Текст книги "Инъекция безумия (СИ)"

Автор книги: Диана Мэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

Глава 9. Призрачные прикосновения

Я резко открыла глаза, и пальцы инстинктивно впились в кожу на шее —именно в то место, где во сне Элай прошептал: «Ты моя». Сон был настолько живым и реалистичным, что кожа до сих пор горела, словно его губы касались меня всего несколько минут назад.

– Это бред какой-то, – прошептала я, с силой сжимая переносицу. Сердце бешено колотилось в груди, а где-то глубоко внизу живота теплилось странное, почти забытое чувство. За все годы работы вместе, Элай никогда не снился мне в таком ключе… так откровенно. Обычно это были кошмары, где я теряла его навсегда, где он исчезал в пучине опасности, и не было возможности его спасти. Но этот сон… Он был до странного приятным, как и прикосновение Элая к моей шее. Его губы были настолько горячими, что мне хотелось испытать это ещё раз, но уже в реальности. Этот сон, словно искра, взбудоражил мою кровь, заставляя вспомнить, как давно я не чувствовала мужских прикосновений. Возможно, именно поэтому я ощущала всё так остро.

Комната была погружена в предрассветную тишину, наполненную лишь слабыми тенями и ожиданием нового дня. Я встала с кровати, и холод пола моментально просочился сквозь кожу босых ног, заставив меня невольно вздрогнуть. Ванная встретила меня мерцанием тусклого света, а в зеркале отразилось моё растерянное лицо: растрёпанные волосы, раскрасневшиеся щеки, глаза, неестественно яркие для только что проснувшегося человека. И на шее…

Я невольно наклонилась ближе к зеркалу, стараясь разглядеть получше.

Засос.

Тот самый, что оставил Леон вчера. Но сейчас он выглядел… свежим. Более выраженным, словно его только что оставили. Подушечка пальца осторожно коснулась воспаленной кожи – лёгкая боль, едва заметная припухлость.

Наверное, просто расчесала во сне, – попыталась я убедить себя.

Но тогда почему я так отчетливо помнила его дыхание? Его голос, произносящий эти два слова, от которых внутри всё сжималось? Почему это прикосновение ощущалось таким реальным?

Я резко отвернулась от зеркала, не в силах больше смотреть на своё отражение.

Соберись, Картер, – прошипела я себе, пытаясь унять дрожь в руках.Это просто сон. Всего лишь сон. Не позволяй ему сбить тебя с толку.

Горячий душ не смог смыть это странное ощущение. Вода обжигала кожу, но на шее всё ещё чувствовалось призрачное прикосновение, словно след от его губ никуда не исчез. Одеваясь перед тренировкой, я намеренно выбрала топ с высоким воротом – не столько чтобы скрыть след от Леона (его всё равно было видно), сколько чтобы не чувствовать этот странный жар, оставленный… сном? Или всё же не сном?

– Чёрт, – я тряхнула головой, пытаясь отогнать навязчивые мысли, и начала завязывать кроссовки. – Хватит выдумывать небылицы. Сосредоточься на тренировке.

Дверь открылась почти беззвучно. Охранник, дежуривший снаружи, бросил оценивающий взгляд и буркнул:

– Грей ожидает в спортзале. Двигай за мной.

Я взяла ключи с тумбочки, которые вчера дал Леон, хотя до сих пор не понимала, зачем они мне, если охранники ни на секунду не спускают с меня глаз. Я даже своим ходом не могу добраться до их спортзала, не говоря уже о том, чтобы куда-то сбежать.

Мы шли по лабиринту бесконечных, похожих друг на друга коридоров, пока охранник не остановился у массивной металлической двери. Его жест был краток и не допускал возражений: «Входите».

Спортзал оказался неожиданно просторным и минималистичным. Вместо привычных зеркал – голые, серые стены. Пол был устлан профессиональными матами, предназначенными для смягчения ударов, в углу стоял боксерский ринг, а вдоль стен выстроились ряды современных тренажеров. Отсутствие привычного запаха пота, свойственного спортзалам, и свежий воздух, свободно поступающий через приоткрытое окно, выдавали наличие хорошей системы вентиляции.

