Текст книги "Чужеземец"

Автор книги: Диана Гэблдон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)

– Джейми… – начала я и беспомощно замолчала. Он некоторое время ехал молча, потом выпрямился и расправил плечи.

– Я никому об этом не рассказывал, – отрывисто бросил он. – Но подумал, что ты должна знать – я имею в виду, про Рэндалла. Ты имеешь право знать, что лежит между ним и мной.

Что лежит между ним и мной. Жизнь хорошего человека, честь девушки и непристойное вожделение, которое находит отдушину в крови и страхах. И, подумала я (и мой желудок опять сжался), теперь на весах лежит еще кое-что. Я…

Только сейчас я начала понимать, что чувствовал Джейми, скорчившись на окне кабинета Рэндалла с незаряженным пистолетом в руках. И начала прощать его за то, что он сделал со мной.

Словно прочитав мои мысли, Джейми спросил, не глядя на меня:

– Ты знаешь… в смысле, может, теперь ты понимаешь, почему я решил, что тебя необходимо выпороть?

Я помолчала, прежде чем ответить. Да, я поняла, но это еще далеко не все.

– Я понимаю, – медленно сказала я. – И за это я тебя прощаю. Чего я простить не могу, – и мой голос невольно зазвенел, – так это за то, что ты этим наслаждался!

Он склонился вперед, вцепился в луку седла и захохотал, и хохотал долго, сбрасывая напряжение, а потом тряхнул головой и повернулся ко мне. Небо уже заметно посветлело, и я видела его лицо, осунувшееся, напряженное, но веселое. В тусклом свете царапины на щеке казались черными.

– Наслаждался! Сасснек, – задыхаясь, произнес Джейми, – ты даже не представляешь себе, как я этим наслаждался! Ты была такой… Господи, ты выглядела просто прелестно. Я так разозлился, а ты так свирепо сражалась. Я не хотел делать тебе больно и одновременно так хотел… Иисус, – сказал он, вытирая нос. – Да. Да, я действительно этим наслаждался. Кстати, раз уж мы об этом заговорили, – добавил Джейми. – Ты мне должна за вынужденную сдержанность.

Я опять начинала злиться, щеки жарко запылали в прохладном рассветном воздухе.

– Сдержанность, говоришь? Мне показалось, что ты упражнял свою здоровую левую руку! Да ты едва не искалечил меня, высокомерный шотландский ублюдок!!!

– Если бы я хотел тебя искалечить, Сасснек, – сухо бросил он, – ты бы это уже заметила. Я говорю о том, что произошло потом. Мне пришлось спать на полу, если помнишь.

Я прищурилась и смерила его взглядом, дыша через нос.

– А, так это называется сдержанность?

– Ну, я подумал, что повалять тебя в таком состоянии не совсем правильно, хотя мне ужасно хотелось. Ужасно хотелось, – подчеркнул он, снова заливаясь смехом. – Жестокое подавление природных инстинктов.

– Повалять меня? – Это выражение меня позабавило.

– При тех обстоятельствах я вряд ли смог бы назвать это «любовью», а ты?

– Можешь называть это, как хочешь, – произнесла я ровным тоном, – но ты очень правильно поступил, иначе мог бы лишиться некоторых важных анатомических деталей.

– Эта мысль приходила мне в голову.

– А если ты считаешь, что заслуживаешь аплодисментов за то, что удержался от изнасилования сразу после оскорбления действием… – Я поперхнулась собственным бешенством.

Еще полмили мы проехали в молчании. Потом Джейми испустил тяжелый вздох.

– Теперь я вижу, что не следовало начинать этот разговор. Все, что я пытался сделать – это спросить тебя, позволишь ли ты мне снова делить с тобой постель, когда мы доберемся до гостиницы. – Он стыдливо помолчал. – На полу очень холодно.

Прежде, чем ответить, я молча ехала минут пять. Придумав, что сказать, я осадила пони, повернувшись на дороге так, что Джейми тоже пришлось остановиться. Крыши домов деревни уже виднелись впереди в свете зари.

Я заставила пони идти параллельно его товарищу, и от Джейми меня отделял всего один фут. Прежде, чем заговорить, я целую минуту смотрела ему в глаза.

– Окажешь ли ты мне честь и разделишь ли со мной постель, о мой господин и повелитель? – вежливо осведомилась я.

Определенно подозревая что-то, он немного подумал, потом не менее церемонно кивнул.

– Да. Благодарю.

И уже собирался дернуть поводья, однако я остановила его.

– Есть еще кое-что, господин, – все так же вежливо произнесла я.

– Да?

Я выдернула руку из глубокого кармана юбки, и рассветные искры сверкнули на лезвии кинжала, прижатого к его груди.

– Если, – процедила я сквозь зубы, – ты еще хоть раз поднимешь на меня руку, Джеймс Фрэзер, я вырежу твое сердце и зажарю его себе на завтрак!

Воцарилась долгая тишина, нарушаемая только переступающими с ноги на ногу пони да скрипом сбруи. Потом Джейми вытянул руку ладонью вверх.

– Дай его мне. – Я медлила, и он нетерпеливо повторил: – Я не собираюсь воспользоваться им против тебя. Дай его мне!

Взял кинжал за лезвие и поднял вверх. Восходящее солнце заиграло на лунном камне рукоятки, и он засверкал. Держа кинжал, как распятие, Джейми продекламировал что-то по-гаэльски.

Я узнала слова клятвы с церемонии в зале Каллума, но Джейми повторил их и по-английски.

– Клянусь крестом Господа нашего Иисуса Христа и святым железом, что держу в руке, быть верным тебе, и заверяю тебя в моей преданности. Если когда-нибудь рука моя поднимется в мятеже или гневе против тебя, пусть это святое железо пронзит мне сердце. – Поцеловал кинжал в соединение рукоятки и лезвия и протянул мне.

– Я не угрожаю напрасно, Сасснек, – сказал он, выгнув бровь, – но и легкомысленных клятв не даю. А теперь мы можем отправиться в постель?

Глава 23
Возвращение в Леох

Под вывеской «Красного Вепря» нас ждал Дугал, нетерпеливо расхаживая взад и вперед. – Справилась? – спросил он, одобрительно глядя, как я самостоятельно спешиваюсь, лишь слегка пошатываясь. – Отважная девочка – десять миль без единой жалобы. Иди в постель, ты это заслужила. Мы с Джейми отведем лошадей в конюшню. – И очень ласково похлопал меня по заднице. Я с радостью воспользовалась его предложением и уснула раньше, чем голова коснулась подушки.

Я не шевельнулась, когда Джейми лег рядом, но днем внезапно проснулась, убежденная, что забыла что-то важное.

– Хоррокс! – воскликнула я, резко садясь.

– А? – Джейми, выдернутый из крепкого сна, метнулся прочь из кровати и свалился на пол, схватив кинжал, оставленный им на стопке одежды. – Что? – спросил он, дико озираясь. – Что такое?

Я подавила смешок, глядя, как он, голый, скорчился на полу, с рыжими волосами, торчащими во все стороны, как иглы дикобраза.

– Ты похож на ощетинившегося дикобраза, – заметила я.

– Кто бы это ни был. – Он мрачно посмотрел на меня и встал на ноги, положив кинжал обратно на табурет с одеждой. – Не могла подождать, пока я проснусь, чтобы сообщить мне об этом? – Думаешь, когда ты кричишь мне в ухо во время сна, это впечатляет сильнее?

– Хоррокс, – повторила я. – Я вдруг вспомнила, что забыла спросить тебя об этом. Ты его нашел?

Джейми сел на кровать и опустил голову на руки. Потом энергично потер лицо, словно восстанавливая циркуляцию крови.

– О да, – сказал он сквозь пальцы. – Ага, я нашел его.

По его тону я поняла, что сведения дезертира не радовали.

– Он что, не захотел тебе ничего сказать? – сочувственно спросила я. Такая возможность не исключалась, хотя Джейми был готов расстаться не только со своими деньгами, но и с теми, что дали ему Дугал и Каллум, и даже с кольцом отца.

Джейми снова лег, глядя в потолок.

– Да нет, – произнес он. – Нет, он все сказал. И за весьма умеренную цену.

Я перекатилась на бок, приподнялась на локте и посмотрела ему в лицо.

– Ну? – сердито спросила я. – Кто застрелил сержанта?

Джейми поднял на меня глаза и хмуро улыбнулся.

– Рэндалл, – ответил он и закрыл глаза.

– Рэндалл? – тупо переспросила я. – Но зачем?

– Не знаю, – пробормотал Джейми, не открывая глаз. – Догадаться-то можно, да только ни к чему. Будь я проклят, если смогу это доказать.

Приходилось признать, что это так. Я плюхнулась на кровать рядом с ним и уставилась на черные балки потолка.

– И что делать теперь? – спросила я. – Ехать во Францию? Или, – мне в голову пришла блестящая мысль, – может, в Америку? Ты отлично впишешься в Новый Свет.

– Через океан? – Джейми передернуло. – Нет. Ни за что.

– И что же делать? – рассердилась я, поворачивая к нему голову. Джейми приоткрыл один глаз и бросил на меня недовольный взгляд.

– Я надеялся для начала поспать еще часок, – проворчал он, – но, видимо, не удастся. – Он безропотно сел и прислонился к стене. На одеяле рядом с его коленом я заметила подозрительное красное пятнышко. Пока Джейми говорил, я настороженно смотрела на пятно.

– Ты права, – согласился он, – можно отправиться во Францию.

Я вздрогнула. Как-то совсем вылетело из головы, что меня коснется любое его решение.

– Но чем там заняться? – продолжал он, лениво почесывая бедро. – Только в солдаты, а это не подходящая для тебя жизнь. Еще можно уехать в Рим, ко двору короля Якова. Это осуществимо: некоторые дядья и кузены Фрэзеры обладают там значительным влиянием и могут помочь. Я не особенно люблю политику и тем более принцев, но да, это возможность. И все-таки для начала я бы предпочел оправдаться в Шотландии. Если получится, в худшем случае я стану мелким арендатором на землях Фрэзеров, а в лучшем – вернусь в Лаллиброх. – Его лицо затуманилось, и я поняла, что он думает о сестре. – Сам я, – тихо добавил Джейми, – туда не поехал бы, но теперь речь идет не только обо мне. – Он посмотрел на меня и улыбнулся, нежно поглаживая меня по волосам. – Иногда я забываю, Сасснек, что теперь у меня есть ты.

Я почувствовала себя ужасно неловко. Сказать по правде, я почувствовала себя предателем. Вот он сидит и строит планы, которые повлияют на всю его жизнь, и учитывает при этом мои удобства и мою безопасность, а я делаю все возможное, чтобы навсегда покинуть его, при этом постоянно навлекая на него опасность. И пусть я не делала этого умышленно, факт остается фактом. Даже сейчас я думала, как бы отговорить его от поездки во Францию, потому что это увлечет меня слишком далеко от собственной цели: каменного круга.

– А есть возможность остаться в Шотландии? – спросила я, отвернувшись. Мне показалось, что красное пятнышко на одеяле пошевелилось, но уверенности не было. Я внимательно уставилась на него.

Рука Джейми скользнула мне под волосы и начала ласкать шею.

– Ага, – задумчиво ответил он. – Может быть. Поэтому Дугал меня и дожидался – у него есть новости.

– Правда? А какие? – Я повернула голову, чтобы взглянуть на него, при этом подставила под его пальцы ухо, и они нежно начали поглаживать его. Мне захотелось выгнуть спину и замурлыкать, как кошка, но я подавила порыв, желая понять, о чем идет речь.

– Гонец от Каллума, – пояснил Джейми. – Он не рассчитывал найти нас здесь, но случайно наткнулся на Дугала. Дугал должен немедленно вернуться в Леох и оставить вместо себя Неда Гована, чтобы тот собрал остатки арендной платы. Дугал предложил нам поехать вместе с ним.

– Назад в Леох? – Не Франция, конечно, но не намного лучше. – Зачем?

– Они вскоре ожидают гостя, английского аристократа, который и раньше вел с Каллумом дела. Очень могущественный человек, и, возможно, его уговорят помочь мне. Меня еще не судили и не приговаривали за убийство. Он может закрыть это дело или устроить так, что меня помилуют. – Джейми криво усмехнулся. – Конечно, довольно противоестественно, что тебя помилуют за то, чего ты не совершал, но уж лучше так, чем быть повешенным.

– Да уж, это точно. – Пятнышко действительно двигалось. Я прищурилась, пытаясь сосредоточиться на нем. – А что за английский аристократ?

– Герцог Сэндрингем.

Я вскрикнула и подпрыгнула.

– Что случилось, Сасснек? – встревожился Джейми.

Я дрожащим пальцем показала на красное пятнышко, которое уже успело взобраться ему на ногу и теперь двигалось по ней, медленно, но решительно.

– Что это такое?!

Джейми посмотрел и небрежным щелчком скинул это с ноги.

– Это? Просто клоп, Сасснек. Не о чем…

Ему пришлось прерваться, потому что я уже спасалась бегством. При слове «клоп» я вылетела из-под одеяла, вскочила и прижалась к стене, как можно дальше от изобилующего паразитами гнезда, каковым оказалась наша кровать.

Джейми смотрел с пониманием.

– Ощетинившийся дикобраз, да? – спросил он и наклонил голову набок, с любопытством разглядывая меня. – Ммм, – промычал он, проводя рукой по своим волосам. – Ощетинившийся – это точно. Когда ты не спишь, ты очень даже пушистенькая. – И перекатился в мою сторону, протягивая ко мне руку. – Иди сюда, чертополох. До заката мы отсюда не уедем. И если уж мы все равно не спим…

В конце концов мы даже немного поспали, сплетясь в клубок на полу, на постели, сооруженной из моего плаща и килта Джейми, жесткой, зато без клопов.

* * *

И очень хорошо, что мы поспали. Стремясь добраться до замка Леох раньше герцога Сэндрингема, Дугал мчался во весь опор, придерживаясь очень сурового расписания. Путешествовать без повозок было значительно быстрее, несмотря на плохие дороги.

Но Дугал все равно подгонял нас, останавливаясь лишь на очень короткий отдых.

К тому времени, как мы снова въехали в ворота Леоха, мы были почти такими же грязными, как и в первый раз, и, безусловно, такими же измученными.

Я соскользнула с пони и тут же вцепилась в стремена, чтобы не упасть. Джейми подхватил меня под локоть, потом сообразил, что я не держусь на ногах, и поднял на руки. Он пронес меня сквозь арку, оставив пони грумам и мальчикам из конюшни.

– Хочешь есть, Сасснек? – спросил он, остановившись в коридоре. Кухня располагалась с одной стороны, лестница в спальню – с другой. Я застонала, стараясь удержать глаза открытыми. Есть я хотела, но прекрасно понимала, что просто усну, упав лицом в тарелку с супом, если попытаюсь сначала поужинать.

Сбоку раздался какой-то шум, я открыла замутненные глаза и увидела массивные формы мистрисс Фитцгиббонс, которая маячила рядом с Джейми, с недоверием глядя на него.

– Что такое? Что с этим бедным ребенком? – грозно надвинулась она на Джейми. – Какой-то несчастный случай?

– Да нет, просто она вышла за меня замуж, – ответил он. – Хотя, конечно, вы можете назвать это несчастным случаем.

И Джейми двинулся вперед, пытаясь протолкаться сквозь растушую толпу судомоек, грумов, поваров, садовников и прочих обитателей замка, привлеченных громовым голосом мистрисс Фитц.

Решившись, Джейми повернул направо, к лестнице, невнятно отвечая на град вопросов. Прижавшись к его груди, я моргала по-совиному, в состоянии лишь кивать окружающим, хотя их лица казались мне не только любопытными, но и вполне дружелюбными.

Мы завернули за угол, и я увидела еще одно лицо, показавшееся мне особенно дружелюбным. Девица Лири. Стоило ей услышать голос Джейми, и она засияла, однако глаза ее широко открылись, а рот невольно распахнулся, когда она увидела, что у него в руках.

Однако она не успела задать ни одного вопроса, потому что шум и гул вокруг резко стихли. Джейми остановился. Я подняла голову и увидела Каллума, чье изумленное лицо находилось на одном уровне с моим.

– Что… – начал он.

– Они поженились, – просияла мистрисс Фитц. – Какая прелесть! Вы можете благословить их, сэр, пока я готовлю им комнату. – Она повернулась и поплыла к лестнице, оставив в толпе значительную брешь, сквозь которую я видела мертвенно-бледное лицо девицы Лири.

Каллум и Джейми заговорили одновременно, вопросы и объяснения столкнулись в воздухе. Я начала просыпаться, хотя сказать, что я полностью пришла в себя, было бы сильным преувеличением.

– Что ж, – говорил Каллум не особенно одобрительным тоном, – поженились, стало быть, поженились. Надо будет поговорить с Дугалом и Недом Гованом о некоторых правовых вопросах. Есть некоторые вещи, на которые ты имеешь право, женившись, согласно брачному контракту твоей матери.

Я почувствовала, что Джейми выпрямился.

– Раз уж ты упомянул об этом, – произнес он небрежным тоном, – думаю, ты прав. И одна из вещей, на которые я имею право, это четвертая часть аренды с земель Маккензи. Дугал привез сюда то, что успел собрать. Может, ты скажешь ему, чтобы он отложил мою долю после того, как произведет подсчеты? А пока извини, дядя, моя жена устала. – Подхватил меня удобнее и повернулся в сторону лестницы.

* * *

Я, спотыкаясь, прошла через комнату на дрожащих ногах и с благодарным вздохом рухнула на огромную кровать с балдахином, видимо, положенную нам по статусу молодоженов. Она была мягкой, манящей и, благодаря неизменно-бдительной мистрисс Фитц, чистой. Я подумала, не встать ли и не умыться, прежде чем уснуть, но решила, что встану только по зову трубы Гавриила. И тут увидела Джейми, который не только умылся, но и тщательно причесался, и теперь шел к двери.

– Ты что, не собираешься спать? – окликнула его я. Он должен быть таким же уставшим, как и я, хотя и не так страдать от боли в заднице.

– Попозже, Сасснек. У меня есть небольшое дело. Он вышел, оставив меня пялиться на дубовую дверь с очень неприятным ощущением пустоты в животе. Я сразу вспомнила радостное предвкушение на лице Лири, когда она вышла из-за угла, заслышав голос Джейми, и сменившее его выражение гнева и потрясения, когда она увидела меня у него на руках. Я припомнила, как он на мгновенье напрягся, и страстно пожалела, что не видела при этом его лица. Я решила, что, скорее всего, он – не отдохнув, зато умывшись и причесавшись – пошел искать девушку, чтобы сгладить новость о нашей женитьбе. Если бы я тогда увидела его лицо, могла бы сейчас предположить, что именно он собирается ей сказать…

Поглощенная событиями последнего месяца, я совсем забыла про эту девицу и про то, что она может значить для Джейми – а он для нее. Правда, я вспомнила про нее, когда впервые возник вопрос нашей женитьбы, но Джейми тогда и виду не подал, что она может оказаться препятствием, во всяком случае, что касается его.

Но, разумеется, раз ее отец не разрешал ей выходить за человека вне закона… а Джейми нуждался в жене, чтобы получать свою долю с арендаторов Маккензи… конечно, в этом случае одна жена годилась ничуть не хуже, чем другая, и он без тени сомнения взял то, что смог получить.

Мне казалось, я знаю Джейми достаточно хорошо, чтобы понять – он человек очень практичный; да таким и должен быть человек, который провел последние несколько лет своей жизни в бегах. Его не поколеблют, думала я, сентиментальные соображения о привлекательности щечек, похожих на лепестки розы, и волос, подобных жидкому золоту. Но это вовсе не означает, что сентиментальные соображения или привлекательность для него не существуют.

В конце концов, я своими глазами видела ту сцену в нише: Джейми держал девицу на коленях и пылко целовал ее. (Я и раньше обнимал женщин, услышала я его голос, и они заставляли мое сердце колотиться, а дыхание учащаться…)

Тут я обнаружила, что стиснула кулаки, смяв края желто-зеленого одеяла. Я отпустила одеяло и вытерла руки о юбку, попутно отметив, что они очень грязные. За те два дня, что я скакала верхом, вцепившись в поводья, грязь въелась глубоко, а помыться было некогда.

Я поднялась и пошла к тазу для умывания, забыв про усталость. К собственному изумлению я поняла, что мне отвратительно воспоминание о Джейми, целующем Лири. Теперь мне припомнилось и то, что он об этом сказал – лучше жениться, чем сгореть, а я тогда уже горел. Я и сама запылала, вспомнив, какое действие оказывают на меня поцелуи Джейми. В самом деле горишь.

Я начала плескать водой в лицо и отплевываться, стараясь смыть это ощущение. У тебя нет никаких прав на любовь Джейми, решительно напомнила я себе. Ты вышла за него замуж по необходимости. А он женился по своим причинам, одна из которых – откровенно высказанное желание покончить со статусом девственника.

Вторая причина, надо полагать, та, что ему требовалась жена с целью получать свою долю дохода, а склонить нужную ему девушку выйти за него замуж он не смог. Причина куда менее лестная, чем первая, и крайне неблагородная.

Окончательно проснувшись, я медленно сняла грязную дорожную одежду и переоделась в свежую сорочку, которую, как и таз с кувшином, обеспечила мистрисс Фитц. То, как она умудрилась обеспечить все необходимое для молодоженов за короткий промежуток времени между сообщением Джейми о женитьбе и нашим подъемом по лестнице, оставалось тайной веков. Мистрисс Фитц, размышляла я, смогла бы исключительно успешно управлять отелем «Савой» или «Ритц».

Эта мысль внезапно заставила меня почувствовать себя особенно одинокой и тоскующей по собственному миру куда сильнее, чем на протяжении многих дней до этого.

Что я здесь делаю? – спросила я себя в тысячный раз. Здесь, в этом странном месте, на недостижимом расстоянии от всего, что мне знакомо, от дома, от мужа и от друзей, оказавшись по воле случая среди кучки дикарей?

Муж. Эта мысль вызвала очередной приступ паники. Который муж? События, последовавшие за наполовину удавшейся попыткой бежать, произошли с такой быстротой, что у меня не было и минутки поразмышлять над неудачей – и над ее последствиями.

А последствия вполне очевидны. Согласившись выйти за Джейми по необходимости, я считала эту уловку оправданной, потому что она могла помочь мне добраться до каменного круга и – возможно – отыскать дорогу домой, к Фрэнку. Однако пока я вновь оказалась там, откуда началось это невероятное приключение, только с дополнительным осложнением в виде нового мужа – к которому я, отрицать невозможно, очень привязалась. Эти последние недели с Джейми я чувствовала себя в безопасности, и, время от времени, даже счастливой. А теперь поняла, что счастье, скорее всего, просто иллюзия, даже если безопасность таковой не является.

Я нисколько не сомневалась, что он будет по-прежнему верен своим обязательствам, будет и дальше оберегать меня от любой угрозы. Но здесь, вдалеке от похожего на сон уединения наших дней среди диких холмов и плохих дорог, грязных постоялых дворов и душистых лесов, его наверняка потянут к себе прежние привязанности, как тянут меня мои. За две недели нашего брака мы с ним очень сблизились, но эта близость дала трещину под напряжением последних нескольких дней, и мне казалось, что теперь, среди осязаемых реалий жизни в замке Леох, она может окончательно рухнуть.

Я прислонилась головой к камню оконного переплета, рассматривая двор внизу. В дальнем его конце Элик Маккензи и двое мальчишек чистили пони, на которых мы прибыли. Животные, в первый раз за два дня как следует поевшие и напившиеся, казалось, излучали удовлетворение, пока усердные руки отчищали грязные бока и копыта пучками соломы. Еще один мальчишка уводил моего толстячка Чертополоха. Тот радостно спешил на честно заработанный отдых в конюшне.

А вместе с ним, думала я, уходят мои надежды на скорый побег и возвращение домой. Ах, Фрэнк! Я закрыла глаза и позволила одинокой слезе скатиться по щеке, потом широко распахнула глаза, поморгала и зажмурилась, отчаянно пытаясь возродить в памяти черты Фрэнка. На мгновенье закрыв глаза, я увидела не своего возлюбленного супруга, но его предка, Черного Джека Рэндалла, и его полные губы, изогнутые в насмешливой улыбке. Испугавшись этого видения, мое сознание тотчас же призвало образ Джейми, его лицо, полное страха и гнева, такое, каким я видела его на окне личного кабинета Рэндалла. И как я ни старалась, так и не смогла с уверенностью вспомнить образ Фрэнка.

От очередного приступа паники меня пробрал холод, и я вцепилась себе в локти. А что, если у меня получится сбежать и отыскать дорогу к каменному кольцу? Что тогда? Будем надеяться, что Джейми вскоре утешится – вероятно, с Лири. Раньше я тревожилась о том, как он отреагирует на мое исчезновение. Но, за исключением того краткого мига сожаления на берегу речки, мне и в голову не приходило задуматься, как я сама переживу расставание с ним. Если я действительно собираюсь уходить, то не оказываю никому услуги, позволяя узам между нами и дальше укрепляться. Я не должна позволять ему влюбиться в себя.

Если, конечно, он собирался это сделать, с горечью подумала я, опять вспомнив Лири и разговор с Каллумом. Если же он женился на мне так хладнокровно, как это кажется, вероятно, его чувства в меньшей опасности, чем мои.

Разрываясь между усталостью, голодом, разочарованием и неуверенностью, к этому времени я вполне успешно ввергла себя в пучину страданий, и уже не могла ни спать, ни спокойно сидеть, а только безрадостно бродила по комнате, брала вещи в руки, ставила их на место…

Сквозняк, повеявший из открытой двери, нарушил неустойчивое равновесие гребня, который я пыталась удержать на пальце, и возвестил о возвращении Джейми. Он немного покраснел и выглядел до странного возбужденным.

– О, ты не спишь? – удивился он, явно обескураженный.

– Нет, – недобрым тоном отозвалась я, – а ты надеялся на это, чтобы вернуться к ней?

Джейми свел брови, потом вопросительно поднял их.

– К ней? Ты хочешь сказать, к Лири?

Ее имя, произнесенное на небрежный шотландский манер – «Лиир» – неожиданно привело меня в нелепое бешенство.

– А, так ты все-таки был с ней? – рявкнула я. Джейми посмотрел на меня озадаченно, подозрительно и немного раздраженно.

– Ага, – ответил он. – Встретил ее на лестнице, когда выходил. С тобой все в порядке, Сасснек? Ты выглядишь немного расстроенной. – И оценивающе смерил меня взглядом.

Я схватила зеркало и обнаружила, что волосы торчат дыбом, а под глазами залегли темные круги. Я с грохотом швырнула зеркало на место.

– Нет, я прекрасно себя чувствую, – заявила я, пытаясь взять себя в руки. – А как там Лири? – попыталась я изобразить небрежность.

– О, просто милашка, – ответил Джейми, прислонился к косяку, скрестил на груди руки и внимательно уставился на меня. – Думаю, немного удивилась, что мы женаты.

– Милашка, – процедила я и тяжело задышала. Потом взглянула на него и обнаружила, что он ухмыляется.

– Но ведь ты не будешь тревожиться из-за этой девушки, Сасснек, нет? – спросил вдруг Джейми. – Она ничто для тебя – и для меня, – добавил он.

– А, вот как? Она не вышла – или не смогла выйти – за тебя. Тебе все равно был кто-то нужен, поэтому ты и взял меня, когда подвернулась возможность. Я тебя за это не виню – и не винила – но я…

Он в два шага пересек комнату, взял меня за руки, прервав на полуслове, и пальцем приподнял мой подбородок, чтобы я посмотрела ему в глаза.

– Клэр, – невозмутимо произнес Джейми, – когда я сочту нужным, то скажу тебе, почему женился на тебе – или не скажу. Я просил от тебя честности и дал тебе то же самое. И сейчас я честен с тобой. Эта девушка не имеет на меня никаких прав, речь идет только о любезности. – Он слегка сжал мой подбородок. – Но в этом праве я ей отказать не могу. – Он отпустил подбородок и слегка шлепнул меня по нему. – Ты меня слышишь, Сасснек?

– О, конечно, слышу! – я вырвалась и негодующе потерла подбородок. – И совершенно уверена, что ты будешь с ней исключительно любезен! Только в следующий раз задергивай занавески в нише – я не желаю этого видеть!

Медные брови взлетели вверх, лицо Джейми покраснело.

– Ты что думаешь, я тебя обманываю? – недоверчиво спросил он. – Мы вернулись в замок меньше часа назад, я покрыт потом и пылью после двух дней в седле и так устал, что у меня колени подгибаются, а ты считаешь, что я прямиком отправился соблазнять девушку шестнадцати лет? – Он потряс головой, и вид у него при этом был ошеломленный. – Даже и не знаю, то ли это комплимент моим мужским достоинствам, Сасснек, то ли оскорбление моих моральных принципов, но мне не нравятся оба предположения! Муртаг предупреждал меня, что женщины бывают неразумными, но… Господи Иисусе! – Он провел рукой по волосам, и они тут же встопорщились.

– Ну конечно, я не имела в виду, что ты соблазнял ее, – заговорила я, стараясь успокоить самый воздух вокруг нас спокойным тоном. – Все, что я хотела сказать… – Тут мне пришло в голову, что Фрэнк справлялся с подобными вопросами куда изящнее, чем попыталась сделать это я, но все равно я всегда ужасно злилась на него. Скорее всего, нет никакого смысла даже заикаться о подобной вероятности своему супругу. – Я просто имела в виду, что… что я поняла, что ты женился на мне по своим причинам, и эти причины – твое личное дело, – добавила я поспешно, – и что у меня вообще нет на тебя никаких прав. Ты совершенно свободен и можешь вести себя так, как пожелаешь. Если ты… если тебя кто-то привлекает… я хочу сказать… я не буду стоять на твоем пути, – сбивчиво закончила я. Кровь бросилась в лицо, и я чувствовала, что уши тоже горят.

Подняв глаза, я обнаружила, что уши Джейми тоже пылают, да и вообще весь он полыхает – от шеи и выше. Даже глаза, налитые кровью от недосыпания, кажется, слегка пылали.

– Никаких прав на меня! – воскликнул он. – А что ты думаешь о брачных обетах, девочка моя? Это что, просто слова в церкви? – И так треснул себя огромным кулаком в грудь, что зашатался фарфоровый кувшин. – Никаких прав, а? – пробормотал он себе под нос. – Свобода вести себя так, как я пожелаю. А ты не будешь стоять на моем пути?!

Джейми наклонился, стянул с себя башмаки и изо всей силы по очереди швырнул их в стену. Я вздрогнула, когда башмаки отлетели от камня и грохнулись на пол. Потом он рывком стянул с себя плед и небрежно бросил его за спину. Потом пошел на меня, уставившись мне в лицо.

– Стало быть, ты не предъявляешь на меня никаких прав, Сасснек? Ты даешь мне свободу получать удовольствие, с кем я захочу, так? Ну, так? – прогремел он.

– Гм… ну… да, – пролепетала я и невольно шагнула назад. – Именно это я имела в виду.

Джейми схватил меня за руки. Его загрубелые ладони оказались настолько горячими, что я дернулась.

– Что ж, если ты и не предъявляешь на меня прав, Сасснек, – произнес он, – то я на тебя предъявляю! Иди сюда!

Он взял мое лицо в свои ладони и прижался губами к моим губам. В этом поцелуе не было ничего нежного или нетребовательного, и я попыталась отодвинуться.

Джейми наклонился и подхватил меня под коленки, не обращая никакого внимания на мои попытки вырваться. Я до сих пор и не представляла себе, каким чертовски сильным он был.

– Пусти меня! – потребовала я. – Что, по-твоему, ты делаешь?

– Ну, мне казалось, что это вполне очевидно, Сасснек, – процедил он сквозь зубы и наклонил голову. Его взгляд пронзал меня, как раскаленное железо. – Но раз ты хочешь, чтобы я сказал об этом вслух, изволь: я намереваюсь уложить тебя в постель. Прямо сейчас. И не выпускать тебя оттуда до тех пор, пока ты не поймешь, какие права я на тебя предъявляю. – И снова поцеловал меня, намеренно жестко, пресекая все мои протесты.

– Я не хочу с тобой спать! – воскликнула я, как только он отпустил мои губы.

– Я и не собираюсь спать, Сасснек, – безмятежно отозвался он. – Во всяком случае, пока. – Дошел до кровати и аккуратно положил меня на одеяло.