Текст книги "Пантанал и Дети Ла-Манша (СИ)"

Автор книги: Дино Динаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

  -Вызови врача, идиот! Не видишь, я ранен!

  Я оглядел побоище. Передо мной раскинулась мертвая, судя по всему, Айрис. На моей койке возлежал Эйден Хенденсон с моим же карандашом в глазу.

  Я понял, что если я сейчас что-то не придумаю, то отправлюсь прямиком в тюремную камеру в «Паркхерст».

  (Примеч. Тюрьма особого режима, между прочим, с древними традициями).

  Мне надо было с кем-то посоветоваться, и в универе я знал всего одного человека, который когда-то мне помог сюда поступить, и я позвонил Каллуму Прайсу.

  Он казалось удивился звонку, но не вдаваясь в детали, приехал уже через 15 минут. Оглядел место побоища (не без удивления, но без шока), прошел к лежащему в угле Митчеллу. Именно тогда я понял, что сынок миллиардера и этот странный чел с европейским акцентом знают друг друга и довольно хорошо.

  -Ты? -изумленно проговорил Митчелл и наверняка хотел продолжить фразу, но Прайс ловко вынул из кармана не пакетик жвачки «Love is», а пистолет «Виктори МС», приставил к голове Митчелла и разнес ему черепушку к чертям.

  -Теперь будем прибираться! -произнес он спокойным тоном.

  Так я стал работать на Каллума Прайса.

  1 год после Конфликта.

  14 июня.

  Центр научно-технических оборонных исследований.

  Военная база «Портон-Даун».

  Солсбери.

  Военная база занимает площадь 2,8 тысячи гектаров. На ней ежедневно находится около 6-ти тысяч сотрудников. В вивариях и герметичных камерах содержатся 3 тысячи животных-мыши, морские свинки, крысы, свиньи, хорьки, овцы, мартышки и макаки.

  Круглосуточную охрану несет батальон «невидимок» из САС-специальной авиадесантной службы. Ими командует бригадир Стюарт Албертсон. Отдельные индивидуумы становятся видимы лишь в будках на контрольно-пропускных пунктах. Даже я, директор Центра, имею лишь общее представление о точном количестве солдат охраны, на то они и невидимки.

  Пешее движение по территории запрещено. Любые посещения запрещены. Съемка вне закона.

  По периметру база окружена лишь двойным проволочным забором. Наружный периметр чисто декоративный, украшенный нарядными плакатами «Стоп» и «Проезд закрыт». Именно здесь расположены пластиковые будки с контролёрами, проверяющие допуска. Внутренний периметр опоясывает проволочный забор 2-х метровой высоты. Оба периметра оснащены датчиками и видео фиксаторами.

  В случае нападения и прорыва террористов сразу за периметрами установлены минные ловушки, способные разнести на куски тяжелый танк «Челенджер-2».

  Много лет меня возят служебные машины с персональным водителем, которые меняются каждый месяц. Сегодня это Мансфилд на «Бентли».

  Он поочередно останавливается у каждого КПП, где люди в желтых жилетках, которые никого не могут обмануть, что они из САС, тщательно проверяют наши электронные пропуска. Пока они пробивают их через компьютерную базу, нас тактично сканируют видео и тепловые фиксаторы на предмет, те ли мы, за кого себя выдаем, и не везем ли взрывчатку в багажнике. Заодно делается запрос в служебный гараж, не угнана ли наша машина и где должна находиться.

  После чего «невидимки» козыряют, поднимаются автоматические шлагбаумы и открываются ворота. На территории базы действует ограничение скорости 20 миль в час.

  База видна как на ладони среди голых искусственно нарытых холмов. В основном это одноэтажные административные здания. Высотой выделяется лишь отдельный корпус анализа взрывчатых веществ, построенный после терактов.

  Безмятежный вид базы никого не может обмануть. Основные строения находятся глубоко под землей. Только в блоке «Эйч» (Н) 9 этажей вниз.

  Я выбрал личный кабинет с таким расчетом, чтобы видеть блок Н и днем, и ночью. Снаружи он выглядит как обычный земляной холм, обложенный по краю бетонными плитами. Сверху бетонная подушка.

  Вид неухоженный, как у второстепенного объекта. На самом деле, это сердце «Портон-Дауна», его святая святых. Именно здесь ведутся секретнейшие разработки. В его многочисленных биологических и генетических лабораториях куется новое сверхмощное оружие, обещающее вернуть Объединенному Королевству мировое господство.

  В блоке Н содержатся русские заложники.

  15 июня.

  ЧП.

  Шортер являлся начальником лаборатории на 3-м подземном этаже блока Н. Все в один голос признавали талант будущего ученого. Со временем он должен был переместиться на нижние этажи, где шли эксперименты над взрослыми особями.

  В блоке Н содержались 318 русских. Из них 112 детей. Какого рожна они потеряли в Королевстве? Их никто не звал.

  Поначалу Шортера смущало, что он ставит опыты над иностранными гражданами, но командер Скотт Брикман расставил правильные акценты. Идет война, они на переднем крае, всё находится в поле международной конвенции. Эксперименты ставятся исключительно с использованием обезболивающих средств, часто, под общим наркозом. И вообще, это чисто исследовательские работы, они не принесут никому вреда, даже русским.

  А потом двое детей умерли прямо в герметичной камере.

  До опытов над людьми в лаборатории Шортера провели серию экспериментов по симуляции искусственного отбора среди организмов с множественным контролем измеримых характеристик.

  Через камеру прошли почти 2 сотни макак, и ни одна не сдохла сразу. А тут сразу два покойника. Шортер актировал трупы, когда позвонил Эрик Бляшке. Истеричный старикашка лез во все дыры. Не сидится ему спокойно в директорском кресле.

  -Что у вас случилось, коллега?

  -Применение газа ЭР-18 вызвало анафилактический шок. Реанимационные меры результатов не дали. У подопытных диагностирована смерть мозга.

  -Возможно превышение концентрации?

  -Концентрация газа не превышала 20% от нижнего концентрационного предела распространения.

  -Хорошо. Работайте...Кстати, что за материал?

  -Одну минуту, сэр, – Шортер пошелестел бумагами. -Дик и Мик Песцоу! Что за имена у варваров...

  -Что?!Боже, вы там совсем сдурели? -возопил директор так, что телефон едва не выскользнул из рук Шортера.

  Тот ничего не понял. Известие о ЧП директор воспринял спокойно, назвал подопытных материалом. Стало быть, дело в личностях.

  -Простите, сэр, но не было никаких ограничений! В личном деле никаких особых помет...

  -Идиот. Я тебе пометку на лоб поставлю и бирку повешу на большой палец! Кто-нибудь еще знает об этом?

  -Только персонал.

  -К вам сейчас придут мои люди, возьмут подписку о неразглашении. Кто-нибудь еще в курсе? Уборщица? Сантехник?

  -Сантехник? Нет, сэр. Но есть один нюанс...

  -Я вас расстреляю, Шортер! -устало сказал директор. -Кто еще в курсе?

  -Один русский дожидался своей очереди. Естественно, после ЧП мы отправили его обратно в палату.

  -Он содержится в одиночке?

  -Так точно. Согласно инструкции.

  -Хоть тут нормально сработали, -проворчал Бляшке. -И кто этот несчастный?

  Шортер извинился и обратился к компьютерной базе данных.

  -Некто Илья Мендель!

  -Полностью ограничить доступ. Я прибуду позже. Вам советую переодеть штаны ширинкой назад.

  -Зачем, сэр, не понимаю? -пролепетал Шортер, но шеф уже отключился.

  Илья Мендель сын Карлика.

  Оранжевый хит сезона. Мендель был в оранжевом комбинезоне. На ногах грубые ботинки. Небрит.

  На допросе присутствовали трое: Мендель, Эрик Бляшке и Каллум Прайс. Прайс числился одним из 7-ми заместителей Бляшке, но чем он конкретно занимается, не знал даже он.

  По жизни Прайс всегда оказывался рядом. Все говорило о его незаурядных связях в элите Соединенного Королевства. Он был вхож в самые высокие кабинеты, хотя никогда не светился в светской хронике и не имел официальных наград. Бляшке считал себя гением, считая, что добился бы всего сам, только это было бы продолжительнее по времени. С Прайсом он взлетел по карьерной лестнице словно ракета.

  Только не рвануть точно так же вниз, часто думал он теперь. Ведь он совершенно не знал своего протеже. Кто он? На кого работал? И на что жил и давал взятки? Судя по вложенным средствам, он являлся богатейшим человеком Королевства, но в списке Форбс не фигурировал вообще. Не было такого человека и бизнесмена. Глядя на этого высокого лобастого человека, Бляшке каждый раз открывал в нем новые черты.

  Теперь к Менделю.

  Как и все отпрыски богатых варварских семей Мендель хорошо говорил по-английски, и переводчик не понадобился. Но временами Прайс ввертывал слово по-русски, и это звучало совершенно дико, как если бы он заговорил на языке племени Мумба-Юмба.

  Надо ли говорить, что инициативу вести допрос Прайс самовольно взял на себя.

  -Прежде всего, господин Мендель, прошу принять наши искренние соболезнования в связи с безвременной кончиной вашего отца! Просто раньше не было времени! -сказал Прайс.

  Похоже, у сынка тоже не было времени как следует погоревать. С момента как на Москву упала бомба, унеся в воронку Правительство и проворовавшихся олигархов, Мендель прокутил все полгода без пауз, проматывая свалившееся на него наследство. Но надо отдать должное его папаше, самому лучшему в мире премьеру, денег он наворовал столько, что прокутить их нереально даже за 100 лет.

  -Вместе с отцом вы потеряли всю недвижимость внутри России! -продолжил Прайс.

  -Все прибрал к рукам Вечный! Я пострадал от режима! -пожаловался Мендель.

  -Но за границей почти все уцелело! -возразил Прайс.

  Это было верно лишь частично. Деньги Карлик благоразумно хранил во множестве благотворительных фондов, записанных на подставные имена. Когда Вечный радикальным способом избавился от Карлика, подставные лица внезапно всплыли, норовя разорвать фонды в клочья.

  Но даже фонды это было не все.

  Когда-нибудь, когда кончится война, экономисты напишут сотни томов, как русские воровали деньги сами у себя, подумал Бляшке.

  У сынка остались сотни счетов в Европе, безразмерные резиденции в Италии, Испании и Франции, огромный парк представительских авто и огромные океанские яхты, на которых некуда было плавать (ходить?) из-за отсутствия Америки на современных картах.

  Сам сынок хотел сбежать из Королевства на правительственном самолете «Россия», оставшемся после папы. У русских имелся смешной обычай-оставлять богатым отпрыскам пожизненную государственную ренту. Дикари, что сказать.

  Прайс тем временем перешел к делу.

  -Ты ведь не хочешь все это потерять, сынок? -спросил он. -Королевство находится в состоянии войны, ты на чужой территории. Может так статься, что твое BABLO останется, а тебе придет полный и безвозвратный PIZDEC.

  Бляшке торопливо подключил к гарнитуре блютуз онлайн переводчик.

  -Ты ведь этого не хочешь, SINOK?

  Конечно Мендель не хотел. Даже головой замотал.

  -Отлично. У нас здесь произошла небольшая неприятность в лаборатории. Ты ведь ничего об этом не знаешь и не скажешь?

  -Нет, я ничего не знаю! -выкрикнул Мендель.

  -Хорошо. Ты KRUTOY. Возможно, я даже сделаю тебя своим помощником. Хочешь быть моим помощником?

  Мендель хотел. Сильно.

  Перед тем как попрощаться, Прайс словно вспомнил одну мелочь.

  -Я не сказал тебе, что будет, если ты раскроешь пасть и болтанешь хоть слово, хоть даже полслова.

  Мендель хотел возмутиться, но Прайс не дал ему этого сделать, положив ладонь прямо ему на губы и зашикав.

  Джентльмен никогда бы не позволил положить немытую руку собеседнику на губы.

  -Есть такая процедура, когда из тканей человека делают срезы толщиной в доли миллиметра. Человека заряжают в автоматический станок в полный рост, и он строгает тело как карандаш. Обычно это делают уже с мертвым.

  Прайс поднял глаза на пленника, и даже Бляшке содрогнулся. На зрачках была полупрозрачная пелена как у мертвого.

  -Если проболтаешься, я заряжу тебя в такой аппарат без наркоза! -пригрозил Прайс. -Понял, GIDENOK?

  7.Вальжан.

  27 июля.

  86 год Конфликта.

  Шербур.

  Комендатура.

  В капитане Бурханове все прекрасно: он не пристает с выпивкой, не лезет в душу и регулярно меняет исподнее. Я уже 10 дней в Шербуре и каждое утро он входит с одним и тем же вопросом:

  -Как дела?

  Я просиживаю штаны в особом отделе городской комендатуры, и в экспедиции тоже буду в особом отделе, и вообще, я особый человек. Хотя бы из-за того, что у меня не гнется одна нога.

  Агенты Центра не дремлют, и первым делом по прибытии я затребовал сводки криминальных происшествий с момента прихода «Легасова» в порт. И погряз. Информации было чересчур много, чтобы ее понять.

  Тогда я прогнал данные через специальную программу, способную вычленить агентов враждебных нам организаций. Как я понял, боевиков Центра давили сразу как клопов. На них имелась хорошая база данных, начальник контрразведки генерал Дуплинский не зря тряс своей бородой.

  Я не сразу понял, что меня насторожило. Что-то здесь было не так. Это как если в глаз попала песчинка, настолько крохотная, что ты ее не заметил. А потом в ясный солнечный день ты смотришь на прекрасный дивный мир, и на общей картинке неожиданно для себя обнаруживаешь черную точку. Ты дергаешь головой туда-сюда, ворочаешь глазами, а точка никуда не делась, она вертится вместе с миром.

  -Сколько времени прошло с момента прибытия «Легасова»? -спрашиваю Бурханова.

  -Больше месяца.

  -Точнее! -требую я, плохо скрывая раздражение.

  Капитан Бурханов собирается. Старательно морщит лоб. Шепча цифры, считает вслух.

  Он думает, что я большой начальник из метрополии, что-то вроде ревизора. Не подозревая, что меня прислали с надеждой, что избавились навсегда.

  -42 дня! -наконец разродился Бурханов.

  -О! -говорю. -Крейсер уже почти полтора месяца во французском порту.

  Бурханов теряется. То ли ура кричать, то ли головой качать с осуждением. Что означает это глубокомысленное О.

  Я и сам толком не знаю. Только нутром чую несоответствие. Некие факты не стыкуются, и от этого становится тревожно на душе.

  Стоит огроменный пароход на рейде, с пушками и ракетами. Круглосуточно охраняем во всех средах. Непотопляемая полностью неуязвимая штука министерства обороны.

  А весь «подпол» полон предсказаний и кликушеств, что он потонет. Даже я памятник погибшим видел. В самом Париже ставки принимают под нехилый процент.

  В Париже! Ухватил я мысль и наконец понял, что меня насторожило.

  27 июля.

  86 год Конфликта.

  Шербур.

  Отель Шербур-ан-Котантен.

  Отель Шербур-ан-Котантен славится не тем, что находится в полутора километрах от морского музея, как рекламировал капитан Бурханов, а тем, что в нем круглосуточно функционировал нехилый бар.

  Я не один, а с сопровождением. Выдающийся ум, составитель служебной инструкции, решил, что дама командировочного должна быть русской. Нонсенс, спать во Франции с русской девой. Во Франции.

  Ее зовут Татьяна. Она молода, красива, и изо всех сил делает вид, что глупая как пробка, а сама запоминает (возможно и записывает) все, что я говорю.

  -О чем вы думаете? -спрашивает она, глядя через стекло фужера, должно быть, так учили в разведшколе.

  -Крейсер полтора месяца в порту. О секретной экспедиции не болтает разве что ленивый, а с французской разведкой в городе зафиксирован всего один инцидент. Один! -вот о чем я думаю.

  Конечно, я девушке этого не сказал. В подобной ситуации, когда необходимо поразмышлять, а мешает молодая идиотка, я обычно включаю Двойника. Живет во мне такой товарищ, любитель пожрать и потрахаться, обладатель идеальной позы самца. Самки с ходу делают на такого стойку и у них начинается течка.

  Вот и сейчас Двойник с готовностью выбрался наружу и понес пургу, столь любимую пресс-секретарем Песцовым. Как и всякий уважающий себя самец Двойник говорил чуть в нос, точно гриппозный больной, и самка сразу на него запала.

  Зато я мог подумать.

  Французская разведка притча во языцех. Она лезет во все дыры в Европе, работает топорно и неумело. Огромное желание стать второй после русской у нее не отнять. Европе и самой Франции это принесло много бед.

  Немудрено, что я был готов встретить в Шербуре активизацию местной резидентуры, а вместо этого полная тишина-вакуум.

  Я пинками загнал обиженного таким обращением Двойника обратно в подсознание, а Татьяне сказал:

  -За сим разрешите откланяться. Своему начальнику Бурханову доложите, что мне надо поспать.

  -Боюсь, он мне не поверит! -мило осклабилась она.

  Она некоторое время находилась под гипнозом хорошо поработавшего языком Двойника, и потеряла бдительность, только что непроизвольно подтвердив, что Бурханов ее начальник. Но ведь она в чине капитана, стало быть Бурханов никакой не капитан, а майор, возможно даже полкан. Ох, эта милая привычка играть в шпионские игры с собственными коллегами.

  Бар «Каролеофан».

  Бар оказался наполовину полон. Я кивнул бармену.

  -Чего желает месье? -спросил он, буравя взглядом.

  -Криминальная полиция! -я засветил «левые», но хорошо сделанные корочки. -Мне бы хотелось посмотреть на записи ваших видеокамер.

  -У нас все нормально. Нет никаких нарушений! -возмутился бармен.

  -Не было-будут! -пообещал я.-Показывай молча, где у вас киносъемочная, или я тебе ноздри вырву.

  Бармен опасливо отошел от стойки, потом подозвал охранника от входа.

  -Коко, покажи месье записи.

  Тот кивнул головой и прошествовал впереди. Глядя на широкую, автомобиль проедет, спину, я спросил:

  -Смешное имя Коко?

  -У тебя какое? -с вызовом спросил охранник.

  -Эбенезер Дорсет!

  -Иностранец что ли?

  -Я с севера, -туманно ответил я.

  -Там все чокнутые!

  Так, весело переговариваясь, мы дошли до каморки, сокрытой за боковой дверью за барной стойкой. Там на продавленном диване сидел худющий как скелет очкарик и смотрел на мониторе модную порнуху-два гомосексуалиста поочередно жарили друг дружку.

  -Баз, сколько можно? Месье из полиции! Убери херы и покажи, что он скажет! -велел Коко.

  Он хотел остаться, но я от души поблагодарил его и велел убираться вон.

  -Баз-это Базиль? -поинтересовался я.

  -Лучше Баз, так круче! -ответил тот тонким фальцетом.

  -Мне нужна запись от 7 июля.

  -Год будем искать! -доверительно прокукарекал Баз. -А возможно, что и стерли. А что вас конкретно интересует? Так легче найти.

  -Драка там случилась. Девка против двух мужиков!

  Я не успел договорить, как Баз воскликнул:

  -Точно! Такое трудно пропустить! Это было шоу.

  Он пару раз изобразил энергичные удары, так что я опасался, что его худющие руки попросту оторвутся, ибо мышцы на них отсутствовали.

  -Можно посмотреть видео?

  -Русские все забрали! -развел руками Базиль. -Понабежало их тут целая туча.

  Пробили по базе и обнаружили связь Эвы Бертлен с французской разведкой, понял я.

  -Ну нет так нет! -вздохнул я.

  -Для кого нет, а для кого и есть! -подмигнул Баз. -Я всегда копии приколов оставляю, потом в «подпол» выкладываю.

  -Баз ты крут! -серьезно проговорил я.-Давай показывай!

  Сама драка меня не впечатлила. Обычные движения «скорохвата». Наш спецназ бы посмеялся, но со стороны выглядело впечатляюще. Хотя с другой стороны, на фига девушке все эти спец приёмы, она же не ликвидатор.

  И тут что-то зацепило внимание.

  -Останови-ка! -попросил я.-И немного назад!

  Рядом с дерущимися замер седой мужик и лицо у него, как бы это сказать, было знакомое.

  Палыч, сучий потрох! Подумал я.

  Встреча одноклассников.

  В дверь постучали и громко спросили:

  -Здесь посылают ракеты на Марс?

  Вершинин огрызнулся:

  -Ошибаетесь, здесь посылают гораздо дальше.

  -Палыч, открывай!

  Вершинина подбросило с кровати. Он отпер дверь и коренастый Бекк заключил его в сильные объятия. Палыч охнул.

  -Теперь я понял смысл песни про настоящую мужскую любовь. Вальжан, ты же потомственный тевтонец, а проявляешь истинно славянские чувства.

  -Я русифицированная версия! И как обрусевший пруссак предлагаю выпить!

  В руке у Бекка появилась бутылка. Явно было видно, что в нее налито не то, что написано.

  -Я не могу угостить друга чем попало, это настоящий самогон.

  Вершинин посумрачнел. Он не пил со дня гибели Эвы. Такова была епитимья, которую он сам на себя наложил.

  Так он и сказал.

  В ответ Бекк посмотрел на него с укоризной:

  -Палыч, я обижусь!

  И Вершинин развязался. Пузырек улетел влет. Настало время мини бара. Маленькие пустые бутылочки нарядно украсили номер.

  Открыв окна, они смотрели на мрачный серый залив. Он возвышался над ними, над отелем, над миром.

  -Ты снова связался с французской разведкой? -утвердительно произнес Бекк.

  -Откуда ты знаешь? -удивился Вершинин. -Ах, да, извини. Забыл, где ты служишь.

  -Обидеть хочешь, -понял Вальжан.

  -Это констатация факта!

  Слово «констатация» далась ему с третьей попытки.

  -Я думал, ты завязал с французами после Парижа, -заметил Бекк.

  -Ты на самом деле думаешь, что я интересен разведке хоть французской, хоть эфиопской?

  -Что же им надо было?

  -Хотели, чтобы я плыл на «Легасове».

  -Ходил! -машинально поправил Бекк. -Странное желание. Ты и так здесь для этого. Я смотрел списки экспедиции, ты там давно под счастливым 13-м номером.

  -Спасибо, -кисло произнес Вершинин. -Только я уже хотел в отказ идти, уже и заяву накатал.

  -А потом французы напомнили тебе о патриотическом долге!

  В ответ Вершинин поднял взгляд на друга, полный невыносимой тоски, и предложил выпить. Бекк посерьезнел. В отличии от наивного друга, который верил в справедливость мира, он чересчур хорошо представлял себе способы разведки для достижения своих целей. Причем цели могли быть настолько закамуфлированы и непросты, что было непонятно, стоило ли из-за них ломать судьбы нормальным людям, далёким от грязных игр. Таким, например, как Вершинин. Бекк сжал кулаки.

  -На чем тебя половили эти черти? Говори, я им всем яйки оторву!

  -Ничего рвать не надо, -Вершинин как-то по-особому тепло улыбнулся, Бекк давно в нем эту особенность подметил, улыбка у него была детская, легкая, как пламя на ветру, задует ветерок-и погасла. -Только не смейся!

  -Не буду! -серьезно пообещал Бекк. -Судя по всему, сейчас ты на самом деле скажешь нечто ужасное.

  -Совсем наоборот. Я влюбился, Вальжан. Ее зовут Эва, у нее синие глаза. Когда я смотрел в них, словно видел небо в родном городе.

  -О! -вырвалось у Бекка.

  -Ничего не буду рассказывать! -обиделся Вершинин.

  -Да только мне ты и можешь все рассказать! -возразил Бекк. -Тебе полтинник, Палыч, а ты наивный мужик. Об этом никто не должен знать. По-твоему, как я должен был реагировать на известие, что мой кореш, кремень в отношении баб, рыцарь Пантанала, и влюбился? Я должен был оставаться спокойным как стог сена? Я же не суперагент, Палыч, и нога у меня не гнётся. Так что без обиды и продолжай пожалуйста. Помни, никто в целом мире тебя больше слушать не будет.

  -Черт с тобой! Продолжаю. Не знаю, чем она меня взяла, Вальжан. Ей всего 20!

  Он потемнел лицом.

  -Она погибла. Из-за меня. Французы хотели ее вытащить, но конвой пустил газ. Я сам словно умер во второй раз. Первый раз из-за Сашки. У нас и не было ровным счетом ничего. Ты не веришь в секс без секса? Что с тобой? -Вершинин наконец обратил внимание на оторопелый вид друга.

  -Мне надо выпить! -выпалил Бекк.

  Они опорожнили по бутылочке, пока майор не набрался смелости и произнес:

  -Твоя любовь жива! Никто ее не вытаскивал, конвой никакой газ не пускал. По приказу военного коменданта Эва Бертлен была конвоирована по этапу в Париж, и по моим данным благополучно туда прибыла.

  И он с ужасом уставился на лицо Вершинина.

  -Это правда? -спросил тот не веря. -Ошибка исключена?

  Он сам не знал, какой реакции ждать от друга, в таких делах тот был совершенно непредсказуем.

  Поначалу лицо Вершинина выразило полнейшую растерянность. Затем он захохотал, закричал нечленораздельно, затряс Вальжана за плечи. Тот высвободился.

  -Ты псих, Палыч! Чему ты радуешься? Французики провели хитрую комбинацию, вынудили тебя подписаться на экспедицию, от которой ты уже хотел...Э, ты что делаешь, Палыч?

  Вершинин метался по комнате, вытаскивал вещи отовсюду.

  -Если ты хочешь раскидать вещи, то они и так раскиданы, -открыл ему глаза Бекк. -Куда ты собираешься?

  -Как куда, Саныч? В Париж! -задорно крикнул Вершинин. -К Эве поеду!

  -Постой! Ты совсем идиот? Едва ты заявишься, тебя посадят в соседнюю камеру! Тебя давно пробили и поставили «ноги»! Единственное что их удерживает это твое участие в экспедиции. Ждут, пока ты вернешься.

  -Ну и пусть! Значит, будем сидеть!

  -Точно идиот! Зачем я тебе правду сказал. Сидел бы спокойно, скулил в углу.

  -Завидуй молча, Саныч! И вообще, ты любил когда-нибудь?

  -Зачем мне любить, у меня соседка хорошая!

  Вершинин наконец дораскидал вещи, забрал из гардероба пустой чемодан и направился к двери.

  -О ревуар, месье Вальжан!

  -Стой! -громко одернул тот. -То, что она жива, ничего не значит!

  Вершинин словно наткнулся на невидимую стену. Повернулся, улыбки на лице не было, поднял с укоризной указательный палец.

  -Ее будут пытать? -с ужасом спросил он.

  -Никто ее пытать не будет! Все это сказки «подпола»! -отмел Вальжан. -Расскажет, что знает, а знает она немного. А дальше или сделка со следствием или обменяют на кого-нибудь. В разведке давно никого не расстреливают.

  -Почему тогда я не могу поехать к ней? – не понял Вершинин.

  -Ты другое дело. Официальное лицо при должности да из самой метрополии. Если докажут связь с французской разведкой, а они докажут, могут и повесить.

  -Первоначальной моей задачей было отговорить тебя от похода вообще! -добавил Вальжан. -Слишком много предпосылок, что мы идем не туда, и на обратной дороге можно нехило сэкономить керосин. Теперь чую, ты с блеском снова все провалил. Получается так, что если поход «Легасова» каким-то чудом отменят, то ты должен в одиночку отправиться через залив на одиночной байдарке. Обратной дороги нет.

  -Нет! -серьезно ответил Вершинин. -В таком случае, мы пойдем вдвоем!

  Вальжан.

  28 июля.

  -Какие несанкционированные попытки пересечь Залив? -удивился Бурханов. -О чем ты?

  Глаза у него были честные. Хотя честные глаза и полковник русской разведки-понятия несовместимые.

  Сделал вид, что удивился. Полковник МГБ не может удивляться априори. В уме он уже составлял аналитическую справку, что майор Адольф Бекк интересуется не тем, чем ему положено.

  -Мы находимся не дома! -туманно заметил я.

  Вчера я досконально «выпотрошил» дорогого моему сердцу Палыча. Не в том смысле, что препарировал друга, набив чучело соломой, но все его тайны узнал. В том числе заставил его дословно повторить все, что говорила первая женщина на земле Эва.

  Несмотря на расхожую теорию о том, что бабы несут ахинею, мне удалось ухватиться за одну ее фразу. Чем-то она меня зацепила.

  -Эва предупредила, чтобы я отказался от похода за Ла-Манш! -рассказывал Палыч. -Упомянула, что французы тоже организовали экспедицию через Залив, но никто не вернулся. Точнее, один вернулся, но она сказала, что лучше бы не возвращался.

  Сказать, что информация удивила, значит, ничего не сказать. Я впервые слышал, что кто-то из европейских колоний смог тайно организовать экспедицию в Великобританию.

  Но то, что у меня такой информации не было, ничего не говорило. Мне могли ее не довести по понятиям секретности. Хотя какая уж тут секретность, если жопа горит красная как у макак. Мы идем через Ла-Манш без предварительной разведки, без космических карт, без поддержки авиации. Вокруг полно кликух, которые нас давно и надежно похоронили. Букмекеры уже не принимают ставки, что мы не вернемся.

  -А мы вернемся? -с надеждой спросил вчера Палыч.

  -Ага! -ответил я.-Только ты и я из более чем тысячи человек. И конечно не на крейсере, а на раздолбанной фелюге. И как всегда тебе ничего, возьмут подписку и все, а мне год отписываться.

  -Почему на фелюге? -ошарашенно поинтересовался Палыч.

  -А ты крейсер водить умеешь?

  Палыч не умел водить крейсер.

  -Вот и я не умею.

  Если рассуждать логически, то члены французской экспедиции должны были проживать в Шербуре. Выглядело бы подозрительным, если бы куча народа начала съезжаться в пограничный порт. Французы хоть и дураки, но не настолько. Они обязаны были использовать местную резидентуру.

  Я засел за служебный компьютер, вошел в базу данных комендатуры и запросил полицейские сводки за последний месяц, потом за два.

  Число преступлений в Европе за последний год возросло даже по официальной статистике. Я был обязан погрязнуть в море криминала. В Шербуре грабили и убивали много и со вкусом.

  Преступный элемент я отмел сразу. Разведка иногда пользует услуги криминального элемента, но не в этом случае.

  Эва Бертлен оговорилась «Лучше бы он не возвращался».

  Я понял это так, что до поездки исполнитель был ничего себе парнем, а потом резко испортился. Хотя могло быть и наоборот. Парень был гадом изначально, и лучше бы его на той стороне закопали.

  Я оставил второй вариант как вариант и подробно остановился на первом.

  Согласно запросу, девайс исправно выдавал варианты немотивированной агрессии.

  Нормальный студент вышел утром из дома, пошел в кафе напротив и убил официантку и бармена. Пьяным не был. На учете не состоял.

  Мужик убил собственного брата. У обоих семьи. Не алкоголики. Неприязненных отношений не замечено.

  Вот это наиболее близкий по смыслу. Гражданин целенаправленно вызвал несколько такси, пока не приехал водитель, которого до этого он в глаза не видел (как показал на следствии), и гражданин изрешетил его из пистолета, сделав контрольный выстрел в голову словно заправский киллер.

  Я выключил девайс, он без надобности, когда находишь глубинный смысл. Что девайс-железяка, он вывалит кучу лишних сведений, скомпонует их по заданному признаку, разложит по полочкам и угомонится. Тупая железка.

  Человек, вернувшийся оттуда, не был садистом или у него не поехала крыша. Просто он знал больше нашего. Лишние знания увеличивают скорби, как-то так.

  Не важно, кто из этих немотивированных на первый взгляд преступников работал на разведку. Хотя это можно кропотливо установить. Запросить базу данных контрразведки в Париже и выслать туда список наиболее отличившихся убийц. Зачем? Главный вывод я уже сделал. Обычно, когда раскрываешь некий секрет, становится легче, наступает ясность. Но не в этом случае.

  Я ни в коем случае не готов обвинить в случившейся катастрофе в Англии Пантанал. Это в «подполе» Проект обвиняют во всех грехах, включая раннюю импотенцию у мужчин.

  Но теперь спустя 80 лет после эпидемии, унесшей в могилу миллионы людских жизней, Пантанал там уже был.

  Этот несчастный французский резидент воочию видел и даже возможно пользовал боевой модуль. Чего-то он там увидел, в своем будущем, что-то совсем уж жуткое. Может тот таксист направил машину в самую гущу гуляющих, выдавливая мозги из черепов. Или родной брат связался с Фалангой и взорвал бомбу в церкви.