Текст книги "Большое путешествие (ЛП)"

Автор книги: Дэвид Аллен Дрейк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

В резком перепаде настроения, как солнце после дождя, Орлофф положил свою большую руку на плечи Несслера и повел Мантикорца обратно в палатку. – Ну, мне, в таком случае, придется забрать кое-какое оборудование с корабля, но завтра будет достаточно времени для этого. Может, сыграем по-дружески в покер?

Орлофф указал на одного из слуг и сказал: – Новые карты в честь нашего гостя! Его указательный палец метнулся от мужчины к богато украшенному деревянному сундуку, на котором виднелись следы тяжелого путешествия.

– И кто-нибудь из вас, собак, пусть принесет еще спиртного! – добавил он с ревом. Дружелюбным, почти льстивым голосом он обратился к Несслеру: – Это Мушкетон. Вы когда-нибудь пробовали такое раньше? Это наш национальный напиток Мелунгеона, – бренди, дистиллированное из вина мускатного винограда, который наши предки привезли с Земли.

Минчо чуть-чуть отхлебнула из бокала, надеясь избежать дальнейшего контакта с жидкостью, находящейся внутри. Приторная сладость Мушкетона пыталась скрыть содержание алкоголя, достаточного, чтобы содрать краску. Она вылила оставшееся содержимое на корни колючего куста.

– Я думаю, что на сегодня мне, в моем стакане достаточно, – мягко сказал Несслер. Хозяин палатки подвел его к карточному столу так же бесцеремонно, как полицейский ведет пьяного. Слуга протянул Орлоффу плоский футлярчик из сундука. – А что касается карт...

Орлофф открыл футляр, и Минчо почувствовала, как ее лицо напряглось. Внутри были две колоды карт с пятнистыми узорами на рубашке карт: одна неопределенно-голубая, другая столь же нейтрально-зеленая. Они были сделаны из тонкого синтетического материала, а не из бумаги, и выглядели нетронутыми.

Вместе с ними в кармане футляра лежала пенковая трубка, стержень которой был сделан из черного композиционного материала. Здесь же была затейливо вырезанная белая чаша из пористого камня, явно ранее неиспользуемая.

– ...Думаю, с этим придется подождать до следующего раза, – продолжил Несслер. Мышцы Минчо расслабились, хотя внутри она все еще чувствовала холодок.

Несслер вывернулся из рук Орлоффа; казалось, это движение было сделано только для того, чтобы дать ему возможность сделать жест в сторону ряда пилонов. – Мы бы хотели осмотреть оставшуюся часть этого участка при дневном свете. Завтра мы вернемся с нашим съемочным оборудованием, чтобы сделать его запись, особенно этот пилон, и, возможно, у нас будет время для карт.

Он протянул слуге свою кружку, все еще полную, поклонился Мелунгеонскому капитану и сказал: – Всего доброго, сэр. Затем он повернулся на каблуках, прежде чем тот успел ответить.

Орлофф стоял, слегка нахмурившись. Он вынул трубку из футляра и повертел ее в своих сильных пальцах. – Да, хорошо, до завтра, – крикнул он Несслеру и Минчо. Госпожа Декайпер уже сидела в аэрокаре, шипя от ярости из-за Мелунгеонского святотатства.

* * *

Следующий пилон находился почти в полукилометре от них, на достаточном расстоянии, чтобы освободить их отряд от присутствия Мелунгеонцев. Несслер приземлился, как и прежде, с подветренной стороны, хотя песок, брызнувший из-под аэрокара, не причинил бы существенного вреда кристаллической колонне.

У Минчо перехватило дыхание. Теперь, когда ее сознание обработало информацию, на которую она инстинктивно отреагировала при первом ее получении, она почувствовала, что злится больше, а не меньше.

– Несслер, – сказала она, прерывая поток недовольства Декайпер, – ни при каких обстоятельствах не играйте с этим человеком в карты. Колода, которую он вытащил, имеет крапление. Карты передают свои значения. Орлофф улавливает сигналы щелчками через стержень своей курительной трубки.

Несслер поднял бровь, выходя из аэрокара. – Жульничество в картах вполне соответствует характеру этого человека, не так ли? Я, ах... Я рад, что вы узнали эту атрибутику. Я бы так не смог.

Минчо попытался встать. Она потерпела неудачу, потому что ее мышцы трепетали. Она закрыла лицо руками.

Несслер помог Декайпер выбраться из машины. Они немного поговорили вполголоса, потом Декайпер сказала: – Я буду по другую сторону пилона, и ее ноги захрустели по песку.

Несслер откашлялся. – Ах, Минчо? – сказал он.

Минчо опустила руки. Не глядя Несслеру в глаза, она сказала: – Я никогда не говорила о своем отце. Он был профессиональным игроком. Мои самые ранние воспоминания связаны с игрой в карты с отцом. Он наказывал меня, когда я совершала ошибку. Мне было три года, может быть, даже меньше, и он выпорол меня за то, что я нарисовала комбинацию карт, подобранных подряд по достоинству.

– Мне очень жаль, что возник этот вопрос, – тихо сказал Несслер. – Тем не менее, завтра нам незачем приближаться к Мелунгеонцам. Может быть, Ровальд удастся получить какую-нибудь видовую информацию.

– Меня не волнует смотреть на играющих людей, – сказала Минчо. Она слабо улыбнулась в сторону далекого горизонта. – А вот то, как они это делают, на самом деле возбуждает меня. Мой отец учил меня очень хорошо, но я не прикасалась к колоде карт с того дня, как он умер.

Она встала и посмотрела прямо на своего друга и работодателя. Она снова улыбнулась, хотя уголки ее губ дрогнули. – Его застрелили, когда мне было шестнадцать. Это была не дуэль, а простое убийство, заказное убийство. Учитывая, что несколько жертв, которых он обманул, покончили с собой, я полагаю, справедливость восторжествовала.

Несслер медленно покачал головой. – Я сожалею о смерти вашего отца, Минчо, – сказал он. – А также о том, как он решил прожить свою жизнь. Но это был не ваш выбор. Для меня большая честь быть вашим учеником в изучении культуры Альфаны, и я по-прежнему восхищаюсь вашими знаниями.

– Надеюсь, вы не настолько глупы, чтобы трепетать от одного только знания, – едко заметила Минчо. – Не больше, чем я сама от богатства. Давайте взглянем на этот пилон, хорошо? Я хочу посмотреть, все ли шесть имеют одинаковый молекулярный состав.

* * *

Они высадили Декайпер у двух складских сараев, в которых она жила на окраине Куперсбурга. Несслер остановил арендованный аэрокар во дворе дома Сингха. По всему комплексу зданий горели электрические фонари, питаемые генераторами, и десятки людей, находящиеся во дворе, были вынуждены расступиться, чтобы дать возможность машине приземлиться.

– Сэр! – сказал Бересфорд, как только Несслер выключил турбины. – На орбите находится Джатанский грузовой корабль, который доставил полубаркас с корабля Мантикорского флота, взорванного крейсером Хевов в Системе «Воздуха». Они надеются, что вы, знаете ли, настоящий джентльмен…

Несслер поднялся с места с чуть изменившимся выражением лица. – Надеюсь, что джентльмен, – сказал он, – и, вне всякого сомнения, запасной офицер флота. Могу я спросить, кто ответственный за этот отряд?

Сингх стоял у входной двери, но не вмешивался в то, что, как он надеялся, больше его не касалось. Минчо отодвинулась от машины в угол, чтобы не мешать, и одновременно наблюдать за происходящим.

Люди, почти заполнившие двор, были одеты либо в форму Королевского флота Мантикоры, либо в неопределенную одежду местного производства, которая, должно быть, была предоставлена консульским агентом. Некоторые из потерпевших кораблекрушение были ранены; у большинства из них были желтоватые, пустые глаза, которые были больше, чем давал оптический обман низковольтных ламп, которые освещали их. Судя по их виду, они, должно быть, были вынуждены питаться за счет жизнеобеспечения своего полубаркаса/спасательной шлюпки, чтобы не перегружать ограниченные возможности гипер-способного грузового судна, которое их подобрало.

– Сэр! – сказала мощно сложенная женщина, которая встала перед Несслером и резко отдала честь. – Леона Харп, Боцман, с покойного эсминца Ее Величества «Лимпериуз». Нас тридцать семь человек, все, кто выжил.

– Спокойно, Харп, – сказал Несслер тоном спокойной властности, очень отличавшимся от его обычной речи и даже от общения с такими слугами, как Бересфорд. – Итак, каковы ваши основные потребности?

– Мистер Сингх накормил нас сразу после того, как мы приземлились на полубаркасе, – сказала Харп. Она потерла глаза. – У него нет палаток для укрытия, и я не знаю, как долго мы здесь застрянем.

– Нам нужен способ, как добраться до корабля Флота, достаточно большого, чтобы отомстить ублюдкам – Хевам, которые нанесли нам удар! – крикнул кто-то из задних рядов.

– Заткнитесь, Дисмор! – рявкнула Харп, не поворачивая головы. – Хотя, я тоже с нетерпением жду этого, сэр. Они напали на нас без предупреждения в территориальном пространстве Лиги, а мы даже не знали, что идет война... если она идет! Мы только поняли, что кто-то начал блокировать нас, а потом открыл огонь. Мы старались изо всех сил, думаю, нам даже удалось кое-что расколотить, но у Хевов был тяжелый крейсер. Она покачала головой. – Наш старый «Лимп» был как щенок против гексапумы, сэр. Она остановилась на мгновение, затем резко вдохнула. – После того, как удар повредил термоядерный реактор, все выжившие сошли на двух катерах и полубаркасе... и вот тогда эти ублюдки появились снова. Они сбили лазером синий катер под командованием мистера Гедросяна, нашего шефа. Мисс Арлемонт, офицер инженерной службы, попыталась протаранить их красным катером. Они и его сбили лазером.

Харп сглотнула. – Капитан освободил нас перед смертью, – сказала она. – Я сама не смогла бы ускользнуть от этих ублюдков без его команды. Он потерял ноги от удара по мостику, но я не думаю, что это его убило. Он просто сдался. Она снова сглотнула.

– Мы знали, что Хевы были на «Воздухе», поэтому мы не могли туда вернуться. Это была просто удача, что «Иеробам» вышел из системы, и его шкипер был готов позволить нам проехать на корпусе его корабля. Иначе мы были бы точно мертвы, сэр. Эти ублюдки не хотят, чтобы остались свидетели.

– Да, хорошо, – сказал Несслер. – Подождите здесь немного, пока я посоветуюсь с мистером Сингхом.

Несслер подошел к Сингху, который стоял на крыльце. Потерпевшие кораблекрушение астронавты разошлись с механической точностью. Они потеряли все, кроме одежды, в которой стояли, а в некоторых случаях и одежду тоже, но их дисциплина держалась на должном уровне. Минчо всегда считала себя ученой и выше мелочных забот о национальной принадлежности, но в этот момент она гордилась тем, что является гражданкой Звездного Королевства Мантикора.

– Превосходно! – сказал Несслер после короткого разговора. Мистер Сингх исчез в доме, негромко отдавая распоряжения.

– Боцман Харп, – продолжал Несслер, все еще стоя на крыльце, что ставило его на голову выше астронавтов, к которым он обращался. – Вас и ваших людей разместят на складе и снабдят пайками на время вашего пребывания на «Надежде». Я оплачу расходы мистера Сингха и получу их по возвращении на Мантикору. Мистер Сингх сейчас вызывает проводника.

Минчо сомневалась, что Несслер даже потребует возмещения суммы, которая была ничтожно мала по сравнению с его годовыми доходами. Правительственная бумажная волокита превратилась бы в трясину, и она подозревала, что Флот был даже хуже, чем гражданская бюрократия Звездного Королевства. Это замечание было его способом не хвастаться своим богатством.

– Мы хотим вернуться, чтобы еще раз ударить по этим Хевам, сэр, – сказала Харп. – Они нас разгромили, это война. Но спасательные суда...

– Мы разберемся с этим, Боцман, – резко сказал Несслер, – но сначала о главном. Кивнув в сторону слуги, появившегося в дверях позади него, он продолжил: – Вы должны подготовить подробный отчет в своем новом жилище до семисотого часа завтрашнего дня. Делегация младших офицеров должна ждать меня здесь в это время. Все свободны!

– Гип-гип... – крикнул один из астронавтов с заднего ряда.

– Ура! – продолжил он во все горло, и Минчо показалось, что в гулком внутреннем дворике раздалось больше тридцати семи голосов.

Когда члены команды вышли из внутреннего двора вслед за Харп и слугой, сопровождавшим отряд, Минчо направилась туда, где Несслер разговаривал с Бересфордом. – Это ужасно, – сказала она.

– Другая сторона в том, что Флот Доула не очень компетентен в ведении войны, – сказал Несслер без особого выражения, – в том, что они готовы совершать действия, которые были бы немыслимы для профессиональных сил. Например, уничтожать спасательные суда.

Минчо кивнула. – Я бы сказала, что любая война достаточно плоха и без того, чтобы люди пытались найти способы сделать ее еще хуже, – согласилась она, – но, как вы говорите, неудачники отчаянно хотят, чтобы кто-то еще был в их власти.

– Я как раз указывал капитану, – сказал Бересфорд, – что, учитывая, что Хевы именно такие, какие есть, а «Воздух» так близко от «Надежды», может быть, будет лучше, если мы прервем работу в этом секторе и вернемся к системам, где у нашего Флота есть что-то более впечатляющее, чем эсминец. Он сплюнул. – Взойти бы на борт тяжелого крейсера, черт возьми!

– Пиратство – это обычная проблема в секторе двенадцать Лиги, – сказал Несслер ровным и твердым, как лезвие ножа, голосом. – Но я согласен, что кому-то в Министерстве могло прийти в голову, что когда Хевы начали посылать крейсера для рейдерства, наши антипиратские патрули должны были быть либо усилены, либо отозваны. Несомненно, адмиралтейство было занято совсем другим.

Ровальд вышла из дома с голографическим проектором, который был частью обширного набора оборудования, которое она взяла с собой в путешествие. Она начала говорить, но остановилась, когда поняла, что Несслер и Минчо, хотя и молчали, были сосредоточены на более важных вещах.

Бересфорд не колебался ни секунды. – Так мне позаботиться о том, чтобы организовать транспорт, скажем, до Кришнапутры? – спросил он. – Капитан Кейдж еще не покинул орбиту. Может пройти три месяца, прежде чем здесь приземлится еще один корабль с парусами Варшавского!

Несслер отрицательно покачал головой. – Да, в этом-то и проблема. Мы можем выбраться из этого района, но выжившие с «Лимпериуза» не смогут, конечно, не на своем корабле и не с какой-либо вероятностью на любом из маломощных судов, которые заходят в мир, подобный «Надежде».

– Хорошо, Сэр... – сказал Бересфорд, глядя в землю и тем самым доказывая, что он знает, как крепко он стоит на ногах, чтобы вести своего хозяина, и что его несогласие было бы совершенно неприемлемо. – Мне кажется, что когда они подписывали контракт с Флотом, эти Харп с остальными, они вроде как...

– Да, человек берет на себя ответственность, которая впоследствии может оказаться чрезвычайно обременительной, – холодно и отчетливо произнес Несслер. – Как и тогда, когда я принял присягу офицера Флота Ее Величества. Разумеется, Бересфорд, вас это не касается. Я отправлю вас и Ровальд…

– Сэр! – сказал Бересфорд с достоинством, которого Минчо никогда не могла вообразить в этом маленьком человеке. И он продолжил: – Я не думаю, что кому-то нужно учить Бересфорда из Грейтгапа его долгу. Может быть, смысл в том, чтобы следить, что его хозяин не поцарапался, но это не имеет никакого отношения к тому, чтобы оставить его, потому что стало трудно.

Несслер сконфузился. – Простите меня, Бересфорд, – сказал он. – Сейчас не самое подходящее время для того, чтобы валять дурака перед человеком, который заботился обо мне всю мою жизнь.

– Сэр? – начала говорить Ровальд, возможно, не столько для того, чтобы нарушить неловкое молчание, сколько потому, что она думала, что кому-то есть дело до ее слов. – Как и велела мисс Минчо, я проанализировала поврежденные кристаллы в коллекции Декайпер, чтобы найти общую частоту колебаний…

– Минутку, пожалуйста, Ровальд, – сказал Несслер, поднимая руку, но глядя на Минчо, а не на техника. – Минчо, а вы не могли бы выиграть в покер у лорда Орлоффа кучу денег? Больше денег, чем он может заплатить?

– Нет, – ответила Минчо, ее слова были такими же четкими и точными, как щелканье щепок по твердой древесине. Они с Несслером больше не были наставником и учеником, хотя у нее не было свободного времени, чтобы определить, каковы на самом деле их теперешние отношения.

Не обращая внимания на холодок на лице Несслера, она продолжила: – Он не станет играть со мной на такие суммы. Однако если Бересфорд и Ровальд окажут мне полное содействие, я думаю, что смогу устроить так, чтобы вы... – она улыбнулась, как острый нож, – сами за день или два подстригли его, как овцу.

Бересфорд расхохотался. – Кого вы хотите убить, босс? – спросил он. Судя по выражению его глаз и внезапному напряжению в худом теле Ровальд, это была не совсем шутка.

– Вам нужно, всего лишь одолжить колоду карт в лагере Орлоффа, – сказала Минчо. – Это будет нетрудно, учитывая ваши связи с командой Мелунгеона, и, возможно, использовать немного денег, но не слишком много.

– Она повернулась к технику. – Что касается вас, Ровальд, – продолжала она, – я хочу, чтобы вы перепрограммировали электронный отклик колоды. Я, вероятно, могла бы сделать эту работу сама с вашим оборудованием, но я не смогла бы сделать это так быстро и легко, как, я уверена, сможете вы.

Ровальд издала вздох облегчения. – Я уверена, что это не будет проблемой, мэм, – ответила она.

– Я собираюсь выиграть в покер? – с удивлением сказал Несслер. – Это, конечно, будет отличаться от моего школьного опыта. Он усмехнулся. – Но вы, конечно, эксперт. А Бересфорд? Прежде, чем я передам вам просьбу Минчо, будь хорошим парнем и найди мой спиртовой катализатор. Орлофф наверняка подсунет мне свой ужасный бренди, и я не хочу, чтобы он думал, будто у меня есть особая причина сохранять ясную голову.

* * *

Была середина утра, когда Запасной Гардемарин Несслер закончил свою встречу с теми, кто выжил на «Лимпериузе». Это устраивало Минчо гораздо больше, чем ранний отъезд к пилонам. Она все еще чувствовала последствия танцев, которые были два вечера назад.

Помимо того, что она позволила своим мускулам работать свободно, задержка позволила Минчо изучить работу Ровальд за предыдущий день. Техник рассчитала диапазон резонансных частот для четырех наименее поврежденных Альфанских «книг» из коллекции Декайпер. Следующим шагом будет вычисление частоты общего резонанса, а затем, наконец, определение коэффициента, с помощью которого это простое число должно быть модифицировано, чтобы должным образом стимулировать кристаллы в их нынешнем поврежденном состоянии.

Если Ровальд добьется успеха, а это казалось вполне вероятным, прорыв в изучении Альфаны станет вершиной научной жизни Минчо. Но она не могла по-настоящему оценить это, потому что впервые с тех пор, как умер ее отец, Эдит Минчо не была, в первую очередь, ученой.

Несслер поднял аэрокар в воздух. Он и Минчо сидели на передних сиденьях, Бересфорд и Ровальд – на задних. Там было место для пятого пассажира, но никто из них не рискнул добавить даже небольшой дополнительный вес Декайпер. Накануне аэрокар с трудом перевез только троих.

Едва они миновали стены внутреннего двора Сингха, как увидели Мелунгеонский аэромобиль, который направлялся к посадочной площадке. У машины лорда Орлоффа был матерчатый навес с кисточками, которые яростно развевались на ветру.

– Ах! – воскликнул Несслер, наклоняясь к панели управления, чтобы повернуть машину. – Я думаю, нам лучше присоединиться к ним, прежде чем двигаться дальше. Возможно, вам придется самому отвезти Ровальд на место, Бересфорд.

– Думаю, я с этим справлюсь, – сказал слуга. – Учитывая, что я управляю воздушными машинами с девяти лет. И разве ваш отец не надрал мне за это задницу, когда поймал меня, сэр?

Орлофф и его свита уже собирались войти в Мелунгеонский катер, когда Несслер посадил неподалеку взятую напрокат машину. Орлофф улыбнулся им и воскликнул: – Несслер! Пойдемте, осмотрим моего «Полковника Араби». А затем мы вдвоем можем вернуться в лагерь и поиграть в карты, не так ли?

– Мы с Минчо будем рады посетить ваш корабль, капитан Орлофф, – весело сказал Несслер. Он подошел к Мелунгеонцу и с энтузиазмом обнял его. Минчо заметила, что на этот раз руки Несслера были вне рук Орлоффа, а не прижаты к его груди медвежьими объятиями Мелунгеонца. – Нет ли каких-либо проблем с тем, чтобы мой слуга и техник отправились в ваш лагерь, чтобы сделать видеозаписи пилона, прежде чем вы его заберете?

– Фуф! – сказал Орлов. – А почему должна быть проблема? Алек, возвращайся в лагерь со слугами моего почетного гостя и проследи, чтобы эти собаки там хорошо с ними обращались. Видите ли, там теперь только нижние чины.

– И, возможно, завтра, когда у нас будет возможность отдохнуть, – добавил Несслер, – я буду в настроении поиграть в покер. Надеюсь, у вас нет проблем с высокими ставками?

Лорд Орлофф громко расхохотался и похлопал Несслера по плечу, приглашая его сесть в полубаркас.

* * *

У Минчо не было опыта работы на флоте, так что вид приближающегося крейсера ничего бы для нее не значил, даже если бы обзорный экран катера был в лучшем состоянии. Если нечеткое изображение указывало на состояние «Полковника Араби», то крейсер действительно был в очень плохом состоянии.

– Ну, если бы я не знал лучше, – сказал Несслер, глядя через плечо рулевого, – я бы сказал, что это крейсер класса «великолепный» Народной Республики Хейвен! Это очень хорошо. Это комплексная поставка Хевов Великому Герцогству, или...?

– Никакой комплексной поставки, нет, – сказал Орлофф с командирского места справа от рулевого. – Мы просто купили этот самый корабль! Не слишком хорошо для Мелунгеона, и ничто для Мелунгеона, что слишком хорошо для Максвелла, Лорда Орлофф. Он ударил себя в широкую грудь обоими кулаками. – Для меня самого!

Катер прошел в шлюпочный отсек крейсера номер два и сел в стыковочные буферы. Механические стыковочные рычаги лязгнули гораздо громче, чем ожидала Минчо, и служебная труба устремилась к шлюзу катера.

Продажа военных кораблей второстепенным государствам была бы полезным центром прибыли для такого правительства, как правительство Хейвен, которое нуждалось в огромных производственных мощностях для своих собственных целей. Однако техническое обслуживание после продажи не было частью такой сделки.

– Мы купили «Полковника Араби» не более двадцати лет назад, – продолжал Орлофф, когда члены команды вручную открыли люк катера. Система, действующая от источника питания, не работала. – Прямо с полигона Хейвен, а не с какой-нибудь собачьей помойки. Вы когда-нибудь видели такой прекрасный корабль, сэр Хакон Несслер? Мой корабль!

Вид на галерею шлюпочного отсека, открывавшийся через трубу для прохода персонала, не поразил Минчо ничем, кроме ощущения убожества, но Несслер, казалось, был искренне впечатлен, когда следовал за Орлоффым по трубе. – Это гораздо больше, чем я ожидал, – сказал он. – Лорд Орлофф, признаюсь, я не думал, что флот Мелунгеона располагает столь современным судном.

Офицеры Орлоффа были подобострастны и к нему, и к Несслеру, но не проявляли такой сдержанности, ни по отношению к Минчо, ни друг к другу. После того, как Минчо оттолкнула женщина с тремя кольцами на рукавах и дуэльным шрамом на лбу, она стала ждать, чтобы высадиться вслед за всеми офицерами корабля.

– Займись передними лазерами, Котцвинкль, – сказал Орлофф. – С любым, какой выберешь. И я не собираюсь проводить здесь весь день! Выпьем, Несслер?

– Так... – сказала Минчо, когда она догнала остальных, когда они выходили из шлюпочного отсека. Мелунгеонцы были заняты своими делами; по сути дела, она разговаривала только с Несслером, хотя и без намека на тайну между ними. – Этот корабль на самом деле равен кораблю Хевов на «Воздухе»?

– О боже, нет! – весело ответил Несслер. – Это легкий крейсер. Корабль на «Воздухе» – это тяжелый крейсер, совсем другое дело, и к тому же более новый. Хотя, – он понизил голос, все еще забавляясь, – выбор между профессиональными стандартами экипажей может быть невелик. И это намного лучше, чем я ожидал.

Орлофф повернулся и протянул Несслеру один из двух стаканов бренди, которые держал в руках. – Пойдем! Посмотрите на мой прекрасный корабль.

Минчо последовала за ними, радуясь, что больше не придется иметь дело с «Мушкетоном». Несслер проглотил катализатор перед посадкой. Он превращал этанол в сложный эфир, который связывался с жирными кислотами, прежде чем он мог быть поглощен в кишечнике. Пока у Несслера есть запас подходящей еды, а миски с арахисом на карточном столе Мелунгеона вполне подойдут, никто не сможет напоить его так, чтобы он оказался под столом.

Однако катализатор не повлиял на вкус «Мушкетона». Если бы у Минчо был выбор, она бы предпочла пить гидравлическую жидкость.

Несколько офицеров отправились по делам корабля, выкрикивая сердитые приказы персоналу, все еще находившемуся на борту. Вместе с Несслером Орлофф повел остальных сопровождающих на прогулку по кораблю. Минчо последовала за ними как заинтересованный, хотя и неопытный наблюдатель.

Путешествие от Мелунгеона до «Надежды» было долгим и, по-видимому, трудным для навигации, так что офицеры и команда должны были обладать хоть какой-то компетентностью. Несомненно, что это ужасное состояние требовало от «Полковника Араби» срочного ремонта.

Не требовалось никакого опыта, чтобы заметить связки электрических цепей, проложенных вдоль палуб, а иногда и проникающих в отсеки через дыры, неровно прорезанные в том, что раньше было взрывобезопасными стенами. Некоторые части оборудования не подходили к стойкам, и были соединены между собой оголенными кабелями. Иногда к корпусу оригинального оборудования был приварен сменный блок.

А главное, все было грязным. Смазочные материалы и гидравлические жидкости, очевидно, выиграли битву за то, чтобы кровоточить на каждую поверхность в замкнутом объеме звездолета. Только постоянная работа бригад могла бы удалить это слизистое покрытие. Но не было никаких признаков того, что кто-то на борту «Полковника Араби» хотя бы попытался это сделать. Минчо видела 20-сантиметровые бороды липкого ворса, колышущиеся повсюду, кроме основных транспортных зон.

Они вошли в гулкий пролет между стенами. По большей части «Полковник Араби» производил на Минчо двоякое впечатление: он обладал очень большим объемом, и одновременно был очень тесным. Это был первый раз, когда она почувствовала настоящий объем. Члены экипажа мелькали в полутьме, и только часть освещения отсека, казалось, работала.

– Здесь мы будем хранить пилон, – сказал Орлофф, – широко жестикулируя обеими руками. – Три месяца ушло на то, чтобы освободить это место! Наша верфь на Мелунгеоне – это дерьмо!

Он сплюнул на палубу у своих ног. – Мошенники, работают только, чтобы набить карманы!

– Эта переборка отделяла передний ракетный склад от основного пищевого отсека, не так ли? – спросил Несслер. – Снять броневую плиту со склада было бы серьезной работой для любой верфи, Лорд Орлофф. И я удивляюсь... разве у вас нет проблем со сгибанием корпуса в результате этого изменения? Эта плита была главным поперечным ребром жесткости, я полагаю.

– Тьфу! – ответил Орлов. – Нам нужно было место для пилона, не так ли? Что толку было бы проделывать весь этот путь, если бы мы не могли увезти эту проклятую колонну?

Когда глаза Минчо привыкли к отсутствию освещения, она разглядела очертания двух огромных цилиндров, каждый из которых был размером почти с катер «Полковника Араби». Это были ракеты, субсветовые космические корабли, каждый с ядерной боеголовкой в качестве груза.

Возможно, с ядерной боеголовкой. Судя по тому, что она видела на этом флоте, отсек боеголовки мог быть пуст или содержать некоторое количество песка для балласта.

– Насколько я понимаю, Лорд Орлофф, вам пришлось убрать большую часть ваших ракет, чтобы освободить место для хранения артефактов Альфаны? – спросила Минчо. На самом деле она не думала ни о чем подобном. Вблизи она увидела, что люльки, в которых должны были находиться дополнительные ракеты, покрыты ржавчиной. Прошли годы, если не десятилетия с тех пор, как их в последний раз использовали по назначению.

– Это всего лишь передний ракетный склад, Минчо, – быстро сказал Несслер. – Есть еще кормовой склад, и он не пострадал от этих модификаций.

– Тьфу! – повторил Орлофф. – А зачем нам ракеты? Разве Альфаны собираются напасть на нас, мой друг?

Он хлопнул Несслера по спине и громко расхохотался. – Кроме того, знаете ли вы, сколько стоит одна ракета? Гораздо лучше потратить флотские ассигнования на жалованье достойным офицерам, не так ли?

Три раза прозвенел звонок. Невнятный голос сообщил информацию, которую Минчо не понимала: сочетание искажений громкоговорителя, эха, Мелунгеонского акцента и флотского жаргона было для нее просто невыносимо.

– Ха! – воскликнул Орлофф. – У Котцвинкля скоро все будет готово. Мне придется извиниться за то, что я назвал его ленивым псом, который скорее переспит со своей сестрой, чем выполнит свой долг, не так ли?

Его смех снова загремел, когда он повёл обоих посетителей с Мантикоры перед собой к люку, через который они вошли в отсек. – Еще выпьем, и вернемся в лагерь и поиграем в покер, не так ли? – сказал он.

– Еще выпьем, – согласился Несслер. – А завтра я приеду в ваш лагерь, и мы сыграем в покер, да.

* * *

Ночью в лагере прошел дождь, короткий шквал, который, казалось, ничего не сделал, чтобы даже прибить пыль. Из того, что раньше было голой почвой, выросли крошечные побеги. Растительность была непривлекательного серого оттенка, и у нее были шипы, способные пробить ткань по бокам обуви Минчо. Ей придется надеть более жесткие ботинки, если они хотят оставаться на «Надежде» еще какое-то время.

Бересфорд сооружал небольшую палатку рядом с собственным убежищем Мелунгеонцев. Ровальд отнесла туда свое снаряжение, сделав несколько ходок, чтобы случайно не уронить какой-нибудь предмет и не повредить его. Минчо предложила ей свою помощь, но техник никому не доверила это оборудование. Они не смогли взять с собой защитные контейнеры, в которых обычно перемещались нужные хрупкие предметы. Даже сейчас, взятый напрокат аэрокар, был лишь частично пригоден для полетов с четырьмя человеками на борту и минимальным дополнительным весом.

– Итак, – весело сказал Орлофф. – Вы не привезли эту вашу старую дуру Декайпер посмотреть? Я подумал, что она захочет попрощаться со своей драгоценной колонной.

– Она захотела остаться дома и проверить кое-какие данные, которые Ровальд подсчитала для Альфанских книг, – солгал Несслер. Его улыбка была такой же яркой и естественной, как восход солнца. Нужно было знать его так же хорошо, как Минчо, чтобы заметить пульсирующий кровеносный сосуд на его шее. – Это было бы замечательно, не правда ли, если бы мы могли расшифровать их записи?