Текст книги "Кровавый риск"

Автор книги: Дин Рей Кунц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

– Я закончил, – сказал Ширилло. – Сначала я подумал, что хочу его убить. Но решил, что я не хочу платить ему его же монетой; я не хочу быть таким, как он.

– Хорошо, – сказал Такер. – Думаешь, он опознает тебя?

– Нет. Он видел меня однажды в течение пяти минут, полтора года назад.

– Тогда разбуди его.

Ширилло вылил воду на ушибленное и окровавленное лицо, стал снова за двумя стульями.

Баглио моргнул, посмотрел вверх.

– Мы говорили о моём друге, – сказал Такер.

Губы у Баглио опухли, но это никак не повлияло на его голос. Слова стали неразборчивыми, тон изменился, высокомерия больше не было, тон человека, неожиданно свалившегося с высокого места и которого заставляют посмотреть на его же мораль. «Я вам сказал, что он мёртв».

– Почему тогда твой повар рассказывает другую историю?

– Я не знаю.

– А Деффер?

Баглио посмотрел вверх. Ненависть ещё была в его глазах, тем не менее, сейчас она была завуалированной, как будто бы он понимал, что показывать своё отношение опасно. «Что они сказали?»

– Приехала скорая помощь и увезла его.

– Действительно. Чтобы закопать в лесу.

– Бред собачий.

– Снова по плечу? – спросил Ширилло сзади Баглио. – Или ещё один удар по почкам?

– Погоди, – сказал Такер, улыбнувшись. Он уважительно извинился перед Баглио за чрезмерную жестокость его партнёра. Он сказал: «Я уверен, что наш друг находится в этом доме. Во всём остальном все истории сходятся. Во всём, во многих вещах. Так где он?»

– Нет, – сказал Баглио.

Такер кивнул, посмотрел на Ширилло. «Привяжи его к стулу, затем иди и составь компанию нашему другу на лестнице. Защищай заднюю лестницу, пока он наблюдает за основной».

– Ожидаются проблемы? – спросил Ширилло.

– Это займёт больше времени, чем я думал, – сказал Такер. – А мистер Баглио может кричать достаточно громко, чтобы привлечь внимание своих парней снаружи до того, как я с ним закончу.

Ширилло кивнул, используя нож для вскрытия писем, чтобы отрезать полоски от занавесей и профессионально крепко привязал Баглио к стулу с прямой спинкой. Старший мужчина не оказал сопротивления.

– Что насчёт неё? – спросил Ширилло.

– Я справлюсь с ней.

– Уверен?

– Совершенно.

Ширилло ушёл, чтобы присоединиться к Харрису на лестнице.

Такер посмотрел на часы – 5:10 утра. Скоро будет рассвет. Покинут ли свои посты двое мужчин, которые занимают позиции снаружи дома, когда солнце полностью взойдёт?

Такер отогнал эту мысль и приказал женщине перенести свой стул подальше от Баглио, что она и сделала, поставив его так, чтобы он был направлен на него сбоку. Когда она снова села, как очевидец спортивного события, Такер стал за ней, наблюдая за Баглио, и сжал кончиками пальцев её тёплую шею.

Баглио засмеялся во весь голос, даже не смотря на то, что это должно было его ранить.

– Что-то забавное? – спросил Такер. Он дал своей руке сжаться более сильно, окружив полностью её горло, чувствуя её пульс. Он ненавидел себя за то, что пытается достать Баглио с помощью каких-то, но всё же отношений, которыми он завладел у женщины. Он подумал о том, как бы это было, если бы всё было наоборот, если бы он сейчас был на стуле, а Баглио ласкал Элиз.

– Это не сработает, – сказал Баглио.

Такер переместил свою руку, провёл по линии её подбородка, нежно наклонил её голову вверх. Она ответила на его прикосновение, или он вообразил, что она это сделала.

Баглио сказал: «Я всегда могу найти другую женщину. Женщины ничего для меня не значат, вообще ничего. У меня с ней нет ничего особенного. Я не был у неё первым, и я знаю, что я, судя по всему, буду последним, так что продолжай, будь моим гостем». Весь этот разговор привёл к тому, что из уголка его рта потёк небольшой ручеёк крови, стекавший на почерневший подбородок. Он не пытался слизать его, возможно, потому что откусил и проглотил язык, а возможно, потому что не замечал этого, всё его внимание было приковано к собственнической руке Такера.

