Текст книги "Днем и ночью"

Автор книги: Дебора Тернер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

– А где именно в Аргентине находится ваша ферма?

– Неподалеку от океана.

– И большой у вас участок земли?

Довольная тем, что разговор, вроде бы, налаживается, Морин рискнула глянуть в сторону Алана – и встретила все тот же насмешливый, откровенный взгляд. Он прекрасно понимал, что она ведет светскую беседу. Сердце ее на мгновение замерло, словно ее застукали за кражей конфет в буфете. Но Морин стойко выдержала этот взгляд, уставившись на Алана в упор большими невинными глазами.

– Не маленький. Чтобы овцы не объели всю траву, приходится постоянно менять пастбища и следить за озеленением территорий.

Морин упорно заставляла себя вникать в смысл сказанного, а не просто слушать звуки низкого, с хрипотцой, голоса. Но глупое сознание постоянно отключалось, и тогда ей начинало казаться, что Алан говорит ей вовсе не об овцах, а о чем-то совсем другом. Он словно гипнотизировал ее своим голосом.

– Но вам должно быть скучно слушать про овец, вы же горожанка, – оборвал он сам себя. – Поверьте, совсем не обязательно развлекать меня беседой. Мы же не на светском рауте.

Морин вздрогнула как от внезапного пробуждения. Скажи это кто-нибудь другой, она бы вежливо запротестовала в ответ, стала бы уверять, что овцы – это страшно интересно. Но Алан снова бросил ей вызов – ей и ее вежливым манерам.

– Не беспокойтесь, я привыкла, – ответила она холодно. – Мне часто приходилось развлекать беседой гостей отца.

– Неужели все ваши беседы были такими же скучными? – поинтересовался Алан чуть ли не с издевкой.

– Не все, но случалось. И потом, разве у нас с вами беседа скучная? По-моему, мы восхитительно проводим время.

Тут Алан не выдержал и громко рассмеялся. От этого смеха у Морин по всему телу побежали мурашки. Ей ужасно хотелось посмотреть на него, но она боялась, что уже не сможет отвести глаза, и тогда они точно врежутся в столб.

– Согласен, – ответил он, все еще посмеиваясь. – Не так уж важно, о чем вы говорите. Беседуя с вами, вполне достаточно любоваться тем, как двигаются ваши прекрасные губы, как вздрагивают ресницы. Уверен, что все остальные ваши собеседники думали так же.

Ей нестерпимо захотелось дать ему пощечину. Это было все равно, что открыто обозвать ее хорошенькой дурой. Морин вдруг поняла, что левой рукой изо всех сил сжимает подвеску-ключик. Медленно убрала руку, положила на руль.

– Вы мне льстите.

– Ну что вы, такой очаровательной женщине польстить невозможно.

Морин промолчала. Все его комплименты звучали издевательски. Но она не намерена была больше поддаваться на его провокации. Не хочет, чтобы его развлекали беседой, – и не надо.

Алан тоже молчал, глядя в окно. Перед ним расстилались зеленые луга, где-то вдалеке тонули в дымке холмы. Изредка он незаметно поглядывал на Морин, чей тонкий профиль четко вырисовывался на фоне мелькающей зелени. Как она разозлилась на него!

Он встречал в своей жизни много красивых женщин, но ни одна из них не задевала его за живое так, как эта обидчивая красавица. И что в ней такого особенного? Почему от одного ее взгляда у него дрожь пробегает по телу? Вот и Тоби тоже подпал под ее чары. Но Алан, слава Богу, не Тоби. Сумеет удержаться от глупостей.

Морин продолжала молчать, внимательно глядя на дорогу и словно позабыв о его существовании. Алан первым не выдержал тишины.

– Вы говорили, что дружите с Тоби и Доном с детства?

Морин молча кивнула.

– А вы были лучшими друзьями в Оксфорде? – спросила она затем без особого интереса.

– Да.

Алан напрягся, ожидая, что она сейчас спросит о Тоби, но Морин снова замолчала.

– Скажите, вы с сестрой очень похожи?

– С Келли? – Она покачала головой. – Совсем не похожи. Она – вся в отца. Ярко-рыжая, настоящая ирландка. Они с Доном прекрасно смотрятся вместе, – добавила она без всякого выражения.

