Текст книги "Небо на троих (СИ)"

Автор книги: Диана Хант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Глава 21

Ингури

Обхватив за талию, драгх оторвал меня от пола, легко, словно ничего не вешу и поставил на ноги уже в роскошную ванну. Поначалу мне показалось, что это такой особенный, эксклюзивный дизайн, что ванна выполнена в форме раковины гаурхи. Но ощутив под стопами приятную тёплую шероховатость, поняла, что это не копия, это настоящая гаурхи!

Гаурхи, шерд! Да эти раковины буквально на вес золота!

Да уж, высшая аристократия на себе не экономит.

«Высшая аристократия» забралась следом за мной.

Я смотрела прямо в глаза Даура Адингтона, избегая опускать взгляд, и от этого как нарочно, взгляд так и норовил соскользнуть вниз, на покачивающееся у плоского, в кубиках, живота, внушительных размеров достоинство драгха.

– Это же непромокаемая ткань? – спросил Даур, сдвигая в сторону шлейку и проводя пальцем по розовому следу на моём плече. – Ведь вы, фениксы, носите эти корсеты всё время? Не снимая?

– Носим. Не снимая, – хмыкнула я, забыв на миг, что говорю с высшим драгхом. – А ткань промокает. Но кого это волнует, правда? Главное, что пропитана огнеупорным раствором и блокирует наши крылья.

Лишь произнеся это, я вспомнила, с кем говорю. Я ждала, что Даур Адингтон ответит грубостью, поставит зарвавшегося феникса на место. Напомнит, что я – рабыня, а он – мой хозяин. Внутри всё так и сжалось под ледяным взглядом высшего.

Но драгх вдруг спустил чёрную бретельку с плеча и поцеловал розовый след.

– Больно? – спросил он, обнимая меня и привлекая к себе так тесно, что я всхлипнула, вдавленная в горячее тренированное тело. – Очень мешает?

– Мешает… – ошарашенно пробормотала я, чувствуя, как глаза предательски щиплет.

Я ко всему была готова – к грубости, к унижениям, к оскорблениям, да ко всему, чему угодно, но только не к этой внезапной доброте высшего!

Дело в том, что после произошедшего вчера в кабинете, сразу после подписания договора… и уж тем более после путешествия в прошлое, к истокам нашей истории… я была бы круглой дурой, если бы тешила себя иллюзиями. Потому и ожидала, что мной просто грубо, цинично, безжалостно и бесцеремонно овладеют, принудят делать самые грязные и непристойные вещи… Я даже к боли этой была готова, которая всегда бывает в первый раз… Фирузи было больно, я точно помню… Поначалу…

Я была максимально собрана, сжата в тугой пульсирующий комок нервов, я была сконцентрирована, шерд!..

И теперь… вот. Сперва это заявление Даура, что секс, оказывается, откладывается. А теперь и вовсе сочувствие в голосе драгха, в его пугающих ледяных глазах…

Мой мир вдруг перевернулся с ног на голову.

Конечно, я знала, как мы действуем на бывших драконов, но никогда, никогда не пыталась посмотреть на это их глазами.

Оказывается, их тяготит собственное помешательство на нас. Им самим неприятна эта зависимость, в которую они попадают, оказавшись во власти нашей магии… Они… они не из садизма, не из придури надели на нас скрывающие крылья корсеты. Они… кажется, они даже умеют сочувствовать…

Точнее, один конкретный драгх испытывает нечто похожее на сочувствие… Я почти готова поверить в это…

Что уж говорить о том, что, когда они были драконами, они отдали нам, фениксам, самое святое, самое дорогое, что у них было: ключ к собственной Силе…

Что же произошло тогда дальше, с принцессой Фирузи-Дин-Дин и драконьими лордами Эштардом и Тродором?

Почему драконы всё-таки утратили крылья?

Неужели в этом виновна она, Фирузи? То есть… я.