– Я думаю, ты лжёшь, – сказал Такер.

– Думай, что хочешь.

– Это может задеть такого человека, как ты, если незнакомец приходит в его дом и делает его выглядящим беспомощно, в то время как…

Слово «беспомощный» сделало это. Баглио снова разозлился, внутренне, ненависть росла в его глазах и пылала ярко за момент до того, как он снова её завуалировал. «Посмотрим, что будет».

Такер повернул её лицо к нему, приподнял его, посмотрел в её зелёно-голубые глаза. «Что, если я ударю её пистолетом?» – спросил он Баглио. «Оставлю пару шрамов на её лице – скажем, от линии волос прямо до подбородка – сломаю несколько этих прекрасных зубов?» Если бы Элиз могла его слышать сейчас, что бы она сказала? В этом не было бы ничего хорошего.

Но Баглио засмеялся снова, в этот раз более естественно, или на этот раз под большим контролем.

Девушка застыла, глядя тревожно на Такера, направила глаза в сторону, пытаясь увидеть Баглио. Она не ожидала этого. И в её глазах было больше ненависти, чем в глазах Баглио, не в отношении Такера, а в отношении её любовника. Её бывшего любовника. Она поняла в один ужасный момент, что в том, что могло казаться между ними большим, чем просто секс, старик находил лишь процесс потребления. Наблюдая сейчас за ней, как её лицо покрывается линиями жестокости, Такер понял, что она бы совершила вендетту куда лучше, чем когда-либо смог бы любой сицилиец.

Сейчас, когда обстоятельства были ясными, она быстро привела себя в порядок, восстановила самообладание; и решила, что должна делать. Ранее Такер лишь представлял, что она отреагировала одобрительно на его ласки, но сейчас реакция была настоящей и совершенно не воображаемая. Его рука опускалась ниже по её горлу до тех пор, пока не дошла до её тяжёлых грудей; и она села более прямо, наклонившись к его руке, пытаясь подыграть ему, искушая.

Баглио обратил внимание.

Она улыбнулась Такеру, повернулась к Баглио и улыбнулась ему тоже, однако, по-другому.

Что-то возникло здесь, возможно, что-то вполне пригодное, однако, Такер не видел, как это может им помочь прямо сейчас.

Его часы показывали 5:20. Время утекало стремительно.

Что дальше? Как можно сломать Баглио? Или как можно убедить женщину рассказать ему то, что он хотел знать? Она была на грани, он знал, и требовалось всего лишь немного подтолкнуть? Его сосредоточенность была прервана звуком выстрела револьвера без глушителя, отдавшийся эхом в коридоре второго этажа. На этот единственный выстрел Пит Харрис ответил яростной очередью пулемёта Томпсона. Закричал мужчина, правда, ненадолго, его голос расходился в неясном шуме бессмысленных слов, в полной тишине. Пит Харрис изрёк нецензурное выражение; они были полностью раскрыты.

Спустившись по задней лестнице в дальнем конце коридора, Джимми Ширилло нашёл панель с выключателями и наводнил коридор второго этажа поразительно белым светом. Это уже не имело значения, потому что уже не было смысла сохранять их присутствие в секрете от людей, которые охраняли дом снаружи. Рёв огня пулемёта Харриса разметал карты в воздухе, и единственный способ убедиться в том, что эти карты упадут правильной мастью, было двигаться быстро и реагировать на все непредвиденные обстоятельства.

Такер толкал женщину перед собой, не грубо, но сильно, когда он спешил по направлению к главной лестнице. Он не беспокоился о том, чтобы держать пистолет направленным на неё. Оставшись в одиночестве, она не имела возможности вести эффектную игру для побега, и она знала это.

Пит Харрис сидел, опершись на стену, на этой стороне выхода на лестницу, Томпсон лежал на ковре перед ним. Он пытался задрать правую штанину брюк выше колена, не задевая рану, которую заполучил. На его загримированном лице блестел пот, который проступил через чёрную перегородку и стекал по ней.

