Текст книги "Смерть любопытной"

Автор книги: Делл Шеннон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Глава 15

Еще не настало время ей приходить, и кот не сидел на крыльце. Усиливающийся голод посылал его на поиски еды все дальше. Далеко, за целый квартал, он нашел заброшенный участок со сгоревшим домом и в высоком кустарнике поймал несколько полевых мышей. Их было легче ловить, чем птиц, но в них меньше мяса, и мышиных семей там было не очень много. На этом участке он охотился до тех пор, пока не переловил всех мышей или же уцелевшие испугались и убрались оттуда.

Сегодня утром он поймал четверых и сейчас продолжал охотиться. Еще одну изловил перед тем, как его чувство времени начало говорить, что скоро она может прийти.

Подчиняясь давней привычке, кот направился домой. Он осторожно пробирался по задним дворам. Он отощал, но длинная шерсть скрывала худобу. Рана от репейника в боку воспалилась и начала гноиться. Он пришел к своему дому, обогнул его и сел в ожидании на крыльцо, почти не видимый из-за перил.

Спустя полчаса он еще сидел там, когда мимо проходила миссис Уипли. Она снова взглянула на дом, но не свернула на ведущую к нему дорожку – она устала. Она подумала, что, может быть, вернется повидать миссис Хилл после ужина. Кота она не увидела.

Много позже кот поднялся, обогнул на одеревенелых ногах дом и через свою маленькую вертящуюся на петлях дверь пробрался на кухню. Кухня пахла давнишней едой, которой сейчас не было ни крошки. Его блюдце для воды давно пусто. Здесь много знакомых вещей, но они не съедобны. Кот подошел и принюхался к белой пластиковой сумке на полу под столом. Рядом были высыпавшиеся из нее вещи – носовой платок, помада, ключи, кошелек. Среди других предметов лежала круглая золотисто-белая серьга. На всем был ее запах, но он уже постепенно исчезал. На столе пустая чашка, очень чистая, и пустая чистая кастрюля.

Кот печально слонялся из комнаты в комнату, где раньше было довольство и благополучие. Наконец он вспрыгнул на ее кровать, где всегда спал, и свернулся калачиком – плотный несчастный клубок спутанной шерсти.

Много времени спустя он услышал звук дверного звонка. Было уже темно. Он приподнял голову и снова опустил. Это не она. Звонок прозвенел еще дважды и замолчал.

Миссис Уипли сказала себе, уходя прочь: «Нет дома. Было бы так хорошо, если бы она нашла себе какого-нибудь приличного молодого человека. Ладно, наверное, увижу ее завтра или послезавтра».

Итак, они начали все сначала, и у Мендосы появилась новая идея.

– Попробуем узнать, кто был очередной мишенью Маргарет среди ее знакомых, – сказал он. – О ком она в последнее время распускала слухи? Это может навести на след.

– Преднамеренного убийства? Потому что она всем рассказывала, что Мэрион делала покупки у Грейсонов, а не у Магнина, или потому, что собиралась рассказать Генри о том, как его подружка Глория красит волосы?

– Не приуменьшай, Арт. Она могла набрести на что-то серьезное. Заставить ее подруг говорить – занятие деликатное. Думаю поручить это тебе и Скарни. Я тоже этим займусь, но вечером собираюсь навестить миссис Хелен Росс.

Мендоса позвонил ей на работу в четыре часа и спросил, удобно ли ей с ним встретиться. В ответ он услышал теплый низкий голос, ровный и без тени удивления.

– Конечно, лейтенант. Я даже ждала вашего звонка. В восемь часов меня вполне устроит.

Спокойная женщина, сказал он про себя. Умная. Такая из себя не выходит.

Когда он приехал домой, Элисон со свирепым видом сидела на кушетке и перешивала кайму на новом платье. Кошки сидели в ряд, глядя на нее круглыми изумленными глазами, а она на двух языках ругалась словами, которые не подобает употреблять даме.

– Молчи, – сказала она, в очередной раз уколола палец и вскрикнула: – Как я ненавижу шить! Все эти чертовы обобщения, дескать, любая настоящая женщина… О черт! Противная нейлоновая нитка! Теперь я снова должна вдевать ее в иглу…

Мендоса взял у нее нитку с иголкой, с первого раза попал в ушко и вернул ей.

– Во всех приличных магазинах,– сказал он,– есть специальный отдел. За пустяковую плату вещь подгонят по фигуре. И ты еще обвиняешь меня в глупой мелочной экономии.

– Знаю, знаю! Это какая-то епитимья – проявляется мой пуританский шотландский характер. Я постепенно привыкну, как и к другим вещам, которые я никогда раньше не могла себе позволить. Проклятие!

– Если бы ты взяла наперсток, – сказал Мендоса, – то не кололась бы так часто.

– Для меня шить с наперстком, все равно, что управлять машиной в перчатках. Одинаково неудобно. Ради Бога, уйди, не маячь перед глазами.

Мендоса взял на руки Баст, которая ласково ударила его по усам мягкой лапой.

– Вот теплое приветствие любви, нежная жена стремится сделать дом счастливым и уютным для своего хозяина и господина. Когда усталый от дневных трудов, он приходит домой… Cuidado, осторожно, ты попадешь в Баст! – Он увернулся от диванной подушки, посадил на нее Баст и ретировался на кухню.

Здесь он посвятил себя приготовлению порции очень холодного и очень крепкого коктейля «Маргарита» – занятию непривычному, поскольку сам не любил смешанные напитки, да и вообще не был любителем спиртного. Он поставил стакан в холодильник. Отмерил в шейкер ровно шесть унций текилы. Добавил две унции «Трайпл Сек» и четыре – холодного лимонного сока. Отколол шесть кубиков льда и положил их в электрическую мельницу. Оторвал бумажное полотенце и насыпал на него аккуратным кружком добрую щепоть соли. Положил лед в шейкер и тщательно все взболтал. В гостиной тихо.

– Вот уж чем заниматься! – сказала Элисон спустя секунд тридцать.

Мендоса достал из холодильника запотевший стакан, окунул его ободком в соль, перевернул, наполнил и отнес жене.

Она облизывала израненный палец. Рядом лежало законченное платье.

– Amante! – сказала она. – Для начинающего ты сделал очень неплохо. Как раз то, что я хотела… Ты хочешь меня напоить? Очень крепкий коктейль. Сам не будешь?

– Только не эту ерунду. Я не очень-то хочу, но за компанию выпью. – Он налил себе немного водки. – У нас опять все рассыпалось, – и он рассказал ей об алиби Ардена и Даррелла.

– Бедный Луис. Как досадно.

– Слабо сказано. Я собираюсь после обеда начать заново.

– У меня есть замороженное тресковое филе, – с готовностью сказала Элисон, потягивая коктейль. – Говорят, для головы полезно… Ладно, больше не буду пить, хоть очень хочется. Хватит. Допивать придется тебе, не надо было делать так много.

Хотя текила ему не особенно нравилась, он доверху налил стакан и поставил его перед собой на стол, пока Элисон готовила рыбу. Он достал колоду карт, рассеянно ее перетасовал и, как будто предсказывая судьбу, разложил в случайном порядке. Вечером он собирался в свой Голливудский клуб перекинуться в покер. Он собрал карты и снова их перетасовал, размышляя о том, что преуспевающий продавец подержанных автомобилей, один из его предполагаемых партнеров, не очень-то расстроится, когда узнает, что Мендоса не пришел. Однажды этому продавцу придется отказаться от покера. Когда ему не удастся больше никого найти, чтобы на пару играть против одного Мендосы-Угрозы.

Он разложил карты и стал их рассматривать. Проклятие! Совершенно не за что зацепиться. Надо же было Маргарет Чедвик родиться на свет, чтобы теперь так мучить его своей смертью!

Видит Бог, сама по себе она не большая утрата. Но – мозаика рассыпалась, и он обязан сложить все кусочки вместе. Так уж он устроен.

Он начал перекладывать карты, красные на черные, черные на красные.

Вокруг водохранилища Силвер-лейк было много очень хороших, очень дорогих домов с высокой арендной платой. У нижнего конца водохранилища сдавались довольно новые домики за умеренную плату. Несколько многоквартирных домов – одноэтажные спереди, двухэтажные сзади – стояли, раскрашенные в веселые яркие цвета, в ухоженных маленьких двориках.

Дом, в котором жила Хелен Росс, был светло-зеленого цвета. Она занимала нижнюю квартиру в заднем здании, 6707. Она быстро ответила на звонок.

– Лейтенант Мендоса? Входите.

Приятная гостиная. Аккуратная, но обжитая. Книги в высоком шкафу, журналы на полке. Комната вся бежевая, с бежевым ковром и зелеными и оранжевыми деталями, искусно разбросанными по подушкам, занавескам, лампам и орнаментам. Всего две картины, обе – репродукции. В последнее время Мендоса стал лучше разбираться в искусстве; он узнал обе картины. Та, которая побольше, – хорошая копия «Портрета мужчины» Эль Греко, другая – «Плотник» Морони. Необычные, интересные, редко воспроизводимые портреты. По-видимому, Хелен Росс, как и он, не очень любила искусство, лишенное жизни. Пейзаж, подобие жизни, ничего ему не говорил, портреты же нравились.

– Присядете? – предложила она. Хелен Росс была высокой, с прекрасной, хотя и немодной фигурой. Ей не дашь сорока. Круглое лицо, идеальная, без морщин, кожа, правильные черты, полные губы, карие глаза под изящными бровями и темно-каштановые волосы, не тронутые сединой. Спокойный серый цвет одежды, красивые тонкие руки. Для ее роста, подумал Мендоса, совсем небольшие, ухоженные.

– Спасибо, – сказал он, – думаю, вы догадываетесь, зачем я хотел вас видеть. – Умная женщина. Но он не удивился бы, если бы застал здесь Чедвика.

Ее карие глаза, не отрываясь, глядели на него.

– Чарлз беспокоился, – сказала она, – без всякой причины, но беспокоился. Он сказал, что вы не дурак, лейтенант, и что, кажется, вы думаете, будто у кого-то была причина ее убивать, несмотря на все обстоятельства. Он сказал, что вы… вторгаетесь в личную жизнь.

– Как и Маргарет, – ответил Мендоса. Он предложил ей сигарету, она взяла, прикурила от его зажигалки.

– Да, это так. Бедная девочка. Я встречала ее только однажды, но мне ее немного жаль.– Хелен Росс задумчиво курила.– Такой ужасный конец… Но вы уверены, лейтенант? Правда? Что это не какой-нибудь грабитель, напавший на нее ради кошелька?

– Простите, я не могу обсуждать с вами улики.

– Нет-нет, – она нетерпеливо взмахнула рукой, – я просто спрашиваю, потому что мне так казалось. Не будем об этом. Так вы действительно думаете, что именно я ее убила? Или мы вместе с Чарлзом? Его собственную дочь? Конечно, для вас, я полагаю, сталкиваться с людьми, которые могут так поступить,– привычное дело…

– Люди есть люди, миссис Росс. Одна из самых хладнокровных убийц, которых я когда-либо видел, была дама из высшего света. Ей не хватало денег, и среди прочего она пыталась свалить вину за убийство на свою дочь.

– Ну…– сказала она.– Конечно, Чарлз не… близок к обеим дочерям. Хотя это не его вина. Он сказал, что посвятил вас в свои семейные отношения. Между прочим, я не сообщила ему о вашем звонке. Думаю, он немного боится вас, лейтенант Мендоса.

– У него есть причина бояться, миссис Росс?

Она встрепенулась.

– Нет, конечно, нет. Абсурд полнейший. Как я понимаю, в данных обстоятельствах мы должны быть откровенны. Я… мне трудно, я не привыкла… выставлять напоказ свои чувства. Он рассказал мне, что сорвался и исповедался вам, когда рассердился. Но вы сказали – насчет несущественных подробностей, что вы не… – Она погасила сигарету. В комнате были пепельницы. Вероятно, они-то, в основном, и внушили Мендосе ощущение комфорта и удобства.– Лейтенант,– сказала она отрывисто,– я читаю газеты. Я знаю, что у нас очень хорошая полиция, честная и эффективная. Что вы редко совершаете грубые ошибки. Я несколько раз встречала ваше имя и догадываюсь, что у вас есть кое-какая репутация на работе. Я сказала Чарлзу: мы должны быть откровенны и рассказать все, что вы хотите узнать, чтобы вы не сделали ложных выводов. Я имею в виду, кажется невероятным, что вы могли подумать… Но мы нервничаем из-за возможной огласки. Он так боится скандала вокруг моего имени. Мужчины часто не догадываются, как сильны женщины.

Впервые Мендоса улыбнулся ей своей неожиданной обаятельной улыбкой.

– Как правило, гораздо сильнее нас.

Хелен Росс задумчиво на него посмотрела.

– Да, действительно. Полагаю, вы способны правильно судить о людях. Наверняка вы уже многое знаете о Маргарет, бедняжке. Какой она была. Как я говорила, мы встречались лишь однажды, но я поняла, что она собой представляет. Это очень хорошо видно. И ответом на то, о чем вы думаете, будет «да». Вы же понимаете, любой, столь… сладострастно подозрительный, как Маргарет, начал бы шевелить мозгами, когда Чарлз сказал, что должен работать в офисе четыре вечера в неделю.

Мендосе понравилось это «сладострастно». Самое подходящее слово.

– Догадываюсь, что начал бы, – сказал он. – Как я и предполагал.

– Не надо предположений. Если хотите знать, по-моему, Майра Чедвик об этом не задумывалась, потому что Чарлз ее не интересует, она целиком занята собой, клубными собраниями и так далее. Но Маргарет не поленилась проверить. На самом деле это не составило ей труда. Однажды вечером она за ним проследила. Он приехал прямо сюда, а мое имя есть на почтовом ящике.

– Ну и что она сделала потом? – спросил Мендоса.

– Именно то, что можно было ожидать. Она ведь должна вмешиваться, командовать. Как-то раз в субботу она приехала ко мне после обеда. Сказала, что «не одобряет» наши «нечистоплотные отношения» и что, на ее взгляд, она должна сообщить матери. Я пыталась себя сдержать, я видела, что она за человек, и Чарлз мне немного рассказывал. Я сказала, что едва ли это ее дело, у нее нет права вмешиваться ни в личную жизнь своего отца, ни в мою. Ну и разговор у нас был! Можете себе представить. Такая утомительная девица, точь-в-точь старая дева. Боюсь, под конец я наговорила ей грубостей, а она нисколько не утратила выдержки, только продолжала изображать праведницу и повторять всякие банальности. Как будто,– Хелен с отвращением чуть скривила губы, – она обнаружила, что отец содержит какую-нибудь певичку. Вроде этого.

– Да. И конечно, вы все рассказали мистеру Чедвику.

– Нет, – спокойно ответила Хелен Росс. – Потому что я знала, как он поступит. Он знал, что его жена не будет лично, простите, бить мне морду, а устроит вокруг меня скандал. Возможно, я потеряю работу. Да, вы думаете, Маргарет вся в мать. Так оно и было. Я не сказала ему, так как молила Бога, чтобы она это сделала.

– Ах, вот как, – сказал Мендоса. – В самом деле? Понимаю.

– Понимаете? Итак, все оставалось в подвешенном состоянии. Это не его вина, – почти с отчаянием проговорила Хелен. – Нет. Но он чертовски благородный. – Она нервно рассмеялась. – Он не стал бы мной рисковать, он не хотел скандала, в результате которого, вполне вероятно, нам пришлось бы жить на очень небольшие деньги. Я хотела, чтобы он попробовал. Я ему доказывала… Вы меня понимаете? Можете понять? Я хотела, чтобы она рассказала! Мне плевать на скандал. Если б только вы могли… Если бы все открылось, не надо было бы таиться. На работу Чарлза скандал не повлиял бы. Сенсации не случилось бы. И сейчас люди не… Его жена сама с ним никогда не разойдется, а его раскачать на развод можно было бы, наверное, только одним способом – если бы все, чего он так боялся, уже произошло. Не знаю, понимаете ли вы, о чем я говорю?

– Да, я понимаю.

Она успокоилась.

– Я действительно не очень-то встревожилась.

– Когда это было, миссис Росс? В какую субботу она приезжала?

Хелен Росс снова закурила.

– На прошлой неделе. В субботу накануне… когда ее…

– Понятно, – ровно сказал Мендоса. – Она предъявила вам ультиматум?

– Я… не понимаю, что вы…

– Говорила ли она: «Вы порываете с папой в течение недели, иначе все будет сказано»? Или в течение месяца? Или завтра?

– Я… нет, конечно, нет. Нет. Вы что думаете? Будто я… будто мы… Это нелепо,– произнесла она с насмешкой.– Даже не… просто несерьезно. Никто бы из нас не… И потом, я ведь ему не сказала, надеясь, что Маргарет расскажет. И это подтолкнет его к разводу… Он должен был бросить Майру, разойтись много лет назад.

– Пожалуй, я с вами согласен,– сказал Мендоса.– Тем не менее, миссис Росс, я спрошу, где вы были ночью в прошлую субботу?

Она недоверчиво взглянула на него.

– Я?… Как вы можете так думать! Ладно, я знаю, вы обязаны спросить. Простите. Чарлз должен был ехать с женой на ужин – в глазах общества они должны выглядеть прилично. Я была дома. Пришла около половины седьмого, поужинала и весь вечер читала. Новый детективный роман Локриджа, впрочем, это неважно. Легла спать где-то в половине двенадцатого. Но свидетелей нет, не так ли? Не думаете же вы… Лейтенант, а как бы я узнала, где она находится?

Тут Мендоса вспомнил, что у Чедвика есть алиби. Разве нет? По его словам, они вернулись домой примерно в двенадцать тридцать. Да, но доктор может ошибаться. По времени небольшая нестыковка, совсем небольшая. И потом, Хелен Росс, как и Роберта Силверман, – сильная, энергичная женщина. Вполне возможно, что…

Черт, еще слишком много неясного. По всем направлениям.

Он поблагодарил миссис Росс, сдержанно попрощался и вышел. У него было чувство, что она испугалась, когда он неожиданно перестал задавать вопросы, но он пока потерял к ней интерес. Кое-что новое пришло ему в голову. Совершенно неожиданно, прямо сейчас, он взглянул на дело с другой стороны и совершенно ясно представил себе, как Чедвик мог принять участие в убийстве.

Просто Чедвику стало известно, что Маргарет узнала о Хелен Росс. Из него плохой лгун: сегодня утром в офисе Мендосы он врал. Потому что Хелен Росс ему рассказала, или, допустим, Маргарет, защищая справедливость, поговорила также и с ним.

Предположим, Маргарет прямо с вечеринки приехала домой и была у себя в комнате, когда вернулись родители. Сто против одного, что у Майры Чедвик отдельная комната. Допустим, Чарлз Чедвик, будучи умным человеком, обеспечил себе надежное алиби (на случай, если полиция не купится на случайного убийцу), пошел в комнату Маргарет и… Что? Скорее всего, она уже разделась. Знал он, во что она была одета, когда уходила из дому? Вероятно, они ушли примерно в одно время. Какую фантастическую историю ему надо было рассказать, чтобы убедить ее надеть прежнюю одежду? Конечно, он даже не пытался. Именно там он ее и убил. Лучший способ убийства для умного человека – задушить, потому что остается мало следов, почти никаких пятен крови. Перед убийством он слышал, как пришла Лаура. Ждал он недолго, потому что доктор в своем заключении не мог сильно ошибиться. Доктор говорит – от одиннадцати тридцати до двенадцати, ближе к полуночи. Чедвики вернулись домой около половины первого. Да, и Лаура, и миссис Чедвик еще не спали, находились в пределах слышимости, когда он убивал Маргарет. Ладно, потом он подождал, пока они уснули. Одел мертвую в светло-голубое платье и подождал в темноте, вероятно, часов до двух. Глухая ночь. Он перенес тело через весь дом, спустился вниз… Для человека его возраста, ведущего сидячий образ жизни, все это было, пожалуй, атлетическим подвигом. Ну, если сильно захотеть… Мужчина он крупный, в хорошей форме. Мог справиться. Так, перенес тело вниз – горничные в доме не ночуют – и спрятал возле изгороди, окружающей лужайку. Взял ключи от «бьюика» Маргарет, надел перчатки. Сел в ее «бьюик», подогнал его к дому, перенес туда тело. От изгороди до дороги очень короткое расстояние, и в такой час…

Он договорился с миссис Росс, что она встретит его на своей машине возле складов или где-то рядом. Выбросил тело, оставил «бьюик» на Амадор-драйв. Хелен Росс, ехавшая следом, подобрала его и отвезла домой. Потом уехала сама.

Каково?

«Ну, может, для детективного рассказа звучит и неплохо», – подумал Мендоса. Он повернул ключ зажигания и поехал домой.

Глава 16

Обычно у них был какой-нибудь след. Сейчас же – одни намеки. Версия об Ардене лопнула у них на глазах. И Хэкет оседлал своего любимого конька.

– Ты хочешь все усложнить, потому что у тебя мозги перекрученные. Только и всего. Говорю тебе – это было просто случайное убийство.

– Нет. Небольшие детали говорят, что нет. Машина. Она кое-что стоила. Простой бандюга прихватил бы машину и угнал в какой-нибудь притон, чтобы что-то с нее поиметь. А нашего парня она не интересовала – он бросил ее в первом подходящем месте, избавился от нее. Мистер Санчес говорит, что впервые заметил ее в воскресенье в пять тридцать утра, когда вышел из дома к заутрене.

– Да-а,– сказал Хэкет.– Согласен. Хорошо. Но ведь совершенно не за что зацепиться, черт подери!

– Это ты мне говоришь! И почему я говорю «он» – не знаю. Как раз сейчас я чувствую, что больше бы подошло – «она». Ладно, давай-ка займемся делом и попробуем что-нибудь найти. Вот список женщин, с которыми Маргарет встречалась чаще других. Роза Ларкин, Бетти Лу Коул, Эстер Макрей, Линда Уоррен, Сью Портер, Сандра Норман. Мы их всех повидаем и вежливо спросим, о чем в последнее время сплетничала Маргарет. Ты бери на себя Ларкин и Коул, Скарни поручи Портер и Норман, а я займусь Макрей и Уоррен. О'кей?

– О'кей,– со вздохом сказал Хэкет,– но сплетни… Вроде: Линда красит волосы, Сью обманывает мужа. И из-за этого произошло убийство?

– Принимайся за работу! Ты большой оптимист.

Но прежде чем отправиться на встречу с мисс Макрей и миссис Уоррен, он сел за стол и еще раз мысленно перебрал все данные, собранные по этому делу.

Отпечатки пальцев, оставленные на машине, принадлежали Маргарет, Лауре и миссис Клингман, которую Маргарет возила в клинику. На руле, переключателе скоростей и приборном щитке со стороны водителя никаких отпечатков, подтверждающих, что кто-то управлял автомобилем после Маргарет.

Если красивая детективная история насчет Чедвика и Хелен Росс верна, то его алиби до полуночи несущественно. Но Портеры подтверждают его слова, в том числе и время. Насколько им можно доверять?

Рассказ Мартина О'Хары о нескольких часах игры в «студ» тоже подтверждается его товарищами. Насколько им можно доверять?

Официант и кассир в «Африканском клубе» запомнили Лауру и Кеннета Лорда очень хорошо, они там частые посетители. Они приехали туда примерно в девятнадцать сорок (после неторопливого обеда у Фраскати) и ушли где-то между без десяти одиннадцать и одиннадцатью. Лорд сообщил название следующего места, куда они поехали, – «Гьюсеппи», бульвар Сансет, где в одиннадцать тридцать должен был играть модный пианист. Тамошний официант тоже их помнил как довольно частых клиентов: Они приехали к самому началу выступления, пианист опоздал, и концерт начался только в тридцать пять минут двенадцатого.

По словам Лауры, ей было известно, что Маргарет собиралась на смотрины к школьной подруге, но ни имени, ни адреса она не знала. Миссис Чедвик – то же самое. Чедвик даже не знал, что была за вечеринка. В записной книжке Маргарет значились двадцать четыре человека, которые на ней не присутствовали. Все они утверждали, что о смотринах им не было известно. Хелен Росс сказала, что не представляла, куда собиралась Маргарет тем вечером, да и зачем ей было знать.

«Роберта Силверман»,– подумал Мендоса.– Да.– И, по естественной ассоциации: – Блондинка Паллисера. Куда тебя понесло? С одной Маргарет справиться бы».

И еще Оскар Хогг. Его попросили прийти и дать показания, что он и сделал. Насколько он помнит, сказал мистер Хогг, Маргарет позвонила ему в офис около трех часов дня в субботу и попросила ее принять. Он ей назначил в понедельник днем и сказал: «Мы хотели бы иметь представление… о какой работе идет речь». Она ответила что-то вроде: «Ну, просто кое-что…» или «Кое-какие факты, хочу их проверить». И все.

И еще, конечно, телефонный звонок. Если подумать, то процентов на семьдесят можно быть уверенным, что он как-то связан с убийством. Потому что никто, как говорила Элисон, не станет звонить по пустякам гостю в чужой дом. Но следует задать вопрос – может, люди хотели поговорить о чем-то, не имеющем отношения к убийству. Люди, знавшие, где была Маргарет, другие подруги, не приглашенные на смотрины, не знающие о них. Каким образом? Довольно легко представить. Маргарет говорила о смотринах у Анжелы Хэкет, например, миссис Эшброк. Другие подруги добавляют: «Очень утомительно ехать, аж в Хайленд-парк!» Тогда, если подобный разговор произошел, скажем, во время одного из их «мероприятий», то нужный телефон можно найти. Вряд ли в Хайленд-парк живет еще один Хэкет.

Или живет? Мендоса взял телефонный справочник и проверил. Трое – Артур Дж., Джон П. и Рандольф.

Ну хорошо, даже если так, нетрудно набрать три номера, зная, что один из них правильный. Мендоса подумал, не было ли Джону И. или Рандольфу ошибочных звонков той субботней ночью?

Итак, телефонный звонок может оказаться несущественным. Надо выяснить.

И потом еще Хелен Росс… На первый взгляд она сочинила весьма правдоподобный рассказ. Хелен Росс понравилась Мендосе, но некоторые убийцы тоже производили приятное впечатление. Он подумал, что она очень сильно любит Чарлза Чедвика и она весьма умная женщина. Ему нравилась мысль, что Хелен Росс в миллион раз лучше, чем детективная История, сочиненная о ней и Чедвике. Но как она могла?…

Он дурак. Конечно, ей не нужно было знать, где находится Маргарет. Можно было ожидать, что в субботу вечером Маргарет куда-нибудь поедет. Например, отправится в сопровождении Ардена, который привезет ее домой. Но, возможно, Чедвик что-нибудь рассказывал об их отношениях (о давлении, оказываемом на Ардена его матерью и Маргарет, и что Арден относится к Маргарет довольно прохладно), и Хелен с большой вероятностью могла предположить, что девушка вернется домой одна. Довольно поздно. И на Франклин-стрит, темноватой улице, на которой всегда мало прохожих, можно укрыться. Возможно, это был шанс, и кто скажет, не пыталась ли она и раньше его использовать? Если так, то убийство мог совершить и один человек.

Она выбрала место – склады «Саузерн Пасифик», где поздно ночью темно и безлюдно. Но могло оказаться и любое другое подобное место, просто подвернулись склады. Она поехала туда, скажем, в половине десятого. Остановилась на неприметной стоянке, закрыла машину и пешком прошла до бульвара Сансет, чтобы сесть на голливудский автобус. Добралась до дома на Франклин-стрит где-нибудь в половине одиннадцатого и стала ждать за изгородью. Когда Маргарет приехала, она вышла к ней и обратилась, скажем, со словами, что она все обдумала и хочет изложить свое видение событий, если Маргарет выслушает… Не могли бы они несколько минут поговорить в ее машине? Скорее всего, Маргарет согласилась бы, радуясь возможности еще раз высказать свои представления о порядочности. Да, она не стала бы бояться другую женщину. И в «бьюике» Хелен ее убила. Ручки у нее, конечно, маленькие. Но она очень решительная женщина. А если надавить в нужном месте, то очень быстро наступит потеря сознания. Потом все просто. Поехать туда, где она оставила свою машину, выбросить тело, избавиться от «бьюика». Сесть в свою машину и вернуться домой. И в общественном транспорте, даже если в тот час было мало пассажиров, вряд ли кто-нибудь ее хорошо запомнил. Она могла накинуть на голову шарф, надеть очки. Мендосе эта история понравилась.

Но есть еще Силверман. У которой тоже немалый зуб на Маргарет. Проклятие, в какой-то мере Арт прав, когда говорит, что идея насчет управления двумя машинами с помощью перебежек слишком сложна. Но она могла сделать это иначе. Люди постоянно недооценивают полицию. Она – или кто-то другой – могла допустить, что полиция по внешним признакам воспримет все как нападение случайного грабителя и не будет искать дальше… Ему в голову пришло еще одно соображение. Арт заметил, что рядом были другие безлюдные места, где можно было бы избавиться от тела. Действительно. Но человек типа Роберты Силверман или Хелен Росс, незнакомый с профессиональной преступностью, захотел бы связать тело с местом, которое у него смутно вызывает образ трущобы. Большинство людей, подобных им, скажут, что в Лос-Анджелесе такое место – в районе Мейн-стрит, где-то после железнодорожного депо. Настоящий же бандит мог совершить преступление, на самом деле, где угодно… Итак, хороню, Роберта Силверман. Но если честно, как могла она это сделать?

Она знала, что Маргарет будет на смотринах. Роза Ларкин вполне могла упомянуть имена тех, кто туда собирается. Поэтому Роберта подготовилась. После вечеринки заманила Маргарет, сославшись на неполадки в моторе или внезапное недомогание. Помоги, мол, пожалуйста. И убила ее в своей машине. Отъехала в боковую улочку. Подогнала «бьюик» и перенесла туда тело. Поехала к складам, избавилась от автомобиля. Дошла до Мейн-стрит или бульвара Сансет и остановила или вызвала такси (автобусы уже не ходили). Точно так же – шарф на голову, умышленная деталь, что-то вроде грубой маскировки (просто на всякий случай, потому что она действительно не думала, что полиция будет искать личные мотивы убийства), и, вероятно, доехала на такси только до угла Фигуроа, а дальше до своей машины добралась пешком. И поехала домой.

Тоже неплохая история… Большой опыт распутывания убийств, среди которых, впрочем, встречалось много достаточно простых дел, подсказывал ему, что основными мотивами убийства, повторяющимися снова и снова, были любовь и деньги. Можно сказать, что это две основные движущие силы человеческой жизни. Есть две женщины, для которых причиной преступления могла стать любовь. В какой-то степени Маргарет отняла мужчину у Роберты и, возможно, собиралась отнять у Хелен. Кое-какие свидетельства это подтверждают. Обе они могли совершить убийство. Единственное доказательство, которое с уверенностью позволит сказать «да», зависит, вероятно, от водителя автобуса или такси.

На всякий случай надо бы разослать запросы.

Алиби…

Ладно. Мендоса уже собирался потушить последнюю сигарету и потянулся за шляпой, как вдруг остановился и снова взглянул на первую страницу лежавшего перед ним отчета. Ему вдруг вспомнилось… Он долго был рядовым полицейским в этом городе. Регулировал на перекрестках уличное движение, ездил в патрульной машине. Давно это было. С тех пор город изменился, стал чертовски большим… Мендоса новобранцем принял присягу в июне после Перл-Харбор, в тот год ему исполнился двадцать один. Они не знали о всех тех деньгах, которые им потом достанутся, и он взял в долг, чтобы купить себе форму. Бабушка так гордилась: хорошая честная уважаемая работа, с гарантированной пенсией, не то что эти игорные притоны. Да, он подрабатывал себе на жизнь кое-какую мелочь в «Голубой кошке». Потом раскрывал профессиональные уловки для Сэмми, потому что он знал все трюки, мог распознать колоду крапленых карт с двадцати футов. Трудно вспомнить, когда он впервые взял в руки карты. В семнадцать лет он помогал семье деньгами, держа банк в «Испанской горе». Но эта работа для него ничего не значила. Она его не притягивала… Поступил в полицию, ездил на патрульной машине… А потом умер дед, и ему достались все накопленные старым скрягой деньги. Это было очень здорово, но к тому времени он уже сдал экзамен на сержанта, и, в общем, работа его увлекла. В деньгах он не нуждался, но работа… Чем занята его голова, какого черта все эти давнишние воспоминания?