355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Дэн Абнетт » Тени предательства » Текст книги (страница 20)
Тени предательства
  • Текст добавлен: 24 сентября 2016, 01:45

Текст книги "Тени предательства"


Автор книги: Дэн Абнетт


Соавторы: Грэм Макнилл,Аарон Дембски-Боуден,Гэв Торп,Джон Френч
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

ГЛАВА VIII Нежеланная битва

Корабли шли пересекающимися курсами. Севатару не было нужды это видеть, он все понимал по характерной дрожи «Сумрака». Палубы гремели от огня лэнсов несколько иначе, чем при попадании снарядов и обстреле лазерных батарей. Каждое мучительное содрогание ощущалось по-своему. Сейчас это была скрежещущая вибрация от массированных бортовых залпов, врезающихся в незащищенную сталь – в пустотной войне подобное было сродни сокращению дистанции с добычей и удару ножом между ребер.

Даже если бы им удалось выбраться, «Сумраку» потребовалось бы провести целую вечность в сухом доке. С тем же успехом можно было строить новый флагман. Севатар подозревал, что его бы закончили раньше, чем устранили бы повреждения на старом. Он чувствовал запах умирающей аппаратуры: химическую вонь горящих кабелей и плавящегося металла. С верхних и нижних палуб доносились крики людей.

Первый капитан двигался по содрогающимся коридорам, погруженным в обычный для кораблей VIII Легиона мрак. Мимо проходили члены экипажа, использовавшие светильники и фотовизоры, чтобы видеть в темноте. Они широко расступались, освобождая ему дорогу. Севатар не обращал на них внимания. У него было смутное ощущение, что они его ненавидят, но он не был уверен относительно причин этого чувства, и никак не утруждался поинтересоваться. Их ненависть или уважение в любом случае ничего не меняли в его жизни. Когда он хотел повиновения, они повиновались. В остальное же время торопливо убирались у него с дороги, когда видели. Идеальный расклад.

На бегу Севатар отдавал в вокс уверенную череду приказов, координируя в первую очередь Атраментаров, а во вторую – подчиненных капитанов. Из девяти рот, находившихся на борту «Сумрака», он собирался рисковать только одной, своей собственной. Атраментары шли с ним, а остальные, невзирая на протесты капитанов, оставались на борту «Сумрака» и отправлялись на Терру.

Севатар не питал иллюзий, будто они переживут этот штурм, и не желал тащить тысячи воинов на неизбежную и бесполезную смерть. Пусть живут во имя собственных целей, стремясь погибнуть с большим смыслом.

Он еще бежал, когда командиры отделений Атраментаров начали сообщать о телепортационных вспышках. Каждый доклад завершался монотонным блеющим добавлением адепта Механикума: «Процесс переноса завершен».

Корабль снова вздрогнул, на этот раз так сильно, что несколько членов экипажа попадали с ног. Одна женщина в форме техника раскроила себе голову о палубу при падении. Севатар, продолжая бежать, перепрыгнул через них, ощущая исходящий от ран запах крови.

Следующее сотрясение стало отголоском предыдущего. Скудное освещение «Сумрака» моргнуло и отключилось на несколько секунд. Это не имело значения: через глазные линзы все отображалось в монохромном охотничьем зрении, а он уже был почти что у ближайшей платформы переноса.

Раздавшийся звук заставил его застыть на месте. Это был натужный тоскливый визг сопротивляющегося металла – скорбная песнь кита, раненого гарпунами охотников. Свет вновь отключился, и Первый капитан остался в привычном абсолютном мраке.

– Отказ реактора, – прогудел вокс. – Отказ реактора. Отказ реактора.

Сжав цепную глефу, Севатар снова побежал. Системы доспеха ответили на его запрос, автоматически открыв канал связи с мостиком.

– Доложить, – передал он по воксу.

– Мы без энергии, капитан, но движемся вперед по инерции. Половина орудий отключена.Ангары открыты. Основные и второстепенные системы лэнсов умолкли. Большая часть торпедных блоков не отвечает. Хребтовые укрепления продолжают вести огонь на резервных генераторах. Жизнеобеспечение и искусственная гравитация работают на запасах, но пустотные щиты полностью отключены.

