Текст книги "Кровь как лимонад"

Автор книги: Денис Воронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Зазвонил айфон. Гарфилд.

– Жека, ты куда делся?

– Настю провожал.

– Проводил? Ну, так давай возвращайся. Мы же не допили.

Хорошо, что есть на свете друзья.

* * *

С наступлением темноты дневная круговерть и сутолока Сенной с ее продавцами контрафакта, скупщиками краденых «мобил» и музыкантами и бездомными в подземных переходах превратилась в круговерть ночную: студенты, с одинокими розами в руках поджидающие своих пассий, чтобы отвести их на вечерний киносеанс, многочисленные компании подвыпивших после работы, озирающиеся в поисках вчерашнего дня кавказцы и азиаты, стремные типки, пасущиеся возле метро и «Макдональдса», за окнами которого посетители увлеченно поглощали липкие как скотч калории.

Настю Жека увидел издалека. Она стояла чуть в стороне, под неярким уличным фонарем, переделывающим весь мир под себя, возле скамейки с металлическими тележными колесами по бокам. Одета девушка была в тренчкот в крупную красную клетку, под которым угадывался деловой костюм. Вчерашний «взрыв на макаронной фабрике» в стиле журналов от хайр-индустрии заменила асимметричная офисная прическа. Припарковавшись у тротуара, под знаком, запрещающим остановку, Жека посигналил. Настя, посмотрев на «опель», неуверенно двинулась в его сторону. Глянув в зеркало заднего вида, Жека открыл дверь «астры», одной ногой ступил на землю, выпрямился и помахал Насте. Она улыбнулась и пошла быстрее. Села в салон, и Жеку обволок цветочный аромат ее парфюма.

– Привет, – поздоровалась Настя.

– Привет, – сказал Жека. – Отлично выглядишь. Не холодно тебе в этой штучке?

– Нет, нормально, штучка теплая. Спасибо.

Жека встретился глазами с ее насмешливым взглядом и произнес:

– Я готов заплатить за мысли, которые ты сейчас думаешь.

Настя засмеялась:

– Не надо платить, я и так ими поделюсь. Думаю о том, что ожидала увидеть тебя на более крупной машине. Мне почему-то казалось, что у тебя какой-нибудь джип или вроде того.

– Не-а, – помотал головой Жека. – Я, конечно, хотел бы как Афекс Твин купить танк и гонять на нем по улицам, но это невозможно. А раз так, то для города, по-моему, лучший вариант – юркий и негабаритный автомобиль.

– Тогда ты должен ездить на чем-нибудь вроде «смарт фор ту».

– Это уже перебор. Все равно что спать в шкафу или заниматься сексом в лифте.

– Ты не трахался в лифте? – в стиле Алонзо, грязного копа из «Training Day», повышая градус разговора, деланно удивилась Настя. – Как так?

– Ну-у, – Жека опять, как и вчера, потерялся и теперь соображал, как лучше ответить. – Честно? Нет… У меня не было подруг из домов на Крестовском. Думаю, там лифты настолько стерильные, что в них, наверное, можно делать операцию. А после секса в лифте купчинской многоэтажки, думаю, можно смело отправляться сдавать анализы. Поймать какую-нибудь дрянь там проще простого.

– А если предохраняться?.. Ладно, разговор не перед ужином, да?

– Точно, – согласно кивнул Жека. – Но можно обсудить это позже.

Настя легонько толкнула его в плечо и спросила:

– Есть какие-нибудь предпочтения?.. Я не про секс… Нет? Тогда я знаю одно местечко…

– Показывай дорогу.

Он вырулил на Гороховую. Включил магнитолу, и в машине заиграли «Mogwai», «Happy Songs For Happy People». Это, конечно, если понимать под счастьем смешанную в одинаковых пропорциях смесь похмелья и древнерусской тоски. Шотландские пост-рокеры давали возможность, не чувствуя неловкости, маскировать молчание под прослушивание музыки. Настя покачивала головой в такт и разглядывала вечерний Центр. Город, с которым политики обходились как с любовницей. Сначала отымели ямами в дорожном покрытии, раздутыми бюджетами строек федерального значения и закопанными в землю рваными трубами теплотрасс. Потом купили новое платье из витрин непомерно дорогих бутиков, суши – дискаунтеров, обклеенных фэйковыми мишленовскими звездами второсортных ресторанов и стоматологических центров, где, судя по ценам услуг, материалы для имплантатов привозили с Луны.

Жека не гнал, рассеянно смотрел на дорогу, боковым зрением изучая профиль девушки. Красивая, с волевым подбородком и ртом, готовым превратиться в улыбку.

Он надеялся, что Настя не окажется «ихтиологом». Так Жека называл девушек, любящих суши. Вернее – то, что в Петербурге выдают за «суши». Опасная как прыжки с парашютом еда. Больше двух лет назад, бьющим все рекорды жары летом Жека встречался с одной девушкой. Та как раз была из «ихтиологов», регулярно подъедалась в «Евразии». Они собирались в «Бермуды» на костюмированное пати, перед этим Жека завез ее в дорогую «Шестую часть суши». Официантки и посетители в суши-баре оглядывались на ангела с белыми крыльями за спиной, который орудовал палочками над аригато-суши сетом. На пати они так и не попали, потому что через час после еды девушке поплохело. Она захотела домой, но по дороге пришлось останавливаться. Через день ссылку на снятый прохожим на мобильник и размещенный на Ютюбе ролик «Что у ангела внутри» Жеке скинул Фью. Отношения с девушкой после этого как-то расстроились.

– Я была на их концерте, – сказала Настя. – Я про «Mogwai». Они как-то к нам приезжали. Забавные такие.

– Ты сегодня общительней, чем вчера, – произнес Жека. – И смеешься.

– Знаешь, как это бывает? – помолчав, спросила Настя. – Устаешь от всего. От работы, от людей, от мужчин, раздевающих тебя глазами. Едешь отдохнуть к давней подруге на День рождения, где никто тебя не знает, рассчитываешь, что никто не будет к тебе лезть знакомиться…

– Ну да, – кивнул Жека. – И тут появляюсь я.

– Вот именно. Быстро пьянеющий и назойливый, при этом смешной и неглупый – но сегодня тебе это не нужно.

– И мысленно я тебя не раздевал, – добавил Жека. – Учти, пожалуйста.

– Учту. Так что умышленно зла я не делала.

Они выехали на Марата. Остановились.

– Вот здесь, – сказала Настя. – На той стороне.

Через улицу, наискосок от Визового центра Финляндии, Жека увидел неоновую витрину с надписью «Олдбой».

– Суши? – повернулся он к спутнице.

– Нет. Что-то вроде «Гинза Прожект», замешанного на «Gare Du Nord» и «Yellowjackets» и мотивах корейских слэшеров.

– Хм… Надеюсь, тут не подают живых осьминогов?

– Впечатляет этот момент, правда? – засмеялась Настя. – Я когда стала смотреть фильм в первый раз, не знала, села перед ноутбуком с едой. Чуть клавиатуру не заблевала.

Жека засмеялся. Ему все больше и больше нравилась эта девушка со странной улыбкой. Нравились все эти раскиданные в их разговоре маячки для определения «своих». Он упоминает Aphex Twin – она не спрашивает, кто это. Ставит «Mogwai» – она ходила на их выступление. Настя цитирует Довлатова и закидывает удочку насчет корейского кинематографа – а он в теме. И выглядит она не так как на вчерашнем Дне рождения, будто она – высшее существо, питающееся электричеством и занимающееся сексом, используя только брендовые гениталии, про которые другие и не слышали.

– Мне азиатские фильмы, вообще, напоминают машину времени, – сказал Жека, выходя из «опеля».

– Как это? – Настя даже остановилась и внимательно посмотрела на него.

– Когда я их смотрю, мне кажется, что средневековым людям дали в руки кинокамеру. Все эти снятые крупным планом вырванные зубы, внутренности и зубила. Такое ощущение, что для них это так обыденно, как для нас выйти в интернет и притырить чей-нибудь новый альбом или свежую серию «Breaking Bad».

– Согласна.

Заведение, куда привезла его Настя (или все-таки он ее привез – это как посмотреть) показалось Жеке по-настоящему страшным. Он таких бы избегал. Гардероб, куда Настя сдала тренчкот, по площади не уступал его квартире. В обеденном зале на стенах, отделанных под гранит, были вставки темно-красного цвета, на которых парами висели перекрещенные катаны. Посетителей было немного, пожилые официанты внушали трепет, а из колонок приглушенно играл джазовый авангард. В первые же минуты Жека опознал номера от «Jaga Jazzist» и «Submotion Orchestra». И деловой костюм Насти явно больше подходил для ужина в «Олдбое», чем Жекина кенгуруха.

– Как меня еще пустили сюда? – сказал он.

– Ну, «джек дэниэлс» они здесь тоже наливают, – скользнув взглядом по логотипу на его груди, сказала Настя.

Похожий на того актера, игравшего в «Осеннем марафоне» и еще того нелепого негодяя в «О бедном гусаре…» (Жека не мог вспомнить его фамилию), официант подошел к ним.

– Добрый вечер, Настя, – сказал он. – Прекрасно выглядите.

– Здравствуйте, Вениамин Арсеньевич, – улыбнулась девушка. – Спасибо.

– Проходите, пожалуйста.

Меню в переплете из коричневой кожи. Кухня фьюжн. Дорогая.

– Фирменный салат «Олдбой»? И не написано, из чего? Типа, меньше будешь знать – крепче будешь спать? Только примечание: «Сообщите официанту, если у Вас есть аллергия на продукты». Лучше не буду рисковать.

Настя заказала пасту кавольфьоре, а Жека попросил для себя стейк сильной прожарки из мраморной говядины. Запивать все это решили недавно вновь легализованной кавказской минеральной водой – вернее, решила Настя, сказавшая, что не хочет алкоголя, а Жека присоединился к ней, побоявшись взять себе у строгого официанта бокал красного вина. Вениамин Арсеньевич отметил заказ в своем электронном блокноте и сообщил, что им как раз пришла партия мяса аргентинских бычков, которым делали массаж и по сложному графику поили пивом.

– Вы серьезно? – спросил Жека у официанта – не мог удержаться, так ему было неуютно. – Массаж и пиво? С чипсами? Под Лигу чемпионов? – и ляпнул. – Может, и оральный секс вдобавок к пивку и сигаретке? Ведь наверняка бычки и покурить не отказались?

Настя захохотала. По губам Вениамина Арсеньевича скользнула улыбка. Жеке показалось, что сейчас он спросит его имя и занесет в черный список в своем гаджете.

– Если и так, то производитель не счел нужным об этом сообщать… И, мне неудобно спрашивать, но что такое вообще оральный секс? – он почтительно наклонил голову и удалился.

Жека посмотрел ему вслед, потом – на смеющуюся Настю и подумал, что прилип на серьезные чаевые.

– Ты не поняла, – поинтересовался он, – кто кому из нас нахамил?

– Если захочешь, то в качестве компенсации сможешь взять у него дешевый блюз.

– Дешевый блюз? – переспросил Жека. – Тут приторговывают бутом? – он огляделся. – Как-то не то место.

– В любом месте найдутся парочки, в которых кавалер нетерпелив, а дама дает понять, что не собирается ложиться в постель после первого свидания. Просто в «Олдбое» конструктивный подход к этой проблеме. Завсегдатаи в курсе. Фирменный коктейль «Нейтронная бомба», в меню не значится. Впрочем, попросишь – зарядят и в «мохито». А «Нейтронная» – потому что нейтрализует жертву. Дама выпивает коктейль, получает по мозгам удар химической палицей, раскрепощается, чувствует сексуальное влечение – и все, гоу-гоу, считай, она уже раздета.

– Так спокойно говоришь об этом, – сказал Жека. – Это как бы аморально.

Настя хмыкнула и пожала плечами.

– Женщин нужно либо боготворить, либо бросать – все остальное, так или иначе, ложь… Здешнего директора постоянно обламывали красотки, он и придумал такой хитрый способ поживиться ими. Я слышала, что у него появились постоянные клиенты на этот счет. Такие, – она пошевелила пальцами, – с эластичной совестью.

Постоянные клиенты? Жека обвел глазами зал. За столиками сидело несколько пар. Ему стало не по себе. Сколько романтических изнасилований планируется в данный момент?

– Откуда тебе это все известно?

– Знаю, потому что работаю здесь.

– Работаешь?

– Подрабатываю, скажем так, – мотнула головой Настя. – Веду их бухгалтерию.

– Ты бухгалтер?

– Ага. Главный. В небольшой строительной фирме. А тут так – халтурка по знакомству, фриланс.

У Насти в сумочке зазвонил телефон – одной из стандартных «самсунговских» мелодий. Девушка сделала недовольную гримасу, полезла в сумочку, но сразу найти громкий девайс не удалось. Пришлось выкладывать на стол косметичку и зачитанного Достоевского – ну конечно, фетиш для петербургских девушек – в мягкой обложке. Пока Настя разговаривала по работе, Жека разглядывал посетителей. Настя убрала телефон, спросила:

– А ты чем занимаешься?

Ответ на этот вопрос Жека придумал несколько лет назад, поэтому ответил без запинки:

– В автосалоне. Устраиваю тест-драйвы, вожу пьяного директора домой и в сауну, кассира – в банк. Все в таком духе. Денег, в общем-то, хватает, работать стараюсь поменьше. Я, как и Питер Гриффин, не расцениваю работу как способ разбогатеть. Не умею копить деньги. Только начинаю, строю планы прикупить новый холодильник или сделать ремонт, тут подворачиваются компания и дешевые авиабилеты – и все. Последние монетки трачу на обратном пути в "дюти фри", чтобы потом выпить с друзьями.

– Я тоже люблю путешествовать, – кивнула Настя. – Обожаю Нидерланды.

– Да, они молодцы, эти голландцы. Все у них по уму, даже погода. Мне еще в Швеции нравится. Был там раз десять… Где здесь туалет?

В кабинке мужского туалета прямо над унитазом висел большой постер с оскаленным Мин-Сик Чои – тем челом, что орудовал молотками в «Олдбое» и в «Я видел дьявола», а кафельные пол и стены были как кровью забрызганы алой краской. Или кто-то с больными почками расплескал мимо унитаза? Голая лампочка, подключенная, видимо, через какие-то хитрые реостаты, мерцала, и от этого мерцания Жеке стало так неприятно и жутко, что какое-то время он не мог выдавить из себя ни капли.

– На таком горшке не засидишься, – заметил Жека, вернувшись за столик.

– Да? А что там?.. Нет, у нас чуть ли не в цветочек стены.

Когда Вениамин Арсеньевич принес пасту и стейк, они обсуждали Скандинавию.

– Спрашиваю у прохожих: «Вэр ис ройал пэлэс?»[6]6
  Где королевский дворец? (англ.)


[Закрыть]Они показывают, и я понимаю, что норвежских королей кто-то обманул, сказав, что так выглядят дворцы. Они явно не видели Лувра и нашего Зимнего. Все очень скромно, по-простому… И вокруг на травке сидят люди и жарят барбекю, и никто их не гонит. Представляешь, у нас у Смольного выставить мангал? Мигом заберут в отделение… Хорошо там, но дорого.

– Да уж, я когда в Осло и в Бергене была, питалась только в «Севен-Элевен», – рассказывала Настя. – Хот-дог, «кока-кола» и кофе. И так пять дней. Еще бы немного – и гастрит заработала бы. Приехала домой и сразу наварила кастрюлю борща… О, вот и заказ!

Несколько минут они молчали, прислушиваясь к еде и джазу.

– Хочешь попробовать? – предложил Жека, указывая вилкой на свой стейк.

– Спасибо, я и пастой объемся… Ты есть в фэйсбуке?

– Не-а, я немодный чувак, – покачал головой Жека. – И с английским у меня так себе. Так что я только Вконтакте. Хочешь – добавляйся в друзья, – сказал и стал лихорадочно вспоминать, нет ли на его странице какого-нибудь непотребства или компромата.

– Добавлюсь. Как тебя найти там?

– А я без ников. Так прямо и ищи: «Жека Онегин».

Настя рассмеялась:

– Да ладно! У тебя фамилия Онегин? Серьезно? Евгений Онегин? Ученый малый, но педант?

Жека поморщился и кивнул:

– Когда Пушкина проходили, я специально заболел, чтобы не ходить в школу – и без того все ржали надо мной… А так как ты, все, кстати, делают. Как узнают, каждый считает своим долгом процитировать что-нибудь из Александра Сергеевича. Я уже про дядю и про «небо осенью дышало» слышать не могу.

– А что такого? Забавно – Жека Онегин. Не хуже, чем Женя Лукашин. Мне бы такую фамилию.

– Выходи за меня замуж – и вперед, меняй на здоровье.

– Не Онегин, – смеясь, покачала головой Настя. – Лукашин.

– Купила! – сказал Жека и пнул девушку под столом. – А у тебя какая фамилия?

Настя подцепила вилкой пасту и, попытавшись спрятаться за ней, объявила:

– Соломон.

– Анастасия Соломон? Круто! – Жека посмеялся. – Нормально так для главбуха. Боюсь даже спрашивать тебя про отчество? Филипповна? Это не серьезно. Вот если бы Моисеевна или хотя бы Львовна.

– Ну, так получилось, что фамилия мамина, а отец у меня русский. Из Вологодской области

– Все вы так говорите, – Жека отрезал кусок стейка. – Пива, кстати, в нем я не чувствую. Это ж сколько, кстати, бычку надо пива выжрать, чтобы прибалдеть?

Когда после ужина официант принес счет, девушка настояла, чтобы заплатить пополам, поэтому Жека оставил хорошие чаевые. Вениамин Арсеньевич с достоинством поблагодарил их, и они вышли на улицу.

– Отвезешь меня домой? – спросила Настя.

– Конечно. Садись, – Жека открыл перед ней дверь.

– Спасибо.

– Пристегнись, наверное, крепче… Где ты живешь?

– На Крестовском острове, – ответила Настя.

* * *

Ночной город пересекли под развеселый инди-стаф вроде «Thing Things» и «Marina and the Diamonds», негромко игравший с Жекиной флэшки и разговоры, в какие пускаются старинные и давно не видевшиеся друзья. Жека к слову рассказал, что зависает в «Red Dead Redemption».

– Это та игра, где героя в финале убивают? – уточнила Настя.

Жека заморгал.

– Не знаю, потому что я прохожу ее в первый раз.

– Ой, извини за спойлер.

Они посмеялись.

– Вон тот дом, – показала Настя.

Огороженное забором четырехэтажное здание на два подъезда. Большие окна и длинные балконы – прямо уголок Финляндии в Петербурге.

– Понтовая жилплощадь!

– Только не завидуй, квартира не моя.

– Лифт там, наверное, что надо, – заметил Жека.

– Не знаю как для операций, но для всего остального в самый раз, только в нем установлена видеокамера, изображение выводится на пульт охраны, – засмеялась Настя. – Зайдешь выпить кофе?

«Конечно», – хотел ответить Жека, но не успел – в кармане зазвонил айфон. Гребаные новые технологии.

– Алло? – сказал он, упершись в Настин взгляд, будоражащий его.

– Жека-джан, приезжай. Дело есть.

– Темир, я сейчас не могу. Что за спешка?

– Не телефонный разговор, Жека-джан.

– Давай завтра утром. Я сейчас с девушкой. Идем к ней кофе пить.

– Кофе ночью пить вредно, – усмехнулся в трубке узбек, потом в его голосе послышалась прямо-таки дамасская сталь. – Труп, который ты привез в «лексике» – забери его отсюда, нам он не нужен. А девушка, если хорошая, подождет. С утра кофе и попьете.

4. ЕВРОБЭЙБИ

– Костров, тебя сюда каким ветром занесло?

– Был неподалеку, мне позвонили.

– Неподалеку? – Артемьев, оперуполномоченный Уголовного розыска, поскреб серебристую щетину на лице и усмехнулся. – Опять кралю какую-то драл?

Молодой – недавний выпускник Академии – судмедэксперт, проходивший в этот момент мимо, заулыбался. Костров посмотрел на него красными от недосыпа глазами, пытаясь убить взглядом. Судмедэксперт ретировался в комнату.

– Кралю тоже, – не стал спорить Миха. – Я не женат, в свободном поиске своей половинки, так что имею право. А что, Олегыч, завидно? В следующий раз могу взять тебя с собой.

Артемьев, недавно отметивший серебряную свадьбу, покачал головой и поморщился. Лицо, будто бы вырубленное топором, глубоко посаженные глаза, в которых прятался огонь – таким, наверное, был тот старинный мужик с большой деревянной лодкой, доверху наполненной всяким зверьем, подумалось Михе. Как его звали? Ной, кажется. Детство Кострова прошло в атеистическом Советском Союзе среди пионерских сборов и занятий в Доме Юного Техника и футбольной секции, так что он не разбирался во всех этих религиозных хитросплетениях. Авраам родил Исаака или Адам – ему все равно. И как, вообще, может родить мужчина?

– Ладно, что тут? – спросил он.

Артемьев пожал плечами.

– Хочешь забрать дело себе?

– Нет уж, и так работаю как конь.

– Когда работаешь как конь, сил на баб не остается.

– Знаешь, есть методы.

Артемьев засопел. Произнес:

– Сторчишься ты со своими методами… В общем, два жмура. Черный – дагестанец. Талгат Гамидов. Тридцать два года. Зарегистрирован в Махачкале, если верить штампу в паспорте. Как говорят соседи – уже как года три снимал эту квартиру. Есть информация, что он – владелец двух ларьков на Правобережном рынке. Утром проверим. Девка – Алина Вахрушева. Двадцать семь лет. Приехала из Кандалакши, Мурманская область. Род занятий – проституция, секс-эскорт, порноиндустрия. Сожительствовала с Марком Новопашиным, – опер выразительно глянул на Миху. – Нашим бывшим доблестным сотрудником, уволенным из органов – если ты помнишь. Мало тому падучей, так он еще решил СПИД подцепить от этой шлюхи, бля, – Артемьев выругался, достал из кармана пачку сигарет, чиркнул одноразовой зажигалкой. – Обоих завалили из девятимиллиметрового калибра. Судя по гильзам – из «макара». Никто ничего не слышал, так что, скорее всего, "сука" была с глушителем. Убийца (или убийцы, пока непонятно) зашел в квартиру, когда черный порол эту Вахрушеву. Замок тут левый, для профессионала – семечки. Дверь выбил уже Новопашин. Даг что-то услышал, стреманулся и получил пулю в шею. В Вахрушеву выстрелили дважды. Наповал. Деньги и ценные вещи не взяли. Я отправил местного околоточного опрашивать соседей, но, думаю, хрен кто что видел. Сидят по норам, как обычно, и ящик шторят.

– Ясно. Что сам думаешь?

– Думаю, пришли за черным, а дамочка оказалась не в том месте и не в то время. Не повезло. Будем рыть мотивы. Хотя, если бы меня спросили, оформил бы глухарь – и дело с концом.

– Что-то на тебя не похоже, Олегыч.

– Вальнул кто-то двух антисоциальных элементов. Делов-то. Черных сейчас как собак нерезаных. Шлюх тоже. Невелика потеря, честное слово.

– Ты страшный человек, Олегыч.

– Это ты меня после трехдневного запоя еще не видел. Кстати, о запоях. Не знаешь, что можно теще на День рождения подарить?

– Домик где-нибудь в Псковской области, чтобы поменьше маячила перед глазами… А где Марк?

– На кухне сидит, если ожил. Припадочный, мать-перемать. Кстати, пока он единственный подозреваемый… Чего смотришь? Может, дело было так. Проводил Вахрушеву в квартиру к Гамидову, сидел под окнами в машине. Так сказать, свечку держал. Ну, и взревновал внезапно. Может, услышал, как любовница его под черным кричит – про это вот соседи говорят, что шумно у них тут было. Или еще что. Он же на голову больной – кто знает, что он может придумать. Вошел и грохнул их обоих из «плетки». А потом – инсценировка приступа. Или настоящий приступ. Достоевского читал?

– Это про отцов и детей который? Давно, в школе еще… Олегыч, хочешь сказать, что Марка таскал с собой "волыну" да еще с глушителем? Как-то несерьезно.

– Несерьезно, – согласился Артемьев. – Ну, это я так, в порядке рабочей версии… На самом деле, думаю, что дело в даге. Кстати, нашли у него дерьмо[7]7
  Наркотики (сленг)


[Закрыть]. Метод[8]8
  Метадон – синтетический лекарственный препарат, применяемый при лечении наркозависимости (сленг)


[Закрыть]. На раковине стоял – прямо как соль для ванной, целый пакет. Принимал его черный сам или держал на продажу – хрен поймешь. Вены у него, во всяком случае, чистые. Эксперты сделают анализы крови позднее… – Он помолчал. – Тут вот еще что… Черному отрезали палец – большой, на правой руке. Видимо, уже после смерти. Ни сам палец, ни чем его отрезали, не нашли. Вот только скажи – на хера он кому-то нужен?

Миха удивился:

– Палец отрезали? Что это? Зачем? – он вдруг оглянулся, будто тот, кто мог ответить на его вопросы, стоял у него за спиной.

– Ладно, надо идти работать, – сказал пожилой опер.

Он затушил окурок и через открытую входную дверь кинул на лестницу, где стоял сержант и виднелась пара любопытных лиц то ли понятых, то ли просто обывателей. Артемьев еще раз покачал головой, пробормотал:

– В который раз жалею, что в свое время не пошел в педагогический. Сейчас был бы трудовиком. Или историком. Спал бы по ночам, два месяца отпуска летом, – и он прошел в комнату, откуда были слышны голоса нескольких человек.

Миха открыл дверь на кухню, где было холодно из-за открытой форточки. Запах пороха, висевший в квартире, на кухне почти не ощущался. Возле старого обеденного стола, застеленного клеенкой – стандартная деталь интерьера недорогой съемной квартиры – сидел Марк. Выглядел он будто кукла Вуду, в которую воткнули гвоздь.

– Марка, – позвал его Костров.

Новопашин поднял на него глаза – не сразу, а так, будто его взгляд весил центнер.

– Ты как, дружище? – спросил Миха.

Марк не ответил, только произнес:

– Как он прошел мимо меня?

– Кто?

– Убийца. Я же, считай, караулил у подъезда. Отлучился на десять минут – и все. Ее убили…

Он выглядел как человек, решивший устроить вечеринку, а потом внезапно вспомнивший, что у него нет друзей. Такой же потерянный.

Костров помолчал, потом спросил:

– У тебя был приступ?

– А?

– Спрашиваю – у тебя был приступ?

– Да, был. Несильный.

– Оклемался?

Марк воткнулся взглядом куда-то в грудь Михе.

– Я нормально.

– Вижу, – кивнул Костров.

– Не беспокойся, Костёр, – сказал Марк. – Я в порядке.

Миха оперся спиной о древний холодильник, позвоночником ощущая его угол. Почему-то ему вспомнилось, как он заплатил за первую ночь Марка с Алей. Не хватило бы ему тогда денег, не было бы ничего сейчас.

* * *

Ночь, когда они вдвоем уехали из «Реалити-шоу».

Рассчитавшийся с «продюсером» – сутенером Миха остался со строившей ему глазки Хищницей. Назавтра Костров позвонил Марку и сказал, что на вторую девушку у него денег уже не хватило.

– Напился в хлам – так, чтобы уже не стоял, и не так было обидно – и вернулся домой, – услышал Марк его голос в трубке. – Надеюсь, ты потрахался за двоих, счастливчик. И еще – что девчонка стоила своих денег. Потому что цена у нее, Марка, как у «порша». Пусть и подержанного, но все равно…

– Угу, – невнятно произнес Марк и, после короткого диалога нажав отбой, привлек к себе Алю-Рокстар, которая была рядом. Лежала в его постели, подперев ладонью голову, и смотрела на него.

Она действительно была похожа на «порш». Когда он ночью входил в нее, руки девушки блуждали по его телу, касаясь его лица, плеч и гениталий. В том, как она занималась сексом, все было продумано до мелочей, как в хорошем автомобиле, все было… эргономично. Первый (в ту ночь и за долгое время) его оргазм был похож на страшной силы лобовое столкновение с несработавшими эйрбэгами и непристегнутыми ремнями безопасности. Сказалось долгое воздержание Марка. А может это его алкоголь так гладко лег на ее фрибейс. Некоторое время он лежал, рассыпавшийся на осколки. Потом еще были столкновения – боковое по касательной и вновь лобовое. Днем, невыспавшийся и с гудящей головой, он проводил Альку и поймал ей такси. В какую-то секунду ему захотелось поцеловать ее, но, вспомнив, кто она, сдержался. Ограничился тем, что взял номер ее телефона.

Позвонил ей через пару дней, в течение которых он вспоминал их проведенную под стимуляторами ночь. Она ответила, что занята, но уже ближе к вечеру набрала его сама. Сказала, что может приехать к нему и остаться до утра.

– Бесплатно, – добавила она, – если накормишь ужином.

Когда он повесил трубку, то ощутил в груди какой-то подъем.

Готовка никогда не была сильной стороной Марка, но он знал несколько секретных рецептов, почерпнутых из «Обеда с Джейми за 30 минут» – передачи, которую смотрела его бывшая. Варишь пасту, добавляешь соус из потушенных томатов и кильки, посыпаешь пармезаном, заправляешь оливковым маслом и бальзамическим уксусом зеленый салат, огурцы и перец – вот и ужин в итальянском стиле, а ты выглядишь в глазах гостей шеф-поваром, выписанным с Сицилии.

– Я думала, будем есть заказанные на дом суши или пиццу, – сказала Алька, накручивая спагетти на вилку, – а ты вон как расстарался.

Марк скромно промолчал и подлил в бокалы белого вина.

– Ты очень красивая, – сказал он девушке.

Она сделала неопределенный жест. Пояснила:

– Просто мейкап. Я прямо со съемок к тебе.

– С каких съемок?

– Ты уверен, что хочешь это знать? – внимательно посмотрела она на него.

Марк не был уверен. И ее вопрос не оставлял надежды на то, что сессия, с которой она приехала – это съемки для рекламы нижнего белья или парфюма. Но он попросил:

– Расскажи.

– Позже, – сказала она.

Информацию о себе выдавала она неохотно. Обычно это происходило в постели, когда они курили, отдыхая от секса.

Она приехала из Мурманской области, из городка, где умерла или была при смерти вся промышленность, работавшая по плановой экономике. Без блата поступила на бюджетное место в ФинЭке, после учебы устроилась в коммерческий банк. Скромной зарплаты операциониста с трудом хватало на жизнь и аренду комнаты в небольшой коммуналке на Васильевском. Через нескольких месяцев, в которые Алина едва сводила концы с концами, она кинула свою анкету на Мамбу – «хочу найти спонсора» в обмен на «секс на один-два раза». Спонсор появился довольно скоро. Нестарый и даже непротивный коммерсант, у которого была жена и четверо детей от двух браков. Они какое-то время встречались на нейтральной территории, потом расстались без обязательств. К тому времени на Алину вышло агентство, предложившее ей работу в эскорте и съемки вполне определенного – сексуального – характера. Поначалу это были эротические фотосессии, перемежавшиеся с видео в жанре «соло», но конкуренция в почти что безобидном сегменте индустрии была ошеломляющая. У Алины создалось ощущение, что каждая вторая девушка, приехавшая в Санкт-Петербург, желала раздеться и выставить на всеобщее обозрение свои прелести. Высокое предложение серьезно сказывалось на гонорарах. Как источник дополнительного дохода такая работа прокатывала, но накопить с ее помощью на свои личные квадраты в этом городе было нереально. Служба эскорта в этом отношении была даже более денежным местом. И когда поступило предложение от "Sineplex", Алина почти не раздумывала. В конечном счете, это не так уж сильно отличалось от того, чем она занималась в сопровождении – во всяком случае, поначалу. Питерский филиал американской порностудии "Sineplex" был мутной конторкой, но «модель релизы» и контракты соблюдались безукоризненно. Возглавляли филиал два гомосексуалиста средних лет. До этого таких «голубых» Алина не видела. Суровые как зимняя рыбалка и матерые как классические гангстеры времен «сухого» закона, без всяких сюсюканий и жеманных манер, парни, не взирая на свою ориентацию, одновременно были главными факерами филиала, и, так или иначе, все девушки, работающие на "Sineplex", проходили через них. Контент состоял из красивых русских моделей. Тэги: group sex, anal, DP[9]9
  Double penetration. Термин, обозначающий одновременное двойное проникновение в женщину (во влагалище и в анус)


[Закрыть], asslicking[10]10
  Воздействие языком на перианальную область


[Закрыть], creampie[11]11
  Термин, обозначающий внутреннее семяизвержение


[Закрыть], fetish. Платили хорошо, но деньги приходилось отрабатывать. Никакой расслабухи, присутствовавшей на многих тин-студиях, когда можно было спокойно лежать на спине, раскинув ноги и подшучивать над мальчиками, у которых от волнения эрекция опадала как листья в осеннем Павловском парке. Все было очень серьезно и реально, и когда гомосексуалисты затеяли новый хардкоровый партнер-проект «Evilutionplex» (DAP[12]12
  Double anal penetration. Термин, обозначающий двойное проникновение в анус


[Закрыть], gangbang[13]13
  Термин, обозначающий групповой секс с участием одной женщины и больше двух мужчин


[Закрыть]), Алина ушла от них после двух лет совместной работы в «Sineplex». Под псевдонимом Rockstar она оставалась в базах Eurobabeindex.com, несколько раз летала на съемки в Чехию, но, в основном, занималась продажной любовью.

Что было между ними, Марк сначала не понимал. В отдельных жизненных вопросах Алька была расчетливой беспринципной сукой, и Марк был уверен, что, если бы она могла его как-нибудь использовать, все происходило бы из-за этого. Но как можно было использовать бывшего копа, к которому после многолетней ремиссии вернулась эпилепсия? Что с него было взять? Даже квартира в микрорайоне, граничащем с промзоной, была, по сути, не его. Жалела Алька его? Влюбилась? Через неделю после их знакомства в «Реалити-шоу» она, оставив за собой съемную жилплощадь, переехала к Марку. С собой она привезла свой медленный ноутбук, который называла Пенсионером, лицензионные компакт-диски с альбомами «Massive Attack», «Portishead», «Vampire Weekend» и саундтреками к двум первым сезонам «Treme» и полтораа десятка потрепанных книг в мягких обложках. Готовили по очереди. Марк – блюда попроще, пасту и овощное рагу, Аля – мясо с брусничным соусом и рыбу. Ходили в кино, много гуляли, держась за руки, разговаривая и смеясь. Иногда, перед сексом, Алька ставила на ноуте ролики "Sineplex" со своим участием. Насколько это было нормально, никто бы из них не сказал. Это заводило обоих, и они трахались как ураган. Алька первая стала называть их отношения «фак стори». После оргазма курили, стряхивая пепел в пепельницу, стоявшую у Марка на груди.