Текст книги "Сыны Амарида"

Автор книги: Дэвид Коу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 29 страниц)

Сартол улыбнулся:

– Именно поэтому я должен избрать толкового помощника. Подумай над моим предложением, Баден.

Предложение застало Бадена врасплох. После короткой паузы он кивнул, но ничего не сказал.

– Мы с Баденом уйдем на рассвете, – объявил Сартол. – Мы возьмем двух лошадей и посохи Джессамин и Передура. Транн, как только узнаешь, что с молодыми людьми, свяжись с нами.

– Конечно, – уверил Транн, пристально глядя на Бадена.

– А пока, – продолжил Сартол более торжественным тоном, – давайте соорудим костер для Премудрой и ее помощника.

Три мага принялись собирать хворост для погребального обряда и провели большую часть ночи, сооружая два больших костра на поляне рядом с лагерем. Перед рассветом, когда первые лучи солнца тронули небо на востоке, Баден и Транн ушли за телами, чтобы перенести их на костер. Сова Джессамин все еще сидела на руке мертвой женщины, но, когда Баден поднял Премудрую, вспорхнула и полетела вслед за магами.

– Береги себя, Баден, – тихо предупредил Транн. – Я знаю, что вы с Оррисом давно не ладите, но и в рассказ Сартола не слишком-то верю. Если он лжет, то он предатель, а твоя жизнь – в опасности.

– Хорошо. Я буду осторожен. Но и ты тоже, ладно? Если Сартол говорит правду, ты можешь столкнуться с Оррисом.

Транн улыбнулся, но его зеленые глаза яростно сверкнули.

– Если Оррис убил Джессамин и Передура, лучше ему держаться подальше от меня.

Баден усмехнулся:

– Я буду скучать по тебе, друг. Да хранит тебя Арик.

– И тебя.

Они достигли костров, где их ждал Сартол, и молча положили Джессамин и Передура на груды хвороста.

Стоя плечом к плечу, три мага опустили посохи, чтобы поджечь древесину.

– Деревом и огнем, дарами Тобина и Леоры, мы освобождаем души Джессамин, Дочери Амарида, и Передура, Сына Амарида, – провозгласил Сартол. – Откройте им свои объятия, Арик и Дуклея, и даруйте им покой.

И огонь заструился из цериллов – желтый, бурый и оранжевый – и охватил погребальные костры. Дождь все еще моросил, но дерево затрещало, и пламя взметнулось сквозь сучья, поглощая тела.

Бадену предстояло долгое и, возможно, опасное путешествие, и он знал, что, несмотря на усталость и скорбь, придется все время остерегаться Сартола. Сейчас же он позволил себе тихо оплакивать Джессамин. Она это более чем заслуживала, и он просто не мог иначе.

– Прощай, друг, – прошептал он, глядя в огонь. – Арик и Дуклея даруют тебе покой.

И в этот самый миг белая сова Премудрой мелькнула над головой, уносясь на север, на свою холодную родину.

Он толком не задумывался, куда они бегут; казалось, это не важно. Сартол без усилий отбил нападение его и Элайны, хотя ястребы были при них. Джарид знал, что Элайна могла бы справиться с Магистром, если бы Филимар занялся его совой. Но он не понимал, как ему удалось самому исторгнуть пламя, тем более во второй раз – без помощи Ишаллы. Он схватил Элайну за руку и потащил за собой сквозь густые заросли и по траве в спасительную темноту леса. Она, похоже, так и не могла осознать, что ее учитель только что пытался их убить. Джарид был в любую минуту готов пасть от луча из церилла Сартола и несся со всех ног. Потом он услышал крики, увидел желтые и янтарные лучи, свет которых отразили мокрые древесные листья впереди, и, не останавливаясь, потащил Элайну в лес. Он все еще не был уверен, что опасность миновала. Только когда магических лучей уже больше не было видно, а крики стихли, Джарид и Элайна перешли на шаг и попытались понять, где они.

На это не потребовалось много времени. Как только они остановились и немного отдышались, то тут же осознали, где находятся. Темная сила, которую они ощутили, впервые разглядывая Рощу Терона, чувствовалась здесь в тысячу раз сильнее. Она исходила от земли и деревьев и немилосердно давила на чувства. Даже капли дождя, падавшие им на лица и руки с деревьев, казалось, горели. Церилл Элайны продолжал ярко светить, и лучи голубого церилла Джарида пробивались сквозь щель в древесине. Но оба камня, казалось, несколько потускнели в темноте рощи.

