в загоне. Как и сама физическая культура и спорт в школах. Считалось, что занятия спортом в СССР обеспечивают секции ДСШ и спортивных обществ. А в школе так ... формально. Детям нравиться и ладно, будем поддерживать предмет на плаву. Не более.

   Преподавателю было около сорока лет и он был в хорошей физической форме. Сначала он относился ко мне с понятной настороженностью, которая затем рассеялась. Как ни странно, но школьные преподаватели физкультуры со стажем обычно очень проницательны и умны. Чтобы про них ни писали в романах и ни снимали в кинофильмах.

   Содержательный разговор-переписка под традиционное "будем", плавно перешел в конструктив:

   – Иван, с мячами ты меня здорово выручил. Эта школа какая-то прорва. Я уже надорвался носить мячи к сапожнику на ремонт. А получить отличные игровые мячи для сборников...и не мечтал. Выкладывай, что нужно.

   – Перевести брата в вашу школу. В шестой класс, – отписал я.

   – Это может решить, только директор. Твои аргументы?

   – Спортсмен-разрядник, самбист. Тренируется в "Динамо" у Ван Ваныча.

   – Серьезно. Это потенциальное фото на стенд "Гордость школы". А что есть на текущий момент?

   – Четыреста, восемьсот, полторы бежит на второй разряд.

   – Это в яблочко. Четыреста, эту негритянскую дистанцию, бежать на второй – значит быть в призах на районных школьных соревнованиях. Да, что там – на городских. Приходите на хронометраж. Директора беру на себя. Но собеседование по предметам придется проходить всерьез. Вот так Иван был зачислен в элитную школу. Правда, в это время еще не говорили – элитная.

   Добраться до школы можно было за тридцать – сорок минут на велосипеде. Это заодно обеспечивало парню утренний тренинг . Нужно было только брать с собой комплект одежды, чтобы переодеться к урокам. Переодеться можно было в раздевалке спортзала, а велосипед оставить в кладовке физрука. Сервис социализма в действии.

   На первую тренировку к Ван Ванычу, мы с Саней пришли загодя. Я и Ван Ваныч еще минут двадцать дорабатывали план-конспект тренировок. Особенно в части касающейся меня.

   Предыдущие четыре дня я уродовал свое тело растяжками суставов и мышц. И все чего добился – это боли во всем теле. Было нужно "сдвинуться с места", а это только через боль и труд. На растяжку работал по восемь часов в сутки. После полного комплекса упражнений (15 минут по времени), залегал в ванную с сорокаградусной водой и релаксировал до ее остывания. И опять отрабатывал комплекс упражнений, увеличивая число повторений

   Санька грел воду, наполнял ванную и сочувственно глядел на мои страдания. Вот у него растяжка была супер. Он быстренько освоил комплекс упражнений и проделывал его в таком темпе, что я только завистливо вздыхал. Как старая лошадь. Причем и поправлял я его, только несколько раз. Парень схватил упражнения с лета.

   На второй день дошло до спарринга с Саней. Никаких захватов, только обозначение ударов и перемещение по ограниченному пространству. Это для меня. Для Сани свободный стиль. И он мне по-братски наставил синяков на ногах. Неужели я был такой же шустрый? Вообще парень молодец – очень умно выстраивал тактику боя. Он замедлял темп боя или делал его монотонным. Прямо гипнотизировал и неожиданно взрывался связками приемов. Причем начинал атаку из самых невероятных позиций. Даже когда уходил от удара и то был готов к серийной контратаке. Какой все-таки Ван Ваныч великий тренер, если у него даже мальцы имеют свое лицо. Свой личный стиль боя.

   Я и уродовался потому, что не хотел упустить шанс завоевать расположение Ван Ваныча. Этот великий тренер растворился в своем любимом виде спорта. Ему не интересно было тренировать сформировавшихся спортсменов. Он неоднократно отвергал предложения работать со сборной. Хотя в консультациях и индивидуальных тренировках никому не отказывал. В субботы, в специализированном спортзале самбо общества "Динамо", собирались его ученики всех поколений. Там делились опытом старшие с младшими. Иногда бывало наоборот. Чины и былые заслуги среди учеников Ван Ваныча не котировались. Конечно людей достигших жизненного успеха уважали. Но богом здесь было самбо и его пророк на Земле – Ван Ваныч.

