Текст книги "Новая трилогия Возвышения. Том 1"
Автор книги: Дэвид Брин
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 74 (всего у книги 84 страниц)
Немного погодя Вуббену почти удалось успокоиться, привести в порядок мысли и позволить резонансу тайвиша проникнуть в душу, смыть отвлечения и сомнения. Прошел еще мидур, еще один молитвенный обход, и медитация углубилась. После захода Лусена над головой развернулась обширная картина созвездий и туманностей. Мерцающая обитель богов.
Когда он приблизился к западной стороне, Вуббен уловил мерцание другого типа – равномерные вспышки, не похожие на блеск звезд. По-прежнему в трансе, Вуббен с трудом приподнял стебелек и узнал вспышки кодированного сообщения.
Потребовалось еще больше усилий и третий глаз, чтобы расшифровать сообщение.
Малый корабль/ смертоносный корабль джофуров движется, передавали с горы Ингул, приближается к Яйцу.
Сообщение повторилось. Вуббен увидел, как на следующей вершине вспыхивают искорки, повторяя сообщение, и понял, что другие станции тоже передают его. Тем не менее сознание его было настроено на другую плоскость, мешая понять все значение переданного.
Вуббен снова погрузился в свои фантазии, притягивающие его к себе. Ему кажется, что он стоит на какой-то качающейся ленте, которая медленно извивается и вздымается, как волнующееся море.
Ощущение нельзя назвать неприятным. Вуббен скорее снова чувствовал себя молодым, растущим в крепости Дуден, безрассудно несущимся по качающимся подвешенным мостикам. Он чувствует, как гремят планки под колесами, несется высоко вверху по узкой дорожке без перил, а с обеих сторон смертельные пропасти. Спицы гудят, а он летит пулей, и все четыре стебелька вытянуты, чтобы максимально улавливать параллакс.
Это мгновение вернулось к нему целиком – не как далекое доброе воспоминание, но во всем своем великолепии. Самое близкое к раю ощущение, которое он когда-либо испытывал на жесткой поверхности Джиджо.
Несмотря на возбуждение, Вуббен в глубине души чувствовал, что перешел какую-то границу. Теперь он един с Яйцом, он чувствует приближение массивного объекта с запада. Смертоносного предмета, самодовольного и ужасного, неторопливо приближающегося со стороны Поляны.
Неторопливо – по взгляду с борта.
Вуббен каким-то образом чувствует, как прижимают гравитационные поля, срывают листву с деревьев, проникают в саму почву Джиджо, тревожат древние скалы. Он знает даже самые мелкие подробности относительно экипажа в корабле – это существа со многими кольцами, гораздо более уверенные в себе и единые, чем треки.
Странные кольца. Эгоистические и одержимые.
Нацеленные на создание хаоса.
Блейд понял, что альтиметр воздушного шара, должно быть, вышел из строя. Или кончается горючее. В любом случае автоматическая регулировка движения становилась все более хаотичной. Каждый выброс пламени сопровождали раздражающие рваные звуки, и частота вспышек все замедлялась.
Наконец они совсем прекратились.
За то время, пока шар летел в воздушной волне, поднятой крейсером, озеро осталось далеко позади. Теперь шар находился в узком ущелье и все более приближался к вершинам Риммера. Исчезла и последняя возможность дернуть за веревку и упасть в глубокую воду. Теперь внизу мелькали деревья, как зубья гребня, которым вычесываешь блох у любимого лорника.
«И я эта блоха».
Если предположить, что он выживет, когда снизу его зацепит какой-нибудь лесной гигант, его крики могут услышать и прийти на помощь. Но что они подумают, когда увидят квуэна на дереве?
Это популярная метафора невозможного, противоречивое сочетание – подобно плывущему уру, или скромному человеку, или эгоистичному треки.
Но похоже, сейчас год противоречий.
Висящий коготь задел вершину дерева. Блейд рефлекторно так стремительно отдернул его, что все его тело развернулось. После этого втянулись все пять ног. Тем не менее в любой момент он ожидал нового удара.
Но вместо этого лес неожиданно кончился. У Блейда сложилось впечатление неровных утесов, его языка коснулся серный запах. И сразу показалось, что он начинает подниматься!
И жара. Ротовые органы чувств свернулись от потока горячего воздуха снизу.
Конечно, понял он. Пройди от Поляны несколько лиг на восток, и окажешься в стране гейзеров.
Шар поднимался, его опавшая оболочка теперь надувалась горячим воздухом снизу.
«Должно быть, в этот каньон меня втащил корабль джофуров. Это Тропа Пилигримов.
Тропа, ведущая к Яйцу».
Тело Блейда продолжало поворачиваться, шар все шел вверх. Для других существ это было бы тяжелым испытанием, но у квуэнов нет предпочитаемой пространственной ориентации. Квуэну не важно, в какую сторону он смотрит. Поэтому Блейд был готов, когда объект, который он искал, стал виден.
Вот он!
Корвет был прямо перед ним. Он остановился и теперь освещал прожекторами местность под собой, кружась над местом, которое Блейд узнал. Это Гнездо.
Что он собирается делать?
Он вспомнил город Овун, где чужаки выбрали для нападения ночь: ужаса больше и зрительные эффекты ярче. Может, здесь у них такие же намерения?
Но ведь джофуры не могут сжечь Яйцо!
Блейд никогда не проявлял ни малейших пси-способностей. Но казалось, теперь с внешних частей тела внутрь, в лимфатический центр его существа, пробиваются какие-то чувства. Первым пришло ожидание. Затем что-то похожее на любопытство.
Наконец в быстрой последовательности он испытал узнавание, осознание и усиливающееся ощущение разочарования и скуки. Все эти ощущения пронеслись мгновенно, и он каким-то образом знал, что они исходят не от джофуров.
Действительно, то, что только что произошло: было ли это пси-оскорбление или неудавшаяся попытка контакта, – казалось, разгневало находившихся на борту крейсера, заставило их действовать. Прожекторы сузились, их рассеянные лучи стали игольчато-тонкими, ослепительно яркими. Потребовалось несколько дуров, чтобы послышался звук несколько гулких раскатов. Цель Блейду не была видна, но от пункта соприкосновения поднимался столб дыма.
Блейд невольно резко свистнул и спазматически поджал ноги. Но впечатления боли, даже удивления не было. Потребуется нечто большее, гордо подумал он. Гораздо большее.
Конечно, джофуры могут превратить беззащитное Яйцо в расплавленную лужу. Их намерения теперь совершенно ясны.
Этот акт, даже больше, чем уничтожение Овуна, должен подорвать мораль Шести.
Блейд подгонял свой переносимый ветром экипаж, надеясь прибыть вовремя.
Три человека в тюремной камере смотрели на панораму разрушений, но реагировали по-разному.
Ларк смотрел на голографическое изображение с тем же благоговением и страхом, какие испытал несколько месяцев назад, когда впервые встретился с галактической техникой. Похоже, чтобы смотреть такие картины, нужна привычка, определенный способ видеть, и все это усваивается в детстве. То, что он на экране узнавал, – например, вершины Риммера, – как-то расплывалось. Необычная перспектива позволяла увидеть гораздо больше, чем окно такого же размера, особенно когда смотришь сверху на Святое Яйцо.
«Ваше упрямство – вместе и порознь – привело ваш народ к этому наказанию, – сказала высокая груда колец. – Разрушение городов не повлияло на вас, потому что ваши так называемые Священные Свитки учат вас суетности материальных предметов. Но теперь вы увидите, как наш корвет уничтожает ваше истинное основание».
Сверкающая игла коснулась Яйца. И почти немедленно Ларк ощутил на груди волну боли. Упав с криком, он рвал на себе одежду, пытаясь сорвать каменный амулет, который на ремешке висел у него на шее. Линг пыталась помочь ему, но не могла понять причины его боли.
Боль могла бы убить его, но вдруг кончилась так же неожиданно, как началась. Режущий луч исчез, оставив на боку Яйца дымящийся шрам.
Эваскс радостно булькал что-то о «сигнале» и «благодарной сдаче».
Ларк обернул одеждой осколок Яйца, чтобы он не касался кожи. И только тут заметил, что его голова лежит на коленях у Линг, женщина гладит его лицо и говорит, что теперь все будет в порядке.
«Да, конечно», – подумал Ларк, узнавая ложь с благими намерениями. Но жест и теплый контакт оценил.
Зрение его прояснилось, и он увидел, что Ранн смотрит на него. В глазах рослого даника было холодное презрение. Он презирает Ларка за то, что тот так суеверно реагирует на повреждение обычного камня. И во взгляде его насмешка над Шестью Расами, которые так легко сдадутся, лишь бы не допустить вреда камню с пси-особенностями. Ранн уже продемонстрировал готовность принести в жертву самого себя и всех своих товарищей, чтобы защитить расу патронов. И явно считал отсутствие такой храбрости достойным презрения.
«Иди поцелуй ноги ротенов», – подумал Ларк. Но вслух ничего не сказал.
Корвет отвернул от Яйца. Камера показывала, что он набирает высоту, проносясь над темными хребтами.
Местность показалась знакомой. Ларк начинал узнавать ее.
Лестер Кембел. Они направляются прямо к Лестеру и к лесу бу.
Вот оно что. Мудрецы решили выдать загадочный проект, которым занимались несколько месяцев на своей тайной базе, лишь бы защитить Яйцо.
«Меня это не должно удивлять. В конце концов, ведь это наше святилище. Наш пророк. Наш провидец».
И все же он был удивлен.
На самом деле именно этого он меньше всего ожидал.
Блейд молча торопил свой переносимый ветром шар, надеясь прибыть вовремя.
Для чего? Чтобы на несколько дуров отвлечь джофуров, дать, пока его сжигают, хоть немного времени Яйцу для отдыха, прежде чем возобновится нападение? Или еще хуже – чтобы лететь вверху, крича и размахивая ногами, тщетно пытаясь привлечь внимание существ, которые считают его не более значительным, чем облако?
В нем кипело раздражение. Боевые гормоны вызывали автоматические реакции, заставляли купол убраться внутрь, защищая зрительное кольцо панцирем, оставляя вверху лишь гладкую бронированную поверхность.
Эта инстинктивная реакция имела смысл давным-давно, когда предразумные квуэны сражались когтями в прибрежных болотах на далекой планете, где их нашли и возвысили патроны. Но сейчас это досадная помеха. Блейд пытался успокоиться, дышать ровно, последовательно переходя от одной щели в ноге к другой по направлению часовой стрелки. Пришлось досчитать до двадцати, прежде чем купол настолько расслабился, что смог подняться и к Блейду вернулось зрение.
Зрительная полоска вращалась, разглядывая туманные каньоны, образующие лабиринт в этой части Риммера. И Блейд сразу понял две вещи.
За короткое время шар поднялся на большую высоту, и поле зрения расширилось.
И корабль джофуров исчез!
Но где?…
Блейд подумал, что он прямо под ним, в слепом пятне. Это вызвало в воображении фантастическую картину. Он увидел, как разрезает оболочку шара и сверху падает на крейсер! Приземляется с грохотом и быстро движется по поверхности, пока не находит вход. Люк, который можно вскрыть, или стеклянное окно. Его можно будет разбить. А оказавшись внутри, на близком расстоянии, он им покажет.
А, вот он.
Героическое видение испарилось, как роса, когда он увидел корвет. Тот быстро уменьшался, направляясь на северо-запад.
Может, он уже покончил с Яйцом?
Внимательно вглядываясь, Блейд наконец разглядел на некотором расстоянии в противоположном направлении и огромный овоид. Теперь он был виден весь, включая шрам на боку. Рваная полурасплавленная линия светилась, бросая отблески цвета охры на каменные обломки у основания Гнезда. Тем не менее Яйцо выглядело относительно нетронутым.
Почему они улетели, не закончив работу?
Он по отражению звездного света проследил за полетом корвета.
Северо-запад. Он направляется на северо-запад.
Блейд пытался думать.
Там дом. Деревня Доло. Город Тарек.
И Библос, сразу подумал он, надеясь, что ошибается.
Возможно, самое плохое еще впереди.
Угроза подействовала, Мои кольца!
Ценность нашего опыта доказана. Капитан-лидер и все груды – члены экипажа убедились в наших/Моих достоинствах. Как Я/мы и предсказывал, как только корвет начал разрезать их священный камень, пришел сигнал.
Это было то же самое цифровое излучение, которое они использовали, чтобы открыть местоположение города г'кеков. Так варвары попытались снова умилостивить нас. Они хотят любой ценой защитить свое каменное божество.
Посмотрите на пленных людей, Мои кольца! Один из них, местный самец, которого мы/Аскс некогда знали как Ларка Кулхана, стонет и дрожит при виде нападения на Яйцо, а на остальных двоих это зрелище не подействовало. Так контролируемый эксперимент показал, что Я/мы был прав относительно туземцев и их религии.
Наш корвет улетает от поврежденного Яйца, направляясь к новой цели, а женщина тем временем утешает Ларка.
Что они предложат нам на этот раз? Что-нибудь такое же удовлетворительное, как город г'кеков, теперь замороженный вместе с застывшими в нем образцами ненавистных паразитов?
Наша груда-главный тактик рассчитал, что сунеры не принесут в жертву то, что нам больше всего нужно, – корабль дельфинов. Пока не принесут. Вначале попытаются откупиться чем-то меньшим. Возможно, их легендарным архивом – жалким собранием примитивных сведений, грубо зафиксированных на листьях растений или на каком-то похожем на кору материале. Ничтожное сборище лжи и суеверий, которое эти слабоумные смеют называть библиотекой.
Ты удивленно дрожишь, о второе кольцо сознания? Ты не ожидало, что Я узнаю о второй самой большой ценности Шести Рас?
Поверь, Аскс очень тщательно постарался расплавить именно эти воспоминания. Информация пришла не от этой преобразованной груды.
Неужели ты искренне считало, что груда Эваскс – единственная попытка нашего капитана-лидера собрать сведения? Были и другие пленники, другие допросы.
Слишком много времени потребовалось, чтобы узнать об этом гнойнике контрабандных знаний землян – о Библосе, и его точное расположение оставалось неизвестным. Но теперь Я/мы размышляю. Может, Библос – это именно то, чем они надеются откупиться от нас, обменяв свои архивы на «жизнь» Святого Яйца.
Если таково их намерение, они поймут, что ошиблись.
Мы сожжем книги, но этого недостаточно.
НИЧТО НЕ БУДЕТ ДОСТАТОЧНО.
В конечном счете даже корабль дельфинов. Хотя это будет хорошее начало.
Северо-запад. Какая цель могла в этом направлении привлечь внимание чужаков?
«Почти все, что я знаю и что мне небезразлично, – заключил Блейд. – Деревня Доло, город Тарек и Библос».
За вершинами Риммера взошел бледный Торген. При его свете Блейд смотрел, как исчезает стройный удлиненный корабль, и знал, что потеряет его из виду задолго до того, как тот достигнет одной из этих целей. Теперь Блейду было все равно, куда несет его встречный ветер. Он не сможет увидеть, как гибнет все, что он любит.
За крейсером следовала цепочка крошечных вспышек: это расположенные на горных вершинах станции докладывали о его продвижении. Блейд расшифровал несколько обрывков на галдва и понял, что это не слова, а цифры.
«Удивительно. Мы очень хорошо описываем и измеряем нашу собственную гибель».
Приток боевых гормонов схлынул, и Блейд все сильнее ощущал физические неудобства. Там, где один из урских крюков разорвал хитиновый панцирь, выставив на холодный воздух нежную внутреннюю оболочку, нервы зудели. Блейд страдал от жажды, и это заставляло его сожалеть, что он не выносливый серый.
Шар вышел из теплого восходящего потока и перестал подниматься. Вскоре начнется пустыня, и он окажется в местности рваных теней.
Подожди дур.
Блейд старался сфокусировать свою зрительную полоску, глядя вслед далекому кораблю джофуров.
Он остановился?
Скоро Блейд понял, что не ошибся. Корабль снова неподвижно парил, заставляя ищущий луч сканировать местность внизу.
«Может, я ошибся? И следующая цель – совсем не Библос или Тарек?»
Но там ничего нет! Только дикие холмы. Только одна тропа в бу.
Он удивленно смотрел, когда с горой под кораблем произошло нечто удивительное. На ней появились красноватые вспышки, словно болотный газ на топкой границе озера, подожженный статическим разрядом. Искры как будто распространялись посреди густых зарослей бу.
«Что теперь делают джофуры? – удивился Блейд. – Какое оружие используют?»
Искорки становились ярче, разгорались под гигантскими стволами. Корабль по-прежнему освещал местность лучом. Его будто забавляло, что из стволов местной растительности вырывается огонь. Потом корвет начал подниматься.
И когда первый раскат достиг Блейда, он неожиданно понял:
«Это совсем не джофуры! Это…»
Наконец корабль встревожился, начал пятиться. Луч его сузился до режущей иглы, проколол поднимающуюся колонну.
Мгновение спустя весь северо-западный горизонт озарился. С грохотом, сотрясающим ночь, волна за волной сверкающие трубы устремлялись в небо.
Ракеты, подумал Блейд. Это ракеты!
Большинство не попало в цель. Но рой снарядов был так велик, что точность не имела значения. Отступающий корвет не мог уничтожать их достаточно быстро, и три ракеты скользнули по его бокам.
А потом четвертая попала точно в цель. Боеголовка отказала, но удар был настолько силен, что одна секция корпуса отвалилась и, кружась, полетела вниз.
Остальные ракеты продолжали взрываться, не долетев до цели, или падали на землю и взрывались там, наполняя ночь ярким, но бесполезным освещением. И так много ракет не попало, что начинало казаться, будто поврежденный корвет сумеет уйти.
Но тут поднялась последняя ракета. Повернула и неторопливо ударила в самую середину корабля.
Ослепительный взрыв разорвал корпус, расколов корабль пополам. Блейду пришлось в разные стороны поворачивать свое зрительное кольцо, чтобы видеть, как обе половинки, словно чаши, полные огня, упали на лес.
Еще много мусора придется убирать, подумал Блейд, когда запылали несколько горных склонов. Но тело его бурно реагировало, из всех щелей вырывался резкий торжествующий свист, соперничая с огненным фейерверком.
Блейд своим квуэнским зрением видел гибель корвета, но видел и то, что большинство ракет продолжают полет, – те из них, что не попали в корвет и не взорвались. Оставляя за собой красные мерцающие хвосты, они уходили в небо.
Блейд закричал еще громче, когда они закончили подниматься и устремились к Джиджо, словно град, падая на Поляну Праздников.
Лес вокруг Лестера взорвался пламенем. Ракеты падали среди тайных площадок для запуска, распространяя волны жара и поджигая высокие колонны бу. На юге, там, где упал корабль, пылало зарево. Но Лестер оставался на поляне, куда со своим ассистентом г'кеком пришел, чтобы наблюдать за мерцающим небом.
Прискакал с докладом капрал ур.
– Нас окружает пламя. Мудрец, вам нужно бежать!
Но Лестер оставался неподвижен, глядя на пламенеющее небо. Голос его звучал глухо, словно он подавился чем-то.
– Не вижу! Все ракеты сгорели? Или продолжают полет?
Молодой г'кек ответил, поднимая вверх стебельки:
– Многие полетели в нужном направлении. Несколько десятков еще в воздухе. Ваши расчеты верны. Но теперь мы больше ничего не можем сделать. Пора уходить.
Лестер неохотно позволил увести себя с поляны по заранее запланированному маршруту отступления среди бу.
Только очень скоро они поняли, что языки пламени преграждают дорогу. Лестеру и его спутникам пришлось отступать назад, мимо тайного рабочего лагеря, маскировочная ткань над которым уже пылала. Один за другим вспыхивали чаны с пастой треки вместе с самими треки. В облаках дыма видны были и другие фигуры, а весь труд многих месяцев, проведенных в создании этого тайного промышленного центра, погружался в огненный водоворот.
– Выхода нет, – вздохнул ур.
– Тогда спасайтесь, я приказываю!
Лестер оттолкнул самку ура, повторяя приказ, пока капрал со стоном не поскакал туда, где пламя казалось ниже. Ур может выдержать такой переход. Лестер знал, что ему не стоит даже пытаться.
Вместе со своим молодым ассистентом он стоял в центре поляны, держа рукой одно дрожащее колесо.
– Все в порядке, – говорил он между приступами кашля. – Мы сделали то, что должны были.
Все рано или поздно кончается.
Теперь все зависит от Ифни.
Первые голографические изображения приводили в замешательство, но эти новые ошеломили Ларка. Он не мог понять смысл увиденного: могучие трубы бу, их основания охвачены пламенем, их десятки, и они устремляются вверх, как рой раздраженных огненных жуков.
Далекая камера повернулась: это корвет пытался уйти от залпа самодельных ракет. Изображение наклонилось так неожиданно, что у Ларка свело внутренности и ему пришлось отвести взгляд.
Остальные казались не менее изумленными. Линг громко рассмеялась и захлопала в ладоши, а на лице Ранна удивление смешивалось с отчаянием. Тогда происходящее должно быть хорошим. Ларк позволил вспыхнуть искорке надежды.
Эваскс, джофур, издавал булькающие звуки, одновременно отрывочно произнося на галдва:
– Нелепо, предательски, неожиданно, непредвиденно!
Его составное тело сотрясала дрожь – с верхушки до нижнего кольца. Большинство этих пожилых восковых торов были знакомы Ларку. Некогда они составляли друга, мудреца, доброго и умного. Но их захватило новое кольцо – блестящий молодой круг, черный и лишенный внешних особенностей, без придатков или органов чувств.
Линг и Ранн одновременно вскрикнули. Но когда Ларк повернулся, экран был пуст – словно пустая грифельная доска.
– Корвет уничтожен! – объяснила Линг. В голосе ее звучало благоговение и страх.
Джофур испустил резкий свист. Дрожь его перешла в конвульсии.
Линг возбужденно говорила что-то об «остальных ракетах». Но Ларк, направляясь к дрожащему джофуру, подумал: его единственное оружие – руки. Ну и что?
«Лестер, ты выкинул фантастический трюк, свойственный волчатам. Аскс гордился бы тобой.
И точно так же старина Аскс хотел бы, чтобы я это сделал».
Он нацелил удар сжатого кулака в дрожащее мастер-кольцо.
Кто– то схватил его за руку и сдержал яростной хваткой. Ларк развернулся и вторым кулаком попытался ударить Ранна. Но упрямый даник только покачал головой.
– Что это докажет? Ты их просто рассердишь, туземный мальчишка. Мы остаемся здесь в их руках.
– Убирайся с моего пути, – проворчал Ларк. – Я хочу освободить своего друга треки.
– Твой друг давно умер. Если убьешь мастер-кольцо, вся груда распадется! Я знаю это, молодой дикарь. Я применял это на практике.
Ларк был настолько сердит, что готов был наброситься на мощного даника. Ранн почувствовал это и отступил, подняв обе руки в борцовской стойке.
«Да, – подумал Ларк, приседая. – Ты звездный солдат. Но может, дикарь знает кое-какие приемы, которых не знаешь ты».
– Прекратите вы оба! – крикнула Линг. – Нам нужно подготовиться.
Она замолчала: по металлическому полу пробежала волна сильной дрожи. Где-то в огромном корабле ожили могучие силы.
– Защитные орудия, – определил Ранн причину гула. – Но во что они стреляют?
– Ракеты! – ответила Линг. – Я говорила, они летят сюда!
Ранн начинал понимать, что сунеры действительно угрожают кораблю. Он с проклятием бросился в угол камеры. Боевой корабль содрогался, его орудия бешено работали. Ларк позволил Линг поддерживать себя. Они держались друг за друга, слушая, как приближаются отдаленные разрывы. Невероятная острота ощущений, вызванная приливом гормонов, смешивалась с удовольствием от прикосновения Линг и осознанием приближающейся смерти.
Ларк обнаружил: он надеется, что в следующее мгновение его жизнь оборвется.
«Давай, Лестер. Ты можешь это сделать. Заканчивай работу!»
Осколок Яйца лежал у него на груди, в том месте, где остались ожоги от недавнего жара. Ларк свободной рукой сжал каменный амулет, ожидая встретить тепло. Но почувствовал, что камень холодный, как лед. И такой хрупкий, что распадется от дыхания.