Ширилло ждал у задней лестницы, ожидая атаку с этого направления.

– Ты в порядке? – прикнул Такер.

– Да! – откликнулся Ширилло.

Посередине между Ширилло и Харрисом, у задней стены, лежал мёртвый мужчина. Он растянулся на спине, одна нога была вывернута на ягодицы, его руки укрывали лицо, почти расколотая пополам выстрелами пулемёта. Много крови украшало стены и распространилась по дорогому ковру.

– Как она? – спросил Такер Харриса.

Харрис посмотрел вверх, когда, наконец, подвернул штанину выше колена. «Он попал мне в икру. Она болит как чёрт, но я не думаю, что всё так плохо».

Такер наклонился и осмотрел рану, сжал её для того, чтобы выдавить из неё кровь, посмотрел внимательно в зазубренный разрез перед тем, как он заполнится новой кровью. «Выглядит так, как будто только задето», – сказал он. «Всего лишь царапина. Жить будешь, думаю».

– Спасибо, друг, – сказал Харрис. – Боже, дерьмо попало на вентилятор, не так ли? – Он не знал о мисс Лорейн.

– У нас всё ещё есть преимущество, – сказал Такер.

Слишком белые глаза вокруг радужек в глазах Харриса выдавали в нём шокирующий страх, не смотря на то, что делали губы. «Конечно, друг», – сказал он, без такого уж энтузиазма.

– Откуда он пришёл?

Харрис посмотрел на мёртвого мужчину, прочистил горло, сплюнул на коврик. «Я не могу объяснить».

– По лестнице?

– Нет, – сказал Харрис. – И он не мог подняться по задней лестнице без того, чтобы уложить Джимми, чтобы выстрелить в меня. Дружище, он просто возник как приведение между нами. Он попал в меня до того, как я его увидел. Когда я заметил его очертания, я не терял времени зря». Он был расстроен. Он упомянул имя Ширилло при девушке, так же как упомянул его при Кисси, поваром, и, казалось, находился на грани истерии. И ударил по Томпсону, выдавив слабый смешок.

– Ты считаешь, что они были уже наверху? – спросил Такер.

– Я уверен в этом.

– Где же они скрывались?

– В одной из тех комнат.

– Этого не может быть. Мы все их обыскали.

– Не так хорошо, дружище.

Как это возможно? Они посмотрели в шкафах, под кроватями, действовали вполне профессионально. Нет. Они не могли ничего просмотреть. Такер встал и посмотрел на мисс Лорейн. «Где он мог быть?»

– Кто?

– Не будь смешной. Мёртвый мужчина.

– Я не знаю.

Он двигался быстро, схватил её руку, завернул её вверх за спину, заставив её наклониться и зашипеть от боли. «Помнишь, что я сказал Баглио о твоём лице?»

– Я не хочу, чтобы это со мной произошло.

Она была права, но он был не в состоянии позволить ей укрепить свою уверенность, так что нажал на её руку сильнее.

– Я не знаю, где он, к чёрту, был! – выкрикнула она, резко выпрямившись и освободившись от его захвата. Он не давил в полную силу, не так как он поступил с мужчиной. Лёгкость, с которой она освободилась от него, была предупреждением о том, что он снова её недооценил.

– Держи её под прицелом, – сказал Такер Харрису. – Тебе это по силам?

– Конечно, дружище, – сказал он, поднимая пулемёт.

Такер пошёл поговорить с Ширилло и обнаружил, что парень не знает, откуда появился стрелок. «Я не знал, что он здесь, пока он не выстрелил в Пита. Затем я упал на пол и оставался на полу, чтобы защититься от рикошетящих пуль Томпсона».

Такер посмотрел на часы. Он снова осмотрел коридор, уставился на труп, пытаясь представить, откуда он мог прийти. «Ты смотрел в шкафах в комнате Хальверсонов?»

– Ты знаешь, что смотрел.

– Что на счёт тех комнат, которые ты проверял сам, внизу в другом крыле?

– Окажи мне хоть немного доверия.

– Чёрт возьми, он же откуда-то пришёл.

Ширилло сгримасничал и сказал: «Он пришёл из того же места, где они удерживают Бахмана».