– Ты ведь знаешь, где мы? – прошептала Элайна.

– Мы в роще. – В гнетущей тишине его голос прозвучал до странности громко.

– Вовремя ты меня попросил начать носить посох, нечего сказать!

Джарид рассмеялся вопреки всему. В самом темном из всех мест, куда веками не ступала нога смертного, Джарид и Элайна смеялись. И тут он осознал, что может полюбить эту женщину.

Но смех быстро стих. Джарид с усилием отогнал от себя последнюю мысль. Они с Элайной были в Роще Терона, а за деревьями их поджидал Сартол, собираясь убить, если вдруг они ускользнут от Неприкаянного духа Первого Магистра.

– Нам надо уходить, – напряженно сказала Элайна. – Немедленно.

– Знаю. Но не тем путем, которым мы пришли. Там Сартол.

Элайна как-то странно дернулась:

– Все еще не могу поверить. Он пытался убить тебя.

– Да и убил бы, если бы не ты. Ты спасла мне жизнь.

– Что это с ним? – Она словно не слышала Джарида. – Не понимаю.

Джарид схватил ее за плечо:

– Элайна, послушай. Нам надо выбраться отсюда. С Сартолом разберемся потом.

Элайна вздохнула. Джарид попытался оглядеться в непроницаемой тьме. Они пришли с запада и, кажется, двигались все время в одном направлении. Он не представлял, куда мог отправиться Сартол, но Магистр был всего лишь человеком и не мог контролировать рощу по всему периметру. Если пойти на юг, то можно оказаться ближе к лагерю – тогда есть шанс получить помощь.

– Думаю, нам туда, – сказал Джарид, показывая, как ему казалось, на юг. – Но если у тебя есть другая идея, с удовольствием ее выслушаю.

Элайна покачала головой:

– Я совсем запуталась. Пойду за тобой.

Внезапно звук хлопающих крыльев обдал обоих волной страха. Когда Ишалла мгновение спустя опустилась на плечо Джарида, он едва не вскрикнул.

– Кажется, я впервые по-настоящему забыл о ней. – Он почесал шейку птицы.

– Надеюсь, в создавшихся обстоятельствах она поймет тебя. С ней все в порядке?

– Да вроде.

– А как Филимар?

– Ничего.

Джарид взял ее за руку:

– Хорошо. Тогда...

– Смотри, – сказала вдруг Элайна голосом, от которого у него кровь застыла в жилах.

Он понял, в чем дело, еще не успев обернуться. Это читалось в голосе его спутницы и в том, как исказились ее черты, когда она посмотрела через его плечо, – глаза расширились, кровь отхлынула от щек. В роще внезапно стало светло. Медленно поворачиваясь, Джарид увидел, как сквозь заросли к ним приближается рассеянный изумрудный свет, дрожащий, как лунные лучи на поверхности подернутого рябью озера, и отражающийся от мокрой листвы. Если бы он не стоял в Роще Терона, то счел бы это зрелище не менее прекрасным, чем игра света в осеннем Лесу Леоры.

Но Ночь Света давно прошла. С изумлением и ужасом глядя на приближающееся сияние, Джарид различил в центре фигуру, все более отчетливо различимую, и вот он уже смог рассмотреть ее как следует. Длинная борода, густые волосы до плеч – они были бы седыми, если бы не излучали зеленый свет. Глубокие морщины избороздили лицо, но незнакомец был строен и прям, как юноша. На его плече сидел сокол, тоже весь сияющий, с темной спинкой и головой и с отметинами, напоминающими усы. В руке у человека был длинный деревянный посох, и на месте, где должен был находиться церилл, дерево растрескалось и обуглилось.

– Бежать? – выдохнул Джарид, не отводя глаз от призрака.

– Думаешь, стоит?

Он покачал головой.

– Согласна. Если мы побежим, он точно убьет нас. Давай-ка останемся и попробуем поговорить с ним.

Джарид глубоко вздохнул и кивнул.

Призрак приблизился, и Джарид увидел его глаза – жесткие и ясные, как цериллы, полные горечи и ненависти, накопленной за тысячу лет. Увидев эти глаза, мрачно оглядывающие их, Элайна и Джарид окончательно пали духом.

