Текст книги "Легенды темного тысячелетия"

Автор книги: Дэн Абнетт

Соавторы: Грэм Макнилл,Майк Ли,Стив Паркер,Си Эс Гото,Мэтт Киф,Даррен-Джон Эшмор
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Артемий перевел взгляд на комиссара:

– Вы понимаете, что это значит, учитывая, что основная инстанция, утверждающая решения здесь, – Инквизиция? Удачно, что моя цель также находится в Маракроссе. – Тут Артемий снова посмотрел на полковника Кордассы и продолжил: – Может статься, что Темные Ангелы в ходе операции покончат с вашей чумой.

Ут-Халарр склонился перед огромным космодесантником:

– Если вам что-нибудь потребуется, скажите – и я постараюсь вам помочь.

В глазах военного светилась надежда.

«Пропади она пропадом, твоя надежда, гвардеец, – подумал Артемий. – Если на то будет воля Императора, то я преуспею в своих замыслах, а вместе с этим придет конец чуме. Ничто не отвлечет меня от охоты».

– Вы можете сделать две вещи, – сказал он вслух. – Только две. Во-первых, я бы хотел, чтобы все карты и прочую информацию по Маракроссу скопировали мне на инфопланшет, сейчас же.

Полковник ут-Халарр кивнул в знак согласия.

– А во-вторых? – спросил комиссар Брантин.

Артемий нахмурился.

– Держите этого проклятого инквизитора подальше от меня.

Почти весь день два бронетранспортера «Носорог» резво катили по твердой пыльной равнине Альхааль в верховье реки Иммен. Они проезжали мимо туш громадных брюхоногих – местных сухопутных моллюсков с раковинами величиной с дом, не желавших пить ядовитую воду из ближайшей реки и умерших от жажды.

Долгое время по сторонам мелькал один живучий сухоцвет да колючие кустарники, слегка оживлявшие выжженный солнцем пейзаж. У самой реки погибли все растения и животные. По берегам лежали, распространяя зловоние, раздутые серебристые трупы амфибий.

На заднем сиденье одного из бронетранспортеров ехал Артемий. Он изучал инфопланшет, пытаясь отыскать слабое звено в защите Маракросса. Вариант со сливными трубами и шлюзами не годился – из-за давления воды проникнуть в город через них не представлялось возможным. Как и подняться по скалам: сторожевые посты еретиков располагались удачно и были начеку. Попытку взобраться по каменной стене быстро обнаружат, после чего людей Артемия перестреляют. Судя по всему, командующий защитниками Маракросса обладал изрядным военным опытом.

Широкая рокритовая автомагистраль, соединявшая Маракросс с остальной частью континента, была тщательно заминирована.

В конце концов Артемий решил вести свои силы через густой лиственный лес, который возвышался по обоим берегам рассекавшей долину реки.

Вдобавок к размышлениям, как лучше пробраться в город, Артемия снедала тревога: непосредственно перед тем, как Темные Ангелы покинули Скалу через восточные ворота, к ним прибыл посланец от комиссара Брантина и сообщил, что инквизитор Хейрон со свитой покинул столицу планеты. «Химеру», личную боевую машину инквизитора, в последний раз видели, когда она выехала из южных ворот города и затем свернула на восток.

Итак, инквизитор урвал преимущество во времени и стартовал первым, хотя чего он добивался – оставалось тайной.

«Откуда старый ворон узнал, что мы направляемся в Маракросс? Ни полковник, ни комиссар не могли предать моего доверия».

– Капеллан-дознаватель, мы приближаемся к лесу, – доложил брат Балтур, сбавляя скорость.

– Отлично, – отозвался Артемий и по вокс-связи обратился к своим людям в обоих «Носорогах»: – Приготовьтесь, сейчас будем высаживаться. Дальше пойдем пешком.

За спинами Темных Ангелов садилось солнце и заливало все оранжевым светом. Оно согревало землю последними лучами, прежде чем грядущая ночь придет и высосет из равнин и плоскогорий все тепло. Через лес шел небольшой отряд Артемия – два тактических отделения, каждое по девять десантников из Шестой роты, плюс брат-апотекарий Таррос. Над головой, словно огни, перемигивались звезды. Овальная луна Кордассы – ахл-Голусс – начала свой путь по ночному небосводу.

Впрочем, Артемий ничего этого не видел: широкие круглые листья над головой наслаивались друг на друга, образуя непроницаемый купол.

Темные Ангелы медленно пробирались между толстыми белыми стволами, генетически усиленное зрение десантников было способно распознать малейшее движение в густых тенях впереди.

Час следовал за часом – и ни звука вокруг, лишь сапоги топали по жесткой земле.

Шагавший в голове колонны Артемий внезапно остановился. Впереди между стволов он разглядел кое-что подтверждавшее его худшие опасения. На окутанной тьмой поляне, не разводя костра, чтобы не привлекать внимания врага, в окружении нескольких человек сидел инквизитор Хейрон.

Артемий жестом отдал приказ космодесантникам окружить отряд сующегося не в свое дело инквизитора. Но прежде чем первый из Темных Ангелов успел выйти из-под прикрытия деревьев, знакомый голос произнес:

– Не пытайтесь застать нас врасплох, капеллан-дознаватель. Вы пришли как раз вовремя. Мое терпение не безгранично.

«Будь проклято его чванство! Да, лишнего внимания избежать не удалось, и это чрезвычайно усложняет возложенную на меня миссию».

Артемий вышел на поляну.

– Немного света? Рискнем? – спросил его Хейрон.

– Я бы не стал, инквизитор, – ответил Артемий. – Мне отчетливо видно и вас, и ваших людей. Что, во имя Императора, вы тут делаете?

– Вы, Астартес, очень хорошо знаете, что мы ждем вас.Довольно долго я раздумывал, как попасть в Маракросс. Мне даже в голову не пришло просить о помощи космодесантников. Но вот вы сами тут как тут. Император явно мне благоволит. Впрочем, что-то я забыл о хороших манерах, давайте-ка я представлю вам собравшихся.

Глядя на сидящего перед ним инквизитора, Артемий едва не рычал от раздражения.

В своих роскошных апартаментах Хейрон показался космодесантнику беспомощным. Сейчас на нем были мастерски изготовленные черные силовые доспехи с инквизиторской монограммой «I». Даже в темноте Артемий видел замысловатую филигрань священных символов на массивных оплечьях. С брони, закрывавшей грудь Хейрона, свешивались инквизиторские розетты и печати чистоты. В руке он держал богато украшенный лазпистолет, на поясе в ножнах висел силовой меч.

– Инквизитор, у меня нет ни времени, ни желания слушать вас, – заявил Артемий.

– Нет, я все-таки представлю, – без страха перебил его инквизитор. Он показал на крупную бледную фигуру слева поодаль и сказал: – Этот, пожалуй, самый большой – Клегг шестьдесят шесть.

Настоящий зверюга ростом не уступал Астартес, но его туша имела менее благородные очертания. Он не был обычным человеком. Голову его защищал шлем – сложное сооружение из титана и пластиковых трубок, по которым поступали гормоны, стимуляторы и супрессивные средства. Вместо пальцев на руках торчали массивные и острые, словно бритва, адамантитовые когти. Живая марионетка, Клегг 66 был печально известен как аркофлагеллянт инквизитора.

Слева от великана-раба расположился некто в капюшоне и одеянии Адептус Механикус.

– Техноадепт Оссио, – представил Хейрон. – Принадлежит к культу Машины.

На Артемия поверх сложного дыхательного аппарата глядели немигающие глазные окуляры. Из-за спины техноадепта торчал мощный сдвоенный механодентрит – бесценный механический придаток, столь любимый приверженцами Бога-Машины.

Справа от инквизитора сидел ветеран Имперской Гвардии с изуродованным шрамами лицом. Он был почти таким же старым, как Маттий Хейрон, но куда более крепким.

– Генерал-майор Адам Гудвин, – назвал имя и звание сидящего инквизитор.

Старый ветеран встал, официально поклонился капеллану космодесантников и произнес:

– Прежде я служил в Сто двенадцатом Кадийском полку. Капеллан-дознаватель, мне доводилось сражаться бок о бок с Темными Ангелами. Почту за честь вновь биться вместе.

– Я слышал о вас, генерал-майор, – ответил Артемий. – Слава идет впереди вас. Но вынужден вас огорчить: во время нынешней операции ни с кем сражаться бок о бок мы не намерены. Инквизитор ошибается, если полагает, что я собираюсь облегчить его работу.

Генерал-майор взглянул на Хейрона. Тот, как будто не слыша, что сказал Артемий, продолжил:

– А это Орфия Ле-Гранж, – с гордостью представил он худощавую женщину средних лет, одетую в темно-фиолетовое. – Она из Адептус Астропатика.

Орфия сидела, прислонившись спиной к стволу дерева, и тасовала колоду карт. Капеллан-дознаватель явно ее не интересовал.

«Так вот как ему стало известно о наших целях. Должно быть, она покопалась в голове у комиссара или полковника».

Псайкер Ле-Гранж излучала силу. Артемий почувствовал тошноту, когда к нему в поисках бреши в психических защитах прикоснулся чужой разум. Она желала знать, зачем он здесь.

Мысли Артемия обратились к братьям-космодесантникам, которые были беззащитны перед такими вторжениями. Хотя ему претило скрывать правду от подчиненных, присутствие у Хейрона псайкера в очередной раз подтвердило, что он поступает правильно, соблюдая секретность.

«Скрытность порождает ложь. Но если бы братьям из Шестой роты было ведомо, кого мы разыскиваем, леди-псайкер в свою очередь узнала бы это от них. И всему Империуму стало бы известно о позоре нашего ордена.

Нет. Мне доводилось видеть, как братья сражаются и умирают за то, о чем даже не догадываются. Надо спасти честь Темных Ангелов и навсегда смыть порочащее орден пятно».

Артемий навел на псайкера болт-пистолет:

– Только попробуй влезть в мою голову, и все увидят, что внутри у тебя. Ясно?

– Ну что вы, капеллан-дознаватель, – покачал головой инквизитор и медленно поднялся со своего места. – В этом нет никакой необходимости. К тому же, – с усмешкой продолжил он, – неужели вы станете стрелять в единственного человека, способного помочь нам пробраться внутрь? Ни за что не поверю.

Долго ждать не пришлось.

У Артемия не было выбора. Из-под прикрытия окутанных полночными тенями деревьев он изучал громаду стены, ограждавшей Маракросс, и думал о том, что Хейрон говорил правду: единственную слабину в обороне города можно было найти в мозгах самих защитников.

То есть в сфере, подвластной Орфии Ле-Гранж.

С неба струился серебристый свет луны. Из больших ворот шлюза в центре стены извергалась река Иммен. Тонны воды пенились и с ревом устремлялись в долгий путь – к столице и дальше. Казалось невероятным, что при таком количестве воды жители Скалы умирают от жажды. В обманчиво живительной влаге глаза не могли разглядеть инфекции – но на самом деле поток нес смерть.

И на всей стене тоже царила смерть. С высоких зубчатых бойниц на длинных ржавых цепях свисали сотни тел простых горожан. У многих высохших на солнце трупов не хватало голов, рук или ног. Гладкий белый камень стен окрасился буро-красными потеками.

Этой же самой кровью был намалеван отвратительный символ в нижней части стены – круг, пронзенный заостренными спицами, расходящимися из центра.

Звезда Хаоса.

Там были и другие знаки, большей частью Артемию незнакомые, но омерзительные – их принадлежность к темным богам варпа сразу бросалась в глаза. Один из символов привлек внимание капеллана, ибо неоднократно повторялся на стене: три вписанных в треугольник круга, соединенные двумя наклонными штрихами, и объявший все это круг побольше.

«Здесь видна рука служителей Нургла – бога болезней и разложения. Значит, с ним предатель заключил союз».

– Ну, так что? – прошептал стоявший за спиной Артемия инквизитор Хейрон. – Согласны? Только сотрудничая, мы сможем ворваться в город.

Артемий перевел взгляд на высокие зубчатые стены, гребни которых были увенчаны орудийными башнями с тяжелыми болтерами. В широкой зоне обстрела между лесом и главными воротами рыскали лучи прожекторов.

«Без больших потерь добраться до ворот не удастся. И потом, двери очень прочные. Если их не открыть со стороны города, пробраться внутрь не получится. Сколько мелта-бомб понадобится, чтобы прожечь дыру в пластали такой толщины? А у нас ни одной нет».

Уже в который раз Артемий пожалел, что с орбиты отбыл «Непреклонный», боевой крейсер Темных Ангелов. Арсенал лэнс-излучателей легко бы пробил в стене брешь.

Что ж. Другого выхода нет.

Придется воспользоваться замыслом инквизитора, Император его задери.

В неверном свете лампы, едва разгонявшем полумрак орудийной башни, сидел Масси ут-Хауда и вертел в руках пиктографию покойной жены. Вдруг затрещал и зашипел комлинк.

– Открыть ворота, быстро! – приказал пробивавшийся через статику голос. – Всем стрелкам спуститься вниз.

– От кого исходит приказ? – спросил кто-то по тому же каналу связи.

– От Властелина, идиот. Разве не видишь, что он направляется к воротам?

– Властелин? Правда? – взволнованно воскликнул ут-Хауда.

Ему очень хотелось лично повстречать Милосердного Бога. Иммунная система ут-Хауда, который родился и вырос в Маракроссе, всегда была слабой. И он заразился чумой раньше других. Болезнь пожрала плоть у него на лице, и молодая жена его бросила. Друг семьи пришел к нему и рассказал об одном человеке, который знал, как избавиться от напасти.

Чтобы спастись от неминуемой гибели, нужно всего лишь стать последователем Милосердного Бога. Ут-Хауда страшился смерти, а потому прислушался к наставлениям друга и обещал душу богу разложения, умоляя об избавлении. В конце концов, чего стоит душа? Жизнь можно прожить и почувствовать, а душа – субстанция неосязаемая.

Лицо его сделалось раздутым, странным и настолько отвратительным, что он вдребезги разбил все зеркала в доме. Но в то время как бесчисленные жертвы чумы со стонами и воплями умирали в лужах собственных испражнений, ут-Хауда продолжал существование. У него все зудело, чесалось, мокло и воняло, но он был жив.

Только одно печалило его: когда культ возвысился и захватил весь Маракросс, ут-Хауда, обуреваемый яростью и позором, убил жену и всю ее семью.

Он содрал с них кожу, сварил и съел с другими культистами.

Масси ут-Хауда поднялся со стула и заковылял к наблюдательному посту. Встал возле тяжелого болтера и пристально посмотрел вниз. В свете прожекторов, пронзавших ночную тьму, он увидел две медленно бредущие через зону обстрела фигуры. Одной из них был темный великан в броне со знаком проклятого орла лживого Императора, согнувшийся в три погибели и тащившийся, словно раненый.

– Смерть врагам великого Нургла! – воскликнул ут-Хауда, сердце его наполнилось презрением.

Позади этого великана шел второй. Он одной рукой приставил к спине пленника стрекочущее цепное лезвие, а другой толкал того вперед. И второй был именно таким, как представлял его себе ут-Хауда. Милосердный Бог во всем своем величии. Как он возвышался над имперским рабом! Каким казался могущественным, как сверкали в лучах прожектора его черные доспехи! Ут-Хауда почувствовал, как его омыло преображающее присутствие властелина.

– Откройте ворота, мои верноподданные, – донеслось из устройства связи. – Я пленил сына ложного Императора. – Это был голос из снов ут-Хауды. Наконец-то обезображенному культисту предстоит встретиться с избавителем, спасшим его от болезненной и жуткой смерти. – Немедленно откройте, – снова прогремел чудный глас. – Этим вечером мы вместе надругаемся над плотью врага и разделаемся с ним.

Культисты с ближайших стен побросали посты и заспешили к воротам, стремясь скорее приветствовать спасителя. Ут-Хауда развернулся и со всех сил похромал вниз по ступеням башни, крича:

– Открыть ворота! Открыть ворота!

Спрятавшийся под покровом деревьев Артемий не сводил глаз с брата-сержанта Сириила и брата Фаэтона, разыгрывавших свои роли. Наблюдавшие за развернувшимся действом Темные Ангелы напряглись, готовые покинуть укрытие и устремиться к воротам, как только спадет пелена навеянной псайкером иллюзии.

Рядом с Артемием стоял инквизитор Хейрон. Он с заметным беспокойством смотрел на Орфию Ле-Гранж. Леди-псайкер вводила в заблуждение сотню человек, ее вены вздулись от напряжения. Тонкие ручейки крови струились из носа и ушей женщины. Еще немного… Помогало то, что культистам самим хотелось поверить в обман. Только бы Орфии удалось завести двух космодесантников за ворота…

Артемий положил руку на защищенное доспехом плечо инквизитора:

– Они проникли туда, – прошептал он.

Теперь все зависело от двух отважных Темных Ангелов.

В тот миг, когда Милосердный Бог вошел в ворота следом за пленником, собравшиеся культисты повалились на колени и прижались к земле лбами, покрытыми струпьями. Каждому не терпелось взглянуть в лицо Властелина, но ни один не решался без позволения поднять глаза.

И все-таки что-то было не так.

Лежа ниц, ут-Хауда ощутил, как изменилось что-то трудноуловимое. Он не понял, когда именно это произошло, но чувство сакрального присутствия исчезло. Уже не испытывая прежнего благоговейного страха, он поднял обезображенное лицо над рокритом. И уткнулся взглядом в широкий ствол болт-пистолета.

– Я под защитой, – заявил культист возвышавшемуся над ним громадному имперскому рабу. – Милосердный Бог даровал мне бессмертие.

– Давай-ка это проверим, – прогремел брат-сержант Сириил.

И кругом воцарилась смерть.

– Сделано! – рявкнул Артемий, сообщая информацию по всем каналам связи. – Вперед, братья мои!

Темные Ангелы выскочили из-под прикрытия деревьев и устремились к распахнутым воротам. Артемий бросился вперед, и его башмаки застучали по иссушенной земле. Воздействие псайкера распространялось только на тех, кто находился в непосредственной близости от ворот. Теперь уже слышались выстрелы, скоро орды предателей заполонят улицы. Да будет так! Космодесантники отдают предпочтение решительному бою. Хитрости и уловки пристали лазутчикам и наемным убийцам. В оставшиеся ночные часы преимущество будет на стороне Астартес. С помощью генетически модифицированного зрения, усиленного визорами шлемов, они видели погруженные во мрак улицы так же ясно, как днем.

Когда последний Темный Ангел оказался внутри городских стен, Артемий решил было отдать приказ закрыть ворота. Проще всего гарантировать невмешательство инквизитора – оставить его за пределами города. Но стоило капеллану повернуться, как он тут же увидел Хейрона, который в сопровождении свиты уже входил в ворота. Генерал-майор Гудвин тащил на спине выдохшуюся леди-псайкера Ле-Гранж.

Артемий выругался.

– Среди членов культа, – заметил инквизитор, взглянув на груду оставленных Сириилом и Фаэтоном тел, – свирепствуют самые ужасные мутации, – и он отпихнул с дороги обезглавленный труп, семипалой рукой сжимавший пиктографию улыбающейся женщины. – Сейчас, когда мы наконец проникли в город, какими будут ваши предложения, капеллан-дознаватель?

Темные Ангелы заняли позиции, прикрывая отряд. Брат-сержант Огион запечатал ворота, уничтожив механизм управления. Теперь никто не сможет ни войти, ни выйти.

– Инквизитор, я предлагаю разделиться, – ответил Артемий. – Займитесь поисками вашей цели без нас, я же буду искать свою. Благодарю за помощь псайкера.

– Ну уж нет! – улыбнулся Хейрон. – Наконец-то я решился пробить брешь в стенах Маракросса, и это удалось исключительно благодаря вам. Выжить здесь мы так же сможем лишь под защитой космодесантников. Само собой, я намерен остаться с вами. Боюсь, вам, капеллан-дознаватель, теперь от нас не отделаться. Если только вы не пойдете на государственное преступление и умышленно не убьете имперских верноподданных.

«Не искушай меня, Хейрон. Если будешь ходить за мной по пятам, твои люди погибнут. Как только кто-то узнает о моей цели – его настигнет заряд болтера. Инквизиция никогда не сможет доказать свои подозрения».

Псайкер Ле-Гранж, которая все еще покоилась на спине ветерана-гвардейца, шевельнулась и произнесла:

– На противоположном конце города я ощущаю присутствие. Темное, тошнотворное и ужасное.

Только это Артемию и было нужно.

Темные Ангелы быстро тронулись в путь.

«Все так, как ты говорил, Корвус. Здесь мы его и догоним. В конце концов предателя настигнет кара».

По разрушенным улицам Маракросса гуляло эхо, повторявшее сигналы тревоги, а Темные Ангелы перебегали от укрытия к укрытию, ища в темноте малейший намек на движение.

Многие здания были выщерблены оружейным огнем. Без сомнения, Прето Маракросс бились храбро. Но тот, кто возглавлял предателей, десять тысячелетий упражнялся в военном искусстве. Борьба получилась отнюдь не равная.

На главных улицах угловые здания уцелели лишь наполовину. Обрушившиеся фасады были свидетельством жестокости развернувшейся здесь борьбы. Некоторые дома превратились в обугленные руины, но дым еще поднимался в небо.

Артемий знал, что в первую очередь враг должен был уничтожить все объекты Прето. Если бы хоть один из этих объектов получал сводки разведки, за Темными Ангелами следили бы даже сейчас.

Улицу позади отряда осветила вспышка, за которой последовал оглушительный грохот разорвавшейся крак-гранаты. В то время как остальные десантники двигались вперед, братья Фракий и Марод установили между зданиями растяжку. Толпа культистов, шедшая по следу отряда, на собственной шкуре прочувствовала, насколько это неразумно – пытаться напасть на Темных Ангелов сзади.

Артемий оглянулся. Его колонна двигалась быстро, но инквизитор со свитой, хоть и с превеликим трудом, но не отставал.

Генерал-майор Гудвин передал измученную леди-псайкера великану Клеггу 66, но монстр на бегу так прижал свою ношу острыми когтищами, что несколько царапин на спине женщины уже кровоточили.

Артемий вздохнул и по каналу связи отдал распоряжение брату-сержанту Сириилу:

– Поручи одному из братьев взять псайкера, пока она не умерла на спине аркофлагеллянта от потери крови.

– Будет исполнено, капеллан-дознаватель, – ответил Сириил.

От колонны отделился брат Ольтос и побежал назад. Он забрал ношу у Клегга 66, устроил ее у себя на плечах и снова вернулся на свое место.

Как любой густонаселенный город, Маракросс представлял собой лабиринт, некогда сбивавший с толку приезжих. На улицах и перекрестках валялись кости убитых жителей. В неподвижном ночном воздухе чуть колыхались знамена из драной человеческой кожи, расписанной отвратительными символами. Стены повсюду были испятнаны кровью.

В воздухе смердело мертвечиной, роились мухи.

Артемий держал в памяти сделанные с орбиты снимки, которые видел раньше на инфопланшете. Он безошибочно вел отряд к противоположной от ворот стороне города, а за космодесантниками в окружении свиты поспешал инквизитор. На расстоянии грохот водопада казался нескончаемым шумом, усиливавшимся по мере приближения.

Труднее всего было пересекать мосты и широкие перекрестки. Ауспик Артемия предупреждал о культистах, которые заняли возвышавшиеся над улицами здания.

«Снайперы на верхних этажах и крышах. Разграбили оружейные склады».

На первом простреливавшемся перекрестке Артемий приказал Сириилу и Огиону уничтожить четыре засады, по две на брата. После он повернулся к инквизитору и объяснил:

– Чтобы пересечь это широкое пространство, нужно прежде снять стрелков. Я хочу, чтобы и вы, и ваша свита ради безопасности не высовывались, пока мои братья не освободят дорогу.

– Пустая трата времени, – ответил Хейрон. – Гудвин и Оссио – обладатели аугментических глаз, они отменно стреляют. Почему бы не использовать для борьбы с их снайперами наших снайперов?

– Я считаю, инквизитор, что эта операция всецело в ведении Темных Ангелов. Я не стану приказывать вашим людям, я только прошу держаться в безопасности. Если вы хотите, чтобы ваши бойцы вызвали огонь противника на себя – я не буду возражать. Они по крайней мере послужат приманкой. Вам так хочется пожертвовать двумя вашими людьми?

Инквизитор замялся.

– Думаю, едва ли, – продолжил Артемий. – Пусть со снайперами разберутся Темные Ангелы. К тому же вашим сопровождающим нужно отдохнуть.

– Не стоит относиться к нам так пренебрежительно, капеллан-дознаватель, – огрызнулся Хейрон. – Мы вам еще покажем, уверяю вас.

Но Артемий уже отдавал приказы космодесантникам.

Брат Метандес обладал столь примечательным телосложением, что не заметить его было просто невозможно – даже по меркам Астартес он считался великаном. Медленно, но без страха он поднимался по каменным ступеням, помня о возможных опасностях и западнях, которые могли помешать выполнению задания.

Дважды Метандес замечал тонкую железную проволоку, натянутую поперек лестницы, – он осторожно переступал через нее и шел дальше. С улицы разбитые окна заливал неверным оранжевым светом одинокий гудящий фонарь. В какой-то миг на стене высветилась тень Метандеса, затем фонарь моргнул и погас.

Космодесантник добрался до верхней площадки, шагнул к единственному дверному проему и вгляделся в большую комнату. Несмотря на то что в помещении было совершенно темно, своим острейшим зрением Метандес тут же разглядел снайпера. И еще много чего.

У двери противник разбросал осколки стекла, чтобы никто не застал его врасплох. Снайпер явно не принадлежал к числу культистов-горожан, он скорее всего был предателем из Прето.

Метандес замер в ожидании условного сигнала.

Пора!

Когда посреди перекрестка внизу разорвалась крак-граната, черные стены на мгновение осветились ярким белым огнем.

Вспышка ослепила снайпера, он отшатнулся от окна, закрывая глаза руками.

Метандес бросился вперед и вонзил пилообразное лезвие кинжала для ближнего боя в спину культисту. Когда великан-космодесантник выдернул нож, снайпер оказался рассечен почти надвое.

Тело не успело упасть на пол, а Метандес уже отбросил кинжал и вскинул болтер. Гололитический визор-дисплей выдал увеличенное изображение крыши здания на другой стороне улицы.

Там сидел второй снайпер, он еще тряс головой, силясь вернуть зрение. Болтер Метандеса сердито громыхнул один раз, и голова культиста взорвалась, плеснув темным жидким месивом.

– Западный угол очищен. Северный угол очищен, – отчитался в комлинк Метандес.

– В южном чисто, в восточном тоже, – протрещал комлинк другим голосом.

– Хорошая работа, – отозвался капеллан-дознаватель. – Сверьтесь со сканерами. К нам движутся толпы культистов. Я хочу, чтобы вы оказали нам огневую поддержку сверху. Фраг-гранаты – на ваше усмотрение.

– Есть, брат, – ответил Метандес. Он подобрал кинжал, спрятал в ножны, затем проверил магазин болтера.

Внизу ревела приближавшаяся к перекрестку толпа. В свете факелов орали и хохотали уродливые перекошенные физиономии. Одержимые жаждой крови, безумцы палили в воздух и напрасно тратили боеприпасы. Некоторые еретики несли жуткие знамена из человеческой кожи.

Метандес уперся ногой в подоконник, прицелился и прошептал:

– Да познают они ярость Его. О Лев, направляй мои болты! Позволь поразить врага во имя Его.

Болтер космодесантника принялся сеять смерть.

Темные Ангелы продвигались вперед, их вел капеллан-дознаватель, ориентировавшийся по картам на инфопланшете. На каждого Астартес приходилось по тысяче врагов, и отряд неминуемо нес потери.

Киррис и Ланидей своими телами закрыли братьев от культистов-смертников, обвязавшихся мелта-бомбами – но дорого продали свои жизни. Храбрые космодесантники оттеснили смертников назад. Взрывами убило сотни еретиков, а Астартес живьем изжарились в раковинах доспехов. Подвиг двух братьев спас орден от куда более многочисленных жертв. Оставшиеся в живых космодесантники бросились на культистов и заставили их заплатить за гибель друзей. Затем апотекарий Таррос с чувством глубокого уважения удалил у павших братьев прогеноиды. Артемий вверил две отважные души бессмертному Императору.

– Все павшие во имя Его погибли не зря, – сказал он космодесантникам, салютовавшим героям. – Огион, спрячь тела. Когда все закончится, мы заберем их и похороним в Башне Ангелов.

Во время стычки на большой базарной площади брат Ольтос, прикрывая отступление спутников инквизитора, пал жертвой плотного лазерного огня. Темные Ангелы жестоко отомстили убийцам. Даже Хейрон с неприязнью воспринял зверство космодесантников.

Псайкер Ле-Гранж опустилась на колени над телом Ольтоса, оплакивая того, кто нес ее, обессилевшую, на своих плечах.

Его больше нет.

Инквизитор мягко увлек Ле-Гранж прочь от тела.

Темные Ангелы не могли позволить чувству печали помешать их дальнейшему продвижению. Напротив, они раскрыли сердца и мысли вопиющему гневу и набросились на врага с еще большей яростью.

Скорость и свирепость космодесантников поражала инквизитора Хейрона. Его свита билась рядом с Астартес, но лишь один из его сподвижников, безмозглый Клегг 66, мог сравниться с ними по числу сраженных противников.

Аркофлагеллянт бросился в гущу мутантов-культистов, повинуясь единственному слову, произнесенному Хейроном. Он не замечал порезов и пронзавших его бледное тело пуль. Клегг 66 бился молча, острыми как бритвы адамантиновыми когтями он косил ряды проклятых и швырял растерзанные тела врагов своего хозяина высоко в воздух.

Когда ночь уступила место зарождающемуся дню, Астартес наконец вышли из лабиринта городских улиц. Они добрались до водопада Маракросса.

Артемию показалось, что он способен носом учуять врага – такое тошнотворное зловоние отхожего места висело в воздухе.

– Инквизитор, – позвал он Хейрона. Они вместе притаились в тени разрушенного склада. Артемий медлил, ожидая, пока запыхавшийся старик переведет дыхание. Прямо перед ними вздымалась к небесам громадная белая стена маракросской плотины.

– Ну и ну, – удивился Артемий.

Инквизитор Хейрон безмолвно кивнул, соглашаясь с ним.

Гигантская вогнутая поверхность поднималась на два километра до самой вершины нагорья. Где-то на высоте трети плотины, в семистах метрах над землей, из стены выдавались сливные трубы, изрыгавшие тонны белой пенистой воды. Водопад с грохотом обрушивался в рукотворное озеро, над поверхностью которого стлался, выползая на рокритовую набережную, прохладный влажный туман.

От озера расходились каналы, на многих шлюзы были закрыты по причине засухи. Их полагалось открывать в другое время года, чтобы вода не подмывала искусственные берега. У озера стояло множество складов и мануфактур, на северо-западе над ними возвышалась громада гидроэлектростанции, на юго-востоке – оскверненный храм Императора.

Артемий заметил, как от гнева зарделось лицо инквизитора, когда тот увидел, что сотворили со Священным Домом Императора культисты. С каменного фасада здания они оторвали золотого орла. Он валялся на земле, весь в экскрементах, над которыми с жужжанием вились тучи жирных мух.

На месте орла теперь висел отвратительный знак Хаоса, сделанный из связанных окровавленной колючей проволокой человеческих костей и украшенный выбеленными солнцем черепами. С многочисленных шпилей храма сотнями свисали высохшие тела жертв Маракросса.

– Наше путешествие подошло к концу, – проговорил Артемий. – Инквизитор, я должен повторить свое предупреждение. Необходимо, чтобы вы не вмешивались в дела Темных Ангелов.

Хейрон не успел ответить – заговорила Орфия Ле-Гранж:

– Господин, оно здесь: присутствие темное и ужасное.