Текст книги "Последний бой (СИ)"

Автор книги: Денис Субботин

Соавторы: Сергей Косов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

– Нет, – сказал он мрачно. – Тут такое дело, понимаешь… ждут меня. Бабарыга вокзал взял и прилегающие дома… под охрану, что ли. А мы – гавань держим и вообще приозёрную сторону. Сейчас надо бы обход сделать, что ли. Да и Жан обещал сегодня подойти. Хоть и соперники мы, но всё же не враги. Между нашими драк не было. А что Вульфа он пограбил… я ж сказал уже, поделом тому. Надо было делиться добром, когда предлагали!

– О чём говорить-то будете? – спросил Ворчун.

– Да обо всём, – пожав плечами, сказал Ян. – Как жить дальше будем. Что с орками делать. Коль вы с той бандой не справились, стало быть живём мы в блокаде. А это, друг Строри, штука весьма и весьма неприятная. Мы ведь к блокаде не готовились, от привоза живём. Что у нас здесь из припасу? Ну, с порохом-пулями куда ни шло. Угля есть немного. А жратва? Бойцов может быть вдосталь и даже с избытком… хотя избытка нет… Но что делать с их кормёжкой? Ты знаешь, на сколько дней у нас еды?

– На сколько? – вяло спросил Строри, которому хотелось выпить ещё пива, а не обсуждать скучные вопросы пропитания прочих трапперов.

– Дней на двадцать максимум! И притом вовсе не обязательно эта еда – в складах. Я сюда и твой запас приплёл, Ворчун, и мой…

– А с чего бы это?! – немедленно взвился гном. – Запас мой, жрать его тоже буду я!

– Вульф тоже так думал, – хмыкнул Ян.

Помолчали. Похоже, Ян уже тяготился разговором, уж всяко не намереваясь его продолжать. Встав, прихлопнув для решимости ладонью по столу, он суховато сказал:

– Короче говоря, Ворчун! Сидим мы, понятно, у Михея. И штаб там, и силы основные. Решишь, что дома тебе делать нечего, приходи. И лучше б ты это пораньше решил…

Он ушёл. Ворчун проводил его сумрачным взглядом, но ни идти следом, ни даже вставать не стал. Яну хорошо тут распинаться, проскучав в городе вдосталь времени. А он, Ворчун, только с тропы. Ему отдых просто необходим. Хотя бы малая его толика…

3.

Штаб Арселия бурлил. Три прайда ушли в патрулирование вокруг города, два вернулись, третий пока нет. Четверо трапперов исчезли, как растворились. Сейчас срочно требовалось отправлять крепкий отряд на поиски… а из двадцати бойцов, под рукой было лишь семеро, из которых шестеро только вернулись, и ещё не успели разойтись по домам. Ну так они не с прогулки вернулись. Фактически – с тропы. И что она сейчас пролегала по границе города, и была опаснее, чем старая, так то не их вина. Правда, боя не было, орков они не только не встретили, но и вообще не видели. Усталость от другого накатывает, от постоянного напряжения, от ожидания стрелы в спину или пищальной пули в грудь.

Ян всё же подозвал к себе вожака одного из прайдов, Горменхлида Кривоухого. Гнома, опытного и умелого траппера. Тот подошёл, ещё издалека демонстрируя безумную усталость. Даже ногу стал подволакивать. Не сработало.

– Когда твои люди смогут выйти на поиски? – спросил Ян, жестом указав гному на место против себя.

– Ян, мы только с тропы, – начал было Горми.

– Да хоть из боя! – рыкнул тот. – Наши ж пропали. Совсем. С концами. Людей пока соберём, что по домам сидят, время ещё пройдёт. Надо выходить…

– Да выйти-то мы выйдем, – неожиданно легко согласился Кривоухий. – Тем более что, действительно, наши ж ребята пропали. Но вчетвером…

– Я с вами пойду, – тихо сказал Ян. – Только не шуми об этом… пока.

– Хорошо, не буду, – пожал плечами вожак. – А чего тут шуметь? Пойдёшь, и хорошо. А кстати… мы куда пойдём-то вообще?

Ян задумался. Прайд Алекса Стена ушёл к Дальним Холмам. Было такое место на востоке от города. В болотах, разумеется. В Дальних Холмах когда-то было даже небольшое поселение… место было очень удобное для лагеря. Ян послал туда прайд скорее оглядеться, осмотреться на месте. Но случилось так, что именно этот прайд – пропал.

– Через час, – медленно сказал он. – Берите побольше стрел, а вот штуцера и квартпистоли брать, наверное, не будем. Толку от них в грязи по уши…

Горми промолчал. Возражать тут нечего. Он – вожак без году неделя, поставленный Арселием и Яном от безнадеги, да потому, что хоть сколько-то опыта на тропе имеет. Ему ли спорить с одним из золотой дюжины?

Ян же… Ян попросту не знал, что делать. Борьба за город пока только начиналась, события разворачивались медленно, непонятно было, чего ждать далее. Орки вели себя неправильно, не так, как раньше. Люди вели себя… тоже совершенно иначе. Жан Бабарыга, опять же, с его людьми, с которых тоже глаз спускать нельзя было. И выход на тропу для него сейчас был… наверное, самым лучшим исходом. Проветриться хотя бы…

На стол перед ними бухнулись две кружки с пивом. Скрипнула скамейка, на которую уселся Михей.

– Ты чего задумал? – сердито спросил гоблин Яна. – Ты подумал вообще, о том, что если что-то произойдёт…

– А если мы не пойдём, – пожал Ян. – Это значит, что наш отряд потерял четверых, а мы даже не почесались. Так быть не может!

– Да оно-то так, – почесав лохматый затылок, согласился с ним Михей. – Однако… Ты пойми, Ян. Сейчас покидать город всей силой нельзя. Жан давеча погромил Вульфа. Кто следующий – не задумывался?

– Жану сейчас не до погромов! – резко возразил траппер. – Не забыл, это его люди пострадали от орочьего набега! Да и станцию он охраняет… там чуть ли не половина его людей торчит.

– И ты решил ему помочь?..

Ян косо взглянул на кабатчика. Не сразу, но всё же собрался ответить:

– Да нет, конечно… Бабарыга пускай сам из своих проблем выкарабкивается. Но нашу зону ответственности никто не отменял. И ребят своих я поищу, безусловно…

Михей покачал головой, но возражать не стал. Спорить с Яном, когда он что-то решил, занятие безнадежное.

Прайд собирался споро. Особых проблем со снаряжением не было, бойцы хотя и устали, но не вымотались до последней капли пота, вполне способны были пройти сложный маршрут. Правда, прайд был не сработавшийся ещё, самый опытный имел за спиной лишь три выхода на тропу. То был как раз гном Горми, которой и стал вожаком прайда. Остальные и того реже встречали в деле орка в боевой раскраске, и уж совершенно точно не видели живого тролля. Тот ещё прайд, если честно. Лучшие из тех, что были доступны Яну, как раз с Алексом ушли. Хорошая четвёрка ушла к Дальним Холмам. Никак не должна она была пропасть бесследно. А вот – пропала… И на поиски её идёт следующая. Не такая «сыгранная», не такая опытная. Ладно. Чего уж теперь об этом.

– Горми, твои готовы? – спросил Ян, привычно поправляя на плече арбалет, пока пребывавший в чехле.

– Готовы, Ян! – заверил тот.

Ян ещё раз оглядел трапперов. Конечно, не отборные бойцы, не один к одному, как огурцы в банке, но… крепкие мужики. Справятся. Не в лобовую ж на всю орковскую орду идти. В разведку всего лишь.

– Пошли тогда, – сказал он. И вдруг, сделав всего шаг, сбился и остановился. Наперерез ему и его отряду, из соседней улицы вышел Строри. Уже собранный в поход.

– Без меня собрался, что ли? – уличил он вожака. – Так дела не делаются, Ян…

– Так ты ж отдохнуть хотел?! – враз повеселев, воскликнул тот. – Вот я и не стал тебя беспокоить. Отдыхал бы…

– И тебя с этими олухами отпустить? – громогласно возмутился Строри. – Привет, Горми… И ты здесь?

– Привет, Строри, – не слишком дружелюбно поприветствовал его гном. – Ты с нами, это хорошо. В моём прайде всегда найдётся место для крепкого бойца и опытного траппера. Такого как ты.

Ян захохотал. Строри побагровел, прикусив в ярости клок бороды. До драки, впрочем, не дошло. Горми ведь ничего оскорбительного не сказал? Не сказал. Ну и полно.

– В поход, в поход! – рявкнул Ян, стараясь, чтобы неприязненные взгляды не переросли в нечто большее. – Нечего здесь рассусоливать. Раньше выйдем, раньше вернёмся домой!

Спорить здесь не приходилось, тем более солнце уже клонилось к закату. Прайд наконец стронулся с места, узкими трамповскими улочками пробираясь к окраине города. Такие вот выходы стали уже привычны, перешедший на осадное положение город становился их свидетелем ежедневно. Шестёрка трапперов, навьюченная оружием и снаряжением, не вызывала уже особого интереса. Ну идут и идут. Значит, так надо. Надо – нацепить на себя прошитые стальной нитью кожаные куртки – трапперские доспехи. Надо – тащить на себе по полсотни арбалетных болтов в связках плюс десяток, вбитый в магазин. Надо – переть сухпай на пару суток и двухлитровую флягу с чистой питьевой водой. Всё надо, надо… не зря иногда траппера-следопыта, выходящего на тропу не с надёжного борта прама, а посредством своих двоих, сравнивали со степным троллем. Двугорбым монстром, способным уволочь на себе грузом половину своего веса.

В конце шестой улицы, которую они прошли за час самое большее, начиналась окраина Трампа. Здесь в основном жили не слишком обеспеченные люди, здесь же стояли бараки карлов. И здесь, как и в любом другом месте города на окраине, были причалы с пирогами. Две пироги, в каждую по три человека, нашлись здесь. Ян сполна расплатился с их хозяином, сонным гномом из какого-то неизвестного ему по расцветке клана. Пироги отчалили. Прайд Горми и примкнувшие к нему трапперы вышел на тропу.

4.

Кто придумал пироги? Говорят, эльфы. Но и орковские лодчонки ничем особенным не отличались от эльфийских. Пироги прочно занимали высокое место в рейтинге вещей, которыми на Таронском порубежье пользовались все. Лёгкая, компактная, пирога свободно брала трёх взрослых людей, да плюс к тому весьма достойный груз. Ну или двоих, и груз совсем уж выдающийся. Для своих, естественно, размеров. Пройти на ней можно было по любому мелководью, только чтобы вода была чистая. Коряги, топляк, а уж тем более водяные тролли – это не для неё. Она всё же не маленький прам, а только лодочка для короткого путешествия. Лодочка, которую в Трампе можно было найти и нанять, либо же снять, ну а на край – недорого купить почти что на любому углу. Учитывая, что Трамп стоял на воде, в том не было ничего удивительного.

Пироги делали несколько трамповских мастеров. Из них только у одного текла в жилах эльфовская кровь, остальные же были обычными людьми, гномами… был даже один гоблин, хотя и не их это было ремесло. Эти вот пироги, например, сделаны были эльфом. Тому свидетельством – окраска бортов из коры таронского дуба, да к тому же лодочки эльфийских мастеров поуже да подлиннее. Незначительно, но всё же заметно. Тому же Строри, например, который сидя в пироге вместе с Яном и молодым траппером из следопытов по имени Викул, изворчался, сетуя на то, что задница затекла. И на то, что мошки на болотах в этом году развелось сверх всякой меры. И на то, что некоторые юные трапперы, совсем ещё сопливые трапперы, вообще ещё никакие трапперы, да и не трапперы вовсе, грести не умеют.

Строри сидел на носу пироги, с арбалетом в руках. И любой неловкий маневр гребца, особенно когда не слишком толстое днище со скрежетом переваливалось через корягу, отдавался ему в филейной части. Это и в добром расположении духа вызывает раздражение, а уж Строри… Строри пока только бухтел, но по всему судя, был близок к точке закипания. А меж тем, если не принимать во внимание страдания Ворчуна, плыть вдоль берега на пироге было не так уж и плохо. Водяных троллей здесь не было. Их здесь не видели уж лет десять… если не принимать во внимание тот день. День начавшейся войны. Так ведь после этого – не видели больше троллей около Трампа! Ну и до берега, если по правде, совсем чуть оставалось.

– Потише, Ворчун! – рыкнул наконец Ян. – Ты бы за берегом лучше следил!

Ворчун кровавым оком глянул на друга и вожака, но спорить не стал. Заткнулся. Прав был Ян, ничего тут уже не возразишь. Посему взял гном поухватистей свой верный арбалет, проверил в очередной раз натяг пружин, наполненность магазина, и принялся просматривать берег. Рожа у него была при этом… то ли тухлятины кусок съел, то ли унюхал что неподобающее.

Может со злости, может потому, что был он самым здесь опытным, Ворчун первым углядел нечто в тени у берега. Вот уж теперь шутки-обидки кончились. Шёпотом оповестив Яна, Строри переменил позу, чтобы стрелять было удобнее. Ян подхватился, вскинул арбалет… А куда тут стрелять. Зелень густая, вода, покрытая ряской… и продолговатый предмет в полторы-две сажени длиной – в тени ветвей, у самого берега.

– Пирога… – прохрипел Ворчун. – Ян, язви меня… пирога!

– Пирога, – согласился Ян, лихорадочно обшаривая взглядом берег. – Да смотри, какая большая… Прайд Алекса целиком мог влезть…

– Его и есть! – решительно сказал Ворчун. – Сворачивай к берегу, Викул!

– Ворчун! – голос Яна был холоден. – Ты чего это раскомандовался?

Ворчун не слишком смущённо хмыкнул, и вместо ответа принялся ну очень пристально осматривать берег. Два глаза хорошо, а четыре – ещё лучше! Остальных Ворчун за трапперов не считал.

– Подходи потихоньку, – приказал Ян, тоже не горя желанием повышать голос.

Викул осторожно подгрёб ближе, вовсе не собираясь спорить с вожаком. Пирога плавно ткнулась носом в низко нависшие над водой ветви, Ворчун отвёл ближайшую… и с яростной бранью отпрянул. В лицо ему прянул тяжёлый дух. Пахнуло тленом, гниющей плотью. Большего и спрашивать не пришлось.

– Все здесь? – тихо спросил Ян.

– Поди разберись! – огрызнулся гном. – Там… опять все… горой.

– Орки…

– Они!

– Причаливай, Викул! – приказал Ян.

Викул оглянулся было заполошно, но посмотрел несколько мгновений в глаза Яну… Да и не стал перечить. Не тот был случай, ох не тот, чтобы спорить с вожаком.

Ян резким взмахом руки подогнал ближе вторую пирогу, где сидел Горми и ещё двое трапперов, потом взглянул на Ворчуна. Тот был угрюм и даже внешне недоволен. Сколько уж лет вместе… как облупленного знает Яна. Понесло Яна. В драку лезет Ян. Быть большой драке. Вот только сил для большой драки мало. Да и не готовились они к большой драке.

Как бы то ни было, они высадились на берег. Ворчун первым, потом Ян, потом подоспевшие трапперы, Горми и ещё один боец. Четверо на берегу, двое в пирогах. Враждебный лес, в котором ещё недавно можно было спокойно ходить без доспеха и серьёзного оружия, нынче вызывал озноб. За каждым кустом мерещился орк, в каждом топляке виделся водяной тролль.

Осмотрели останки. Сомнений не осталось вовсе. Это был прайд Алекса Стама. Четыре хороших мужика, крепких траппера. Поди разбери, где здесь теперь Алекс, а где его ребята. Груда мяса, покрытая толстым покрывалом из насекомых. Сваленная в пирогу. Ни оружия, ни одежды найти не получилось. Впрочем, в той же пироге никто не копался. Даже привычных ко всему трапперов мутило от вида разделанных тел. И Ян не стал их заставлять. Алексу и остальным трапперам уже всё равно…

– Что ж это такое-то, – пробормотал непослушными губами Горми. – Ян, что ж это… никогда так орки себя не вели! Да что с них взять, зверьё бездушное! И вдруг – такое…

Ян молчал. Надо было что-то решать. Надо было двигаться, не стоять тупо на месте. Он не готов был скомандовать хоть что-то.

– Ян, – тихо окликнул его Ворчун. – Пошли уже. Нечего здесь торчать!

– Куда? – косо глянул на него Ян. – Ты уже затропил орков?

– Да ну, когда они умели следы заметать, – фыркнул гном. – Сейчас затропим…

Гладко было на бумаге. Обойдя все окрестности, опытнейший траппер Строри Ворчун так и не смог затропить добычу. Уверенного следа он не нашёл, а то, что попадалось на глаза, и было похоже на следы орков… чутьё подсказывало, что идти туда всё же не следовало. Орки, впрочем, нередко кидали ложную тропку, ведущую в ловушку, а в лучшем случае – в тупик. Другое дело, места здесь были оркам непривычные. Не родные им места. И лес посветлее, прореженный хотя бы и теми же людьми, бравшими отсюда строевой лес да дрова. И болота посуше. И солнце, наверное, поярче. Так что тропу Ворчун в конце концов нашёл. О чём и сообщил совершенно невозмутимо, как о чём-то само собой подразумевающемся.

– Чего встали? – вздыбился немедленно Ян. – Пошли, пошли!

Никого перспектива лезть в пекло не вдохновила. Однако люди пошли. Вожак – замыкающим. Ворчун пристроился вторым.

5.

Орки – существа не только агрессивные, но и весьма скрытные. Десятки лет борьбы за жизнь, десятки лет в роли дичи привели к тому, что орки научились прекрасно маскироваться, заметать следы. А ещё они научились ставить ловушки, устраивать засады, бить исподтишка. В большинстве случаев, они были только дичью. Случалось, дичью становились охотники. Как сейчас. Всю дорогу Ян шкурой ощущал, что они лезут в засаду. Когда свистнули в воздухе первые стрелы, когда с рыком полезли из-за кустарника рослые зеленошкурые орки, твари такие, Ян только выхватил палаш и рявкнул:

– К бою!

Удивления же не испытал совершенно. Так и должно было быть.

Не сильно удивились и трапперы. Орков было мало, не больше дюжины, и хотя где-то в кустах сидели, постреливали лучники, это всё же было не слишком много для шестерых трапперов. Всего-то один к двум, да ещё зеленошкурым. К тому же счёт в первые мгновения стал споро сокращаться. Ворчун в первых рядах, да ещё Ворчун – озверевший, визжащий, встал у них на пути. И хотели бы орки его сбить с тропы, да попробуй такого – сбей. Пусть Ворчун не обладал умением драться белым оружием, сопоставимым с умением Накаты… когда он вставал вот так, бородатым пеньком поперёк дороги, тяжко приходилось всем. Отлетел один, второй орк, стрела с взвизгом ушла вверх, срикошетив от наплечника…

– Горми! – проорал Ворчун, делая шаг вперёд. – Где застрял?! Давай покажем, как дерутся гномы!

Горми, остервенело сражающийся с орками, только глазом красным повёл на старшего гнома. Не ответил, видно – дыхание берёг.

Вместо Горми, рядом с Ворчуном встал Викул. Его оставили сторожить пирогу, но разве какой траппер усидит, когда своих бьют? Боец из Викула был не то, чтобы очень сильный, но плечом к плечу с Ворчуном они перекрыли самую широкую тропку. Орки не смогли прорвать их оборону, как ни пытались. Скрежет стали, крики, вой… смешались звуки в какафонию. Ворчун и Викул в центре, Ян и один из трапперов слева через кусты, остальные справа, зацепившись за небольшую полянку, трапперы подвинули орков. Орки оступали, падали, и не все, далеко не все вставали. Тяжело удержаться против трапперов зеленокожим, имея всего лишь двукратное преимущество. Да и где оно, то преимущество. Кончилось оно. Нет больше преимущества у орков.

Словно этого мига они и дожидались. Рухнул неровный строй в одно мгновение. Орки рассыпались в разные стороны, обратившись в бегство, которое иной неопытный прозвал бы паническим, а человек, выходивший на тропу скажет: "заманивают". Трапперы их не преследовали. Куда им, на ногах после боя осталось четверо… Впрочем, никто не погиб. Раны, даже самые тяжкие, имеют свойство заживать.

Орки почти полностью растворились в лесу. И уже на уходе, скорее со злобы, чем всерьёз рассчитывая кому-то навредить, из листвы уже от невидимых стрелков прилетело несколько стрел. Большинство из них рвали листья да ветки. Да ещё Ян вдруг споткнулся, замер на миг, и медленно осел вдоль дерева.

6.

Оксана, особенно после того, как делать в магазине стало совершенно нечего, полюбила вот так валяться в постели – далеко за восход солнца. На полках складов зияли прорехи после грабежа, учинённого людьми Бабарыги, товар же, ими не оценённый, и впрямь нынче был не в почёте. Можно было бы потратить это нежданное свободное время на Яна… Но Ян редко появлялся пред её ясные очи. С тех пор, с той размолвки, они виделись дважды, может – трижды. И всё – коротко, сухо, на бегу перебросившись несколькими фразами, расходились в разные стороны. Что оставалось ей делать? Развалившись в одной тонкой сорочке на кровати, широкой, роскошной, двуспальной кровати, Оксана читала дамский роман, привезённый из Столицы, запивала самые острые его моменты сладким красным вином… бездельничала.

Бездельничать – а раньше ей не доводилось столько времени проводить праздно, оказалось приятно, но скучно. В лучшем случае, несколько дней так можно провести. Но потом нужно за работу приниматься. Увы, и сегодня ей нечего было делать в магазине. И неоткуда было получить новый товар на склад. Правда, она задумалась было сходить к Арселию, обсудить давно назревший вопрос о компенсации за разграбленное добро. Да и так называемый мэр мог бы пошевелиться, а не только разливать "героическим защитникам", пока пальцем о палец не ударившим, пиво в своём кабаке. Увы. Она фактически осталась одна. И в деле, и в постели. Что толку, если сорочка на ней тончайшей, прозрачной ткани? Что толку в изящном шёлковом белье, которое стоит безумных денег? Яна рядом нет.

Как всегда в последнее время, когда Рыжая думала о любимом человеке, она начинала злиться. Ян повёл себя совсем не так, как она ожидала. И появление в её доме Генриетты не привело к визиту Яна. А ведь ожидалось… две бабы, которые не любили друг друга весьма и весьма сильно, тогда неплохо поговорили. И Оксана поняла Генриетту. А гномиха пожалела бедную девочку. До признания прочитав её непраздность. Посидели, даже похныкали чуток друг другу в жилетку.

А Ян так и не пришёл…

Она, похоже, задремала, валяясь без дела. Когда служанка вошла в комнату и окликнула её, Оксана подхватилась с кровати испуганно, враз покрывшись потом.

– Госпожа, – изумлённо пробормотала испуганная служанка. – Госпожа, ты что, это я!

Оксана с трудом расцепила пальцы, накрепко сжавшие компактный пистоль о четыре ствола. От обычного квартпистоля он отличался только размерами, длиной ствола в первую очередь. Подарил его Ян. Давно… или недавно… как считать…

– Ты… – дрожащие губы не давали договорить спокойно. – Ты чего?

– Госпожа, так ведь гость к вам! – обиделась служанка, славная, добродушная девушка, немного полноватая, но приятная глазу мужчины. Звали её Марта, и при Оксане она состояла уже долгих десять лет.

– Гость? – непонимающе взглянула на неё Оксана. И вдруг взметнулась с кровати. – Что ты стоишь?! Одежду мне, быстро!

Марта, конечно, подала одежду. Но из чисто женской вредности, мстительно выждав момент, пока Оксана накинет на плечи тонкий шёлковый халат, так подчёркивающий её достоинства, тихонько сказала:

– Господин Вульф прибыл с визитом.

– Вульф?! – Оксана безвольно села обратно на банкетку. – Вульф?! Так что ж ты… что ж ты молчала?

– Я не молчала, – скромно возразила служанка. – Я сказала – гость! Если бы пришёл господин Ян, я бы сказала – господин Ян! Зачем же мне его гостем называть, когда он тут почти хозяин?

– Ну, иди отсюда! – вспыхнув алым маком, выкрикнула Оксана. – Ишь, разболталась… Скажи господину Вульфу, я скоро буду!

Марта тронулась к двери, и в спину ей полетело грозное:

– Да напитки, напитки предложи… Сидр, пожалуй…

Служанка притворила за собой дверь, оставив госпожу в жутких сомнениях. Можно было, конечно, выйти и в халате… но как-то неуместно это казалось. Нет. Длинная кожаная юбка ниже колена. Плотная блузка, поверх которой всё та же кожа – безрукавка. Вышитая эльфийскими цветочными узорами. Красиво, практично. Хозяйка трапперского магазина, не девица на выданье.

Оксана ещё раз оглядела себя в зеркало, не нашла особых изъянов, и вышла за дверь.

Вульф, удобно устроившись в кресле у камина, грел старые кости у огня. Не то, чтобы грел – в камине тлело лишь несколько дровин, не то, чтобы совсем старые были кости… Но так уютно было устроиться у камина, хлебнуть кисловатого сидра, сваренного за неимением яблок из местной килычи. Чем-то похожа она была на яблоки, а уж как там на самом деле… кто эти яблоки помнит. Вульф был задумчив и мрачен. И ликом… нет, не страшен, а ужасен. Синими желваками вздувшихся синяков ужасен был его лик. Досталось Вульфу в день погрома. Избили его. С тех пор редко появлялся Вульф на улице, и раз уж не просто вышел, а ещё и к Оксане зашёл, та ожидала непростого разговора. О чём вот только…

Вульф тяжело встал, приветствуя её. Вежливо дождался, пока она сядет, и только потом плюхнулся обратно в кресло. Не какой-то там грубый траппер – серьёзный, образованный муж.

Помолчали. Вульф – глядя на неё поверх кружки, прихлёбывая пенистый напиток. Она – рассеянным взглядом скользя по комнате.

Вульф первым нарушил молчание.

– Как склады? Оставили что?

Оксана вяло повела плечиком.

– Оставили, – не стала скрывать она. – Не то, чтобы много.

– И у меня не подчистую, – мрачно сказал Вульф. – Видишь как… Бабарыга, сволочь такая, сказал что боевой припас они реквизируют, а всё остальное – не грабители и не воры.

Слово "реквизируют" он произнёс с таким сарказмом, что аж мороз по коже пробрал.

– Бабарыга сказал, они заплатят… потом! – неуверенно сказала Оксана. Сама она в это не верила ничуть, но хоть какое-то утешение. Не разорили её, конечно. Но всё же.

– Мне о том же сказал, – кивнул Вульф. – Ну, я и не удержался.

Он болезненно поморщившись, потрогал синяки на лице.

– Ты его ударил? – ужаснулась Оксана. – Я думала…

– Ударил, – кивнул Вульф. – Дурак… Ох, как они меня… Хорошо, не убили. Бабарыга не дал. Он из себя вождя строит!

Оксана сочувствующе покачала головой. Били Вульфа сильно, но раз он первым ударил вожака трапперов, сам дурак, это верно.

Вульфу неизвестны были мысли Оксаны. Но видимо что-то прочёл он в глазах девушки. Или, что вернее – угадал ход этих самых мыслей.

– Дурак, – грустно повторил он. – Дурак, конечно, что сцепился с ними. Что замахнулся на их любимого вождя… Но отдавать своё?! Оксана, я ж товара тысяч на тридцать потерял за день. Да, понятно, что с голода не помру. Но и денег жалко, и достались они… не тому они достались!

– Так тебе ж предлагали поделиться, – не удержалась Оксана.

– Предлагали… тебе тоже предлагали! – огрызнулся Вульф, шумно отхлебнув из кружки. – Ты много дала?

Оксана промолчала. Добром она тоже не дала ничего. И в результате потеряла не только товар, пусть и на меньшую, чем Вульф, сумму. В результате она потеряла Яна.

– Вот видишь, – ухмыльнулся Вульф. – И я о том же… Жадность нас и погубила.

– Ты о жадности нашей пришёл поговорить? – резко спросила Оксана.

– О жадности? – Вульф вдруг сделался рассеян. – Да нет, не о жадности… Я вот что хочу тебя спросить…

Вошла служанка, расставила на столике тарелки с лёгкой закуской, упорхнула.

Оксана ждала, пока Вульф разродится.

– Ты не устала в Трампе жить?

Вопрос был настолько неожиданным, что Оксана не смогла быстро ответить. Да, она сама не раз думала о том же, даже строила далеко идущие планы на месяц в Столице, что должен был начаться две недели назад. Должен был, да не начался в связи со вторжением орков. Но сказать об этом вслух она была не готова. Тем паче говорить об этом с Вульфом.

– А что, – понимая её трудноту, добродушно сказал Вульф. – Ты женщина не только красивая и умная, но и образованная. Деньги у тебя водятся достаточные, чтобы заиметь своё дело в Столице. Не век же вековать на берегу этого паршивого озера!

Последней фразе его добродушия уже не хватило. Зло было сказано. С ненавистью.

Оксана молчала.

– Да и Ян… – продолжил Вульф, поглядывая на неё исподлобья. – Нет, я не спорю! Красив, могуч, опять же – популярен среди таких же как он… дуроломов. Однако разве он тебе – пара? Вот только честно, Оксана? Он – траппер, траппером и помрёт. Сгниёт где-нибудь в болоте. Если раньше не помрёт. Здесь и сейчас. Ибо орки меняются. Чтобы они когда-то раньше походом на нас отправились? Чтобы людей сотнями резали?! Чтобы осадили целый город?! Они – дичь! Бездушная тварь, ничего общего с человеком или даже зверем не имеющая…

– Ты, я полагаю, решил покинуть город? – тихо спросила Оксана.

– Решил! – немедленно ответил Вульф. – Как только станет безопасно на чугунке, я уеду из Трампа. Один… или не один.

– Вульф, я тебя не понимаю.

– Я предлагаю нам объединить усилия, Оксана, – мягко сказал Вульф, оскалившись в страшноватой, но по его мнению очень дружелюбной улыбке. – Я хочу, чтобы мы с тобой вместе отправились завоёвывать Столицу. О! Я знаю, что я не красавец, стар для тебя и безусловно не могу рассчитывать на что-то большее, чем союз деловой. Но может быть и для тебя это будет лучше, чем любовь с тупым рубакой. Ты – умная и тороватая Хозяйка. Такой и станешь в моём доме в Столице. В нашем доме!

Он поправился столь поспешно, что это выглядело забавным. И именно это убедило Оксану, что говорит Вульф вполне серьёзно. Вот только, как бы серьёзны ни были слова, воспринять их там Оксана не могла.

А ответить не успела.

Внизу вдруг грохнуло раз, другой. Кто-то лупил в дверь, да пожалуй что не кулаками, а каблуками подкованными. Даже из гостиной, расположенной этажом выше, слышно было отчётливо. За грохотом – короткая тишина, и потом – пронзительный визг Марты, открывшей дверь.

Оксана бросила взгляд на Вульфа – тот замер в кресле, даже в лице изменившись. Побледнел, как мертвец, и явно не порывался никуда идти. Тогда она сама встала и подошла к лестнице.

– Что там, Марта?

– Госпожа… – донеслось снизу истерическое. – Госпожа, тут…

Тут в проёме появилась знакомая рожа Строри Ворчуна, старого янова дружка.

– Привет, Рыжая, – сказал он. – Принимай раненного…

Оксана не помнила, как скатилась по лестнице, как они с Ворчуном и ещё двумя трапперами волокли наверх, в спальню, беспамятное тело. Как потом обдирала одежду, добираясь до обломанной до трети длины стрелы. Ян не приходил в сознание и не реагировал на боль. Ворчун болтался под ногами, мешал, страдал безмерно. Так и болтался бы, но Рыжая окончательно взяла власть в свои руки, рявкнув, отправила его на кухню за водой. Строри ненадолго ушёл, а она, склонившись над раной, задумалась в испуге. Непроста орочья стрела. Крепко засела в ране. Как её вытаскивать, чтобы не убить Яна? Неизвестно. Одно дело, очистить, обработать и перевязать простую рану. Резаную или колотую. Такую работу Оксане делать доводилось и раньше. Другое дело – тянуть стрелу из живого тела. Она прикоснулась к ней – Ян в беспамятстве зашевелился, забормотал беспокойно, застонал. Но и оставлять… Боже, оставлять её в ране нельзя! Обработать нужно рану. Срочно.

Оглянувшись, Оксана поманила застывшую статуей у двери Марту.

– Воду, инструменты, бинты… и принеси стакан гномовки! – приказала она. – Быстро!

– Гно…гномовки? – заикаясь, переспросила Марта. – Но, госпожа…

– Бегом, Марта, – почти ласково, шёпотом сказала Оксана. – И храни тебя все святые, если ты не принесёшь мне всё, что я заказала, немедленно…

Марта хозяйку знала. Исчезла немедленно.

А Оксана вернулась к стреле.

На Ворчуна, по-прежнему болтавшегося рядом, вместе с бесполезным ведром воды, она не смотрела. Так… стрела внутри. Наружу не вышла. Это плохо, наконечник может остаться в ране. Выцарапывай его тогда. И сидит крепко… Нет, точно сорвётся наконечник!