Текст книги "Сыны Амарида"

Автор книги: Дэвид Коу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 29 страниц)

– Да рассказывать толком нечего. Я видел мага или, по крайней мере, кого-то в таком же плаще. Он подошел ко мне и протянул черное перо – ты видел похожее у Лейтона. А когда я взял перо за черенок, оно вспыхнуло и обратилось в пепел.

– Ты можешь описать мага? – спросил Баден.

– Нет. Я не видел его лица.

Глаза Бадена сузились.

– Ты все время говоришь "он". Значит, что-то заставило тебя думать, что это мужчина?

– В общем, нет, – несколько неуверенно ответил Джарид.

– Но это возможно, – настаивал Магистр.

– Да.

Баден наклонился ближе к Джариду:

– Давай кое-что попробуем. Посмотрим, смогу ли я возвратить это видение. Это абсолютно безопасно, можешь быть уверен, зато поможет освежить твою память.

Джарид кивнул в знак согласия. Баден ободряюще улыбнулся и положил три пальца ему на лоб. Через несколько секунд зрение ученика замутилось, комната словно провалилась в темноту, и на ее месте возникло нечто иное.

Джарид словно опять очутился в Прибрежных горах. В этот раз каждая деталь выглядела чрезвычайно отчетливо. Посох мага казался неестественно гладким, кристалл был кровавого цвета. Птица, принадлежащая магу определенно мужчине, – была огромна, даже больше, чем помнилось Джариду; ее черный силуэт выделялся на фоне ночного неба. Глаза ее были золотые – не желтые, как у Анлы, а именно золотые. Они были какие-то странные, – это вообще была необычная птица, но Джарид был не в состоянии понять, в чем именно. Перо оказалось именно таким, как он помнил. Это было то самое перо, которое показывал Лейтон, и снова оно вспыхнуло в руке Джарида.

Потом все погасло, и Джарид вновь очутился за обеденным столом. Баден убрал руку у него со лба; Куллен и Гайна сидели тихо, с каким-то невнятным выражением на лицах. Джарид моргнул, зрение его прояснилось.

– Я снова видел его! – с волнением в голосе сказал он Магистру. – На нем был зеленый плащ, а посох... – Он остановился, отрезвленный выражением глаз Бадена. – Не слишком-то помогло, не так ли?

Баден попробовал улыбнуться.

– Почему же... – сказал маг разочарованным тоном.

– И все же не так, я не увидел того, на что ты надеялся.

– Нет, – признал Баден.

Джарид вздохнул:

– Извини.

Все четверо некоторое время сидели молча.

– А почему бы нам не вернуться в гостиную, – предложила наконец Гайна. – Я приготовлю вам чаю перед сном.

Мужчины согласились и встали из-за стола. Однако когда они вошли в гостиную, то услышали, как на улице кто-то кричит, и увидели в окне множество горящих факелов. Баден дал знак остальным, что надо затихнуть. Они прислушались. Кто-то кричал нараспев:

– Эй, Магистр! Магистр!

Маг вопросительно посмотрел на Куллена.

– Похоже, Лейтон, – мрачно сказал седовласый хозяин дома. – С приятелями.

Баден поднял брови.

– Ладно, Баден, что бы он сегодня тебе ни наговорил, это умный парень и он умеет сплачивать вокруг себя молодежь. Не надо недооценивать ни его самого, ни его влияние.

Маг помолчал, словно обдумывая услышанное. Он глубоко вздохнул:

– Пусть будет так. Давайте выясним, что ему надо.

Он поднял руку, и Анла тут же подлетела к нему. Маг открыл дверь и вышел в ночь. Остальные последовали за ним. Перед домом стояло человек тридцать, преимущественно мужчины, с факелами и оружием. Во главе их был Лейтон с дубиной и ножом. Он еще не мылся, не менял одежды, и рана его все еще не была перевязана. Когда Лейтон заговорил, Джарид не на шутку встревожился: тот был пьян.

– Магистр! – начал он с издевательским почтением. – Рад снова вас видеть.

– Что тебе надо, Лейтон? – холодно спросил Баден.

– А что, нам и поболтать нельзя? – Тут его голос стал тише и приобрел угрожающие нотки. – Мы ведь так и не закончили разговор...

Маг поднял брови, изображая удивление.

– Правда? А я-то подумал, что мы уже все обсудили.

– Шалишь! – прошипел Лейтон. Всякое почтение в его голосе исчезло, осталась только уже знакомая Джариду ярость. – Видишь ли, мы все еще не верим в твою невиновность. И не желаем больше видеть тебя в нашем городе.

– Так вы пришли, чтобы заставить меня уйти? И как вы собираетесь сделать это?

Лейтон уничтожающе посмотрел на Джарида, потом на Куллена и Гайну.

– Нет, если у тебя не останется крова над головой... – начал он с некоторым сомнением в голосе, – если что-то случится с домом твоих друзей... – Он замялся, и в воздухе зависла недосказанная угроза.

По толпе прокатился ропот.

– Лейтон, – крикнул кто-то, – ты же сказал, что с Кулленом и Гайной ничего не случится!

– Только маг, ты ведь так сказал? – добавил кто-то еще. Другие одобрительно зароптали.

Лейтон в гневе обернулся:

– Глупцы! Этот маг сжег ваш город, а вы хотите пощадить предателей, которые приютили его? (Товарищей Лейтона охватило замешательство.) Трусы! Кретины! – Он в ярости и растерянности повернулся к Бадену.

– Иди домой, Лейтон, – приказал маг. – Уже поздно, а битвы со мной ты не сможешь выиграть.

– Я буду сражаться с тобой, маг! – заорал Лейтон. – Здесь и сейчас!

Баден покачал головой.

– Но я не буду этого делать, – сказал он спокойно. – Впервые надев этот плащ, я поклялся, что буду служить народу Тобин-Сера. Я не нарушу клятвы из-за тебя. Но не вздумай усомниться в том, – он повысил голос, чтобы услышали все, – что я буду защищать этот дом и этих людей до последнего. Кто из вас полагает, что может потягаться со мной?

Он вгляделся в лица собравшихся, но никто не ответил на его взгляд. Он повернулся к Лейтону, и вскоре тот сник, опустив глаза на свое бесполезное оружие.

Люди начали потихоньку расходиться. Баден повернулся к своим друзьям и предложил им вернуться в дом.

Но в этот момент Лейтон уронил дубину, невероятно быстрым движением вырвал факел из руки соседа и швырнул его на соломенную крышу дома. Джарид хотел было крикнуть "осторожно!", но тут его ослепила вспышка оранжевого луча. Когда он открыл глаза, то увидел лежащие на земле обгорелые щепки, оставшиеся от факела. Баден и с места не сдвинулся, зато Лейтон упал. Он тяжело поднялся на ноги и посмотрел на мага с плохо скрываемым ужасом.

– Иди домой, Лейтон, – повторил маг несколько мягче. – Иди с миром. Мы с моим другом завтра покинем Тайму. И веришь ты мне или нет, даю слово, что мы найдем поджигателей. И накажем их.

Лейтон долго смотрел на мага. Наконец он почти незаметно кивнул и отправился восвояси.

Баден и Джарид вернулись в дом вместе с хозяевами. Уже в доме он сказал им:

– Извините, что поставили вас в затруднительное положение; разумеется, я этого не хотел.

Куллен с мягкой улыбкой поглядел на него:

– Ты все сделал правильно, Баден. Мы с Гайной знаем, что ты не участвовал в поджоге. Ты всего лишь вылечил пострадавших и припугнул юнцов, которые, похоже, в этом нуждались. И потом, как мне кажется, с Лейтоном больше не будет проблем. К нашему мнению здесь прислушиваются и зла на нас не таят. А Лейтон один ничего не сделает.

– Возможно, ты и прав, – согласился маг. – Тем не менее мы с Джаридом уйдем на рассвете. – Он поднял руку, пресекая протесты друга. – И не из-за того, что сейчас произошло, – нам с Джаридом еще далеко до Амарида, а теперь я еще более утвердился в мысли прийти туда до начала Собрания.

– Надеюсь, ты позволишь собрать еды вам в дорогу? – улыбнулся гостеприимный хозяин.

Магистр ответил на улыбку друга:

– Ну на это я и рассчитывал.

Они еще немного поговорили, и Гайна проводила гостей в комнату в глубине дома, такую же уютную и опрятную, как все остальные. Там стояли две узкие кровати вдоль стен; окно выходило на освещенный луною сад. Джарид был совершенно измучен. Он завернулся в теплое одеяло, наслаждаясь удобством настоящей постели. Однако события дня не выходили у него из головы, и вторую ночь подряд ему не спалось. Он молча лежал в темноте и пытался понять, уснул ли Баден. Через некоторое время послышалось шуршание одеяла маг повернулся на другой бок. И тут ученик решился задать вопрос:

– Баден?

– Спи, – приглушенно сказал маг.

– Мне не спится.

– Ты решил еще и меня разбудить?

Джарид промолчал. Наконец он услышал, как Баден снова заворочался.

– Мне тоже не спится. Что тебя беспокоит?

– Как думаешь, кто напал на Тайму?

– Ты же слышал: я сказал Куллену, что не знаю.

– Я слышал, что ты сказал Куллену о каких-то соображениях на сей счет, – сказал Джарид более уверенным тоном. – Но мне показалось, что это больше чем просто соображения.

Магистр усмехнулся:

– Да-а. И как это тебе удалось так хорошо изучить меня в столь короткий срок?

– Я сказал тебе в день нашей первой встречи, – с улыбкой ответил Джарид, – что вы с моим отцом похожи больше, чем кажется.

– Что-то припоминаю. – Баден немного помолчал. – Да, у меня есть предположение относительно того, кто поджег Тайму и совершил другие преступления, приписываемые Ордену. – Он снова помолчал, чуть позже свеча у его кровати загорелась. При свете ее оказалось, что маг сидит на краю кровати и смотрит на Джарида, а в полутьме лицо его выглядит еще более худым. – Я пытался понять, кому – будь он членом Ордена или нет – хочется замарать доброе имя Магистров и магов Тобин-Сера, – сказал Баден. Он словно испытывал облегчение оттого, что может поделиться с кем-то своими мыслями. – Среди членов Ордена, конечно, есть недовольные, но не думаю, что они смогли бы решиться на преступные действия. А даже если и так, их слишком мало, чтобы совершить эти преступления по всей стране.

Джариду показалось, что Баден смотрит на свечу так, словно в ее пляшущем желтом пламени и содержится разгадка. Он притих, боясь сбить дядю с мысли в минуту столь редкой откровенности.

– И тогда я подумал о человеке, – продолжил маг, – единственном, которому достанет сил и желания погубить Орден. – Он пристально посмотрел на Джарида, буквально пронзая его взглядом. – Я больше никому не говорил об этом, Джарид, и, даже когда мы придем на Собрание, мне бы не хотелось, чтобы ты хоть что-то рассказывал без моего разрешения. Хорошо?

Джарид кивнул. Сердце юноши бешено забилось от волнения – легко сказать: маг доверяет ему столь важную тайну!

Однако мгновение спустя, когда маг назвал имя, волнение сменил ледяной ужас, камнем легший на сердце. Баден задул свечу, и Джарид свернулся клубочком в постели, глядя во тьму широко раскрытыми глазами и спрашивая себя, зачем он, собственно, расспрашивал мага.

Куллен разбудил их еще затемно.

– Скоро рассвет, – сказал он, открывая дверь. – Завтрак уже готов.

Маг и его ученик встали и быстро оделись. Джарид не выспался, но торопился в путь не меньше, чем Баден. Когда они вошли на кухню, то обнаружили, что сумка Джарида уже наполнена сушеными фруктами, соленым мясом, сыром и сухарями. Там были и два меха с темным вином – таким, какое они пили вчера.

Магистр и его племянник быстро позавтракали, попрощались и направились к Даалисмину как раз в тот час, когда на краю великой Северной равнины показалось солнце. Еще утром они достигли реки и пошли вдоль ее течения на юг к месту слияния двух рукавов. Придя туда к концу следующего дня, они продолжили путь на юг при свете луны, пока не достигли каменного моста.

Потом было еще несколько столь же длинных переходов, когда они отправлялись в путь на рассвете, а останавливались на ночлег уже ближе к полуночи, при серебристом сиянии Луны-Дуклеи. В итоге путь через равнину занял сравнительно мало времени, и через неделю после выхода из Таймы путники вступили в лес Тобин. Им не хотелось замедлять шаг, но слабый свет ущербной луны, густые заросли и неровные тропы едва ли способствовали скорости передвижения. И все же местность была равнинной, путники проходили немало и через две недели покинули лес. После ночлега в Тайме они редко встречали людей, зато не встречали и враждебного отношения к себе. В маленькой деревушке на востоке равнины Баден вылечил сломанную ногу ломовика, принадлежащего фермеру, и наградой им был ночлег и мешок сушеного мяса. Когда они встретили на лесной тропе торговца, Джарид под одобрительным взглядом Бадена обменял спальный мешок на сушеные фрукты, сыр и хлебцы. Торговец предлагал золото за кольцо Ройдена, но встретил со стороны Джарида вежливый отказ.

В двух деревнях из тех, через которые они проходили, не было постоялых дворов, и оба раза местные жители приводили путешественников в Храмы Арика. Там, к немалому удивлению Джарида, Сыновья и Дочери Богов предлагали им кров и еду, и, что не менее удивительно, Баден все это принимал. Во дни Амарида Дети Богов, посвятившие жизнь поклонению Арику, Дуклее, Тобину и Леоре, с подозрением восприняли основание Ордена, увидев в его адептах соперников по положению и влиянию. Хотя со времени суда над Тероном открытых конфликтов не бывало, конкуренция за духовную власть приводила к некоторым трениям. Когда Джарид спросил об этом Бадена перед сном в маленькой комнате святилища, Магистр только пожал плечами:

– Знаешь, вообще-то все недоверие исходит от них. Храмы были здесь задолго до Амарида, и мы, маги, никогда не пытались заменить собой служителей Арика. Так что если они предлагают мне помощь в пути, я ее с радостью принимаю.

Чаще всего, однако, Магистр и его ученик спали под открытым небом. Припасов, которыми их снабдили Куллен и Гайна, и добычи, которую приносила Анла, вполне хватало для поддержания сил.

Джарид чувствовал, что с каждым днем становится все сильнее. Он больше не боялся переходов, но радовался им, а иногда посмеивался, вспоминая свой страх в начале пути. Казалось, что все уже далеко позади: жизнь в Аккалии, сомнения – пойти ли ему с Баденом. Все эти чувства уступили место одной-единственной правде: он станет магом. Казалось, что в мире нет ничего важнее.

Последний хребет, который им предстояло преодолеть, назывался горами Парне. Когда-то этот горный кряж именовался Северным Стражем, но позже его назвали в честь первого ястреба Амарида, который связал себя с магом тысячу лет назад у восточного подножия гор. Взбираясь вместе с Баденом по скалам, Джарид притих и задумался: он вступил на родину Амарида. Горные кряжи и долины мало изменились со времен Первого Мага, и Джарид пытался представить, каким был Тобин-Сер, когда Ордена еще не существовало. Баден и Джарид почти не разговаривали; Магистр, похоже, был погружен в собственные размышления, и обоим хотелось молчания.

Но несколько раз за все это время, когда они присаживались у тропы отдохнуть или устраивались на ночлег, Джарид смотрел на Бадена и обнаруживал, что маг тоже смотрит на него, но как-то странно, словно впервые видит. В гаснущем свете последнего дня в горах, пока они ждали Анлу с добычей, Джарид поглядел на Магистра и собрался было задать ему вопрос, но Баден решительно заговорил на посторонние темы. Раньше Джарид упорствовал бы в своем желании расспросить мага, но теперь он знал, что если тот хочет нечто оставить при себе, то едва ли расскажет.

На следующее утро, когда они направились в Амарид, у Джарида голова закружилась при мысли о том, что ждет их внизу. Они собирались найти в лесу дом Первого Мага и встретиться там со многими другими магами и Магистрами. Завтра он увидит открытие ежегодного Собрания Ордена. В детстве Джарид мечтал об этом, и сейчас, когда Баден достал сухари и фрукты для завтрака, чувствовал себя слишком взволнованным, чтобы есть.

Как это часто бывало, Баден прочел его мысли.

– Джарид, – начал он знакомым серьезным тоном, – прежде чем мы пойдем в Амарид, надо кое-что обсудить. – Магистр задумался, словно не зная, как продолжать. – Может, потому, что это я уж такой, как есть, а может, потому, что ты мой племянник, мы общаемся несколько проще, чем положено магам и их ученикам. Не то чтобы ты был в чем-то не прав или разговаривал со мною неуважительно, – быстро добавил он, – просто мы... держимся несколько более по-родственному, чем принято. Поэтому, когда мы придем в Амарид, пожалуйста, называй меня Магистром Баденом и обращайся к другим магам и Магистрам так, как велит обычай.

– Хорошо, Магистр Баден.

Это прозвучало как-то неловко, и Джарид понял, что понадобится некоторое время, чтобы привыкнуть.

– Мне также хотелось бы, – продолжил маг, откусывая от сушеной груши и протягивая мешок с фруктами Джариду, – чтобы ты помнил разговор, который у нас был ночью в доме Куллена и Гайны.

У Джарида пересохло во рту. Воспоминания о том разговоре не давали ему покоя последние несколько недель.

– Хочу повторить, что это тайна, – продолжил Баден. – Никто не должен знать, кого я подозреваю, пока мне не удастся обсудить все с друзьями. Понятно?

– Понятно.

– Добро, – улыбнулся Баден. – Похоже, ты очень волнуешься. Честно говоря, я тоже. Даже если учесть, какие перед нами проблемы, Собрания всегда доставляли мне радость. И потом, там будут люди, с которыми мне хотелось бы тебя познакомить.

Джарид ничего не ответил. Он вернул мешок с фруктами, не взяв ничего, и Баден уложил его в сумку. Через несколько минут они тронулись в путь. Баден шел впереди. Он был необычайно оживлен, показывал по дороге различные достопримечательности и рассказывал о весьма эксцентричных магах, с которыми собирался познакомить юношу.

Джарид старался изобразить внимание, но упоминание о разговоре в Тайме окончательно его растревожило, и волнение постепенно сменилось страхом. Он шел на Собрание Ордена. Но, как Баден снова сказал этой ночью, Орден столкнулся со смертельной опасностью – с врагом более могущественным, чем любой из когда-либо живших магов... кроме разве что одного. Как же можно справиться с полчищем призраков? – снова и снова спрашивал себя Джарид. Как одолеть Терона и Неприкаянных?

Глава 5

Задолго до прибытия в Амарид они увидели с изгиба горной тропы большой город – сияющие белокаменные дома с серыми черепичными кровлями посреди Ястребиного леса у реки Лариан, в водах которой отражался яркий солнечный свет. В центре города, на пересечении четырех улиц, сходящихся словно лучи, стояла овальная постройка, выше всех белокаменных домов, с великолепным голубым куполом. Купол венчала статуя человека, на вытянутой руке которого сидела птица с распростертыми крыльями. Казалось, что скульптура выполнена из стекла, но она сияла невероятно ярко и переливалась мириадами оттенков. Два здания поменьше, оба круглые, с белыми шпилями, стояли рядом. Каждую из башен венчало стеклянное изображение птицы.

– Это Великий Зал Амарида, – объяснил Баден. – Статуя на куполе Палаты Собраний изображает Амарида с Парне, а те другие две птицы – Бейле и Уоль, они тоже были связаны с основателем Ордена.

Джарид не в силах был отвести взгляд от необыкновенного зрелища. Но когда маг добавил, что все скульптуры выполнены из цельных кристаллов с Цериллона, юноша ошарашенно уставился на него. Магистр улыбнулся в ответ:

– Я знал, что это тебя удивит.

Джарид только головой покачал и снова повернулся к Амариду. Он и представить себе не мог такого большого и прекрасного города. Сияющий белый и суровый серый цвет зданий создавали величественное зрелище, которое поражало его даже после всех тех замечательных мест, которые они проходили по пути. А изображение Амарида, к которому то и дело возвращался его взгляд, словно парило над городом, защищая или, возможно, вдохновляя его жителей.

В очередной раз оторвав взгляд от статуи, Джарид заприметил небольшой район города у самой реки, который до странности отличался от остальных. Его здания были серыми и обветшалыми, улицы – кривыми.

– Это старый город, – объяснил Баден, заметив, куда смотрит его ученик. – Он сохранился таким, каким был во времена Амарида. А там видишь, где роща, у самой горы? – там дом Амарида.

Джарид снова взглянул на мага:

– Ты хочешь сказать, тот дом, где он вырос?

Баден кивнул, и Джарид снова покачал головой. Конечно же, это был город Первого Мага, присутствие которого чувствовалось во всем.

Они еще некоторое время наслаждались панорамой города, потом продолжили спуск к Ястребиному лесу. Волнение, которое Джарид почувствовал утром, постепенно возвращалось. Мысли о Тероне куда-то ушли, он больше думал о встрече с магами, о Собрании, чувствуя себя как ребенок накануне Пира Тобина.

– Баден! – окликнул он дядю, когда они проходили мимо покрытых рябью вод озера Дакии – так оно было названо тысячу лет назад в честь жены Амарида.

– Да?

Джарид смутился, не зная, что именно он хочет сказать.

– Спасибо тебе.

Баден остановился и посмотрел в глаза молодого мага:

– За что?

– Ну... за все. За то, что взял меня с собой. За то, что привел сюда. Я даже не знаю...

На лице Бадена появилась улыбка – умная и снисходительная, – ее Джарид помнил уже много лет, со времени первого визита мага в Аккалию. Потом он отвернулся, и они оба, Магистр и его ученик, зашагали в город Первого Мага.

Вечерело, когда они достигли берега реки Лариан и прошли по старому деревянному мосту в Речную Заводь, родную деревню Амарида. Как и мост, дома здесь были сложены из грубо обтесанных бревен, потемневших и отполированных за тысячу лет ветром, дождем и солнцем. Они, однако, все еще не утратили крепости, и Джарид не удивился, обнаружив работающие лавки и постоялые дворы. Десятки торговцев и сотни других горожан толпились на улицах и, в отличие от жителей поселений, которые встречались на пути магу и его ученику, приветствовали Бадена радостно и почтительно. Торговцы предлагали им хлеб, сушеное мясо и свежие фрукты, многие кланялись Магистру, обращаясь к нему с упоминанием официального титула. Джарид отвечал на адресованные ему кивки и улыбки, то и дело останавливаясь, чтобы принять подарок торговца. Две молодые женщины смотрели на него, улыбаясь и перешептываясь. Он покраснел, отвернулся и заторопился вслед за Баденом.

Джарид увидел, что Магистр беседует с Радомилом, который служил в Аккалии и других поселениях Леса Леоры. Радомил был почти на фут ниже Бадена, и его круглое брюшко только подчеркивало разницу в росте. Его гладко выбритая голова, густые темные борода и усы придавали магу суровый вид, но Джарид знал, насколько обманчиво это впечатление.

– А, вот и Джарид, – сказал Баден.

– Привет, Джарид, – улыбнулся Радомил. – Замечательно, что твой дядя привел тебя на Собрание. Еще год, и я сделал бы тебя своим учеником.

– Это было бы очень приятно, маг Радомил, – искренне ответил Джарид.

Маг слегка поклонился в ответ:

– Надеюсь, тебе понравятся город и твое первое Собрание. Баден, рад снова видеть тебя, даже в такое нелегкое время. Надеюсь, мы еще сможем увидеться до конца Собрания.

Баден улыбнулся и положил руку на плечо мага:

– Я тоже на это надеюсь. До завтра, Радомил.

– До завтра. – Маг еще раз кивнул Джариду и ушел в какую-то лавку.

– Хороший человек, – сказал Баден. – Хоть и не все готовы это признать, многие вступают в Орден, желая добиться влияния и престижа. Почти каждый надеется стать Магистром, и я лично знаю людей, которые очень расстраивались, что это так и не состоялось. Но Радомил не такой. Он связан уже с третьим ястребом, однако все так же преданно служит стране, как и сразу после посвящения. Он хотел привести тебя на прошлое Собрание и начать неофициально учить тебя, но я рассказал ему о соглашении, которое заключил с твоим отцом.

Джарид посмотрел магу вслед:

– Думаю, он бы тоже стал хорошим учителем.

Баден кивнул.

– А ты какой части Тобин-Сера служишь? Ты мне никогда не рассказывал.

– Потому что такой части нет. Бывают маги, если так можно сказать, оседлые, а бывают бродячие. Оседлые, как Радомил, служат определенной части страны. А такие, как я, бродят по всему Тобин-Серу и служат народу там, где их помощь необходима.

Джарид задумался.

– Это был твой личный выбор?

– Да, и он был нелегок.

Что-то в интонации Магистра подсказало Джариду, что его учитель избрал и вправду нелегкую участь. Баден перевел разговор на другую тему.

– Нам бы найти ночлег на несколько суток, – сказал Магистр. – Знакомый хозяин постоялого двора обычно оставляет для меня комнату, но, если я задержусь, он сдает ее кому-нибудь другому, и потом, нам нужна комната с двумя ложами.

Они ускорили шаг и миновали старую часть города, выйдя на широкую мощеную улицу, по обеим сторонам которой стояли снежно-белые дома и лавки с серыми черепичными крышами, – эту улицу они видели с горы. Всего в нескольких сотнях ярдов от них возвышались шпили и огромный купол Великого Зала, увенчанные прозрачными изваяниями. Джарид остановился, залюбовавшись зданием.

На голубой черепице отчетливо виднелись золотые кружки, каждый величиной с большую монету.

– Что это там такое? – спросил Джарид.

– А, это то, что нравится мне больше всего во всем Великом Зале. Это знаки, которыми отмечают посвящение каждого мага. В центре – знак Ордена, представляющий три элемента Волшебной Силы: мага, птицу и церилл, а по краю вырезаны имена мага и его первой птицы.

– И твой там тоже есть?

– Конечно. Там знаки всех магов Тобин-Сера со времен основания Ордена.

– Всех? – Джарид пристально посмотрел на дядю.

Выражение лица Бадена изменилось, когда он понял важность вопроса.

– За исключением одного.

И снова накатил ледяной волной страх – не только на Джарида, но и на Бадена. Лицо Магистра потемнело. Конечно, имени Терона не могло быть среди этих почетных знаков. Оно обесчещено преступлением. Стоя посреди великолепного города, названного в честь Первого Мага, в тени статуи, увековечивающей его деяния, Джарид почувствовал масштаб трагедии основателей Ордена. Они вместе открыли Волшебную Силу, это было их общее детище, но теперь, много веков спустя, одного чтили как бога, а другой все еще бродил по земле жертвой собственного проклятия, вычеркнутый из истории Тобин-Сера.

– Есть ли что-нибудь в этом городе, что хранит память о Тероне таком, каким он был до проклятия? – спросил Джарид, нахмурив брови.

Не отрывая мрачного взгляда от статуи Амарида, Баден дал единственный возможный ответ:

– Мы в Ордене помним и передаем историю Амарида и Терона из поколения в поколение, как я передал тебе.

– Я не об этом хотел спросить, – сказал Джарид более резко, чем ему бы хотелось. Он закрыл глаза и глубоко вздохнул. – Извини.

Баден взглянул на него и попробовал улыбнуться:

– Это сложная история, тем более сложная, что судьбы их были различны. – Он указал на купол и статую.

Джарид лишь кивнул в ответ, но голос, раздавшийся у него за спиной, облек мысли в слова:

– Возможно, в этой разнице и коренится опасность, с которой мы столкнулись.

Баден и Джарид одновременно повернулись к сказавшему эту фразу. Перед ними стоял смуглый человек среднего роста, с длинными черными волосами, ниспадающими на плечи, и живыми глазами почти такого же цвета, что и его орденский плащ. На плече мага сидел красивый ястреб – темно-коричневый, с крыльями теплого каштанового оттенка и белым с черными крапинами хвостом.

– Транн! – воскликнул Баден, сгребая его в объятия, столь бурные, что Анла и красавец ястреб испуганно шарахнулись в воздух. Транн, похоже, был рад встрече ничуть не меньше. Наконец Баден разжал объятия, широко улыбаясь. – Как я все же рад тебя видеть! Надеюсь, все хорошо?

Транн улыбнулся:

– Спасибо, все ничего. Ты даже выглядишь неплохо, вот только волос у тебя с каждой встречей не прибавляется.

Баден рассмеялся, а Транн повернулся к Джариду и одарил его сияющей улыбкой:

– Ты, наверное, Джарид. Баден много рассказывал о тебе. А я – Транн.

– Маг Транн, эта встреча – большая честь для меня, – сказал Джарид, поклонившись, как учил его Баден.

Транн повернулся к Магистру:

– Да он неплохо воспитан! Ладно, мальчик, ценю твои усилия, но не будем размениваться на формальности. Зови меня просто Транн.

Джарид в нерешительности посмотрел на Бадена.

– Похоже, мы его совсем засмущали, – с сожалением в голосе заметил Магистр. – Не далее как этим утром я предупредил его, что к магам надо обращаться как принято, даже ко мне.

– Понимаю. Знаешь, Джарид, не в моих намерениях подрывать авторитет твоего дяди, но в частной беседе можно обходиться и без формальностей. – Он вопросительно посмотрел на Бадена, и тот озорно подмигнул приятелю. – Я тут решился заказать для вас комнату на одном постоялом дворе. Маймун опять поднял цены, тем не менее у него все комнаты заняты. Вы же знаете, каково ему – лишаться мзды из-за нас.

Джарид посмотрел на одного мага, потом на другого:

– Не понимаю.

– Маги обычно не носят с собой ни золота, ни серебра, – объяснил Транн. – Руководители Ордена давно решили, что искушение использовать магическую силу ради обогащения будет так велико, что членам Ордена следует запретить пользоваться деньгами.

– Многие не захотели, чтобы это стало настоящим законом, – добавил Баден, – и решили истолковать это требование как старинный обычай. Маги берут с собою немного денег или не берут их вовсе, а торговцы и хозяева постоялых дворов принимают в качестве платы посильную нашу помощь.

– Однако, – с улыбкой прервал его Транн, – людям вроде Маймуна этот обычай не по нутру.

– Вообще-то, два года назад он был вполне доволен, когда мы залечили его болячки и починили столы после той потасовки, – проворчал Баден. – Я ожидал от него признательности.

Транн посмотрел на Джарида.

– У Бадена особое отношение к Маймуну, – доверительно сообщил он. Трактирщик однажды выиграл у него в рен-дра, как раз когда у твоего дяди были с собой денежки.

– Он не выиграл, – сердито сказал Баден. – Он сжульничал. Не бывает, чтобы кому-нибудь так везло. Просто я не смог доказать.

Джарид тщетно пытался подавить смех, у Транна рот растянулся чуть не до ушей. Баден покраснел и вдруг захихикал:

– Ты дурно влияешь на него, Транн. Сам же сказал, что я его хорошо обучил.

– Смотря чему, – парировал маг.

Баден почесал в затылке. Потом согнал улыбку с лица.

– Мне кажется, Собрание будет долгим.

– Надеюсь, что ты ошибаешься, – ответил Транн, также посерьезнев.

Баден кивнул в знак согласия и тоже помрачнел.

– Нам многое надо обсудить. Но сначала я пойду в зал и представлю Джарида Джессамин.

– Мы увидимся в "Гнезде" за ужином? – спросил Транн.

– Конечно.

Транн взял Бадена за плечо.

– Был рад с тобою увидеться, – тепло сказал он. – И с тобой, Джарид. Он улыбнулся ученику, а потом повернулся и зашагал к центру старого города, а Джарид с Баденом направились в Великий Зал.

– Кто такая Джессамин? – спросил Джарид.

– Премудрая Джессамин – глава Ордена. Кроме того, она старый добрый друг. – Магистр был задумчив, но наконец смог оторваться от мучащих его мыслей. – Кстати, как тебе Транн?

– Очень понравился.

– Это мой самый близкий друг. Я бы доверил ему свою жизнь... и даже твою.

Джарид ничего не ответил, но мысленно вернулся к случайно подслушанному им разговору отца с Баденом. Пусть он уйдет с тобой, но это наш сын...

Они прошли молча несколько шагов, и Джарид заметил: