Текст книги "Точка Бифуркации XII (СИ)"

Автор книги: Дейлор Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

Глава 18

Тяжёлая, гнетущая тишина воцарилась в зале. Пол устилал мрамор, от которого исходил неприятный холод, а по углам скапливались тени, почти сливавшиеся с полумраком вокруг. В той части комнаты, где мерцал тусклый свет нескольких ламп, плотно прижавшись друг к другу лежали две связанные девушки.

– Тише, перестань… – шмыгнув носом, прошептала княжна. – Дыши глубже.

– Алиса, прости-и! – сквозь льющиеся ручьями слёзы произнесла аристократка, отчаянно всхлипывая и вздрагивая всем телом. – Это всё из-за меня!

– Ну что ты такое говоришь… всё-всё, тише, моя хорошая. Всё будет хорошо, вот увидишь. Мы ещё живы, а значит, справимся, – промолвила Белорецкая, сильнее прижавшись к девушке и стараясь хоть немного её успокоить.

Голоса пленниц срывались на шёпот, а их дыхание оставляло влажные пятна на холодном полу. Они лежали на боку на мраморном полу огромного зала, с завязанными глазами и скованными за спиной руками и ногами.

Некогда роскошная комната с высокими потолками и массивными люстрами теперь казалась пустой и гулко отдавала эхом любые звуки. Очевидно, мебель отсюда вынесли – остался лишь один стол и три стула у входа, где сейчас дежурили охранявшие пленниц бойцы. Мужчины переговаривались между собой негромкими голосами, периодически поглядывая в сторону аристократок.

Внезапно, неестественно резко, помещение затянул чёрный дым, и уже через мгновение в самом его центре из тумана вывалилось тело ещё одной молодой девушки со скованными за спиной руками и, так же как у первых двух пленниц, с перевязанными чёрной плотной лентой глазами. Она с глухим стуком ударилась о каменный пол, а затем последовал короткий, полный боли и злости вскрик.

– Урод! Тварь! – срывающимся голосом следом же воскликнула брошенная девушка. – Тебя за это казнят! Сожгут заживо, смертник!

Но демон, притащивший её сюда, к этой секунде уже бесшумно исчез, и слова новой пленницы его ушей не достали. Зато на эти звуки весьма раздражённо отреагировал сидевший с серьёзным и злым выражением лица охранник.

– Заткнись, дура! – рявкнул он, одновременно с чем тяжёлый стул скрипнул под его телом. – Иначе сапогом по горбу приложу!

Девушка приоткрыла было рот, явно желая сказать в ответ своему оппоненту что-то острое и неприятное, но в последний момент, взвесив все «за» и «против», предусмотрительно замолкла. Дыхание её сбилось, но плечи всё ещё подрагивали от сдерживаемого гнева. В этой тишине раздался осторожный голос Виктории, обращённый в пустоту:

– Ты кто? – тихо, на слух определяя направление, где отчаянно ворочалась их новая подруга по несчастью, едва слышно прошептала княжна, успевшая за короткий срок немного успокоиться.

– Кто здесь? – испуганно бросила в ответ пленница, замерев на месте. Было слышно, как она тяжело дышит, явно пытаясь справиться с паникой.

Возникла короткая пауза, наполненная тихими шорохами движения. Первой нарушила её княжна Белорецкая, её голос теперь звучал спокойнее, словно она пыталась передать уверенность не только себе, но и остальным:

– Нас тоже против воли притащили сюда, – негромко прошептала она, чуть приподнимая голову. – Я Алиса Белорецкая, а ты?

– Екатерина Антипина, – представилась аристократка, голос которой неожиданно заметно сник.

Девушка вдруг быстро осознала, что если в одном помещении лежат связанными две, а то и три украденные аристократки, то дело дрянь и всё намного серьёзнее, чем она полагала изначально. Это точно не случайность. Это явно спланированное действие, и направлено оно против их семей. А значит, простым выкупом дело не ограничится. Екатерина сжала зубы, чувствуя, как паника медленно подкрадывается к разуму. В её дыхании послышалась едва уловимая дрожь, которая через мгновение исчезла – она тоже пыталась собраться с мыслями.

На несколько мгновений пленницы вновь замолчали, переваривая услышанное. Было до жути страшно, но сама тишина пугала ещё больше.

– Тебя тоже прямо из дома вытащили? – наконец спросила Виктория, стараясь не звучать слишком встревоженно.

– Из дома? – Екатерина удивлённо качнула головой, будто это кто-то из собеседниц мог видеть, её волосы зашуршали по полу. – Нет, меня возле ресторана подловили. Я даже не успела ничего понять. И куда только охрана смотрела⁈

– Боюсь, у них было мало шансов, – вздохнув, пробормотала под нос Виктория.

Княжна Антипина, тем временем, ориентируясь на слух, неспешно подползла ближе к другим пленницам. В тишине пыль слегка шуршала под её телом. Дыхание девушки теперь стало ровнее, но всё ещё оставалось прерывистым.

– Сколько их здесь, кто-нибудь видел? – шёпотом спросила аристократка.

– Мы слышали только два голоса, – отозвалась Алиса, на мгновение задумавшись.

– Хочу осмотреться… Помогите мне снять повязку с глаз, – снова прошептала Екатерина, упираясь лбом в лицо одной из пленниц.

– Мы уже пробовали, – с легкой грустью в голосе ответила Алиса, ощущая запах духов Антипиной. – Ничего не вышло. Слишком туго и плотно завязали.

– А у меня нет… давай, тяни её, – прошептала аристократка, подаваясь ближе.

В воздухе повисла напряжённая тишина. Пленницы затаили дыхание, а затем, осмелев, начали осторожно действовать, стараясь не привлечь к себе лишнего внимания.

* * *

– Лёша, говори скорее, что нам сейчас делать⁈ – Алина нетерпеливо уставилась на меня немигающим взглядом, её голос дрожал от напряжения.

Мы находились в гостиной моей усадьбы. Я предложил девушкам сначала принять душ, а уже после всё предметно обсудить, но не тут-то было. Едва мы вышли из портала и поднялись в гостиную, как меня тут же завалили вопросами со всех сторон.

– Прямо сейчас – придётся подождать, – проговорил я, не желая зря обнадеживать Белорецкую, но и не собираясь вдаваться в долгие объяснения. – Мне нужно встретиться с твоим дядей и прояснить кое-какие моменты.

Слова эти явно не пришлись Белорецкой по вкусу. Гримаса неудовольствия и лёгкого разочарования тут же исказила её лицо, брови сдвинулись, а губы сжались в тонкую линию. Она шумно выдохнула, встревоженно скрестив руки на груди.

– Лёша, нужно действовать! – её голос сорвался на отчаяние. – Нельзя так просто ждать! Они же могут… я даже не знаю, что они только не могут сделать! Разве мы можем терять время⁈

Я закрыл глаза на мгновение, собираясь с мыслями. Да уж, с такой «горячей» головой под боком говорить о хладнокровном анализе ситуации и стратегическом подходе точно не выйдет.

Я выдержал паузу, позволяя её словам повиснуть в воздухе. Со стороны могло показаться, что так Алина пытается обвинить меня в бездействии, но я хорошо знал, что за этой отчаянной бравадой кроется просто страх. И паника. Её руки подрагивали, княжна шагнула ко мне ближе, словно пыталась физически вытолкнуть меня из оцепенения. Я позволил ей сказать всё, что она хотела, а затем спокойно произнёс:

– Если бы была нужда в срочных действиях, – пояснил я, постаравшись держать голос ровным, – поверь, мы бы не стояли сейчас и не спорили, а уже действовали. Только вот здание, где их держат, серьёзно охраняется. Пробраться внутрь, минуя линию фронта, мне, конечно, труда не составит. Но что делать дальше – вопрос. Есть определённые сложности. Слишком много неизвестных. Мы всё это изучаем для создания грамотного плана спасения, и для этого нужно время.

Я внимательно следил за реакцией Алины. Она явно хотела ещё что-то сказать, и даже приоткрыла рот, но в последний момент удержалась, коротко кивнув и отведя взгляд в сторону. Руки девушки продолжали дрожать, пальцы сжались в кулаки, а грудь тяжело вздымалась от частого дыхания. Разум её всё понимал, но сердце не могло смириться с ожиданием. Мне не меньше чем ей было понятно, насколько тяжело держать себя в руках, ведь речь шла о людях, дорогих нам обоим.

В этот момент, оставленный в Тюмени демон сообщил мне, что Евгений Константинович наконец прибыл в усадьбу, и я, не став ждать его звонка, как изначально планировал, приказал Нах-Наху открывать портал.

– Князь Белорецкий прибыл в родовую усадьбу. Ждите, скоро вернусь, – бросил я, поднимаясь с кресла и спешно направляясь в сторону дверей.

– Лёша… – окликнула меня Белорецкая, шагнув вперёд.

В её голосе звучала уже не просто тревога, а настоящий страх. Глубокий, отчаянный страх.

Я замер, изучающе вглядываясь в её глаза. Алина пыталась что-то сказать, но с губ не слетело ни звука. В конце концов, она лишь крепче сжала мою руку и закрыла глаза, словно отчаянно подавляя эмоции внутри себя.

– Помойтесь и поешьте – это лучшее, что вы сейчас можете сделать. Вас, парни, тоже касается. Следующая такая возможность, вероятно, выпадет нескоро, – произнёс я, очень стараясь, чтобы звучать спокойно.

* * *

В небольшом госпитале, скрытом в тылу далеко за линией фронта, царила суета. Узкие коридоры, выложенные белой плиткой, освещались яркими лампами, время от времени мерцающими от сбоев напряжения в электросети. Воздух был густым, пропитанным запахами крови, лекарств и гари. Здесь пахло йодом, металлом хирургических инструментов и прелым потом, что вместе создавало не самую приятную, но привычную для подобных мест атмосферу. Крики раненых время от времени прорезали общий гул голосов – стоны боли, зов о помощи, отрывистые команды врачей.

Повсюду суетился медперсонал. Кто-то проклинал нехватку материалов, кто-то сдержанно отдавал указания, а кто-то, истощённый, просто сидел у стены, пытаясь перевести дух перед очередным раненым бойцом, остро нуждающимся в помощи. Снаружи, где-то вдалеке, доносились грохоты взрывов, приглушённые толстыми стенами здания, никому не позволяющие и на минуту забыть, что война всё ещё идёт.

На одном из операционных столов, посреди всего этого безобразия, лежал человек, появление которого заставило всех очень сильно оживиться. Это был не обычный солдат – мимолётные взгляды, что бросали на него врачи и медсёстры, выдавали особую значимость персоны. Ради спасения его здоровья в госпиталь в течение нескольких минут были доставлены ещё три высокоранговых одарённых лекаря, которые, не жалея собственных сил, спешно вливали в тело мужчины целительную энергию.

– Скоро там? – безэмоционально бросил князь, открывая глаза и оглядывая одного из склонившихся над ним лекарей. Его голос прозвучал тихо, но резал воздух, как лезвие.

– Ваша Светлость, – встрепенулся целитель, нервно сглотнув. – Мы почти закончили, но вам придётся полежать здесь хотя бы до утра. Желательно ещё несколько раз обследовать плечо и убедиться, что восстановление идёт как положено. Вам едва руку не отсекли, это не шутки, ране требуется большое внимание.

Лекарь бросил тревожный взгляд на перевязанные плечо и грудь пациента, а затем взглянул ему в глаза, надеясь донести важность своих слов. Князь, однако, смотрел на него холодно, словно выслушивал пустую болтовню.

– Обойдусь. Заканчивайте быстрее, – коротко ответил Наумов, вновь прикрывая веки.

Лекари переглянулись, но спорить не стали – в его тоне не было сомнений. Оставалось лишь закончить работу как можно скорее, хотя бы минимально укрепив ткани, чтобы предотвратить возможные осложнения.

Крики с соседних столов то и дело перекрывали гул приборов и тихую болтовню медсестёр. Врачи сновали от одного раненого к другому, кто-то давал указания менее опытным коллегам, кто-то торопился за чистой водой или бинтами.

Ещё через несколько минут, когда целители наконец оторвали свои взгляды и руки от груди аристократа, он без лишних слов поднялся с операционного стола и тут же телекинезом притянул к себе висевший на спинке стула военный китель – целый, без капли крови, тогда как старая форма, насквозь пропитанная тёмно-багровыми пятнами, лежала рядом бесполезной тряпкой. Охранники, стоявшие неподалёку, переглянулись, но никто не осмелился вмешаться или предложить помощь.

– Благодарю, – безэмоционально кивнул князь, застёгивая китель на груди. – Можете рассчитывать на награду.

Сказав это, он развернулся и направился к выходу, оставляя позади молчаливые взгляды целителей. Его шаги были твёрдыми, будто никакого ранения и не было. Ещё через десяток секунд, едва он отошёл от двери, рядом с ним материализовалась знакомая тёмная фигура – демон появился из чёрного марева и, поравнявшись плечами с человеком, двинулся параллельным курсом.

– Провал на станции оказался к лучшему, – нарушил тишину бес, скользнув взглядом по профилю аристократа. – Западные коллеги оказались серьёзно обеспокоены возможной катастрофой и настоятельно попросили терактов на стратегических объектах не устраивать. Это противоречит их интересам.

– Перенеси нас в мою временную резиденцию, – не реагируя на слова демона, произнёс князь.

– Хорошо, – коротко ответил тёмный и положил ладонь на запястье аристократа.

Едва это произошло, как мир перед глазами Наумова смазался, словно краски на картине растеклись в бесформенную массу, а ещё через несколько секунд он вместе с демоном оказался в своём кабинете.

Всё осталось на своих местах: нетронутые бумаги, аккуратно разложенные стопками, пульт от телевизора, телефон и ручка, оставленная рядом с блокнотом. Казалось, никто не заходил в эти комнаты всё время, пока хозяин отсутствовал. Спокойствие этого места резко контрастировало с той бурей, которая бушевала в груди князя.

Наумов медленно выдохнул, проводя взглядом по привычным предметам, но почти сразу же его глаза вспыхнули опасным яростным огнём. Он медленно повернулся к демону, сжав кулаки.

– К лучшему, говоришь, провал на станции оказался? – ледяным тоном проговорил князь. Не меняя позы, он медленно поднял руки, а затем резкой вспышкой силы охватил демона своим даром.

– Ты чё творишь, с*ка⁈ – злобно бросил Ваал, старательно пытаясь вывернуться и оттолкнуть давящую со всех сторон силу.

Но князь лишь стиснул челюсти, усиливая хватку. Его лицо разгорелось уже не сдерживаемым гневом, обе руки вытянулись перед собой, а по телу прошла напряжённая дрожь. Вены на лбу вздулись, глаза налились кровью, в них отражалась жестокость, перед которой даже демону стало не по себе. Едва ли не впервые на долгой памяти Ваала аристократ вышел из себя.

– Вы там что, твари, в обход меня решили действовать⁈ – рыкнул Наумов, дёрнув правой рукой в сторону. Демон взвыл, его лицо исказилось в гримасе боли, а по полу кабинета разлетелась полоса чёрной крови. – Плевал я на все их интересы!

– Уймись, у-урод… – прохрипел тёмный сквозь стиснутые зубы.

– Эти падальщики из-за бугра уже, небось, планы строят на нашу промышленность⁈ – продолжал свирепствовать князь. – Думают, раз мы тут морды друг другу бьём, то им что-то достанется? Ты, убожество, ты с кем там без меня снюхался⁈

Рванув ещё раз рукой, он оторвал от беса ещё один кусок плоти. Ваал дёрнулся, его тело содрогнулось, а затем, словно окончательно сломленный, бес рухнул на колени. Князь не дал ему даже опомниться, плотно прижав тёмного к полу телекинезом и уставившись на него немигающим взглядом.

– Отвечай, ублюдок! Иначе я тебя всего на куски разберу!

Демон, скрипя зубами, отчаянно сохранял молчание, его грудь тяжело вздымалась в сиплом дыхании, а тёмная кровь лужей растекалась по полу. Казалось, аристократ нарочно медлит, растягивая пытку.

Внезапно воздух в комнате вздрогнул, и тёмная дымка в считаные мгновения заполонила практически всё окружающее пространство. По помещению стали мелькать силуэты демонов, обрушивающихся на князя в коварных атаках с самых неожиданных сторон.

Наумов прекрасно знал, что опасность для него эти твари могут представлять только в одном случае – если у кого-то из тёмных будет артефактный клинок. Закрутившись волчком на одном месте, князь вспышками силы поочередно отбросил сразу несколько волн нахлынувших тварей, но прежде чем, пятясь назад, добраться к стене, всё же пропустил неожиданный режущий удар. Один из тёмных росчерком размашистого взмаха клинка полоснул аристократа по лодыжке, заставив мужчину дёрнуться и даже коротко вскрикнуть от вспышки резкой боли.

Очередной всплеск энергии от тела Наумова разбросал демонов по комнате, в то время как сам князь перекатом ушёл к ближайшей стене и, уперевшись в неё спиной, выставил перед собой телекинетический барьер, следом выхватывая силой и тут же разрывая в клочья вновь ринувшихся в атаку бесов.

Тёмным, к слову, этого момента хватило. Воспользовавшись случившейся заминкой, бесы вырвали Ваала из объятий силы князя и, не теряя времени, тут же пустились наутёк, спешно покидая кабинет. Князь остался стоять один, его дыхание было тяжёлым, а взгляд – полным неизбывного гнева.

* * *

Сквозь полузадёрнутые шторы в помещение сочился тусклый свет уличных фонарей, создавая в комнате приглушённую атмосферу. По углам маячили глубокие тени, и только в центре, где стоял массивный стол, горела одиночная лампа, отбрасывающая резкий блик на полировку лакированной поверхности.

– Его нужно кончать, господин, – хрипло произнёс страдающий от ран демон, с надеждой посматривая на фигуру ошарашенно оглядывающегося по сторонам мужчины, явно не по своей воле оказавшегося в застенках этого здания.

Руки человека едва заметно дрожали, пальцы непроизвольно сжимались и разжимались, а глаза, расширенные от страха и недоумения, метались по углам комнаты, в поисках выхода или хоть какой-то подсказки.

– Что… что здесь происходит? Где я? Кто вы такие? – его голос звучал неуверенно, срываясь на глуховатый хрип. Он едва заметно покачнулся, не решаясь отступить назад, но и стоять на месте больше не мог.

Третий участник действа, мужчина в чёрном костюме, до этого момента безмолвно наблюдавший за сценой, бросил короткий, почти ленивый взгляд в сторону пленника. Его правая рука едва заметно дёрнулась, и в следующее мгновение тело бедолаги рывком сорвалось с места, притянутое невидимой силой к извивающемуся на полу демону. Захлёбывающийся собственной болью тёмный на секунду приподнял голову и, отметив короткий утвердительный кивок своего господина, медленно трансформировался в дымную, шевелящуюся массу и пополз к лицу застывшего в немом оцепенении человека.

Лицо пленника исказилось в животном ужасе, но он даже не успел закричать. Сгусток тьмы сомкнулся вокруг его головы, неудержимо вторгаясь внутрь, грубо отодвигая прежнюю личность и полностью подчиняя тело.

Прошла секунда, затем другая, и вдруг на лице внезапно вырванного из собственной квартиры бедолаги что-то изменилось. Страх, ярко сиявший в глазах ещё мгновение назад, резко исчез, уступив место странному выражению – смеси боли и облегчения. Его тело на секунду дёрнулось, и затем расслабилось, словно все внутренние противоречия окончательно растворились.

– Спасибо, господин… – голос стал другим – хрипловатым, чуждым, не принадлежащим человеку, который несколько мгновений назад был в этом теле.

Он шатко распрямился, осматривая свои руки, как будто заново учился ощущать их. Затем, без спроса, опустился на ближайший стул и откинулся на его спинку.

Тем временем его господин уже занял своё место в массивном кресле. Не торопясь, он протянул руку к хьюмидору, достав из него сигару и проведя ею под носом, оценивая букет запахов. Затем положил сигару на стол, взял гильотину, аккуратно обрезал кончик и следом поднёс её к губам. Запах табака разлился по комнате, смешиваясь с уже присутствующими нотами крови и страха.

Процесс раскуривания затянулся. Мужчина с явным удовольствием прогревал витолу, давая ей раскрыться, позволяя моменту растянуться, словно наслаждаясь ожиданием. Когда же наконец он выпустил первый клуб дыма, его тёмные глаза, отражающие тлеющий огонёк, лениво скользнули в сторону Ваала.

– Он нам ещё нужен, – негромко произнёс мужчина, откинувшись в кресле и глядя на Ваала тяжёлым взглядом.

Демон, сидящий напротив, склонил голову, его пальцы чуть дёрнулись, словно он собирался что-то сказать, а затем передумал. Но спустя несколько мгновений, он всё же решился:

– Боюсь, князь более не управляем, господин, – голос Ваала звучал осторожно, с оттенком скрытого напряжения. Он подался чуть вперёд, позволив себе лёгкое покачивание головы. – Наумов понял, что не управляет процессом. Мы не выполнили приказ охранять станцию, пока его люди минировали её. Он… не простит этого.

Ответа не последовало сразу. Вместо этого хозяин кабинета снова затянулся сигарой, позволив горькому дыму медленно выскользнуть из губ. Затем, не меняя выражения лица, он сделал лёгкий, почти ленивый жест рукой, указывая демону на выход.

Ваал молча поднялся. Его глаза ещё несколько мгновений оставались прикованы к сидящей фигуре, но, не дождавшись ни одного дополнительного слова, он поклонился и направился на выход из кабинета.

Мужчина остался один. Он молча смотрел в точку перед собой, задумчиво вертя сигару между пальцами. Комната погрузилась в глубокую, почти осязаемую тишину, нарушаемую лишь мерным потрескиванием тлеющего табака.