Текст книги "Талисман любви"
Автор книги: Дина Маккол
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)
Глава 3
Пролетело два месяца. Весна подходила к концу, и вместе с ее уходом исчезали последние надежды Аманды на избавление.
Со времени происшествия в парке и краткого вторжения детектива в их жизнь Дэвид делал все, чтобы ни на минуту не выпускать жену из виду. Ей не позволялось никуда выезжать одной. Как он объяснял, это небезопасно. Супруга такого известного человека, как он, – лучшая мишень для террористов. Он бравировал тем, что она для него столь бесценна, что он не может рисковать ее жизнью. Аманда знала, что он до смерти боялся огласки. Или того, что она убежит. Или того и другого одновременно.
Она вздохнула, вспомнив, как однажды попыталась это сделать и что результатом стало «самоубийство» Ларри Фингольда. Теперь всю жизнь ее будет преследовать мысль о сопричастности, хотя и неумышленной, к смерти человека. И она понимала, что из-за того случая навсегда лишилась доверия мужа.
По этой же причине он приставил к ней круглосуточную охрану и, насколько было возможно, держал взаперти, но так, чтобы его репутация не пострадала. Но она ни в коем случае не могла пострадать – ведь он был Поттером.
Она и ее шофер, Маркус Хэвсьют, превратились в причудливую пару, притчу во языцех всего Моргантауна. Она никуда не выезжала без него, даже в салон красоты. Его неповоротливая фигура шести футов и семи дюймов ростом была в высшей мере неуместна в дамском салоне, но он стоически переносил насмешки и замечания в свой адрес. А поскольку Маркус был родом с Самоа и довольно красив, в каком-то особенном экзотическом стиле, галантных предложений у него было более чем достаточно, и не всегда он оставлял их без внимания.
Так они и существовали: Аманда Поттер, безукоризненная светская дама, жена конгрессмена Дэвида Поттера, и ее тюремщик по имени Маркус.
Время шло, а она продолжала пребывать на грани ада, каждую минуту рискуя попасть в него и быть поглощенной огнем.
Утреннее солнце пробилось сквозь тонкую завесу облаков, и в его лучах засверкали хрустальные статуэтки на полке над столиком для завтрака. Аманда выглянула из окна и посмотрела на небо, всей душой желая, чтобы нашелся хороший повод побывать на свежем воздухе. Не в саду у дома, а где-нибудь подальше, чтобы можно было насладиться этим днем раннего лета.
Утренняя газета зашуршала в руках Дэвида, когда он небрежно перевернул страницу с финансовым обзором и взглянул на местные новости. В тот же момент у него вырвалось проклятие.
– Вот черт! Но кто же знал? – пробормотал он.
– Что случилось? – спросила Аманда и жестом приказала служанке удалиться. Когда Дэвида разбирает досада, присутствие посторонних ни к чему хорошему не может привести.
– В эти выходные будет аукцион Ледера. Я столько недель ждал, когда его объявят, а теперь не смогу там присутствовать.
Аманда ощутила внезапный прилив надежды. Может быть, если она все сделает правильно, ей представится возможность выбраться на это великолепное мероприятие.
– Да, очень неудачно, – сказала она. – Но, наверное, невозможно отложить твой отлет в Вашингтон, да? Ведь ты еще и председательствуешь в комитете?
– Да, – подтвердил Дэвид, складывая газету. – На мне лежит большая ответственность. Я никак не могу пропустить заседание.
Аманда отвела глаза, боясь, что он увидит, как отчаянно она ждала от него этих слов. Для того лишь, чтобы он отправил ее вместо себя на аукцион.
– Может, это и к лучшему, – сказала она, – Что, если на аукционе не найдется ничего подходящего? Рубен Ледер все довел до полного разорения. Помнишь, как удручающе все выглядело, когда мы были там прошлой осенью?
Дэвид кивнул, его бдительность была усыплена сочувствием Аманды к тому, что он может упустить возможность добавить новый ценный экспонат в свою коллекцию подставок для курительных трубок. Жадность пересилила обычную осторожность.
– Я хочу, чтобы ты съездила на аукцион вместо меня, – сказал он вставая.
Его замечание не предполагало ответа. Если он высказывал пожелание, это означало, что его следовало расценивать как приказ,
– Я не знаю, – нерешительно начала она, не желая показать, как безумно ей хочется вырваться из монастырских стен особняка Поттеров хотя бы на один день. – Мне кажется, я не помню, как туда ехать, – Она вскинула глаза, пытаясь оценить, какое впечатление произвела на него ее неуверенность.
Дэвид уловил живой блеск в глазах жены, заметив, что они потемнели, из зеленых став почти болотными. Лишь на мгновение у него промелькнула мысль, уж не провели ли его, но он быстро отбросил ее. Должно быть, просто солнечный свет отразился от хрустальной статуэтки и преломился в глазах Аманды. Дэвида Поттера невозможно провести.
А она, изобразив колебание, поняла, что выбрала правильную линию поведения. Она знала, что, когда ей не хочется чего-то делать, он всегда настаивает, чтобы она сделала именно это. Власть была немезидой Дэвида Поттера, так же как и его верным помощником.
– Конечно, я распоряжусь, чтобы Маркус отвез тебя туда, – сказал он.
– Конечно, – эхом отозвалась Аманда, млея от радостного трепета, охватившего ее. – Но ты должен объяснить мне все подробно. Какая может быть окончательная цена? В каком состоянии должна быть вещь, чтобы вообще имело смысл вступить в торг?
Дэвид кивнул, взволнованный перспективой получить новый экземпляр в свою коллекцию.
– У меня есть книга об этом периоде, – сказал он. – Я дам ее тебе сегодня перед отъездом, чтобы ты смогла почитать перед распродажей. Ну и, конечно, как всегда, о деньгах вопрос не стоит.
По лицу Аманды пробежала улыбка. Но это была мимолетная, холодная улыбка, идущая совсем не от души. «Ну, конечно, – подумала она. – О деньгах вопрос никогда не стоит».
Два дня спустя в аэропорту Аманда, помахав рукой Дэвиду, села в черный лимузин и кивнула водителю.
– Ты знаешь дорогу к аукциону, Маркус?
– Да, мэм, – ответил он, внимательно следя за движением и разворачивая громоздкий автомобиль в сторону скоростной дороги, ведущей к южной части города и к маленькой пригородной деревушке, где должен был состояться аукцион.
В волнении Аманда поглаживала свои слаксы. Ей было в них удобно, но совсем не устраивал монотонно-бежевый цвет. Сейчас она с большим удовольствием надела бы что-нибудь красно-оранжевое или ярко-голубое. Но стиль одежды и многое другое ей выбирать не позволялось.
– Маркус, мне бы хотелось подышать воздухом, – попросила она и, когда он потянулся к кондиционеру, уточнила: – Я хотела сказать, свежим воздухом. Не мог бы ты опустить окно на пару дюймов?
– Да, мэм, – ответил Маркус и выполнил ее просьбу.
Ветер был пьянящим и свежим. Аманда развязала белую ленточку на затылке, и ее каштановые волосы свободно закружились вокруг головы. Она громко рассмеялась от ощущения беспечности, которое испытывала в эти минуты, и не заметила, что Маркус сначала с удивлением, а потом с симпатией посмотрел на нее.
Он втайне ужасался ее положению, но работа есть работа, а его обязанности заключались в том, чтобы выполнять приказы Дэвида Поттера. И если он держится за свою работу и за свою жизнь, то не должен выпускать Аманду Поттер из виду.
Она расстегнула две верхние пуговицы на белой блузке и сбросила свитер на сиденье. День был слишком хорош для того, чтобы хоронить себя под одеждой.
Вскоре по сторонам дороги начали попадаться указатели к месту распродажи. Маркус замедлил ход, свернул на подъездной путь и припарковался на обозначенной веревками стоянке под старыми осыпающимися стенами трехэтажного кирпичного особняка. Секундой позже он уже стоял у задней дверцы, чтобы помочь Аманде выйти из машины.
Повсюду бродили люди. Приглушенный гул голосов был поистине музыкой для Аманды, и ей нравилось также, что никто, похоже, не обратил внимания на ее лимузин, хотя все остальные прибыли на седанах или пикапах.
В воздухе соблазнительно пахло домашними пирогами и горячим кофе, и Аманда предположила, что местные женские общества, как принято в таких случаях, организовали питание людей, чтобы выручить немного денег для своих клубов.
– Я что-то проголодалась, – сказала Аманда. – Маркус, я угощаю. Дэвид дал мне достаточно наличных. – Детская улыбка смягчила ее всегдашнюю замкнутость.
От Маркуса не укрылось это полупризнание в отсутствии собственных средств. Он забылся, заглядевшись на ее глаза, и понял наконец, что она ожидает ответа. Сейчас он почти ненавидел хозяина за то, что тот сделал со своей женой.
– Нет, мэм, – тихим голосом возразил он, – вы доставите мне удовольствие, если позволите самому заплатить. Поберегите свои деньги на этот раз.
Аманда удивилась, но возражать не стала. Не в ее интересах было отказываться от такого предложения. Если платит Маркус, значит, она сможет добавить небольшую сумму к своим тайным сбережениям. Ведь однажды ей понадобится каждое пенни, которое удалось припрятать. Однажды…
Но сейчас она не могла думать об этом, поэтому направилась к лотку с завтраками.
Прошло несколько часов, как они приехали. Внести свою фамилию в список потенциальных покупателей, получить номер для идентификации при торгах и покупке не отняло много времени. Еще меньше ушло на то, чтобы убедиться, что подставка для курительных трубок, которую так хотел приобрести Дэвид, находится в отличном состоянии и отнесена к мелким лотам, торги по которым должны начаться не раньше полудня. Аманду это обрадовало. Чем больше времени у нее уйдет на то, чтобы купить вещь, тем дольше она сможет оставаться вне стен своего дома.
Солнце припекало. Полдень принес с собой душноватую жару, и многие покупатели, забрав свои приобретения, уже разъехались, предпочитая вернуться в свои прохладные жилища к еще более прохладным напиткам.
Аманда бродила по аукциону, внимательно рассматривая различные диковины и обломки каких-то предметов, удивляясь, зачем такому человеку, как Рубен Ледер, в его девяносто два года понадобилось собирать столь странную коллекцию вещей.
Маркус увлеченно болтал с какой-то хорошенькой девчушкой, помогавшей разносить еду. Аманда улыбнулась, услышав взрыв смеха. Как хорошо, что не одна она получала наслаждение от этого дня.
Она направилась к складному стулу, одиноко стоящему под раскидистыми ветками старого дуба.
– Никогда бы не подумала, что такой жесткий стул может быть таким удобным, – пробормотала она, устало опустившись на сиденье и приподняв ноющие ноги над пыльной землей.
– Уморилась?
Аманда вздрогнула. Голос старушки прозвучал так неожиданно, что она чуть не свалилась со стула.
– Извините, милочка. Не хотела вас напугать, – сказала пожилая леди, продолжая рыться в содержимом ржавого сундука.
– Ничего, – заверила Аманда, озираясь, не наблюдает ли за ней Маркус.
Меньше всего ей хотелось, чтобы он доложил Дэвиду о ее разговоре с кем-либо. Дэвид моментально заподозрит худшее. Она с облегчением вздохнула. Маркус отлынивал от своих обязанностей, по крайней мере относящихся к ней, ибо совершенно исчез из виду.
– Меня зовут Дороти, – сообщила пожилая леди, вытерев лицо носовым платком и засунув его в карман голубого хлопчатобумажного платья. Влажные прядки седых волос, выбившиеся из пучка на затылке, облепили ее лоб.
Аманда затаила дыхание. Она знала, что обязывают делать в таких случаях приличия. Ей понадобилось большое усилие воли, чтобы произнести свое имя, но когда она назвалась, то обнаружила, что это не так сложно, как она себе представляла.
– Я – Аманда, – скороговоркой произнесла она.
– Ничего не купили? – поинтересовалась Дороти.
Аманда покачала головой.
– Я жду. Еще не настала очередь лота, который меня интересует.
Дороти кивнула, продолжая копаться в сундуке.
– Разумная покупательница. Некоторые особы приходят на такие мероприятия, поддаются азарту торгов и покупают всякий хлам. А потом дома не знают, что же со всем этим делать. – Старушка засмеялась и указала на стопку истлевшего полотна и пожелтевшей одежды, которую она извлекла из сундука. – Видите, о чем я говорю?
Аманда понимающе кивнула. Дороти держала себя так открыто и простодушно и была столь поглощена своим занятием, что Аманду тоже одолело любопытство.
– Это ваш сундук? – спросила она.
– Ага. И все, что в нем, К сожалению, все это придется сжечь. Вы только взгляните, как вам это? Не могу себе представить, чтобы кому-нибудь в мире понадобилось такое. – Она расправила потрепанное платье, потом указала на стопку старых журналов и стопку поменьше из рамок для картин.
Заинтересованность Аманды не осталась незамеченной.
– Прошу, милочка, – сказала старушка, обводя широким жестом груду вещей. – Я забираю только сундук. Подновлю и продам в своей лавке. Если вам здесь что-то приглянется, – не стесняйтесь. Я собиралась попросить, чтобы все это вывезли сегодня с мусором. Аманда покачала головой.
– Нет. Пожалуй, мне ничего не надо, – сказала она и встала, устремив взгляд в сторону организаторов аукциона.
За последние пятнадцать минут торги ничуть не продвинулись к лоту, ради которого она пришла. Аманда засунула руки в карманы и огляделась в поисках Маркуса. Но его нигде не было видно.
А у нее просто чесались руки покопаться в старинных вещах. Ей хотелось просто взглянуть, ведь принести что-нибудь домой без разрешения Дэвида она не посмела бы. Все в домовладении Поттеров должно соответствовать его статусу. Она не могла себе даже вообразить, какая из этих вещей могла бы ему понравиться.
Но совершенно безотчетно она вдруг оказалась на коленях, в пыли, не заботясь о тонкой материи своих слаксов, и спешила пересмотреть все, пока старушка не передумала.
Дороти, закончив разбирать остатки содержимого сундука, улыбнулась:
– Здесь нет ничего, что мне нужно. Если что-то вам приглянется, оно – ваше. Счастливо, милочка! – И, взгромоздив сундук на красную тележку, она повезла его прочь.
Аманде не потребовалось много времени, чтобы убедиться в правоте слов Дороти. Куски тканей и одежда, без сомнения, годились только для мусорной свалки. В старых журналах не было ничего интересного, и она быстро их отбросила. Оставались только старые рамки и картины.
Аманда поднялась и прислушалась. Ей следовало поторопиться. Похоже, аукцион приближался к последнему лоту.
Рамки по большей части были старыми, и картинки выгорели почти добела. Ясно, что здесь нет никаких шедевров. Но когда Аманда подняла последнюю картинку, чтобы взглянуть, нет ли чего под ней, она увидела его на траве, среди тряпья.
Он был маленьким, не больше блюдца, и явно очень древним. Вероятно, когда-то его накрывало стекло, теперь уже давно выбитое. И лишь маленькая узкая бороздка на внутренней стороне рамки указывала на то, что стекло там когда-то было.
Аманда украдкой оглянулась и вытащила вещицу на свет, пытаясь прочитать выгравированную надпись на маленькой медной дощечке внизу. Никогда раньше она не видела ничего подобного.
ДРИМКЕТЧЕР – УЛАВЛИВАТЕЛЬ СНОВ, около 1800г.
Она затаила дыхание. «Какое причудливое название. Если бы действительно существовала такая вещь!» – грустно подумала она.
Он был таким старым! Она взглянула на груду тряпья и стопку ненужных журналов и нахмурилась. Через столько лет очутиться среди такого хлама! Это казалось несправедливым.
Предмет в рамке, несомненно, был обязан своим происхождением американским индейцам. Кожаные ремешки и древние перья, так же как и редкие бусинки – все, что осталось от узора, – были смутно знакомы ей, но лишь потому, что по стилю напоминали другие поделки, виденные ею раньше.
Однако на этом сходство заканчивалось, ибо эта вещица была совсем необычной. Узор напоминал паутину, но сплетенную не очень умело. Тонкий деревянный ободок, обрамляющий плетение, был сделан грубо и скреплен полосками кожи. Плетение внутри было тоже выполнено из кожи, но более тонкой и на вид непрочной. Аманда потрогала его кончиком пальца, но обнаружила, что оно тугое и жесткое. Вспомнив о дате на медной пластинке, она подивилась, что оно сохранилось.
К плетению были беспорядочно прикреплены несколько предметов. Легчайшим прикосновением она погладила их поочередно, дивясь тому, как стойко они выдержали столетия.
Коготь цвета обсидиана был тоже опутан плетением. Притронувшись к его поверхности, она вздрогнула. Несмотря на дневной зной, он показался ей холодным на ощупь.
Аманда поспешно переключила внимание на другой предмет плетения. Ей стало не по себе, когда она подумала о существе, которому когда-то принадлежал этот коготь.
Обломанное перышко крепилось к плетению в самом центре. Неожиданно налетевший шальной ветерок подхватил его и заставил затрепетать.
Вдруг раздался пронзительный, несущийся откуда-то свысока вопль. Аманда подняла голову и увидела большую птицу, кружащую над ней в чистом голубом небе. И пока она смотрела на нее, приоткрыв рот, та, кружа, поднималась все выше и выше и наконец исчезла из виду, будто ее и вовсе не было. Но мощный размах крыльев невозможно было не узнать. Это орел – в этом Аманда была уверена.
Орлам грозило полное уничтожение, и их редко можно было встретить в этих краях. И в том, что она увидела одного из них в тот самый момент, когда перышко затрепетало, содержалось что-то мистическое.
Окрепший ветерок внезапно приподнял волосы с плеч Аманды, как будто чья-то рука скользнула вдоль ее шеи, и Аманде показалось, что она слышит голос, шепчущий ей что-то на ухо. Она вздрогнула, но тут же сказала себе, что тому причиной, должно быть, слишком жаркий день, и поспешила сосредоточиться на следующем предмете.
– Какая прелесть, – прошептала она, погладив крошечную бусину медальона, и подумала о ком-то, давным-давно умершем, кто с любовью смастерил эту вещицу.
Дэвиду эта вещь будет ненавистна. Старая и грязная. Однако никогда в жизни Аманде ничего так не хотелось, как эту диковину.
Она осторожно перевернула ее, пытаясь отыскать хоть какие-нибудь намеки на предназначение этой вещи. К задней части была приклеена короткая, написанная от руки записка. Некоторые слова расплылись, а замысловатую вязь почерка нелегко было разобрать.
Записка гласила: «Владелец Улавливателя снов – воистину счастливый человек. Всю жизнь его сновидения будут просеиваться через плетение, и только хорошие смогут проникнуть через отверстие в центре».
До ушей Аманды вдруг донесся отрывистый возглас аукциониста, вызвавший беспокойные выкрики покупателей.
– О Боже! – спохватилась она.
Аманда вскочила и с Дримкетчером в руках поспешила к месту торгов. Если она прозевает и не купит подставку для курительных трубок, Дэвид убьет ее.
Не думая о том, как выглядит со стороны, она вбежала под тент, размахивая номерком. К груди она прижимала маленькую коричневую рамку, но мысли ее сейчас были целиком заняты подставкой для курительных трубок, которую так хотел Дэвид, и тем, что торг продолжается уже давно.
– Продается раз, два…
– Пятьдесят долларов сверх предыдущего предложения, каким бы оно ни было! – выкрикнула она и сделалась красной как свекла, когда по толпе пробежал смех.
– Продано… маленькой леди с чумазым лицом.
Насмешливое замечание аукциониста Аманда пропустила мимо ушей. Она бы не колеблясь разделась догола и станцевала на столе, только бы добыть эту злосчастную подставку. О том, чтобы появиться дома без нее, не могло быть и речи.
Аманда смущенно улыбнулась и почувствовала облегчение, когда получила наконец подставку. Она направилась в сторону туристского трейлера, где ей нужно было оплатить свое приобретение. И тут вспомнила о Дримкетчере.
– О Боже, – пробормотала она, взглянув на свой трофей, который прижимала к груди. – Что с ним делать? У Дэвида будет…
– Миссис Поттер, может быть, я отнесу ваши вещи в машину, пока вы будете расплачиваться?
Внезапное появление Маркуса положило конец всей радости этого дня. Ее поймали с поличным. В отчаянии она совершила нечто неожиданное: еще крепче прижала Дримкетчер к груди, не желая расставаться с тем, что было, пусть на краткий миг, но только ее.
– Мистер Поттер приготовил коробку для нового экспоната, мэм.
– Знаю, – сказала она и расстроенно вздохнула, ожидая, что новое сокровище сейчас отберут у нее.
Однако Маркус взял только подставку и направился к машине.
– Разве ты не собираешься взять и…
Он обернулся.
– Что именно, мэм? Я уже взял то, зачем приходил. Ничего другого я тут не вижу… Не так ли?
Слезы наполнили ее глаза. Она закусила губу и уставилась в землю, не в силах выносить его сочувствие.
– Спасибо, – удалось выдавить ей наконец.
– Я ничего не сделал, – мягко сказал он и направился к машине.
– Да, ничего, – повторила Аманда и взглянула на Дримкетчер, припомнив записку на его задней стороне. Только хорошие сны. Боже, если бы это сбылось!
Номер отеля тонул в полумраке. Шум уличного движения далеко внизу был почти неслышен. Вашингтонские пентхаусы славились своим комфортом, а также своей уединенностью.
Дэвид сидел на краю кровати и крутил телефонный диск, устало вращая головой и разминая шею в ожидании гудков. И когда они послышались, стал считать: один, два, три…
– Алло.
Голос был низким и лишенным какого-либо выражения. Дэвид про себя улыбнулся. Маркус находился там, где и должен был находиться, а значит, Аманда тоже там.
– Ну, как прошел день? Аманда купила мне подставку для курительных трубок?
Маркус в недоумении нахмурился: почему хозяин спрашивает у него то, что должен бы спросить у своей жены?
– Да, сэр. Она приобрела подставку, как вы и хотели.
– Много было покупателей? – Дэвид порывистым движением скинул туфли, мысленно рисуя себе волнение на торгах и упоение радостью от выигрыша приза.
– Не знаю, мистер Поттер. Я никогда не мог разобраться, кто торгуется, а кто просто торчит там от нечего делать.
Дэвид втянул в себя воздух. В какой-то момент он мог поклясться, что уловил сарказм, но потом сказал себе, что это просто плод его воображения. И засмеялся, представив себе сцену, нарисованную Маркусом.
– Я знаю, что ты имеешь в виду. У меня ушли годы на то, чтобы вникнуть в суть этой игры.
Маркус ждал. В дружеской болтовне с этим человеком было что-то ненормальное. Такой человек никогда не мог стать его другом.
– Ну… – Дэвид ослабил галстук и откинулся на спинку кровати, глядя в зеркальный потолок и улыбаясь своему отражению. – Аманда дома?
– Думаю, что да, сэр. Она ужинала в одиночестве, когда я видел ее в последний раз.
Дэвид нахмурился.
– Кто сейчас за ней присматривает?
– Не знаю, сэр. Кажется, я слышал, как она сказала, что собирается отдохнуть в своей комнате после еды.
– Пожалуйста, попроси Мэйбл позвать ее к телефону, – сказал Дэвид. – Я хочу пожелать своей жене доброй ночи.
– Да, сэр. Одну минуту, сэр, – сказал Маркус и, положив трубку возле телефона, отправился выполнять приказ хозяина.
Дэвид повертел в руке пряжку ремня, а потом снял галстук, ожидая, пока Аманда подойдет к телефону.
Звук льющейся воды в ванной вызвал у него улыбку предвкушения. Он повернул голову, пристально взглянул на тоненькую желтую полоску света из-под закрытой двери и почувствовал, что его пульс начинает учащаться.
И тут вода перестала литься. Дверь открылась. Женщина стояла нагая в проеме двери, спиной к свету, ожидая приказа.
– Иди ко мне, – сказал Дэвид низким голосом.
Она вскинула голову, и он представил себе, как она улыбается, как движется медленно и возбуждающе по направлению к нему. Его дыхание начало ускоряться, тело оживало. Она скользнула на постель рядом с ним, оплела его своим нагим телом, как змея, скользящая по дереву, и начала волнующую церемонию раздевания, пока Дэвид не оказался совсем голым, как и она.
– Алло? – послышалось в трубке.
Голос, раздавшийся возле уха Дэвида, не достиг его сознания, ибо в это время он, закрыв глаза и закусив губу, тихо постанывал, пока руки и рот женщины скользили по его телу в неповторимом танце, сводившем его с ума.
– Алло? – повторила Аманда.
Дэвид вздрогнул.
– Аманда?
Он извивался от прикосновений женщины и пытался сосредоточиться на голосе жены, наслаждаясь трепетом сексуального возбуждения в руках проститутки.
– Да, Дэвид. Это я. Извини, что долго не подходила. Я собиралась принять ванну.
Он представил себе тоненькую фигурку жены у воды, отражающей ее облик, и вздрогнул, когда женщина отпустила его плоть и взобралась на него, оседлав как коня. Она наклонилась вперед, приблизив груди к его губам, и начала двигаться над его телом. Он закрыл глаза и стиснул зубы, пытаясь снова сосредоточиться на разговоре.
– Как прошел аукцион? – спросил он, прекрасно зная результаты. Но ему было свойственно проверять, согласуется ли то, что говорит жена, с утверждениями ее телохранителя.
– Все чудесно, – сказала Аманда. – Я купила тебе подставку для курительных трубок. Думаю, за подходящую цену. Она обошлась на сто пятьдесят долларов дешевле, чем предыдущая.
– О Боже, – выдохнул Дэвид, когда женщина, склонившаяся над ним, обхватила его твердую жаждущую плоть и внезапно сдавила ее коленями.
Аманда нахмурилась. Она знала, что Дэвид будет доволен, но не предполагала, что до такой степени.
– Дэвид?..
– Послушай, дорогая… – Его дыхание участилось, он начинал терять рассудок. – Мне нужно идти. Тут у двери стоит гостиничная прислуга. Я не могу сказать тебе… – Он охнул и запустил руку в волосы женщине, потянув ее голову вниз и заставив пустить его плоть себе в рот. Она не сопротивлялась. Ей хорошо заплатили за этот сеанс. В ее ремесле клиент всегда прав. – Я доволен твоим поведением, Аманда. Позвоню тебе завтра, – поспешно сказал Дэвид и отшвырнул телефон в другой конец комнаты.
Связь прервалась. Аманда пожала плечами и повесила трубку. Ей было все равно. Меньше всего она мечтала нежничать с мужем.
Сердце Дэвида грохотало, пот тонким слоем покрыл тело, когда женщина пустила его туда, куда ему неотложно требовалось проникнуть.
Натиск был нестерпим. Он не мог уже больше сдерживаться. Крепко обхватив обеими руками ее волосы, он дернул, не думая о боли, которую она испытывала, не заботясь о том, что она не способна принять его целиком. Он продолжал снова и снова входить в нее с резкими отрывистыми вздохами.
Наконец он отпустил женщину, и она неуклюже повалилась на пол возле кровати, задыхаясь от слез и свидетельств наслаждения Дэвида Поттера, судорожно вдыхая воздух.
Прошло довольно много времени, прежде чем они оба пришли в себя. Женщина первой поднялась на ноги и шатаясь направилась в ванную. Дэвид скатился с кровати и последовал за ней.
Его руки обхватили ее сзади. Он стиснул одну из ее чувственных грудей, потом другую и грубо вдавил свою возродившуюся плоть в ее ягодицы.
– Не торопись, милочка, – прорычал он ей на ухо. – Я заплатил за ночь… А она только началась.
Он не видел, как она побледнела. И не почувствовал, как ускорился от страха ее пульс. Но даже если бы и почувствовал, то не обратил бы на это никакого внимания. Она всего лишь проститутка. А он – конгрессмен Дэвид Поттер, из семьи Поттеров в Западной Виргинии. Он безупречен и неподсуден.