И тут они впервые услышали голос Неприкаянного духа Терона, похожий на раскаты грома:

– Полагаете, у меня есть причина пощадить вас?

Ишалла и Филимар тревожно закричали и распушили перья, но не улетели. Дрожащий, парализованный пронзительным взглядом Терона, Джарид все же собрался с духом и заговорил, хоть и сдавленным голосом:

– Я – Джарид. А это – Элайна.

– Сам знаю, – нетерпеливо проворчал призрак. – Всех вас знаю: убитых, предателя – всех. И я знаю, зачем вы пришли. Но это меня не заботит. Лучше скажите, почему мне не стоит вас убивать; это будет хотя бы забавно.

– Мы ничем тебя не обидели. – Элайна вся сжалась.

– Да одним своим присутствием! – прогремел Терон. – Тысячу лет я не терпел тех, кто нарушает мое одиночество, тем более дураков и расхрабрившихся юнцов. Те, кто был здесь до вас, сходили с ума перед смертью. Такова будет и ваша судьба. Последний раз спрашиваю: с чего бы мне вас пощадить? – Глаза Магистра сузились, лицо исказила ухмылка. – Нет, все же забавно. Вы проделали долгий путь, чтобы увидеть меня, и, уж наверное, все равно пришли бы в рощу, даже если бы за вами не гнался предатель.

"Опасная игра, – подумалось Джариду. – Тысячелетний призрак. Должно быть, я не в себе".

– Безусловно, – сказала Элайна. – Впрочем, нам был нужен всего лишь твой совет, и мы пришли бы лишь в составе отряда, возглавляемого Премудрой и ее помощником.

– А-а, пытаетесь произвести впечатление. Напрасные усилия. И потом, вы меня не обманете: вы пришли обвинить меня в преступлениях против страны и предупредить их продолжение. Убеждением, если возможно; силой, если придется. Так?

Тон его был полон презрения, но что-то подсказывало молодым магам, что в ближайшее время смерть им не грозит.

– Да, – признал Джарид, – так оно и есть.

Магистра было не обмануть, но, возможно, честный разговор...

– Дурачье! – сплюнул Терон. – Если столько веков спустя вы собрались отомстить мне, неужто вы думаете, что горстка смертных магов может остановить меня? Посмотрите вокруг. Я – воплощенная власть; таковы все Неприкаянные. Мы все – воплощение Волшебной Силы. – Он ткнул в них пальцем. – Разве не видите? – От его громового голоса дрогнула земля. – Вы ничто против меня, Сыны Амарида!

Столб зеленого света, исторгнутый его рукой, прошел между Элайной и Джаридом и с шумом врезался в дерево. Джарид замер, не в силах вымолвить ни слова и ожидая смерти. Но Магистр продолжал:

– Мои заслуги в открытии Волшебной Силы и основании Ордена не меньше, чем его. А они посылают говорить со мною детей с ястребами Амарида. – Он пронзил взглядом Элайну. – Так ведь их называют, да?

– Правда.

– И уж конечно, вас обоих считают особенными и поэтому взяли в отряд, да? А ведь у кого-то есть такие птицы, как мой Джевлар? Ну разумеется. Однако их не называют ястребами Терона.

– Все помнят твое проклятие, Магистр, – сказал Джарид, удивляясь собственной смелости, – и то, как ты издевался над жителями Рольде. Твое имя стало в Тобин-Сере синонимом ужаса. Разве ты не этого добивался?

– Тихо! – прогремел Терон, сверкая глазами. Джариду снова показалось, что пришла погибель. Но Магистр вдруг расхохотался – все громче и громче, запрокинув голову, хотя в его изумрудных глазах не было веселья. – Да, сказал он наконец, язвительно усмехнувшись, – этого я и добивался. А вы, значит, решили, что этого страха мне уже мало и я решил нападать на людей, – так?

Джарид и Элайна переглянулись.

– Возможно. Или чтобы привлечь наше внимание.

– Ах да, я ведь так ценю его.

– А у тебя не было другой причины? – спросила Элайна. – Той, о которой мы не догадываемся?

Терон молча посмотрел на нее, потом перевел взгляд на Джарида.

– Скажи мне, маг, – спросил он неожиданно тихо и как-то уклончиво, почему это у тебя такой странный посох?