   Несмотря на все регламентирующие указания чиновников от спорта, он не кастрировал самбо до спортивного. Для него самбо было единым. Перспективным в спортивном отношении ученикам Ван Ваныча, добрые дяди, предлагали перейти к другому тренеру. И уже у него достигать спортивных высот и жизненных благ. А Ван Ваныч брал нового мальчишку и начинал все сначала. И никогда не обижался на своих учеников уходивших к другому тренеру. Даже советовал к кому лучше пойти.

   В лихие девяностые моего времени, ему предлагали немыслимые блага за натаскивание бойцов криминальных группировок. Он всем им категорически отказывал. А если его пытались прижать, всегда находилась пара сотен бывших учеников, готовых указать бандюганам свое место. В больнице или на кладбище.

   Многие его ученики работали в силовых ведомствах СССР, а потом и ведомствах самостийных государств. Немало бывших учеников было и среди бандитов. Но если кто-то что-то затевал против Ван Ваныча -они все были едины. И горе нарушителям конвенции.

   К семи вечера в зале собралось пятнадцать человек в возрасте от 18 до 30 лет. И по команде Ван Ваныча начали индивидуальную разминку. Я стал выполнять стандартный разминочный комплекс спортивного самбо. А этот барбос, Санька, стал крутить мой комплекс на растяжку из девяностых годов. Пришедший в армейский рукопашный бой из ушу, джиу-джитсу, тхэквондо – видов боевых искусств практикующие удары. А так же из дзюдо и айкидо, в основе которых захваты противника.

   И Ван Ваныч сразу засек Санькину самодеятельность. В его глазах загорелся огонек, которого я всегда опасался. Этот исключительно порядочный во всех отношениях человек становился "вивисектором", когда дело касалось – Дела. Его любимого самбо.

   – Всем внимание, – громко сказал Ван Ваныч и хлопнул в ладоши. – Александр иди в центр и начинай свой комплекс упражнений сначала. Только медленно и по одному упражнению. Все повторяют.

   После первого прогона всех упражнений, обратился к присутствующим:

   – Высказывайтесь. По существу.

   – Иван, основа упражнений это восток. Без сомнения. А вот сборка в комплекс...– сказал самый старший из нас.

   – Абсолютно верно. Комплекс универсальный. И в это его сила и ...слабость. Я предпочитаю индивидуальные проработки. Поэтому прочувствуйте его на себе до следующей субботы. А мы с... Саней подготовим методичку.

   – А теперь Федор и ты Иван – на ковер. Иван покажи нам свою комбинацию.

   Показал. Комбинация в общем не замысловатая, по внешним проявлениям. Три подсечки, из которых только одна проводится до конца. Просто. Но вот с какой я начну и какой закончу? Все вроде спонтанно. На самом деле шесть отточенных до автоматизма комбинаций. Мне их показал Командир еще в Афганистане и сказал, что это семейная наработка. А на вопрос, почему он мне раскрывает семейную тайну. Ответил непонятно: "Потому, что ты Колесов".

   Первого, Федора, я свалил сразу. Начав комбинацию с подсечки изнутри. С вторым мы "поплясали"по ковру секунд пятнадцать, но и он попался. Третий все время убегал. Четвертым вышел Петр, друг Ван Ваныча – самый старший. И я его свалил другой комбинацией подсечек – начав комбинацию уже с боковой подсечки.

   – Все, хватит, – остановил нас Ван Ваныч. Делимся на четыре группы по парам. Первые две группы разучивают комбинации. Я показываю первую, Иван вторую комбинацию. Остальные две группы пробуют противодействия с Петром и Федором. Потом поменяемся.

