Текст книги "Имя игры - смерть"

Автор книги: Дэн Марлоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

VIII

Я остановился у почтового отделения ровно в пять. Люси спустилась по ступенькам и села в машину.

– Поскольку у нас достаточно времени, я заказал столик в «Черном Ангусе», – сказал я. – Ты не возражаешь?

– Это хороший ресторан, – кивнула оyа, расправила юбку на коленях и положила ладони на бедра, соблазнительно вырисовывающиеся под тонкой материей. Ее глаза сияли. В тот момент, когда она села в «форд», между нами пробежало что-то вроде электрического тока.

Я выехал на шоссе, ведущее к северу от города, и машина помчалась по нему, тихо шурша покрышками по гладкому асфальту. Нужно было проехать тридцать миль. Я поглядывал в зеркало. Никаких признаков мчащейся за нами полицейской машины с ревнивым Франклином за рулем. И тем не менее я не забывал предупреждения Джеда.

Люси сидела рядом, глядя вперед. Она, казалось, была напряжена, как заведенная до предела часовая пружина-. Ничего, подумал я, у нас достаточно времени, чтобы во всем не спеша разобраться.

Но я ошибся. Едва сев за стол в огромном зале ресторана, Люси выпила один за другим три «мартини». Я заказал бифштекс, но она лишь потыкала в него вилкой. Разговора не получилось. На каждый из моих наводящих вопросов следовал сухой ответ. И все время с ее лица не сходила ослепительная улыбка. От Люси исходило почти лихорадочное ожидание. Казалось, она ждет чего-то неслыханно радостного, предвкушая неземное наслаждение.

И это от меня?

Будь осторожен, мысленно посоветовал себе я.

После десерта я предложил выпить бренди. Люси выпила два бокала, затянулась сигаретой и попросила третий. Любопытство разбирало меня. Люси начала выговаривать слова медленно, старательно, как человек, который явно выпил лишнего. Когда мы выходили из ресторана, она переступала порог, подняв ногу излишне высоко.

Мы сели в машину и поехали по шоссе. Она молчала и все время смотрела вперед.

– Вот этот, – промолвила она, показывая пальцем на щит с названием мотеля.

Я свернул на узкую дорогу, которая извивалась между деревьями и вела к коттеджам, расположенным на изрядном расстоянии от шоссе. Остановившись перед коттеджем, на котором виднелась надпись «Контора», я вышел из машины и направился к нему. Люси осталась ждать в «форде».

Под изучающим взглядом лысого толстяка я заполнил графу в журнале. Он прочитал написанное мной «Мистер и миссис Чет. Арнольд», не поворачивая журнала к себе.

– У нас несколько пустых коттеджей, мистер Арнольд, – заметил он. – Какой вам угодно?

– Где-нибудь с краю, чтобы не было шумно.

– Разумеется, сэр. – Он повернулся за ключами.

Когда толстяк протянул мне ключи, я заполнял следующую графу журнала.

– Это для моего брата с женой, – показал я на предыдущую строчку. – Я заплачу за нас обоих.

Толстяк положил на стойку ключ и повернулся за другим.

– Этот коттедж ничуть не хуже того, где остановится ваш брат, мистер Рейнольдс, – заметил он. – Оба коттеджа рядом, в последнем ряду справа.

– Отлично. – Я расплатился, взял оба ключа и подошёл к машине. Ключ № 10 для мифического брата положил в карман, ключ № 11 вручил Люси. Мы подъехали к крайнему коттеджу, скрытому в тени огромных деревьев. Я помог Люси выйти из машины, подошел к двери коттеджа, отпер и пропустил ее вперед.

– Сейчас вернусь, – сказал.

Вернувшись к «форду», я загнал его за коттеджи в тень деревьев. Мы закончили ужин так рано, что на улице было еще совсем светло, но под пологом деревьев царил полумрак.

Люси не поинтересовалась, куда я уходил. Она включила все лампы внутри коттеджа и прохаживалась, что-то напевая про себя, будто танцевала. Ее глаза расширились и казались огромными. Молча, не говоря ни единого слова, она начала раздеваться.

Я зашел в ванную комнату и запер дверь, затем снял пиджак и наплечную кобуру. Из кобуры извлек револьвер и завернул его в полотенце. После этого сунул кобуру в карман пиджака, снова надел его. Взял полотенце и вернулся в спальню.

Люси сидела на краю кровати в одних трусиках. Услышав скрип двери, она повернулась и взглянула на меня с загадочной улыбкой на губах, то и дело, облизывая их кончиком языка. Я положил револьвер, завернутый в полотенце, на ночной столик и сел рядом с ней.

Взяв Люси за поясницу, я поднял ее и поставил перед собой, между коленями. Просунул руку под резинку и начал снимать трусики. Ее бедра были загорелыми, а низ живота и ягодицы – молочно-белыми. Люси походила на животное, окрашенное в два цвета. Пышные светлые волосы покрывали ее выпуклый лобок.

Она улеглась на кровать, закинув руки за голову и наблюдая, как я раздеваюсь. Сняв с себя все – кроме ботинок, – я подошел к двери, запер ее и задвинул засов. Взгляд Люси неотрывно следовал за мной. Ее глаза будто подернулись пленкой, голова была слегка наклонена в сторону, словно она прислушивалась к чему-то.

Я тоже прислушивался.

В следующее мгновение стало ясно, что прислушиваться не было никакой необходимости. Раздался грохот, и дверь коттеджа № 10, расположенного совсем рядом, разлетелась в щепки. Барт Франклин прибыл на место точно по расписанию. Его тяжелые шаги отчетливо были слышны из нашего коттеджа.

Внезапно Люси поняла, что я сумел каким-то образом заманить Франклина в другой коттедж. Глаза у нее расширились, она вдохнула воздух, готовясь кричать – и в это мгновение я сильно ударил ее по голому животу. Вместо крика последовал еле слышный стон, и рот Люси широко открылся, судорожно хватая воздух.

Франклин не мог обыскивать все коттеджи. Не заметив спрятанного «форда», он, видимо, пришел к выводу, что мы весело провели здесь некоторое время и уехали. Револьвер, завернутый в полотенце, и ботинки на ногах были моей страховкой на случай, если он окажется умнее, чем я ожидал.

Я прижимал ладонь к губам Люси до тех пор, пока не послышался рев мотора уезжающего полицейского автомобиля. Она попыталась укусить меня, и я дал ей пощечину. Когда Люси сделала новую попытку, я молча показал ей кулак, и она успокоилась. Ее глаза пылали такой же черной ненавистью, как темнота под пологом деревьев в уже спустившихся сумерках.

– Ты что, оргазм испытываешь, следя за тем, как Франклин избивает твоих ухажеров? – спросил я.

Она облизнула губы.

– Он заставляет их ползать по полу и умолять о пощаде, – прошептала она. Оставшись наедине со мной, она не выглядела слишком уже испуганной. – Ну и что дальше?

– Сейчас покажу, – пробормотал я и повернул ее на живот.

Она зашипела, как разъяренная кошка, и попыталась вырваться. Было, однако, поздно.

Мы уехали из коттеджа в четыре утра. Не думаю, что Люси осталась довольной. Мое же удовлетворение было стопроцентным.

Я вернулся в Гудзон и высадил Люси в квартале от ее дома. На востоке уже светлело. Мне не хотелось подъезжать к самому крыльцу – Франклин мог поджидать ее у дверей. Она открыла дверцу и вышла из машины, с трудом переставляя ноги. Сделав несколько шагов, Люси повернулась, посмотрела на меня взглядом, полным ненависти, и прохрипела:

– Барт убьет тебя за это.

Мне нравятся люди, умеющие ненавидеть.

– Сомневаюсь, милая, – улыбнулся я. – Что ты собираешься рассказывать своему господину и повелителю? Ты условилась с ним о месте, куда привезешь меня, и вдруг тебя там не оказалось. Как наказывает тебя Барт, когда ты чем-нибудь провинишься? Порет своим кожаным ремнем? Ревнивец верит в то, во что ему хочется верить. Барт решит, что именно ты обманула его, причем добровольно.

Пока Люси думала, я мог бы досчитать до десяти. Ясно, что эта мысль не приходила раньше ей в голову. Затем она резко повернулась и неверными шагами пошла по тротуару.

Подведя итоги событиям прошлого вечера, я не мог похвастаться успехами в достижении той цели, ради которой я приехал сюда. Вместо разговоров мы занимались действиями. С другой стороны, мне удалось выместить часть переполнявшей меня ярости на женщине, которая действительно заслуживала этого.

Я включил мотор и поехал по пустынным улицам еще не проснувшегося города к «Ленивой Сюзанне». И здесь я вышел из машины за квартал до мотеля и пошел пешком. Мне казалось, что я правильно рассчитал реакцию Франклина, но если ошибся, мне хотелось быть наготове. Во дворе мотеля не было полицейской автомашины. Осторожно ступая по мокрой от росы траве, я обошел все здания мотеля. В окне конторы виднелась фигура ночного портье, склонившегося над стойкой.

Никаких признаков Франклина.

Люси может считать себя счастливой, подумал я с улыбкой, если ей придется оправдываться, стоя на коленях перед разъяренным любовником, не сейчас же, а завтра.

Я подошел к двери своего коттеджа, вошел, разделся, принял душ и побрился. Уже стало совсем светло, когда я вытянулся на кровати и задумался. Перед моим мысленным взором пробегали тысячи картинок, тысячи образов, связанных с событиями предыдущего дня. Наконец я выключил мысленный проектор.

Оставалось решить, как захватить «Молнию» Франклина и Люси Граймс врасплох.

– Вот уже третий раз ты смотришь, будто ищешь ползающих по мне клопов, – прервал я Хейзел, которая кормила Кайзера кусочками мяса. – В чем дело?

– Просто ищу следы бурной ночи, – ответила она. – Слышала, что ты провел ее с блондинкой.

– Боже мой, это действительно маленький городок – все всем сразу становится известным. Впрочем, ты ошибаешься. Блондинка оказалась, безобидным котенком.

– Пантера тоже кошка – в своем роде, – фыркнула Хейзел. – Откровенно говоря, я не понимаю, что происходит вокруг. Значит, честный взгляд твоих синих глаз перевоспитал ее?

– Я тоже не могу понять, почему мы говорим об этой блондинке. Давай лучше выясним, чем ты занята сегодня после того, как ресторан закроется?

– Нужно бы проверить свой ежедневник, но для тебя скажу, что вечер у меня свободен. – Хейзел посмотрела на меня с улыбкой. – Ты хочешь что-нибудь обсудить со мной?

– Да – если ты готова заниматься обсуждением на спине и с раздвинутыми ногами.

– Господи, да ты совсем изменился! Какое перерождение! – Улыбка озарила все лицо. – Ладно, но сейчас мне нужно вернуться к работе, иначе я потеряю последние остатки девического стыда. – Она помахала пальцем перед моим носом. – А ты остерегайся блондинки, слышишь? Это хитрая сука.

– Опять? А мне казалось, что я удачно перевел разговор на другую тему.

Хейзел улыбнулась и пошла к бару. Я принялся кормить Кайзера. Просто удивительно, как этот огромный пес полюбил картофельные чипсы. Я проверил, что ему больше нравится – чипсы или кусок бифштекса. Кайзер с удовольствием съел мясо – но после того, как проглотил чипсы и облизал пасть длинным языком, чтобы ни одна крошка не пропала.

За время моего пребывания в городе уже был один сюрприз – когда здесь появился рыжий Эдди из Мобила. Сейчас меня ждал другой – к моему столику шла Люси Граймс. Ее сумочка болталась на длинном ремешке.

– Садись, если можешь, – сказал я. – Какого цвета рубцы у тебя на ягодицах?

Люси попыталась улыбнуться, но в глазах блестела неутолимая ненависть. Она опустилась на стул, и я не сводил с нее глаз, пока она не повесила сумочку на спинку. Я понимал, что это, возможно, излишняя осторожность, но в мои намерения не входило пасть жертвой этой куколки, не менее опасной, чем гремучая змея. Когда она заговорила, стало очевидно, что она сдерживается из последних сил.

– Я зашла, чтобы пригласить тебя поужинать со мной завтра вечером, Чет.

– Вот как? Где?

– У меня дома.

Не зайдешь ли ко мне в гостиную, сказал паук мухе.

– У тебя дома? По какому случаю?

Люси с трудом улыбнулась.

– Просто так. Зайди и поймешь. Может быть, мне нужна помощь опытного мужчины.

– На почте?

Люси встала.

– Позвони мне утром, и мы обо всем договоримся. – Она взяла сумочку, перекинула ремешок через плечо и пошла к выходу. Я смотрел вслед. Ее движения не были плавными, как накануне. Наверно, подумал я, Барт Франклин действительно прошелся по ней кожаным ремнем. Если это так, то впервые после приезда в город я одобрил его действия.

Поскольку Люси явно не соответствовала моему представлению о прямой и откровенной натуре, приглашение поужинать означало одно из двух – или Франклин настолько обезумел, что решил прикончить меня прямо в доме своей любовницы, или он настолько ей надоел, что она решила искать помощь на стороне, чтобы избавиться от него, Ни в том, ни в другом случае я не видел какой-нибудь для себя лично выгоды.

С другой стороны, если Франклин, сговорившись с блондинкой, вышел на Банни…

Пожалуй, следует еще раз подумать о приглашении.

Вечером в коттедже Хейзел я вышел из душевой и заглянул в спальню. Со вкусом прикрытая уголком простыни, на огромной кровати распростерлась очаровательная хозяйка.

– Давай примем душ, – пригласил я.

Хейзел зевнула и роскошно потянулась. Все ее тело, каждый мускул вздрогнул и напрягся. Впечатление было потрясающим.

– У тебя в жилах течет кровь выдры, приятель, – пробормотала она, не открывая глаз. – За последние два вечера я то и дело бегала в душ. Почему бы тебе не лечь рядом и не дать отдых…

Я подкрался поближе и ущипнул ее за ягодицу. То, что последовало дальше, напугало даже меня. Хейзел с воплем прыгнула на середину комнаты, и пол едва не провалился. Я знал, что Хейзел смертельно боится щекотки, и приблизился к ней с угрожающим видом – она влетела в душевую. Я последовал за ней и включил душ. Мы принялись мылить и растирать, ласкать друг друга. Я чувствовал себя на седьмом небе. Мы целую вечность стояли под душем.

Наконец я вышел из-под теплых струй, снял полотенце и протянул его Хейзел. Чуть приоткрыв один глаз, она взяла полотенце, а моя рука, продолжая движение, переключила воду с теплой в крайнее правое положение – на «очень холодную».

– А-а-а-а! – завопила Хейзел, точно пантера, и вырвалась из крошечного помещения, подобно центральному нападающему, получившему, наконец, пас. Задыхаясь от смеха, я не успел отойти в сторону – она опрокинула меня на ковер и с яростью принялась колотить головой об пол. Я пытался вырваться, но не мог. Ничего не оставалось, как снова ткнуть пальцем в ребра – с визгом Хейзел скатилась в сторону.

Понадобилось несколько полотенец и пара сигарет, прежде чем мы успокоились и вытянулись, почти сухие, на кровати.

– Я еще не успел сказать тебе – меня пригласили на ужин.

– Блондинка? – Хейзел приподнялась на локте и посмотрела мне в лицо.

– Совершенно точно.

В темноте я видел лишь ее профиль на широкой подушке, но не мог различить выражения лица. Она затянулась сигаретой – светлячок на мгновение стал ярче.

– Чет, – произнесла Хейзел и замолчала, словно размышляя, затем продолжила: – Не думай, что я ревную тебя к блондинке, но мне кажется, что ты должен знать о том, что происходит в городе. Франклин расспрашивает всех о тебе.

Поразительная вещь – инстинкт самосохранения. Я был совершенно голым, но правая рука инстинктивно протянулась к револьверу, лежащему в наплечной кобуре под пиджаком.

– О чем же?

– Откуда ты приехал. Чем занимаешься. Где жил раньше. Что рассказываешь о себе. – Ее голос был тихим. – Не думай, что я вмешиваюсь в твои личные дела, Чет. Просто хочу, чтобы ты знал об этом.

– И очень благодарен тебе за это, бэби.

Я задумался. Барт Франклин расспрашивал обо мне совсем не из-за того, что произошло между мной и Люси. Я вышел на свежий след. Какое безумие валяться на кровати, прижимаясь к теплому бедру Хейзел, когда приближался шторм.

– И что отвечали те, кого он расспрашивал? – поинтересовался я.

– Даже Джед признался, что не знает о тебе почти ничего. – В словах Хейзел не было претензии, она просто передавала факты. Она положила руку на мое плечо. – Сейчас я скажу еще кое-что и кончу на этом. Если тебе нужна моя помощь, я готова – и меня не интересует, что думают о тебе другие. – Она опустила ноги на пол и села. – А сейчас пора домой. Завтра мне нужно открывать ресторан.

Мне стало ясно, что на этом веселье кончилось. Мы оделись, сели в «форд» и я отвез Хейзел в город. По дороге меня не покидала мысль о ее предложении. Нет, решил я наконец, мне не следует пользоваться великодушием женщины. Такой женщины. Я-то как-нибудь выкручусь, но Хейзел может серьезно пострадать, даже не зная, за что. В половине третьего колеса «форда» зашуршали по гравию площадки у «Дикси пиг», и я высадил ее. На этот раз наше прощание оказалось скоротечным.

Затем я поехал в «Ленивую Сюзанну». Мне было ясно, почему Франклин так заинтересовался мной. Он знал, что я прочесываю заросли в окрестностях города, и понял, с какой целью. Значит, я приехал в Гудзон именно из-за него.

И все-таки много вопросов оставалось без ответов. Каким образом Франклин сумел справиться с Банни, который мог переломить полицейского пополам голыми руками? И почему Франклин следит за мной совершенно открыто, тогда как ему следовало бы затаиться и не подавать признаков жизни?

Этого я не знал.

Поэтому было необходимо принять приглашение Люси Граймс и поужинать у нее дома.

Может быть, после разговора с ней у меня появятся ответы на некоторые вопросы.

Ужин оказался очень торжественным. Мы сидели друг напротив друга за широким столом, и нам прислуживала служанка. На лице Люси было написано, что она вынуждена ужинать с человеком, намного ниже ее по положению в обществе. Судя по всему, этот ужин явился результатом ее совещания с Франклином. По-видимому, полицейский решил, что я буду стремиться снова уединиться с блондинкой. Люси знала, что это не так, но ей пришлось согласиться с Франклином.

И мне пришла в голову счастливая мысль.

– Знаешь, Люси, я рад, что ты поняла наконец, какой мерзавец этот Франклин, – сказал я, когда служанка вышла из комнаты.

Блондинка не сразу поняла, о чем я говорю. Ее мысли были где-то далеко; наверно, ей виделось, как Франклин сажает меня, голого, на муравейник. Наконец до нее дошел смысл сказанного мной.

– Поняла.

– Конечно. С самого начала мне было трудно поверить, что тебе может нравиться такой болван. Одни разговоры и никакого толка. – Даже мне это казалось вполне убедительным. – Ты пригласила меня на ужин, и я понял, что с мозгами у тебя все в порядке – как и со всем остальным. Мы с тобой можем составить отличную пару. Провернем такие дела!

Сначала она не поверила мне. Но только сначала. А потом пришла к выводу, что я слишком глуп, чтобы понять ее отношение ко мне. Постепенно ее подозрения начали исчезать. Она привыкла к тому, что мужчины ложатся перед ней на спину и ждут, когда она почешет их за ухом. Если ей удастся воспользоваться моей помощью в борьбе против Франклина – отлично. В любом случае неудача ей не грозила – по крайней мере, так ей казалось. И все-таки память о событиях, произошедших накануне, не позволяла ей полностью рассеять свои подозрения.

– В ту ночь я очень рассердилась на тебя, Чет, – заметила она, – я думала, что ты – джентльмен.

Я решил, что нужно продолжать изображать, простака, но не до крайней степени.

– Меня воспитывала бабушка и учила быть джентльменом всюду, за исключением постели, – ответил я серьезно. – Кроме того, не забудь, как ты подставила меня Франклину. Не твоя вина, что он зашел по ошибке в другой коттедж.

– Мне приятно иметь дело с находчивыми мужчинами, – вывернулась Люси. – Как это тебе удалось?

– У меня природное чувство самосохранения, ухмыльнулся я. – Уверен, что у нас пойдет все на лад – только имей в виду, что мне не нравятся властные женщины. Делай, как я буду тебе говорить – и все будет в порядке.

Мне показалось, что я хватил через край и она заскрежещет зубами от ярости. Во всяком случае, у меня не было сомнений, что к следующей встрече она приготовит здоровую дубину. Вместо этого Люси сладко улыбнулась. Мне стало ясно, что ей просто не терпится увидеть, как меня – этакого говорливого простака – будут топтать ногами.

– Мне надо время, чтобы привыкнуть к такому настойчивому мужчине, – сказала она, глядя мне прямо в глаза. – Ты хочешь выпить кофе здесь или на лужайке?

Когда мы расположились в саду, Люси приступила, наконец, к делу.

– А чем ты все-таки занимаешься в Гудзоне, Чет? – спросила она напрямик. – Признайся, трудно поверить в то, что ты ищешь место, где растут сахарные клены.

– Ты ошибаешься, – доказывал я, – на таких кленах можно заработать неплохие деньги.

Но Люси зашла уже так далеко, что не захотела отступать.

– Ты не похож на труженика. Наверно, легче добыть деньги другим путем?

Я поставил чашку на стол и встал. Удивлённая Люси тоже встала.

– Слишком уж много ты болтаешь, милая, – ответил я, подошел к ней и схватил за обнаженные руки выше локтей. – Придется отучить тебя от дурной привычки. – Мои пальцы впились в кожу с такой силой, что Люси вскрикнула. – И я начну отучать тебя от нее завтра вечером – ну, скажем, в пять.

– Но я… хорошо, завтра в пять вечера, – согласилась она.

Я отпустил ее, и она тут же принялась разглаживать побелевшую кожу на предплечьях.

– До свиданья, Люси, – сказал я.

– До свиданья, – ошеломленно прошептала она.

Я вышел на улицу, не заходя в дом. Вряд ли мне удалось убедить ее отказаться от Франклина, подумал я. Она не захочет бросаться из огня да в полымя. Значит, завтра она примет все меры для того, чтобы подставить меня Франклину.

А я позабочусь о том, чтобы этого не случилось.

Завтра вечером узнаю, что случилось с Банни, решил я и направился обратно в мотель. Остановившись у своего коттеджа, я вышел из машины и осторожно открыл дверь, стараясь не ушибить Кайзера, который часто спал, привалившись спиной к ней. На этот раз, однако, он лежал в дальнем углу, неестественно вытянув лапы.

– Закрой дверь, – послышался голос откуда-то сзади. Справа появилась толстая фигура Мэнни Себастьяна. В его руках ничего не было, однако руки второго мужчины – светловолосого, низенького, с выпирающими, как у зайца, губами – сжимали револьвер, направленный мне в грудь.

Я вошел в комнату и закрыл дверь.