Джарид уставился на палку с наполовину скрытым в ней цериллом. О церилле-то он как раз и не думал – времени не было. Но теперь, размышляя над вопросом Терона, он собрал смутные воспоминания воедино. Сартол убил Джессамин и Передура. Почему? Чего он добивался? И чем он был занят? Джессамин послала его за факелами. Нет! Она предложила работу всем троим, и за факелами он вызвался сам!

– Это сделал Сартол! – взволнованно сказал он, глядя в глаза Терону. Потом повернулся к Элайне. – Этот сук был вроде как факел, и он вложил туда церилл!

Элайна поняла ход его мысли и закивала.

– Вот почему он убил Джессамин, – предположила она. – Она пошла его искать и застала за этим занятием. Вот поэтому церилл и виден: работу не удалось завершить.

– А где он нашел церилл? – спросил Джарид. – У магов же только по одному.

– Ну, считается, что по одному. Они же берут их в пещере на Цериллоне и могут вообще-то набрать сколько угодно, просто это вопрос чести. По крайней мере так Сартол объяснял. – Она иронически усмехнулась.

– Зачем тогда этот сук? – раздраженно спросил Терон, словно требуя внимания.

Джарид снова повернулся к призраку:

– Мы не хотели брать цериллы в рощу. Мы полагали, что без доступа к цериллу ты не сможешь навредить нам. А Сартол, должно быть, хотел, чтобы ты нас убил.

– Зачем ему это?

– Причин немало, – ответила Элайна. – После смерти Джессамин он оставался основным кандидатом на пост главы Ордена. Он убрал Джессамин с дороги и хотел взвалить вину на тебя. – Она остановилась и долго смотрела на Магистра, потом откинула с лица длинные мокрые волосы, сосредоточенно нахмурив брови. – Вот и все. Тебя обвиняли в нападениях, а Сартол добавил и эти убийства.

– А если бы ты перебил остальных, – продолжил Джарид, – Орден расценил бы это как подтверждение твоей вины.

– Прекрасно, – фыркнул Терон. – Вы решили реабилитировать меня. И к этому выводу я должен был вести вас, как послушных волов. Детям да откроется истина!

– Ну и что? – спросил Джарид, не обращая внимания на насмешки. Учитывая то, что мы тебе сообщили, ты бы использовал этот церилл, чтобы убить нас?

– Возможно. – Холодная улыбка искривила губы Терона. – Могу и сейчас попробовать.

Джарид замялся, но лишь на мгновение.

– Не думаю. – Он знал, что отчаянно рискует, но слишком много успел передумать о Тероне со времени рассказа Бадена. – Вы с Амаридом создали Орден, и не думаю, что ты хочешь увидеть его гибель. Ты наверняка не хочешь, чтобы тебя напрасно обвиняли. Ты не убьешь нас хотя бы потому, что только мы можем помочь тебе остановить Сартола.

– Не следует переоценивать мою любовь к Ордену! А Сартола я понимаю.

– Это потому, что он тоже брал плату за услуги, да? – спросила Элайна.

Впервые Магистр выглядел удивленным.

– Я не знал об этом, – признал он. – Я имел в виду его недовольство слабостью и апатией нынешних магов. Даже если я все еще горжусь основанием Ордена, то в нем самом уже больше не нахожу причины для гордости. Он не заслуживает того, чтобы пережить этот кризис.

– Ты говоришь, что понимаешь Сартола, – возразил Джарид, – но ведь ты сам назвал его предателем. Если бы тебе было наплевать на Орден, ты бы не расценил его действия как предательство.

Терон задумался, теребя бороду.

– Ты напоминаешь мне Амарида, – холодно сказал он. – И не только из-за ястреба и голубого церилла.

– Однако... – Джарид осмелел еще больше.

– О чем это ты?

– Да о том, что ты неравнодушен к Ордену, а ему нужна твоя помощь.

– Я же только что сказал, что утратил чувство преданности и не собираюсь никого выручать. Да, я когда-то хотел, чтоб меня боялись! Но я никогда не думал, что меня забудут, вычеркнут из истории Ордена! – Он помолчал, собираясь с духом, и потом заговорил более спокойно. – Я впервые связал себя с совой, вы же знаете. Может, я вообще впервые проделал такое с живым существом. В прошлом мы так и не определились с этим вопросом.

