Текст книги "Кровавый риск"

Автор книги: Дин Рей Кунц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

– Деффер – это шофёр?

– Да.

– Кто эти Халверсоны?

– Горничная и разнорабочий.

– Сколько им лет?

– За пятьдесят? – повар задал сам себе вопрос. Он кивнул, схватился за шею, так как его настигла такая боль, что он престал кивать, и сказал: «Да, им где-то за пятьдесят».

– У него есть пистолет?

– Халверсон? – спросил повар, скептически.

– Да, Халверсон.

– Конечно, нет! – повар тихо усмехнулся. – Вы когда-нибудь видели Халверсона?

– Нет.

– Ну, тогда…

– Кто эта мисс Лорейн? – спросил Такер.

Повар весь покраснел и на мгновение забыл о своей боли. Краска покрыло всё его лицо и оставила пятно на его блестящем черепе. Он сказал: «Она очень приятная молодая леди, очень симпатичная девушка. Она… э… его… ну, она леди мистера Баглио».

– Они спят вместе?

– Да.

– Она блондинка, с роскошным телом, высокая? – спросил Такер, вспоминая девушку, которая вышла из разбитого «кадиллака».

Повар продолжил заливаться краской и выглядел как другие двое мужчин, когда они должны были говорить по поводу вопросов, на которые они не хотели отвечать. Он выглядел так, как будто никогда не слышал достаточно о сексе и определённо никогда не занимался им сам. Ни Харрис, ни Ширилло, конечно, не сказали ему, что он волен не отвечать. Он неохотно сказал: «Да, это она».

Такер улыбнулся. «Сейчас, если ты мне расскажешь, где расположена каждая из их комнат, я это безмерно оценю».

Киси сказал: «Что вы собираетесь с ними сделать?»

– Это не твоё дело.

– Моё. Я могу потерять работу. – Он положил руку на живот, как бы иллюстрируя убытки, с которыми он столкнётся, если потеряет свою работу. – Вы собираетесь убить мистера Баглио?

Такер сказал: «Нет. Пока он не заставит нас сделать это».

Киси посмотрел на них снова один раз, провёл над ними нечто вроде суда, кивнул и кратко описал расположение комнат: на втором этаже Деффер и Халверсон со своей женой располагались прямо над ними, тогда как Баглио со своей женщиной оставались полностью в уединении в большем крыле дома, вдали от основной лестницы.

– А что насчёт мужчины, который пострадал в аварии? – сказал Такер, всё ещё улыбаясь, но не улыбаясь внутри, «Люгер» был готов нанести очередной удар по голове Киси. В это время он был готов использовать ствол с наконечником на нём и сорвать у повара немного кожи.

– Я ничего о нём не знаю, – сказал Киси.

– Определённо, знаешь.

– Нет.

– Ты готовил для него еду?

Киси покачал головой назад и вперёд. «Ему было дозволено только пить».

– Он наверху?

– Нет.

– Ты только что сказал, что он был, когда упоминал о его ограниченной диете.

– Они переместили его сегодня утром, – сказал повар.

– Живого?

Киси согнулся и выглядел, как будто его оскорбили. «Ну, конечно же», – сказал он. – «Живого, конечно».

– Где они взяли его?

Он начал сильнее тереть свою голову. Расчёсывая свои усы. «Я не знаю ничего об этом».

– Ты не спрашивал?

– Я никогда ни о чём не спрашиваю мистера Баглио.

Такер кивнул, посмотрел на секунду на коротышку, вздохнул и махнул Ширилло. «Привяжи его и вставь кляп».

Ширилло закончил работу меньше, чем за пять минут, и присоединился к Харрису и Такеру, они его ждали в коридоре. Он сказал: «Мы всё ещё собираемся наверх?»

– Почему нет?

– Если Бахмана там нет…

– Он там. Я уверен в этом, – сказал Такер. – Этот маленький сукин сын Киси врёт.

Ширилло сказал: «Ты уверен?»

Улыбка Такера была широкой, видимой даже в этом приглушённом свете. «Не думаешь, что Киси способен нас провести?»

– По правде говоря, нет.

– Почему? Потому что он толстый и легко заливается краской? – Такер покачал головой, посмотрев на Ширилло с ног до головы. – В таком случае я могу сказать, что ты слишком тощий и молодой, чтобы быть способным сделать такую работу, как эта. Но ты здесь, и справляешься со своей частью весьма неплохо.

– Хорошо, – сказал Ширилло. – Значит, Бахман наверху. Это хороший знак, не так ли? Это должно означать, что он ещё не говорит.

– Может быть.

Харрис сказал: «Друзья, мы попусту тратим время».

– Совершенно верно, – сказал Такер. – Пойдём наверх и скажем «привет» мистеру Баглио.

Они поднялись на второй этаж по задней лестнице и вошли в крыло, где находились четверти Деффера и Халверсонов. Такер вслушался в тихий коридор, всмотрелся, щурясь, в тёмные тени, лежавшие вдоль него, затем жестом показал Харрису и Ширилло занять место перед дверью с лева, где, по словам Киси, должны были спать горничная и разнорабочий, сам же он подошёл к первой двери справа и прижался к ней, прислушиваясь. Он не услышал ни малейшего звука за ней. Если Генри Деффер был предупреждён их приглушёнными звуками, доносившимися из комнаты Киси, расположенной прямо под его комнатой, его игра была весьма неплохой. Такер медленно повернул ручку двери настолько, насколько она повернулась, и осторожно открыл дверь спальни вовнутрь. Так как это было сигналом, Харрис и Ширилло вошли в комнату Халверсонов, расположенную на противоположной стороне холла, включили там фонарик, и через короткое время посветили Такеру, пока он не нашёл выключатель на внутренней стороне двери комнаты Деффера.

От неожиданного яркого света старый мужчина сел, как будто под действием электрического удара, соскользнул на край кровати, вставил свои белые ноги в потрёпанные тапочки и начал вставать.

– Сиди, – сказал Такер.

Деффер выглядел как общипанная индейка, его тощая шея была ярко-красной, щетина его бороды была как недоразвитые перья, которые выдрала перощипальная машина. Он бросил сердитый взгляд на Такера и чмокал губами, как будто намеревался выклевать глаза своему противнику.

– Сиди и не двигайся, – сказал Такер снова.

Деффер жадно посмотрел на верхний ящик комода, который находился всего в трёх шагах. Он взмахнул руками как крыльями, дал им упасть по бокам, когда понял, что не может летать, уставился на себя, отвернулся к комоду, снова посмотрел на Такера. «Сопляк», – сказал он. Очевидно, ему нравилось звучание этого слова. Он сморщил лицо и произнёс это снова: «Сопляк!». Убеждая себя, что ещё не полностью напуган, он сел на кровать как будто владел ситуацией.

Такер подошёл к комоду и отодвинул верхний ящик, достал оттуда «Марли» калибра.38 [60]60
  9,2 мм. К слову сказать, марки револьверов «Марли» не существует в природе, он существует только в художественной литературе. Связано это с тем, что в течение некоторого времени различные производители не разрешали использовать их бренды в художественной литературе.


[Закрыть], который лежал на двух стопках аккуратно сложенного белья. Это был превосходный револьвер, хорошо ухоженный, и он был полностью заряжен.

– Он мой! – выкрикнул шофёр.

Такер повернул к нему лицо и расположил ствол «Люгера» поверх его губ, направив вверх, как длинный палец, показывающий, что требуется тишина. Тонким шёпотом он сказал: «Веди себя тихо, или я вынужден буду убить тебя этой штукой».

Деффер попробовал не выглядеть расстроенным.

Такер разрядил «Марли», любуясь мастерством и дизайном, даже сейчас, когда ситуация не позволяла тратить время на то, чтобы что-то рассматривать, когда существовала только работа. Он положил пустой пистолет и пули в свободный карман своей ветровки, застегнул карман.

– У тебя нет шансов, сопляк, – сказал Деффер.

Улыбнувшись фальшивой улыбкой, Такер шагнул к шофёру и коснулся холодным концом ствола с накрученным глушителем лба Деффера. Он сказал: «Я просил тебя говорить шёпотом».

Деффер нахмурился. Его зубы были в стакане воды на ночной подставке, улыбаясь Такеру как одна из частей чеширского кота. Без своих вставных зубов от выглядел старше, чем прежде. «Что тебе надо?» – спросил он шёпотом.