В центре зала, у тяжелой боксерской груши, работал мужчина. Его движения были точными и мощными – каждый удар демонстрировал годы упорных тренировок и безупречную технику. Обтягивающая чёрная футболка, явно на размер меньше необходимого, плотно прилегала к телу, подчеркивая каждый мускул на его торсе. Широкие плечи, рельефный пресс, проступающий сквозь тонкую ткань, руки – он выглядел как живое воплощение силы и выносливости.

– Наконец-то, – раздался его низкий, слегка хрипловатый голос, прежде чем он повернулся ко мне. – Думал, никто так и не придёт.

Несмотря на колкость в его словах, они не звучали грубо или оскорбительно, скорее, как неудачная попытка пошутить. Я лишь слегка усмехнулась в ответ и подошла ближе. Теперь его можно было разглядеть получше.

Передо мной стоял мужчина лет тридцати с волевыми, жёсткими чертами лица. Тёмные, почти чёрные волосы были небрежно собраны в низкий хвост, открывая высокий лоб и резкую линию скул. Но больше всего поражали его глаза – тёмно-карие, почти чёрные, с пронзительным, изучающим взглядом. На руках красовалось множество шрамов, рассказывающих о прошлом, полном опасностей и борьбы, добавляя его образу оттенок опасного, непредсказуемого человека.

– Меня зовут Грей, – представился он, вытирая пот со лба тыльной стороной ладони.

– Лэйн, – ответила я, чувствуя, как его пальцы сжимают мою руку с чётко отмеренной силой – не слабее, чем нужно, но и не на грани боли. – Почему здесь никого больше нет? По слухам, люди Леона не вылезают из этого зала.

– Появятся, когда мы закончим, – его ладонь резко ослабила хватку.

– А в чём, собственно, проблема? – я нарочно оглядела пустые тренажёры. – Леон боится, что его псы начнут пускать слюни?

Грей резко развернулся, и в его глазах мелькнуло что-то опасное:

– Лэйн, в составе «Шторма» нет женщин, – каждый звук в его голосе был отточен как лезвие. – И если ребята начнут отвлекаться на твои выходки... – он сделал паузу, медленно проводя языком по зубам, – мне придётся лично сломать им челюсти. Ты ведь этого не хочешь?

Меня пробрало до мурашек – не от страха, а от осознания: он не блефует.

Грей небрежно бросил полотенце на скамью, его взгляд скользнул по моей фигуре, словно оценивая меня с профессиональной точки зрения.

– Леон сказал, что ты хочешь поддерживать форму. Но я не нянька, – его голос звучал жёстко, но без злости или презрения. – Если сомневаешься в своих силах – скажи сейчас.

Я скрестила руки на груди, демонстрируя уверенность:

– Опасения излишни.

Уголок его рта дрогнул в лёгкой, едва заметной улыбке.

– Тогда начнем с разминки. Покажи, на что способна.

Мы начали с базовых упражнений – отжимания, приседы, планка. Грей наблюдал молча, лишь изредка поправляя, указывая на ошибки:

– Локти прижаты. Колени не выходят за носки. Спина прямая.

Его замечания были точными, без лишних слов. Через полчаса мышцы горели от напряжения, но я стиснула зубы, не собираясь показывать свою слабость.

– Неплохо, – наконец произнёс он, когда я закончила последний подход. – Но это только цветочки.

Он подошел к стойке с оборудованием и достал две пары бинтов для рук.

– Надевай. Сегодня работаем на груше.

Я молча намотала бинты, чувствуя, как ладони начинают потеть от волнения. Грей стоял рядом, его присутствие ощущалось как наэлектризованный воздух перед грозой, наполненный скрытой силой.

– Бей.

Первый удар вышел неуверенным и слабым. Груша едва качнулась.

– Соберись, – его голос прозвучал прямо у моего уха, обжигая кожу горячим дыханием. Он встал сзади, поправляя мою стойку. Его руки на моих плечах были твёрдыми, но не грубыми. – Ты бьёшь, как испуганный кролик. Разозлись. Выпусти свою ярость.

Я сжала кулаки сильнее, чувствуя, как в груди поднимается волна гнева. Вспомнила Леона. Его ухмылку, его наглый взгляд. Его пальцы на моей шее, оставившие этот несчастный засос.

Удар вышел мощнее. Груша отклонилась в сторону сильнее.

– Вот так, – одобрительно кивнул Грей. – Теперь держи ритм.

Мы продолжили тренировку. С каждым ударом злость придавала мне сил, заставляя двигаться быстрее и сильнее. В голове мелькали образы: Элай с красными глазами, Сиян с ее холодными пальцами, Леон с его "особыми планами".

– Хватит, – внезапно сказал Грей, хватая грушу, чтобы остановить её раскачивание. – Ты выдыхаешься.

Я тяжело дышала, пот стекал по спине, а лицо горело. Руки дрожали от напряжения.

– Завтра будет хуже, – предупредил он, протягивая мне бутылку с водой.

Я сделала большой глоток, чувствуя, как холодная жидкость обжигает пересохшее горло.

– Почему ты здесь? – спросила я, нарушая молчание. Этот вопрос мучил меня с тех пор, как я впервые увидела его в спортзале. – Ты не похож на тех, кто служит Леону. В тебе есть что-то… другое.

Его глаза на мгновение стали непроницаемыми, скрывая все эмоции.

– У каждого свои причины, Картер, – он отвернулся, начиная подбирать разбросанное по полу снаряжение. – Не стоит судить о людях, не зная их истории.

Я не отступила, чувствуя, что должна узнать правду, или хотя бы попытаться понять, что его привело сюда.

– Но ты мог бы быть где угодно, делать что угодно… Почему ты выбрал именно это? Неужели деньги? Или Леон насильно держит тебя здесь?

Он резко выпрямился, и в его глазах мелькнула тень – гнев, боль или что-то ещё, чего я не могла разобрать.

– Не задавай вопросов, на которые не готова знать ответы, – прорычал он, его голос стал угрожающим.

Он сделал несколько глубоких вздохов, пытаясь успокоиться, и продолжил уже более ровным тоном:

– У каждого свои причины, Картер, – он снова отвернулся, наклоняясь за бинтами. – И свои демоны, которые заставляют нас делать то, что мы делаем. Не все решения в жизни принимаются по доброй воле.

В дверь постучали. Охранник выглянул внутрь:

– Время вышло.

Грей кивнул в знак согласия, не глядя на меня.

– Завтра в шесть. Не опаздывай, – сказал он, и в его голосе не было ни тепла, ни дружелюбия, только холодный профессионализм. Его слова прозвучали как приказ.

Когда я вышла в коридор, в голове крутился только один вопрос – чьи демоны страшнее: мои, Элая или этого загадочного тренера? И что скрывается за его непроницаемым взглядом?

Внезапно я вспомнила о ключах, которые тяжело лежали в кармане. Я достала их и обратилась к охраннику:

– От чего эти ключи?

– От частного тира с оружием, – ответил он, невозмутимо глядя прямо перед собой.

Интересно… Значит он доверяет мне настолько, что не боится пустить меня в подобное место,– подумала я, сжимая холодный металл.

– Хотите потренироваться? – спросил охранник, заметив мой взгляд на ключах.

– Да, – ответила я, не раздумывая.

– Хорошо, пройдёмте за мной, – и он двинулся вперёд, показывая мне дорогу.

Этот охранник (тот самый, что постоянно дежурил у моей двери) … оказался нормальным. Относительно. По сравнению с другими громилами Леона, он хотя бы не грубил и не бежал применять силу за малейшее непослушание.

Тир оказался скрытым за потертой дверью в подвальном коридоре. Внутри – приглушенный свет, создающий атмосферу секретности, слабый запах пороха и машинного масла, витающий в воздухе. Стены были обиты звукопоглощающим материалом, что делало это место почти полностью изолированным от внешнего мира. На стеллажах было выстроено впечатляющее собрание коллекционного оружия: от компактных Glock до массивного Desert Eagle, вызывающего трепет своим видом.

Я прошла мимо стеллажа, внимательно рассматривая оружие, и выбрала привычный SIG Sauer. Взвесив его в руке, почувствовала, что он кажется слишком лёгким и непривычным. Магазин с щелчком выскользнул из пистолета. Пусто.

– Сейф с патронами слева, – раздался за спиной мужской голос.

Я резко обернулась, инстинктивно напрягаясь. В дверном проёме стоял Элай, прислонившись к косяку здоровым плечом, а его левая рука в косыночной повязке была прижата к груди. Вид у него был уставшим и измученным, но в глазах по-прежнему горел знакомый огонь.

– Элай? Как ты… – начала я, удивлённая его внезапным появлением.

– Я уже был здесь час назад, – перебил он меня, словно оправдываясь.

– Ты тренировался?

– Да. Пытался.

– Но разве тебе здесь можно быть? – прошептала я, машинально проверяя затвор пистолета. Его присутствие здесь казалось чем-то невероятным.

– А тебе? – он сделал шаг ближе, сокращая расстояние между нами.

– Леон дал мне ключи и позволил заниматься здесь.

– А, вот как, – сказал он, и резко опустил голову, словно его что-то сильно расстроило.

Тишина. В его глазах читалась досада, смешанная с ревностью. Последняя наша встреча закончилась далеко не лучшим образом. Я отвернулась, вгоняя магазин в рукоять пистолета с немного большей силой, чем требовалось.Сейчас лучше сосредоточиться на оружии, чем на его молчании и на том, что оно может значить.

Послышался едва уловимый хриплый выдох. Он подошёл сзади, когда я уже приняла стойку для стрельбы. Настолько вплотную, что между нашими телами оставался лишь тонкий слой воздуха. Его грудь почти касалась моей спины, вызывая дрожь.

– Локоть выше, – прошептал он, и его дыхание обожгло мою шею.

Шершавые пальцы скользнули по моему запястью, мягко поправляя хват. В тишине тира я отчетливо слышала его неровное дыхание и бешеный стук его сердца – словно пойманный в ловушку хищник отчаянно бился о прутья клетки.

Когда я сделала первый выстрел, отдача резко отбросила меня назад, и я всей спиной вжалась в его грудь. На мгновение мир сузился до одной точки – до ощущения его тела, прижатого к моему. Его бедро непроизвольно упёрлось в мои ягодицы, и сквозь слои одежды я почувствовала, как напряглись все его мышцы. Запах пороха смешался с его терпким ароматом – кедра и чего-то металлического, как будто он сам был частью этого арсенала. Мы замерли в этом странном объятии, где граница между случайностью и намеренностью была почти стёрта.

– Снова… – его голос прозвучал настолько хрипло, что по спине пробежали мурашки. – Стреляй снова.

Мои пальцы сжали пистолет с новой силой. Выстрел. Ещё один. И ещё. С каждым хлопком его руки становились всё увереннее – сначала просто поправляли стойку, затем скользили по моему бедру с намеренной медлительностью. Внезапно я ощутила твёрдое давление его колена между моих ног, заставляющее принять более устойчивое положение. Его дыхание стало горячим и прерывистым у самого моего уха.

– Ты слишком зажата, – его губы едва коснулись моей шеи, вызывая дрожь. – Расслабь пальцы… вот так.

– Так? – я повернула голову и осознала, что между нашими лицами остались считанные сантиметры.

Его взгляд был как прицел – точный, не оставляющий шансов на отступление. Время остановилось. Всё вокруг словно померкло, оставив лишь нас двоих в этом замкнутом пространстве тира. Его обычно красные глаза сейчас горели странным внутренним светом, в них не было привычной агрессии или отстранённости – только глубокая, почти болезненная сосредоточенность на мне, будто он пытался прочитать мою душу. Он едва заметно наклонился. Его зрачки расширились…

Оглушительный стук в дверь, словно выстрел в упор, разорвал момент. Мы отпрянули друг от друга, как обожжённые. Дверь с грохотом распахнулась, и в проёме возникла Сиян. Её острый взгляд, словно лезвие бритвы, скользнул по моему раскрасневшемуся лицу, запечатлевая каждую деталь, затем по Элаю, чья рука всё ещё замерла в воздухе там, где секунду назад была моя талия, словно он не успел убрать её.

– Вот ты где, – её голос звучал нарочито беспечно, но в уголках губ читалось напряжение. – Я тебя уже полчаса ищу. Пора на вакцинацию, не время для… – она намеренно задержала взгляд на разбросанных гильзах, – для тренировок. В её словах прозвучала явная угроза, адресованная скорее мне, чем ему.

Элай отступил на шаг, и его лицо в мгновение ока превратилось в непроницаемую маску. Его взгляд стал отстранённым, словно он снова отгородился от меня стеной. Воздух между нами внезапно стал ледяным, а все невысказанные слова – ненужными и словно повисли в воздухе. Он молча последовал за Сиян, не обернувшись ни разу. Когда дверь захлопнулась, оставив меня одну в звенящей тишине, в груди заныла пустота.

Тренироваться больше не хотелось. Я медленно и машинально собрала гильзы, складывая их в коробку, как будто собирала осколки разбитых надежд. Чувство опустошённости боролось с уязвимостью. Нужно было вернуться к себе в комнату.

С каждым шагом по коридору, на спине медленно остывало тепло его тела. В ушах еще стоял гул выстрелов, смешанный с бешеным стуком сердца. А на губах оставался горький привкус не случившегося.

–Он хотел меня поцеловать, – прошептала я, прижимая дрожащие пальцы к губам, словно пытаясь сохранить то едва уловимое ощущение его близости.

Но правда ли это было взаимностью? Или просто игрой, мимолётным влечением, которое он быстро подавил? Вопросы кружились в голове, когда я заперлась в своей комнате, ища убежища от бушующих эмоций. Зеркало показало раскрасневшееся лицо и глаза, выдававшие слишком много, отражая смятение и надежду.

Я погасила свет, позволяя тьме скрыть мою слабость. Но даже в темноте на шее чувствовался жар его дыхания, словно он оставил там свой знак – призрачное обещание того, что ещё может случиться… Или же это всего лишь игра моего воображения?

Глава 10. Грань

Элай

Я шёл по коридору следом за Сиян, которая время от времени бросала на меня короткие взгляды. Если бы не её внезапное появление, наши с Лэйн губы уже давно слились бы в поцелуе, а языки переплелись бы в горячем, чувственном танце. И тогда сомнения не грызли бы меня изнутри, терзая вопросами о взаимности. Но момент был безвозвратно разрушен, исчез, словно дым.

И теперь в груди бурлило не только раздражение от прерванного момента, но и чёрный, липкий ком сомнений – а хотела ли Лэйн того же, что и я?

– Ты слишком медленный, – Сиян бросила это через плечо, даже не думая замедлять шаг. Её тон был равнодушен.

– Озаботься своей работой, – процедил я сквозь зубы, но голос прозвучал хрипло, словно пробивался через толстый слой пепла. Неужели она нарочно выводит меня из себя?

Она лишь фыркнула в ответ, отвернулась и в этот момент меня накрыло.

Острая, пронзительная боль, словно раскалённый клинок, безжалостно вонзилась в виски и прокатилась вниз по позвоночнику, выжимая из груди сдавленный стон. Мир поплыл перед глазами, заливаясь зловещим кроваво-красным цветом. Я впился пальцами в неровный выступ стены, чувствуя, как ногти крошат старую штукатурку, цепляясь за реальность.

– Ох, чёрт… Элай! Ты меня слышишь?! – встревоженный голос Сиян донёсся сквозь густую ватную пелену, застилавшую моё сознание.

Я попытался сделать шаг, но пол словно ушёл из-под ног, предательски ускользая. Спина болезненно ударилась о холодный кафель, а в ушах зазвенело, будто кто-то бил в огромный колокол прямо у моего виска, разрывая тишину.

– А? Что?.. – я видел, как отчаянно шевелятся её губы, но все звуки сливались в невнятный гул, превращаясь в какофонию.

Красная пелена снова накатила, сужая поле зрения до узкой кровавой щели, сквозь которую мир казался искажённым и опасным.

– Отойди! – рывком я оттолкнул Сиян, едва не сбив её с ног.

Не сейчас. Только не сейчас.

Я мог думать лишь об одном: не потерять контроль и не навредить ей – Сиян, которая сейчас стояла слишком близко. Страх перед тем, во что я мог превратиться, сковал меня ледяной дрожью.

Но Сиян не отступила. Она бесстрашно вцепилась в моё лицо, заставляя сфокусироваться на ней. Её пальцы были ледяными.

– Дыши. Глубоко. Вдох-выдох, – она демонстрировала ритм, но её зрачки расширились, как у хищника, учуявшего слабину. Она боялась меня, я это чувствовал.

Я копировал её движения, но каждый глоток воздуха обжигал лёгкие, словно кислота. Повернув голову, заметил охранника – он уже бежал к нам по коридору, а лицо было искажено тревогой.

– Чего стоишь?! Тащи его в комнату! – Сиян рявкнула на охранника так, что даже я вздрогнул.

Её голос звенел от напряжения и решимости. Охранник неуверенно схватил меня за плечи, грубо поднимая на ноги. Его пальцы дрожали от страха.Боится меня. Боится чудовища, которое прячется внутри.

– Веди! Быстрее! – Сиян подтолкнула его вперёд.

Каждый шаг отдавался в висках болезненными взрывами. Стены изгибались и расплывались, превращаясь в чёрные пятна. В сознании хаотично всплывали обрывки воспоминаний: Лэйн… её пристальный взгляд в тире… дрожь её тела, когда она была прижата ко мне…

Я почти рычал, стискивая зубы до скрипа, чтобы заглушить невыносимую боль. Металлический привкус крови из прикушенной губы лишь разжигал ярость, ускоряя мою мутацию.

Мне казалось, что ещё одно мгновение – и я превращусь в дикого зверя: клыки прорежутся из десен, шерсть зашевелится по всему телу, и я стану неуправляемым существом с одними лишь животными инстинктами.

Спустя, казалось, вечность, мы наконец добрались до моей комнаты. Меня грубо швырнули на кровать. Холод простыни обжёг разгорячённую кожу. В дрожащих руках Сиян я заметил шприц.

– Стой! Не надо! – мой крик сорвался хриплым от ужаса. Пальцы сомкнулись на её запястье, сдавливая кожу до мертвенной бледности.

– Элай, это стабилизатор. Его нужно вколоть, – её голос звучал относительно спокойно, но в глазах читалось напряжение.

– Нет! Прекрати! Я не хочу превращаться в монстра! – мой голос сорвался на крик, и предательские слёзы навернулись на глаза.

Внезапно её лицо исказилось: кожа поползла, обнажая жуткий череп. Пустые глазницы смотрели на меня с насмешкой.

Галлюцинация? Или я уже окончательно теряю себя, поддаваясь безумию?

Мне стало безумно страшно, и в голове зазвучал чужой, зловещий шёпот:

«Давай… Ты уже монстр. Остался всего один укол…»

Я сжал её запястье ещё сильнее – борясь не с ней, а с тем образом, который она представляла в моём воображении.

– Ай! Элай, мне больно! – прокричала Сиян.

Мне было всё равно. В голове пульсировала только одна мысль: не дать чудовищу вырваться наружу.

С резким выдохом я швырнул шприц в стену. Он разбился вдребезги, рассыпавшись по полу хрустальными осколками. И этот звук стал последней каплей, сломавшей мою защиту.

– Держи его! – отчаянно вскрикнула Сиян.

Охранник навалился всем весом, его локоть врезался мне в горло, перекрывая воздух. Моё тело неумолимо менялось, неестественно извиваясь.

Нет. Нет. НЕТ.

– Потерпи… Скоро отпустит… – Сиян прошептала это так тихо, что я едва расслышал её слова. Затем игла резко вонзилась в шею.

Осознав, что уже слишком поздно сопротивляться, я почувствовал всепоглощающую безысходность и просто сдался. Холодный поток жидкости разлился по венам, выжигая всё изнутри. Судороги сковали всё моё тело, а потом я провалился в беспамятство.

* * *

Я очнулся в кромешной тьме. За окном – ни единого огонька, лишь тусклый лунный свет едва пробивался сквозь пыльные стекла. Тело было разбитым, словно после долгого и изнурительного боя. Мутация отступила, оставив после себя лишь противную дрожь в коленях и мерзкий привкус крови на губах – горький, металлический, как болезненное воспоминание о перенесённой боли. Голова была пустой, словно выжженная пустыня. А холодные стальные наручники, больно впивающиеся в запястья, напоминали о жестокой правде: ты уже не человек.

– Прости, пришлось принять такие меры. Ты слишком бунтовал, – раздался в темноте тихий голос Сиян.

Сознание вернулось резко, словно удар хлыста, а вместе с ним и обрывочные воспоминания о произошедшем. Взгляд упал на её перебинтованное запястье.