   Через два часа закончили тренировку. Ван Ваныч с учениками называл ее "семинаром".

   – Ну, что друзья? Вот так, нежданно-негаданно и вдруг три подарка и какие. Так что, приглашаем парня на "семинары"?

   Возражений не было.

   Когда возвращались домой я видел, что Санька аж надулся от важности. И через некоторое время он не выдержал и сказал:

   – Иван, среди тренирующихся пацанов я не знаю никого, кто был на семинаре хоть раз.

   Я не отреагировал и он не стал развивать тему.

   Но самой важной проблемой оставалась учеба. Необходимо было подтянуть уровень детдомовских знаний Сани, до знаний учеников специализированной школы Москвы. Всего за два месяца.

   Я начал натаскивать Саню, по самым сложным предметам – математике и физике. Методика у меня была простая, но очень рациональная. Я объяснял теорию в течении пятнадцати минут. Затем решали типичные примеры и задачи. После этого Саня сводил формулы в краткий справочный конспект на листке общей тетради. А далее решал все задачи и примеры по теме. Все имеющиеся в задачнике и учебнике. Без исключения. Я помогал в редких случаях и только в решении примеров и задач повышенной сложности.

   Английский я знал еще в первой жизни. Вернее разговорный английский язык и военную терминологию. Грамматику я учил по учебникам издания Оксфордского университета. Поэтому нацелил Саню на накопление словарного запаса по бытовым темам. А сам решил искать магнитофон, аудио материалы и видео проекционные материалы, для реализации подобия лингафонного обучения на дому. Все нашел на вновь созданной в МГИМО кафедре международных экономических отношений. Ассистенты этой кафедры понимали толк в рыночных отношениях. Нашлись и магнитофон, и проектор, и учебные материалы, и копии пособий по грамматике. Однако торговаться социалистические коммерсанты, тоже умели не слабо. Но в душе они все же оставались советскими людьми. Поэтому литр водки с закуской уполовинил претензии коммерсантов. Как говорится,хороша вод... ложка к обеду. . Поэтому в обеденное время, в комнатке лаборанта лингафонного кабинета, все и решилось. А я запарился тащить домой магнитофон "Днепр-3" (28 кг), диапроектор ФГК-49 и брошюры. Хотя "свой груз не тянет". Теперь Саня был загружен двадцать четыре часа в сутки и познал, как живется студенту в сессию. Однако восемь часов сна в сутки и два часа тренировок были обязательными. Фанатизм хорош, но "что занадто – то нездраво"

   Занятия Сани с учителями-репетиторами в детдоме были очень эффективны, как и все индивидуальные занятия с увлеченными людьми. Директор Степан Степанович, как-то мне признался, что преподаватели были удивленны скоростью и качеством усвоения воспитанниками учебного материала. А я был удивлен скоростью освоения ими моих денег.

   И наступил момент, когда "наши финансы стали петь романсы". Пенсию Иван Иванович Найденов не оформлял и я брезговал этой подачкой государства для убогих. По определению. Деньги взятые с бандитов заканчивались. Реализовать золотой шлих можно было лишь после переработки его в слитки. Для меня это не было проблемой. Я имел диплом института стали и сплавов и десятилетний стаж работы по специальности: технология материалов квантовой электроники. Но нужны были химические реактивы, оборудование и помещение. Нужно было устраиваться на работу в подходящее место. Ведь, где работаем, то и имеем. Социализм называется.

   Нужно было срочно найти деньги. Сейчас. Паренек у которого были завязки на ипподроме посещал дополнительные занятия вместе с Саней. И я попросил Саню переговорить с ним, знает ли тот "левые" (подпольные) тотализаторы при ипподроме. На левых тотализаторах ставки много больше, чем на официальном тотализаторе. Я понимал, что будучи темной лошадкой мог выиграть только один раз. И еще было нужно унести ноги и выигрыш. Саня пришел уже вечером я его накормил и усадил за задачи по математике на два часа. За тем он слушал произношение новых английских слов и одновременно смотрел их написание на диапроекторе.