Такер потёр голову так, как будто на него упала паутина. Грим сделал его кожу липкой на ощупь. Его взгляд был туманным, его рот горячим и сухим. Он сказал: «Как ты до этого догадался?»

– Это логично.

– Чердак? – сказал Такер.

– Мы можем пойти посмотреть. Но я сомневаюсь, что там, потому что мне кажется, что я стою под дверью на чердак. – Он указал на отверстие в потолке прямо над головой, потянулся вверх и схватился за хромированную ручку, потянул вниз складную металлическую лестницу, которая вела в темноту.

Такер поднялся и вернулся меньше, чем через пять минут. «Пусто», – сказал он Ширилло. «И это единственная дверь для входа и выхода». Он оставил лестницу неубранной, потому что, согласно плану, она им потребуется позже.

– Что теперь? – спросил Ширилло. Он полностью себя контролировал, воспринимая всё целостно.

Такер достал пачку «Лайф Сэйверс» со вкусом лайма из кармана свой ветровки, предложил одну Ширилло, положил одну себе в рот, когда парень отказался, начал сосать леденец. Он сказал: «Как ты смотришь на то, чтобы поискать скрытую комнату?»

Ширилло моргнул, просунул руку к голове, которая была под капюшоном, как будто хотел запустить пальцы в волосы, и сказал: «Разве он малость не большой?»

– Ты единственный, кто продал мне идею о том, что мафия немного мелодраматична, помнишь?

– Но скрытая комната?

– Бахман где-то в этом доме. Я знаю это. Но мы посмотрели в каждой комнате и шкафу с подвала до чердака. – Он сжимал руки в карманах брюк и перекладывал круглую сладость во рту. – Такой человек, как Баглио, мог найти использование скрытой комнаты весьма полезным. Прежде всего, он может хранить там деньги каждую ночь с понедельника на вторник, а также что-нибудь ещё, что ему может показаться слишком опасным оставлять на всеобщее обозрение или класть в хранилище подвала, к которому могут получить доступ федеральные агенты по ордеру. – Он разгрыз «Лайф Сэйверс» на две половинки.

Ширилло сказал: «Но это всё можно хранить в сейфе. Скрытая комната – это слишком грандиозно для…»

– В сейфе нельзя хранить, скажем, большую партию наркотиков. И если копы обнаружат дверь, и у них будет ордер на обыск, они будут иметь право открыть сейф, тогда как они наверняка пропустят скрытую комнату.

– Возможно.

– Так как ты смотришь на то, чтобы поискать скрытую комнату?

Ширилло немного это обдумал и, наконец, сказал: «Я думаю, мы должны сравнить расстояния в коридоре и внутри комнат, попытавшись где-то найти расхождение».

Такер кивнул, посмотрев на часы.

5:36.

– Тогда нам лучше поторопиться, – сказал он.

Ширилло кивнул.

– Наш пропавший охранник где-то в скрытой комнате, где-то между тобой и Питом, или он находился снаружи дома, когда услышал выстрелы.

– Если он был снаружи, – сказал Ширилло. – Мы бы уже услышали его к настоящему времени.

– Если только он решил не входить сразу за нами.

– С чего бы ему так поступать?

– Возможно, он знает, что мы превосходим его числом.

– Он не мог этого знать.

Такер закончил с леденцом. Неприятная возможность пришла ему на ум, и он не хотел о ней рассказывать, тем не менее, он знал, что Ширилло имел право услышать то, о чём он думает. Конечно, Харрис тоже имел на это право, но он никогда ему об этом не рассказал бы. Парень, он был уверен, будет способен думать об этом без паники. Харрис может сломаться. «Возможно, он был снаружи, услышал выстрелы, понял, что не сможет предпринять ничего стоящего в одиночку. Возможно, он открыл гаражную дверь, выкатил лимузин оттуда, затем на дорогу, которая ведёт вниз, съехал до места, где машину уже не будет слышно, завёл её и поехал за помощью».

– Господи! – Впервые за всё время этих длительных ночных часов Ширилло выглядел напуганным.

– Не беспокойся об этом, – сказал Такер. – Это всего лишь то, о чём, как мне кажется, нужно помнить.

– Конечно.

– Мы будем уже давно далеко отсюда, когда он подвезёт сюда подкрепление. – Он улыбнулся и шлёпнул Ширилло по плечу, как старший брат. – Если он уехал за кем-нибудь.

– Он это сделал.

– Мы не можем быть уверены.

– Нет, можем. Это худшее, что может случиться – и это вполне ожидаемая часть всей этой операции. – Несмотря на его искренний пессимизм, парень не был готов сорваться отсюда сию секунду.

Такер знал, что Ширилло был прав, и он ощущал сильную эмоциональную нетерпимость к поражению, которое до сих пор его преследовало. Он думал о своём старике, о мистере Меллио в банке, о деньгах, которые находились в трасте, которые задерживались в длительных судебных баталиях, и он понимал, что он не может это испортить. Он не может так проиграть.

– В любом случае, – сказал он. – Кто будет стрелять по вертолёту полиции штата?

– Если они поведутся на это, – заключил Ширилло.

– В прошлый раз повелись.

– Поэтому они могут в следующий раз не повестись. Осведомлённость ведёт к подозрению.

– Это проявление неуважения к органам власти, думается.

– Не с этими ребятами.

– Старая Железная Рука, а?

Ширилло улыбнулся.

Ширилло был прав, конечно, не имело значения, как сильно Такер пытался снизить важность их проблем. Также Такер не видел ничего хорошего в том, чтобы стоять вместе, вгоняя друг друга в депрессию на основе предположений по поводу их неизбежной гибели. Так они скоро могут оказаться в том же состоянии, что и Пит Харрис, сорвавшись на самый тонкий писк, принимая близко к сердцу каждое замечаемое движение теней.

– Нужно идти, – сказал Такер.

Он отвернулся от парня и начал проверять расстояния между комнатами, пытаясь найти какое-либо заметное несоответствие.

Времени было 5:41 утра, значительно позже рассвета нового дня.

Пятью минутами позже Такер знал, где находилась скрытая комната и где, судя по всему, удерживался Мерл Бахман. Он вошёл в заднюю комнату в коротком крыле, где охрана – плюс к мёртвому мужчине раненный мужчина или недостающий бандит – спала, и убрал одежду из кладовки. Он не беспокоился о том, что то, что он выбрасывал, сомнётся, и он начал осматривать стены кладовки с помощью луча своего фонарика, когда услышал, как снова в коридоре начал стрекотать Томпсон.

Он пошёл посмотреть, что случилось, пошёл к Харрису, который стоял наверху лестницы с большим оружием, нацеленным вниз на лестничную площадку.

– Пытался подняться, – сказал Харрис. Его раненая нога, казалось, не беспокоила его так сильно, как раньше. Это могло быть хорошо, а могло быть плохо; это могло означать, что рана была такой незначительной, как и выглядела и перестала кровоточить, или же это могло означать, что Харрис испытывал слишком большой страх для того, чтобы замечать боль. – Это был тот ублюдок, которого мы связали внизу. Я думал, что я выбил его на достаточно длинное время.

– Достал его?

– Нет.

По меньшей мере, пропавший охранник не сбежал сломя голову из поместья, чего он боялся. Вместо этого мужчина вошёл внутрь и привёл в чувство своего товарища, и, вполне вероятно, сейчас пытается придумать способ подняться наверх.

В конце холла Ширилло кричал нечто неразборчивое. Когда Такер повернулся посмотреть на него, парень стрелял в узкие промежутки между столбами задней лестницы, однако, его «Люгер» с глушителем создавал весьма небольшой шум.

– Повезло?

– Нет! – крикнул Ширилло.

– Их всего лишь двое, – сказал Такер. – Они могут нас держать в напряжении, но они не могут достаточно серьёзно на нас наброситься.

– Это повар, – сказал Харрис.

– Киси мог врать, но он не боец, – сказал Такер. – Кроме того, ещё одного человека недостаточно для того, чтобы сломать нашу оборону. Мы можем удерживать их достаточно долго.

Харрис отступил от лестницы, так что не мог видеть и не мог быть увиденным никем, кто поднимается. Он продолжал смотреть в сторону ступенек, однако, пулемёт держал у бедра, и внимание было сосредоточено на Такере. Его лицо было смесью пота, грима, глубоко врезанных линий усталости, и когда он говорил, ему не нужно было переходить на шёпот: его голос был охрипшим от страха: «Давайте, к чёрту, выбираться отсюда. Бахмана здесь нет. Здесь нет ничего из того, что нам нужно».

– Бахман здесь, – поправил его Такер.

– Да?

– Определённо.

– Я его не вижу, – сказал Харрис, ухмыляясь. Усмешка была злой, и она ещё больше приближала их к провалу, так как это могло позволить ему игнорировать приказы Такера и совершать свои собственные выпады.

Харрис больше не заслуживал доверия. Такер не позволил ему узнать, что он пришёл к такому выводу, и поэтому сказал: «Бахман в секретной комнате». Он сделал два больших шага к задней стене и ударил по штукатурке своими костяшками. «Разве это не выглядит необычно, что за таким большим пространством стены нет ни одной комнаты?»

Харрис удивился этому длинному пространству неиспользуемой штукатурки, посмотрел вправо и влево на ближайшие двери. «Я думал, те две комнаты занимают это место».

– Это было бы так в одном из коротких крыльев. В этом длинном крыле они занимали бы такое же место. Так что между ними что-то есть.

Харрис посмотрел искоса, подумал об этом. Он бы предпочёл убраться отсюда; он не хотел думать ни о чём кроме того, чтобы бежать, прятаться, оставаться живым. Тем не менее, он сказал: «Хорошо. Как мы доберёмся до него?»

– Я думаю, через кладовку в одной из двух смежных комнат, но я ещё не нашёл дверь.

– Давай, быстрее, – сказал Харрис.

Он вернулся к лестничному колодцу, ожидая то, что произойдёт, что-то, из-за чего нужно стрелять.

– Оставайся на посту, – сказал Такер, развернувшись к комнате, из которой его вызвал заикающийся Томпсон.

Стены кладовки были отделаны обычной шкукатуркой, слишком гладкой для того, чтобы содержать секретный дверной проём. Он стал на руки и колени и повернулся на четверть круга, совершая внимательную инспекцию в поисках чего-либо неплотного или подвижного. Ничего такого. Убедившись в том, что вход был в другой комнате длинного крыла, он пошёл совершить рейд во вторую кладовку.

Оставив позади Харриса и женщину, он сказал: «Мы выясним, где он, через пару минут».

– Подожди, – сказала мисс Лорейн.

Он почти не услышал её. Когда она позвала снова, он повернулся и сказал: «Да?»

– Я хочу поговорить.

– Нет времени, – сказал Такер.

– Я хочу заключить сделку, – она говорила тихо, но её голос воспринимался хорошо. – Я могу помочь тебе.

– Уже слишком поздно для этого.

– Нет, не поздно.

– Извини.

– Я могу сохранить полчаса на поиски Бахмана.

Он сказал: «Я сомневаюсь в этом. Вход в это скрытое пространство должен быть в кладовке в этой комнате. Я способен справиться с этой задачей?» Он внезапно понял, что она использовала имя Бахмана, что они оба, и он, и Харрис, позволили ей. Что за чёрт. Он сходит с ума? Он сказал: «Господи!»

Она подошла к нему и держала свои руки так, как будто хотела взять в них его руки. «Вы можете купить Бахмана и моё молчание, если хотите».

– Бахману будет проще изменить своё имя, – сказал он.

– Неправда. Кроме того, Роз когда-нибудь найдёт его.

Это была сущая правда. Но он сказал: «Купить твоё молчание? За что?»

– Деньги.

– У нас их нет. – Его голос звучал недовольно и жёстко, но он ничем не мог помочь. Он держал свой знаменитый внешний вид уже слишком долго.

– У тебя они будут, если заключишь сделку со мной, – сказала девушка. Она опустила предложенную руку, ожидая. Сейчас она была даже больше похожа на Элиз, секретная улыбка самоудовлетворённости, окрашивающая её прекрасное лицо.

Такер сказал: «Что за сделка?»

Она сжала губы, облизала их. Сказала: «Хорошо, вы собираетесь найти этого Бахмана на свой страх и риск, я это вижу. Вы собираетесь одурачить Роза, как никому до этого не удавалось. Он меня больше не захочет, так как я видела его униженным, так что у меня нет никаких причин оставаться здесь. Сделка такая – я беру двадцать процентов всего, что находится в тех трёх чемоданах, плюс свободный выход отсюда».

Такер моргнул, моментально почувствовал слабость в ногах, затем улыбнулся. «Я идиот», – сказал он. – «Отправка со вторника?»

– Конечно.

– Наличные?

– Да.

– Я не думал, что они всё ещё будут здесь.

– Они не были отправлены во второй раз, по причинам, которые я объясню тебе, если ты заключишь сделку.

Он покачал головой с сожалением. «Сейчас, когда я знаю, что они здесь, почему я ещё должен заключать сделку?»

– Потому что ты потратишь впустую часы, охотясь на них. В доме тысячи мест такого размера, где могут быть спрятаны эти три чемодана. И по тому, как ты себя ведёшь, ты не можешь больше тратить здесь время – у тебя есть кто-то, кто придёт тебя забрать.

Он восхищался ей, несмотря на тот факт, что она была по ту сторону баррикад. Когда она замечала, что обстоятельства не позволяют ей держать всё под контролем, она совершала манёвр, который увеличивал зону, на которую влияла её сила. Он мог понять, почему Баглио уважал её. Единственная ошибка старика заключалась в том, что он не уважал её ещё больше. Он также получал удовольствие от её требований. Они бы идеально подошли друг к другу, если бы она могла предоставить то, чем хвалилась.

– Хорошо, – сказал он.

– По рукам?

– По рукам.

Она нахмурила брови и сказала: «Это не так просто, как кажется. Мы должны поговорить немного дольше».

– Говори, – сказал он. Он полез в карман и достал пачку «Лайф Сэйверс», положив одну в рот.

– Не здесь.

– Где?

– В комнате, которая у тебя на пути.

Такер посмотрел на часы: 6:06. Он не рассчитывал закончить операцию при дневном свете, однако, им деваться некуда, если они собирались это всё сделать. Он сказал: «Мы не можем вести долгие переговоры. Становится чертовски поздно».

– Мне нужно всего две минуты.

– Тогда пошли.

Она переступила через труп на полу в коридоре, милые обнажённые пальцы ног хлюпали на влажном ковре, когда они с Такером шли в спальню охранников. Харрис за ними выпустил очередную пулемётную очередь по лестничной клетке.

В спальне она села на угол матраца и подвернула свои длинные ноги под себя, выглядя в это время скромной и невинной в этой фланелевой ночной рубашке. Она сказала: «Как ты собираешься выбираться отсюда?»

Он засомневался, но потом сказал: «Вертолёт».

Она скривилась. «Я серьёзно».

– Я тоже.

Она сказала: «Я не хочу иметь никаких дел, если вы на самом деле кучка клоунов, которые не продумали этот вопрос».

Он объяснил, подробно, но быстро, как только возможно, о Нортоне и вертолёте с маркировкой полиции штата.

– Я поражена, – сказала она.

– Сейчас, – сказал он, – порази меня. Ты знаешь, что случается с людьми, которые расстраивают Роза Баглио?

– Я знаю.

– Но ты готова всё же рискнуть?

– Девушка должна думать о себе, – сказала она. Она говорила как серьёзная ученица первого класса обычной средней школы, решившая заставить расчувствоваться программу делопроизводства, чтобы подготовить их к оплате счетов за оставшиеся четыре года. Она была очаровательной.

– Баглио знает твоё имя. Будет достаточно просто тебя выследить.

– Имя можно изменить, – она намекала на то, что, так или наче, Лорейн не было её настоящим именем.

– Ты не можешь изменить свою внешность. Каждый мужчина, которые видел тебя, сможет тебя вспомнить.

– Ты преувеличиваешь мою привлекательность, – сказала она. – Более того, я кое-что понимаю в косметике и изменении внешности. – Она встала с кровати и сказала. – Ты пытался сказать мне, что тебе требуется моя помощь?

– Нет, – сказал он. – Я просто хочу до конца понять, почему ты делаешь это, но у меня есть лучшее представление о том, что произойдёт позже. Например, мне бы не хотелось, чтобы ты вышла из всего этого с идеей о том, чтобы вернуть свои двадцать процентов обратно Баглио и рассказать ему всё, что тебе стало известно о нас, когда тебя начнут принимать как друга.

– Должно быть, я дура, – сказала она.

– Я знаю.

– Но я не такая.

Он вздохнул. Так похожа на Элиз. «Это я тоже знаю».

– И?

– По рукам, – сказал он снова.

Она пошла в кладовку и начала выкидывать оттуда костюмы, брюки и рубашки к костюмам. Когда всё было убрано с пути, она попросила его отступить и посветить фонариком на пол между ними. Стоя на коленях, она мгновение осматривала половые доски, запустила ногти в трещины по обеим сторонам одной из них, дёрнула за неё и вытащила. Она попыталась вытащить ещё одну, которая находилась рядом и выглядела идентично первой, вздохнула, когда она с грохотом выскользнула из её рук, деревянная рейка толщиной в два дюйма и длиной в четыре фута [63]63
  5 х 122 см.


[Закрыть]. Она убрала её с пути, показав рычаг, который находился под плотно подогнанной, но вытащенной с помощью ногтей доской.

– Я не потратил бы столько времени на то, чтобы это найти, – сказал он.

– Конечно, – сказала она. – И ты бы добрался до Бахмана тоже. Но только я одна могу помочь тебе получить деньги, о которых ты даже не знал, что они здесь.

– Продолжай, – сказал он.

Она нажала рычаг вниз своей ладонью. Справа от Такера вся задняя стена кладовки повернулась вовнутрь, функция, которая противоречила здравому смыслу человека, который искал бы шов в середине стены, где обычно и находятся секретные двери.

Он сказал: «Баглио – хронический параноик?»

– В числе всего прочего.

Стена отодвинулась немного шире.

– Не думай, что ты должна записать их в прейскурант.

Дверь за кладовкой была почти такая же большая, как спальня охранников с другой стороны, освещалась флуоресцентными лампами, свисавшими с потолка, без окон. Мерл Бахман был привязан ремнями к кровати вдоль дальней стены, смотрел в их сторону и пытался смеяться.

Такер увидел одновременно, почему Бахмана невозможно было заставить сказать Баглио то, о чём он знал, почему он до сих пор оставался живым и почему они всё ещё имели шансы сохранить свои личности в невредимости. Крушение «шевроле» уничтожило привлекательную улыбку маленького человека, вырвав восемьдесят процентов его зубов и разделив каждую из его губ надвое. Верхняя губа была рассечена прямо до перегородки и раздулась в четыре или пять раз больше, чем она должна быть. Он должен был дышать своим ртом, так как губа закрывала его ноздри, и его дыхание было таким шумным, что Такер удивился, что оно не было слышно сквозь эти стены.

Бахман издал рвотный звук, который, несомненно, можно было считать в некотором роде приветствием, но он не смог показать улыбку лучше, чем эта.

– Ты не можешь говорить? – спросил Такер.

Бахман издал фыркающие звуки.

– Тогда не пытайся, – сказал Такер. – Ты звучишь противно. И пока ты такой, убери эту – улыбку? – со своего лица.

Бахман больше не пытался снова заговорить, но улыбаться не перестал. Его левый глаз распух так, что был закрыт, а правый почернел, однако, не опух как другой. Некоторые пальцы на каждой руке были зафиксированы и перевязаны доктором Баглио. В остальном он выглядел достаточно неплохо.

– Нет сломанных ног или рук? – спросил Такер, став на колени перед кроватью. – Просто покажи головой.

Бахман покачал головой: нет.

– Ты можешь идти?

Бахман снова покачал: нет.

– Почему нет?

Это был плохо сформулированный вопрос. Бахман выглядел серьёзно и начал снова издавать рвотные звуки, пытаясь объяснить.

– Забудь, – сказал Такер. – Ты накачан наркотиками, так?

Бахман вздохнул и кивнул: да.

Мисс Лорейн сказала: «Не должны ли мы разобраться со второй частью всего этого – деньгами?»

– Они здесь? – спросил Такер.

– Да, но он об этом не знает, – добавила она, кивнув на Бахмана.