– Навигация?

– Нет. Магистрали, ведущие к резервным источникам энергии, перебиты.

У Светара похолодела кровь. Во всяком случае, стала холоднее, чем обычно.

– Абордажные капсулы?

– Не запустятся, капитан.

– Телепортация?

– Не работает.

Севатар затормозил и остановился, втягивая воздух сквозь сжатые зубы. Он был единственным из Первой роты, кто оказался в ловушке на подбитом флагмане. Остальные уже находились на борту «Неоспоримого довода», сражаясь за свою жизнь и убивая Темных Ангелов рядом с примархом.

– Я их не брошу, – прошептал он.

– Капитан? Что…

Севатар оборвал канал связи с мостиком и снова побежал. Теперь он спускался вглубь корабля, двигаясь через заваленные обломками коридоры и проносясь по залам, заполненным огнем и дымом. Куда бы он ни посмотрел, везде лежали мертвые члены экипажа.

– Тайе, – произнес Севатар в вокс. – Тайе, слушай меня.

– Вот он.

– Вижу его, – Тайе промчалась между двух шпилей на хребте «Сумрака», приближаясь к «Корсару», которого преследовала. Внизу мелькали стены с бойницами, но она не рискнула выстрелить. На пылающую корму флагмана и так обрушивалось много огня, и она не собиралась усугублять дело неточным залпом лазпушек.

Все это время на дисплее ее шлема пульсировала искривленная нострамская руна, обозначавшая «Пусто». Нужно было сесть и перезарядиться. Ракетные блоки «Весперы» опустели меньше чем через минуту после того, как истребитель вырвался с ангарной палубы.

– Пусть уходит, – предостерег Кивен.

– Исключено, – она ускорила погоню, пролетев между очередной парой бронированных шпилей. – Мы его почти сделали.

«Корсар» был уродливой толстозадой машиной с хищным очертанием крыльев. Тайе никогда не нравился вид этого тяжеловесного монстра, и она собиралась позаботиться, чтобы конкретно этот не вернулся домой на победный парад.

«Пусто», «Пусто», «Пусто» – снова и снова продолжали жаловаться ракетные блоки. У нее оставались пушки, но…

– Венсент, – выдохнула она. – Я пролечу над ним, когда он минует Пилоны Травия. Перебей ему хребет в этот момент.

– Считай, что уже сделано, – он снова развернул вращающееся и наклоняющееся кресло вперед, наводя турель. – Я могу уничтожить его прямо сейчас.

– Его обломки врежутся в надстройку, – произнесла Тайе сквозь зубы, прищурившись от напряжения. Ее спина была покрыта потом, от которого щипало разъемы. Турели внизу изрыгали в пустоту лучи из лазпушек. Некоторые целились по атакующим машинам врага, остальные наносили незначительные повреждения обшивке «Неоспоримого довода».

Тайе рискнула бросить взгляд вверх и увидела матово-черный корпус вражеского флагмана, заполнивший собой всю крышу кабины. Никакая тренировка не могла предотвратить миг дезориентации. Тайе моргнула и снова сконцентрировалась на несущейся впереди добыче.

– Плазменные бомбы, – крикнул Венсент. Тайе видела, как боезапас бомбардировщика посыпался вниз, и вдоль хребта «Сумрака» начали вспухать взрывы. «Веспера» поднималась, она была почти над «Корсаром», но ей все еще приходилось уворачиваться от очередей лазерных лучей, лихорадочно выпускаемых экипажем бомбардировщика.

– Сбей его!

Венсент выстрелил, резанув сверху вниз, и рассек «Корсар» посередине. Передняя половина с горбатыми крыльями завалилась на один из двух Пилонов Травия, разрушив дистанционно управляемые зенитные установки на стенах шпиля. Громоздкие двигатели бомбардировщика слепо вильнули вбок и завертелись, удаляясь в пустоту.

– Нас атакуют, – передал по воксу Кивен. – Еще одна «Ярость» преследует нас вдоль хребта. Сдается мне, их взбесило, что мы уничтожили восемь «Корсаров».