– Почему бы тебе не расслабиться, просто не растянуться на этой кровати, – приказал Такер.

– Потому что я не хочу, – сказала индейка, снова встряхивая крыльями, чмокая губами.

– Это был не вопрос, – сказал Такер устало, указывая стволом «Люгера».

Деффер растянулся на спине.

Такер взял стул и перетащил его к кровати, сел. Сидя он меньше нервничал, потому что тогда не мог чувствовать слабость в ногах. Он сказал: «Я собираюсь задать вопросы, а ты собираешься предоставить ответы. Если ты будешь мне врать, я обещаю, что у тебя не будет шансов получить свою пенсию от этой организации».

Деффер ничего не сказал. Он просто пристально смотрел на Такера со злобными красными глазами, а врал так ровно и складно, как будто развалился на лежаке.

Такер сказал: «Где Баглио держит мужчину, который попал в аварию на «шевроле» во вторник утром?»

Глаза Деффера прояснились. Определённо, он не связывал этот инцидент с событиями утра вторника. Это всё, что требовалось увидеть Такеру, чтобы понять, почему Баглио, намного более молодой мужчина, находился на месте водителя фигурально, тогда как Деффер находился в нём буквально.

Шофёр прочистил горло и широко улыбнулся. Он сказал: «Вы не сможете справиться со всем этим. Вы, сопляки. Приятная компания сопляков. Здесь повсюду стоят охранники».

– Ты лжёшь, – сказал Такер.

– Посмотрим, если так.

– Я уже поговорил с Киси. Два охранника. У одного кляп во рту и он связан внизу, другой находится без сознания после пулевого ранения.

– Мёртв? – спросила индейка, его улыбка поблекла.

– Ещё нет, – Такер спросил ещё раз о Бахмане.

– Они переместили его, – сказал Деффер.

Он потерял всю выразительность своего морщинистого серого лица. Сейчас он выглядел всего лишь старым и уставшим. Но это была подделка; это было покерное лицо, и никак нельзя было сказать, что под этим всем скрывается. Возможно, Деффер не достаточно энергичен, но у него была большая сила воли для пожилого человека и проницательность, которую, судя по всему, будет не так просто обойти.

– Его убили? – спросил Такер.

Деффер посмотрел на «Люгер» с глушителем с большим уважением, чем показывал до сих пор, однако, это могло оказаться таким же притворством, как и его показная усталость. Он сказал: «Нет».

– Куда они его дели?

– Не знаю.

– Чушь. Ты же шофёр.

– Они перевезли его не на машине.

– А как?

– В «скорой помощи».

– Это ложь. Последняя вещь, которую бы захотел Баглио – это официальная запись о ранах этого человека. Полиция следит за больницей, наш человек может решить, что это в его интересах выдать секреты об ограблении во вторник. Баглио не нужно, чтобы кто-либо узнал об этих перевозках наличных денег раз в две недели.

– Это была частная «скорая», – крикнула индейка. Он выглядел, всего лишь чуть-чуть, как будто начинал бояться, определённо, поддельный страх.

– Что они собираются с этим всем делать?

– Они не обязательно отвезли его в больницу.

– Тогда куда?

– Я не знаю.

– Вся эта история – враньё, – сказал Харрис. Хакер не услышал, как он вошёл в комнату, и стоял около стула Такера, пулемёт был направлен на Деффера.

Деффер тяжело сглотнул. Возможно, он действительно уважал такие серьёзные вещи, как Томпсон. Невозможно было сказать наверняка.

– Вы допросили Халверсонов? – спросил Такер.

– Ещё нет. – Харрис ударил Деффера оружием. – Но, друг, этот старый дохляк будет врать и Богу, и ангелам. Работать всю жизнь на организацию, на Баглио? Да он уже давно забыл, что такое правда.

– Я думаю, ты прав, – сказал Такер. – Наш человек всё ещё в доме, или мёртв.

– Я хочу поговорить с тобой о такой возможности, – сказал Харрис. Его лицо всё ещё было красным и всё ещё потным.

– Погоди минуту, – сказал Такер. – Сначала я должен сделать дедулю безопасным.