– Ты в порядке? – спросил я тихо, кивнув в сторону бинтов.

– Небольшое растяжение, – она пожала плечами, пытаясь казаться беззаботной, но её взгляд скользил мимо меня. Ложь. Я хорошо её знал.

– Прости… – это всё, на что меня хватило, хотя и без этого было ясно: мои извинения ничего не изменят.

Я причинил ей боль… уже стал монстром.

– Почему у меня был приступ?

– Сложно сказать. Мутация прогрессирует быстрее, чем я предполагала, – её голос звучал обеспокоенно.

– Значит, скоро меня уже нельзя будет спасти?

– Не неси чушь, – её голос дрогнул. – Я что-нибудь придумаю. Я найду способ.

– Любопытно… – от моего движения наручники звякнули металлом по койке. – Зачем тебе вообще меня «спасать»?

– У меня есть на то свои причины, – ответила она.

– Мне кажется, или ты играешь в какую-то двойную игру? – брови нахмурились сами собой.

– Игру? – произнесла она, медленно поворачиваясь ко мне лицом. И её губы медленно искривились в странной полуулыбке. – Да, возможно, ты прав, Элай. Жизнь – это игра. Только постарайся не проиграть в ней самого себя.

Её слова были полны скрытого смысла, и я не мог до конца понять истинных её намерений. Какая ей выгода от моего спасения? Даже когда мы были в отношениях, она редко говорила правду, а сейчас тем более не станет этого делать.

Ладно. Я сам выясню, что она скрывает.

– Давай заключим сделку, – внезапно сказала она. – Ты меня слушаешься и не перечишь, что бы я тебе не колола. А взамен я постараюсь очистить твой организм от этой вакцины.

– Звучит неубедительно, – недоверчиво посмотрел я.

– Ахах, прости, но без проб и ошибок наука не работает, сержант.

– Да ты смеёшься надо мной? А если в результате одной из твоих уколов я откину коньки? – возмутился я.

– Да брось. У тебя особо нет выбора, – её голос стал твёрдым, не терпящим возражений. – Ну так что? Согласен?

Я подумал пару секунд, взвешивая все «за» и «против», и всё же неохотно дал своё согласие.

– Кстати… – она наклонилась ко мне ближе. – Забыла сказать, что тот стабилизатор, который я тебе вколола, подобен яду и вызывает быстрое привыкание.

– Что?! – я рванулся вперёд, но наручники больно впились в кожу. – И это ты сообщаешь мне только сейчас?

– Другого выбора не было. Иначе ты бы здесь всех переубивал, и тогда никто бы тебя уже не вытащил.

– И сколько он действует?

– Дня два… Возможно, – неуверенно ответила она.

– Возможно?!

– Времени на полноценные тесты не было, – она развела руками. – Ты неожиданно сорвался. Посмотрим, как поведёт себя твой организм. Будем наблюдать.

– Я, по-твоему, подопытный кролик, чтобы меня пичкать чем попало?

– Ты уже забыл? Сделка заключена. Так что спорить сейчас бесполезно, – напомнила она.

Я стиснул зубы, чувствуя, как ярость волнами пульсирует в висках. Но страх перед новым приступом и потерей контроля заставил меня сдержаться.

– И что мне делать, когда он снова начнётся? Бежать сломя голову к тебе невесть откуда? – спросил я.

– На днях я сделаю ещё стабилизаторы и дам их тебе, а также параллельно буду совершенствовать их формулу, чтобы всё же она была менее вредной, чем сейчас. А сейчас у тебя есть какие-нибудь странные симптомы? – поинтересовалась она.

– Сложно сказать, но на данный момент у меня раскалывается голова и немного тошнит.

– Тогда пока всё в норме. Но сегодня никуда не выходи. Мне нужно понаблюдать за тобой, – предупредила она.

– Хорошо. Может, всё же снимешь с меня эти железяки?

Она медленно провела взглядом от моих запястий до лица, губы сложились в тонкую ниточку

– Хмм… Нет. Мало ли что.

– А если я захочу в туалет? – резонно спросил я.

– Не волнуйся, – она ухмыльнулась. – Я зайду. Проведаю.

Я недовольно цыкнул. Дверь с тихим щелчком захлопнулась, оставив меня наедине с холодом наручников и мыслями о Лэйн.

Интересно… Что она сейчас делает?Перед глазами снова всплыла картина её тренировки в тире… Её руки, дрожащие на моих… Горячее дыхание…А потом меня накрыла волна воспоминаний.

Воспоминание. Год назад. Корпоратив.

Душный клубный воздух, пропитанный сигаретным дымом и приторно-сладковатым запахом разлитого алкоголя. Громкий смех, обрывки бессмысленных фраз, мелькающие в полумраке лица – всё это слилось в один оглушительный гул. Бар был переполнен, а мы с Лэйн забились в тихий угол, словно два заговорщика, прячась от всеобщего внимания и шума.

Она была пьяна – больше, чем когда-либо. Глаза её блестели, как мокрый асфальт под яркими уличными фонарями, а щёки пылали ярким румянцем. Я пытался быть рациональным и трезвым (хотя сам уже давно переступил эту черту), но её смех – хрипловатый, чуть срывающийся – разбивал все мои барьеры вдребезги.

– Давай, ещё по одной, – прошептала она, толкая в мою сторону очередной наполовину пустой бокал.

Я покачал головой, но невольно улыбнулся:

– Думаю, тебе уже хватит… да и мне тоже.

– Мы только начали разогреваться! – она надула губы, как капризный ребёнок. – Ты что, сдаёшься?

– Нам ещё добираться до дома, – пробормотал я, но она лишь пренебрежительно фыркнула.

– Ты знаешь, что у тебя тут появляется ямочка, когда ты улыбаешься? – её палец, тёплый и чуть липкий от коктейля, легонько ткнул меня в щёку.

– Это не ямочка, а всего лишь шрам, – попытался отшутиться я, но она уже наклонилась ко мне ещё ближе.

Слишком близко. Её ладонь легла мне на грудь, пальцы слегка впились в ткань рубашки, будто искали надёжную точку опоры.

– Ты всегда такой… правильный, – её шёпот обжёг кожу. В голосе звучало что-то совершенно новое. Дразнящее. Опасное.

Я не успел ответить. Её губы накрыли мои – горячие, нетерпеливые, слегка солёные от маргариты. Всё тело напряглось, словно меня ударили током. Я не собирался её целовать. Я не смел даже мечтать об этом, но в тот момент… я ответил на её поцелуй.

Её пальцы вцепились в мои волосы, мой язык скользнул по её нижней губе, и она издала тихий звук – нечто среднее между смехом и едва слышным стоном.

– Элай… – прошептала она, отрываясь от меня на долю секунды.

А потом вдруг рассмеялась, будто это была просто шутка или нелепая ошибка.

А наутро…Она вела себя так, словно ничего не случилось. Ни намёка. Ни шутки. Ни единого взгляда, который выдавал бы, что она вообще что-то помнит о той ночи.

Я решил, что она просто… хотела забыть об этом. Поэтому и не стал ничего ей напоминать. Возможно, это был всего лишь пьяный порыв, и ею управлял коварный алкоголь, а не истинное веление сердца…

Конец воспоминания.

И теперь, спустя целый год, этот внезапный поцелуй жжёт меня с невыносимой силой, словно самая глубокая и незаживающая рана. Совсем недавно всё повторилось бы снова – но на этот раз мы оба были трезвы.

В тот момент между нами пробежала током невысказанная жажда – её дыхание смешалось с моим, губы приоткрылись в немом приглашении. Мы оба хотели этого. Оба ждали.

Однако шаг, сделанный назад, кажется, стал ещё большей стеной между нами, чем раньше. Я оставил её одну – сбитую с толку, растерянную, наверняка прокручивающую в голове этот внезапный, оборванный момент.

Я жажду её до безумия, до дрожи в коленях, до панического ужаса от мысли, что может произойти, если она окажется рядом, в зоне моей досягаемости.

Работая плечом к плечу в полиции, мы каждый день смотрели в лицо опасности. У меня всегда была возможность сберечь её: от летящих пуль, от острых ножей, от жестокости этого мира. А теперь я сам превратился в главную угрозу для неё. Теперь ей нужна защита от меня. И самое страшное – защитить её от меня некому.