Алан бросил на нее быстрый взгляд. Лицо Морин было совершенно спокойно, но что-то настораживало его всякий раз, когда она заговаривала о Доне. Похоже, Тоби, рассказывая о своей любви, что-то недоговорил.

– Да вы и сами скоро в этом убедитесь. Мы почти приехали.

Действительно, впереди уже виднелся высокий серый дом, увитый плющом. Как только машина остановилась, входная дверь распахнулась и навстречу им выбежал Дон.

У Морин мучительно сжалось сердце. Он был такой красивый, такой счастливый – смеющийся, взлохмаченный, с сияющими глазами. И такой же далекий от нее, как луна.

Они только выбрались из машины, а Дон уже сбежал по ступеням и кинулся обниматься с Аланом. Морин смотрела на них, невольно сравнивая, – конечно же, Дон был лучше, красивее, умнее. И от него исходило тепло, в отличие от Алана, такого жесткого и циничного.

– Алан, дружище, наконец-то! А когда явится Тоби? Вы созванивались? Я надеялся, что вы приедете вместе.

Алан, продолжая улыбаться, слегка отодвинулся, чтобы видеть лицо Дона.

– Да, мы созванивались. Он, к сожалению, не сможет приехать.

– Что?

Алан, вздрогнув, вскинул голову. По ступенькам торопливо спускалась высокая рыжая девушка с зелеными глазами.

– Вы – Келли? – Он улыбнулся, отдаляя неприятное объяснение. – У Дона всегда был прекрасный вкус.

– Спасибо. – Девушка порозовела и заулыбалась. – Добро пожаловать в Кормак-Холл. Но что с Тоби?

Алан бросил косой взгляд на Морин. Она, сжав губы, напряженно смотрела куда-то в сторону. Сказать бы сейчас правду, мелькнуло у Алана, и посмотреть, как поведет себя Морин. Но, к сожалению, он дал слово Тоби. Так что придется врать.

– Мы, действительно, собирались приехать вместе. Но буквально накануне отъезда его срочно услали в командировку. В Индию.

– В Индию? – Дон изумленно вскинул брови. – Но его фирма никогда не имела никаких связей с этой страной. Что за ерунда?

– Я и сам ничего не знаю, – пожал плечами Алан. – Все произошло так внезапно.

Дон смотрел на него с недоумением и, кажется, с недоверием. Келли бросила на Дона внимательный взгляд и перевела глаза на Алана.

– С ним точно ничего не случилось? – требовательно спросила она. – Вы от нас не скрываете?

– Абсолютно все в порядке, – поспешно заверил их Алан. Черт бы побрал этого Тоби. Пусть сам потом рассказывает про Индию.

Он зло покосился на Морин. Все из-за нее. Но девушка уже не изучала окрестности. Она удивленно смотрела прямо на него, словно впервые услышала новость о Тоби. Хотя, так оно, наверное, и есть на самом деле, спохватился Алан. Она ведь ничего не слышала о нем с момента разрыва.

– Тогда пойдемте в дом, – предложил Дон. – Там и поговорим.

Обед прошел весело и непринужденно. Морин украдкой посматривала на Алана, который, казалось, чувствовал себя как дома. Он сразу же расположил к себе тетю Пегги и дядю Брайана, легко поддерживал разговор, постоянно шутил, причем всегда удачно и к месту.

Кажется, он произвел впечатление даже на Келли, и Морин пару раз померещилась легкая ревность в глазах Дона. Как жаль, что Алан и Келли встретились только сегодня, подумала вдруг Морин. Может, тогда все пошло бы иначе. Но ей тут же стало стыдно, как будто она пожелала сестре чего-то нехорошего.

После обеда все разбрелись по дому, оставив Алана и Дона вдвоем. Выходя из гостиной вместе с Келли, Морин совершенно четко ощутила на спине взгляд Алана, и снова ей стало жарко, словно ее окатили кипятком.

Пройдя через сад, девушки зашли в увитую жимолостью беседку и уселись в тени. Стоял на редкость жаркий и солнечный день. Морин с нежностью смотрела на сад, на цветущие кусты шиповника… Они росли здесь всегда, сколько она себя помнила.

– Как тебе Алан? – как бы невзначай поинтересовалась Келли, вытягивая ноги и обмахиваясь большим листом лопуха.

– Как айсберг, – пошутила Морин, стараясь скрыть внезапное чувство неловкости. – Красивый и холодный. И того, и другого слишком много. А тебе?

– В такую погоду айсберг – это то, что надо, – так же шутливо ответила Келли. – По-моему, очень интересный мужчина. – Она бросила любопытный взгляд на сестру. – Правда, Морин, мне показалось, что между вами есть какое-то напряжение… притяжение.

– Ерунда, – отмахнулась Морин, не глядя на сестру.

– По-моему, ты ему понравилась. Кстати, как вы доехали? О чем говорили по дороге?

– Ты сильно ошибаешься. Он невзлюбил меня с первого взгляда и всю дорогу изводил гадкими замечаниями. Почему-то он решил, что я – богатая избалованная дурочка, которая ни на что не годна в этой жизни – только лежать у личного бассейна и мазаться кремом от загара.

– Ой, Морин, кажется, он тебе тоже понравился. – Келли пытливо посмотрела на сестру. – Хотя, как он может не понравиться! И умный, и красивый, и деловой! Даже я… – она смущенно хмыкнула, – в какой-то момент загляделась. Но, конечно, Дон – вне конкуренции. Во всяком случае, для меня. А ты девушка свободная… А, Морин?

Морин поморщилась. Ей не нравилась настойчивость сестры.

– Брось, Келли. Не надо устраивать мою судьбу. У меня все в порядке и мне никто не нужен.

Келли тяжело вздохнула.

– Извини. Мне очень жаль, что так получилось… Не думай, что я не догадываюсь… Мы слишком хорошо и давно знакомы. Но Дон только один. И он выбрал меня. А ты… Я уверена, что ты еще найдешь свою настоящую любовь.

– Ты хочешь сказать, что эта – ненастоящая? – горько спросила Морин.

– Мне кажется, нет, – мягко ответила Келли. – Это детское увлечение и детское упрямство, которое пройдет, когда ты действительно встретишь своего суженого.

– Ты ничего не понимаешь, – ледяным тоном произнесла Морин.

– Может быть, – кротко согласилась Келли.

Она попыталась заглянуть в лицо сестре. Но та непримиримо смотрела куда-то вбок. Тяжело вздохнув, Келли поднялась и вышла из беседки. Морин даже не повернула голову в ее сторону.

Хорошо ей говорить, рассуждать про чувства! Заграбастала себе Дона… Морин торопливо стерла слезинку, скатившуюся по щеке. Теперь, когда все сказано вслух, она точно не сможет здесь остаться. Неужели она сидит в этой беседке последний раз в жизни?

Снаружи раздались чьи-то шаги, и беседку заглянул Дон. У Морин сжалось сердце.

– А Келли не с тобой?

Тут он внимательнее глянул ей в лицо.

– Морин, что случилось? Ты что, плачешь?

Она замотала головой.

– Нет, что ты. Тебе просто показалось.

Дон присел на скамейку рядом с ней.

– Что с тобой происходит? Ты все время ходишь такая грустная, как в воду опущенная. Это совсем на тебя не похоже. У тебя какие-то неприятности? Я могу тебе помочь? Или это что-то совсем уж личное?

Морин, слабо улыбнувшись, покачала головой.

– Со мной все в порядке. Просто я немного озабочена тем, как жить дальше. Думаю, куда направить свои стопы, – пошутила она.

– Ты можешь оставаться здесь столько, сколько захочешь, – поспешно сказал Дон. – Я уверен, что родители Келли будут только рады. Им будет немного одиноко, когда я ее заберу отсюда, особенно поначалу.

– Вы будете жить не так уж далеко друг от друга. Всего в десяти минутах езды на машине, – улыбнулась Морин. – Хотя, конечно, это не то же самое, что жить под одной крышей, я понимаю. А мне, как только праздник закончится, придется уехать – надо искать работу. А то некоторые сомневаются, что я еще на что-то способна в этой жизни.

– Ты о чем? – не понял Дон.

– Твой друг Алан считает, что мне, без опыта работы, вряд ли удастся найти место.

– Ерунда! Не обращай внимания на его болтовню. Тебе будут рады в любой фирме. В крайнем случае, в Рингсенде всегда найдется…

– Нет! – оборвала его Морин. – Мне хочется попробовать свои силы там, где меня действительно никто не знает, – добавила она мягко, заметив удивленный взгляд друга.

Дон взял ее за руку.

– Но ты ведь побудешь у нас какое-то время?

Морин с трудом сдерживала слезы.

– Я пока не знаю, Дон. Посмотрим.

– Все обязательно наладится, Морин. Поверь мне. Обещаешь, что не будешь больше грустить?

Она молча кивнула головой.

– Сегодня у нас праздничный ужин по случаю вашего приезда, – продолжил Дон. – Тетя Пегги испекла роскошный торт. Форма одежды парадная, настроение – тоже. Согласна?

– Дон! До-он! – Это был голос Келли.

Дон вздрогнул.

– Я пойду, ладно?

– Ну конечно, – улыбнулась Морин. – Беги скорее.

После того, как Дон ушел, она еще какое-то время посидела в беседке, стараясь хоть немного успокоиться и справиться со слезами. Неужели Дон действительно совсем-совсем ничего не понимает?

Конечно, это очень обидно для Морин, но, по большому счету, так даже лучше. И надо сделать так, чтобы он ни о чем не догадался за эти дни. Поменьше видеться. Пожалуй, прогулки с Макинтайром по окрестностям придутся очень кстати. И Келли будет спокойнее.

Крепко сжав ключик, Морин решительно поднялась и вышла из беседки.

Перед ужином Морин долго выбирала платье. Нарядное, но не слишком вызывающее, чтобы привлекать к себе как можно меньше внимания. Наконец она остановилась на бледно-голубом шелковом платье с большим круглым вырезом. К этому платью прекрасно подходили серьги из афганского лазурита и голубые босоножки на высокой шпильке. На таких каблуках она почти сравняется в росте с Макинтайром, и ей не придется смотреть на него снизу вверх.

О высоких каблуках Морин пожалела, как только вышла из своей комнаты. Туфли нещадно скользили на сверкающем от полировки паркете, и, пройдя несколько шагов по коридору, девушка поняла, что надо срочно возвращаться и переобуваться во что-нибудь попроще. Если даже ей удастся преодолеть коридор, по лестнице она точно не спустится.

В этот момент распахнулась соседняя дверь и из комнаты вышел Алан в черном костюме и белой рубашке. Этот строгий костюм, в котором многие мужчины кажутся смешными или неуклюжими, удивительно шел ему, только подчеркивая широкие плечи и узкие бедра. А существует ли вообще такая одежда, которая ему не идет, с досадой подумала Морин, придерживаясь рукой за стену.

Заметив Морин, он, кажется, одним взглядом оценил ситуацию и, вежливо наклонив голову, шагнул к ней.

– Разрешите предложить вам руку?

Путь назад был отрезан. Не могла же она признаться, что не умеет ходить на каблуках.

– Спасибо. – Морин взяла Алана под руку.

Стоило ей прикоснуться к нему, как по телу тотчас же пробежала дрожь. Она боялась взглянуть на Алана, чтобы он не догадался о том, что с ней происходит.

– Ну теперь я точно не заблужусь, – пошутил он. – Наверное, раньше здесь жило много народу.

– У моего дедушки была большая семья, – ответила Морин. – И еще слуги… Теперь дом кажется огромным и полупустым. А после отъезда Келли он совсем опустеет. Тете Пегги будет непросто справляться одной со всем хозяйством. Правда, несколько раз в неделю приходит помогать соседка, Анна, но это совсем другое дело.

– А почему вы не хотите здесь остаться? – поинтересовался Алан, бросая на девушку проницательный взгляд.

– Не хочу, и все, – ответила она сухо. – И, между прочим, вы зря смеетесь. Здесь и вправду можно заблудиться. Видите? Длинные коридоры, множество дверей, несколько лестниц. В детстве тут очень хорошо было играть в прятки. Даже слишком хорошо, – можно было так спрятаться, что никто никогда тебя не найдет, а это уже неинтересно.

Морин улыбнулась, и Алан снова ощутил, как сильно его тянет к этой девушке. Дело было не только во внешности. Это было животное притяжение, шедшее откуда-то изнутри, пугавшее его самого. Он желал ее, и в этот момент его не волновали ни ее внешний, ни моральный облик… И это тоже пугало. Какие мысли бродят в ее хорошенькой головке? Что кроется за чарующей улыбкой и вежливыми фразами?

Чтобы достичь своего нынешнего положения в обществе, Алан прошел долгий и тяжелый путь; он научился сдерживать свои инстинкты и желания и отказывать себе во многом. Девушка привлекала его чисто физически, но умом он понимал, что надо держаться от нее подальше. Зачем повторять ошибки Тоби?

Правда, можно немножко наказать красавицу за страдания друга. Подразнить ее своим богатством, сделать вид, что увлекся ее красотой, а потом, когда она заглотнет наживку, дать ей отставку, как она дала Тоби.

Заинтересовать девушку будет несложно…

Алан прекрасно чувствовал, что волнует ее физически так же сильно, как она его.

В этот момент она поскользнулась на своих высоченных каблуках и крепче вцепилась в его руку, чтобы не упасть.

– Вы специально надели туфли, в которых невозможно ходить, чтобы вас носили на руках? – спросил он насмешливо, обхватив ее за талию и ощущая гибкое горячее тело под своими ладонями. – Если желаете, я могу отнести вас вниз.

Вспыхнув, Морин оттолкнула Алана и выдернула у него свою руку.

– Нет уж, спасибо, дальше я обойдусь без вашей помощи.

К счастью, лестница уже была преодолена и через несколько шагов начиналась ковровая дорожка. Морин быстро пошла вперед, не оглядываясь. Алан, не отрывая взгляда от ее тонкой, обтянутой легким платьем фигуры, шел следом. Он мог бы догнать ее в два шага, обнять сзади, притянуть к себе. Но… наконец-то они добрались до гостиной.

– А где же все остальные? – удивленно спросил Алан. – Почему так тихо и пусто?

– Сейчас спустятся. Мы пришли немного раньше времени. Все еще переодеваются. Только Анна на кухне крутится.

Стол уже был накрыт. Бросив на него безразличный взгляд, Морин подошла к окну, за которым открывался чудесный вид на сад.

– Как же здесь хорошо, – сказала она грустно.

– И очень красиво, – согласился Алан, подходя к ней. – Так прохладно.

– Прохладно? Да ведь сегодня целый день стоит жара!

– Это вам так кажется. А я только на днях вернулся из Аргентины. Помните, я говорил, что купил землю под пастбища в разных концах земного шара? Вот там действительно жарко.

– И так же красиво?

– Красиво, но по-другому. Повсюду, куда ни кинь взгляд, тянется степь – пампа. Можно ехать неделями и не встретить на своем пути ни одного селения.

– Я никогда не видала таких просторов, – призналась Морин. – Никогда не ездила дальше Европы.

– Приезжайте в гости, – усмехнулся Алан, опираясь на подоконник возле Морин.

– Спасибо, – сухо ответила она, поспешно отодвигаясь и чувствуя, как начинает биться сердце. – А где именно вы там живете?

– На берегу Атлантического океана, неподалеку от бухты под названием Зеленая. В Патагонии, – добавил он, заметив, что название ей ничего не говорит.

– Это далеко от Буэнос-Айреса?

– Примерно шесть часов на машине и около двух часов на самолете.

– Далеко, – задумчиво протянула Морин. – Вам там не одиноко?

– Вовсе нет. У меня полно работы. – Алан бросил на нее насмешливый взгляд, и она тут же сердито нахмурилась. – Кроме того, на станции живут другие люди.

– На станции? – не поняла Морин.

– Так в Аргентине называют скотоводческую ферму. Вроде ранчо в Америке.

– А какие люди там живут?

– Работники, прислуга… не очень много народу.

Интересно, есть ли среди прислуги молодые красивые женщины, подумала вдруг Морин. Должны быть. Дон рассказывал, что Алан девушек меняет как перчатки. Впрочем, какое ей до этого дело?

Морин покосилась на Алана, который, замолкнув, смотрел на вечерний сад невидящим взглядом. Представляет, наверное, свою пампу. Или какую-нибудь молодую аргентинку. Сейчас он чем-то неуловимо напомнил ей Дона. Не зря они столько лет были друзьями. Но Алан – не Дон… Никто никогда не заменит ей Дона.

3

Где-то наверху хлопнула дверь, потом еще и еще. Застучали по лестнице каблуки. Морин с облегчением обернулась.

– Ну вот и все.

– Вы так обрадовались, мисс Морин… Неужели мое общество вас до такой степени пугало? – произнес он негромко, с усмешкой глядя на нее.

– Просто до смерти, – ответила она ледяным тоном. – Никогда не знаешь, что может прийти в голову мужчине.

Он рассмеялся глубоким низким смехом.

– В вашем присутствии, я уверен, всем мужчинам приходит в голову только одно: что вы прекрасны.

– Спасибо. – Морин мило улыбнулась. – Но вы мне это уже говорили сегодня.

– С тех пор ваша красота ничуть не померкла. Но мы с вами квиты – ни один из мужчин, в том числе и я, не знает, какие мысли таятся за этим прекрасным лбом.

– И никогда не узнаете, – парировала она.

– Это похоже на вызов, – заметил он.

– Еще чего не хватало, – презрительно фыркнула Морин. – Я никому не бросаю вызовов. Тем более вам.

– Каждый ваш взгляд – уже вызов, – усмехнулся Алан, глядя ей прямо в глаза. – Но вы не беспокойтесь. Давно прошли времена, когда я готов был принять любой вызов из чисто спортивного интереса. Теперь я сначала должен убедиться, что буду вознагражден за свои старания.

Последняя фраза прозвучала как откровенный намек. Морин густо покраснела.

– Так вы ничего не делаете просто так? Сразу виден удачливый бизнесмен, – выпалила она, забыв о вежливости.

Его холодный взгляд пригвоздил ее к месту.

– Так что не беспокойтесь, леди, ваши вызовы мне не интересны.

Морин сама не знала, почему это ее так задело. Можно было подумать, что вызов бросили ей. Но она не успела придумать подходящего ответа. В гостиную уже входила Келли. Еще не хватало, чтобы она застала их шепчущимися в уголке. Вслед за Келли шел Дон. Морин быстро шагнула вперед и сделала вид, что поправляет скатерть.

– О, здесь уже кто-то есть! – весело воскликнула Келли.

– Да, мы – не то что некоторые, – шутливо ответил Алан, опередив Морин. – А что, будут еще какие-то гости? Я вижу, стол накрыт на восьмерых.

– Да, зайдут соседи. Помнишь Хелену и Пита, Морин? Они иногда приезжали из Рингсенда поиграть с нами?

– Кажется, да, – рассеянно ответила Морин. Она все еще ощущала на себе взгляд Алана, – такой презрительный и в то же время словно прожигающий насквозь.

Ужин закончился, гости разошлись; и Морин, добравшись до своей комнаты, наконец-то смогла скинуть противные босоножки. Но она по-прежнему чувствовала взгляд Алана на своей коже, словно он действительно обжег ее. По старой детской привычке Морин уселась с ногами на подоконник и стала смотреть в сад, вспоминая прошедший вечер.

А вечер, несомненно, удался. Хелена и Питер, которых Морин помнила смутно, оказались приятнейшими людьми, и легкий разговор за столом прерывался только смехом. Алан и в этот раз, как и за обедом, оказался на своем месте. Он держался так непринужденно, как будто знал всех много лет. Дамы были очарованы, и Морин это почему-то безумно раздражало. Она с трудом удерживалась, чтобы не сказать неотразимому мистеру Макинтайру дерзость. И ей был совершенно безразличен тот факт, что он так и не пригласил ее танцевать – ни разу. Но Хелен могла бы поменьше кокетничать с ним, тем более в присутствии мужа.

В дверь постучали. Морин, вздрогнув, обернулась.

– Можно?

В комнату заглядывал Дон. Морин поспешно соскочила с подоконника.

– Ну конечно. У тебя такой озабоченный вид. Что-то случилось?

– Да нет, просто хотел поболтать, – ответил Дон, заходя и присаживаясь в кресло. – Как настроение? Получше?

– Конечно, – улыбнулась Морин. – Я же обещала.

– Послушай, – начал Дон, неуверенно поглядывая на нее. – Может быть, это не мое дело, но я хотел поговорить с тобой об Алане…

– А что такое? – сразу же насторожилась Морин.

– Мне показалось, что он тебе понравился…

– Глупости, – сказала она сердито, чувствуя, что краснеет.

– Подожди, не перебивай меня, – попросил Дон. – Я хочу предупредить тебя в любом случае. Понимаешь, Алан – прекрасный парень и мой большой друг, но… в том, что касается женщин… Он притягивает их к себе как магнитом, причем, самых разных – и старых, и молодых, и опытных, и неопытных. Он нравится всем, но сам не способен привязаться к кому-либо; все его романы длятся не больше пары месяцев. Он играючи разбивает женские сердца, и я не хотел бы, чтобы одно из этих сердец оказалось твоим.

Ты всегда была для меня как младшая сестра, а теперь, когда мы с Келли поженимся, ты и вправду станешь мне сестрой. Я не хочу, чтобы кто-то обидел мою сестренку, тем более, если этот кто-то – мой лучший друг.

Морин сжалась, как от боли. Дон назвал ее сестрой… Но нельзя показать ему своих истинных чувств.

– Спасибо за заботу, но твое беспокойство совершенно беспочвенно. Алан интересный мужчина, но мне он совсем не нравится, да и я ему, по-моему, безразлична.

– Вовсе нет, – живо возразил он. – Ты ему не безразлична. Такой знаток женской красоты просто не мог не обратить на тебя внимание. Я заметил, как он поглядывал на тебя время от времени. Потому-то и встревожился.

– Не тревожься. – Морин улыбалась, хотя внутри у нее все переворачивалось от жалости к себе. – Твоя сестренка уже большая и умеет обращаться с сердцеедами. И поверь, в данном случае это будет совсем не трудно. Он ведет себя со мной так, как будто терпеть не может.

– Некоторые мужчины бывают особенно невыносимы по отношению именно к тем женщинам, которые им нравятся, – заметил Дон. – Мужчина, который привык быть сильным, независимым и неуязвимым для чувств, бессознательно воспринимает любовь как слабость. И, чтобы скрыть эту слабость, он начинает вести себя грубо или неприязненно. Разве ты забыла, как в детстве тебя дергали за косички или били портфелем по спине?

– Надеюсь, твоему другу не вздумается бить меня портфелем! – засмеялась Морин. – А если серьезно, Дон, то ты, правда, зря волнуешься. Никакой симпатии между нами нет. А теперь иди к Келли, она уже заждалась.

При имени любимой Дон встрепенулся и почти сразу поднялся с кресла.

– Ты, наверное, права. Мне надо идти. А ты обещай, что у тебя все будет хорошо.

Подойдя к Морин, он легко коснулся губами ее щеки.

– Обещаешь?

Она молча кивнула, не в силах отвечать.

– Спокойной ночи, Морин.

Дон вышел, а она еще какое-то время стояла у окна, прижимая ладонь к щеке, которой коснулись губы Дона. Как он мог быть таким слепым! Как ей жить дальше? Приезжать сюда, как и прежде, видеть счастливые лица Келли и Дона… Это невыносимо! Она ни за что сюда не вернется!

Морин, словно впервые, оглядела комнату, которую привыкла считать своей. В ее отсутствие здесь никто не жил, тетя Пегги берегла ее только для Морин. Когда-то давно это была комната ее матери… Но лучше сюда не возвращаться, не мучить себя, не волновать бедную Келли, которая теперь, конечно же, станет нервничать в присутствии Морин.

Надо будет ее успокоить, попросить прощения за ту вспышку в беседке. Морин потеряла человека, которого любила, но это не означает, что она должна потерять и сестру, тем более, что та ни в чем не виновата. Они могут переписываться или перезваниваться, как прежде. Узнавать новости о Доне по телефону будет проще и безопаснее для всех. Она обязательно помирится с Келли.

Девушка медленно отошла от окна, стянула платье и прижала его к разгоряченному лицу, утирая слезы, которые лились сами собой и никак не хотели остановиться. Как, ну как ей вырвать Дона из своего сердца? Что сделать, чтобы забыть о нем и о своей любви?

Нужно встретить такого человека, который заслонит собой образ Дона, сказала она себе. К сожалению, Тоби не удалось это сделать. Алан… Он привлекает ее только физически… Но как сильно! Она не может вспоминать о его прикосновениях без волнения.

Морин окончательно вытерла слезы и улеглась в постель, натянув до носа легкое одеяло. Просто удивительно, какое-то раздвоение личности. Умом она его на дух не переносит, а вот тело… Ее тело думает совсем иначе. Но в отношениях с мужчинами нельзя полагаться только на тело. Двух людей должно объединять нечто большее, чем физическое желание. Общность интересов, схожий взгляд на мир, мораль, в конце концов…

А если этого нет, союз продлится недолго; Морин видела немало подобных примеров и точно знала, что ей такой кратковременный союз не нужен. Она хотела любви, верности, надежности – одним словом, того, что мог бы дать ей Дон, но никак не Алан.

Зато связь с Аланом, пусть и мимолетная, могла бы хоть ненадолго отвлечь ее от мыслей о Доне, смягчить боль расставания… Морин словно наяву представила, как Алан подходит к ней вплотную. Он берет ее за плечи своими горячими, сильными руками, касается губами ее лица, шеи… нежно произносит ее имя…

Девушка резко села на кровати, прижав ладони к пылающим щекам. Нет. Ни за что. Ее опыт с Тоби должен был подсказать ей, что это неверный путь – нельзя подменять любовь суррогатом. Алан человек жесткий, и Морин уж точно не разобьет ему сердце. Но все равно лучше обойтись без этого.

Чувствуя, что не заснет, Морин включила бра и взяла с ночного столика книгу. Она читала почти до самого рассвета, хотя с трудом понимала, о чем идет речь. Только под утро она все-таки забылась поверхностным сном, в который постоянно врывались мысли об Алане – яркие, пугающие своей нескромностью образы, заставляющие ее тело пылать, а сердце биться сильнее.

Морин проснулась с тяжелой головой. Сладкая истома постепенно сменялась чувством стыда и неловкости. Как она могла так забыться? Пусть даже во сне. И как посмел этот противный незнакомец прокрасться в ее мысли – сознательные и подсознательные? Вышвырнуть его оттуда немедленно!

Да и потом, наяву все было бы иначе. Вряд ли такой опытный мужчина, как Алан, всерьез заинтересовался бы неловкой и неумелой девственницей, какой была Морин. Лучше сразу же забыть об этом глупом сне и никогда больше не давать себе распускаться.

Она приняла душ и подошла к зеркалу, чтобы причесаться. Сегодня Келли и Дон уезжают на весь день к юристу, чтобы уточнить подробности брачного контракта. А Морин должна показать Алану город и окрестности. Бросив взгляд в зеркало, она тут же, розовея, отвела глаза. И зачем только ей приснился этот сон? Она и так поминутно смущалась, общаясь с Аланом, а теперь будет еще хуже.

– Мы с Доном вернемся только вечером, – весело сообщила Келли Алану за завтраком. – Оставляем вас на Морин. Ты уже придумала, куда вы поедете? – спросила она у сестры.

– В рощу друидов, – помедлив, ответила Морин.

– Как завлекательно, – иронически заметил Алан. – Но я уверен, что с вами мне везде будет одинаково интересно.

Морин промолчала, делая вид, что полностью поглощена яичницей с ветчиной.

Как только завтрак завершился, Келли и Дон уехали. Морин с Аланом вышли чуть позже. Накрапывал мелкий дождик.

– Вы бывали раньше в подобных местах? – спросила Морин, выводя машину за ворота.

– Там, где сохранились памятники кельтских времен? Только в Стоунхендже.

– Ну это, конечно, не Стоунхендж, но тоже довольно интересно.

– Это далеко отсюда?

– Полчаса езды. В детстве мы гоняли туда на велосипедах. Хотя надо было набраться смелости, чтобы проникнуть в священную рощу.

– А что там, в этой роще, кроме деревьев? Какие-нибудь развалины?

– Да. А еще волшебные круги эльфов. Знаете, такие круги, выложенные из камней, внутри которых почему-то не растут цветы? В них нельзя наступать – считается, что по ночам там танцуют эльфы, а на людей, которые врываются к ним, они насылают всяческие неприятности.

– Слышал о таких.

– Ну вот, мы ездили смотреть на эти круги. Бегали среди развалин, ходили к пещере. Она совсем древняя, некоторые говорят, что там жили еще первобытные люди. Раньше в нее можно было свободно зайти в любое время, но потом приехали ученые, все там осмотрели и сфотографировали, а перед отъездом закрыли вход большой железной дверью.