   А перед сном он меня удивил:

   – Гарик сказал, что он знает кто выиграет главный приз года рысистых бегов – Большой Всероссийский приз Дерби для четырехлетних рысаков. Случайно подслушал разговор очень серьезных людей, которые держат левый тотализатор.

   – Когда будет забег?

   – Завтра.

   – Так как зовут парня? Гарик?

   – Его имя Егор, фамилия Симашов.

   У меня, что-то стало резонировать в памяти, но зацепить воспоминание не смог. А среди ночи проснулся. От очень эмоционально сильного воспоминание, которое всплыло из залежей памяти: "Завтра в районе Центрального Московского ипподрома найдут тело зверски убитого 13 летнего мальчишки с семнадцатью ножевыми ранениями". Егора Симашова. И я вспомнил какая лошадь возьмет главный приз после двух заездов. Разбудил Саньку:

   – Саня срочно идем в детдом. Вызовешь Гарика, мне нужно с ним переговорить. Саня это очень важно и я не буду узнавать у него победителя.

   Прибежали за час до подъема. Саня нырнул в замаскированную дырку забора и через полчаса пришел вместе с Гариком. Я жестом отослал Саню к реке и передал настороженному парню записку: "Я завтра пойду на бега и поставлю на одну из трех лошадей – (имена лошадей) все деньги. На какую именно тебе знать не нужно. И от тебя мне ничего не нужно". Парень смотрел на мой список и лицо его бледнело на глазах. Нет белело. Он понял, что был в шаге от смерти. Видно не простому человеку он хотел продать имя лже-победителя. Я забрал свою записку и пошел к Сане.

   – Саня проводи его до спальни и узнай, как поставить на подпольном тотализаторе. А ему скажи пусть поставит против фаворита на официальном тотализаторе. Отдай ему и свою заначку.

   Саша пришел, через десять минут:

   – Он сам подведет "жучка" к тебе на ипподроме. Деньги мои он взял и сказал, что все выполнит.

   – А теперь слушай, что ты сегодня должен сделать...

   Район ипподрома и будущей станции метро "Беговая" я знал хорошо. В 90-ых годах этот район был в сфере интересов криминальной группировки, в которой Александр Николаевич Колесов – я, руководил "бригадой" противодействия. Я со своими бойцами защищал интересы нашей группировки. В моей сфере были силовые акции против других банд, покусившихся на самое святое – наши деньги. Вернее на деньги коммерсантов которых мы крышевали. А Иван Найденов знал все подворотни и закутки этого района. Он одно время полгода ютился в этом районе на чердаке жилого дома.

   До Центрального Московского ипподрома я добирался на автобусе. Прибыл на ипподром за час до начала заездов на главный приз. Сел на дальнюю трибуну, про которую Сане сказал Гарик.Одним словом – нарисовался. То, что за мной будут присматривать, я не сомневался. Поэтому через некоторое время встал и пошел поставить против фаворита. Тысячу рублей. И вернулся назад на свое, занятое место.

   У меня справа висела офицерская полевая сумка – планшет с суммой в пятнадцать тысяч рублей. Моя заначка на черный день и все, что я скопил за два года старательства. Левый карман широких брюк был вырезан, а на бедре были закреплены ножны с кинжалом. Талию опоясывал солдатский ремень с пряжкой залитой свинцом. Сам ремень закрывала трикотажная футболка одетая навыпуск.

   Через некоторое время ко мне подошел неприметный парень лет двадцати пяти и предложил пойти за собой. Мы пришли к небольшому домику, где располагалась мастерская конской упряжи. У входа сплевывали семечки два быка. Здоровенные, как шкафы и тупые, как... баобабы. Классика. Провожатый ушел в сторону трибун, а быки запустили меня в комнату. В небольшой комнате сидел дедок ну с очень добрыми... волчьими глазами. Там же был явного вида "бухгалтер" и еще один охранник. Который был из более высокой категории, чем стоящие у входа быки. Очень опасен и явно вооружен огнестрелом. Я всегда чувствовал эти особенности вооруженного человека. По тому, как он контролирует дистанцию, какая у него поза, как смотрит...в конце концов.