21.2

Даур Адингтон повернул несколько ручек, инкрустированных бирюзой, что расположены прямо на стене и над ванной-гаурхи образовался защитный купол.

Тёплые, упругие струи ударили разом, со всех сторон!

Я взвизгнула к удовольствию драгха, которое тут же проступило на его мужественном, красивом лице. Выдавив в ладонь жидкого мыла с ароматом лаванды, Даур развернул меня спиной и принялся намыливать плечи и скрытую корсетом спину. Я выдохнула от непривычных ощущений – никто ещё не касался меня так… Бережно и вместе с тем с таким жгучим, нескрываемым желанием.

И хоть секс откладывался не из уважения к моим чувствам и тонкости натуры, а из самых, что ни на есть, практичных соображений, мне вдруг стало легче. Ощутимо легче.

Я почувствовала себя уверенней.

Ласковые прикосновения горячей воды, нежные и вместе с тем властные, уверенные, касания драгха, будоражат, кружат голову. Заставляют колени подкашиваться, щекочут и вместе с тем расслабляют. Тёплые, с лёгким флёром морского бриза струи бьют со всех сторон, массируя тело.

Не думала, что после обжигающе-ледяных водопадов в хрустальных пещерах с горячими источниками и соляных насыпей парящих островов меня способна так приятно поразить современная сантехника, оснащённая встроенными, бытовыми заклинаниями! Поворотом ещё одного рычажка Даур высвободил из специальной ниши разноцветные кристаллы, которые принялись медленно кружить вокруг нас. Они регулировали температуру воды, напор и даже угол попадания на кожу, как объяснил Даур Адингтон.

Драгх медленно намылил моё тело, его пальцы не пропустили ни единого, даже самого укромного уголка. Ласковые прикосновения ароматной пены, обжигающие – его ладоней, будоражащие и заставляющие ахать и выгибаться – его умелых пальцев…

Прижав меня к себе, Даур Адингтон гладит разгорячённое, покрытой ароматной пеной тело, а сам целует влажные дрожащие губы. На этот раз его поцелуи нежные, мимолётные, как прикосновение крыла бабочки. Очень раздразнивающие. Я упираюсь ладонями в его мускулистую грудь и ловлю себя на мысли, что тоже хочу намылить его… всего.

Ощущать под пальцами крепкое, тренированное тело, видеть в его ледяных глазах, что ему нравятся мои прикосновения… Чувствовать странную, будоражащую власть над этим бесстыжим и безумно-притягательным драгхом…

Когда мы встретились впервые – он был сама учтивость. Во второй раз, во время подписания договора – сам цинизм. Сегодня, несмотря на попытки быть циничным и прагматичным он был нежным. И заботливым. Казалось, для него важно то, что я чувствую. Уверена, Арнэй взял бы меня уже. И не раз.

И всё же изначально я не ошиблась с близнецом!

Вот эта смена лиц Даура, ощущение подвешенности, неопределённости повергают в недоумение и угнетают больше, чем грубость «золотого наследника».

Меня тянет к нему.

Конечно, это звучит глупо, нелепо, но я как будто знаю Даура давно. И бесконечно долго.

Как и знаю наверняка, что он показал мне далеко не все свои лица, и я никогда не смогу предугадать его следующий поступок заранее.

Он всегда найдёт способ меня удивить.

Так случилось и сейчас.

Я вздрогнула, когда Даур опустился передо мной на колено, буравя взглядом самое потайное, сокровенное местечко.

Я вздрогнула, когда его пальцы раздвинули влажные складочки. Драгх вдруг понял на меня взгляд, и, когда мы встретились глазами, подмигнул. Я часто заморгала и, казалось, забыла, как дышать. Даур же медленно провёл языком по блестящей розовой плоти, выглядывающей между пухлых складочек и потеребил кончиком языка то самое чувствительное местечко, о существовании которого до вчерашнего дня я и не догадывалась.

– А-ах! – я запрокинула голову и пальцы сами собой коснулись влажных волос драгха. Мокрые, потяжелевшие о воды, они напоминают не платину, а скорее ртуть.

В тот же миг, как пальцы мои коснулись влажных локонов, с которых ручьями течёт на мускулистые плечи и спину, я отдёрнула руку, словно обожглась.

– Нет, детка, так не пойдёт.

Заявление Даура прозвучало так неожиданно, что я вздрогнула.

Драгх по-прежнему смотрел не на меня, то есть… вовсе не на лицо.

Мне же отчаянно хотелось, чтобы он перестал пялиться.

И ещё больше хотелось, чтобы продолжал.

Глава 22 Тродор. Узнавание

Ингури

– Что? Как? О чём ты?

Я совершенно ничего не понимаю – что я сделала-то?

– Об этих милых кудряшках, детка, – хмыкнул драгх, проводя пальцами по чёрному треугольнику между ног. – Мне больше по нраву ухоженные девушки, которые следят за собой.

Я вспыхнула от стыда, попыталась возразить, промямлить что-то… довольно невнятно… Но меня не стали слушать. Поднявшись, Даур коротко поцеловал меня в губы, отчего его эрегированный член дёрнулся, что я ощутила своим животом, и, обхватив меня ладонями за плечи, усадил на бортик гаурхи. В специальную выемку, спиной к стене из тёплого серого камня.

Сам же снова опустился передо мной. Я с силой сжала колени.

– Раздвинь ножки, пичужка, – хриплым голосом приказал Даур.

Раздался щелчок и в мужской руке сверкнула лезвием опасная бритва.

– Нет! – против воли вырвалось у меня.

Драгх склонил голову набок.

– Что ты сказала, детка? Повтори.

Не решаясь повторить, я прикусила губу и помотала головой.

– Умная птичка, – дёрнул уголком рта драгх. – Никогда не говори мне «нет», малышка. И если не выполнишь в следующий раз мой приказ – имей ввиду, накажу. Тебе, конечно, понравится… но ты запомнишь своё наказание надолго. И в следующий раз хорошо подумаешь, прежде, чем ослушаться снова. А теперь будь послушной деткой – раздвинь ножки.

– Что ты собираешься делать? – я не могла оторвать взгляда от опасной бритвы в руке обнажённого драгха. Вид у него был настолько опасный, насколько и… притягательный. Даур Адингтон – живое воплощение тех самых «плохих» парней, которых девочек с детства учат опасаться.

В драгхе в каких-то немыслимых пропорциях сочетается уверенность, властность, цинизм и ни на что непохожая харизма. К нему влечёт, неудержимо влечёт…

Ох, не зря я сразу поняла, что он опасен и выбрала другого близнеца! Арнэю достаточно было бы подчинить моё тело. Дауру этого мало. Ему нужен контроль над моей волей. Над моей душой…

И – что хуже всего – мне не хотелось ему противиться. Напротив. Даже такой холодный, такой отстранённый и властный тон высшего аристократа невероятно заводит.

Губы драгха вдруг растянулись в улыбке, холодные синие глаза опасно сверкнули и прежде, чем я посмела выполнить его приказ он поднялся и рывком вздёрнул на ноги и меня.

– Я не… – в тот же миг мне закрыли рот поцелуем.

Жарким. Обжигающим. И невероятно нежным. Медленным. Слишком медленным… В то время, как хотелось быстрее, резче. Глубже.

Шрявь болотная, что происходит?!

Одним движением меня крутанули на месте, разворачивая спиной.

Мужские пальцы до боли впиваются в ягодицы.

Голова идёт кругом, я хватаю ртом влажный и густой, ароматный воздух.

Прекратив терзать ягодицы, которые так и запылали от грубой, бесцеремонной ласки, драгх кладёт руку мне на плечо и надавливает, в то время, как другой придерживает живот, вынуждая нагнуться.

– Упрись ладонями в стену, – командует он и, вздрогнув, я подчиняюсь.

Его колено упирается в моё с внутренней стороны, вынуждая шире расставить ноги.

Шлепок по ягодицам. И сразу за ним ещё один! И ещё! Вскрикиваю и хватаю ртом воздух, против воли прогибаясь в пояснице. И без того разгорячённая кожа чуть не воспламеняется от соприкосновения с ладонью драгха!

22.2

– Я предупреждал, пичужка: ещё раз не выполнишь мой приказ сразу и с удовольствием – накажу, – низким, хриплым от страсти голосом проговорил Даур Адингтон, медленно проводя пальцами по моей спине, по каждому позвонку под корсетом. – Прогнись в пояснице и отклячь свою круглую попку, детка! Ещё. Ещё, я сказал! Да, вот так. Хорошо…

Я ждала, что на этом его воздержание от секса и окончится. Вместе с моей девственностью. Я ждала, что он продолжит шлёпать меня…

Кажется, я ждала всего, чего угодно…

Не всего.

В следующий миг ощущаю горячие мужские губы на том самом местечке между мокрых (и не только от воды!) складочек. Местечке, где сконцентрировалась сейчас вся моя суть…

Пальцы драгха властно и уверенно сминают мои ягодицы, раздвигают складочки, нежно массируют сжавшийся кружок ануса, а язык и губы в это время медленно и очень умело сводят с ума.

– А-а-ах! Ах! А-ах! Пожалуйста! Ах! Не… надо… надо! Ах! – я выгибаюсь, колени подкашиваются, ноги слабеют с каждой секундой, с каждым обжигающим прикосновением этого чуть шершавого, совершенно бесстыжего языка!

Но сильные руки Даура Адингтона крепко держат меня за бёдра, не давая упасть. А язык выписывает какие-то сложнейшие фигуры на скользком и влажном, набухшем от внутреннего желания бугорке…

Я тяжело и часто дышу – волны желания, омывающие изнутри грозят вот-вот схлынуть вместе с сумасшедшим удовольствием! Ах! Д-да-а… Вот, вот оно! Первые его волны уже начинают омывать изнутри… да, да, да, да! Ещё немного, ещё, пожалуйста!..

И вдруг всё заканчивается.

Вообще, всё!!!

Даур отстранился. Я больше не ощущаю его горячего дыхания там, внизу…

И, прежде чем успеваю захныкать от разочарования звук шлепка прорезывает пространство, а беззащитное и сокровенное местечко обжигает болью! Это не столько больно, сколько неожиданно! До слёз, что так и брызнули из глаз!

– Наказание – не для удовольствия, детка, – сказал драгх своим хриплым, сводящим с ума голосом. – Привилегию кончать нужно ещё заслужить…

Он рывком поднимает меня, и, развернув к себе лицом, обхватывает лицо руками и грубо вонзает свой язык мне в рот, вынуждая посасывать его. От ритмичных движений мужского языка у меня во рту низ живота сводит судорогой желания. И боль от шлепка чудесным образом возвращается. Там, внизу всё так и пылает!

– Когда придёт время, я буду трахать тебя так долго, что ты будешь уползать и молить дать тебе хоть минуту передышки, пичужка, – хрипло обещает драгх прямо мне в рот. – Буду трахать тебя так жёстко, что твои жалобные крики услышат даже на островах…

Голова идёт кругом, колени слабеют, я ошарашенно понимаю, что ещё секунда этой сладкой пытки и прошепчу, глядя в его глаза:

«Трахни меня прямо сейчас» …

…Даур Адингтон всё же отпустил меня. После чего надавил на плечи, вновь усаживая на краешек ванной.

– Раздвинь ножки, детка, – сказал драгх, и на этот раз я послушалась сразу.

– Молодец, – похвалил драгх и потрепал по щеке, как породистую суку.

