Текст книги "Новая трилогия Возвышения. Том 2"

Автор книги: Дэвид Брин

ПИПОУ

Она чувствовала, что Заки и Мопол догоняют ее. Может быть, они придурки, но знают, чего хотят, и умеют вести сани на предельной скорости, не теряя ее из виду. Поняв, что она убежала, они погнались за ней на санях, пользуясь сонарами дальнего обзора, которыми снабжена машина. И каждый звук их мотора она ощущает, словно легкий укус в спину. Теперь они точно знают, где она. И шум должен устрашить ее.

И он подействовал. Не знаю, сколько я еще выдержу, думала Пипоу, в то время как тело ее горело от усталости. Каждый изгиб спины, каждый прыжок вперед требовал все большего и большего напряжения. Больше никаких радостных ощущений, шелковая поверхность волн стала цепкой, она лишала Пипоу с таким трудом завоеванной инерции движения. Снова и снова приходилось ускоряться.

Казалось, по сравнению с водой жестокий вакуум космоса предоставлял большие возможности. Что приобретаешь, то у тебя сохраняется. Даже мертвый остается на траектории, вечно стремясь вперед. Космические путешествия способствуют развитию концепции «прогресса». Старомодным дельфинам эта концепция казалась нелепой, да и современным трудно к ней привыкнуть.

Должно быть, я очень близка к звуку, что бы его ни производило. И могла бы сказать точно, если бы эти проклятые паразиты сзади выключили свой сонар и дали мне возможность спокойно прислушаться!

Конечно, этот гудящий грохот должен лишить ее ориентации. Теперь Пипоу улавливала только отдельные звуковые глифы цели, и то лишь тогда, когда ныряла под звуконепроницаемый термальный слой. А это она делала как можно реже, потому что погружения замедляли ее продвижение вперед.

Звук двигателя саней приближался. Теперь они слишком близко. В любой момент Заки и Мопол могут пронестись мимо нее, потом начнут приближаться по спирали, загоняя ее, словно беспомощное морское существо, а сами будут фыркать и наслаждаться своим мачо, своим ощущением силы.

Придется подчиниться... придется перенести их наказание... терпеть их укусы и шлепки, пока они не поверят, что я стала покорной коровой.

Но все это расстраивало Пипоу не так, как вывод, который она сделала из своего вторичного пленения.

Видимо, это означает, что мне придется убить одного из них. Этого она надеялась избежать. И в старину убийства среди дельфинов случались редко, а инженеры-генетики постарались создать у них врожденное отвращение к убийству. Пипоу хотела избежать такого исхода. Достаточно будет просто убежать.

Она не знала, как это сделает. Пока не знала. Я все еще офицер земного космического флота, хотя они и считают себя дикими животными. Трудно ли мне будет это сделать?

Отчасти она понимала, что фантазирует. Возможно, таким способом подсознание пытается рационализировать предстоящую капитуляцию. Можно сдаваться немедленно, прежде чем истощение отнимет остаток сил.

Нет! Нужно продолжать двигаться.

Пипоу застонала, удваивая усилия, устремившись вперед с помощью мощных ударов хвостового плавника. Каждое мгновение продолжающейся погони означает для нее еще немного свободы. Немного достоинства.

Конечно, так не может продолжаться вечно. Хотя возбуждение и негодование заставляли делать все новые и новые броски, скорость постепенно падала: организм тратил последние резервы. Дрожа, Пипоу перешла на легкое скольжение, хватая воздух измученными легкими.

Плохо. Я ее слышу... ту подводную штуку, которую ищу... она недалеко от меня.

Но Заки и Мопол ближе…

Пипоу потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что термальный барьер заглушает звуки существа внизу. Если она слышит его сейчас, пусть слабо, значит, оно…

Пипоу задрожала. Она почувствовала, как взбухает вода вокруг нее, словно ее раздвигает какое-то огромное существо. И тут же поняла, в чем дело. Одновременно она услышала сзади торжествующий крик Заки.

Оно прямо подо мной. Эта штука! Проходит внизу, во тьме.

У нее было лишь несколько мгновений на принятие решения. Судя по давлению воды, штука эта огромная и находится глубоко внизу. Но Пипоу не способна сейчас нырять: каждый вдох причиняет ей боль.

Она услышала и почувствовала, как мимо пролетели сани, видела на спине машины двух своих мучителей; они улыбались, проносясь в опасной близости. Инстинкт заставлял ее повернуть и бежать либо погрузиться под воду, пока выдерживают легкие. Но все это ей не поможет, поэтому она осталась на месте.

Они еще немного будут наслаждаться своей победой, подумала Пипоу, надеясь, что они настолько самоуверенны, что не станут применять сканер. Да и вообще, что она может сделать на таком расстоянии?

Трудно поверить, что они до сих пор не уловили никаких сигналов от гиганта внизу. Тупые самцы. Все их усилия сосредоточены на погоне за ней.

Заки и Мопол дважды обошли ее по кругу, каждый раз подходя все ближе, насмехаясь и болтая.

Пипоу по-прежнему с трудом вдыхала воздух, чувствуя себя истощенной. Но больше ждать нельзя. И когда они начали приближаться в третий раз, она сделала последний вдох, изогнула спину и носом вперед погрузилась в глубину.

В последнее мгновение она хвостом махнула преследователям. Она надеялась, что этот ее жест они будут вспоминать с сожалением и чувством вины.

Тьма поглотила свет, Пипоу продолжала уходить вглубь, пока позволяет скромный запас воздуха. Скоро ее окружила полная темнота. Но теперь, миновав пограничный слой, она больше не нуждалась в освещении. Ее ведут звуки, глухой гул чего-то огромного, самодовольно и плавно движущегося сквозь мир, никогда не знавший солнечного света.

ТКЕТТ

У него было несколько причин желать заполучить космический корабль, даже такой, который не способен летать. Например, такой корабль давал возможность посетить Великую Середину и исследовать ее чудеса. Частично управляемый корабль мог также оказаться полезным шести расам Джиджо, которые, как говорили, терпят поражение в кровопролитной войне с агрессорами джофурами.

Ткетт также полагал, что такая машина поможет отыскать и спасти Пипоу.

Прекрасная молодая самка-медик, одна из помощниц Маканай, была похищена вскоре после отлета «Стремительного». Никто уже не надеялся отыскать ее, поскольку океан просторен и у двух дельфиньих дебилов, Заки и Мопола, было множество возможностей, чтобы спрятать ее. Но расследование показало, что преступники бежали на санях. С другой стороны, корабль – даже развалина, пролежавшая полмиллиона лет на океанском дне, – способен покрыть гораздо большую территорию и слушать своими большими подводными сонафонами, уловив красноречивые шумы Пипоу и ее похитителей. Возможно даже найти в воде следы земной ДНК. Ткетт слышал, что такая техника продается на галактических рынках, однако стоит очень дорого. Но кто знает, какие чудеса буйуры считали на своих кораблях самым обычным делом?

К несчастью, след становился то отчетливей, то слабел.

Иногда Ткетту казалось, что шум совсем рядом – это водные слои так причудливо передавали звуки. Но потом звуки совершенно исчезали.

Ткетт испытывал раздражение, но готов был попытаться еще раз. И когда Чиссис возбужденно принялась выкрикивать на праймале, что большой зверь бродит на юго-западе, он с готовностью повернул сани в том направлении.

И скоро был вознагражден. На контрольной панели загорелись индикаторы, по невральному каналу, соединяющему сани с клапаном, имплантированным за левым глазом Ткетта, пошли сигналы. Вдобавок к шуму, другие аномалии свидетельствовали, что где-то прямо впереди и примерно в ста метрах внизу движется огромная масса.

– Вероятно, нам стоит посмотреть, что это такое, – сказал Ткетт пассажирке, которая защелкала в знак согласия.

 
#Ищи ищи ищи ЧУДИЩЕ.#
 

И Чиссис рассмеялась, радуясь своему уму. Однако несколько минут спустя, когда они погружались в пучину моря, вслушиваясь и всматриваясь в то, что освещали лучи прожекторов, она прекратила щелкать и молчала, как могила.

Великие Спящие! Ткетт удивленно и благоговейно смотрел на возникший перед ними предмет. Не похоже ни на один корабль, который ему приходилось видеть. Гладкие металлические борта словно уходили в бесконечность, гигантская машина тяжело двигалась по дну, поднимая муть тысячами блестящих кристаллических ног.

И словно уловив их появление, медленно раскрывался огромный шлюз – Ткетт надеялся, что их встречают доброжелательно.

Это совсем не восстановленный космический корабль. Ткетт начал догадываться, что набрел на нечто совершенно иное.

ПИПОУ

Грудная клетка разрывалась.

Легкие Пипоу заполнились бьющейся болью, она заставляла себя уходить все глубже, гораздо глубже, чем позволяет рассудок, хотя от усталости она едва не теряла сознание.

Море в глубине совершенно черное. Глаза не различают ничего. Но зрение под водой не самое главное чувство. Сонарные щелчки, которые она испускает, делаются все быстрей; Пипоу с помощью чувствительной челюсти улавливала их отражения.

Какое огромное... подумала она, уловив первые отраженные звуки.

Отражения звуков начали соединяться, и Пипоу содрогнулась.

Не похоже на металл. Форма... скорее искусственная, чем… По спине пробежал холодок ужаса: она поняла, что своими очертаниями эта штука впереди напоминает огромное живое существо! Гигантская масса плавников и бьющихся щупалец, похожая на чудовища из тех сказок, которые по вечерам рассказывают дельфиньим детям, чтобы удержать их на лежбищах вблизи больших земных портовых городов. То, что находилось перед Пипоу и плыло над дном каньона, казалось гораздо больше и страшнее гигантских спрутов, которые сражаются с кашалотами, самыми могучими среди китообразных.

Но Пипоу, изгибая спину, ударяя плавниками, продолжала погружаться. Ее охватило непреодолимое любопытство. И вообще она ближе к этому существу, чем к поверхности, где ее ждут Заки и Мопол.

Могу и узнать, что это такое.

Любопытство – это единственное, ради чего еще стоит жить.

Когда к ней протянулось несколько щупалец, в ее сознании оставался только вопрос о смерти.

Интересно, что я встречу по ту сторону.

МАКАНАЙ

Дельфины, ее пациенты, все одновременно с криками очнулись от послеобеденной сиесты.

Маканай и ее помощники присоединились к Брукиде, который был на дежурстве; они быстрыми кругами плавали вокруг испуганных регрессировавших, мешая им в панике уплыть в открытое море. Пациенты медленно успокаивались, приходя в себя от общего кошмара.

На Земле так бывало нередко: подсознательные щелканья двух или нескольких спящих дельфинов иногда налагались друг на друга и взаимодействовали, создавая ложное эхо. Призрак чего-то ужасного. То, что китообразные спят только одним полушарием, не помогает. Напротив. Это каким-то образом лишь усиливает диссонанс, делая иллюзорные звуковые образы еще страшнее.

Большинство пациентов разучились говорить и способны издавать только испуганный писк на праймале. Но был с десяток пограничных случаев, эти пациенты, возможно, даже со временем вернут себе способность речи. И вот один из этих пациентов нервно простонал что-то о Ткетте и городе заклинаний.

Другой нервно щелкал, снова и снова повторяя имя Пипоу.

ТКЕТТ

По крайней мере в этой машине есть внутри воздух, подумал он. Мы можем здесь выжить и кое-что узнать.

Больше того, огромное металлическое сооружение – крупнее бывают только самые гигантские космические корабли, – казалось, проявляет услужливость. Как только сани вошли в просторный шлюз, металлические стены перед ними расступились. Пол опустился, образовав бассейн. Таким образом Ткетт и Чиссис смогли выйти из тесной рубки и поплавать вокруг. Приятно оказаться на просторе, хотя Ткетт опасался, что допустил ошибку, войдя в корабль.

Маканай приказала осмотреть объект снаружи и сразу вернуться с докладом. Но ведь они рассчитывали найти один из древних маленьких космических кораблей, которые инженеры «Стремительного» восстановили из груды обломков на дне моря. Как только Ткетт увидел огромное цилиндрическое сооружение, движущееся по морскому дну на мириаде гусеничных лап, блестящих, словно хрустальные стержни, он понял, что ничто на Джиджо не удержит его от проникновения внутрь.

Раздвинулась еще одна стена, обнаружив уходящий вперед ровный канал – вода внизу, воздух вверху; преобразуясь на глазах, канал манил к себе дельфинов. Каждая панель с блестящей прозрачностью шкуры осьминога меняла цвет, словно каждый оттенок цвета передавал какой-то смысл. Чиссис нервно била хвостом: сквозь щели в стенах начали появляться разные предметы. Время от времени на длинном подвижном стебле высовывалось нечто вроде кинокамеры и смотрело на них, когда они проплывали мимо.

Даже буйуры не могли выбросить такое чудо, думал Ткетт, наслаждаясь своей фантазией: он привозит это диво домой на Землю. В то же время инструменты его упряжи задрожали, отвечая на нервные импульсы: это мозг дельфина посылал сигналы. Никакого оружия – на случай, если здешние хозяева проявят враждебность, – у него нет.

Коридор наконец привел в просторное помещение с такими изогнутыми стенами и потолком, что трудно было определить его истинные размеры. Внутрь торчали бесчисленные выпуклости и шпили, половина из них погружена в воду, остальные подвешены в воздухе. Все они соединены кабелями и нитями, сверкающими, как паутина, в солнечный день покрытая росой. На многих ветвях висят сверкающие шары, кубы или додекаэдры, похожие на геометрические плоды, – размером от полуметра до двойной длины дельфиньего рыла. Чиссис испустила вопль, окрашенный страхом и благоговением:

 
#коралл который кусает! коралл кусает кусает!
#Смотри, существа, пронзенные кораллом!#
 

Поняв, что она имеет в виду, Ткетт ахнул. Висячие «плоды» прозрачны. И в них существа, которые движутся... дергаются, прыгают, бегают, размахивают руками и ногами в своих тесных помещениях.

Приспособительное оптическое устройство правого глаза дельфина зажужжало, увеличивая изображение ограниченных хрустальными стенами помещений. В то же время из его лба понесся поток нервных сонарных пощелкиваний, бесполезный в воздухе, словно пытаясь отыскать смысл этой загадки.

Не могу поверить!

Он узнал волосатое существо в прозрачной клетке.

Ифни! Это хун. Миниатюрный хун!

Быстро просканировав окружение, он обнаружил представителей других видов... четырехлапых урсов с нервно подергивающимися длинными шеями, похожими на мускулистых змей... миниатюрных трейки, которые подобно своим джофурским кузинам напоминают высокие заостренные груды пончиков... и крошечные версии колесных г'кеков, бешено вращающих свои колеса, как будто они действительно куда-то движутся. В сущности, здесь были представлены все шесть рас Джиджо – беглые кланы, незаконно поселившиеся на этой планете за последние две тысячи лет. Всех их можно было увидеть здесь, и все они были представлены уменьшенными копиями.

По спине Ткетта пробежал холодок, когда он увидел несколько сфер с крошечными стройными двуногими фигурами. Люди с планеты Земля – размером с летучую мышь, представители расы, которая много столетий сражалась против одиночества и невежества, едва не уничтожив при этом свой мир, пока не повзрослела настолько, что смогла повести к истинному разуму остальные земные кланы. Перед изумленными глазами Ткетта представители расы патронов были сведены к прыгающим и кувыркающимся карликам в стенах свисающей хрустальной сферы.

ПИПОУ

Смерть не может быть такой земной... и не может причинять боль таким знакомым способом. Возвращаясь к сознанию, Пипоу ни на минуту не усомнилась в том, где находится. Это прежний космос жизни и боли.

Пипоу помнила морское чудовище, этого длинного гиганта из плавников, щупалец и фосфоресцирующих чешуек – более километра длиной и почти такой же ширины; размахивая крыльями подобно скату-манте, это чудовище скользило над морским дном. И когда оно протянуло к ней свои щупальца, Пипоу и не подумала убегать к поверхности, где ее ждет рабство. Слишком поразили ее образы – и звуковые, и зрительные – этого истинного левиафана.

Щупальце оказалось мягче, чем она ожидала, оно подхватило несопротивляющееся тело и потащило к раскрывающейся клювообразной пасти. Когда ее тащили между двумя челюстями с острыми краями, Пипоу позволила тьме окончательно поглотить себя – за мгновение до конца. И последней ее мыслью была хайку тринари:

 
Высокомерие получает ответ
Когда каждого из нас призывают
Снова вернуться в пищевую цепь!
 

Но, как оказалось, она продолжала жить. Ожидая, что превратится в измельченную пищу для огромных внутренностей, она вместо этого обнаружила себя в другом мире.

Вначале мир расплывался. Совершенно очевидно, что она лежит в небольшом бассейне. Потребовалось несколько мгновений, чтобы зрение сфокусировалось. Между тем из изумленных сонарных щелканий образовалось отражение, которое, непрошеное, окружило Пипоу философией тринари.

 
В поворотах жизненного цикла,
Приводимого в движение настойчивостью Солнца и Луны,
Однажды весной буря может перебросить тебя
За рифы, в которых нет пролива,
И ты окажешься в неведомой лагуне,
Где плавает ядовитая колючая рыба
И насмехается над тобой, заброшенной и одинокой…
 

Неподходящее стихотворение-мысль, и Пипоу резко оборвала его, чтобы такая жестокая соническая воображаемая поэзия не вызвала у нее панику. Туман тринари очень цепок. Его удается рассеять только отчаянными усилиями, и он оставляет ощущение страшного предупреждения.

Поднявшись на поверхность, Пипоу высунула голову из воды и осмотрела бассейн, окруженный буйной густой растительностью. Во все стороны тянулись густые джунгли; поверх потолок грубой структуры, он накрывает джунгли и их маленьких обитателей – от летающих насекомоподобных до карабкающихся по деревьям существ, которые украдкой выглядывают из-за скрывающих их листьев и теней.

Среда обитания, сообразила Пипоу. Существа, живущие здесь, конкурируют друг с другом, охотятся друг на друга, умирают и составляют знакомый бесконечный цикл синергии. Самые большие космические корабли часто включают экологические самовосстанавливающиеся системы, естественным образом поставляющие кислород и пищу.

Но это не космический корабль. Не может им быть. Огромное сооружение, которое я видела, не может летать. Это морское чудовище, приспособленное к подводному миру, И оно должно быть живым!

Но не может ли гигантское животное содержать в себе живую экологию, подобную бактериальным культурам, которые помогают самой Пипоу переваривать пищу?

Что теперь? Я должна каким-то образом принять в этом участие? Или просто начинаю участвовать в необычном процессе поглощения пищи?

Она решительно оттолкнулась плавниками. Дельфин без инструментов не очень подвижен в подобной среде. Ее обезьяньи кузены – люди и шимпанзе – чувствовали бы себя лучше. Но Пипоу была настроена исследовать этот мир, пока есть силы.

Из маленького бассейна вел пролив. Может, за поворотом скрывается что-то интересное.

ТКЕТТ

Одна из колючих ветвей начала сгибаться, приближаясь к водной поверхности, где ждали они с Чиссис. На конце ее в одной из сфер находилось двуногое существо. Это урс. Изгибая шею, он всматривался блестящими черными глазами.

Ткетт кое-что знал об этом виде. Например, урсы не выносят воду в открытой жидкой форме. Самки урсов размером со взрослого человека, но эта казалась меньше маленьких самцов, от носа до хвоста в ней не больше двадцати сантиметров. В цивилизациях пяти галактик урсы известны как замечательные инженеры. Людям не нравится их запах (чувство это взаимно), но отношения между двумя звездными кланами всегда были сердечными. Среди преследователей землян урсов не было.

Ткетт не знал, почему группа урсов несколько столетий назад явилась на эту планету, основав тайную и незаконную колонию. Ведь Институт Миграции объявил планету заповедной. Как одна из шести рас, урсы теперь скачут по прериям Джиджо, пасут стада и работают с металлом в своих кузницах, где используется тепло вулканических бассейнов лавы. И то, что один из урсов оказался здесь, под поверхностью моря, пугало Ткетта и ставило его в тупик.

Существо, казалось, не подозревает о присутствии дельфинов, наблюдающих за ними снизу. По некоторым внутренним отражениям Ткетт догадался, что прозрачность шара односторонняя. Видны были беглые сцены-отражения на противоположной внутренней стене. Ткетт разглядел холмистую местность, поросшую раскачивающейся травой. Скакали урсы так, будто никакие стены их не ограничивали.

Сфера опустилась ниже, и Ткетт увидел, что она забита бесконечным количеством микроскопических нитей, пересекающих крошечное помещение. Многие нити заканчивались в теле самки урса, особенно в подошвах ее плоских копыт.

Имитаторы сопротивления! Ткетт понял принцип, хотя никогда не видел такого его применения. На Земле проводились подобные эксперименты. Люди и шимпы надевали скафандры и шлемы и заходили в помещение, в котором пол состоял из миллионов игл, и каждая игла контролировалась компьютером. И когда посетитель шел по вымышленной местности – изображение ее он видел в очках своего шлема, иглы поднимались и опускались, имитируя какую-то грубую поверхность под ногами. Очевидно, все эти маленькие помещения действуют по тому же принципу, но гораздо более усовершенствованному и сложному. Огромное количество нитей касалось всех участков поверхности тела, позволяя чувствовать, как ветер ерошит шерсть урса или как ощущается в руке грубая поверхность инструмента... возможно, даже восхитительные ощущения совокупления.

К Ткетту и Чиссис спустилось еще множество стеблей, на конце каждого – виртуально-реальные плоды с одним существом. Были представлены все разумные расы Джиджо, хотя и уменьшенные в размерах. Чиссис особенно возбудилась, увидев миниатюрных людей, бегающих, отдыхающих или занятых какими-то непонятными делами. Ни один из них, казалось, не знал, что за ним наблюдают.

Все это вызывало неприятное и пугающее ощущение, однако сами субъекты не казались смущенными или испуганными. Напротив, они были энергичны, деятельны, заинтересованы тем, чем занимались. Возможно, они даже не знали истины о своем странном существовании.

Чиссис фырканьем выразила свою тревогу, и Ткетт с ней согласился. Что-то странное в том, как эти микросреды демонстрируются им по очереди, словно разум или разумы, контролирующие весь огромный аппарат, что-то объясняют или хотят начать общение.

Цель – произвести на нас впечатление?

Ткетт немного подумал и неожиданно понял, что все это должно обозначать.

…присутствуют все разумные расы Джиджо…

На самом деле это уже не так. Теперь на планете есть еще одна разновидность мыслящих существ, самая молодая разумная раса из официально зарегистрированных цивилизацией пяти галактик.

Неодельфины.

Конечно, регрессировавшие, подобно бедной Чиссис, разумны лишь отчасти. И Ткетт не питал иллюзий относительно того, что думает доктор Маканай о его собственном душевном состоянии.

Тем не менее по мере того как стебель за стеблем представлял свой плод двум дельфинам, демонстрируя миниатюрные существа внутри – все занятые и, очевидно, вполне довольные своим существованием, – Ткет начинал чувствовать, что его заманивают, его уговаривают.

– Великий Ифни… – вслух произнес он, пораженный тем, что предлагает гигантская машина. – Она хочет, чтобы мы во все это влились!