Текст книги "Пантанал и Дети Ла-Манша (СИ)"

Автор книги: Дино Динаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

  Полисмен поднес рацию и стал что-то говорить. Девушка была уверена, что он кричит на весь белый свет:

  -Держите ее! Она только что села в такси!

  Спустя пару улиц, она сменила такси. Я как Джейсон Борн, довольно подумала она.

  Во втором такси она назвала окончательный адрес: док Санта Катарина. Причал находился за Тауэрским мостом, и сейчас на нем должна была находиться «Фотиния».

  Лондон с его узкими улочками и низко этажными домишками, нехорошо поразившими ее в первый раз, душил. Светофоры воспринимались как личные враги. Пробки были за чертой добра и зла.

  И еще туман и сырость. Какого черта ее занесло сюда из Парижа. Нет, Лондон конечно однозначно лучше вонючей России, но когда она по совету Варвары Мечиной, принцессы русской «нефтяной дочки», приехала сюда, то сразу подхватила грибок на ноги. Надо было сразу линять, так нет, дождалась, мать. Теперь ее гоняют по Лондону как бешеного кролика.

  Спустя цельную, как ей показалось, геологическую эпоху, такси подкатила к причалу. Лиза сунула водителю 20-ти фунтовую бумажку и выскочила из салона, который душил ее почище палача.

  От Темзы несло сыростью и гнилью. Красавица «Фотиния» была пришвартована на конце пирса, на самом глубоком месте.

  Увидев ее, Лиза даже всплакнула. На яхте российская территория, там ее тронуть не посмеют.

  Яхта «Фотиния».

  Стоимость 60 миллионов евро.

  Из удобств: палуба с джакузи на 10 человек, спортзал. сауна-бассейн, столовая на 20 человек с барбекю и баром.

  Максимальная скорость 19 узлов.

  Экипаж 15 человек.

  Баковый матрос Шелапугин, стоя на нижней палубе, слушал, как Лиза Песцова ругается с капитаном на мостике. Девушка напирала, была близка к истерике, но Черноскутов был кремень.

  Формально он был прав. Матрос сплюнул за борт, и плевок смыло течением. Вода в Темзе мутная, а плевок белоснежно белый.

  Яхта частная собственность бывшего премьера Дмитрия Менделя, а после того, как он почил в бозе, перешла в хозяйство Фонда Честных инициатив. Подобного рода фондов премьер в свое время насоздавал немалую кучу, видно 2 века себе намерил, а оно вон как получилось. Одна бомба– и ни одного феномена из правительства не уцелело. Любое перемещение яхты требует согласования с Фондом, но вся беда в том, что со вчерашнего дня никакая связь не работает. «Джеймсыбонды» все перерезали.

  Баковый опять сплюнул, Темза снова унесла.

  На мостике перестали орать, по трапу загрохотали шаги. Спустился капитан Черноскутов, грузный, бородатый, просмолённый.

  -Что будем делать, полковник? Ты старший, тебе решать! -сказал капитан матросу.

  Экипаж «Фотинии» целиком состоял на службе в ФСО. И Шелапугина звали совсем не так, но полковником он был самым настоящим.

  -Не понимаю, что мы тут высиживаем? -продолжил капитан. – Для эвакуации объекта решено использовать частный самолет. По всем расчетам он должен был уже вылететь.

  -Вот именно, должен был, – заметил «баковый».

  Под объектом подразумевался Илья Мендель, сын Премьер-министра. Российский резидент ценой своего ареста успел предупредить его. После этого любая связь оборвалась, как обрезало.

  Купол, понял полковник. Бобби накрыли нас радиоэлектронным куполом. Дело серьезное, но не безнадежное. Если выйдем за пределы Лондона есть шанс связаться со своими, вызвать подмогу, наконец.

  -Торчать здесь бессмысленно, -вынес он вердикт. -Через час, самое большее через два, ловушка захлопнется, и нам уже никто не поможет. Решаем вот что. Берем барышню на борт и уходим к Ламаншу.

  -Правильное решение, капитан! -раздалось за их спинами.

  Это была Лиза. Как ей показалось, она незамеченной спустилась по трапу. Однако полковник давно знал об этом. В ФСО не держали лопухов. Единственная служба, где блат не котировался. Никому не хотелось получить пулю только из-за устроенного в охрану горячо любимого племянника.

  Шелапугин вроде равнодушно посмотрел на девушку. За время его службы на яхте он повидал многое. Девушка была свежа, она пахла как аристократка, чёрт возьми. И меньше всего походила на русскую.

  -Снимаемся с якоря? -вопросительно изрек капитан.

  Полковник его напрягал. А сколько он вельможных дочек на палубе перепортил, не счесть. Если бы не Конфликт, давно б погоны полетели.

  Но сейчас не до личных трений. Скорее бы убраться с грязной негостеприимной Темзы. Говорят, под этим мостом преступников раньше вешали.

  Купол дает и преимущества, достаточно убраться от Лондона к заливу, и ни одна сволота их не догонит. А время у них есть. Пока есть.

  С надстройки раздался голос вахтенного:

  -Есть дозвон по правительственной связи.

  Шелапугин даже почувствовал гордость. Ни черта не работает, а старая правительственная практически дублирующая система сработала. В последнее время все перешли на цифру, а оно вон как повернулось.

  -Тащи сюды! -крикнул полковник.

  Вахтенный загремел ботинками по трапу, протянул древнюю телефонную трубку с зонтиком антенны, с откидным микрофоном-антикварная вещь.

  В трубке бабские вопли.

  -Вас! -Шелапугин передал трубку Лизе.

  Она удивилась. Удивление сменилось брезгливостью, когда услышала абонента. Женщины-двуличные существа, подумал Шелапугин. Звонила Татьяна Гавка-действующая супруга Песцова. Мисс Шпагат, блин, ругнулась про себя Лиза, терпеть не могла молодую мачеху, бывшую гимнастку и чемпионку.

  -Я знаю, тебя уже предупредили! -затараторила Гавка.-Ты должна забрать моих детей!

  -С какой радости? -зло спросила Лиза.

  -Я знаю, что бесполезно намекать на родственные чувства, но думаю миллион фунтов подогреют их.

  -А если нет?

  -Если нет, ты останешься среди английских друзей с голой жопой. Я добьюсь, чтобы все твои счета были заморожены, а пароход не сдвинется с места.

  У, сучка олимпийская, подумала Лиза. И ведь добьется, надавит на ПапА. Тут все добро хрен знает на ком числится, концов не найдешь.

  -10! -решительно заявила Лиза. -10 миллионов!

  -Окей! -легко согласилась Гавка.

  Надо было 100 попросить, поняла Лиза.

  -У меня есть еще одна просьба! -невинным голоском попросила Лиза капитана. -Надо подняться вверх по реке до Оксфорда.

  Капитан медленно, но верно стал надуваться.

  -Это всего пара часов! Надо забрать моих братьев Дика и Мику! -торопливо досказала Лиза.

  И тут кэп взорвался. Не в прямом смысле конечно, мозги не разлетелись. Разлетелись слова и изумительные словосочетания, смысл которых если коротко допустимо выразить словами:

  – Сие совершенно невозможно!

  Лиза раскраснелась:

  -Вы на меня матом ругались!

  -Это не мат, а связка слов.

  -Я все скажу папе, а папа скажет Вечному и вас всех уволят! Вот!

  -Да пусть лучше уволят, чем тюрьма! -кричал капитан. -Вы знаете в какой тюрьме здесь самый строгий режим? Не знаете? Вам лучше и не знать!

  -Белмарш! -ответил за нее полковник. -Сколько лет братишкам?

  -9 и 6!

  Шелапугин вздохнул. Он не был героем или фанатиком, который ничего не боялся. Наоборот. В последнее время он все чаще вспоминал свои былые подвиги, и ему становилось страшно. Он даже считал случаи, когда его могли реально убить.

  -С нашей низкой посадкой напрямую не пройдем! -предупредил кэп. – Придется идти на север через Джерси и Виндзор. Это верных 3 часа. За это время не только «Фотинию» сто «фотиний» можно догнать. Решать тебе.

  -Разворачивай лайбу! Идем в Оксфорд! -приказал полковник.

  -Подчиняюсь приказу, но ничем хорошим это не кончится! -заявил капитан.

  Скотт Брикман.

  Мобильный пункт связи и управления.

  Лондон.

  -Где эта сучка может быть? -раздосадовано произнес командер.

  За 3 часа, прошедшие с того момента, как оставленный на посту полисмен предупредил о подозрительной девице, садящейся в такси в Нотинген-Хил, перетрясли тысячи кэбов, из которых сотни размалеванных девиц отправились прямиком в камеры. Обнаруженная наркота считалась в килограммах, несколько преступниц попало в сети, а русская как в воду канула.

  Аэропорты, вокзалы все было перекрыто, мышь не проскочит.

  -Может она залегла на дно у знакомых? – спросил помощник командера суперинтендант Рори Робинсон.

  -Все ее знакомые-русские, давно в каталажке! -отмахнулся Брикман. -Ты узнал насчет ее родных, как я просил?

  -Должны были принести, -Рори порыскал в стопке бумаг.

  Вместе с командером и офицером связи они сидели в пункте спецсвязи, замаскированном под обычный фургон.

  -Вот! -помощник словно фокусник выхватил нужную бумагу. -Так, родители, ясен пень, большие шишки, они сейчас дома сидят, нос боятся высунуть из своей Сибири. Так, есть сводные братья. Малолетние. Какое совпадение, они сейчас в Соединенном королевстве.

  -Где именно? -холодно спросил Брикман.

  -Спецшкола для мальчиков в Оксфорде.

  -Уже задержаны?

  Рори замялся. Информации было много, разве все упомнишь.

  -Я задал простой вопрос, офицер! -ласковым тоном, не предвещающим ничего хорошего, продолжил командер. -Где сейчас мальчики Песцовы? -с его голосом окончательно что-то произошло, и в нем прозвучали нотки напильника по ржавому металлу.

  -Это малолетки, сэр! Им нет еще и десяти! -пролепетал Рори. -Они распланированы во вторую очередь задержаний. Лиза Песцова взбалмошная натура, испорченная папиными деньгами, но она не дура, чтобы в настоящий момент направляться в Оксфорд. Это ведь 90 километров в один конец.

  -Она значит дура, а офицер Робинсон самый умный! -повысил голос командер. -И офицер Робинсон теперь будет решать за Песцову, куда она должна ехать? А пойми ты, безмозглый осел, она русская(!), а русские все бешеные. Они не поступают как нормальные. Стало быть, пока мы ищем ее в аэропортах и вокзалах, она рванула в обратную сторону-в Оксфорд.

  -Есть, сэр! -крикнул Рори и кинулся в дверь.

  -Куда? Пешком в Оксфорд? -издевательски произнес Брикман. -С какими остолопами приходится работать!

  И он приказал офицеру связи:

  -Свяжитесь с полицией Оксфорда. Пусть немедленно арестуют братьев Песцовых. Перешлите им все данные. Сигнал срочности пан-пан.

  (Прим. Используется в исключительных случаях).

  Командер приказал перегнать служебный вертолет к ближайшей площадке, а водителю гнать туда.

  -Сегодня мы возьмем нашу птичку! -злорадно произнес Брикман.

  Два фигуранта-два ареста, сто процентный результат.

  Ничего хорошего для русских в Англии.

  Оксфорд.

  Спецшкола для мальчиков.

  862 ученика.

  Как принято в Англии, любой причал начинался с паба. Стоило «Фотинии» бросить якорь, Лиза поднялась в прибрежный паб и попросила вызвать такси. Через 5 минут она уже ехала в мальчик «скул».

  Водитель пояснил, что это совсем рядом. 15 минут и они на месте.

  Из машины она дозвонилась до старшего, Дика, и велела вместе с Микой собраться и выйти встречать.

  -Мы уезжаем! -сказала она.

  -Ура! -сказал Дик. -Только у нас смартфоны забрали.

  -Я куплю тебе новый.

  -Наши девайсы сейчас у Сары Кулман, нашего куратора. Мы сейчас сходим и заберем их.

  -Не надо никуда ходить! Ждите меня! -крикнула Лиза в отчаянии.

  -Это недолго. Мы туда и обратно.

  -Не надо никуда ходить! -повторила Лиза. -Я уже подъезжаю!

  В этом месте Дик включил свою своеобразную манеру говорить. Лиза терпеть ее не могла, а в данных условиях она вообще не вязалась с обстановкой.

  -Если никуда не ходить, то никуда и уйдешь. Наши девайсы находятся у мисс Кулман, про это место нельзя говорить, что это «никуда», -дурковал Дик, серьёзно считая себя самым умным.

  И далее в том же духе.

  -Послушай меня, Дик! Все очень серьезно! -предприняла она последнюю попытку.

  -Все не может быть серьезным! Например, комедии. Они же не серьёзные.

  -Идиот! Забирай младшего брата и жди меня, если не хочешь получить по шее! -крикнула Лиза.

  И мать дура, спортсменка головой ударенная, и детей наплодила таких же.

  -Какие-то проблемы? Давно из Азии? -поинтересовался водитель.

  -Почему из Азии? -недоуменно спросила Лиза.

  -Вы же говорили по-русски! Вы не подумайте, школа в которую мы едем, не плохая. У нас дети шейхов учатся.

  Забор у школы имелся, но ворота отсутствовали. Посему водитель сразу подъехал по дорожке, посыпанной мелким гравием, к парадному входу. Братьев там не было, Лиза опасалась чего-либо подобного. Набрала номер.

  -Вы где?

  В ответ потянулись сопли.

  -Мы у миссис Ку-улман. Ой, она и этот мобильник отбирает!

  Дал же Бог братишек, зло подумала Лиза. Папашка конечно виноват. Осеменитель хренов. Драл всех подряд, женился на ком попало.

  Велев таксисту ждать, она узнала, где находится кабинет миссис Кулман и быстро поднялась на второй этаж.

  Секретарши, слава Богу, не было, она распахнула старинную дубовую дверь кабинета и ворвалась внутрь.

  Кабинет изнутри оказался мрачным вытянутым закутком, в конце которого узкое оконце давало тусклый свет. Дик и Мика стояли у стены, точно построенные для расстрела. На них была надета униформа «скул»: рубашечки и узкие шортики до колен, на ногах высокие темные гольфы. Они жались друг к другу и хватались ручонками, а миссис Кулман покрикивала:

  -Уберите руки, дикари!

  Саре Кулман не было и сорока, и она поражала своей не ухоженностью. Никакой прически, обесцвеченные волосы ниспадали ей на лицо. Никакой косметики, губы узкие как лезвия были практически не видны. Клюв, кстати тоже порядочный, горбатый, как у хоккеиста после драки, нависающий над верхней губой словно мыс Горн. И очень много морщин на лице. В московской школе ей доверили бы разве что должность уборщицы.

  Она повернулась к Лизе лишь для того, чтобы выпалить:

  -Выйдите вон!

  Дети испуганно глядели на нее.

  -Идем! -сказала она, но дети находились в трансе, и не тронулись с места.

  Она была вынуждена потянуть Дика за руку. Меньший Мика пошел прицепом.

  -Куда вы их тащите? Это запрещено правилами! -завизжала миссис Кулман, вцепляясь в свободную руку Мики.

  Мика оторвался от Дика. Теперь Дик был с Лизой, а Мика– с Сарой Кулман.

  -Я сестра мальчиков. Меня зовут Лиза Песцова! -отчеканила Лиза.

  -Совсем неважно как вас зовут! Мальчикам оплачен полный пансион. Их невозможно забрать просто так! -пошла пятнами Кулман.

  Времени препираться не было, да и какого рожна она должна была метать бисер перед этой заезженной теткой. Лиза силой высвободила брата и потащила обоих как на буксире.

  -Остановитесь! Охрана! -закричала Кулман.

  -Пошла в жопу! -сказала Лиза по-русски.

  Погоня.

  Задание на гражданский арест русских детей получили полисмены Эйрон Кокс и Финли Дэвис. Стоило им въехать в ворота школы для мальчиков, как дорогу преградила растрепанная миссис Кулман.

  -Господи! Что вы так долго? Это я вам звонила! -истерично закричала она, от нее пахло потом.

  -Сомневаюсь! -пробормотал Кокс сквозь зубы.

  Задание напарники получили от шефа-констебля Харли Грэя лично. И клюв у него был поменьше.

  -Русские бандиты украли детей! -продолжала истерить Кулман.

  Создавалось впечатление, что русские высадили по крайней мере десант, чтобы похитить отпрысков больших шишек. Потребовалось, какое-то время, чтобы выяснить, что это не так.

  -Ну и куда поехала эта...? -начал было уточнять Кокс.

  -Сумасшедшая! Она настоящая сумасшедшая! -выпалила Кулман.

  -Окей. Так куда поехала эта сумасшедшая?

  -Как куда? -изумилась Кулман их недогадливости. -В Россию, конечно!

  -Понятно! -со значением произнес Кокс и обратился к Дэвису. -Узнай, откуда был заказ на такси!

  Финли связался с диспетчером такси и узнал, что заказ поступил из паба на набережной.

  -Не удивлюсь, если русские приплыли на подводной лодке! -процедил Кокс.

  Напарники сели в машину. Финли за рулем разворачивался на пятачке перед школой, Кокс доложился шеф-инспектору.

  -Срочно следуйте на набережную! -приказал комиссар. -Задержать бандитов любой ценой!

  -Как бы они по нам ракетами не шарахнули! -глубокомысленно заметил Финли.

  -Болтать команды не было! -строго оборвал Кокс.

  На полпути над их головами прошел вертолет «Линкс» королевской морской пехоты.

  -Вечеринка начинается! -заметил Финли. -Давай пари, кто кому накидает? Моряки ихним или ихние морячкам?

  Кокс велел ему заткнуться.

  Финал-апофеоз.

  Скотт Брикман прошел мимо выпотрошенного такси с распахнутыми дверцами. Яхта «Фотиния» качалась на волнах с выбитыми иллюминаторами. С палуб свисали тросы и штурмовые лестницы, использованные спецназом.

  У перекинутого с яхты на пирс трапа его встретил помощник.

  -Где он? -спросил Брикман, который уже знал, что главного взять не получилось.

  -Следуйте за мной, шеф!

  Робинсон повел его на нижние палубы, к каюте, перед выбитой дверью которой перекатывались многочисленные гильзы.

  -Это что за фак? -на повышенных тонах начал Брикман. -Вы же докладывали, что оружие не нашли!

  -Подозреваемый заперся и не открывал! -оправдывался Робинсон. -Спецназ воспринял это как угрозу безопасности и открыл огонь!

  -Угроза безопасности это вы Рори! -вскричал Брикман. -Русский резидент был у нас в руках!

  Он добавил еще несколько красочных эпитетов, не характерных джентльменам и вошел. Стены каюты напоминали решето. Пахло порохом и кровью. Истекающий кровью «Шелапугин» лежал на полу, сжимая в руке вырванную с мясом запчасть компьютера.

  Брикман, старась не запачкаться, перешагнул через него. В простреленной микроволновке вонюче тлели жесткие диски и флешки.

  Внезапно «Шелапугин», которого все посчитали умершим, дёрнулся и открыл глаза.

  -Рори, идиот, врача! -закричал Брикман.

  Впрочем, русский резидент жил недолго. Его жизненных сил хватило буквально на одну фразу.

  Брикман присел и ловил каждое слово. Которое, впрочем, не вспоминал целых полгода, а вспомнил лишь, когда самому пришлось умирать.

  Русский произнес:

  -Обижать детей-это грех!

  4.

  87 лет спустя.

  7 июля.

  87 год Конфликта.

  Шербур.

  Вершинин.

  Этой драки в баре «Каролеофан» быть было не должно, но мало ли чего не должно быть в нашей жизни.

  Начфин успел достать меня всего за сутки. Он ходил ко мне как в магазин, то за чайником, то за сахаром. Все бы ничего. Пусть подавится. Но это вечная ухмылка на лице. Его дыне образная голова мерещилась мне за каждым углом.

  Прав был мой друг Вальжан, не могу я никого на хер послать, воспитание не позволяет.

  Утром, решив прогуляться, я встал пораньше, чтобы избежать общества Холуянова. Милая девушка-портье улыбнулась, когда я сдавал ключи. Я произнес пару комплиментов по-французски, и она раскраснелась от удовольствия.

  Утро в этом городе у Залива не казалось таким мерзким, и причина, по которой нас мариновали, отошла на второй план. Но тут откуда-то сзади в фокус вплыло лицо незаметно подкравшегося начфина.

  -Евгений Палыч решил приударить за красоткой? – сказал он даже не мне, а девушке, противно осклабясь.

  Возникло ощущение, что в дыне сделали кривую прорезь.

  Улыбка девушки погасла. Утро было безнадежно испорчено и грозило перерасти в такой же по качеству день. В который раз я подумал, какого рожна я здесь делаю. Меня никто не понуждал. Подвигов захотелось? Чудес? Никто не должен уйти обиженным? Уже по предыдущим свои экзерсисам я знал, что ничем хорошим это не кончится.

  -Куда собрались, Евгений Палыч? -пристал начфин.

  А твое какое собачье дело?

  Я пробормотал, что мне по делам надо, и Холуянов само собой увязался за мной. Девушка-портье одарила меня презрительным и одновременно жалостливым взглядом. Я упал в ее глазах. Не впервой.

  -Куда пойдем? -энергично поинтересовался начфин.

  Тут бы и сказать ему, чтобы отстал, но куда уж мне, с моей вшивой интеллигентностью, как обозвал бы Вальжан.

  И ведь пойдет, зло подумал я. Такие люди не понимают намеков. Весь день будет срать мне в мозги.

  -Мерзкий городишко! -начал Холуянов какать мне в голову. – Тут еще кино снимали «Шербурские зонтики». Там Катрин Денев играла, страшная как все француженки.

  Мне стало плохо.

  Утопиться что ли? В Заливе?

  Помогло чудо. Нет, Великий Лука не вышел из-за угла, босой и всесильный, хотя я теперь поверил бы чему угодно, лишь бы освободиться от этого паука.

  Давешняя старуха, накаркавшая нам с вечера скорую погибель и сидевшая на корточках, вдруг решила подзаработать, вскочила и засеменила к нам со словами «Доне муа, силь ву пле! Подайте ради Великого!»

  По всем расчетам она должна была впереться в меня, уж такой я невезучий, но в последний момент споткнулась и, чтобы не упасть, вцепилась в лацканы пиджака начфина. Пиджак был хороший и дорогой. И лучше не стал, когда старуха блеванула на него.

  -Sors de là, vieille! -вырвалось у Холуянова.

  Странно, за все время я не слышал от него ни слова по-французски.

  Меня здесь просто схарчат, понял я. Где ты мой друг и палочка-выручалочка Вальжан?

  (Примеч. Майор МГБ Адольф Бекк, оперативный псевдоним Вальжан, в это время сидел в тюрьме, подвергаясь изощренным допросам «эстетического отдела» управления собственной безопасности).

  Я думал, начфин ударит старуху, уж больно зверское сделалось у него лицо. На мгновение сквозь наносной нафталин и лоск, сквозь покрытое тональным кремом ухоженное лицо проступила истинная личина. Потом он словно опамятовал и взял себя в руки.

  -Проклятая старуха! -выругался он и предупредил меня. -Я сейчас быстро переоденусь и вернусь.

  Он скользнул в дверь, а я как дурак остался ее сторожить.

  Старуха закурила и сказала:

  -Тебе совершенно не обязательно ждать этого гавнюка, Жак! Иди по улице направо. На первом перекрестке свернешь налево.

  Старуха ботала на чистейшем русском и даже знала редкое слово «гавнюк».

  Впрочем, хоть я и знал всего несколько человек из французской разведки, но дураков среди них не держали.

  Шерше ля фам.

  Как и было велено, я пошел направо, на перекрестке свернул налево. Остановился у витрины-и был накрыт ароматом французских духов.

  -Эва! -поневоле вырвалось у меня.

  Не успел я обернуться, как девушка бросилась мне в объятия. Я был рад ее видеть. Она была в том возрасте, когда прошедший год нисколько не изменил ее. Я же не надеялся, что стал лучше. Лишь Вечный мог верить, что после 50-ти ничего трагического с людьми не происходит.

  Я не подозревал, что еще способен на подобные эмоции. Когда Эва глянула на меня своими бездонно синими глазами, я едва не воспарил над грешной землей.

  Она уперла ладошки мне в плечи, внимательно изучая своими глазищами. Мне так сильно захотелось ее поцеловать, но я сдержался. Вот какая сила воли. Либо я просто терпеливый идиот.

  -Где ты был, Жак? Что с тобой произошло? -спросила она.

  -Ничего страшного. Я постарел.

  -Не надо бравировать своим возрастом. Ты не старый!

  После этих слов я полюбил ее еще больше, хотя куда уж больше.

  -Мне рассказали, ты влип там, у Плотины, в историю?

  -Я бы уточнил, не у Плотины, а непосредственно под ней!

  Я вспомнил огромные лопасти турбин, девятый вал приближающейся воды, тянущего руку Вальжана. А также зачистки, военные акции, тюрьмы и подземелья.

  -Я устал, Эва, -признался я.-И постарел. Приключения любит молодых. К тому же я разучился верить в чудеса.

  -Ты мне таким не нравишься! -заявила она. -Пойдём есть мороженное. Ты знаешь, где в мире самое вкусное мороженое?

  -Во Франции, к гадалке не ходи!

  -Не угадал! В Италии. А на втором месте-мы!

  В кафе Эва хотела сесть за выносной столик, но я уговорил расположиться внутри.

  -Месье финансист! -понимающе улыбнулась Эва.

  С ней было легко.

  Мы сели напротив друг друга, и наконец я смог ее рассмотреть. До этого я видел лишь ее глаза и улыбку.

  На ней был короткий сарафан в стиле invisible, который только начинал входить в моду в Европе. Причудливый узор был словно стерт и временами исчезал на глазах. Сарафан оставлял открытыми руки, полные ровные ноги. На плечах бретельки от лифчика.

  -Жак, ты так смотришь, словно хочешь меня съесть! -засмеялась она.

  От ее смеха у меня едва бубенчики не зазвенели. Это был секс без секса. Я и не знал, что так бывает.

  -У нас про тебя легенды ходят! -объявила Эва. -Говорят, ты едва не угнал боевой модуль. Точнее угнал, но что-то там сломалось, и тогда ты его взорвал. А еще говорят, ты видел подземного Бога. Он помог тебе и вывел из жутких подземелий.

  -Он называл себя Капитаном, -уточнил я.

  Она посерьезнела.

  -Мон дье, неужто это правда? Я думала, сказки. Ведь проверенных данных нет. Расскажи, какой он.

  -Никакой, как и всякий Бог! -пожал я плечами. -Без пола и возраста, но с амбициями. Всесильный и равнодушный. Вместо того, чтобы помочь, он забрал нашу надежду. Вообще, Эва, я думаю, это был не настоящий Бог, а лишь очередной «шедевр» Проекта. Твои коллеги сильно ошибаются, если приписывают авторство русским.

  -Кто же тогда автор?

  -Никто! -снова пожал я плечами. -Проект достался нам готовым. Могли и неграм подарить. Просто кто-то решил, что дать русским всесилие – это интересная идея.

  -Но кто этот кто-то? -напирала Эва.

  -Вопрос интересный, -согласился я.-Правильный вопрос. Кто хозяин и что ему в конце концов нужно. Какой эффект он хочет получить в итоге? Вся проблема упирается в то, на чьей он стороне? На стороне добра или зла?

  Я помолчал и неожиданно для себя сказал:

  -Эва, я не хочу ехать. У меня плохое предчувствие. Сегодня ночью я не сомкнул глаз. Я чувствую на той стороне Залива нечто нехорошее.

  Она положила мне на руку свою ладошку.

  -Мне велено передать, что мы заинтересованы, чтобы ты принял участие в экспедиции.

  -Это ежу понятно, -горько усмехнулся я.-Но что-то говорит мне, что весь этот шумный поход кончится грандиозным шухером, и этот поход станет походом в один конец.

  -Успокойся, Жак! -она неожиданно сильно сжала руку, я еще подумал, а владеет ли она всякими шпионскими приемчиками. – Наши специалисты установили, что то, что случилось с Англией-это второй этап Проекта. Мы не имеем никаких сведений оттуда. Данные, полученные от экспедиции «Легасова» будут бесценны для установления истины. Ты же знаешь, что сделают ваши с информацией?

  -Положат в сейф, а тот в сейф побольше, -ответил я.

  -Именно. А нам надо спешить. И знаешь почему? Потому что количество этапов Проекта ограничено, после чего мы станем Хозяевам Пантанала неинтересны. А что делают с белыми мышками после окончания эксперимента?

  -Я точно не знаю, но вряд ли дадут дополнительный корм, -мрачно подвел я итог.

  Драка в баре «Каролеофан».

  Этой драки не должно было быть.

  Дело в том, что я твердо решил в экспедиции не участвовать, и стало быть, французской разведке в лице Эвы становился неинтересным. За отказ пусть судят на Родине, снимают с должности, лишают пенсиона-мне все это разом стало неинтересно.

  Впервые я понял, что жизнь бессмыслена, когда мне исполнилось 8 лет. С тех пор мало что изменилось.

  Бар «Каролеофан» привлек нас слоганом по-русски «Пьянствуй крюшон!». Я не подозревал, что это провокация.

  Мы зашли. Уютный зал оказался наполовину заполнен. Я бегло огляделся в поисках соплеменников-красномордых пьяных морпехов, либо хитрожопых лисов из всевозможных «ящиков».

  (Примеч. Вряд ли Вершинин встретил бы где-либо «пьяных красномордых морпехов». Поход боевой, дисциплина воинская, если морпехи с «Шербура» и развлекались в увольнении, то точно не до скотского состояния).

  Мы заказали крюшон в классическом исполнении, и нам принесли блюдо, от которого можно было сойти с ума. Глубокая хрустальная супница полнилась янтарной жидкостью, на поверхности которой плавали дольки мандарина, кусочки персика, вишни, клубника.

  Я всегда подозревал, что напиваться можно, не морщась от отвращения.

  Мы танцевали. Один медленный танец переходил в следующий, ещё более медленный. Возможно, там встречались и быстрые, но для нас все танцы были медленные.

  Женщины имеют специфические пропорции. Пока вы с ней не станцуете нельзя утверждать наверняка, выше она вас ростом или ниже. Эва оказалась ниже на полголовы. Ее груди касались меня. Свежее дыхание с запахом фиалок подстёгивало воображение.

  В танце Эва слегка поднимала ножку в колене, но этого оказалось достаточно для легчайшего касания меня между ног. Мне хотелось, чтобы это продолжалось вечно.

  А потом случилась катастрофа.

  Нет, драка началась не сразу. Все-таки, Франция, центр просвещенной Европы, здесь не принято бить морды просто так.

  В баре среди прочих присутствовало двое хлыщей в кожаных куртках, стриженных под машинку. Одному под сорок, другой молодой сопляк лет 25. Если бы не уголовное преследование содомитства, они бы танцевали друг с другом.

  Похожи на мелкую шпану. Зыркающие взгляды, руки в карманах. Пришли развлекаться. И выбрали для развлечения нас.

  Первым придрался старый.

  -Эй вы, сладкая парочка, медляк давно затух! -ухмыльнулся он, ну и противная рожа.

  -Они глухие! -поддержал молодой.

  Я хотел поставить их на место, припугнуть комендатурой наконец.

  -Не свети корочки! -шепнула Эва. -Лучше уйдем.

  Люмпены ухмылялись в открытую. Во мне взыграло чувство противоречия. Когда это происходило, то ничем хорошим это обычно не кончалось. Я решил, что сразу уходить, это стыдно.

  -Мне надо в туалет! -решительно заявил я.

  Тон был таков, словно мне должны были вручить медаль.

  Люмпены услышали и стали обыгрывать.

  -Папочка описался! Дайте ему пипифакс!

  Надо сказать, что в баре находилось много людей, но как положено в горячих ситуациях, все старательно делали вид, что происходящее их не касается.

  Когда я с независимым видом (единственное, что я мог противопоставить шпане, наученной драться в уличных потасовках) прошествовал мимо, старый пихнул меня плечом, которое показалось мне железным.

  Я со всего маха налетел на стойку, и лишь препятствие спасло меня от позорного падения на пол. Хулиганы зареготали во все горло, но я их не видел.

  -Нет, Эва! -прошептал я, со всей неизбежностью понимая, что сейчас случится.

  Старый еще не успел закрыть пасть, как Эва рывком за руку развернула его к себе. То, что проделала девушка с хулиганом, нельзя было назвать избиением.

  Мне приходилось по долгу службы просматривать учебные фильмы всевозможных спецслужб. Так вот это действо по-научному называлось «рукопашный бой в ограниченном пространстве», когда для нанесения ударов нет ни размаха, ни времени.

  Эва отработала словно по манекену. Удары короткие и точные. Хотя один удар мне кажется был нанесен с единственной целью изувечить. Крюк в челюсть снизу служил лишь для скорейшего захлопывания зловонной пасти и выбивания пары-тройки зубов.

  Седой с грохотом рухнул на ближайший столик и опрокинулся вместе с ним. Жизни в нем было не больше, чем в спущенном надувном матрасе.

  Зато молодой оперился, чуял, зараза, что пришел его час. Но снова ошибся.