   Подошел к дедку и отдал ему записку: "Победитель Агат. 15 тысяч рублей." Тот достал зажигалку и сжег записку, а я открыл сумку и передал ему деньги. Дед перекинул их дальше – "бухгалтеру"сидящему за столом. Тот их пересчитал и положил в дорожную сумку стоящую на том же столе. Я, не сказав ни слова, развернулся и ушел. Этим людям все равно, кто выиграет. Их постоянный процент исчисляется от общей суммы ставок. А для этого необходимо доверие клиентов. Моя характеристика от Гарика: двадцатилетний немой бродяга-старатель, брат сына известного рецидивиста. Их вполне устроила. Картина маслом – азартный Парамоша.

   Я абсолютно не волновался при заездах, в конце концов это просто деньги. Мои деньги – сам заработал, сам проиграл. Однако я выиграл и с огромным коэффициентом. Даже большим, чем в официальном тотализаторе.

   В той же комнате, где я делал ставку, мне выдали выигрыш. Я под неодобрительный взгляд деда пересчитал деньги. Но когда я отсчитал четверть выигрыша и отдал ему – он одобрительно хмыкнул. Общак дело святое и от родни рецидивиста другого они не ожидали. Проверку на вшивость я прошел.

   Теперь мне предстояло защитить свои деньги, а здесь уже каждый за себя. Я вышел из ворот ипподрома и пошел в другую сторону от автобусных остановок. В сторону переулков и тупиков двухэтажных сталинских застроек. За мной двинулась "Победа" с двумя мужчинами в машине и один шел за мной по тротуару. Еще двое шли по другой стороне улицы.

   Я очень засомневался, что в этом эскорте все уголовники. Похоже это была крыша – крыше. Менты. Уголовники и менты растут в одной социальной среде. Только одни априори, рискуют всем – свободой, жизнью, семьей. А вот среди других... Попадаются подлецы, прикрывающиеся мощью государства и обтяпывающие свои грязные делишки. От них и пошло общее название милиции в уголовной среде – "мусора". Похоже парочка таких прикормленных сейчас ехала на "Победе". Страховала уголовников. Я резко свернул направо в тупик, совершенно неожиданно для банды. Быстро стартанул и добежав до глухой стены, снял планшет набитый деньгами. Раскрутил его, как пращу и ...перекинул через трехметровую стену, дворик за ней и двухэтажный дом. На другую улицу. Мельком глянул на часы – все точно. Саня должен быть на велосипеде в нужном месте улицы. Зря я что ли целый час тренировался в Медведковском лесопарке. Автомобиль преследователей резко сдал назад и включив сирену помчался за брошенной планшеткой. Но "Победа" не могла летать и ей пришлось делать большой крюк. Саня успеет спрятать деньги в тайнике и спокойно уехать домой. Этот тайник оборудовал Иван, несколько лет назад.

   А у меня остались дела с тремя сучатами стоящими передо мной. Я встал спиной к стене и сунул руку в левый карман. Эта троица резко затормозила. Понятно, легашей то нет – самим нужно разбираться. Сто процентов за то, что это те которые в моей реальности убили Гарика. Прикончить их нельзя – посадят, а вот изуродовать... Я вытащил руку из кармана и одним одним слитным движением сдернул ремень с талии, обернул его вокруг ладони , запястья и зажал в руке. Старый трюк морпехов отточенный до циркового номера. Короткий кистень с утяжеленной пряжкой. И кастет, выполненный в виде заклепок на участке ремня закрывающего костяшки пальцев руки. Два в одном. Левую руку опять опустил в карман и вытащив кинжал, сократил расстояние между собой и бандюгами до двух шагов. Все их внимание было отвлеченно на здоровенный кинжал и я пряжкой, снизу вверх, ударил в челюсть крайнего бандюгу. Один. Он завалился на бандита стоящего в центре. Тот замешкался и я его снес прямым правой с кастетом. Два. Третий достал нож и я махнул кинжалом имитируя удар снизу в дальнем выпаде. Бандит сделал шаг назад. А я в такт его движению, сделал приставной шаг к опорной ноге и ударил его пряжкой по голове. Третий. А теперь: ноги мои ноги несите мою ж... Саня был дома и решал задачи. Железный парень, ну точно я таким не был. У него тоже все прошло нормально – на него даже внимания никто не обратил. Приближалась денежная реформа 1961-го года и можно было удвоить капитал скупая золото или доллары. Но на хрен? Социализм дело тонкое.

Глава 3

   Первого сентября 1960 года Саня пошел в новую школу, а я в автошколу.Чтобы учиться на шофера 3-го класса.

   Медкомиссию я прошел в районной поликлинике, после чего пошел договариваться об учебе к директору учебного автокомбината. Он принял меня в своем кабинете и я ему признался, что являюсь немым с рождения. Наш разговор – переписка длился около полутора часов. Директор комбината был бывшим детдомовцем (хотя бывают ли бывшие детдомовцы?) и зачислил меня в автошколу с оплатой учебы. Мало того, обещал переговорить с преподавателями, что бы они проверяли мои знания индивидуально.

   В тот же день я оплатил учебу и ближайшие три месяца должен был быть занят учебой в автошколе. Но вот это было для меня совсем бесполезным времяпровождением. Я мог водить большинство движущихся механизмов и колесных, и гусеничных, и плавающих. Даже мог пилотировать самолеты малой авиации. В свое время (и в своей реальности), Командир требовал таких умений от каждого бойца нашего отряда спецназа. Нередко это спасало нам жизнь. Но тем не менее я думал, как сачкануть от пустого просиживания в аудитории и не придумал ничего лучшего, как сказать преподавателям правду. Ну почти правду, мол работал водителем на таежном руднике не имея прав. Там ведь "закон – тайга, медведь – хозяин". И до конца рабочего дня я успел поговорить-писать с каждым преподавателем.

   Преподаватель по дисциплине "Правила дорожного движения" повел меня учебный класс и минут двадцать пять я катал игрушечный грузовик по дорогам макета городских улиц. И получил разрешение приходить только на еженедельную сдачу пройденного материала. Преподавателя по "Оказание первой помощи пострадавшему" я удивил и от удивления он просто указал мне на дверь. Преподаватель по вождению провел меня на учебную площадку, где я аккуратно, в классическом стиле выполнил пять обязательных упражнений, а преподаватель по устройству автомобиля предложил мне вакантную должность автослесаря в учебных мастерских. Его предложение я принял с благодарностью. И мы договорились, что через два дня я выйду на работу в мастерские учебного комбината.

   Когда я подходил к нашему дому, то увидел у калитки нашего участкового, лейтенанта Деменьтева. Он был у нас всего неделю назад и его сегодняшний визит меня насторожил.

   Но свою озабоченность я не показывал и пригласил служивого человека в комнату. Заварил крепкий краснодарский чай. Нарезал сыра, колбасы, достал масло и сделал по паре нормальных мужских бутербродов. Двойных. Лейтенант не чинился, а с явным удовольствием перекусил "чем Бог послал". Во время еды не разговаривали. Я уважал этого человека. Он привел к Ван Ванычу в секцию и меня, и Саню – каждого в свое время. А в мое время, в 1971 году, его зарежут цыгане. когда он перехватит курьера с партией в сто граммов чистого героина. Лейтенант был суровым и жестким человеком – он успел застрелить двух цыган-наркоторговцев, пока его не свалили ударом ножа сзади. В печень. На его похороны пришли сотни людей. А цыгане еще долго обходили район десятой дорогой, наученные неоднократными инцидентами с его жителями. После которых, цыгане если могли – бежали, если нет – лежали. Один раз они пришли толпой в сотню человек. И их встретили, сначала пацанва градом камней из рогаток. Потом взрослые с арматурами, железными трубами и колами. Простой район – простые люди. Районное отделение милиции не получив официальных жалоб, инициативы в расследовании не проявляло.

