Текст книги "Небесное Око"

Автор книги: Дэвид Кек

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 31 страниц)

– Давно это было? – прошептал Дьюранд.

– Хм. Семь зим я сражался ради того, чтобы попасть в милость Лудегару, и четырнадцать зим назад я этой милости лишился.

– Черт, – прошло двадцать лет. Ровно столько сейчас было Дьюранду.

– И вот старина Кассонель, ныне барон Дамарин, наложивший лапу на то, что должно было стать моим, прибыл на этот турнир. Прошло уже много лет. А я все ждал.

– Это первый…

– Нет. Отнюдь нет. Я встретился с ним здесь семь лет назад, – Конзар криво усмехнулся. – Даже на том, первом, турнире в Тернгире его никто не ждал, чего уж говорить о Гесперанде. Слишком для него мелко. Но все же он сюда явился. Увы, в тот раз нас поставили биться в одном отряде, поэтому я не мог с ним сразиться, не замарав при этом свою честь, – Конзар оскалился. – Теперь он барон и сражается за Беоран. Зачем ему биться на турнирах, рискуя собственной шкурой? У него шестьдесят поместий. Пруды, полные рыбы. Сотня мельниц, храмы, охотничьи угодья.

– И все же он сюда приехал, – сказал Дьюранд.

– У леди Дамарин растут усы, сделавшие бы честь любому гейтанскому принцу, – улыбнувшись произнёс Конзар.

История, которую только что услышал Дьюранд, объясняла странные взгляды, которые на него кидал Конзар с того момента, как они разбили лагерь. Гутред был предан Конзару, поэтому и следил за новичком. Возможно, сказалась ещё и недоверчивость старого оруженосца, свойственная ему от природы. Все мысли Конзара были только о Кассонеле. Может, он решил, что Дьюранд – наймит барона? Дьюранд скрипнул зубами и склонил голову, понимая, что секреты, которые он хранит, источают яд, отравляющий умы других.

– Сэр Конзар, – начал Дьюранд. – Я был у Радомора в Ирлаке. В Ферангоре. Приехал Кассонель. Он говорил с Радомором, пытаясь склонить его к измене. В королевстве заговор. В нем участвует герцог Беоранский и другие, но кто ещё – я не знаю. Они уже начали действовать.

Капитан улыбался в темноту, подбрасывая на ладони камень. Посмотрев на Дьюранда, Конзар показал рукой на луг:

– Видишь?

Тихо шелестела мягкая трава, казавшаяся в лунном свете серой.

– Капитан?

Конзар кивком показал на луг и, размахнувшись, швырнул камень в траву. Как только он скрылся среди стеблей, луг ожил, наполнившись мириадами маленьких шевелящихся тел, рассыпанных по нему, словно бусины чёток по каменному полу. По лугу пошли волны – казалось, само мироздание бежало прочь, стараясь побыстрее скрыться из виду.

В изумлении Дьюранд уставился на капитана:

– Зайцы, – пояснил Конзар. – В лунную ночь здесь всегда кишмя кишат зайцы.

Капитан не проронил больше ни слова, и Дьюранд, оцепенев, снова воззрился на огоньки горящих в лагере костров. Он сделал выбор, он рассказал о заговоре. Теперь ему ничего не оставалось, кроме как покорно ожидать того, что уготовила ему судьба. Дьюранд ощутил смутное чувство облегчения, словно человек, пришедший в себя после долгой болезни.

В свете костров в полумраке виднелись чёрные силуэты шатров, в которых, несмотря на поздний час, не было ни единого человека. Где же, интересно, сейчас Кассонель? Возможно, барон сидит сейчас со своими воинами возле одного из костров? Из лагеря донёсся чей-то смех.

Дьюранд растянул было губы в улыбке, как вдруг увидел тёмную фигуру, которая, пригнувшись, кралась к лагерю Ламорика. Дьюранд подумал о Морине, Кассонеле, Сейвине и бесчисленных духах и призраках, скрывавшихся в лесной чаще.

Выхватив из ножен меч, он скользнул к фигурке, чернеющей на фоне полотняной стены шатра. Когда всего шаг отделял его от тёмного силуэта, фигурка обернулась – Дьюранд увидел огненно-рыжие волосы и расширившиеся от ужаса глаза. Перед ним была та самая девушка, которую он спас у реки.