"Мы, – подумал Джарид. – Терон и Амарид". Иногда было трудно представить, что они когда-то дружили. Это была слишком запутанная история.

– Мы вместе нашли Созывающий Камень, – тихо сказал Терон. – Мы вместе создали Орден, а потом вдруг оказалось, что я ему больше не нужен. Призрак умолк, словно вспомнив, что он не один. – Короче говоря, продолжил он холодно, – Орден скоро погибнет, и вы вместе с ним.

– А ведь ты можешь помочь нам, – предложила Элайна, – и восстановить свое доброе имя.

Дух не ответил, но Джарид заметил сомнение в его глазах.

– Так что это за кризис? – осторожно спросила Элайна. – Почему ты так уверен, что Орден погибнет?

– В Ордене много таких же, как вы? – спросил Терон, не замечая ее вопроса. – Молодых, смелых и умных?

– Да, – ответил Джарид. – Такие есть. Их много, особенно среди простых магов, которым надоело бездействие стариков. Не все слабы и ленивы.

– И не все забыли твои заслуги, – вставила Элайна. – Может быть, мы недостаточно способствовали просвещению народа Тобин-Сера, но мы не забыли.

– Слишком поздно.

Джарид покачал головой:

– Вовсе не обязательно.

– Ты не понял, – ответил Терон. – Дело не в том, могу я еще что-то сделать или нет. Нападения на Тобин-Сер повредили репутации Ордена и заставили народ бояться его. Со стороны магов будет неразумно сейчас вспоминать мои заслуги. Народ увидит в этом лишь очередное предательство. Терон говорил предельно спокойно, но его взгляд выдавал такую глубокую и давнюю боль, что Джарид не мог найти чем возразить Магистру. Он вынес гнев духа и его презрение, но не знал, как утолить горе Терона.

– Похоже, – заметила Элайна, – у нас общий противник.

Дух стоял неподвижно, в раздумье.

– Да, пожалуй, ты права. Но я еще не готов стать союзником Ордена.

– Судя по тому, что ты сегодня нам рассказал, – возразил Джарид, – мы едва ли имеем возможность ждать, пока ты соберешься.

Похоже, он был слишком дерзок.

– Нечего меня обвинять! – вспыхнул Магистр. – Забыл, с кем ты разговариваешь?

Джарид, усмехнувшись, указал на изумрудное сияние, повторяя жест духа:

– Тут забудешь! – и уже серьезным тоном продолжил: – Поможешь ты нам или нет, мы с Элайной должны помешать Сартолу уничтожить Орден. Так что, если хочешь нас уничтожить, сделай это сейчас. Мы и так потеряли здесь слишком много времени.

Джарид услышал, как Элайна глубоко вздохнула. Терон сердито уставился на него, рассеянно поглаживая густую бороду и крепко сжимая обугленный посох. Наконец выражение лица Магистра изменилось, он едва заметно улыбнулся.

– Ты смел, маг, – прогремел дух, – нельзя отрицать. Но хотел бы я знать, не растеряешь ли ты свою храбрость после ночи, проведенной в Роще Терона.

Сказав это, он поднял руку и выбросил ее вперед, словно кидая камень. Зеленый светящийся шар слетел с его пальцев, упал между Элайной и Джаридом и взорвался, заставив землю содрогнуться и сбив Джарида с ног. Ишалла с криком взмыла в воздух и закружилась над поляной. Джарид услышал, как Элайна кричит его имя, и попытался встать на ноги, но молодых магов уже разделяла огненная стена.

– Посмотрим, понравится ли вам у меня в гостях! – гулко расхохотался Терон.

Джарид быстро оглядел рощу, отыскивая дух Магистра, но Терона нигде не было видно.

– Джарид! – снова закричала Элайна. Ее голос звучал словно издалека.

– Элайна! – ответил он. – Оставайся на месте! Я попробую пробраться к тебе!

Она не ответила. Джариду подумалось, что она его даже не услышала. Он поднял руку, и Ишалла опустилась ему на плечо. Потом он попытался встать поближе к огненной стене и разглядеть Элайну, но жар был слишком силен. Более того, пламя качнулось, словно отгоняя его. Пламя казалось разумным: оно не повиновалось дуновению ветра, но действовало подобно стае волков, загоняющих добычу. Джарид с боем сдавал каждую пядь земли, но исход поединка был предрешен.

Пламя ползло и ползло, охватывая одно дерево за другим и заставляя Джарида отступать. Дыма не было, но лицо и грудь жгло немилосердно. Джарид позвал Элайну, но тут же понял, что она не отзовется. Он не знал, где находится. Внезапно дождь прекратился, но огонь наступал, пока не выгнал его на небольшую поляну. Там пламя остановилось и окружило Джарида непроницаемым кольцом.

До этого момента страх и подавленность непрерывно росли, но, стоя в огненном кольце и ожидая очередных действий Терона, Джарид ощущал лишь холодный ужас. "Посмотрим, как тебе понравится у меня в гостях!" – слышался ему голос мага.

– Джарид! – сказал кто-то тонким голосом у него за спиной, и сердце подпрыгнуло до самой глотки.

Он обернулся:

– Нет!

Это был маленький мальчик с длинными прямыми волосами, как у самого Джарида, с круглым лицом и вздернутым носом. Глаза его, однако, были черны и излучали зеленое сияние смерти. Ишалла издала испуганный крик.

– Помнишь меня? – Голос звучал словно издалека.

Джарид кивнул. У него пересохло во рту, тело сотрясала дрожь. Конечно, он помнил. Это был маленький мальчик, который исчез как раз перед тем, как Джарид увидел свой первый вещий сон о холодных бурлящих водах. На следующий день тело мальчика нашли в реке.

– Ты Арли, – с трудом вымолвил Джарид.

Мальчик отвратительно улыбнулся:

– Помнишь! Может, ты вспомнишь и моего друга.

Из пламени вышла другая фигура – высокий худой мужчина, лысый, с кустистыми усами. Он тоже источал легкое изумрудное свечение, и глаза его были черны, как ночь. "Ирам", – подумал Джарид, удивляясь ясности собственного сознания. Все ясно. Это был аптекарь из Аккалии, который погиб в огне пожара, увиденного Джаридом во втором сне.

– Да, – прошептал молодой маг. – Его я тоже помню.

– Мало помнить! – резко сказал Ирам, тоже как бы издалека. – Ты задолжал нам кое-что еще.

– Задолжал – что? – Джарида знобило, словно на холодном ветру, и в животе у него что-то сжалось. – Не понимаю.

– Ирам сошел с ума, потому что ты не спас нас, – сказал Арли, не сводя с Джарида своих ужасных глаз. – Ты видел все, но не сделал ничего.

Джарид покачал головой. Глаза его застилали слезы.

– Видел? Ты хочешь сказать – во сне?

Арли шагнул вперед, чуть нагнув голову набок, – такой маленький и невинный. Но его глаза...

– Ты знал, что с нами случится, и все же допустил это.

Джарид снова покачал головой, не в силах вымолвить ни слова.

– Ты позволил нам умереть! – сказал Ирам. – Ты был в силах защитить нас и дал нам умереть!

– Это неправда!

– Посмотри на нас! – Ирам развел руки. – Или скажешь, что мы не мертвы? Или ты не видел нашу смерть во сне?

Молодой маг рухнул на колени и бессильно опустил руки. Слезы струились по его лицу. Он не мог смотреть на призраков.

– Я же не знал, что это вещие сны. До самого пожара не знал.

– И мы умерли, – сказал Ирам.

Джарид глубоко вздохнул и поднял глаза:

– Да.

Казалось, Ирам хотел еще что-то сказать, но передумал. И тут Джарид увидел еще две фигуры. Он встал и замер, пораженный.

– Премудрая Джессамин! – закричал он. – Передур!

Он шагнул к ним и остановился. Премудрая и ее помощник были окутаны зеленым сиянием, и глаза Джессамин были черны, а глаза Передура сияли жемчужным светом, как его церилл. У обоих магов были посохи, на плече Джессамин сидела огромная белая сова, а у Передура был какой-то незнакомый маленький ястреб.

– Я умер Неприкаянным, – сказал Передур. – Ты повинен в этом.

Джарид отшатнулся как громом пораженный:

– Я?

– Премудрая предоставила тебе выбор, – строго напомнил Передур, – тебе и Элайне. А вы отпустили предателя за факелами. Если бы не ваш выбор, мы были бы живы.

– Но откуда мне было знать? Я доверял Сартолу! Мы все доверяли! Что мне оставалось делать?

– Мы не всегда осознаем последствия своего выбора, – сказала Джессамин. – Но это не снимает с нас ответственности.

– Но я этого не хотел!

– Ты позволил предателю изменить факел. – Тон Передура исключал всякую возможность прощения. – Джессамин застала его за этим, и он убил ее. Потом он убил меня. Если бы ты сам пошел за факелами, оставив в лагере девушку и предателя, мы были бы живы.

– Я не знал, – кротко сказал Джарид.

– Твое незнание убило нас! Возможно, оно погубит весь Тобин-Сер!

Джарид закрыл глаза и помотал головой.

– Нет! – закричал он. – Нет! – Он отвернулся от привидений, тело его сотрясали рыдания. – Нет, – тихо сказал он наконец, закрыв лицо руками.

Так он сидел достаточно долго, не желая снова их видеть, потом подумал: интересно, они все еще здесь? И тут его окликнул еще один, такой же далекий и странный голос.

Он выпрямился, вытер слезы и открыл глаза, чтобы посмотреть, кто это. Арли, Ирам, Джессамин и Передур исчезли. Перед ним стояли две женщины... вернее, призраки двух женщин. У них были совы и посохи, обе были одеты в плащи магов. Одна высокая, с короткими волосами и худым угловатым лицом, другая – пониже и более плотного сложения, круглолицая, с широко расставленными глазами. Несмотря на разницу во внешности, между ними прослеживалось явное сходство. Он их не узнал, и тем не менее они казались ему удивительно знакомыми.

– Ты знаешь, кто мы, Джарид? – спросила высокая.

Весной в Аккалии Баден задал ему тот же вопрос.

– Думаю, да. Вы Лирис и Линвен, мои бабушка и прабабушка.

– Молодец.

– Но я не знаю, кто из вас кто.

– Я Лирис, – сказала невысокая.

Джарид сглотнул:

– Я что-то сделал не так? Поэтому вы пришли?

Линвен покачала головой:

– Нет. Мы пришли показать тебе выход.

– Что?

Вместо ответа обе женщины посмотрели в глубину поляны. Пламя в той стороне немедленно улеглось, и в огненном кольце образовался проход. Джарид оглянулся на привидения, не зная, что ему теперь делать.

– Туда, – сказала Лирис.

Джарид еще мгновение задержал на ней взгляд, не в силах до конца поверить. Потом он посмотрел на бабушку, и та ободряюще кивнула.

– Хорошо, – пробормотал он и направился к проходу. Призраки и огонь последовали за ним.

Несколько минут они шли сквозь густые заросли, пока не оказались на крутом берегу. Джарид услышал шум воды. Это был маленький быстрый ручей.

– Иди вдоль этого потока и выйдешь к Мориандралу близ руин Рольде, сказала Линвен. – Там ты найдешь своих друзей.

Лес был так густ, что Джарид, как ни старался, не смог разглядеть ничего дальше первого же поворота ручья. Он повернулся к бабушке:

– А Элайна?

Призраки переглянулись.

– Тут единственный выход, – сказала Лирис.

– Я не об этом спрашиваю.

– Ты вошел в Рощу Терона, а за это надо платить. Но вовсе не обязательно вы оба должны погибнуть. Да, это единственный выход для тебя, а времени осталось немного.

Джарид покачал головой и скрестил руки на груди.

– Нет.

– Не глупи, дитя! – отрезала Линвен. – Мы даем тебе шанс спастись.

– Вы велите мне купить собственную жизнь ценой жизни Элайны? Не хочу! Неужели вы думаете, что сын Бернела может пойти на такое?

Женщины отвернулись.

– Тогда мы больше не в силах тебе помочь, – тихо сказала Лирис. – Ты снова в его руках.

– Пусть будет так. Мне надо найти Элайну.

Призраки исчезли, огонь погас.

– Да хранит тебя Арик, дитя! – послышался далекий голос Линвен.

– Помни нас! – прозвучал тихий шепот Лирис.

И Джарид остался один во тьме. Единственным источником света был его голубой церилл, сияние которого, казалось, ослабло в зловещей роще. Ишалла вскрикнула. Джарид погладил ее, успокаивая. Ничего, мы найдем их. Он отдышался и зашагал вглубь Рощи Терона в поисках Элайны.

Она не знала, где он, и не понимала, куда ее гонит пламя. Но, глядя на зеленоватую призрачную фигуру и посылая мысли Филимару, Элайна поняла, что это не имеет значения. Маленькая девочка ничего не сказала, да оно и не нужно. Элайна знала ее, хотя они никогда не встречались, по крайней мере Элайна этого не помнила. Ребенок был так похож на нее и на ее мать, что ошибка просто исключалась. Это была Данизе, старшая сестра Элайны, которая заболела и умерла в четыре года, когда сама Элайна была грудным ребенком. Она была прекрасна, несмотря на эти страшные черные глаза.

Родители очень мало говорили Элайне о ее сестре, а Фарен, самая младшая дочь, слышала и того меньше. Но Данизе всегда словно невидимо присутствовала в доме. Когда-то Элайна не спала ночами, думая, как это иметь старшую сестру, и воображая, что разговаривает с Данизе. И вот сестра стояла перед ней. Элайна разрыдалась. Она вся дрожала и не могла говорить.

– Ты меня знаешь, – холодно сказал призрак. Голос доносился словно издалека.

Элайна кивнула.

– Что ты мне скажешь?

– Я... Я не знаю, о чем ты. Мне часто хотелось увидеть тебя.

Данизе невесело засмеялась:

– Правда?

– Да!

– Странно, – усмехнулась маленькая девочка, – похоже, ты всю жизнь старалась заставить маму с папой забыть, что я вообще появлялась на свет.

Элайна замотала головой:

– Это неправда!

– Неужто! Ты так старалась угодить им, чтобы они тобой гордились, – а все потому, что ты боялась, что они любят меня сильнее. Ты думала, что если они будут довольны тобой, то забудут обо мне!

– Нет! – заплакала Элайна. – Это неправда!

Но в словах призрака было больше правды, чем ей хотелось бы признать.

Даже будучи совсем маленькой, едва ли старше этой девочки, Элайна понимала, как ее матери не хватает старшей дочери. И она провела всю жизнь, стараясь заглушить боль матери единственным способом, который знала: стараясь быть лучшей во всем.

– Я никогда не желала, чтобы они тебя забыли, – сказала она наконец, утирая слезы.

– Ты просто хотела, чтобы они любили тебя больше всех!

– Я делала все, чтобы они были счастливы! – закричала Элайна.

Данизе сделала шаг назад.

"Может, это и призрак, – пыталась успокоить себя Элайна, – но все же она маленькая девочка".

– Они были такими грустными, когда говорили о тебе, – тихо начала она, – что я хотела заставить их думать о чем-нибудь другом. Иногда по ночам, лежа в постели, я слышала, как мама плачет о тебе.

На лице девочки появились черные линии. Элайна не сразу поняла, что это слезы.

– И ты пыталась занять мое место.

– Нет, Данизе. Не желала я этого, да и не могла. Никто не мог. Вот почему мама все время грустила. Но тебя не было, и мы с Фарен хотели, чтобы мама с папой думали о нас. Разве это плохо?

Дух заколебался.

– Не знаю, – признала она. – Думаю...

Внезапно она прервалась, и ее черные глаза расширились.

– Кто-то идет! – прошептала она.

И призрак начал тускнеть.

– Данизе, нет! Пожалуйста, не уходи!

– Прощай, Элайна! – закричала сестра уже издалека, и голос ее был тих, как шорох летнего ветра в кронах деревьев.

Призрак исчез, огонь погас, и Элайна с Филимаром остались одни в темноте, освещаемой лишь лиловым цериллом. Элайна всматривалась во тьму, пытаясь понять, кто пришел, и надеясь, что свет церилла рассеет давящий мрак рощи.

Она ожидала увидеть голубой свет камня Джарида или зеленоватое сияние духа Магистра. Но то, что она увидела, заставило кровь остановиться в ее жилах. Это был желтый церилл. Филимар тревожно вскрикнул и вспорхнул с плеча Элайны. Она тоже пыталась бежать, но знакомый голос остановил ее:

– Не торопись, дорогая! Не хотелось бы оказаться перед необходимостью убить тебя.

С бешено бьющимся сердцем Элайна обернулась и посмотрела в глаза учителю:

– Не очень-то верится. Не так давно ты просто мечтал со мною расправиться.

Он покачал головой:

– Не с тобой. Может быть, с мальчишкой. Но не с тобой. Вообще-то, насколько я помню, это ты на меня покушалась.