   – Мое районное начальство приказало все у тебя проверить и найти основания для обыска. Обязательно найти. Это не инициатива нашего начальника, а пожелание со стороны. Что случилось? – спросил меня участковый.

   Я достал билеты тотализатора с общим выигрышем почти в три тысячи рублей. Это были наши ставки с Саней против фаворита и передал их лейтенанту.

   – Меня пытались ограбить, но я отбился и убежал. С бандитами была машина с милицейской сиреной, – написал я в блокноте участковому.

   – Номер запомнил?

   Я записал участковому номер "Победы" и добавил в блокноте:

   – Майор Максимов, из МУРа, будет у Ван Ваныча в субботу на тренировке. Я хотел ему рассказать об этом.

   – Давай я сначала переговорю со своим начальником. Билеты возьму с собой. Доверишь?

   Я просто кивнул головой товарищу лейтенанту. А куда деваться?

   Проводил участкового до калитки, попрощались за руку. Хороший знак.

   Через полчасика подгреб Саня, с приличным фингалом под глазом. Его я покормил горячим супом и гречкой с тушенкой. Парень растет и должен не просто есть – жрать. А синяка я будто и не заметил.

   Тем не менее, школьного домашнего задания и задания от Ван Ваныча никто не отменял. Пока Саня делал уроки. Я отошел к верстаку и продолжил работу над своими очередными подделками . К примеру, Сане я нашел на толкучке легкую цепь длиной полметра и на ее концы пристегнул небольшие замки на которые можно было натянуть куски жесткого резинового шланга. И вуаля...вполне"легитимная" цепь для пристегивания велосипеда. Где хозяин даже о замках позаботился, закрывая их резиной...чтобы не ржавели под дождем. А по сути это были нунчаки, в шестидесятых годах известные лишь узким специалистам. Я показал Сане основы работы с этим оружием и теперь был уверен, что он отобьется даже от двух трех взрослых мужчин. Время от времени, подкидывал ему новые приемы работы с нунчаками. Парень был в восторге. Пацан. Даже когда вырастит, им же и останется. Уж я то знаю.

   А себе я делал балисонг, более известный в моем времени, как нож-бабочка. Очень хороший нож для устрашения. Трюки с кручением бабочки, просто завораживают. Я сделал два ножа – один боевой, а другой с тупыми острием и лезвием. Зато очень блестящим лезвием. Для трюков.

   Когда пришло время тренировки (тренировались утром и вечером по часу, полтора) по заданиям Ван Ваныча, я показал Саньке трюки с бабочкой. И он выпал из реальности, настолько это его потрясло. Пришлось строго указать мальцу, что "делу время – потехе час". Но пришлось дать обещание научить парня паре трюков, если за четверть не будет троек. Только строго предупредил Саню, чтобы дальше дома это не распространялось. Можем получить большие неприятности с законом. Для убедительности процитировал соответствующие статьи УК РСФСР. А для себя отметил, что необходимо будет достать новое издание УК РСФСР, которое выйдет в конце октября 1960 года.

   Однако я видел, что до парня не дошло... и решил зайти с другого бока:

   – Александр, если ты в самбо владеешь приемом, который никто не знает, каковы твои шансы на победу?

   – Я выиграю даже у более опытного противника, – ответил Саня.

   – А если он знает этот прием? Можешь не отвечать – это риторический вопрос. Вопрос с очевидным ответом. Понимаешь, может так случиться, что твое знание о нунчаках или бабочке... поможет тебе выиграть жизнь. Даже не может поможет, а так и будет. Жизнь мы с тобой ведем рисковую, надеюсь ты это понимаешь. И я очень надеюсь, что ты не будешь серьезные боевые знания, разменивать на дешевые понты. Саня задумался и это было уже хорошо. Решил попробовать до давить его окончательно: