Текст книги "Солтинера. Часть вторая (СИ)"

Автор книги: Диана Ледок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 6

Снова Франция

Порыв прохладного ветра заставил Розу поежиться, и она инстинктивно подвинулась ближе к Леону. Но прежде чем тот успел убрать телефон и обнять ее, как температура воздуха резко потеплела, и из-за тучи выглянуло яркое солнце. Оно осветило мокрые, побуревшие листья деревьев парка, коснулось потемневших от влаги крыш деревянных домиков на детской площадке, покрыло сверкающим одеялом мокрую гальку. Оно мгновенно преобразило по осеннему хмурый и холодный день, украсив его сиянием и теплом. Заискрились на солнце золотом кроны высоких кленов, засверкало синим небо, и даже послышалось щебетание птиц.

– Бове, – Леон окинул взглядом детскую площадку, и коснулся пальцем тонких цепей качелей, по которым тут же потекла дождевая вода. – 1964 год, середина октября.

Переглянувшись, они медленно побрели по парку, стараясь ненароком не задеть мокрые ветви деревьев. Несмотря на то, что до них то и дело доносился приглушенный детский смех, казалось, что парк пуст. Только птицы продолжали щебетать, и ветер шелестел листьями деревьев, подгоняя еще не упавшие дождевые капли – и те сверкающим водопадом неслись к земле, скатываясь с листьев словно с горки.

Вскоре Леон с Розой увидели первых прохожих, которые неуверенно и робко прогуливались по дорожкам. Некоторые все еще стоически пытались кутаться в теплые пальто, но большинство уже спешили снять их, поглядывая на чистое небо с детским восторгом. После непрекращающихся дождей, сверкающее синевой небо наверняка казалось им являнием временным, и настолько неустойчивым, что ему и доверять не стоило.

Чуть хмурясь, Леон наблюдал за этой встречей горожан с летом, время от времени поглядывая и на Розу, что смотрела только себе под ноги. На ее рыжих волосах сверкали капельки упавшей с листьев воды, но она даже и не старалась убрать их. Она молчала все время, пока они шли по парку, и только когда впереди показался декоративный мостик через реку, она вдруг подняла глаза на Леона и сказала:

– Я родилась в 1995 году.

Леону стоило большого труда не бросить на нее недоуменный взгляд. Сдержавшись, он сказал, по возможности раскованно:

– А я в 1993 году, второго февраля.

Роза издала вздох, исполненный такого истинного облегчения, что Леон усмехнулся.

– Так, продолжим наше знакомство, – произнес он нараспев. – Моей любимой игрушкой в детстве был плюшевый лягушонок.

Морщинки разгладились на лбу Розы и она шутливо толкнула его, пробормотав:

– Перестань, все это очень серьезно.

Леон подавил смех и вопросительно на нее посмотрел. Роза какое-то время молчала, а потом сказала:

– Я не понимаю, как мне это раньше не пришло в голову, но ведь Сулпур – это Нулевая точка, а Реймс моего времени мог запросто находиться в совершенно иной реальности. Я имею в виду время, – добавила она, видя на лице Леона непонимание. – Если ты с такой легкостью путешествуешь в 1926 год, то где гарантия, что Сулпур и Реймс 2013 года не разделяют, скажем, 50 лет?

– Ах, вот ты о чем... – Леон кивнул. – Я понимаю. Но, штука в том, что в Сулпуре... скажем так, в Сулпуре вообще нет времени. Город не связан ни с каким событием. Проще говоря, – добавил он, видя, что Роза готова возразить, – в Сулпуре ведется искусственный календарь, просто для того, чтобы не было путаницы.

– Да, что-то такое ты мне рассказывал, – задумчиво согласилась Роза, кивнув. – Но я о другом. Так же, как я попала в Сулпур из 2013 года, ты мог попасть туда, к примеру, из 1815. Но раз ты говоришь, что родился в 1993 году... – прибавила она, вновь удовлетворенно кивая. – Это, конечно, другое дело. Но а что же другие? Та же Марта, к примеру? Или, скажем, Лена?

– Все они родились примерно в одно время с тобой и со мной. А иначе им бы пришлось пройти специальную подготовку, чтобы попасть в наш город. Представь, житель какого-нибудь 1500 года, и Каталог событий в телефоне.

– Да, действительно... – Роза улыбнулась. – Но... а что же ты? Неужели ты уже родился в Сулпуре?

Леон покачал головой:

– Нет, мы приехали туда когда мне было восемь лет, а сестре – двенадцать. Мы пошли в школу, а спустя лет пять мои родители заподозрили, что я обладаю какими-то способностями, и отправили меня на специальные курсы. Там я познакомился с Паулем и Леной. Год назад к нам приехала Марта, а еще спустя несколько месяцев – Алексис. Почти одновременно с ним в Сулпуре появился и Николас, но он сразу же заявил, что отправляться на миссии ему неохота, и что он намерен обучать "золотые головы Сулпура", оставаясь в городе и никуда не уезжая. А что касается моей сестры, то Стелла с самого начала не горела желанием присоединиться к нашей компании, и уехала из Сулпура, едва смогла. Теперь мы ее видим раз-два в год. Но, может, это и хорошо, что она захотела уехать, – добавил Леон. – Принимая во внимание тот прием, какой нам оказывают Сетернери, просто глупо желать ловить их. Я до сих пор не понимаю, зачем это нужно тому же Алексису, или, к примеру, Лене.

– А ты-то сам? – усмехнулась Роза. – Ты так говоришь, как будто тебя самого держат в Сулпуре насильно.

Леон улыбнулся.

– Я как-то не думал над этим, за меня все решили родители и мадам Ришар. Когда они обнаружили, что мне удается противостоять влиянию Сетернери, то первым делом позаботились о том, чтобы обучить меня ловить их. Ведь единственное слабое место Солтинера – это как раз беззащитность перед их психическим давлением. Поэтому я часто отправляюсь на миссии в одиночку, – добавил он спокойно. – Если я могу справиться со всем сам, то зачем подвергать опасности того же Пауля или Лену?

Мимо них пронеслась большая собака, но Роза даже не обратила на нее внимания. Она во все глаза смотрела на Леона.

– Тем не менее, – начала она неуверенно, – иногда эта твоя система дает сбой.

Леон нехотя кивнул и как-то по особенному улыбнулся, словно слышать это для него приятно, и особенно – от нее. И Роза заподозрила, что он не только прекрасно понял ее намек, но и вынес из него такие выводы, о каких она сама не могла даже и подозревать.

– Да... – протянул Леон. – С Плутоном с самого начала все было непросто. А в Реймсе я и в самом деле сглупил, когда встретился с ними будучи уже выжатым как лимон. И эта их странная миссия, о которой он говорил. Хотел бы я знать правду.

Нахмурившись, Роза задумчиво хмыкнула. Она вдруг почувствовала себя странно, словно в словах Леона таилось какое-то послание, и она вдруг разгадала его, при том совершенно неожиданно.

– Послушай, Лео, – Роза неуверенно взглянула на него. – А этот Каталог событий – он ведь может показывать события будущего?

Если Леона и удивили ее слова, то лишь едва заметная бледность выдала в нем это.

– Может, – произнес он ровным голосом.

– В таком случае что же нам мешает найти событие, связанное с поимкой Плутона и его сообщницы? Или, скажем, прыгнуть в день, когда выяснится, что же случилось с Анной? Это ведь все так упростит! Не понимаю, почему я раньше не подумала об этом!

Поддавшись порыву упомянуть о сообщнице и родственнице раздельно, Роза почти ожидала, что Леон начнет ее переубеждать, настаивая на том, что преждевременно снимать с Анны подозрения не стоит. Но Леон молчал. Заинтересовало ли его ее предложение по поводу Каталога, или же он поддерживал ее точку зрения по поводу вышупомянутой сообщицы, считая ее всего-лишь тезкой Анны, но он сделал вид, что не обратил на эти ее слова внимания и сосредоточился на общем смысле сказанного. Розе даже показалось, что она заметила мелькнувшее в его глазах одобрение, но это впечатление поспешило рассыпаться прахом, едва он заговорил.

– Я не путешествую в события будущего, – сказал Леон на редкость серьезным голосом.

– Почему? – Роза оторопело вытаращилась на него, не замечая, как упавшая с листьев дождевая капля скользнула ей за шиворот.

Леон неопределенно передернул плечами, словно от этого вопроса ему сделалось неуютно.

– В большинстве случаев это только запутывает планы и может здорово разочаровать. Вдобавок, таким образом нельзя никого выследить кроме собственной своей персоны – события будущего связаны непосредственно с обладателем телефона.

Смолкнув, Леон как-то странно махнул руками, словно желая скрестить их на груди, но потом передумал и просто помахал ими вдоль боков. Вид у него сделался такой, что Роза, желая скрыть недоумение, поспешила отвернуться. Было очевидно, что пускаться в объяснения он не намерен, и что это его решение твердо – оно явно не было принято второпях.

Удивляясь той неловкости, что вдруг повисла в воздухе, Роза какое-то время раздумывала, не стоит ли ей перевести разговор на другую тему, и вздрогнула, когда Леон остановился и взял ее за локоть:

– Осторожно, – сказал он коротко, притянув ее к себе. – Мне эта собака не нравится.

Недоуменно проследив за его взглядом, Роза тоже увидела быстро бежавшего к ним пса, и шагнула ближе к Леону.

На вид, собака представляла собою смесь добермана и дога, и наблюдать за ее бегом равнодушно было сложно. Пока она носилась где-то в сторонке – как до сих пор и происходило – она вызывала чувство близкое к восхищению, но когда ее маленькие глазки остановились на щиколотках Розы и она припустила к ней галопом, восхищение той лопнуло как мыльный пузырь.

– Спокойно, – пробормотал Леон, вставая перед ней и собакой. – Может, она дружелюбно настроена.

В этот же миг пес легко оббежал Леона, и, не успела Роза и испуганно взвизгнуть, как громадная морда уже приблизилась к ее джинсам и собака с громким шумом принялась их обнюхивать. Роза тихо пискнула и схватилась обеими руками в локоть Леона. Но прежде чем тот успел бы оттащить ее в сторону, как кусты рядом с ним затрещали, и из них вывалился высокий толстячок в клетчатом свитере.

– Морис! Морис! – человек тяжело подбежал к ним и, ухватившись за ошейник пса, потянул его на себя. – Нехороший мальчик, что ты делаешь? Ах ты негодник!

Собака тут же принялась невинно вилять хвостом, и огласила парк басистым лаем, от которого птицы на ветках в ужасе разлетелись в разные стороны. Хватка пальцев Розы на локте Леона усилилась.

– Вы уж простите его, – запыхаясь, сказал толстяк, обращаясь к побледневшему Леону. – Морис вообще-то очень дружелюбный пес, никогда не кидается на незнакомцев... То есть, он очень любит свести знакомство с горожанами, а когда его охватывает воодушевление, мне сложно с ним справиться... Это так сложно, просто не знаю, что и делать. Вы нас простите? Мое имя – Фредерик. Фредерик Бернар. Я живу тут неподалеку.

Глава 7

Малышка Олив

Вздрогнув от неожиданности, Роза вышла из-за спины Леона и воззрилась на говорившего.

– Ничего, все в порядке, – сказала она дрожащим голосом. – Не беспокойтесь.

– Бедняги, – пробасил Фредерик. – Видно, Морис вас порядком напугал. Мадемуазель... Мне и правда жаль, поверьте, но Морис и в самом деле – очень дружелюбная собака. Однажды он спас котят...

Морис горделиво выпятив грудь и разразился довольным лаем, от которого Роза тихонько заскулила. Фредерик расхохотался.

– Ах ты мой Морис! – он потрепал пса по шее. – Всегда такой милый! Он скорее укусит меня, чем чужих!

При мысли о том, что собственная собака может его куснуть, Фредерик опять захохотал. Роза попыталась улыбнуться, и бросила на Леона, все еще бледного, многозначительный взгляд. Тот вопросительно сдвинул брови и она шепнула:

– Девичья фамилия мамы – Бернар. Конечно, может это и совпадение, но все-таки.

Глаза Леона расширились и он с интересом посмотрел на грузную фигуру Фредерика. Тот еще какое-то время хмыкал, а потом вновь взглянул на них, оторвав взгляд от собаки. И видимо, что-то привлекло его внимание, потому что он вдруг нахмурил кустистые брови и спросил с невинным любопытством:

– Вы путешествуете?

Почувствовав нечто вроде внутреннего пинка, Роза поспешно кивнула. Голова ее, еще секунду назад гудевшая от вихря восклицаний и вопросов, теперь с быстротой молнии очистилась и наполнилась мыслями исключительно делового характера.

– Да, мы изучаем города Франции, – быстро сказала она, – и уже побывали в Реймсе.

– О, Реймс! – со знанием дела воскликнул Фредерик, кивая. – Очень красивый городишко. А здесь вы как долго? Знаете ли, наш город знаменит, и все благодаря собору Святого Петра, который является самым высоким из всех французских готических соборов!

– Что вы говорите, – Роза изогнула губы в неком подобии вежливой улыбки. – Как это интересно.

– И в самом деле – это очень занимательно, очень, – заверил ее Фредерик, поглядывая из вежливости и на Леона тоже. – Вы уже видели этот собор? Вам непременно стоит его увидеть! Хотите, я покажу вам его? В такой чудный день я с удовольствием продемонстрирую вам и его, и весь город, если пожелаете!

На сей раз Розе не пришлось прилагать усилия к тому, чтобы выглядеть заинтересованной – довольная улыбка сама собой расцвела на ее лице. Леон тоже улыбнулся, и оба они разом кивнули, чем изрядно обрадовали француза.

– Ну, так идемте, – весело сказал он, словно опасаясь, как бы они не передумали. – Нам предстоит чудная прогулка! Морис, гулять!

Не заставляя себя долго упрашивать, пес тут же нырнул в кусты, а Фредерик степенно пошел вперед, дружелюбно поглядывая на своих спутников.

– Всегда рад показать наш город туристам, – объявил он, подмигивая Леону. – Это, знаете, все благодаря патриотизму! Наш город заслуживает того, чтобы о нем говорили! А как вас зовут?

– Леон и Роза, – ответил Леон и многозначительно взял Розу за руку.

Покрасневшее лицо Фредерика тут же приняло подобающее ситуации деликатное выражение, и он кивнул с самым понимающим видом.

– Как это чудесно! – сказал он, вздохнув. – Что сюда, в Бове, приезжают молодожены! И правильно! Куда же еще им ехать, как не сюда? Лучшее место!

Приготовившись возразить, Роза, в конце концов, только покраснела и бросила на Леона недоуменный взгляд. И хотя тот смотрел на Фредерика, ей показалось, что и на его щеках вспыхнули розовые пятна.

Фредерик, не заметивший ничего странного, уже на всех порах несся вперед:

– Город великолепен, я это всякому скажу! Я живу здесь столько лет, но не перестаю им восхищаться, честное слово! Мы с Морисом частенько выходим прогуляться перед ужином, и я всякий раз радуюсь тому, что... Морис! Морис, где ты?

Из-за кустов послышался лай и чей-то испуганный вскрик. Фредерик повернулся к Леону:

– Квартира у меня не в лучшем состоянии, – грустно поведал он ему. – Но что поделаешь? Время ведь не остановить. Изредка я узнаю, какова стоимость покраски стен и прочего, но ведь цены за последнее время так поднялись... Так о чем я говорю, и родня советует сменить квартиру, но ведь свой дом я не могу оставить, так ведь? Да к тому же у них самих маленькая квартирка, разве я могу?.. – взмахнул он руками. – Словом, вся моя жизнь так и вертится вокруг моей квартиры, Мориса и меня.

Он удрученно посмотрел на Розу и та кивнула, хоть и с опозданием. Ей с трудом удавалось следить за монологом француза, а вести себя раскованно было еще сложнее. Мысль о том, что они могут зря потратить целый день на разговор с однофамильцем Олив Бернар не давала ей покоя, а прояснить ситуацию было все равно что невозможно.

Рассеянно поглядывая на Леона, Роза напряженно хмурилась, думая еще и о том, как бы не выглядеть подозрительной и озабоченной. Но судя по Фредерику, его, казалось, такие мелочи как выражения лиц собеседников смутить не могли.

– Вы знаете, какой здесь климат! – вскричал он так громко, что из-за кустов вновь послышался лай Мориса. – Просто чудный! И я сам переселился сюда благодаря климату! И у меня есть с чем сравнить – я ведь бывал в России, но там, – он фыркнул, – знаете ли, все так неспокойно... А всему виной, скажу я вам, погода. Ужаснее этих русских луж я ничего не знаю.

Роза с Леоном одновременно вздрогнули, переглянулись, а затем Фредерик обнаружил, что его пронзают пытливыми взглядами. Польщенный их вниманием, он приосанился и продолжил:

– Брат-то мой познакомился с мадемуазель пока мы были в Ленинграде, – сказал он, хихикнув. – Робер так полюбил свою женушку... – он возвел глаза к небу, давая понять, что не понимает амурных дел брата, – будущую мадам Бернар, что наша-то мать ничего поделать не смогла, хотя и была против их брака. Но я вам скажу, – он заговорчески понизил голос, – я согласен с ней, с мамой нашей. Где это видано, чтобы француз женился на русской мадемуазель? Я ему так и сказал, что ничего путного из этого не выйдет, но Робер был уперт как осел. "Нет, я люблю Софию! Я ее люблю, и она будет жить со мной. А ежели мать и дальше будет против, так мы съедем и будем жить отдельно." Ну она, понятное дело, не долго упиралась, и скоро Робер с мадемуазель обвенчались. – Фредерик фыркнул. – Как по мне, так лучше бы он на ней не женился. Внешне-то София, может, и ничего себе, и она его так ждала – это по ее собственным словам, – но характер у нее уж больно сложный.

Высказавшись подобным образом, он вопросительно посмотрел на собеседников. Роза, которая на протяжении последних пяти минут то и дело сжимала руку Леона, поспешно спросила:

– Так ту мадемуазель, русскую, зовут Софией?

– Да-да, Софией. Хорошее имечко, правда? – спросил он и Роза выдавила из себя улыбку. – Значит, вывез он ее, с ее-то родины, и спустя два года они поженились. Теперь наша мадам Бернар живет с моим братцем в городе. Хотите я вас с ними познакомлю?

Несколько ошалев от радости, Роза попыталась выразить свой интерес сдержанным образом. Было просто невозможно поверить в такую удачу, тем более что ни на что подобное они с Леоном не рассчитывали. Происходящее казалось волшебством, чудесным стечением обстоятельством, и реагировать спокойно было невероятно сложно. Роза почти видела, как Леон мысленно разражается бурей восклицаний, и была готова сама начать подпрыгивать на месте и глупо улыбаться, если бы не боялась спугнуть тем самым ничего не подозревавшего Фредерика.

Им с Леоном удалось более или менее спокойно согласиться с его предложением свести знакомство с его родственниками, и Фредерик радостно повел их вон из парка, ни на минуту не переставая говорить. Так что Леону с Розой только и оставалось, что вежливо кивать и улыбаться, тогда как каждый из них едва не подпрыгивал от желания обговорить все случившиеся. Но вскоре Фредерик занялся необходимостью вытащить застрявшего в кустах пса, а потом, когда Морис освободился, оба они пошли вперед, "весело болтая".

– Так, значит, он ведет нас к родственникам? – поспешно спросил Леон, наклонившись к Розе. – Раньше я и представить себе не мог, что кому-то может так сильно повезти. Никогда бы в такое не поверил, честное слово! Но кто мы, собственно, такие для него, чтобы знакомить нас с ними?

– Мне кажется, что менее подозрительного человека не найти на всем свете! – свистящим шепотом отозвалась Роза. – Он так и лучится радушием. Мне кажется, он готов кого угодно осчастливить, и для этого ему даже как будто и не нужен повод. Хотя это и странно, – прибавила она задумчиво. – Именно эту его черту не помешало бы унаследовать кому-нибудь из его потомков.

– Да, странно, – Леон хмыкнул. – Мы ведь можем оказаться преступниками, а он так радушно приглашает нас в гости. Может, ты ему понравилась?

– Ты шутишь, – отозвалась Роза, недоверчиво глядя на него.

– Почему же? У тебя такой хрупкий вид, особенно в этом мешковатом комбинезоне. Кажется, что ветер подует и унесет тебя, – Леон улыбнулся и приобнял ее за талию. – Но ты все-таки не очень-то строй ему глазки. Можешь и перестараться.

Невольно заулыбавшись, Роза покраснела.

С минуту Леон откровенно любовался ее смущенным лицом, а потом сказал:

– Ну ладно, оставим это... Как насчет того, что он истосковался по обществу и потому рад такой прекрасной возможности пообщаться с кем-нибудь? Я так понял, что живет он один и с братом они не слишком-то часто видятся.

– Да, очень может быть, – благодарно откликнулась Роза.

– И к тому же этот пес нас чудом не сшиб с ног...

– А он сказал, что Морис – очень дружелюбная собака.

– Это еще раз доказывает мою теорию, – весело сказал Леон. – Скорее всего ему просто нужна компания, а извиниться за поведение своей собаки – секундное дело.

Когда последние деревья парка остались позади и они углубились в городок, Роза принялась так пристально все вокруг осматривать, что ей начала грозить опасность споткнуться. Как ни мало времени прошло с того момента, как она оставила Реймс, все же оказалось, что она довольно сильно соскучилась по Франции, хоть раньше и не чувствовала этого. Это было тем более странно, что как город, Бове во многом отличался от Реймса, и, по сравнению с последним, казался милой деревушкой, с пустыми улочками и стройными рядами домиков.

Ушедший вперед Фредерик не переставал оглядываться на своих спутников, и, судя по его сияющему лицу, их вид его радовал.

– Скоро будем! – вскоре сообщил он, в очередной раз обернувшись. – Нам осталось пройти только два квартала!

Миновав указанное количество кварталов и полюбовавшись по дороге на два особенно живописных садика, они вскоре остановились у двери одного из домов.

– В это время Робер дома, – сказал Фредерик, открывая дверь и пропуская гостей вперед, – так что, я думаю, мы застанем его на месте.

– А его жена, София? – поинтересовалась Роза, чувствуя, как внутри у нее все сжимается от волнения.

– Да, конечно, – он таинственно улыбнулся, – она теперь постоянно сидит дома. У нее ведь растет маленькая дочь. Крошка Олив – прелестное создание.

– Крошка Олив... – переглянувшись с довольным Леоном, прошептала Роза. – Мы будем рады с ней познакомиться.

Слушая, как Фредерик стучит в дверь, Роза мысленно успокаивала свое взбудораженное сознание. Почти не чувствуя прикосновения руки Леона, она попыталась собраться с мыслями, и едва не подпрыгнула, когда за дверью раздались шаги.

Раздался звон цепочки и та распахнулась.