– Это займёт меньше минуты, – сказал Харрис. Он шагнул вперёд, схватил двумя руками Томпсон и обрушил тяжёлую металлическую подставку пулемёта на подбородок Деффера. Старик схватился руками за рот, упал и больше не двигался. Светлая кровавая пена выступила на его морщинистых губах, а кровоподтёк цвета виноградного сока распространился по подбородку, стекая далее по его тонкой шее.

– В этом не было необходимости, – сказал Такер.

– У него нет зубов, которые он мог потерять, дружище, – сказал Харрис. Он использовал слово «дружище» слишком часто, подойдя к грани так близко, как никогда до этого.

– Я собирался связать его и вставить кляп.

Харрис посмотрел на старого мужчину, толкнул его стволом пулемёта и сказал: «Он всего лишь без сознания. Он будет в абсолютной отключке, и это сэкономит нам время».

Такер встал со стула и снова почувствовал дрожащую слабость в коленях. «Ты сказал, что хочешь поговорить».

– Верно, – сказал Харрис. Он прошёл к окну, выглянул в него, повернулся, отступил и опёрся на стену. Всё ещё шёпотом он сказал: «Что если Бахман раскололся? Что, если они его убили?»

– Тогда мы уходим отсюда и залегаем на некоторое время, пока они не отстанут от нас.

Харрис яростно потряс головой. «Нет. Я не могу это принять. Я ничего не получил за эту работу, а мне нужны деньги. У меня совершенно другая идея».

Такер знал, о чём это он, но всё равно спросил.

– Если они это вытрясли из Бахмана, вытрясли из него всё, мы должны убить Баглио, возможно, Деффера, возможно, охрану внизу.

– Что насчёт девушки, мисс Лорейн?

Харрис выглядел абсолютно сбитым с толку. «Что насчёт её?»

– Баглио с ней спит, – терпеливо объяснил Такер. – Он пятидесятилетний мужчина, и она ему не ровня. Она чертовская красавица, тот тип цыпочек, которые пробуждают у старых мужчин излишнее доверие. Вполне возможно, он думает о ней больше, чем о всего лишь очередной подстилке – он может ей рассказывать достаточно много о своих делах, чем следовало бы. Известно множество мужчин, которые ставили себя таким образом в дурацкое положение.

Харрис подумал об этом немного, его глубоко посаженные глаза впали даже глубже. Он сказал: «Мне это не нравится, но её мы тоже убьём, если это необходимо».

– Халверсоны?

– Они ничего не узнают, – сказал Харрис уверенно. – Такой человек, как Баглио, не будет трещать о своём бизнесе горничной и лакею.

– Рабочему.

– Не важно.

Такер печально покачал головой и пошёл к кровати, пощупал пульс Деффера и проверил его дыхание. Он начал отрывать кусок простыни, чтобы сделать ленты для связывания. Он сказал: «Пит, у тебя проблемы. Я советую тебе отойти от дел, как только это станет возможным».

– Ты так считаешь, а?

Такер кивнул, не беспокоя его своим взглядом, надеясь избежать необходимости проявлять самообладание. Он начал связывать лодыжки Деффера. «Если ты убьёшь Баглио и остальных, этим займётся полиция. Грим не сделает нас невидимыми. Этого будет достаточно, чтобы объявить любой розыск, который будет похуже всего, на что способен Баглио; а полиция, когда они получат описания от Халверсонов и от Киси, смогут сравнить их с твоей фотографией, которая есть в миллионах чёртовых книг. Надо сказать, что есть небольшой шанс того, что её обнаружат, но достаточно большой, чтобы об этом беспокоиться. Ты хочешь убить всех в этом доме, даже горничную и рабочего?

Харрис немного прочистил горло и отошёл от стены, но он не мог придумать ничего, что можно сказать. Он поставил себя в дурацкое положение перед Такером. Он не мог себе этого позволить.

Такер перевалил Деффера на живот, заложил ему руки за спину и связал их вместе, перевернул его обратно на спину. Даже если горло старика и позволило бы ему говорить громче, чем шёпотом, когда он прийдёт в сознание, то всё равно не было никакого смысла вставлять ему в рот кляп. К тому времени, когда он прийдёт в себя, все в доме будут уже знать то, что произошло.

– Ну что? – сказал Харрис наконец, пытаясь разорвать тишину.

– Даже если ты всех убьёшь в этом доме, – перебил Такер. – Откуда ты можешь знать, что Баглио никому не сообщил из того, что ему рассказал Бахман, может быть, этому щёголю-бухгалтеру Чаке? Если рассказал, то все твои убийста напрасны.

– Есть изъян в твоих рассуждениях, – сказал Харрис. – Это уже дело полиции. Всё из-за охранника, которого ты пристрелил.

– Бред собачий, и ты это знаешь, – сказал Такер. – Баглио вызовет собственного доктора, и он приведёт его парня в порядок.

Харрис понимал это, но всё ещё не мог от этого избавиться. «Я не могу себе позволить затаиться на год, чёрт возьми».

Для того, чтобы переключить внимание Харриса, Такер сказал: «Возможно, к тому времени, когда мы покинем это место, у тебя будут деньги, которых хватит на год или даже больше».

– Каким образом?

– Подожди, – сказал Такер, потому что у него не было настоящего ответа.

Они покинули комнату Деффера, выключили свет и закрыли за собой дверь.

Джимми Ширилло ждал у Хелверсонов. Он стоял в проёме их двери в то время, когда они садились рядом с латунной передней спинкой их кровати, связанные и с кляпами во рту, их руки были привязаны к латунным прутьям, которые находились за ними. Она была худая и до определённой степени симпатичная, однако ввалившаяся кожа вокруг глаз указывала на то, что женщина была измотана и совершенно измучена жизнью. Её муж, высокий, худощавый, желтолицый мужчина с густыми бровями и ушами, которые выглядели так, будто их трансплантировали с гончей собаки, был измотан годами даже больше, рабскими и напряжёнными, для того, чтобы доставлять удовольствие. И с ужасом на лице.

– Вопросы? – спросил Ширилло.

Такер снова посмотрел на Халверсонов и увидел в точности то, о чём упоминал Киси. «Вопросов не будет. Если бы и они знали то же, что знает Баглио, я был бы удивлён. Подозреваю, что нашего человека могли бы держать в этом доме целый месяц, а эти двое даже не подозревали бы об этом».

Ширилло кивнул. «Они были такими любезными, я думал, что они собираются связать друг друга сами».

– Давайте, проверим оставшиеся комнаты на этой стороне, – сказал Такер. – Только для уверенности.

В последних двух комнатах в этом меньшем из крыльев особняка они обнаружили доказательство того, что и Киси, и Деффер им врали: две используемые спальни и занятые шкафы. Беглого осмотра каждой из них было достаточно, чтобы убедить Такера в том, что ещё двое бандитов были на ногах и находились и до этого, и теперь неизвестно где.

– Я бы не подумал, что повар будет нам врать, – сказал Харрис. Он положил в карман свой «Люгер» и использовал освободившуюся руку, чтобы водить по гладким линиям пулемёта.

– Тем не менее, он врал, – сказал Такер. – А когда Деффер упомянул про более, чем двоих охранников, я тоже думал, что он врал.

– Но где они? – спросил Харрис. С тревогой он всмотрелся в неосвещённый лестничный колодец, в длинный пролёт коридора, затем в короткий.

Ширилло сказал: «Должно быть, они ещё снаружи». Он совершенно не волновался. Он сам себя удивлял, и Такер тоже удивлялся его способности адаптироваться. Так как Харрис становился ненадёжным, Такеру необходимо будет сделать ставку на Ширилло.

– Они должны были нас видеть, – настаивал Харрис. Его голос был грубым, дрожащим. – Из-за того, что мы так включали и выключали свет в этом месте, любой снаружи мог…

– На самом деле не видели, – сказал Ширилло. – Мы в основном использовали фонарик, а занавески большую часть его света скрывают от людей, которые снаружи. Мы использовали потолочный свет только в художественной студии, в складском помещении и спальне Халверсонов. В первых двух вообще нет окон, а третья не вызовет никаких подозрений. Я думаю, что охранники должны быть позади дома; поэтому я не упоминаю о том, какой свет был включён в передних комнатах.

Хорошо. Чистое, обоснованное суждение. Такер знал, что если они выберутся отсюда, он будет использовать Ширилло снова, на другой работе. Харрису, по поводу которого он решил, что никогда больше не будет с ним иметь дел, он сказал: «Я согласен с Джимми».

– Хорошо, друзья, даже если это так, это ничего не меняет. Если даже те свободные охранники не знают, что мы в здании, они всё ещё там, под нами. В любое время они могут уйти с поста или отойти внутрь на чашечку кофе, и когда они это сделают, всё будет кончено. – Последние несколько слов вышли из его горла как сок, выжатый через сито.

– С другой стороны, – сказал Такер. – Мы можем закончить перед тем, как они вообще что-нибудь узнают.

– Вряд ли, – сказал Харрис. Он скорректировал своё мнение: «Невозможно».

Такер сказал: «Всё-таки наш лучший шанс – это быстро всё это закончить и вызвать вертолёт. Пойдём, посмотрим на мистера Баглио».

Они выключили свет в комнате Халверсонов и закрыли дверь, прошли быстро до главной лестницы, где Такер остановился и повернулся к Харрису. «Оставайся здесь с Томпсоном. Ты на хорошей позиции для того, чтобы защищать эту лестницу, а также заднюю лестницу, так как если кто-то ей воспользуется, то выйдет оттуда в коридор».

– Дашь мне рацию?

– Тебе она не нужна, – сказал Такер. – Даже если начнутся проблемы. Мы услышим очередь Томпсона, где бы ни находились.

– Хорошо, – сказал Харрис.

Он отступил в тень. Для такого большого мужчины он был способен хорошо себя скрывать, был почти невидимым.

Затем Такер и Ширилло быстро разделились и исследовали все оставшиеся комнаты за исключением одной, где – согласно Киси – спали Баглио и мисс Лорейн. Не найдя ничего стоящего во всех этих комнатах – и, естественно, следов Мерла Бахмана – они встретились перед последней дверью, Такер дотронулся до дверной ручки, повернул её, толкнул дверь внутрь и включил фонарик.

В течение длительного момента Такер думал, что в спальне никого нет, и что Киси снова им соврал, так как всё там находилось в мрачной тишине. Затем холм из кучи постельного белья, пробивающегося через запутанные кружева теней, дёрнулся и кинулся с огромной кровати, когда женщина включила свет, перевернулась, спрыгнула на ноги, её лицо напряглось, не иначе как нетвёрдо стоящий на ногах боксёр отходит от нокаута с неожиданным пониманием того, что он на грани обморока и может проиграть матч.

– Какого чёрта здесь происходит? – спросила она.

На ней была фланелевая ночная рубашка до пола, смятая и потёртая, и, несомненно, удобная. Это указывало на то, что её отношения с Баглио были больше, чем временными. Если бы она была просто партнёром в кровати, она бы спала обнажённой или в вычурных бикини, с расчётом на то, чтобы заставить такого мужчину, как Баглио, оставить её рядом с собой немного дольше. Фланелевая ночная рубашка была символом её независимости и безопасности внутри семьи Баглио. Ей не было необходимости рекламировать свою сексуальность. Она была уверена, что Баглио всегда осознавал это, и что это несколько большее, чем то, что делало её интересной для него.

Её руки были приподняты, как будто она пыталась оценить своё положение и возможность сбежать от них.

– Абсолютно нет шансов, – сказал Такер.

Ширилло сказал: «Смотри, Баглио!»

Властный человек вылез из кровати с другой стороны и наклонился к верхнему ящику ночной тумбочки. Когда он поднялся с небольшим тяжёлым пистолетом, Такер выстрелил в сторону его руки. Его не беспокоило, что это могло лишить Баглио возможности играть в гольф на всю жизнь; но когда это случилось, выяснил, что не задел его. Приглушённый выстрел выбил пистолет, и он упал.

Женщина всё ещё не сдавалась и сделала пару шагов к двери. Когда Такер выпустил ещё пару пуль в пол в футе [61]61
  30 см.


[Закрыть]перед ней, она замерла, более полноценно оценив ситуацию, и одарила его осуждающим взглядом.

Даже в жёлтой фланели она производила впечатление привлекательной женщины, и она напоминала ему Элиз Рамзей. Во внешнем виде и размерах на самом деле не было сходства; но у мисс Лорейн было такое же положение, как у Элиз, такая же способность к самоконтролю, дух уверенности и данные, которые делали её, несомненно, привлекательной. Это была та часть её, которая на время очаровала его так, что он не обратил внимание на то, что Баглио кинулся за пистолетом.

С другой стороны кровати Баглио, одетый только в голубые трусы, тёр свою онемевшую руку. Он сказал: «Ты мог попасть в меня, идиот». Он говорил как учитель, делающий замечание неразумному и безответственному ребёнку.

– Это невозможно, – сказал Такер. – Я отличный стрелок. – Он не знал, поверит ли Баглио, что кто-нибудь может надеяться на то, чтобы выбить пистолет в этой тёмной комнате, на таком большом расстоянии между ними, с помощью пистолета с глушителем, но он не думал, что пуля могла срикошетить на него. – Не думай, что одна из пуль не прострелит тебе руку, если ты кинешься к чему-нибудь ещё.

– Я не знаю, зачем вы пришли, – сказал Баглио, никак не отреагировав на браваду Такера. – Но вы совершили ошибку, вломившись в мой дом. Вы вообще представляете, кто я? – Настоящий школьный учитель.

– Знаменитый Розарио Баглио, – сказал Такер. – А сейчас ты пойдёшь с нами.

Баглио отреагировал на ситуацию с поразительной невозмутимостью, не вполне испугавшись покрытых капюшонами, загримированных призраков, с пистолетами с глушителем в руках и ни капельки не был униженным тем, что находится в зоне досягаемости этих пистолетов. Он уже понял, кто они, в общих чертах, и знал, что угроза, которую они несут, не смертельна. И он стыдился своего тела меньше, чем большинство мужчин, которым на пятнадцать лет моложе: с широких плеч до ненатянутого, но относительно плоского живота он был в хорошей форме; он явно пользовался плавательным бассейном, сауной и спортзалом в подвале. Также и Лорейн была женщиной, которая могла давать ему сильную мотивацию для того, чтобы оставаться в форме. Это была также женщина, решил Такер, которая помогала Баглио в том, чтобы встретить ситуацию настолько превосходно: мужчина очень не хотел выглядеть глупцом перед женщиной, с которой он проводил время в постели.

Баглио сказал: «Пойду с вами куда?»

– Через холл.

– Сразу, как только я оденусь, – сказал Баглио, направившись к шкафу. Он держал себя хорошо, прямая спина, приподнятая голова. Если бы у него было время причесать свои серебристые волосы, он мог бы быть почти достаточно презентабельным для того, чтобы казаться работником национального телевидения, а возможно, кандидатом в президенты.

– На это нет времени, – сказал Такер.

Пройдя через холл, Ширилло взял два крепких стула с прямыми спинками и расположил их рядом посередине комнаты, указав им стволом своего «Люгера», и отошёл в сторону, когда пара села.

– Вы так и не объяснились, – сказал Баглио. Он продолжал быть школьным учителем: сжатые губы, грозные глаза, ноздри вздымались, показывая немного возмущение. Он собирался оставить их после уроков, если они не исправятся в ближайшее время.

– Мы ищем друга, – сказал Такер.

– Я не понимаю.

Мисс Лорейн слегка усмехнулась, тем не менее, Такер не мог сказать, направлен ли был этот смех на него или на Баглио. Или на неё саму.

– Он был в машине утром во вторник, – сказал Такер. – Водитель.

Мисс Лорейн посмотрела вверх и улыбнулась, не зло, но и не как друг, но как будто вспомнила удовольствие, которое получила от этого столкновения, как если бы возбуждение ещё не полностью исчезло и всё ещё затрагивает правильные центры удовольствия в мозге.

– Мне жаль, что вы шли так далеко, чтобы узнать так мало, – сказал Баглио.

– Ох!

– Да. Водитель умер.

Такер улыбнулся: «От старости?»

Баглио сказал: «У него были большие повреждения». Его голос звучал почти безразлично. «Он умер вчера».

– Тело?

– Погребено.

– Где?

– У меня здесь целое кладбище, – сказал Баглио. У него была превосходная дикция. Либо он окончил лучшие школы, когда был мальчиком, либо нанимал частных учителей в среднем возрасте. Последнее было более вероятным, чем первое. Казалось, он испытывал гордость от выбора слов, его превосходное остроумие, его чистое произношение, примерно так мог говорить учащийся колледжа. – Сосны – это маркеры, соответствующим образом помеченные. – Он посмотрел на женщину и обаятельно улыбнулся, вызвав у неё смешок.

Несмотря на то, что он заставлял себя реагировать эмоционально, следующим ходом Такера было руководствоваться только интеллектом. Было несомненно, что ни Баглио, ни женщина не ожидали никакого ущерба для себя и что никто из них не сможет ничего полезного сказать во время допроса до тех пор, пока они чувствовали себя комфортно, благодаря этому предположению. Поэтому Такер, хрипя, наклонился вперёд и рассёк дулом «Люгера» лицо Баглио, оставив след от виска до подбородка. Кровь выступила яркой линией.

– Время прекращать игры для того, чтобы воспроизвести впечатление на леди, – сказал Такер. – Пришло время осознать всю неблагоприятность вашего положения. – Он бы удивился, если бы Баглио понял, что выбором таких слов и тона Такер подражал ему.

Баглио прикоснулся к своему кровоточащему лицу, уставился на свои пальцы карминного цвета [62]62
  Кармин – ярко-красная краска, добываемая из кошенили (общее название нескольких видов насекомых, из которых добывают кармин).


[Закрыть], не веря. Спустя длинную минуту он посмотрел на Такера, юмор на его лице трансформировался в ненависть. «Ты только что купил для себя одну из тех маркированных соснами могил», – сказал он. Его голос не испортился. Школьный наставник, накладывающий наказание на плохого мальчика.

Как это ни было противно, Такер замахнулся «Люгером» снова и сделал красную рваную зарубку на неповреждённой щеке Баглио.

Силач начал заваливаться в кресле, голова была опущена, как у быка, готового на таран, он скулил и заваливался назад, когда Ширилло обрушил очередной жёсткий удар своим пистолетом сзади по правому плечу Баглио. Он схватился за ушибленные и спазмирующие мышцы, наклонился вперёд, как будто бы от боли. Постепенно он начинал выглядеть по своим годам.

Девушка тоже выглядела старше.

Она облизала губы и внимательно осмотрела комнату, как будто думала, что увидит что-то, что сможет неожиданно сдвинуть столы. Эта фантазия продолжалась всего секунду, потому что она понимала, так как наверняка делала это раньше часто, что её лучшее оружие – это она сама, её тело и её остроумие. Она посмотрела вверх, убедившись, что Такер смотрит на неё, и, не обращая внимания на это, она сжалась внутри своего жёлтого платья, формируя его так, чтобы получить для себя стратегические очки. Предложение. Но отравленное.

Он улыбнулся ей, так как у него была смутная идея, что ему может потребоваться её сотрудничество позже, затем повернулся обратно к Баглио: «Мы говорили о моём друге».

– Иди к чёрту, – сказал Баглио.

Ширилло, без спросу, шагнул вперёд и, прикидывая расположение почек Баглио через перекладины спинки стула, сильно придавил дуло своего «Люгера» к левому боку мужчины. Обычно он избегал такой тактики. Сейчас же перед ним были мысли об отце. И о брате. Обувной магазин. Хромота его брата.

Баглио хрюкнул, вдохнул воздух, пришёл в бешенство, затем обвалился под вторым, стремительным рубящим ударом Ширилло по его плечу. Он упал со стула на пол.

– Мой друг? – спросил Такер.

Баглио поставил руки под собой и, делая вид, что ослаб больше, чем на самом деле, начал подниматься, двигаясь при этом вперёд, к ногам Такера. Это был глупый ход для человека в его ситуации, первый признак того, что он напуган, и что он перешёл на уровень инстинктов. Такер отступил и пнул его рядом с головой. Когда он упал на этот раз, то остался лежать, без сознания.

– Принеси стакан воды, – сказал Такер Ширилло.

Парень пошёл за ней.

Мисс Лорейн улыбнулась Такеру.

Он улыбнулся в ответ.

Никто не говорил.

Ширилло вернулся с водой, но перед тем как он успел бросить её в лицо Баглио, Такер сказал: «Не надо вендетт, малыш. Мы не можем себе этого позволить». Он вспомнил монолог Ширилло, когда они впервые встретились несколькими неделями ранее, вспомнил про измученного отца и брата, который был жестоко избит.