Текст книги "Феникс (СИ)"
Автор книги: Денис Штаев
Жанры:
Историческая проза
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]
Ему стало неудобно от того, что этому придают такое большое значение и хвалят.
– Ой! Вам, наверное, пора домой? Мы и так вас задержали, – опомнилась женщина.
– Да, пора ехать. East or West – Home is Best6!
Закончив чаепитие, все они вышли на улицу и стали прощаться. Джозеф поблагодарил хозяйку за теплый прием. Она пожелала ему счастливого пути и, закутавшись от холода в огромную шаль, поспешно забежала в дом, словно нарочно оставив молодых наедине.
– Может, еще встретимся? – тихо спросила Элизабет Джозефа и замерла в ожидании ответа.
– Конечно, но для этого вовсе не обязательно одной идти в лес, – пошутил молодой человек, засмеялся и скрылся в темноте зимней ночи.
Элизабет охватила грусть. Ей стало одиноко, и холод зимы начал чувствоваться отчетливей. «Но ведь он сказал: Конечно», – успокаивала она себя. Постояв еще немного и поразмыслив, она зашла в дом. Мать встретила ее словами:
– Бетти, мне кажется или он тебе понравился?
Девушка покраснела.
– Как-то странно вы переглядывались за столом, – продолжала она, – И ты все время улыбалась. Давно я не видела тебя такой счастливой.
– Да ты и так давно меня не видела. Но скорее всего ты права, – ответила в смущении дочь, – Но не рано ли делать такие выводы?
– Не рано, я-то знаю. Сейчас – рано, а через два дня уже поздно будет.
– Думаешь, он вернется?
– А если не вернется, что ж с того?
– Не переживай. Я знаю Сандерсов. Это очень хорошая и порядочная семья. К тому же богатая! Так вот знай дочка, что я была бы счастлива, если бы он был твоим женихом. Но мы для них все же низший класс. Помни это.
Слова матери и радовали и печалили Бетти одновременно.
В эту ночь небо было безлунным. Только звезды слабо освещали пространство, охваченное тьмой. Казалось, солнце больше никогда не взойдет, не осветит этих полей, домов, озер и лесов. Непроглядная темная ночь опустилась на Фоксфилд, как крылья огромной черной птицы. Из высоких кирпичных труб валил белый дым. Свет в окнах стал понемногу потухать и только в одном остался непогашенным, в том, на подоконник которого облокотилась девушка и задумчиво смотрела блестящими глазами на медленно падающий снег.
Фоксфилд – деревня небольшая. Состоит всего из трех улиц: центральной, выходящей на Маллингем, и двух других, пересекающих ее под прямым углом. В конце центральной улицы и стоит кирпичный домик Хоулингстонов, на ее Западной стороне. Все дома тут одноэтажные и уже довольно старенькие, как и их хозяева. С недавнего времени деревня считается вымирающей. В поисках лучшей жизни сельская молодежь устремляется в город. Маллингем переманил к себе рабочую силу, оставив Фоксфилд без будущего. Это похоже на паразитизм города над деревней. Многочисленные сарайчики и загоны для скота в таком старом, ветхом состоянии, что, кажется, вот-вот рухнут. А ведь когда-то эта деревня была процветающей и независимой.
Тогда, в этом, еще свежем на вид домике жила семья Хоулингстонов: Ричард, Хильда, их сын – Гарри и дочь – Бетти. Ричард, главный добытчик в семье, работал на местных фермеров, время от времени охотясь. Жена с детьми вели домашнее хозяйство: пасли корову, работали на огороде. В связи с бедностью, дети особого образования получить не могли, поэтому воспитывались родителями. Для деревни это было нормой. Подрастающий сын шел по стопам отца, но не долго. Когда Гарри исполнилось двадцать лет (Элизабет было тринадцать), он, как и большинство молодых, решил, что в «вымирающей» деревне нечего не добиться и, по натуре – путешественник, собрался ехать в город. Притом городом он считал даже не Маллингем, а как минимум Бирмингем, который он и выбрал своей целью ближайшей и вполне достижимой. Это намерение совсем не тешило родителей, так же как не радовал сына их запрет. Иной раз напряжение доходило до ссор, и Гарри уже мыслил о побеге. Стоит заметить, что вырос он совсем не примерным мальчиком. Деньги, друзья, карты, женщины и выпивка заменяли ему родительский дом. Страсть к подобным излишествам и полнейшее отсутствие чувства ответственности правили им.
Так случилось, что как-то зимой Ричард Хоулингстон серьезно заболел. Он кашлял несколько дней, повысилась температура, затем он побледнел и совсем обессилил. Врач сказал, что он болен туберкулезом, и вылечить его, он уже не в силах. Больной перестал спать, началось кровохарканье. Так Ричард Хоулингстон пролежал в постели еще три дня, после чего ночью скончался. Долго по нему плакали жена и дочь. Теперь на Гарри легла ответственность главы семьи. Праздность жизни ему пришлось прекратить и начать серьезно работать. Но своей главной идеи он не бросил. Во всяком случае, ему больше никто не мог помешать. Сестру он отвез в тот же Бирмингем учиться на швею, где жила их дальняя родственница, совсем не обрадовавшаяся известию о том, что у нее будет жить троюродная племянница, но, посочувствовав их положению, все-таки приняла ее. Так Гарри разрешил проблемы семьи. А теперь можно было и благоустройством своей жизни заняться, что он вскоре и сделал. Лишь однажды он передал матери денег. Сам же уехал из Бирмингема не понятно куда, даже не известив об этом сестру. Бетти, закончив обучение и работу на швейной фабрике, вернулась домой. Женщины остались одни.
Джозеф тем временем радостный как никогда несся домой сломя голову. Арт еле поспевал за ним. Вот показалась дорога справа, первые дома и, наконец, родная усадьба. Джозеф спрыгнул с коня, отворил калитку и завел его во двор, а потом в конюшню. Арт, прошмыгнувший под воротами, уже лежал и тяжело дышал, свесив язык набок, радостный от того, что его отпустили на волю.
Как только Джозеф зашел в дом, родители встретили его словами:
– Куда ты пропал?
– Ночь уже на дворе. Мы думали, случилось что-то.
– Чертов волк! – ответил им сын, не хвастая спасением дам, – Сначала спугнул, потом все догнать его не мог.
–Ты подстрелил волка? – удивился отец, – Да ты счастливчик, прогуляться хотел, а тут и поохотился.
Джозеф заулыбался, подумав, что он действительно счастливчик благодаря этому волку, но только в другом смысле.
– Надо показать властям, вдруг дадут что-нибудь, – продолжал Чарльз Сандерс, – Где он?
– Вот! – сказал Джо и отворил дверь на улицу полностью.
– Какой страшный… Ужас! – заинтересовалась Хелена и наклонилась.
– Ррр! – подражая волку, зарычал Чарльз из-за спины жены, тем самым напугав ее. Она вздрогнула, но тут же рассмеялась и стукнула мужа по плечу.
– Ну, все, хватит глазеть, пора спать, – прибавил Чарльз Сандерс и пошел в дом.
Час спустя весь дом спал крепким сном. Не мог уснуть только Джо. Он думал об этом дне. Еще утром он был таким безвольным, словно лишенным смысла жизни, а сейчас полон сил и энергии. И все благодаря той очаровательной девушке, простой как свежий ветер с Кембрийских гор.
Он понял, что не безразличен ей. «Но любит ли она меня или мой достаток? – мучился он вопросом».
Глава 5
Весна
Наконец-то закончилась зима, и восходящее светило с каждым новым днем стало пылать все ярче и теплей. Приятно запахло талой землей. Наступило время любви и пробуждения природы. Любой хозяин, имеющий участок возле своего дома, обязательно разбивал на нем сад. Пусть даже это будет незначительный клочок земли, он тщательно обрабатывался и засаживался цветами, кустами и деревьями. Сейчас как раз взошла свежая трава, за которую Великобританию так часто называют страной зеленых лугов. Зацвели сады, всюду распространяя сладостный аромат цветов фруктовых деревьев, и разноцветные тюльпаны. Запели, радуясь новому дню птицы. В общем, весна коснулась всего, даже людей. Пришла она и в поместье Сандерсов.
Джозеф снова собрался на охоту. Так он говорил родителям, но на самом деле он подъезжал к ждущей его Элизабет, забирал ее и отвозил туда, куда она только желала, туда, где им никто не мог помешать.
На сей раз таким местом они выбрали озеро в юго-западной части города. Когда-то именно здесь протекал Леллинг, а теперь во впадине старого русла образовалось это озеро. В распоряжении пары оказалась старенькая деревянная лодчонка, сев в которую они оттолкнулись и поплыли. Гладь озера, в которой отражались плывущие с запада на восток кучевые облака на голубом небе и ярко светящее солнце, нарушали только удары весел да пугливые лебеди в дали, привлекшие внимание девушки красивыми, словно невесомыми движениями изящно изгибающихся шей.
– Прекрасные создания, эти птицы. Залюбуешься, – говорил Джозеф, но смотрел совсем не на них, а на Элизабет, чьи черты ему казались милее всяких лебедей.
Девушка повернулась и встретилась глазами с Джо. Он немедля задал вопрос:
– Как поживает твоя мама?
Они не заметили, как перешли на «ты», сказали бы у нас. Но в английском языке нет разницы между «вы» и «ты», обозначающихся одним словом.
– С тех пор как я вернулась, она все не может нарадоваться, – ответила Бетти.
– Вам, наверное, сложно приходится … вдвоем? – заходил издалека Джо.
– Конечно, но это терпимо.
«Неужели он думает, что я с ним только из-за его состоятельности», – думала Элизабет.
– А миссис Хоулингстон что-нибудь говорила о нас? Наверное, она очень рада твоему выбору?
«Ну вот, опять. Он будто намекает».
– Моя мама не такая! – выплеснула Бет. – И вообще если ты думаешь, что я с тобой только… – тут она резко остановилась и покраснела, чувствуя себя виноватой, что приходится говорить резкости, и злясь на него за то, что он понуждал ее к этому.
– Что?
– Сам знаешь! Останови у берега, я пойду.
Джозеф перестал грести.
– Извини меня, я только хотел… – начал было он.
– Дай сюда, – Элизабет вырвала весло из рук Джозефа. Демонстративно отвернулась от него и начала неумело грести. Лодка мало продвигалась, больше крутилась на месте.
Джозефу стало смешно.
– Странно, я думала, что таким людям как ты всегда есть чем заняться… причем делами более серьезными и материально выгодными, – говорила надрывистым от волнения голосом Бетти, нахмурившись и усердно гребя к берегу, – что может быть важно и при выборе спутника жизни.
– Но я, как видишь, не такой, – отвечал Джозеф, подобравшись к ней ближе и охватив кисти ее рук, держащие весла, своими, показывая как грести ровнее.
– … вместо того чтобы питать надежды молодой и глупой девочки, бесцельно тратить свое и ее время – уже спокойнее продолжала она.
– Значит, мне это нравится и твое общество мне приятно.
Девушку смутил неожиданный теплый ответ и близость. Сердце застучало чаще. Она обернулась.
– … и совсем не важно, какого ты происхождения. А если ты действительно меня любишь, как я тебя, то прости мне мой эксперимент и останься.
– Но у вас ведь так не принято, и твои близкие могут тебя осудить?
– Мне на них наплевать, потому что я ТЕБЯ люблю, – ответил он, – Их всех ненавижу, а тебя люблю. Одну тебя.
– И я тебя.
Они поцеловались. Но в таком положении это было очень неудобно. Центр тяжести переместился на один из бортов лодки. Она накренилась и перевернулась. Они так и упали в воду, пока целовались. Выплыв на берег и просушивая одежду, они еще долго смеялись над своей неосторожностью и были еще больше счастливы, чем обычно, поскольку у них не осталось сомнений в искренности своих чувств.
Еще немного погуляв, посмеявшись и обсохнув, молодые люди отправились на городскую площадь, где в это время как раз должен был начаться праздник в честь открытия сезона ярморок.
Они шли по центральным улицам к площади и уже здесь встречались небольшие лавки, магазинчики, забегаловки. Вдруг Элизабет обратила внимание на одну швейную мастерскую, на дверях которой было нарисовано красивое платье. Глаза ее сразу оживились и засверкали. Она еще несколько раз посмотрела на нее и тяжело вздохнула. Джозеф заметил это и предложил ей зайти туда.
– Ну, нет, зачем? Что мы там будем делать? – засмущалась девушка.
– Посмотрим. Тебе ведь хочется?
– Нас заставят что-нибудь купить.
– Значит купим.
– Мне такой магазин не по карману.
– Так ты никогда не добьешься того чего хочешь.
Пришлось согласиться.
Комната для приема посетителей была узкой и длинной как коридор, вытянутый вдоль наружной стены. Через два больших окна в нее проникало много света. На стене висели рулоны разноцветной ткани, разных видов. Джо остался у входа. В самом конце помещения швея и две посетительницы снимали мерки для будущего платья. Элизабет подошла к ним и стала внимательно слушать, а затем даже незаметно вовлеклась в их разговор. И даже посоветовала им что-то. Швею и одну из покупательниц, подругу той, с которой снимали мерки, приятно удивили ее познания. А вторую горожанку это даже оскорбило, что было заметно по ее скривившемуся лицу и надменному взгляду, которым она смерила посетительницу с головы до ног. Бетти не хотелось портить кому-либо и себе настроение, поэтому она решила уйти. Когда спутники вышли, она сказала Джозефу:
– Знаешь Джо, у меня есть мечта… открыть такую же мастерскую, которая будет приносить доход.
– Это же прекрасно. У меня, например, нет такой мечты.
– Но для начала нужно иметь хоть какие-то деньги.
– Да ты не переживай, вместе у нас все получится.
Прошли еще чуть-чуть, и улица уперлась в площадь.
На городской площади толпился пестрый народ. Подойдя к одной из лавок, продавщица которой громко зазывала покупателей, расхваливая свои сладости, действительно распространявшие приятный запах, Джозеф купил большой пряник для Бетти. Она поблагодарила его и ела печенье, пока они гуляли меж рядов.
Вдруг они увидели какое-то оживление и веселье в толпе. Уже не совсем трезвые люди танцевали жигу, под звуки волынки и скрипки. Своим весельем они притягивали все больше новых участников развлечения.
Джозеф озадаченно посмотрел на выплясывающих горожан.
– А вы как танцуете у себя в свете? – спросила его Элизабет.
–Почти так, но у нас все организовано, красиво, по порядку.
– Интересно. Как же это?
– Могу показать. Перед началом танца кавалер должен был пригласить даму сложным поклоном с реверансом и маханием шляпой в разные стороны, – говорил Джо, одновременно, показывая.
Элизабет рассмеялась.
– Как же вы, «лорд-Сандерс», похожи сейчас на цаплю.
Она положила свою ручку на протянутую ладонь Джозефа. Он поцеловал ее и притянул к себе. Шаг в сторону, еще шаг и понеслись кружиться. Простой вальс знали оба танцора, так что претворение его в жизнь не составило большого труда.
– Говорят, что ее величество королева Елизавета при дворе танцевала вольту7, только потому, что считала свои ноги красивыми и что их не следует прятать под длиной юбкой, – сказала Бетти, – какая же она после этого королева?
– Чего только не говорят! Слышал, что церковь этот танец запрещает.
– Как крайне неприличный и пошлый, – дополнила она, – Я бы ни за что не позволила себе такого безрассудства.
Опытный наблюдатель заметил бы, что Джозеф танцевал почти идеально в отличие от Бетти. Она не успевала шагать, а он все ускорялся и ускорялся.
– Все, вы меня закружили, – не вытерпела девушка.
– Затем мужчины и женщины встают в два ряда, берутся за руки и сходятся, расходятся, меняются местами. Причем происходит все это синхрон…
– Как же скучно ваши танцы танцевать по всем этим правилам! Так и чувствуешь себя марионеткой. Другое дело тут. Посмотри на народ! Нет никаких строгих правил, никаких ограничений. Просто двигайся, как тебе хочется. И чем быстрей, тем лучше, пока не вдоволь не напрыгаешься и не свалишься от усталости.
Джозефу нечего было сказать против.
– Пойдем! – Крикнула она и потянула его за руку, направляясь к скачущей толпе.
Люди плясали контрданс, встав в круг. Вскоре к ним присоединились наши танцоры и принялись перебирать ногами.
– Я и не знал что это так весело! – признался Джо.
Во время танца он смотрел на Элизабет и удивлялся:
«Какая она энергичная, как заводная. Надо же, как может быть сильна духом, чтобы противостоять трудностям, такая с виду хрупкая девушка».
Глава 6
Сватовство
Не заметно промчалась весна. И птица под названием «лето», прилетев с юга, уж окончательно обосновалась в Английском Королевстве, согревая все своим теплом, словно родных птенцов. Вся зелень кругом приобрела насыщенный темный цвет изумруда. Луга покрылись густыми коврами сочных трав, дающими постоянный корм коровам с местных ферм. Благодаря долгому теплому и сырому сезону здесь выгодно заниматься скотоводством. Ведь все эти богатства зелени появляются под действием влажного морского климата, так часто меняющего погоду и приносящего то дожди, то густые белые туманы, за которые остров, вполне справедливо, называют Альбионом8.
Если символом Голландии является тюльпан, то национальным цветком Великобритании можно назвать розу. Это растение, которое еще именуют цветком Богородицы, по праву считается самым красивым в мире, поэтому не удивительно, что розы есть в саду каждого обеспеченного англичанина. Этими цветами был усажен почти весь сад Сандерсов, потому что хозяйка их просто обожала. Здесь растут самые разные сорта роз: от чайной до столистной, от галльской до гибридной, самых разнообразных форм и оттенков. Сейчас середина их цветения.
В этот солнечный день Хелена проснулась раньше обычного и заметила, что сына уже нет в его комнате. Она умылась, заглянула в кухню, где миссис Морган уже готовила ароматный завтрак, вышла во двор и направилась в сад – прогуляться, подышать свежим воздухом. Долго она ходила по цветнику, пока не заметила черешки недавно срезанных цветов. То были алые махровые розы.
«Наверное, Эдуард что-нибудь затеял, – подумала она и пошла дальше».
В городе было всего две фермы, одна из которых, на восточной оконечности его, принадлежит Сандерсам. Другая – расположена на юге и немного больше Сандеровской. Но она в основном сосредоточена на разведении овец, в то время как ферма Сандерсов больше специализируется на коровах и лошадях. Почти все жители близ лежащих сел, деревень и некоторые из бедных горожан работают на этих фермах. Остальные же – в торговых лавках, в своих мастерских, в управлении или духовенстве.
В восемь часов утра в дверь дома Хоулингстонов постучали. Элизабет отворила дверь: в проходе был такой огромный букет алых роз, что не было видно кто за ним стоит. Это был Джозеф. Он вручил цветы девушке.
Тут, услышав радостный крик дочери и шорох, в комнату вошла мать девушки.
– Что такое? – удивленно спросила она.
– Good morning, миссис Хоулингстон! – поприветствовал ее Джозеф, и протянул ей второй букет роз.
–Здравствуй, здравствуй, Джо! – ответила она, – А в честь чего все это?
– Я пришел просить у вас руки вашей дочери.
– Ну, так проси у нее. Никто не вправе выбирать за другого, только, если он не достаточно разумен. Я думаю, что моя дочь уже сама может это сделать. Я не могу запретить ей любить, а значит, и решать за нее не могу. Конечно, мне не все равно, но я думаю, что она достаточно благоразумна, чтобы сделать правильный выбор. Потому я соглашусь с ее мнением.
– Так ты, мам, согласна?! – от счастья взвизгнула дочь и бросилась ей на шею. Глаза ее покраснели, готовые расплакаться от счастья, а губы расплылись в улыбке.
– Конечно. Зачем мне препятствовать тебе?
Все молча, переглянулись, чувствуя, что все решено, что торжественный момент настал.
Джозеф встал перед Бетти на колени.
– Элизабет, ты согласна стать моей женой? – сказал он в абсолютной тишине.
– Конечно, Да! – ни секунды не сомневаясь, ответила она.
– Благослови вас Господь Бог.
Глава 7
Невеста
Туманным утром следующего дня Сандерс младший вернулся с прогулки, но уже не один, а с молодой очаровательной девушкой. Кто она, эта красавица в шикарном голубом платье? Неужели Бетти? Да, это она. Но ее было не узнать. Она сделала все, чтобы понравиться родителям Джозефа. Платье сшили вовремя.
Родители, конечно, ожидали чего-то подобного. Но это их ошеломило. Они просто не знали что сказать. Элизабет, как полагается, первой поздоровалась с мистером и миссис Сандерс.
– Мам, пап, – обратился сын к родителям, – познакомьтесь. Это Элизабет.
– Очень приятно. Чарльз, – ответил отец Джозефа и поцеловал ей ручку.
– Хелена, – поздоровалась мать, разглядывая девушку с ног до головы.
– Мы друг друга любим и собираемся жениться, – продолжал Джозеф.
Отец засмеялся.
– А вам не кажется, дети мои, – возмутилась мать, – вот так сразу…
– Мы знакомы уже полгода, – прервал ее сын.
– Что такое полгода? … А можно узнать из какой ты семьи, девочка?
– Хоулингстонов.
– Что-то не припоминаю… А живете где?
– В Фоксфилде.
– Амм… Ясно, – сказала Хелена с нескрываемым пренебрежением и расстройством, затем развернулась и медленно пошла к креслу.
– Это… еще ничего не значит, – вырвалось у Элизабет.
– Что вы хотите этим сказать?! – резко развернувшись, взбунтовалась Хелена.
– Не горячись, милая, – остановил ее муж, – Я тоже не рад, но перебранкой ничего не решить. Так не лучше ли нам прежде познакомиться, проникнуться, а там узнаем, что к чему. Пусть погостит у нас.
Хелена все-таки с недоверием посмотрела на молодых, а потом сказала:
– Ну ладно, посмотрим. Но сначала пойдем, сынок, поговорим, – позвала его Хелена с собой.
Мать, отец и сын зашли в гостиную и закрылись. Хелена сразу устроила выговор:
– Все стремятся с помощью брака улучшить свое положение или, по крайней мере, сохранить. А что делаешь ты? Столько приличных девушек в городе.
– А кто сказал, что она не прилична? – сопротивлялся сын.
– И что ты только нашел в этой неграмотной девице, в этой деревенщине? Что люди скажут?
– Пусть говорят что хотят. Почему я должен их слушать? – решительно отвечал сын.
– Мне, конечно, то же не нравится создавшееся положение, – включился в разговор Чарльз, – но что ж поделаешь. Придется смириться.
– Они будут смеяться над нами, – продолжала мать.
– Пусть смеются.
– Это позор!
– Если они действительно любят друг друга, что же в этом позорного, – защищал влюбленных отец. Хелен, послушай, ты не права…
– А ты уверен, что они действительно любят друг друга?! – повышала голос Хелена, – Эта девчонка не любит тебя, – обратилась она уже к сыну, – Ей нужны только наши деньги!
– Неправда! Она любит меня! Мы уже обручились!
– Что?! Молодец! Она только этого и ждала!
– Хватит! Замолчите! – крикнул Чарльз.
В этот момент в зале громко хлопнула дверь. Все выскочили в комнату.
Девушка все слышала и убежала, обливаясь слезами.
Джозеф бросился за ней.
– Что же я наделала, дура, – опомнилась Хелена.
– Успокойся, дорогая, все будет хорошо.
Джо догнал Элизабет и вернул обратно.
Хелене пришлось просить прощения, когда она поняла всю серьезность чувств девушки.
– Извини меня, пожалуйста, Бетти. Каждый совершает ошибки. Ты должна меня понять как мать. Джозеф мой единственный сын и я хочу, чтобы у него было все хорошо. Чтобы не произошло такой ошибки, за которую пришлось бы расплачиваться всю жизнь. Понимаешь?
Девушка, молча, качала головой, не поднимая глаз.
– Теперь можешь жить у нас, дочка, ведь так нам вас называть, – сказал и засмеялся старый фермер.
– Спасибо, – поблагодарила Элизабет за теплые слова.
С тех пор, невестка стала жить в доме Сандерсов, в новой обстановке. Через неделю она уже знала всю прислугу и все помещения. Теперь она чувствовала себя гостьей только по отношению к родителям жениха, в остальном же вела себя свободно, непринужденно. В отличие от матери жениха, кухарке, миссис Морган, девушка очень понравилась. Они частенько болтали на кухне, шутили и смеялись.
Элизабет показала себя хорошей хозяйкой: особенно ей нравилось возиться с растениями в саду и удивлять родителей Джозефа, например, приготовить вкусный пирог, спеть молитву или сшить занавески для дома. Хелена не переставала говорить ей по этому поводу комплименты, чтобы загладить свою вину.
Прошла еще неделя. Во время семейного обеда Родители Джозефа признались, что полюбили Элизабет как родную дочь. Здесь же и решили вопрос о свадьбе. Ее запланировали на следующую неделю.
Сразу после обеда, в это, очень подходящее для прогулок время, Джозеф предложил своей будущей жене показать ферму. Девушка с радостью согласилась. Они скакали по длинной прямой как стрела дороге, обсаженной по бокам молодыми деревцами, которые должны были стать в будущем тенистой аллеей, а по левую и правую сторону были только луга и луга, уходящие далеко за горизонт. Прискакав к месту, пара передохнула, и Джозеф стал показывать все сараи и загоны. Из небольшого домика навстречу прибывшим вышел веселый грузный мужчина. Это был главный подчиненный мистера Сандерса, следящий за порядком и отдающий поручения для пастухов, доярок, мясников и прочих рабочих на ферме. Звали его мистером Гаррисоном. На вопрос Джозефа, о том, как идут дела на ферме, он ответил, что все в порядке, а коров, которых просил заколоть мистер Сандерс, уже зарезали и скоро повезут на продажу. Затем юный фермер познакомил его со своей невестой. Тот, в свою очередь, пожелал им счастья.
Глава 8
Дела давно минувших лет
Казалось бы, все стало на свои места, улеглось, намечалась свадьба, все были счастливы, ничего не предвещало печали. Но беда приходит неожиданно, без приглашения.
В одно солнечное утро Джозеф взял свежий номер газеты, и после прочтения одной из статей оно уже перестало для него казаться таким солнечным. Его внимание привлекла статья под заглавием:
ЕЩЕ ОДИН ВОР И УБИЙЦА НА СВОБОДЕ
Улыбка мгновенно исчезла с его лица, как только он увидел знакомое имя. Вот эта статья:
«Сегодня, 5 июля 1805 года тюрьма города Маллингем выпустила на свободу, отбывшего наказание в виде шести лет тюремного заключения за грабеж и непреднамеренное убийство, очередного преступника, 26-летнего Рональда Роученсона».
Джозеф встревожился и бросил газету в камин, затем сделал сердитое и одновременно с тем задумчивое лицо, по выражению которого можно было только догадываться, что творилось в его голове. Он вспомнил события шестилетней давности. Тогда ему было только семнадцать лет. Уже два года он дружил с неким Рональдом, который был старше его на три года. Рональд из бедной и далеко не примерной семьи Роученсонов рос проказником и бунтарем можно сказать прямо на улицах города. Его родители сами вели развязный образ жизни, злоупотребляли спиртным и не следили за детьми. Поначалу, когда мальчишки только сдуружились Рональд не отличался от своих сверстников. Но затем только и было слышно о драках Рональда или отнимании им денег у других детей. Он был заводилой в своей компании, эгоистично считал себя королем молодежи города и считал правильным решать все вопросы с помощью силы. Со временем он окружил себя друзьями, которые прислуживали ему. Именно тогда Джозеф начал сомневаться в авторитете Рональда, понимать, что часто он поступает неправильно, поощряя ребят за воровство, что лучше зарабатывать честным трудом, как учили его родители и библия. На чересчур правильного Джо посматривали косо, потому что он отказывался стащить что-либо из дома, прикрываясь тем, что родители запретят ему ходить на городские улицы. Все ухмылялись этой причине: для многих родители ничего не значили, Джозеф же любил и уважал своих родителей. Банда тем и жила, что занималась воровством, начиная по мелочам тащить все с чужих домов. Даже Джо пришлось участвовать в таких вылазках. Сначала он боялся и сопротивлялся, но когда его стали засмеивать и позорить, он согласился. Не хотелось показаться трусом. Он вспомнил как, чувствуя стук собственного сердца, трясясь от страха, лежал в кустах, готовясь пробежать к дому незамеченным, а затем обратный путь, не такой осторожный как в начале, но невероятно быстрый. Он бежал к друзьям, сидевшим в кустах, ждавших его. Каждую секунду представлялось, что за ним кто-то гонится и что придется бежать без остановки очень долго, изо всех сил, спасая свою шкуру. Он вспомнил одного из банды – Саймона. Ему тогда не удалось остаться незамеченным: внезапно выскочивший мужик, застал его с краденым и, чуть было, не переломил ему хребет палкой. Как было смешно и страшно смотреть на эту сцену. С того момента парень стал понимать, что возмездие приходит всегда и этим жить не следует. Бедность доводила до воровства, но, по крайней мере, для сына фермера-землевладельца это была скорее забава, чем удовлетворение материальных потребностей. Поэтому для него бросить это дело было намного легче. Родители ничего не знали о занятиях сына. Джозеф всячески пытался побороть в себе эти чувства и встать на правильный путь. Он в отличие от других не боготворил и не ставил себе в пример Рональда, за что его многие недолюбливали. Понемногу он стал отстраняться от жизни банды. Учеба и домашние заботы интересовали его больше. Он уже готовился ко взрослой жизни, к военной службе.
Однажды Рональд предложил ему, как он выразился, помочь «провернуть одно дельце». Он был пьян до неадекватности. Самоуверенный, не дожидаясь ответа, он рассказал, что хочет ограбить один богатый дом, хозяева которого уезжают на несколько дней. Джозеф естественно отказался. Рональд продолжал его уговаривать, уверяя, что они станут богаты, что все поделят поровну. Грабитель сдуру выложил все подробности: дом № 11 на пустынной Айленд-стрит, собак нет. Джозеф снова отказался и посоветовал ему обратиться к дружкам из его банды. Тогда Рональд сказал: «Они сказали, что не пойдут со мной, дураки! Вот видишь, никто не хочет быть богатым. Ты-то, надеюсь, не такой дурак, как они? Если все-таки передумаешь – жду тебя на закате по адресу… ну тому самому… иначе все достанется мне одному». Джозеф снова решительно ответил «нет, не передумаю». «Да ты просто боишься» – стал давить на него Рональд. «Ничего я не боюсь» – возразил Джо. Вор раздраженно выпалил «Трус!» и ушел. Джозефа его слова задели за живое. Он еще больше злился на него и уж теперь точно не хотел иметь с ним ничего общего.
Раньше они не грабили особняки, может, поэтому никто не согласился помочь Роученсону, вошедшему в азарт. После разговора сын фермера вернулся домой. Разбойник же мечтал осуществить свой план пока не поздно. Алкоголь только увеличивал его самоуверенность. Сейчас он чувствовал себя всемогущим, готовым на все. Дождавшись вечера, он отправился на Айленд-стрит, выпив еще, для храбрости. Подойдя к железной решетке ворот, он ждал сумерек, смотрел на последние лучи солнца, скользившие по глади озера, расположенного прямо перед двухэтажным домом. Этот старый дом, как потом Джозефу показалось, был не таким богатым, потому что по его внешнему неухоженному виду, заросшему газону можно было предположить, что он принадлежит людям, не имеющим средств на прислугу и ремонт. Впрочем, сумерки наступили, свет в окнах не загорался, а значит, дома никого не было. Грабитель перебрался через забор, обошел пруд справа, дернул за ручку входной двери. Заперто. Пришлось аккуратно, без шума взломать ее монтировкой. Это удалось мастеру подобных дел с необычайной легкостью. Рональд на цыпочках прошмыгнул на второй этаж, вошел в спальню и сразу заметил шкатулку на комоде. Открыв ее, убедился, что она полна драгоценностей, затем закрыл и бросил в мешок. Он еще минут с пятнадцать обыскивал комнаты, пытаясь обнаружить тайники или деньги, но, больше ничего не найдя, взял пару статуэток и столовое серебро. К тому моменту стало совсем темно: ночь была безлунной. Спускаясь с лестницы, радостный от удачного воровства, он даже не заметил, что здесь кто-то есть. То была немощная седая старушка, которая, задремав еще до захода солнца, проснулась только сейчас. Она спала в кресле на кухне на первом этаже. Сейчас же она встала, побрела ко входу и с удивлением обнаружила, что дверь дома взломана, а затем услышала, что по второму этажу кто-то ходит. Она насторожилась и сразу поняла, что это грабители. Она была так стара, что еле ходила, поэтому решила никуда не идти, а затаиться и ждать. Из каких-то своих соображений, наверное, потому, что преступник был один, она приготовилась к нападению. Увидев вора с мешком спускающегося по лестнице, она встала в угрожающую позу с канделябром в руках. В темноте вор не заметил ее и шел прямо к выходу. У самых дверей его наповал сразил звонкий удар подсвечника по голове.