Какая-то презренная, рабская часть моей натуры о которой я прежде и не догадывалась, заставила охнуть и потереться об его щёку ладонью. Каждое прикосновение драгха отзывается сладкой пульсацией внизу, предвкушением удовольствия, которое вот-вот нахлынет. Я даже ноги инстинктивно сжала, предвкушая скорую разрядку, ту самую, которой меня лишили, только лишь раздразнив.

Мои ухищрения не укрылись от Даура Адингтона.

– Маленькая похотливая сучка, – сказал он. – Мне это нравится. Ты будешь часто умолять меня, чтобы я тебя трахнул. Умолять, стоя на коленях. И не словами.

Я вспыхнула и довольный произведённым эффектом Даур, подмигнув, вновь опустился между моих разведённых ног.

Глава 23

Ингури

– Продолжим с того момента, на котором закончили, – хрипло сказал Даур, и, нагнувшись, легонько подул на разгорячённое его недавними сладкими пытками местечко.

Я охнула. По животу побежали мурашки.

Даур неспешно наносит на мою кожу ароматную зелёную пену. Тысячи маленьких пузырьков хаотично толкаются, пенятся и лопаются, щекоча кожу.

И если только что я была уверена, что стоит драгху ещё буквально пару раз коснуться меня внизу, своими твёрдыми, чуть шершавыми мужскими пальцами, как я всё же получу такую желанную и такую необходимую разрядку, то сейчас, когда ментол стал охлаждать, вплоть до пощипывания, в полной мере осознала коварство Даура Адингтона! Деспот! Какой же он деспот!

Драгх одним щелчком распахнул бритву и я замерла, лишь титаническим усилием воли продолжая держать ноги разведёнными. Чего мне стоило не свести их вместе – только я знаю. Лишь мысль о повторении наказания заставила взять волю в кулак.

К Оракулу ходить не надо – на этот раз драгх придумает что-нибудь куда более изощрённее!

Даур натянул пальцами кожу и когда холодное лезвие шершаво прошлось по разгорячённой плоти, оставив лишь гладкую полоску кожи после себя, я, кажется, забыла, как дышать.

– Правильно, маленькая, – сказал невероятно довольный драгх и посмотрел на меня совершенно хмельными глазами. – Нечего бояться. Я тебя не обижу. Я просто посажу тебя твоими похотливыми нижними губками на одну о-очень интересную игрушку и заставлю отсасывать мне долго-долго…

Вот как ему удаётся быть таким довольным – он же хочет меня, шрявь побери!

Он не удовлетворён, я точно знаю! Также, как и я…

А учитывая реакцию драгхов на нас, Дауру Адингтону от этого воздержания должно быть сейчас гораздо хуже!

Но вместо того, чтобы с ума сходить от желания, драгх продолжает мучить бесстыжими, развратными прикосновениями и грязными, но такими обжигающе возбуждающими обещаниями!

Его чёткие, выверенные, совершенно иные в сопоставлении с человеческими движения… меняются с каждой секундой. Становятся более плавными, что ли… Обтекаемыми. Гипнотизирующими… странной смесью бесстыдства и отстранённости.

По обнажённой коже Даура Адингтона вдруг идёт рябь.

Призрачная, едва различимая: словно сотни маленьких чешуек возникают на поверхности кожи и тут же бесследно исчезают.

Совершенно дезориентированная распутными, но такими возбуждающими прикосновениями, и видом обнажённого мужчины, расположившегося между моих разведённых ног, с опасной бритвой в руке, мужчины, который ещё вчера казался недостижимым жителем иного мира, мира, в котором нет места таким, как я, я даже удивиться толком не смогла, когда свечение его кожи сгустилось.

А затем вдруг отделилось от своего обладателя, зависло в воздухе призрачным облаком прямо напротив моего лица!

Потускнев, пришло в движение, образуя воздушный силуэт… Вот ни дать, ни взять, воздух, только чуть плотнее, что ли?