– Я могу оторваться.

– Отдаляйся от проклятого корабля. Нам нужно уходить.

Она не стала утруждать себя ответом. Щиты «Сумрака» отключились, и вокруг него с навязчивостью паразитов гудели бомбардировщики, которые выплевывали плазменные бомбы в уязвимые точки флагмана. Она не собиралась никуда уходить.

– Тайе, – протрещал вокс. Голос был искажен звуком сирен на заднем плане. – Тайе, слушай меня.

– Первый капитан?

Севатар повторил ее имя, а затем отдал приказ, который она не поняла.

– Я… я не… прошу вас, повторите распоряжение, сэр.

– Я сказал: «Сажай истребитель». Немедленно.

Севатар ждал их. Его доспех был покрыт полосами подпалин, в руке воин держал свою цепную глефу. Он был островком спокойствия в сердце бури. В ангаре вокруг него гремел и бушевал хаос. Слуги тушили пламя, с потолка падали обломки, мерцающие янтарные огни предупреждали об угрозе разгерметизации.

Первый капитан наблюдал за быстрым приближением «Гнева». Большая часть окраски корпуса выгорела, и обнажился нижний серо-стальной слой. Машину ободрали громыхающие мелкие обломки, которых всегда полно в космосе между сражающимися боевыми кораблями.

«Веспера». Да, это была она.

Истребитель включил тормозные двигатели, расположенные под крыльями и возле носовых лазпушек. В ангаре раздался визг выходящей тяги, который был более резким, чем крик кондора. У Севатара дернулся левый глаз, пока слуховые сенсоры шлема не компенсировали звук

Тайе не стала использовать посадочную полосу. Она погасила ускорение последовательными импульсами тормозных двигателей и опустила истребитель по узкой спирали. Как только посадочные захваты с хрустом коснулись палубы, Севатар пришел в движение. Он подпрыгнул, ухватился за край одного из зализанных крыльев в виде акульего плавника и подтянулся на одной руке.

– Вперед, – передал он по воксу.

Ответа не последовало. Он бросил взгляд на кабину и обнаружил, что Кивен расширенными глазами глядит на него с обращенного назад кресла, а Тайе ссутулилась и изогнулась на своем месте, пытаясь увидеть, что происходит. Он слышал в воксе их дыхание.

– Вы… вы же это не всерьез, – тихо произнесла она.

Севатар прошел по верхней части истребителя и примагнитил свои подошвы к темной обшивке «Гнева» в нескольких метрах от кабины. Он покачал головой при виде идиотского ошеломленного выражения на лице наблюдателя.

– Я сказал: «Вперед».

Первый капитан низко присел и трижды ударил, проделав в корпусе истребителя глубокую вмятину, как раз, чтобы за ее край можно было уцепиться. Он держал свою алебарду за спиной, отведя ее в сторону по диагонали.

Истребитель загудел у него под ногами, вновь оживая.

– Севатар, это безумие.

Он закатил черные глаза по ту сторону красных линз. Как же утомляло слышать это снова и снова. Порой он гадал, неужели для других людей «долг» – всего лишь слово, значения которого они никогда толком не понимали.

Истребитель медленно поднялся без пусковой катапульты, скользнув с палубы в сторону широкого зева, ведущего в пустоту. Мимо проплывали зубчатые стены замков вражеского флагмана. Они были мучительно близко, но в то же время невероятно далеко.

– Доставь меня на «Неоспоримый довод», – сказал он в вокс. – Мои люди сражаются на его борту, а я скорее умру, чем отправлю их на битву, в которой сам не приму участие.

Он слышал в голосе Тайе усмешку, прорывающуюся через ошеломление.

– Вы слишком серьезно воспринимаете эту братскую клятву Первой роты, – произнесла она.

Севатар не ответил. Он был Атраментаром. Его братья были Атраментарами. Говорить было не о чем.

Следующие три минуты Кивен смотрел на присевшую фигуру Первого капитана VIII Легиона, находившегося на расстоянии считанных метров. Увенчанный гребнем шлем Севатара застыл устремленным вперед, лицевой щиток с нарисованным черепом неотрывно глядел на боевой корабль Темных Ангелов. Кивен не переставал гадать, какое выражение на лице по ту сторону раскосых красных линз.

Что касается Тайе, она выжимала из «Весперы» все возможное, разогревая двигатели до опасной температуры и не вступая ни с кем в бой. Она описывала спирали и петли, отрываясь от всех черных «Яростей», которые пытались взять ее на прицел. Ей было очень хорошо известно о перегрузке, которую придется пережить «пассажиру», но необходимо было поддерживать пламя двигателей для максимальной маневренности.

Приблизившись к «Неоспоримому доводу», Тайе повернула и пошла вдоль корпуса на бреющем полете, виляя между башнями с бойницами.

– Где вам нужно оказаться?

– Рядом с мостиком, – в голосе Севатара, звучащем в воксе, было не больше тепла, чем в заунывном волчьем вое.

Приблизиться к мостику означало попасть в зону поражения более чем сотни защитных турелей. Тайе тихо выругалась.

– Следи за языком, командир крыла.

Она прибавила тяги и переключилась на общий канал эскадрильи.

– «Перитус» и «Электус», построиться крылом.

– Принято, командир.

– Выполняю, мэм.

Тайе нырнула к корпусу, оказавшись так близко, что лишилась бы крыла, если бы повернула. Биение сердца задавало ей ритм, когда она бросилась в самую дурацкую атаку за всю свою военную службу.

ГЛАВА IX Принц воронья

Приходилось признаться, пусть даже только самому себе, что это была одна из самых глупых его идей. Никакие биологические улучшения и даже самый совершенный комплект силовой брони типа «Максимус» не могли защитить его от давления гравитационных сил. Впервые более чем за сто лет он почувствовал тошноту, и было настолько необычно, что он ухмыльнулся.

Однако давление на череп и конечности было менее забавным. Надетые на Тайе и ее экипаже летные костюмы с суспензорной проволокой имели некоторое общее сходство с одним из слоев его керамитового доспеха, однако это не избавляло от физического воздействия. Он освежевал бессчетное количество людей, а также воинов из пяти разных Легионов, включая собственный, и подозревал, что в плане боли это было довольно близко к ощущению сил инерции, грозящих разорвать кости.

Мощные лучи лазпушек раздирали ему зрение. Каждый из них был словно быстрое копье, не поддающееся попыткам глазных линз потускнеть и противодействовать яркости. Под ним раскачивался и болтался истребитель Тайе. Он чувствовал, что она изо всех сил старается добиться от «Гнева» эффективности, не стряхнув пассажира и не убив его резким маневром. И все же когда с обеих сторон стали проноситься черные башни, а зубчатые стены внизу превратились в размытую тошнотворную полосу, он почти что проклял идею за поспешность.

Но с другой стороны, тогда бы он признал, что ошибся. От этой мысли Севатар фыркнул. «Сейчас это неуместно».

Тайе снова сделала бочку, и звезды закувыркались по небу. Единственной уступкой, которую Севатар сделал идее о безумии плана, стало ворчание, когда у него заболела голова от острого головокружения. Это тоже оказалось непривычным. За прошедшие десятилетия генетические имплантаты сделали его практически невосприимчивым к дезориентации.

Первый капитан почувствовал, как Тайе снижает скорость, крутясь и закладывая виражи, чтобы уйти от огненной бури, испускаемой турелями внизу. Он знал, что ей не удастся полностью остановиться, но ему было более чем достаточно, чтобы она просто замедлилась и снизила инерцию. Лучше получить несколько ушибов и переломов, чем оказаться размазанным по броне «Неоспоримого довода».

Однако она по дуге понесла его через хребтовые замки, вдоль скулы, и тут Севатар, наконец, понял, что она делает.

– Это еще глупее, чем моя идея, – произнес он в вокс.

Голос Тайе звучал натянуто и напряженно, ее внимание было устремлено куда угодно, но только не на него.

– Если сделать по вашему, вас размажет по всему корпусу. А если по моему, то у вас будет возможность поиграть в героя.

Истребитель вплыл в посадочный ангар, полыхая тормозными двигателями, чтобы замедлиться. Бригады сервиторов тут же вытянулись, следя за приближением машины мертвыми глазами и перенастраивающимися линзами. Вместо краски корпус покрывали подпалины, знаки различия также выгорели до поблекшего и неразборчивого состояния.

Ближайшим офицером по снабжению был человек по имени Халлес Кореви. Он уже направлял загрузочную бригаду на перевооружение этого новоприбывшего из бесконечной цепочки садящихся и вылетающих истребителей, когда тот крутанулся над палубой и разнес его в клочья залпом ревущей синей энергии из лазпушек. Корабельные стрелковые команды открыли огонь по медленно движущемуся «Гневу», охрана опустошала свои крупнокалиберные картечницы, у которых практически не было шансов поразить движущуюся цель.

На крыше истребителя поднялась закованная в броню фигура, державшая в одной руке болтер, а в другой – алебарду. Воин побежал по стреловидному крылу и начал стрелять. Четыре болта разорвались в грудных клетках четверых охранников, осыпав их товарищей внутренностями. Огонь картечниц продолжал лязгать о полуночно-синий керамит, оставляя на темной броне ничтожные серебристые царапины. Воин добрался до края крыла и прыгнул вниз.

Двигатели истребителя завизжали громче, заработав в тот же миг, как только подошвы оторвались от крыла. Машина скрылась во вспышке выброса, оставляя за собой грохот и щелочную вонь лазерных разрядов.

Фигура тяжело приземлилась, присев и оставив сапогами две вмятины на железной палубе. Венчающий алебарду метровый цепной клинок начал перемалывать холодный воздух ангара. К чести охранников, они попрятались за укрытия и продолжили стрелять, хотя их никогда не учили противостоять воину Легионес Астартес.

Севатар дважды дернулся, вздрогнув, когда по броне загремела разлетающаяся картечь. «Вот же назойливые ублюдки». Повсюду перед глазами тянулись и мерцали предупреждения ретинального дисплея. Авточувства доспеха не переставали тянуть левую руку, пытаясь поднять болтер и открыть огонь по людям за укрытием. Севатар пристегнул оружие к бедру, поднялся с колен и в тот же миг побежал – не к смертным, а к открытым массивным дверям, ведущим вглубь корабля. Было почти невозможно подавить соблазн потратить чуть больше времени и порезать всех на куски.

– Вы останетесь в живых, – прорычал он, не обращая внимания на продолжающийся обстрел. – У меня есть добыча покрупнее.

Вырвавшись в освещенные аварийными огнями коридоры, которые пустотелыми венами пронизывали «Неоспоримый довод», он настроился на вокс-сеть Первой роты, доступу к которой больше не мешало расстояние.

– Дамы, – поприветствовал он на бегу.

– Где ты был, черт тебя дери? – огрызнулся первый голос. К нему присоединилось несколько других, столь же возмущенных.

– Вы даже не представляете, – отозвался Севатар. – Где примарх?

– Сражается в пят…

Севатар протаранил плечом толпу рабочих в черной одежде, спотыкаясь о перепутавшиеся конечности и ненамеренно круша сапогами кости. Поднявшись через мгновение, и снова перейдя на бег, он выругался в вокс.

– Повтори, – сказал он. – У меня на пути попались какие-то идиоты.

– Примарх сражается в пятнадцатом атриуме, – ответил Валзен. – С ним половина наших.

Пятнадцатый атриум. Севатар знал линкоры СШК типа «Глориана» так же хорошо, как собственный доспех. «Сумрак» был из той же породы.

– Это безумие, – сказал он. – Вас окружат все живые Темные Ангелы на этом корабле. Там некуда бежать.

Ответ Валзена прервался раздавшимся в воксе воплем и стучащим скрежетом медицинской пилы, делающей то, с чем она справлялась лучше всего.

– Мы в курсе, сэр.

– Я буду там через семь минут, – пообещал Севатар. – Через восемь, если встречу сопротивление. Через девять, если у сопротивления окажутся болтеры.

У сопротивления оказались болтеры.

Осада вражеского корабля всегда представляла собой сочетание противоположностей. Проходя коридор за коридором и помещение за помещением, нападающий мог полчаса не встречать врагов, если не считать растерянных слуг и рабов. А сразу же после этого потратить столько же времени, отвоевывая каждый шаг (очень сомнительное выражение) и убивая одно отделение укрепившихся защитников за другим. Линкор типа «Глориана» был размером с тесный город, и его населяли не только офицеры и специалисты, но и каста рабов, исчислявшаяся десятками тысяч. Большинству из них было суждено жить в лишенных света недрах боевого корабля, дыша слабо вентилируемым воздухом и выбросами топок, однако хватало и тех, кто нес службу на верхних палубах.

Севатар прорубался через них, практически не сбиваясь с шага. Цепная глефа стучала и работала с перебоями, забившись мясом уже через считанные минуты. Те люди, кто оказался слишком смелым или глупым для бегства, встретили смерть в жужжании потрошащих их механических зубьев, оставаясь позади разорванными на куски или же изуродованными и брошенными.

На борт телепортировалась сотня лучших воинов VIII Легиона в полной терминаторской экипировке. Оставшийся за ними след опустошения был почти забавен в своей предельной жестокости. На нескольких палубах у Севатара под ногами хлюпало неглубокое болото из крови и порубленного человеческого мяса.

Однако Темные Ангелы не были побеждены. Даже близко не были. Атраментары зачищали палубы, но со всех остальных частей корабля прибывали подкрепления, которые пробивались к стратегиуму, чтобы защитить своего примарха. «Вряд ли он нуждается в защите», – подумал Севатар. Во всяком случае, если судить по их последней встрече.

Он уже убил семерых Темных Ангелов. Один из них окончил свою жизнь как трофей, и шлем воина теперь был пристегнут цепью к поясу Севатара. Для врагов VIII Легиона не существовало более высокой чести. Оставляя такие вещи на память, Повелители Ночи выказывали уважение к павшим противникам.

На следующем перекрестке держали оборону три Темных Ангела в белых табардах, накинутых поверх доспехов черного геральдического цвета. В руках легионеров дергались болтеры. Севатар присел за предоставляющим условное убежище углом, перезаряжая собственное оружие. Он скривил губы, с хрустом загнав на место последний магазин. Их можно было бы легко перебить вблизи, но взять в руки болтер означало уравнять шансы, чего Первый капитан никогда не любил. Он не лгал, говоря Трезу, что до мозга костей принадлежит к Восьмому Легиону. Как и его братья, он никогда не стремился к честному бою. Это было забавно, однако едва ли могло сравниться с преследованием добычи. По крайней мере в этом Севатар был создан по образу своего примарха.

Он рискнул бросить взгляд за угол и отдернулся назад, когда возле лицевого щитка сдетонировал заряд, осыпавший его осколками.

– Это Севатар, – услышал он крики. – Первый капитан. Я его видел.

Он ухмыльнулся, представив создаваемый доспехом силуэт с возвышающимися над шлемом крыльями из темного железа. «Проклятый гребень», – подумалось ему. По нему враги постоянно его узнавали.

Стрельба смолкла. Он услышал сдавленное рычание и лязгающий грохот ударов оружия о керамит. Выскочив из укрытия, Повелитель Ночи сорвался на бег и присоединился к схватке.

Первым чуть не погиб Аластор Рушаль, закованный в такие же черные доспехи, какие были на Темных Ангелах, которых он убивал. На ретинальном дисплее Севатара ярко вспыхнула нострамская руна «Угроза», фиксируя доспех Гвардейца Ворона и крутящийся в его руках грохочущий метеорный молот. Первый капитан развернулся и вонзил свою глефу в спину последнего из Ангелов, дав поработать голодным зубьям. Он прикончил поверженного воина, обрушив подошву на горло противника.

Он не обращал внимания на разукрасившую доспех кровь, равно как и на лежащие под ногами тела воинов. Один из них протянул ослабевшую руку, бессильно царапая пальцами сапоги Севатара. Тот вытащил болтер и выстрелил вниз, даже не удосужившись посмотреть в ту сторону.

– Ты не поверишь, как я тут оказался, – заявил он Рушалю.

Ворон не ответил. После Исствана V он вообще ни на что не отвечал. Сложно разговаривать без языка.

Когда он приблизился, вокс-сеть захлебнулась мешаниной воплей. Десятки лет восприятия накладывающихся друг на друга вокс-переговоров и расшифровок потока рунических данных на глазных линзах лишили ожидающее его зрелище загадочности, однако величие момента все же оказалось поразительным.

Запыхавшись, в покрытой рубцами броне, Севатар ворвался в пятнадцатый атриум – один из многочисленных магистральных узлов верхних командных палуб. Он шел по туннелям, которые были покрыты телами мертвых слуг, однако от масштабов творящейся бойни с его губ сорвался нечастый смешок. Цифровые изображения и сообщения о смерти не имели ничего общего с реальностью. Атраментары и Повелители Ночи со «Свежевателя» стояли по колено в трупах, сражаясь среди сваленных в кучи тел слуг, сервиторов, охранников, Темных Ангелов и собственных павших братьев. Они бились спиной к спине, сжимая круги и до последнего отбивая волны подкреплений Темных Ангелов, которые прибывали из соседних туннелей.

Ему ни разу не доводилось видеть менее эффективного последнего боя на менее пригодной к обороне позиции, чем эта, однако причина была вполне очевидной. Здесь встретились примархи, и поэтому здесь бушевала битва. Двое сыновей Императора вели поединок над бьющимися толпами, над грохотом болтеров и натужным скрипом цепных клинков о керамит. Их сражающиеся дети, которые кричали, истекали кровью и умирали внизу, казались тенями рядом с богами.

Впервые после Исствана V Севатар увидел, как его генетический прародитель встал, чтобы вернуть себе славу, которой раньше обладал в избытке. Никто и никогда не смог бы назвать лорда Конрада Керза царственным или же охарактеризовать его как привлекательного, величавого или хотя бы полного жизни. Его великолепие было изможденным и болезненным, а величие – холодным и мертвенным.

Серебристые серповидные когти, словно косы, выступали из кончиков закованных в броню пальцев. На каждом из них плясали сверкающие молнии энергии. Керз двигался не как воплощение плавного изящества, а будто дергающаяся марионетка, управляемая незримым и злобным разумом, который заставлял мертвенно-бледного бога плясать под дудку, вызывающую приступы ликования. Севатару доводилось видеть, как несколько примархов сражались, озлобленно проливая кровь, и их чистая смертоносность была прекрасна. Все они плыли в танце войны – даже Ангрон с его неуправляемыми приступами страдальческой ярости.

Керз дрался иначе. Его движения были более быстрыми и дергаными. Глаза не успевали за рывками, перемежаемыми мгновениями тревожного спокойствия. Каждый миг покоя длился ровно столько, чтобы убедить наблюдателя в реальности происходящего, а затем хохочущий убийца снова заходился в смертоносном припадке.

Это был отец Севатара, каким он выглядел в те годы, когда только принял мантию примарха – существо с костлявыми конечностями, впалыми щеками и глазами, питаемое какой-то мрачной энергией, которая озаряла его взгляд, будто предвестник темного пламени. На плечи ниспадали прямые черные волосы, изредка омываемые брызгами вражеской крови и ничем другим. Улыбка представляла собой отвратительную демонстрацию заточенных зубов между тончайших белоснежных губ. Севатар видел, как Керз сражался с Кораксом на смертном поле бойни у места высадки, когда примарх Гвардии Ворона был вымотан многочасовым сражением и опустошен страшной правдой о предательстве. Видел, как его примарх дважды бился со Львом – сначала в пыли крепостного фундамента на далекой Тсагуальсе, а потом считанные недели тому назад, когда весь бой под дождем абсолютно бесполезного мира занял меньше шестидесяти секунд.

Здесь же его отец впервые участвовал в честном бою. Никаких бесчестных первых ударов. Никакого нападения на ослабленного или деморализованного соперника. Никаких неожиданных атак с полным использованием эффекта внезапности.

Лев бился бесстрастно, жестко экономя силы и движения. Все выпады и парирования исполнялись безупречно, без драматичной дерзости. Керз атаковал, словно его дергали за ниточки, молотя когтистыми руками. Каждый из возможных захватов на мгновение блокировал длинный клинок, а в следующий миг уже уходил мимо.

Севатар опомнился от звука, издаваемого метеорным молотом Рушаля, и оторвал взгляд от искрящихся божеств, бьющихся на платформе наверху. Ворон, словно пропеллером, описывал своим кистенем опасный круг, вращая его вхолостую с гудением ионизированного воздуха. На бойке, которым оканчивалась цепь, шипела кровь. Энергетическое поле выжигало ее, превращая в омерзительно пахнущий пар.

Ворон указал свободной рукой. Воины в такой же черной броне, как его собственная, продолжали выбегать из двадцати коридоров, ведущих в этот проходной узел со свисающими цепями и высокими мостиками.

Севатар перескочил через перила и спрыгнул на другой уровень, врезавшись подошвами в свалку, где несколько его братьев-терминаторов бились с превосходящими силами Темных Ангелов. Первый из противников рухнул, обезглавленный единственным взмахом цепной глефы Первого капитана. Второй лишился руки, а затем большей части лица. Третий и четвертый упали, выпотрошенные одним ударом.

Опять. Это он стал быстрее других, или же они замедлились? Все враги, которые оказывались перед ним, выдавали себя едва заметными признаками. Он замечал напряжение сочленений их брони – предупреждение, откуда последует следующий удар. Севатар блокировал их с легкостью солдата, предвидящего все атаки, и бил раньше, чем они успевали ответить.

Нет, не опять. Это было хуже, чем раньше. Или… лучше? Молочная кислота жгла мышцы, давление по ту сторону глаз грозило разорвать череп изнутри, но с каждым ударом сердца реальность вокруг замедлялась. Он принял цепной топор на древко алебарды, успел развернуться, стиснуть зубы и вогнать глефу в грудь находившегося сзади облаченного в табард паладина, а затем повернуться обратно и поймать следующий удар Темного Ангела. Проделав это, он увидел крохотное смещение центра тяжести, точно указавшее направление очередной атаки противника. Прежде чем движение вообще успело начаться, Севатар пронзил воина насквозь, стоя лицом к лицу с умирающим, пока цепной клинок прорубал себе дорогу через внутренности.

По краям ретинального дисплея появилась чернота. Первому капитану потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что это не кровь внутри шлема, а реальное потемнение в глазах. У него в черепе что-то лопалось и рвалось, выпуская на волю влажный поток жидкости. Жизненные показатели, отображаемые поверх показаний глазной линзы, дергались точно так же, как бьющийся в неистовстве примарх.

Теперь он слышал, как братья выкрикивают его имя, думая, что он ранен. Севатар не был уверен, что они ошибаются.

Предостережение Треза прожигало себе путь сквозь мысли. Слова как будто были выжжены на плоти, а не звучали в воспоминании.

Это может тебя убить, Яго.

У тебя есть силы. Но нет контроля.

Обратного пути не будет. Если ты высвободишь дар, который так старался забыть… Некоторые двери нельзя закрыть.

Он пошатнулся и упал на одно колено, воспользовавшись этим, чтобы подрубить ноги ближайшему Темному Ангелу. Воин закричал и умер мгновение спустя, когда глефа Севатара пробила ему нагрудник.

«Наверное, я умираю», – подумал Первый капитан и начал смеяться.

– Валзен! – кричал кто-то. – Валзен, Севатар упал! Апотекарий!

Он повернул голову и увидел, что над ним стоит Рушаль – страж в абсолютно черном облачении. Ворон взмахнул метеорным молотом. Дуга завершилась вспышкой смертоносной энергии, расколовшей шлем очередного Темного Ангела.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю