Текст книги "S-T-I-K-S. Человек из Пекла. Книга 2. Часть 2 (СИ)"

Автор книги: Денис Тимофеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

Ездил с бригадой по поручениям. Всякое видеть приходилось и во всяком участвовать. Налёты на обнаглевших конкурентов, сбор «дани» и долгов, сопровождение грузов, даже живой товар перевозить приходилось. Кого-то на «фермы», девчонок… в разные места. Вот это Диме не очень нравилось. Но для себя он нашёл отговорку, все эти люди мясо, подобное мясу в Пекле. И в конце концов, перестал обращать на это внимание, всё глубже погружаясь в это «болото» и всё больше «обагряя» руки в крови виновных и не очень.

По боевой части тоже начал работу. Целью было создать полноценное боевое подразделение, умеющее не просто стрелять, а умеющее воевать. Разница довольно большая. Предложенная идея Факиру понравилась и он сказал «одобряю», добавив известную фразу про инициативу, нагибающую в самых неожиданных позах инициатора. Ну и если Диме удастся приучить всю эту сборную солянку хотя бы к чёткой дисциплине, а не к имеющемуся подобию, то ко всему прочему заработает и немалый авторитет, что тоже важно.

Приучить оказалось совсем не просто. Восемьдесят шесть рыл, считающих себя рэмбами. Лишь чуть более дюжины оценили начинания Медоеда. Эти люди были из бывших стронгов и пришли с Факиром. А стронги, как известно, народ поголовно околовоенный. Остальные же, нет, совсем идиотами не были, но и учиться тоже не хотели. Поэтому Дима зашёл с другой стороны, попросту взял «на слабо», тем самым показав, что быть обученным бойцом куда лучше, чем просто уметь хорошо стрелять, Факир всё же не абы кого к себе брал.

Устроили небольшое соревнование. Дня три Дима погонял тот самый десяток человек, что согласились сразу, чтобы они вспомнили основные моменты действий в боевой группе. Суть соревнования, штурм. Нашли заброшенное здание, первая группа окапывалась в нём, а вторая должна, собственно, штурмовать. Дары не применялись, пусть даже, в основном, у людей они находились или в зачаточном состоянии, либо совсем бесполезны. Далее, менялись.

Конечно же, обученная группа, во главе с Октаном и Медоедом и штурм и оборону выиграли, «потеряв» при этом по два-три человека за раунд, когда противники «теряли» или всех, или большую часть состава, что делало дальнейшие действия бессмысленными. И именно после этого показательного «избиения», остальные сначала задумались, прикинув перспективы и вспомнив все те аргументы, которые изначально приводил Медоед, а потом дружной гурьбой припёрлись на «занятия» следующим днём.

И вот именно с этого момента Дима зарёкся больше кого-то обучать. Сложно, муторно, хотелось иногда попросту поубивать всех вокруг. Но всё же дело сдвинулось. Потребовались так же и дополнительные средства. Здесь Медоед решил не мудрить и создать в составе основного отряда и подразделение трейсеров, так же себя неплохо зарекомендовавшее через некоторое время.

В общем, эта суета полностью захватила Диму. Ко всему прочему и Хруст смекнул, что Факировская бригада набирает силу, за два последующих месяца потери их снизились на треть, даже умудрились однажды раздолбать колонну стронгов, что случалось обычно при крайнем везении. И Хруст решил подтянуть к этим занятиям и своих людей тоже, неровен час и Факир задумается о «смене» власти в стабе. Право сильного здесь так же работало. Такой вариант исключать было нельзя, всё же вторая по силе бригада на Малине, после Хрустовских. Пухла голова у Медоеда от всего этого со страшной силой. Он уже и радовался, когда удавалось слинять из стаба по какому-нибудь поручению. Стрессы же «стравливал» в Клетке или уходя на день «прогуляться», и о Крюках забывать не стоило. Да они и сами о себе напоминали, Дима в какой-то момент просто зверел от желания убить кого-то. Пару раз даже чуть не сорвался, но вовремя себя осадил. А товарищи, видя, что котелок у парня периодически вскипает и начинает «посвистывать», старались в такие моменты либо не доставать, либо, вообще, пореже на глаза попадаться.

В общем, втянулся в эту жизнь и даже перестал обращать внимание на всякое творимое насилие на выездах, особенно если приходилось «работать» вместе с другими бригадами, бывало и такое.

К концу третьего месяца жизни на Малине случилось важное событие. Медоед, наконец, «попробовал» женщину. Шлюхи его не интересовали совсем, даже слухи нехорошие пошли, правда те, кто их распускал, в лучшем случае оставались с неполным зубным составом, в худшем, отлеживались у знахаря по несколько дней.

«Роковая» встреча, как всегда, случилась неожиданно. В тот вечер Дима должен был биться с очередным соперником и бой обещал стать сложным.

В назначенное время Медоеда вызвали из раздевалки в Клетку.

Бой продлился два раунда и Дима всё же сумел одолеть противника, хотя тот и оказался тяжелее килограмм на десять и крупнее, плюс к этому ещё и отличный борец, чего Дима не любил. Наполучал и полетал тогда Медоед тоже изрядно, но удалось взять соперника на приём. Сдаваться тот не желал никак и пришлось ломать руку, перехваченную в захвате. И, кстати сказать, Дима, участвуя в этих боях, «совладал»-таки со своим Даром идеального движения. Если раньше Дар активировался сам по себе и Медоеду приходилось сводить угрозу своей жизни к минимуму, что делало бои пусть и с яркими финишами, но слишком быстрыми, то сейчас он мог уже находиться «на грани» активации. При этом, как заметил парень, он входил в некое пограничное состояние, когда Дар ещё не активирован, но картина боя становится в разы яснее, действия соперника предсказуемей, а вариантов ответа появляется несколько больше. И это балансирование ему очень нравилось. Во-первых, просто невероятная тренировка концентрации, во-вторых, само по себе это состояние позволяло ощущать больше. Даже эмпатия, казалось работает чуть по-другому. К тому же все становилось ещё более резче, чётче, ярче, чем даже при «боевом взводе», когда кровь становилась раствором адреналина.

И вот, уже после боя, когда кваз-рефери объявил Медоеда-Мясника победителем, ощутил ярко-направленный «поток» внимания. Дима, в принципе, к такому уже привык. После побед, да и после поражений тоже, что уж говорить, большая часть женской публики сгорала от желания трахнуться с ним. Но то шлюхи. А в этот раз нечто другое. Дима искал эмпатией источник, уже не обращая внимания на пьянящие волны эмоций, исходящие от ревущих в восторге зрителей. И нашёл. Один из ближайших столиков оказался занят четырьмя женщинами. Или девушками, хрен разберёшь. И вот одна из них и излучала эту обжигающую нервы волну внимания.

После боя, в душе, смывая кровь и приходя в себя, Медоед всё не мог выбросить из головы ту компанию. Не шлюхи, это точно. Кто же тогда? И что это за девушка среди них?

Обдумывая эти вопросы, парень привёл себя в порядок, «моторчик» исправно работал, да и новый Дар тоже. Опять же, открылся он не так давно, вернее, открылся в момент «смерти», когда с…ка Алина его пристрелила. А вот активировался во второй раз недавно. При первой активации, Дима находился в отрубе при смерти, ничего не осознавая. После крайнего поражения, когда ему хорошенько так наваляли и он отмокал под душем, к знахарю-то так и не решался идти, вдруг по нервам «щёлкнуло» активацией Дара и Дима ощутил, что восстановление пошло прямо-таки взрывным темпом. Через какой-то десяток секунд на лице не осталось ни одной побочки, сечки на брови, губе и под глазом заросли без следа, а синяки на теле рассосались, не оставив даже намёка. Заглушил крайнее удивление голод. Нет, ГОЛОД! Жрать после резкого восстановления захотелось настолько сильно, что Дима готов был грызть мыло и запивать шампунем, лишь бы хоть немного утолить это желание. Деревянные скамейки в тот момент тоже вполне подходили для еды. Товарищей своим «чистеньким» видом он удивил не меньше. Спрашивать не стали, не принято, но смекнули. А следом уже подохренели и от количества съеденного Медоедом за один присест. Они и так знали, что парень тот ещё едок, но здесь побил все рекорды. После этого Дима начал экспериментировать, Дар ощущался чётко. Резал себя, сцепив от боли зубы, регенерировал рану, а потом ел.

Вот и сейчас Дима восстановил свой первоначальный вид, гематома под глазом, разбитая и опухшая губа, синяки на лице и теле, растяжение, ушли без следа и «потребовали» свою плату.

Сначала решил плотно поесть. Выйдя в основное помещение «Клуба», в Клетке уже извивались полуголые девицы, Медоед, принимая поздравления, добрался-таки до своих, так же получив порцию похвалы и бодрых похлопываний по плечу. Еда и выпивка уже стояла на столе. Вот за это спасибо, расплылся в улыбке парень. Товарищи уже не удивлялись ни его зверскому голоду после боя, ни его виду, словно и не дрался в кровь вот только что.

Приятели смеялись и гудели, вспоминая особо острые и эффектные моменты боя, а Дима, поглощая пищу, «прокачивал» обстановку в поисках той самой девушки, правда, вскоре это пришлось прекратить, слишком уж давило эмоциями множества возбуждённых людей. Музыка долбила низкими басами ритмичной мелодии.

Минут через двадцать первый голод уже капитулировал под напором тяжёлых войск из двух полных порций мясного рагу, десанта из макарон под прикрытием мясного же салата и пары разведотрядов «по пятьдесят». Следом на ура зашла ещё одна порция и Медоед, наконец, ощутил, что, в принципе, готов к новым подвигам. Откланявшись, предупредил приятелей, что идёт на «охоту». Те удивлённо переглянулись, зная отношение Мясника к шалавам и такого рода девушкам. Кого же он «заохотить» решил в этой обители разврата, да ещё при том, что «дичь» сама рада «охотнику»? Но стопки подняли, за успех, типа.

Спустившись на нижний ярус, где располагалась Клетка и барные помещения, Дима начал обходить подиум, намереваясь найти тот столик, за которым сидели девушки. По дороге кого-то толкнул плечом, кто-то тоже толкнул Медоеда, обычное дело в толпе, глазеющей на разврат, происходящий сейчас в Клетке.

Девушек не оказалось. При этом столик оставался занят, да и стоящие фужеры с недопитыми коктейлями оставляли надежду, что они вернутся. Подключать эмпатию снова Медоед пока не стал. Можно и подождать, а потом уже, если никто не придёт, поищет уже основательнее. Сразу надо было, подумал, Дима, потерпел бы с едой.

Оглянувшись, нашёл взглядом ближайшую барную стойку, откуда было видно столик и направился туда. Все стулья, конечно же, заняты, но парню уступили. Бармен тут же выставил стакан пенного, вкусы Мясника уже знали.

За прошедшие в ожидании пять минут, Дима успел поблагодарить за поздравления троих и отшить двух охочих до его тела шалав. Наконец, вернулись и девушки. Рассмотреть их всё ещё было сложно, даже со зрением Медоеда, слишком уж часто моргали вспышки стробоскопов, да и другие люди мешали своим мельтешением. Парень допил пиво и направился к столику. Оставалось уже метров пять, когда сошлось несколько обстоятельств. Во-первых, между девушками и Димой на несколько секунд образовалось пустое пространство. Во-вторых, именно сейчас, вспышка, на долгую секунду осветила всё вокруг. И в-третьих, Медоед, случайно, наверное, встретился взглядом именно с той, которая так ярко «излучала».

Разум парня мгновенно оценил девушку. Волосы тёмного, не определить сейчас, цвета, забраны в короткий хвостик. Немного скуластое, с точёными, острыми чертами, лицо. А может и резкий контрастный свет вспышки так высветил, но уродиной девушка не была.

Она, видимо, что-то говорила, но осеклась, потому что её подружки начали поворачивать на Медоеда головы. А между ним и этой девушкой проходил уже мгновенный «обмен данными», породивший взрыв сверхновой. У Димы даже дыхание перехватило и температура словно подскочила.

Вспышка погасла, погрузив зал снова в темноту, сошло и наваждение. Но тут же, буквально через пару секунд он ощутил рядом человека. Девушку. Ту самую.

– Ко мне идёшь? – шепнула она в ухо, а Дима, оглушенный её голосом, прижал к себе. Упираться не стала…

Что было дальше, парень помнил урывками. Их обоих попросту поглотило некой звериной, не иначе, страстью. Больные, резкие поцелуи… улица, освежающий холодок ночи… куда-то идут… недалеко… о чём-то говорят, совершенно глупые вещи, хихикают, лишь бы не молчать… снова целуются. Дима не умел совершенно, но умение сейчас и не требовалось. Гостиница… коридор… комната… одежда разлетается в стороны, Дима еле дышит от накатывающего возбуждения, от жара её тела. Она тоже дышит тяжело… сильная… срывает остатки одежды с Медоеда, а он с неё… падают в кровать… «я сама», шепчет-рычит она, а он и не против, полностью отдается в её власть… океан удовольствия, таких ощущений Дима никогда не испытывал, а подключив ещё и эмпатию, чувствуя девушку… её наслаждение и неистовое желание… взрыв! Она и следом он… и снова накатывает жгучая волна желания…

Утро. Глаза открывать не хочется. Медоед пытается осознать себя, где он и что он. В кровати, голый. На нём девушка, приятно, мягко согревает телом, запрокинув ногу и руку через него. Тоже голая. И, наконец, он вспомнил, сонную одурь, как рукой сняло! Внизу живота снова родилось будоражущее ощущение. Он чуть сдвинулся и девушка тут же проснулась, подняла на него сонный взгляд.

– Хочу ещё… – произнесла она и всё началось заново, но уже более осознанно, но всё так же по-звериному страстно…

Через некоторое время, уставшие, оба они лежали на измятой, влажной простыне в небольшой комнате в гостинице. Молчали, переживая утихающую бурю наслаждения.

– Рита.

– Медоед.

Девушка перевернулась набок и посмотрела на Диму с насмешливым выражением лица:

– Как-как? Медоед? Ты же Мясник, вроде. Нет?

– Это меня здесь так называют почему-то, – усмехнулся парень.

– Есть за что, значит. Бьёшься ты, как мясник, по крайней мере.

Дима пожал плечами, ему сейчас было хорошо. Очень хорошо. Разговаривать особо не хотелось, хотя он и не прочь был бы узнать о девушке побольше. Удалось, наконец, её рассмотреть. Волосы, цвета воронова крыла. Лицо мягче, чем запомнилось в той вспышке стробоскопа, но черты всё же острые. Губы тонкие, но не выглядят некрасиво. Глаза карие. Кожа чуть смуглая, хотя в полумраке комнаты и не разобрать. Фигуристой девушка не была, но и худой её не назвать. Во всяком случае, с такого ракурса о фигуре точно сказать нельзя. Грудь небольшая, в размерах Дима не разбирался, но ему нравилось. Вообще, ему всё нравилось.

– Не влюбился, надеюсь? Смотришь так…

А Медоед и не знал. Не разобрался ещё в себе, слишком мало времени прошло, слишком мало он знал Риту, слишком мало, вообще, всего между ними произошло, но и одновременно много…

– Не смотреть?

– Нет. Смотри. Мне нравится. Но не влюбляйся, сразу говорю. Только секс.

– Как скажешь, – снова пожал плечами Дима.

– И тебе не интересно, почему? – тон её эмоций сменился и стал более угрожающим. Вообще, в ней «спала» угроза. Девушка явно не из официанток или «гаремов».

– Интересно. Мне, вообще, всё о тебе интересно. Как-то со вчера поговорить и не выдалось возможности.

Эмоции Риты тут же стали «мягче» и она кошачьим движением улеглась на груди Димы, макушка оказалась у его подбородка. Пахла девушка тоже приятно.

– Да-а… не вышло… – протянула она. – Трахаешься ты прикольно. Как в первый раз. Или в последний, – она на некоторое время замолчала.

– Не верю в чувства. А вот так, чисто секс, проще. Так что, на большее не рассчитывай.

В эмоциях её читалось нечто давнее и болезненное. Дальше копаться Дима не стал, понял, что если начнёт спрашивать, может всё испортить.

– Странно всё вышло. Неожиданно. Веришь? Но классно, – она легла на него уже полностью и их лица оказались очень близко. – Узнаю, что спишь с кем-то ещё, тебе яйца отрежу, а ей сиськи. Либо прямо сейчас вали.

Бросало её из стороны в сторону знатно. Дима не успевал реагировать на смены настроения. И буркнул в тон:

– Ему голову отрежу. Тебе руки-ноги сломаю. Так устроит?

Рита засмеялась. Заливисто, во весь голос, улегшись рядом на спину. Успокоившись, снова перевернулась на бок, подперла голову рукой.

– А если я лесбиянка?

– Так я вроде на… женщину… не похож, – Дима не стал «выражаться». Рита снова засмеялась.

– Странный ты… глаза красивые, никогда таких не видела… и не боишься связываться со мной?

– А есть чего бояться?

– Так ты не в курсе, кто я? – чуть удивилась девушка.

– Откуда? Знаю только, что тебя зовут Рита.

Рита снова перевернулась, встала с кровати, подошла к окну и распахнула шторы, впустив свет в комнату. А у Димы родилась новая волна возбуждения. Нет, всё же девушка обладала неплохой фигурой явно тренированного тела. Подтянутые ягодицы радовали глаз, широкие бёдра создавали «форму» гитары. Талия не осиная, но есть. Рита обернулась, скользнула взглядом по телу Димы и приподняла бровь:

– Снова? Ты меня затрахать решил?

– Так это ты виновата.

Рита снова засмеялась и уселась на кровать.

– Ты давно здесь?

– Месяца три где-то.

– Хм… свежак почти… тогда понятно, почему про «Бешеных» не слышал. И я удивлена, за такое короткое время и так поднялся.

Дима мотнул головой. Бешеные? Факир что-то упоминал, когда рассказывал про основные бригады здесь. А Бешеные, как он говорил, отряд цепных сук Мотыги. Отмороженные наглухо бабы. Убийцы, садистки и с ними лучше не связываться и вообще, даже не глядеть в их сторону. А если тебя им заказали, то лучше сразу себе пулю в рот пускай, иначе о смерти мечтать будешь. Но вот Рита, пусть и веяло от неё опасностью, но отмороженной не выглядела. Или он попросту её совсем не знает?

– Нет. Ты не поняла. В Улье я уже больше двух лет. Здесь, на Малине, я чуть больше трёх месяцев.

– Да ну-у?! Два года?! – девушка даже вперёд подалась. – И… как же тебя в этот гадюшник занесло? В Камелоте жил и проблемы нажил? Нас там не любят, так что раскладов не знаю.

– Да, в Камелоте проблемы возникли. Месяца три там тоже прожил. Затем… предали меня. Свои же. Шалый, может слышала про такого. Вот и пришлось всю его гоп-компанию под нож пустить, попутно и Лоскута, «гасилу» Пушкина и Немца, это ментат стаба, почикать. Сговорились, с…ки, меня привалить. Факир в оконцове появился, помог. Собственно, остатки отряда этого гандона Факир и отправил на тот свет… с ним сюда и приехал, – возбуждение сошло и Дима тоже уселся на кровати. – А провалился я у Пекла. Больше года на Приграничье жил. Надоело, решил в более спокойные края податься. Да вот оказалось, что здесь не так уж и спокойно… в плане заражённых, конечно, детский сад, а в остальном…

Как-как он сказал, пустил под нож? Лоскута убил? Этого козла девушки знали не понаслышке, приходилось сталкиваться. Ублюдок, извращенец и Дар поганый.

– На Пограничье?! Так там же… б…ть… у меня разрыв шаблона… погоди… Шалый… Шалый… он вроде порошком торговал, нет? Мотыга всё пытался узнать, откуда у него столько.

– Он самый. Ну и Мотыга теперь в курсе, откуда порошок.

– Это хорошо. Спокойнее стал. И девка у этого Шалого вроде была… не помню, как зовут, но е…тая на все мозги.

– Была такая.

– Убил? – Рита чуть сверкнула глазами и Дима отметил очередной скачок в её эмоциях.

– Не нужно было? – Медоед и сам начал злиться. – Или, типа, на женщину руку поднял?

– Тпр-р… не заводись, – она положила ладонь на его. – Правильно всё сделал. Крыс убивать надо.

Рита не понимала себя. И не очень понимала, кто же этот Мясник или Медоед, на самом деле. Другой кто, в грызло бы уже за такой тон выхватил. Сейчас же… Рита не понимала. Вчера в «Клубе» всё было просто, подруги затащили, сама она такие места посещать не очень любила, но обещали зрелище. Появился, мол, пацан какой-то, выносит в Клетке всех чуть не вперёд ногами. Ну и что, мол, мало таких бойцов что ли, спросила она. А те в ответ, таких, мало. И сказано это было таким тоном, что Рите и вправду стало интересно.

Ну а когда он вышёл на настил… что-то случилось. Не конкретно с ней. Со всеми. А затем сам бой. Да, таких бойцов мало. И видно, что готовили его явно не в спортзале. А под конец боя, когда он уже взял руку противника в захват и выворачивая её, рычал «сдавайся», сверкал своими огненными глазами… и та смена выражения на лице, мол, ты сам хотел и хруст сломанной кости, протяжный вой поверженного соперника, Рите понравилось, очень. И Мясник этот тоже понравился, что-то в нём было, какая-то загадка, в этих глазах, каких у человека и быть не может. Вика, её подружка и иногда любовница, вообще, кончила так, что чуть не обоссалась. Очень уж любила подобные кровавые игрища. Рита, чего уж лукавить, и сама любила, но в гораздо меньшей мере, чисто для дела. А тут… завелась и даже представила, каков этот Мясник в другой плоскости, нормально не трахалась она уже давно… и он посмотрел на неё. Не куда-то в их сторону, а именно на неё и именно поймал взгляд, словно что-то почувствовал или прочёл мысли. Взгляд этот продрал Риту до самых кончиков волос. Зверски захотелось его…

Потом ходили проветриться, девчонки наперебой обсуждали прошедший бой, вспоминая самые яркие моменты, а она не понимала. Не понимала, что с ней. Возможно, напилась, хотя пара слабеньких коктейлей для неё, что слону дробина. Нет, что-то другое, связанное именно с этим парнем.

Встречи с ним Рита не искала, но и выкинуть из головы тот пронзительный взгляд янтарных глаз, тоже не могла. И вот он сам пришёл. К ней. Глаза хищника и убийцы на молодом лице. И её сорвало, как и его, похоже. Такого бешеного секса у неё, наверное и не было никогда. Разум отключило наглухо.

И вот сейчас. Не понимает она, что с ней происходит. Почему ей не хочется, чтобы он злился на неё? Чувства? Нет. Ей выжгли их калёным железом. В буквальном смысле. Что тогда? Что за маниакальное влечение, возникшее на ровном месте? Ведь она на самом деле не шутила, говоря, что удушит его кишками, если узнает, что он трахает ещё кого-то. Ни тени страха не возникло. И он тоже не шутил, пусть и сказано было несерьёзно. Кому другому Рита только за слова эти сама руки-ноги выдернула бы и местами поменяла. А с ним не выйдет, не может, не хочет, влечёт её, как кошку на валерьянку. И ещё он не знал, кто она. Обычно мужики в их сторону и глянуть боятся. Ведёт себя тоже… не как все здесь, словно он откуда-то издалека и вообще не должен быть здесь. А ведь издалека, оказывается! Как он сказал про заражённых? Детский сад здесь?! Что же тогда ТАМ? Кто он, чёрт подери?! И как же тонко ощущает её, будто читает книгу. Психика-то у неё расшатана и сдерживаться в своих порывах не привыкла. А с ним… быстрее бы уже выполнить задачу и свалить отсюда, забыть…

Рита моргнула, выпав из раздумий. Всего пару секунд прошло, а казалось, залипла на целый час. Снова он смотрит «так». Пронзительно. Знает будто, о чём она думала. А может, реально знает?

– Что? – буркнула она, смутившись. Смутившись?! Рита, мать твою, да что с тобой?!

Мясник улыбнулся. Просто, по-доброму. Не бывает такого в этом сраном мире!

– Ничего. Нравится на тебя смотреть.

Такие простые слова… почему же так трогают? Хочется разозлиться и влепить кулаком по его смазливой роже со шрамом под глазом! И не может… не хочет… другого хочет…

Шрам? Рита быстро окинула Медоеда взглядом. На руках тоже, словно резали его. На животе вообще что-то жуткое, словно воткнули зазубренный нож и провернули… откуда? И почему не рассосались? Выглядят давними.

Девушка снова подалась вперёд и спросила:

– Можно?

Что?! Рита!! Чтобы ты спрашивала разрешения?! Да что с этим миром случилось за ночь?!

Медоед чуть нахмурился и Рита остановила руку. Кто же тебя так «разрисовал», подумала она, что за сволочи? Наверняка их уже нет в живых, но она разозлилась. На себя, на него, на тех неведомых мучителей, на всё на свете.

– Уходи.

– Насовсем?

Кольнуло. Идиот!

– В душ иди! Потом поедим сходим.

– Идём вместе.

Б…ть! Ну что же ты делаешь?!!

– Идём.

В душе всё повторилось. Она плавилась в его руках и совершенно ничего с этим не могла поделать. Она, может и хотела, но, не хотела. Быстрее бы уже отсюда уехать…

Потом всё же сходили в бар при гостинице, поели. Администратор у стойки при их виде побледнел и уткнул взгляд куда-то вниз. Бойтесь, подумала девушка. В баре тоже, вокруг них резко образовалось пустое пространство, а официантка чуть не заикалась, принимая заказ. Когда еду принесли, Рита подивилась аппетиту Медоеда. Как можно столько сожрать за один присест? И ещё он ел не как большинство. Аккуратно, без этих движений, словно сейчас явится кто-то и отберёт или прозвучит команда «приём еды окончить». Не место ему здесь. Слишком выпадает из местного контингента. Даже в разговоре с ней он практически не «выражался». Слишком «чистый», пусть и в крови по локоть.

Затем разошлись по своим делам. Девчонки, наверное, потеряли Риту и вскоре здесь могут начаться проблемы, подумала девушка. Вечером договорились встретиться снова, где-нибудь в центре.

Возвращался Дима в прекрасном расположении духа. Солнце светило как нельзя ярко, люди вокруг казались доброжелательными и хорошими, хотя поголовно все разбойники. Рита… странная, непредсказуемая, как неразорвавшаяся мина и хрен поймёшь, когда бабахнет. Но Медоеду нравилась. Всё нравилось.

В казарме, как он называл «хату», его встречали, словно побывал на том свете и вернулся. Удивление, восхищение, любопытство сквозило у всех, кого Дима встретил, пока не добрался до своего кубрика. Ожидал расспросов, но никто приставать не стал. Дел на сегодня особо не имелось, так что Медоед решил банально выспаться.

Через, наверное, час, после стука в дверь, зашёл Октан.

– Живой, – констатировал он очевидный факт.

– А чё со мной станет-то? Чай будешь? – Дима поднялся с кровати и прошлепал босиком к столу, щёлкнул чайником.

– Не, я ненадолго, проведать заглянул. Так чё было-то? К Факиру потом, кстати, зайди. Его эти суки чуть на британский флаг не порвали, подругу свою искали.

– Даже так?

– Мясник, ты реально не въезжаешь что ли? – Октан смотрел на товарища, как на дебила, которому повезло не умереть от касания оголенного провода под напряжением. – Это Бешеные! БЕ-ШЕ-НЫ-Е! Отряд лютых лесбиянок, отбитых наглухо психичек, которым Мотыга поручает завалить особо дерзких и припугнуть самых непонятливых! Карательницы, мать их! Их боятся до дрожи в печёнках! И к этому ещё, они через одну, Нимфы! Как их Мотыга в узде держит, я хэ-зэ, но слушаются только его, – он сделал паузу, вдохнул. – А ты, как шлюху, снимаешь одну из них и уводишь в неизвестном направлении!

– Рита не шлюха, – с ноткой обиды буркнул Дима.

Октан тут же заткнулся. И лицо его сейчас выражало крайнюю степень охренения.

– Так ты..? Вы..? – он поднял обе ладони вверх. – Молчу. К знахарю хоть зайди, мозги проверить… ладно живой ещё… побежал я, короче. К Факиру зайди, не забудь, – скомкано проговорил Октан и ушёл. А Дима задумался. Нимфы, значит? А если и правда, Рита ему мозги «скрутила»?

Уселся на кровать и попытался вспомнить, оценить всё с позиции адекватности восприятия. Да, сумбурно, по-животному всё произошло, но вроде как, «отклонений» в поведении и не было. По рассказам, от воздействия Нимф, мужики готовы вылизывать их следы на земле, становясь слюнявыми идиотами и выполнят что угодно, хоть кол до самых гланд себе в зад загонят, лишь бы Она осталась довольна. Дима же за собой такого не ощущал. Да, «зверь» постоянно топорщил холку и было ощущение, что сидишь на бочке со взрывчаткой и играешь со спичками, но ничего более. Тянет ли его к Рите? Определённо. Но это собственное желание. А ещё секс. Дима только-только познал его и хотелось ещё и ещё! А вкупе с эмпатией, когда чувствуешь девушку, как себя, просто охренительные ощущения! И самое главное, в Рите не было тех эмоций, что типичны для шлюх. Нет той «грязи». Есть другая «грязь», присущая убийцам, но он и сам уже такой. Спросить её? А нужно ли? Нет, сам себе ответил Медоед, вроде как, не найдя в себе следов воздействия этого, чисто женского, страшного Дара.

Выпив-таки чашку чая, оделся и пошёл к Факиру. В кубаре бородатого не оказалось и уже при помощи эмпатии, нашёл командира в кабинете, на первом этаже.

– Ты где, млять, шлюхаешься?! – с ходу наехал Факир. – Мне эти е…нутые бабы чуть мозг через жопу не выдавили! Говори давай, что с их подругой?!

Медоед уселся на стул, немного удивленный такой встрече.

– Да нормально всё с ней. К своим ушла. Я сюда. Чё вы все возбудились-то так? Ну, Бешеные, да. Я, конечно, наверняка всего не знаю за них, но судя по тому, что лично видел… всё там нормально…

Факир опустил голову на ладони, выдохнул. Ба-а, да ведь он реально боится и беспокоится за него!

– Пи…ц… Мясник, у меня слов нет… ты… ты ещё больше е…тый, по-ходу, чем они, раз полез к одной из них! Мне вчера с утра как сообщили, что пятёрка их на Малину приехала, так я своим всем приказал на незнакомых баб даже взгляды не бросать! Как так-то мимо тебя прошло?! Весь стаб на цырлах ходит, лишь бы не обратить внимание на себя! Хруст и тот очко сжал так, что иглу не просунуть! А нашему Мяснику все по…бать, оказывается! Бессмертный, б…ть! Идёт, после боя, кстати, поздравляю… и внаглую забирает с собой, на глазах у всех, одну из них! Ты понимаешь, вообще, что сделал?

– Ну… думаю, на их репутации это никак не скажется…

– Да срать им на репутацию! Порубят на куски да псам скормят! Или тварям!

– Тогда я не понимаю, Факир, чё ты тогда мне хер в уши вкручиваешь! – не выдержал уже и Дима. – Вот он я, живой, всё нормально со мной!

Факир откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза на несколько секунд. Боится. Очень боится.

– Тебе пи…дец, Мясник… Василиса, главная их, обещала, когда тебя найдёт, утопит в ближайшем сортире… по-хорошему, уехать тебе надо. На задание, какое-нибудь, пока они здесь.

У Димы кольнуло. Рита, получается, здесь не надолго?

– И надолго они здесь?

– Проникся, наконец? Не знаю. Пару недель, точно. Ищут они кого-то.

– Понял. От меня ещё нужно что? Прямо сейчас, имею в виду.

А до Факира только дошло, что Медоед совсем в другом смысле интересовался.

– Мясник?!

– Что?

– Не делай того, что задумал!

– Ничего я не задумал, Факир, расслабься. На самом деле, всё нормально. Никто никого не станет топить в дерьме, успокойся. Ладно, цэ-у принял, буду осторожнее. Я в «Катране», если что. Жрать хочу.

Факир только рукой махнул. Ну вот что он сделает? Приказать парню он не может. Когда Мясник ушёл, бородач достал початую бутылку виски и плеснул в стакан.

Медоед шёл по улице и думал. Слова Факира об этих Бешеных он не воспринимать всерьёз, конечно же, не собирался. Командир херню говорить не станет. И боится взаправду. Все боятся. И смотрели на него, когда вернулся, как на покойника, оказывается. Что говорить, вон, людей даже на улице меньше стало! Это же до какой степени нужно всех застращать?! Вляпался, ты, похоже, в очередное дерьмо, Дима. Может, реально, свалить на пару недель? И что это даст? Может и пронесёт. А может и, наоборот, только хуже станет и его тогда точно в говне утопят. Нет. Уезжать он никуда не станет, что-то ему подсказывает, всё нормально будет.