Часто захлопав ресницами, я поняла, что у этого силуэта какая-то подозрительно знакомая форма…

23.2

Видела я такого недавно… парящего змея с рогатой головой и подвижными, длиннющими, как у сома усами! С непрерывно движущимся волнами, покрытым мерцающей чешуёй, телом! К слову, тело, покрытое прозрачными чешуйками, тоже было длинным, и потому располагалось в воздухе зигзагообразно, словно странный парящий змей пытался уместиться на небольшом облаке. Его поверхность, как и усы, находилась в непрерывном движении. Светящиеся чешуйки словно стекали, ряд за рядом, по направлению от головы до хвоста. Хвост оказался шипастым, как и гребень, берущий начало с головы. На лапах – я почему-то уверена была, что их небольшому размеру доверять не стоит: когда надо, они прекрасно вытягиваются – сверкали загнутые, платинового цвета, когти.

Меня вдруг осенило!

Да ведь это прозрачное нечто, чем бы оно ни было, точь-в-точь с виду, как те змеи, что были в видении, у древних драконов! Только этот совсем блёклый, сама поверить не могу, что вообще различила его в воздухе и… маленький, хлипкий. В несколько раз меньше, чем те.

Прямо в лицо вдруг дохнуло холодом, я вздрогнула.

Таким же холодом веяло в присутствии лорда МакОртаза. Рядом с ним тоже был… силуэт в воздухе. Проглядывался он только куда хуже. И веяло от него чем-то чёрным, опасным …

Я вдруг вспомнила охвативший меня ужас, во время первой встречи с Арнэем Адингтоном и поняла: меня тогда вот эта тень касалась, точь-в-точь, как и при герцоге МакОртазе… нет! Это у МакОртаза была тень! А у Даура и Арнэя – летающие змеи, как у древних драконов. Ух ты-ы! Круто!

Не знаю, что это было – воздействие ли видения, или что-то иное, но страх перед драгхами исчез, начисто. Нет, конечно, внутреннее сжатие, предвкушение чего-то постыдного и на первый взгляд опасного осталось. Но… ощущение это стало более лёгким, что ли. Даже каким-то уютным. Словно внутренний страх сменил колючую ледяную шубу на норковое манто, уютное, согревающее… приятно щекочущее кожу. Даже раздразнивающее…

Со внезапной ясностью я поняла, что этим нахлынувшим ощущением внутреннего спокойствия я обязана этому парящему над плечом драгха змею! Потому что вчера его не было – и было страшно. А сегодня он есть и не страшно больше, ни капельки! И вообще, в отличие от хозяина – наглого, самоуверенного, непредсказуемого, змей у него оказался симпатичный. Прямо замечательный. Лучший в мире змей, я это точно знаю!

Шрявь! Шерд! Йурский период!!!

Почему вдруг об этом змее, которого, конечно же, первый раз вижу, я думаю, как о старом знакомом, которому обрадовалась, как блаженная идиотка? Почему пытаюсь подсчитать, сколько ж лет мы не виделись… Откуда это ощущение?!

У меня сроду не было знакомых змеев!

Но ведь… Тродор – самый лучший в мире, самый мудрый, красивый и сильный змей!

Подумав так, я чуть на бортике усидела.

И ведь очнувшись после путешествия в прошлое я не могла вспомнить имён драконов. А тут вдруг само вспомнилось… Тродор! Точно, Тродор… Стоило только подумать о том чудесном мерцающем змее, потянуться к нему мысленно… Словно услышав мои мысли, сотканный из воздуха силуэт заискрил, раззявил пасть с раздвоенным змеиным языком, словно вот-вот что-то скажет… нет, не может быть. Его глаза закрыты. Он… спит? Кажется, да. Спит. Веки змея вдруг дрогнули, после чего он погас, растаял в воздухе. Но я по-прежнему ощущала его присутствие.

Даур вдруг поднял на меня совершенно пьяные и потемневшие глаза.

– Что же ты со мной делаешь, детка…