– О Господи, – изумлённо вздохнул он, быстро опустив меч. – Я… прости… я…

– Это ты? – запинаясь, спросила девушка.

– Я. Дьюранд. Помнишь меня? Мы познакомились у реки. В Редуиндинге. Помнишь? – отрывисто ответил Дьюранд, пытаясь собраться с мыслями. Наверняка она следовала за ним. Как иначе она могла оказаться здесь, в самом сердце проклятой земли?

– Помню, – вздохнула девушка.

Дьюранд поглядел на меч.

– Я думал, кто-то крадётся к… – Дьюранд замолчал, поняв, что чуть не выдал имя своего господина, смущённо произнёс:

– Я, наверное, тебя до смерти перепугал.

Они стояли друг против друга, словно остались одни на всем белом свете. Её огромные чёрные глаза смотрели в глаза Дьюранда. Он почувствовал, что должен что-то сказать.

– Ты пойдёшь завтра смотреть на турнир? – спросил он.

– Да, – насторожённо ответила она.

Её волосы были цвета красных цветов, покрывающих по весне склоны холмов.

– Как ты здесь очутилась? – спросил он.

– Мы бы сами ни за что не добрались сюда. Леди Бертрана…

Она была близко, очень близко. В её глазах, словно в воде бездонных колодцев, отражался лунный свет. Дьюранд опустил руку на плечо девушки, почувствовав тепло её тела. Это прикосновение рассеяло опутавшие их чары.

Девушка, покачав головой, отвела взгляд.

– Да хранит тебя Царица Небесная, – быстро сказала она и бросилась прочь, исчезнув в лабиринте палаток.

Дьюранд остался один посреди шатров. Издалека доносились звуки неспешного разговора. Сзади, в лесу, шумели на ветру деревья. Дьюранд почувствовал себя одним из зайцев на лугу, которые бросились прочь, напуганные камнем, брошенным Конзаром.

Закрыв глаза, он услышал среди криков и смеха голос Гермунда. Судя по всему, скальд уже начал развлекать людей.

– Ладно, будет вам, – крикнул Гермунд.

Дьюранд, чувствуя, как полыхает его лицо, протиснулся в круг стоящих у костра воинов.

Люди подались вперёд, не желая упустить ни слова из рассказа сидящего на корточках скальда:

– В первый раз, когда мне удалось переспать с девушкой, мне было тринадцать. Она была уже немаленькой. Кожа белая, как молоко, губы красные. Правда, у неё на лбу были прыщи, ну да это не в счёт, они были совсем крошечными. Помню её обветренные губы, совсем как пергамент. Я лежал на спине на соломе. Она склонилась надо мной, стянула юбку через голову. Я увидел её коленки с ямочками, круглый живот, широкие крепкие бедра. Она рывком сорвала с себя сорочку и нависла надо мной. Сиськи огромные. Соски торчат. Ничего не мог с собой поделать. Штаны-то у меня были спущены, а орудие уже давно находилось в боевом положении. Короче, как только я увидел её голой… На её груди и бёдрах капельки пота… В общем, благородные рыцари, приключилось это самое… Одним словом, я не смог себя сдержать.

Слушатели покатились со смеху. Некоторые опрокинулись на спину. Оуэн, набычившись, покачал головой. Берхард перекатился на живот и, утирая слезы, сказал:

– Гермунд, друг мой, если твой рассказ о том, как ты первый раз переспал с женщиной, правда, ты невинен и чист как первый снег. Рассказывай дальше.

– Ну что ж, – кивнул Гермунд. – Видите ли, первый раз я остался с носом.

– Чего? – не понял Берхард.

– С носом. Моя возлюбленная увидела, что приключилось, ну и… девушкой она была горячей, на расправу скорой. К тому же, я лежал на соломе, а она была сверху. Двинула она мне в нос изо всех сил. Ну и тяжёлая у неё была рука! Она ушла, я приподнимаюсь на локтях, из носа по подбородку течёт кровь. Я уж подумал, что у меня начался насморк.

Некоторые из слушателей понимающе кивнули.

– Вот так, – заключил Гермунд, – я в первый раз остался с носом.

– У меня в первый раз на голове был шлем, – проворчал Оуэн, скорчив рожу. Шнобель на лице гиганта ничуть не уступал размерами носу Гермунда.

– То есть на поцелуи ты зря времени не тратил? – уточнил скальд.

– Интересно, придёшься ли ты по вкусу тем псам, что видел в лесу? – зарычал гигант.

– Будет, вам будет, – Берхард примирительно поднял руку. – И все же, Гермунд, когда ты в первый раз по-настоящему переспал с женщиной?

Кривоногий скальд в притворном беспокойстве скорчил рожу:

– Как человек благородный, я не смею говорить о делах столь приватных и личных. Вы же понимаете, эти разговоры затрагивают честь леди. Верно я говорю?

Люди покатились со смеху.

Глаза Ламорика и Дьюранда встретились. Молодой лорд даже не улыбался. Судя по всему, Конзар уже все ему рассказал.

– С меня довольно, – Оуэн поднялся с земли и, подхватив скальда, словно маленького ребёнка, направился к деревьям. Послышался шум ломающихся веток и у костра снова возник Оуэн, деловито отряхивавший руки.

– Следуй за мной, – шепнул на ухо Дьюранду молодой лорд.

От костра Дьюранда теперь отделяла фигура Ламорика. Чуть дальше стоял Конзар. Позади была только тьма и лес, в эту тьму погруженный. Начался разговор, которого с таким ужасом ожидал Дьюранд.

– Я мог бы тебя вздёрнуть прямо здесь и сейчас. Назови мне хотя бы одну причину, по которой мне этого не следует делать.

Дьюранд молчал.

Ламорик обошёл его вокруг, словно зверя в клетке.

– Мой капитан сказал мне, что ты совсем недавно служил у Радомора Ирлакского. Ты и словом не обмолвился об этом, когда я брал тебя на службу, когда мы плыли на корабле в Акконель, когда мы молились за душу моей сестры в Святилище Акконеля. Отчего? Ты безумен? Неужели он и сейчас платит тебе деньги?

Дьюранд не произнёс ни слова, даже когда Ламорик глянул прямо ему в глаза.

– Господи Боже! – Ламорик схватил Дьюранда за плечи и резко тряхнул. – Заклинаю, расскажи мне, что ты знаешь о моей сестре.

– Вам будет непросто выслушать меня, милорд.

– Говори.

– Лорду Радомору сказали, что она изменяла ему с человеком по имени Альдуан.

– С сэром Альдуаном из Варренделя? Моя Альвен?

– Этот человек был другом Радомора.

– Он и правда был на их свадьбе, – Ламорик отвёл взгляд. – Неужели Радомор поверил?

– Поверил. Сэр Ламорик, ему было представлено доказательство, – Дьюранду было тяжело говорить.

– Доказательство?

– Она дала ему знак… она позвала его…

– Что ты несёшь?

– Я знаю наверняка, что тот мужчина, Альдуан, – мёртв. Ваша сестра… – Дьюранд почувствовал, что его лицо заливает краска стыда. Он вспомнил, как поймал Альвен за руку и втолкнул её обратно в покои башни. – Я не знаю, что произошло, но Радомор был в ярости.

– В ярости, – эхом повторил Ламорик.

– Альдуан утонул. Его слышали… Мы слышали, как он кричал в колодце.

Они стояли в молчании. Ламорик ссутулился, уставившись в землю, и дотронулся до губ дрожащей рукой.

– Дьюранд, прошу, ответь мне со всей искренностью. Твой род служил моему роду со времён Гундерика. Ты сам веришь в доказательство её вины? Ты в него веришь?

Дьюранд, заставив себя посмотреть в глаза молодому лорду, ответил:

– Она сама во всем призналась, ваша светлость.

Глава 14
Танец теней

Медленно, крадучись, к лагерю подбиралось утро. Когда заря окрасила розовым восточный горизонт, сэр Эйгрин в одиночестве вознёс первую рассветную молитву. Вскоре к нему присоединились другие, глядя, как над замком разгорается новый день. Даже Бейден, молитвенно сложив руки, опустился на колени. Эйгрин продолжал молитву, пока край Небесного Ока не показался над горизонтом. Теперь рыцарь встал с колен и вознёс благодарность Владыке Небес.

Дьюранд возился с лошадьми и сбруей, понимая, что он предатель, ожидающий приговора. Он знал, что скоро расстанется с отрядом, но все же тщательно проверил упряжь и подпруги, почистил лошадей скребницей.

Пока люди в лагере ждали наступления рассвета, жители деревни сбили из досок трибуны, обращённые к лугу. Рыцарям предстояло сражаться там, где недавно носились зайцы, потревоженные брошенным камнем Конзара. Тропинка, по которой прошлым вечером прошла Властительница со своей свитой, разделяла луг на две части: северную и южную, где предстояло встать противникам.

С наступлением рассвета лагерь пришёл в движение. Рыцари потягивались, зевая и дрожа, словно мальчишки. Конюхи набрасывали разноцветные попоны на боевых коней. Повсюду носились оруженосцы со щитами и шлемами, забытыми рыцарями. Вскоре весь лагерь высыпал на луг, разделяясь на две колоны: одна направилась к северной части поля, вторая – к южной. Рыцарям хотелось спать. Одному из них сегодня предстояло умереть.

Никто не ворчал на странное правило, согласно которому их заставили бодрствовать всю ночь. Рыцари понимали, что должны сражаться. Дьюранд скользнул к лошади Конзара, намереваясь проверить подхвостник. Приглушённые разговоры неожиданно стихли. Подняв взгляд, Дьюранд увидел всадника в чёрных доспехах, украшенных серебряной насечкой. Барон Кассонель из Дамарина восседал в высоком боевом седле. Его глаза, обращённые к капитану, смотрели равнодушно, ровным счётом ничего не выражая.

– Сэр Конзар.

– Да.

– С нашей последней встречи прошло немало времени.

Сидящие в сёдлах воины молча смотрели на двух рыцарей.

– Верно, это было давно.

Кассонель с ног до головы смерил Конзара взглядом.

– Вы снова приехали в Гесперанд? – произнёс Конзар. – Спустя семь лет?

– Я не собирался сюда ехать, – ответил барон. – Герцог не любит понапрасну тратить время.

– Полна ли казна герцога Беоранского?

– Доходы с его земель достаточно велики.

– Отлично. Я не желаю ему зла. Теперь у меня тоже есть лорд.

– Красный Рыцарь, – уточнил Кассонель.

– Именно. Красный Рыцарь.

Ламорик коснулся шлема, с издёвкой отдав шуточный салют.

– Значит, вас перехватили по дороге.

– У меня не было намерения отправляться на турнир.

– По крайней мере сегодня хотя бы погода радует, – улыбнулся Конзар. – Как в Ферангоре? Не ветрено ли там? Полна ли казна герцога Аильнора? Не скучаете ли вы по старику? Иногда с ним сложно. Герцог вечно в разъездах, иногда уходят годы на то, чтобы его отыскать.

Если Кассонель и был удивлён, он этого никак не показывал. Правда, он бросил быстрый взгляд на Дьюранда, возившегося с подпругами:

– Герцог Ирлакский в добром здравии, сэр Конзар.

– До меня дошли кое-какие слухи. Его сын…

– Герцог в добром здравии. Уверяю вас, скорее всего он даже переживёт некоторых из присутствующих здесь.

– Дай Бог, – кивнул Конзар.

– Вы сражаетесь на северной части?

– Именно.

– Что ж, тогда наша следующая встреча не за горами, – произнёс Кассонель и поскакал со своим отрядом к южной оконечности поля.

Дьюранд почувствовал, как на его плечо опустилась рука. Подняв голову, он увидел улыбающегося капитана.

– Признаться, беседа мне понравилась, – кивнул Конзар.

Дьюранду стало капельку легче при мысли о том, что хотя бы с капитаном они расстанутся друзьями.

Как только Кассонель со своими воинами занял отведённые им места в ряду конников на противоположной оконечности опутанного туманом поля, на луг упало девять длинных теней, заставивших рыцарей вытянуться в струнку. В повисшей тишине на трибуне оглушительно заиграли трубы. Дьюранд вздрогнул, почувствовав, как от их рёва по коже пробежал холодок. Властительница Боуэра и её свита окинули взглядом хаос развевающихся флажков и храпящих коней и, поднявшись по грубо обструганным доскам ступенек, заняли свои места на трибуне. На трибуне были и другие зрители – путники, сбившиеся с дороги в Гесперанде. Где-то среди них, там, под зелёными навесами, на луг взирала девушка, которую Дьюранд спас у реки, девушка, которую он упустил, даже не спросив её имени.

Снова заиграли фанфары.

– Властительница Боуэра рада приветствовать благородных рыцарей на празднике в честь Девы Весны.

Несмотря на то, что лошади загораживали обзор, Дьюранду удалось разглядеть воинов в зелёных одеждах, которые несли трубы, вырезанные в виде сказочных существ. Дьюранду показалось, что, несмотря на грозный вид, эти люди скорее всего герольды Властительницы Боуэра. Интересно, кем они были и как оказались в Гесперанде?

Один из герольдов, на грудь которого ниспадала длинная седая борода, выступил вперёд и заговорил:

– Чтобы воздать должные почести Деве Весны, её милость рада предложить всем вольным мужчинам должного возраста, не страшащихся показать своё искусство владения оружием, принять участие в ратной забаве, коя начнётся до истечения этого часа, – герольд, сощурившись, упёр кулак свободной руки в бок. – И пусть никто не осмелится увильнуть от возможности доказать свою преданность Деве Весны.

Герольд поднял тускло блеснувший серебром горн и провозгласил:

– Когда вы снова услышите зов моей трубы, знайте – это сигнал к началу схватки.

С этими словами герольд коротко поклонился, позволяя собравшимся подготовиться к бою.

– Вы слышали, что он сказал? – крикнул Конзар. – Вот так сюрприз.

Дьюранд поймал себя на том, что пялится на крупы лошадей, открывая и закрывая рот, словно выброшенная на берег рыба. Гесперанд был древним герцогством, и турнир, на котором они оказались, уходил корнями в то далёкое прошлое, когда не существовало ни рыцарей, ни оруженосцев. В те стародавние времена были лишь воины. Дьюранд стоял в грязи, одетый в простую рубаху. Ему предстояло сесть на лошадь и сражаться настоящим боевым оружием.

– Я болен, – проворчал Гутред.

Ламорик обернулся в седле, всем своим видом излучая угрозу:

– Сражаться будут все, – приказал он. – Никакие оправдания не принимаются.

– Верно, – кивнул Гутред и заорал. – Все по коням! Будете биться верхом, как будто вас привязали к седлу!

Толпа начала быстро рассасываться. Все мужчины, включая оруженосцев и конюхов, в возрасте от двадцати одного года и старше, невзирая на род и звание, брызнули в стороны.

Дьюранда подхватил бурлящий людской поток. До того как герольд объявил о правилах турнира, он рассчитывал тихонько улизнуть, но теперь он бросился за седлом и доспехами, чтобы быстрее вернуться в строй.

– Шевелитесь, бараны, – ревел Гутред, – а не то будете биться пешими!

Тонко заржала лошадь. Конюх наградил одного из оруженосцев зуботычиной:

– Куда лезешь, болван? Ты что, не видишь? Это конь милорда!

Дьюранд извлёк из груды скарба доспехи и щит и подхватил под уздцы коренастую верховую лошадь. Бесспорно, перед ним был не боевой конь, и все же лошадь казалось достаточно крепкой и сильной.

– Я сказал, «скаковые седла», болваны, – надрывайся Гутред. – Как думаете, сколько у нас ещё осталось боевых сёдел? Поройтесь ещё немного!

Дьюранд быстро подтянул подпругу и потащил коня обратно к рыцарям. Если этот коняга не сломает ему шею, пытаясь вырваться и убежать, можно причислить себя к баловням судьбы. Вокруг Дьюранда выстраивался в линию отряд, увеличившийся за счёт вооружённых кто чем пажей, оруженосцев и конюхов, восседавших на лошадях, спины которых даже не были прикрыты попонами. Кони, расширив от ужаса глаза, мотали головами, конюхи в кожаных куртках, сжимая в руках копья, беспокойно ёрзали в сёдлах.

По рядам разносился голос Кошара:

– … второй ряд. Или третий. Строй держать плотно – колено к колену, так, чтобы даже яблоку некуда было упасть, когда мы поскачем вперёд, между вами не должно остаться свободного места.

Конзар оглянулся на толпу вооружённых всадников – голова шла кругом. Ламорик, понурившись, сидел на коне за спиной капитана. Голову молодого лорда венчал кровавый шлем. О чем думал Ламорик, было неизвестно – забрало полностью закрывало его лицо.

Дьюранд сидел на коне слева от Ламорика. Если бы не Ферангор, этот турнир стал бы шансом проявить себя и снискать милость молодого лорда. Теперь же он был в долгу у Ламорика, и Дьюранд чувствовал готовность пожертвовать жизнью, но оплатить этот долг.

Чей-то волосатый кулак с силой опустился на его колено. Дьюранд повернул голову и увидел, что ему протягивают копьё.

– Ты чего, парень, уснул что ли? Как ты собираешься биться без копья?

– Целься копьём вперёд, – любезно объяснил Гутред, – и не дай этому мешку с костями уснуть, – он хлопнул коня по крупу. – Ладно, мне надо кое с кем парой слов перекинуться, – Гутред повернулся к нему спиной и, работая локтями, начал пробираться к первому ряду.

Герольды пришли в движение. В руках у многих перепуганных людей Дьюранд заметил обнажённые мечи. Дьюранд так и не умылся, его лицо покрывала корка грязи, во рту было сухо как в пустыне. Неожиданно он понял, что так и не успел сходить до ветру.

Конь под ним переступил с ноги на ногу.

– Дьюранд?

Впереди бредущей за ним колонны ехал рыжеволосый Керлак. Теперь, в кольчуге и кафтане, расшитом зелёными и золотыми узорами, он действительно был похож на рыцаря.

– Как я погляжу, тебе подвернулась возможность показать себя?

– Надеюсь.

В глазах рыцаря мелькнула тревога:

– Черт! Ты что, собираешься биться с непокрытой головой?

– Мне повезло, что у меня есть хотя бы кольчуга, – среди всадников было немало и таких, которые собирались скакать навстречу копьям противника, будучи одетыми лишь в простую стёганую куртку.

– Думаю, я могу помочь товарищу по оружию. Погоди, – молодой рыцарь повернулся в седле и что-то прокричал, обращаясь к своему отряду. Спустя несколько мгновений к ним подбежал мальчик, держа высоко над головой шлем, словно блюдо на званном пиру. Керлак выхватил его из рук мальчика.

– Он не новый, – с сожалением произнёс Керлак, протягивая Дьюранду шлем с широким предличником для защиты от ударов в глаза. Ковка хорошая, да и на железо жаловаться не приходится. К тому же и цвет подходящий, – шлем был выкрашен в зелёный цвет. Судя по этому, можно было заключить, что некогда он принадлежал самому Керлаку.

Дьюранд с благодарностью принял шлем:

– Ты щедр.

– Согласись, теперь у тебя появился шанс пережить этот турнир.

– Я сделаю все возможное, чтобы вернуть тебе его в целости и сохранности, – Дьюранд надел шлем на голову, сощурившись от резкого запаха и непривычно тяжёлого веса.

– Прошлым вечером, там, у колодца, ты спас мне жизнь. Удачи!

Дьюранд, почувствовав облегчение, коснулся шлема, отсалютовав молодому рыцарю. Керлак, кивнув, поскакал прочь, чтобы занять своё место в строю.

Неожиданно Дьюранда толкнули. Конзар волчком вертелся в седле, осматривая их ряды. Дьюранд увидел, как он показывает пальцем на противоположный край поля. Конзар резко обернулся и закричал:

– Внимание, всем слушать мою команду. Всем выйти из строя. Марш из строя, вам говорят!

Послышались возгласы удивления и разочарования. Герольды уже вышли на ристалище, чтобы дать сигнал к началу состязания. Отряд Ламорика, к удивлению остальных воинов, качнувшись, вышел из строя.

– За мной! У нас мало времени, – закричал Конзар, встав в стременах. Они понеслись через все поле. В рядах противников поднялся в стременах барон Кассонель в чёрным с серебром доспехах, с недоумением глядя на приближающийся отряд Ламорика. Через несколько мгновений они присоединятся к полку Кассонеля, и Конзару придётся распрощаться с возможностью сойтись с бароном в поединке.

Только когда их отряд смешался с воинами, стоявшими на северной стороне ристалища, Дьюранд разгадал причину странного поведения Конзара. Лорд Морин занял позицию как раз напротив них, и у наследника Монервея были все шансы сойтись с Ламориком лицом к лицу. Теперь же он не смел поднять на него меч – по турнирным правилам они стали союзниками.

Дорого же обошлось это решение Конзару. Они встали в общий ряд с остальными, лошади храпели и рвали удила. Воины на противоположной стороне поля смотрели на них с изумлением. Герольды вышли на ристалище. Один из них прошёл как раз мимо ряда, в котором стоял Дьюранд. Команда к началу схватки могла прозвучать в любой момент.

По рядам прошла волна – всадники сдвигались, чтобы освободить место отряду Ламорика. Вперёд выехал барон Кассонель, смерив мрачным взглядом Конзара.

Одетые в зеленое герольды встали по четырём углам поля. На противоположной стороне Дьюранд увидел рыжеволосого Керлака, который широко улыбался. Теперь им придётся сражаться друг против друга. Дьюранд проверил, легко ли выходит из ножен меч, коснулся пальцами рукояти кинжала и перехватил поудобнее копьё. В горле пересохло, словно его переложили пергаментом.

Дьюранд не мог разглядеть сидящих на трибуне, но он увидел, как тень легла на парусину навеса. Присмотревшись повнимательней, он понял, что фигурка, отбрасывающая тень, подняла руку. Это увидели и герольды, каждый из которых поднял трубу и прижал её к губам. Дьюранд крепко сжал щит и копьё.

Властительница опустила поднятую руку, в которой сжимала платок. Загремели фанфары, и рыцари понеслись навстречу друг другу.

Схватка была дикой и страшной. Око Небес, взошедшее после долгой лунной ночи, заливало ристалище ярким светом, под которым меркли все краски и цвета.

На протяжении долгих часов боя Дьюранд старался не отставать и не отбиться от отряда Ламорика. Над полем стоял грохот сталкивающихся полков, истошные крики раненных. Люди падали с коней, некоторые воины, выбитые из сёдел, бежали прочь с поля. На щит и кольчугу Дьюранда сыпались многочисленные удары. Насколько он заметил, ему пока не удалось выбить из седла ни одного рыцаря.

Когда пошёл третий час схватки, от мощного удара копья слетел с коня Оуэн. Ламорик и Берхард устремились ему на помощь прежде, чем рыцарь, выбивший Оуэна из седла, смог воспользоваться своим преимуществом. Через мгновение здоровяк, болтая ногами в воздухе, летел над полем, зажатый с двух сторон боками лошадей.

Дьюранд вместе со всем отрядом бросился на помощь, чтобы прикрыть отход. Как только Ламорик с Берхардом доскакали до границ ристалища, они опустили гиганта на землю, и он, весело хохоча, покатился под ноги взиравших на него оруженосцев.

Начиная с этого момента, удача отвернулась от них.

– Ко мне! Ко мне! Строиться! – закричал Конзар, пытаясь собрать вокруг себя рассыпавшийся по ристалищу отряд. Они оказались на самом краю поля как на ладони, в двух дюжинах шагов от них сгрудились самые неумелые бойцы на самых плохих лошадях. Один из вражеских отрядов, решив воспользоваться преимуществом, отделился от общей схватки и поскакал на них.

У Дьюранда едва хватило времени развернуть лошадь. Вражеский отряд обрушился на них. Один из негодяев приметил Дьюранда и, выставив вперёд копьё, понёсся на него. Противник целился копьём в центр щита, а Дьюранд направил острие в небольшой просвет между шеей лошади и уздечкой.

Удар прошёл по касательной, страшная сила вырвала десятифутовое копьё из руки Дьюранда. Отряд Ламорика вертелся, словно медведь, отмахивающийся от наскакивающих на него охотничьих собак. Солнце сверкало на доспехах, взлетали и опускались мечи. Отряд, мужественно встретив обрушившийся на него удар, гнал противника прочь. Почувствовав себя в относительной безопасности, Дьюранд потряс ноющую руку. Его копьё лежало в грязи. С какой же лёгкостью оно сломалось! Казалось, оно было сделано из тростника, а не вырезано из ясеня. Противник все ещё был занят схваткой с отрядом Ламорика, поэтому Дьюранд пока вполне мог отъехать в сторону, перевести дух и подыскать себе новое оружие.

Дьюранд направился к трибунам, но как только он вступил в их тень, его приметил рыцарь в доспехах, украшенных изображениями драконов. Позолоченный шлем, который венчал плюмаж, также в виде дракона, угрожающе повернулся в сторону Дьюранда. Несмотря на то, что рыцарь видел, что его противник безоружен, негодяй пришпорил коня и понёсся к Дьюранду. Флажок, украшавший копьё рыцаря, трепетал на ветру, словно язычок пламени.

– Черт, – прорычал Дьюранд.

В то мгновение, когда Дьюранд понял, что ему надо спасаться бегством, он услышал за спиной шелест голосов. Он быстро кинул взгляд через плечо и увидел вскочивших со своих мест девушек. Некоторые из них в ужасе закрыли лица руками. Он увидел расширившиеся от страха глаза. Где-то среди них была Дева Реки. Его Дама. О бегстве не могло быть и речи.

Он развернул коня и, выхватив меч, устремился навстречу вражескому рыцарю. Времени на раздумья не было. На щит обрушился страшный удар, швырнувший Дьюранда назад. Только благодаря тому, что Дьюранду удалось слегка отклониться в сторону, он сохранил равновесие и удержался в седле. Не медля не секунды, Дьюранд по касательной, плашмя, ударил мечом по шлему противника. Вращаясь взлетел в воздух отсечённый плюмаж.

Девушки на трибунах взвизгнули – плюмаж упал прямо к их ногам. Рыцарь покачнулся и с грохотом рухнул с лошади. Дьюранд, развернув коня, кинул взгляд на трибуны. Девушки, улыбаясь, смотрели на него. Среди них, в тени навеса, стояла Дева Реки. Растянув губы в улыбке, сверкнула зубами Властительница. Где-то там внизу, в грязи, барахтался поверженный рыцарь, безуспешно пытаясь встать на ноги. Дьюранд почувствовал, что ему надо что-то сделать. Может, надо позвать на помощь? Или взять рыцаря-негодяя в плен?

Затрубили герольды, рёв горнов пронёсся над ристалищем. Дьюранд вздрогнул. Воздетые мечи разом опустились. Властительница, точно так же, как и до начала схватки, невозмутимо взирала на ристалище. На краю ристалища кое-где все ещё вспыхивали мелкие схватки, являвшиеся свидетельством того, что большинство рыцарей прекратили бой, подчиняясь сигналу горнов, а не по воле некоего волшебства. Перемазанные грязью воины устремили свои взоры к Властительнице. Дьюранд почувствовал себя дураком, поняв, что все смотрят и на него, поскольку он, волею случая, оказался неподалёку от ложи, в которой восседала Владычица. Коротко кивнув ей, он, уступая место длиннобородому герольду, заставил лошадь сделать пару дюжин шагов назад.

Поклонившись воинам, герольд объявил:

– Вы отважно сражались все утро, и Владычица благодарит вас за ваше самоотверженное участие в ратной забаве. Око Небес в зените. Общий бой подошёл к концу. После полуденной молитвы турнир продолжится, однако на этот раз сражаться будут лишь избранные. Каждый отряд будет отдельно оповещён о выборе Владычицы. Будьте готовы, – на бой может быть вызван любой из воинов, – герольд выдержал паузу. – В следующий раз трубы прозвучат в седьмом часу.

Старый герольд направился к замку вслед за Властительницей и её свитой, и Дьюранд, прикрыв глаза, глубоко вздохнул. Все кончено.

Некоторое время на ристалище и возле него оставались только всадники и деревенские жители. Через несколько мгновений воины повернулись и, не соблюдая строя, толпой двинулись к шатрам. Кто-то помогал встать рыцарю, поверженному Дьюрандом.

К Дьюранду подскочил одноглазый Берхард:

– Ты отважно сражался, – улыбнулся он. – К тому же теперь мы знаем, что твой конь чего-то стоит, – он протянул Дьюранду флягу с вином. – За тебя и твоего коня!

Дьюранд принял флягу, удивлённый, что человек из отряда Ламорика не гнушается разговаривать с ним.

– Я считал, что схватка до смерти перепугает моего коня.

– Думаю он слишком глуп, и просто не обратил на неё внимание. И совсем не исключено, что он слеп, – Берхард взял протянутую Дьюрандом флягу. – Ты славно бился. Кое-кому преподал хороший урок. Теперь они дважды подумают прежде чем атаковать деревенского паренька на худой лошадёнке, – он снова сунул Дьюранду флягу.

Дьюранд хлебнул вина и тяжело вздохнул.

– Рыцарь, что напал на тебя, заслуживал куда как худшего, – молвил Берхард и, оглянувшись, наклонился и прошептал на ухо Дьюранду. – Что до меня, так я говорю с кем хочу, – Берхард, кивнув, добавил. – Чего бы это ни стоило. А вот и твой приятель.