Текст книги "Меч демона"

Автор книги: Дэйв Дункан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 26 страниц)

7

Вблизи утес оказался изъеденным бесчисленными расселинами и пещерами. Тропа вела к самому большому гроту – к святилищу.

Рори сидел на камне у самого входа и жевал яблоко. Не объясняя, откуда оно взялось, он отшвырнул огрызок и бесстыже улыбнулся, начисто игнорируя свирепые взгляды хранителя. Он выглядел хорошо отдохнувшим, и что удивительно – ухитрился выкроить момент и побриться. Еще он успел промокнуть до нитки, чего уж никак не сделаешь в пещере.

– Доброе утро всем! Славный был бы денек для битвы – у сассенахов подмок бы порох. Эй, Долговяз, зачем ты снова притащил этот дурацкий меч?

– Сражаться, ясное дело. – Тоби снова обругал себя за неуместные шуточки – мятежник запросто мог бы догадаться, как он нервничает.

Впрочем, вовсе не дух заставлял его нервничать. Он и не собирался брать меч с собой. Он и не осознавал, что вешает его за спину, пока тот не стукнул его по свежей ссадине. Он хотел было снять его – и не решился. Когда он думал о мече, он мог поверить в то, что в него вселился демон, или в то, что это меч демона, очаровавший его.

Рори оглядел собравшихся:

– Обычай требует делать духу приношение. Если у вас нет ничего подходящего, я могу ссудить вас деньгами. Деньги вполне приемлемы – верно, отец?

Он обращался к хранителю Мюррею, но за того поспешно ответил отец Лахлан:

– Разумеется. Что до меня, я принес сборник стихов Уилкина Маккроба.

Мег извлекла небольшую брошь. Хэмиш поколебался и достал маленький перочинный ножик в кожаном футляре. Тоби готов был поспорить на серебряную монету, что это подарок на дорогу от его матери – намек, чтобы тот писал чаще. Что касалось самого Тоби, он знал, что предложить духу. Он спокойно встретил вопросительный взгляд Рори и пожал плечами.

Рори встал:

– Я предлагаю вам, отец Лахлан, говорить от всех нас. Все остальные стойте молча, если только к вам не обратятся прямо.

Выходит, в отличие от хобов духи могут говорить?

Маленький священник, то и дело сражаясь со своими очками, казался изрядно встревоженным.

– Мы с отцом Мюрреем поспорили немного… Мы не собирались… Даже если дух определит, что Тобиас одержим демоном… вы ведь знаете, я так не считаю… в общем, мы не собираемся просить об экзорцизме, если только сам дух не предложит этого. – Он улыбнулся Тоби, возможно, чтобы ободрить, но безуспешно.

Намек на то, что сельский коновал, может, и поставит диагноз недугу Тоби, но лечение потребует вмешательства опытного городского хирурга. А если духу вздумается попробовать самому? Может, дух-подросток спит и видит сделаться настоящим, взрослым покровителем?

Рори махнул хранителю:

– Ну что ж, ведите.

– Подождите! – всплеснул руками отец Лахлан. – Тобиас, я должен предупредить тебя: тебе может грозить опасность. Дух – это не какой-нибудь висп. Висп может быть озорным или проказливым его не интересует ничего, кроме собственных капризов. Дух понимает разницу между добром и злом. Он благосклонен. Он хочет добра. Он присматривает за гленом и заботится о его людях. Вот в этом и заключается проблема! Если он обнаружит в тебе зло, он может… Он может действовать слишком решительно.

Тоби почувствовал, как все тело его напряглось. Его опасения оказались не такими уж беспочвенными. Он как бы со стороны услышал свой почему-то охрипший голос.

– Он может защитить вас, убив меня, вы хотите сказать? – «Нечистый!»

Пухлый коротышка печально кивнул:

– Я не ожидаю этого, сын мой, но тебе стоит знать, что такая возможность не исключается. Если ты не захочешь заходить в святилище, мы поймем тебя.

Как-то утром, много лет назад, маленького ублюдка-сироту послали в лавку Коптильщика в Тиндруме купить что-то для старой Мары Форд. Кеннет Кэмпбелл был пьянее пьяного. Он заманил мальчишку к себе и несколько часов бубнил ему одно и то же – про Литхол, Битву Столетия, как ему прострелили ногу мушкетной пулей и как он едва не истек кровью, прежде чем его принесли к лекарям. Через несколько дней нога его почернела и начала гнить. Перепуганному, полному брезгливости и любопытства мальчишке ничего не оставалось, как слушать.

– Они заставили меня самого выбирать! – всхлипывал Коптильщик. – Они сказали, что, если оставят ее так, она может отравить меня и тогда я умру. Они сказали, что я уже потерял столько крови, что, если они ее отрежут, я тоже могу все равно помереть. Потом они спросили меня, что я хочу, чтобы они сделали. У них там была большая мясницкая пила, а вокруг меня стояли дюжие мужики, готовые держать меня. С тех пор мочи нет ходить мимо лавки Рея, чтоб не видеть этих его пил и не вспоминать этот день.

– И ты сказал им, чтобы они ее отрезали? – в ужасе спросил мальчик.

– Сказал. Я сказал им, что не выношу вони от нее. И она болит до сих пор! Ее там нет, но я чувствую ее призрак, и она болит, все время болит…

Теперь мальчик стал мужчиной и пришел его черед делать выбор.

Все ждали. Мег с Хэмишем словно оцепенели от страха даже Рори хмурился. Лицо Мюррея Кэмпбелла окаменело.

– Если в меня вселился демон, – проговорил Тоби, – разве не будет быстрая смерть лучшим, на что я могу надеяться?

Отец Лахлан зажмурился, чуть не уронив очки:

– Ну, если только демона нельзя удалить…

– Но разве сам он позволит изгнать его? Разве он позволил бы мне хотя бы подойти ко входу в святилище? Мне кажется, я могу войти в эту пещеру – так дайте мне пойти и спросить духа!

– Очень хорошо, сын мой, – пробормотал священник, кивнув хранителю.

Хранитель молча заковылял внутрь, и остальные цепочкой потянулись за ним в темноту.

Тоби решил пойти последним, но Рори махнул ему, чтобы он шел перед ним.

Возможно, он идет навстречу собственной смерти. Возможно, он никогда не выйдет из этой дыры.

Зачем? Зачем он делает это? Что это, смелость? Он не чувствовал себя особенно храбрым. Или это трусость? Может, он такой же трус, как Кеннет Коптильщик, который предпочел увечье слабому шансу остаться целым человеком? Может, он просто боится жить с этой неуверенностью, надеясь на сверхъестественное свидетельство того, что он всего лишь смертный.

Для него это будет третий суд за три дня. Лэрд Филлана судил его по обвинению в убийстве Годвина Форрестера и признал виновным. Деревенские старейшины судили его по обвинению в убийстве бабки Нен и оправдали. Теперь бессмертный дух будет судить его по обвинению в одержимости.

Внутри пещеры было теплее, чем снаружи, на ветру. Воздух здесь имел какой-то каменный привкус, но отсутствие дождя уже радовало. Кто-то когда-то выровнял поверхность троны, змеей петлявшей из стороны в сторону, постепенно спускавшейся вниз, к сердцу горы. К стене крепился поручень дерево было отполировано до блеска несчетным количеством прикасавшихся к нему рук. Тоби не видел впереди ничего, кроме шапочки Мег, не слышал ничего, кроме тихого шарканья ног и шороха одежды. Эха не было вообще. Каким-то образом он ощутил, что потолок постепенно становится выше, а туннель – шире, и решил, что стены, которые он угадывал в темноте, на деле были только каменными обломками.

Интересно, подумал он, крепок ли здесь потолок? И нет ли у духа привычки ронять камни на нежелательных посетителей?

Потом шедшие впереди остановились, встав в ряд, – силуэты их виднелись на фоне слабого свечения, исходившего откуда-то спереди. Тропа расширилась, превратившись в ровный пол. Он стоял между Мег и Рори. Повинуясь знаку священников, они опустились на колени. Камень был гладкий, как лед.

Глаза мучительно медленно привыкали к темноте. Пещера оказалась огромной – гораздо больше, чем он ожидал. Он начал различать мраморные колонны и изваяния, странные каменные рельефы неописуемой красоты. Стены занавешены ледяными гирляндами. С потолка свисали заостренные каменные сосульки, заслонявшие источник света, – должно быть, это был узкий колодец, ведущий куда-то на поверхность. Другие сосульки вырастали им навстречу с пола – если только его можно было назвать полом. Он завис примерно на середине боковой поверхности пещеры. Над головой нависал иззубренный потолок, но и внизу пещера была такой же иззубренной, с огромными белыми клыками, обрамлявшими узкий провал. Из недр пропала исходило свечение намного ярче того, что струилось сверху. Ничего подобного Тоби никогда не видел и даже не мог себе представить. Должно быть, дух столетиями трудился, чтобы создать себе такое неземное жилище.

Где-то капала вода.

Рука Мег нашарила его руку – в его лапище она казалась крошечной. Ее пальцы дрожали. Он ободряюще сжал их, хоть и сам чувствовал себя ненамного лучше.

Уступ, на котором они стояли, был совершенно ровным. Он опоясывал всю пещеру, то сужаясь, то расширяясь. Он казался неправдоподобно тонким – как может что-то столь хрупкое выдерживать даже собственный вес, не говоря уж о коленопреклоненных просителях?

Вода продолжала капать с неравными промежутками: кап… кап, кап… кан… кап, кап, кап… кап…

Внезапно нижняя половина подземной пустоты пошла рябью, разбегающимися кругами, и голова у Тоби закружилась. Он смотрел в воду, в небольшое подземное озеро, и стоял не на каменной полке, а на берегу. Кристально чистая вода доходила почти до самой его кромки, и в пей отражался потолок. Свет снизу был на самом деле светом из колодца над головой, светом, отраженным водным зеркалом.

– О Великий Дух Ширы! – воззвал Мюррей. – Я привел к тебе просителей, которые явились сюда с почтением и добрыми намерениями! – Он стоял крайним в ряду, дальше всех от Тоби. Он натянул на голову край пледа, скрывая свое лицо. Пещера поглотила его слова, не отозвавшись и намеком на эхо.

– Дух, услышь молитвы наши!

И он появился. У дальнего берега озерца над водой возникло слабое мерцание. Это был туман, гроздь чуть заметных искорок, облачко дыма, напоминавшее хоба из Скалы Молний. Спина Тоби покрылась потом и гусиной кожей.

– Они принесли тебе дары! – продолжал хранитель. – Первый из них – Лахлан из Глазго, которого ты знаешь, святой человек.

Отец Лахлан бросил в воду свою книгу. Она упала с плеском, разогнав по призрачному отражению круги. Мгновение она плавала на поверхности, потом бесшумно исчезла.

Но пока поверхность еще не успокоилась, Тоби успел заглянуть сквозь нее. Озеро оказалось совсем мелким, и все дно было усеяно древними дарами. Он видел там самые разнообразные предметы: башмаки, инструменты, свечи, чаши, кубки, резные фигурки – все те ценности, которые сумели принести сюда в дар духу бесчисленные просители. Теперь все это превратилось в белый камень. Столетиями бессмертный дух принимал приношения и сохранял их, превращая в белый камень – такой же, как тот, из которого состояла вся его пещера.

Вода успокоилась, и сверкающая поверхность вновь скрыла кладовую даров, но теперь призрачное мерцание парило над тем местом, где погрузилась книга отца Лахлана, словно дух изучал подарок.

– Хэмиш Кэмпбелл из Филлана, мой дальний родственник.

Перочинный ножик Хэмиша ушел в воду почти без всплеска. Призрачное мерцание переместилось к нему. Тоби едва видел его и не был уверен, заметил ли его кто-нибудь еще. Мег вообще не смотрела в ту сторону.

Он подвинулся чуть вперед. Глядя вниз, он мог сквозь отражение видеть дно. Он разглядел детский башмачок из чистого белого мрамора. О чем бы он мог рассказать?

– Мег Кэмпбелл из Филлана.

Мег бросила свою брошь совсем недалеко, и мерцание придвинулось ближе.

– Тобиас Стрейнджерсон из Филлана.

Ну! Тоби поднял руку и потянул через голову перевязь. Он взял меч обеими руками… и замер.

«Все верно! Я должен избавиться от этой штуки, пока она окончательно не свела меня с ума, пока я не напоролся с ней на большие неприятности».

Но это ведь подарок… нехорошо выбрасывать подарки. Если в него вселился демон, подношение духу ничего не изменит. Какая разница, мечом больше, мечом меньше…

Он прижал клинок и неуклюжие деревянные ножны к груди, не в силах расстаться с ними, не в силах даже попытаться.

«Это меч-убийца. Мои руки, моя сила могут натворить таким клинком множество ужасных дел. Отдай эту жуткую штуку духу, и она никого и никогда больше не убьет».

Если он простой смертный, этот меч ему не нужен. Если он демон, он с легкостью найдет себе другой. Выбросить его глупо, это будет просто обманом. Так он расслабится, решив, что избавился от проблемы, когда на самом деле она никуда не денется. Благоговение перед этим примитивным мечом служило ему напоминанием, так что надежнее будет оставить его…

Кап… кап, кап… кап, кап…

«Да сделай же это! Быстро!»

Все так же, обеими руками, он поднял его над головой.

Кап, кап, кап…

По лицу заструился пот. Должно быть, другие смотрят на него, ничего не понимая. Как долго он сможет удерживать такую тяжесть?

Возможно, несколько часов. Дух… Ему показалось, что тот смотрит на него, а подобные видения – первый признак надвигающегося безумия.

«Помоги мне, пожалуйста!»

Он не услышал ответа, но знал, что ответом должно быть: «Справляйся сам!»

Он откинулся назад для броска, и снова мускулы его окаменели.

«Если я не сделаю этого сейчас, значит, я проклят!»

Так давай же, раз ты проклят! Для начала снеси голову Рори. Потом пронзи Мег и… Уфф! Меч демона!

Он дернулся вперед, стряхивая с себя железное чудище словно змею. От острой боли он чуть сам не упал лицом вниз в воду. Сделано!

Меч перелетел через воду, стукнулся о противоположную скальную стену и, казалось, разлетелся на части – это распались ножны. Брызги воды разлетелись по каменным занавесям и карнизам. Невысокие волны, плеснул на край площадки, разбежались кругами. На поверхности плавали дне узкие доски, по меч исчез.

Дух оставался на месте – слабое мерцание, парившее над поверхностью воды в нескольких (рутах от него.

– И еще один, хорошо тебе известный! – крикнул Мюррей.

Рори бросил что-то в воду, не спуская глаз с Тоби. Было слишком темно, чтобы разглядеть выражение его лица.

– Прими эти скромные дары! – вопил хранитель. – Услышь их молитвы, святой дух Ширы, укажи им путь!

Мерцание переместилось к нему.

– О святой Дух! – произнес отец Лахлан на октаву выше. – Мы благодарим тебя за то, что ты уберег нас вчера вечером от сил зла. Мы благодарим тебя за предоставленное нам убежище. Мы пришли испросить у тебя совета. Средь нас есть один, попавший в беду.

В пещере воцарилась тишина. И вдруг…

– Лахлан, Лахлан! – произнес новый голос. – Что делает человек мира среди людей насилия?

Это мог быть голос женщины или подростка. Он был тих, мелодичен и даже трогателен. Он исходил от отца Мюррея, но не принадлежал ему. Хранитель неподвижно стоял на коленях, склонив голову, закрыв лицо. Мерцание духа окутывало его.

Отец Лахлан вздрогнул и с минуту молчал, обдумывая ответ.

– Они вовсе не дурные люди, святой дух Ширы, не дурнее остальных. Они с радостью вернулись бы по домам, к женам и детишкам, к мирной жизни, если бы их враги поступили так же.

– Ясно, – сказал дух устами хранителя. – А как настроены их враги?

– Полагаю, точно так же.

– Тогда скажи нам, почему они не делают этого?

– Если по домам разойдутся англичане, войне придет конец. Если первыми это сделают мятежники, англичане убьют их.

– Тогда зачем англичане остаются здесь? – спросил навязчивый, вкрадчивый, нечеловеческий шепот. Он мог искренне искать ответ на сложный вопрос, а мог просто вынуждать отца Лахлана признаться, что тот поддерживает неправое дело, – Тоби не знал, что именно.

Впрочем, его это не слишком занимало. В некотором роде он одержал победу. Сердце его болело за этот восхитительный огромный меч, по он ликовал, ибо нашел в себе силы отказаться от него – значит, он еще не проклят! Но почему это далось ему так мучительно трудно? Что подумала Мег?

Тут до него дошло, что допрос отца Лахлана завершен и что разговор идет о нем самом.

– Пусть говорит за себя, – произнес тот, который вещал устами Мюррея. – Спрашивай нас о том, что тебе хотелось бы знать, Тобиас.

– Одержим ли я демоном?

– Тебе грозит большая опасность. Даже две. Колдунья и ее демон ждут тебя. Она не может ворваться сюда в поисках тебя, но мы не сможем защитить тебя на расстоянии – да и не будем этого делать. Ты должен пойти и встретиться с ней лицом к лицу.

Выходит, духи тоже умеют уклоняться от ответа? Он ведь так и не ответил на поставленный вопрос.

– Что она хочет от меня?

– Твое тело и твою душу.

Какое уж тут уклонение от ответа! Он почти жалел, что задал этот вопрос. Прежде чем он придумал, что бы еще спросить, дух сам обратился к нему своим тихим, нежным голосом:

– Почему ты выбросил меч?

– Я не выносил вони от него. – Тут Тоби сообразил, что Мег может узнать отцовские слова. Должно быть, она слышала эту историю тысячу раз. Поздно, сказанного не воротишь… – Это меч демона?

– Не более, чем любой другой меч, – прошептал дух. – Поскольку ты отдал его нам, Тобиас, и поскольку мы знаем, чего тебе это стоило, мы в знак благодарности подарим тебе сколько можем надежды. Мы не до конца понимаем суть той ноши, что обрушилась на тебя, так что оставим это на разумение тех, кто мудрее нас. Если ты сможешь расстроить планы колдуньи, что само по себе непросто, твои неприятности на этом лишь начнутся. Мы не видим в тебе большого зла – пока не видим, – но возможность имеется. И возможность величия и славы тоже. Ты – надвигающаяся буря, и нам неведомо, где и как ты разразишься. Будь решителен, не изменяй себе и ступай с нашим благословением.

Наступила минутная пауза, и только тогда до Тоби дошло, что дух исчез.

– Просвети нас, – вскричал отец Лахлан, – как нам избежать этой женщины и ее нечестивых миньонов?

Ответа, разумеется, не последовало. Тоби начал вставать. Рори схватил его за плечо, пытаясь остановить.

Тоби стряхнул его руку и встал.

– Он ушел.

– Ты что, видел его?

– Да. Пошли отсюда! – Он не узнал ничего полезного для себя. Он за просто так выкинул хороший меч.

– Положено подождать хранителя, – буркнул Рори. – Ему нужно время прийти в себя…

Мюррей вздрогнул и поднял голову.

– Что вы слышали? – пробормотал он своим обычным хриплым голосом.

– Немного! – Тоби нагнулся и поднял Мег. – Идем!

– Не трогай меня!

– Отлично! – процедил он. – Я подожду на улице. – Он повернулся и зашагал по туннелю.

8

Дождь немного ослабел, а день просветлел, но это могло показаться ему после полумрака пещеры. Тоби все еще смотрел на дождь и узкую долину, когда остальные, щурясь на свет, потянулись из туннеля. Они поглядывали на него с опаской. Надвигающаяся буря!.. Ерунда!

– Жаль, что дух не просветил нас, как нам поступать дальше, – сокрушался отец Лахлан. – Впрочем, то, что он не указал нам этого, означает, что он доверяет нашим суждениям.

– Или что он просто не знает! – буркнул Тоби.

– Что? – Старик заморгал, глядя на него поверх очков.

Дух боялся Вальды и не ответил на вопросы Тоби потому, что не знал ответов. Но сказать это вслух означало заработать обвинение в святотатстве. В глазах Хэмиша и так уже явственно читалось: «циник!»

– Я обещал проводить Мег до Обена. В какую сторону идти отсюда?

Рори презрительно пожал плечами:

– Обратно тем же путем, каким мы пришли сюда вчера, и через Брандерский перевал. Думаю, сассенахи еще ждут там. Или ты можешь топать дальше по глену, но это уведет тебя в противоположно сторону, и тебе придется миновать Инверери. На случай, если ты не знаешь, это родовой замок герцога Аргайля, предателя, который не упускает возможности облобызать сассенахский башмак. Тебя задержат и допросят.

Ловушка!

– Значит, на север, – сказал Тоби. – Попробуем одолеть Брандер ночью. Пошли, Мег. – Он вышел под дождь и оказался один. Он оглянулся.

Она стояла вплотную к Рори, задрав подбородок.

– А если я не хочу идти?

С чего это она вдруг словно рехнулась?

– Тогда я вскину тебя на плечо и понесу! – Неужели они не понимают? У него и так хватает хлопот с колдуньей и четырьмя демонами в придачу. Дух, можно сказать, посоветовал ему идти и сразиться с ними. Он не мог продолжать бегство. Он должен остановиться и сражаться – знать бы еще, с чего начинать…

– Только дотронься хотя бы пальцем, Тоби Стрейнджерсон, – взвизгнула Мег, – и…

– Что?

– Мастер Гленко вступится за меня! Ведь правда, сэр?

Рори сорвал шапку и прижал ее к сердцу.

– Моя жизнь в вашем распоряжении, прекрасная леди. Правда, я не уверен, что смогу защитить вас от этого Крошки Вилли, – мы ведь имеем дело с надвигающейся бурей, не забывайте. Но у меня имеется одно предложение. Примерно в миле отсюда находится дом сэра Торкила Кэмпбелла, чье сердце так же принадлежит Шотландии, как горный вереск. К тому же он мой друг. Нынче утром я заходил к нему и попросил накрыть стол на восемь голодных персон. Видите ли, я имел в виду всех нас, правда, Тиндрумского Громилу я посчитал за четверых. Почему бы нам не отправиться туда и не перекусить, а там на сытый желудок мы, возможно, и найдем общий язык?

Мег расцвела.

Тоби резко повернулся и зашагал по дороге. Снова перехитрили!

Почти сразу же его догнал раскрасневшийся, задыхающийся Хэмиш – ему не терпелось удрать, пока никто не вспомнил, что ему полагалось бы остаться у родственника.

Тоби задержался у домов ровно настолько, чтобы забрать свой узел. Здравый смысл подсказывал ему подождать остальных, но он был слишком разъярен, чтобы прислушиваться к доводам здравого смысла.

Он немного пришел в себя, лишь когда в лицо ему ударил сильный порыв дождя – деревья заканчивались. Он укрылся под раскидистым платаном, прислонясь к стволу. По крайней мере больше ему не приходилось тащить на спине тонну ржавого железа.

Хэмиш молча, серьезно смотрел на него. Парень, должно быть, заболел!

– Значит, ты не хочешь унаследовать место хранителя святыни? Куда же ты теперь?

Хэмиш с несчастным видом прикусил губу:

– Наверное, к Эрику. В Глазго. Я могу написать па, объяснить все.

Тоби кивнул. Хэмиш в состоянии позаботиться о себе сам, что вполне можно сказать и о Тоби Стрейнджерсоне. Чем он обидел Мег? Хуже того, он даже не знал точно, что он сделал не так.

– А ты, Тоби? В Обен?

– Не знаю еще… Хотелось бы мне знать, что на уме у Рори. Зачем я ему нужен?

– Он… Не знаю. – У паренька был такой вид, словно он и впрямь не знал.

– А подумать?

– Мне кажется… Ты обратил внимание, кузен Мюррей назвал его «милордом» пару раз сегодня ночью?

Еще бы. И это было как раз после того, как Рори впервые поведал им свою историю про жизнь в плену в Лондоне – крестьянских сыновей не держат заложниками в Гринвичском дворце. Но если уж Тоби догадался об этом, то Хэмиш и подавно.

– Ферган ведь был заложником, верно?

Хэмиш, дрожа, плотнее запахнул плед на плечах.

– Рори слишком молод, чтобы быть Ферганом. Фергану тридцать два.

– Откуда ты знаешь?

– Прочитал в книге, откуда еще? – Он понизил голос на случай, если у деревьев есть уши. – Хочешь знать, кто, по-моему, Рори?

На дороге показались, спеша и поскальзываясь, трое остальных. Отец Лахлан казался погруженным в раздумья, но Мег с Рори оживленно болтали о чем-то. Все трое прошли мимо них не останавливаясь.

– Нет, – сказал Тоби. – Не хочу знать.

Хэмиш не ответил на его первый вопрос.