Текст книги "Опасное сотрудничество"

Автор книги: Деанна Рэйборн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

– Я могу прислать вам выкройки, если хотите, – предложила я. – Любая компетентная портниха может помочь вам.

Она медленно кивнула.

– Да, думаю, мне бы это понравилось.

Я воспользовалась моментом взаимопонимания, чтобы задать ей вопрос.

– Я была удивлена, узнав об исчезновении невесты вашего брата. Что вы думаете о ней?

Ее лицо немедленно закрылось. Она взяла лопату, сжимая ее опытными пальцами.

– Домыслы – прибежище для праздных умов, а мой редко бывает без работы. Простите меня, мисс Спидвелл. Я должна идти.

– Вероника, – поправила я. – В конце концов, вы здесь не терпите церемоний, – добавила я с улыбкой.

Мертензия не улыбнулась в ответ.

Глава 5

Мертензия переключилась от своей кратковременной резкости и пошла со мной на край террасы, указав путь, который в конечном итоге приведет меня к маленькой деревне, расположенной у подножия замка. Клочья тумана пронеслись по суше, тонкой вуалью обволакивая деревья.

– Если вы хотите пойти в деревню, идите сейчас. Позже начнется шторм, и вряд ли вам доставит удовольствие прогулка под дождем. Зайдите в «Русалку» попробовать наш сидр. Мы выращиваем яблоки в нижнем саду, у них совершенно уникальный вкус, – пообещала она. – Не заходите в пабы, – предупредила Мертензия. – Их посещают моряки, плывущие в Ирландию. Гостиница – единственное подходящее заведение для дам без сопровождения.

Тропинки были продуманно расположены, и до самого конца казались совершенно уединенными. Путь извивался среди рощ, густо заросших деревьями во всей красе их поздней летней листвы – блестящие зеленые облака всех мыслимых оттенков. Воздух был влажным и тяжелым, прилипал к одежде, выжимая капли пота на висках. Я спустилась вниз по тропинке в окутанные туманом деревья. Регулярные сады уступили место фруктовым. Потом пошли дикие участки леса и маленькие рощи, так искусно посаженные, что создавали впечатление гораздо более роскошных.

Очень скоро я оказалась у подножия горы, на главной улице деревни. Шумное место с магазином, церковью, тремя школами, гостиницей, пабами и кузницей – все эпохи Тюдоров, судя по архитектуре. Половина деревянных построек была старой, но оштукатуренные части недавно побелены, а окна в каждом доме блестели. Улица имела аккуратный, процветающий вид. Кузнец был занят, подковывая у наковальни лошадь, приведенную фермером, стоящим рядом. Несколько островитянок собрались на почте, покупая марки или обмениваясь сплетнями в ожидании, пока их обслужат. Они погрузились в заинтересованное молчание, когда я отправляла письмо леди Велли. Незнакомцы были явно заметны в таком маленьком месте, и я сердечно кивнула им на выходе. В нижней части улицы пышная горничная вылила ведро воды на ступени одного из пабов, чистя их. Перед церковью под лучами солнца сидела пожилая женщина, плетя кружева. Кот рядом с ней изящно облизывал лапы. Это было удивительно мирное место, и я чувствовала, как странная сонливость охватила меня. Возникло ощущение, что я попала в деревню из сборника сказок. В сонное место, где люди никогда не менялись, и жизнь однообразно текла на протяжении веков.

Даже гостиница показалась мне нетронутой временем, когда я толкнула дверь и вошла в зал с низкими потолками. На вывеске была изображена довольно похотливая русалка, но внутри все было спокойно. Разбросанные по комнате дубовые стулья и столы настолько потемнели и отполировались от времени, что стали черными как орех. Я оглянулась в поисках владельца, и, к моему удивлению, появилась пожилая женщина из церкви. Кот аккуратно рысил по пятам.

– Добрый день, мисс Спидвелл, – поздоровалась женщина скрипучим от любопытства голосом.

– Как вы… – Я остановилась и начала смеяться. – Конечно. В конце концов, это маленький остров.

Она улыбнулась, показывая удивительно красивые зубы.

– Старая Матушка Нэнс знает больше, чем вы можете себе представить, моя дорогая.

Она указала рукой с длинными пальцами.

– Войдите в гостиную и сядьте у огня. Туман поднимается, солнце скоро уйдет. Вы должны согреться и выпить немного сидра, – настаивала женщина.

Она отвела меня в маленькую гостиную, где в очаге горел веселый огонь. В этой комнате, с ее каменными стенами и крошечными окнами, было намного холоднее. Она заметила мою дрожь.

– Это самая старая часть гостиницы, – пояснила она. – Встроена наживую в камень, так-то. Вы чувствуете влажность, не так ли? Весь остров пронизан туннелями и секретными проходами.

– Неудивительно для собственности, принадлежавшей католической семье во времена Елизаветы.

Матушка Нэнс засмеялась, хриплый звук потряс ее костлявые плечи.

– Господь с вами, моя дорогая. Вы думаете, Ромилли соблюдали секретность, потому что были нонконформистами? Нет, дитя, Ромилли были контрабандистами. Вот как они сделались богачами. Они были хитрыми. На этом острове нет ни одного квадратного дюйма, который не хранил бы тайн. – Она отвернулась на мгновение, прежде чем повернуться с подносом, на котором стояла кружка. – Выпейте, – пригласила она.

– Только если вы выпьете со мной, – ответила я.

Женщина была довольна приглашением. Она принесла себе кружку, и мы чокнулись в тосте, прежде чем я отпила. Мертензия была права. Сидр был сладким и холодным, но за острым яблочным вкусом была резкая нота чего-то темного и сложного, как у превосходного вина.

– Вы отмечаете разницу, – обрадовалась Матушка Нэнс.

– Мисс Ромилли упомянула, что местные яблоки уникальны.

– Выросшие на костях мертвеца, – торжественно объявила она.

Я в ужасе уставилась на нее. Она захрипела от удовольствия.

– Небеса благослови вас, мисс! Не настоящий покойник. Это всего лишь легенда. Остров когда-то был великаном, который прошел через семь морей, прежде чем свернуться калачиком. Говорят, море накрыло его, пока великан спал, и он больше не проснулся. Остались только его кости, вымытые чистыми на землю. Именно так появился остров.

– Полагаю, такое место полно легенд, – предположила я.

– Это так. У нас есть гигант, русалка и больше призраков, чем живых.

– Призраки… – начала я.

Нас прервал шумный приезд мальчика, его темные волосы упали на лоб, когда он впрыгнул внутрь. Он дернул кошку за усы, но та даже не пошевелилась.

– Привет, бабушка, – поздоровался мальчик, поцеловав ее в морщинистую щеку.

– Привет, крошка. Мисс Спидвелл, это мой внук Питер. Питеркин, это мисс Спидвелл из замка. Поздоровайся с леди.

Он склонил талию с такой утонченной вежливостью, что это сделало бы честь лорду. Я наклонила голову в ответ.

– Мастер Питер. Приятно познакомиться.

– Как поживаете? – серьезно вымолвил он.

Его бабушка смотрела на него с любовью.

– Маленький джентльмен, не правда ли? Мы читаем книги о высшем обществе и практикуем их манеры.

– Хорошие манеры далеко уведут в этом мире, – согласилась я.

– Да, он далеко пойдет, – мудро сказала Матушка Нэнс. – Я видела это.

– Видела?

– Бабушка – ведьма, – спокойно объяснил ребенок.

Казалось, на подобное заявление не было никакого резонного ответа, сочетавшего откровенность и вежливость. Я выбрала неопределенный, беспристрастный звук.

Матушка Нэнс еще раз хрипло рассмеялась, лаская кудри внука.

– Мисс Спидвелл думает, что ты выдумываешь, моя маленькая любовь, но она скоро обнаружит, что к чему.

Мальчик серьезно посмотрел на меня.

– Это правда, мисс. Бабушка – ведьма. Но не противная. Она не наложит на вас заклинание и не наколдует вам бородавки, – успокоил меня он. – Она видит вещи. У нее есть зрение.

– Зрение?

– Видения приходят ко мне, – невозмутимо растолковала Матушка Нэнс. – Я не прошу их приходить, понимаете, но они приходят. События из прошлого, вещи, которые должны случится.

– И призраки, – напомнил ей внук.

– Да, я не однажды беседовала с ними, – призналась она. Старуха прищурилась, глядя на меня, но выражение ее лица было добрым. – Мисс Спидвелл – скептик, малыш. Она верит в то, что говорят глаза. Ей еще предстоит узнать: есть нечто большее, чем то, что можно увидеть глазами.

– Я – скептик, как вы говорите. Но я не против, чтобы меня убедили, – парировала я.

Она засмеялась и обменялась взглядом со своим внуком.

– Убеждения! Господь с вами, нет необходимости убеждать. Либо вы верите во что-то, либо нет. И ваша вера ничего не меняет. Призракам все равно, видите вы их или нет.

Я вспомнила о пропавшей невесте Малкольма Ромилли и ощутила дрожь любопытства.

– Вы видели призраков? – спросила я мальчика.

Он серьезно кивнул.

– Дважды. Я видел темного парня в забавной жестяной шапке. Он был на пляже, лежал словно мертвец. Затем он вроде как поднялся и продолжал смотреть на море, будто видел что-то ужасное.

– Испанец, – быстро пояснила его бабушка. – Корабль «Армада» потерпел крушение на этих берегах. Пару моряков смыло, они наполовину утонули и отчаялись спастись.

– Что с ними стало? – поинтересовалась я.

– Один был священником, капелланом на затонувшем судне. Семья Ромилли его приветствовала, говорят, что они тайно его прятали. Капеллан проводил мессы для них, хотя никто никогда не видел и следа священника в замке.

– А мужчина на пляже? – надавила я.

– Он выхватил меч, когда островитяне спустились на берег, – спокойно поведал ребенок. – Больше он не успел ничего сделать.

– Вы имеете в виду, что его убили?

– Он был врагом, – ответил Питер в манере факт-есть-факт.

– Не беспокойтесь, мисс Спидвелл, – со смехом добавила его бабушка. – Мы гораздо более гостеприимны для большинства приезжих.

Я сделала глубокий глоток сидра.

– Рада это слышать.

– Есть еще один призрак, который ходит, – продолжил ее внук. – Но я никогда не видел леди, потому что она не покидает замок.

Мой пульс участился.

– Призрак в замке? Дама?

Темные глаза юного Питера округлились от волнения.

– Невеста. Ночами она ходит по замку в своем свадебном платье, выжидая, когда сможет отомстить оставшимся.

По комнате прошел холодок, но прежде чем я успела ответить, мальчик вскочил на ноги.

– Я голоден, бабушка.

– В кладовой есть холодный мясной пирог. Имей в виду, сначала ты умоешься.

Он побежал прочь, и старуха сделала еще несколько стежков на своем кружеве, прежде чем заговорила.

– Конечно, он говорил о мисс Розамунде, – сказала Матушка Нэнс мягко. – Г-жа Ромилли, точнее, когда умерла.

– Вы думаете, она мертва?

Ее взгляд оставался пронзительным, пока старуха смотрела на меня в упор. Она не глядела на свою работу, но пальцы летали, будто зачарованные, ни разу не дрогнув.

– Должна быть, – настаивала она. – Иначе как мог ее призрак ходить? Нет, некоторые люди хотят верить, что она жива. Но запомните хорошенько, мисс: Розамунда Ромилли мертва. И жаждет мести.

Я уставилась на нее, но Матушка Нэнс продолжала шить так спокойно, как будто только что сообщила цену на кукурузу.

– Это одна из тех вещей, которые вы видели? – спросила я через мгновение.

Она искоса бросила на меня загадочный, непостижимый взгляд.

– Возможно.

– Вы читаете чайные листья? Или вглядываетесь в чашу с темной водой, когда луна полная?

Матушка Нэнс поджала губы.

– Вы шустрая, не так ли, мисс? Привыкли легко прыгать по жизни, независимо от того, какие опасности вас осаждают. Беда стекает с ваших плеч, как вода с утки, верно? У вас высокое мнение о своих способностях.

Я начала было возражать, но она подняла руку.

– Я не говорю, что это плохо. Слишком много женщин слишком мало думают о себе, довольствуясь жизнью под командой мужских огней, а не своих собственных. Что ж, ваши славные дела сослужили хорошую службу; и раньше курица научится по-вороньи каркать, чем вы изменитесь. Но вам не всегда будет везти, знаете. Помните, все это не более, чем благосклонность Фортуны. Если она решит повернуться к вам спиной, никто вас не спасет.

Теперь она выглядела, как Дельфийская пророчица, предупреждающая о гибели. Интересно, какой эффект это оказывает на ее посетителей.

– Спасибо за предупреждение, – сказала я искренне. – Мне перекрестить вашу ладонь серебром?

Она взмахнула рукой.

– Я не цыганка-гадалка, мисс. Сэкономьте серебро для передвижной ярмарки. Итак, второе чудо пришло в семью через столетия, это был подарок от первой леди острова.

– Жены великана?

– Боже, нет! Великан улегся спать, прежде чем эта история стала известна. Много времени спустя, когда рассказ о великане превратился в легенду, первые рыбаки Пенкаррона начали плавать в этих водах. Как-то ночью, когда луна полна и серебряный свет сияет в воде, один из рыбаков, симпатичный парень с черными как ночь волосами, поймал русалку в свои сети. Она обещала ему за свое освобождение все, что его душа пожелает. Он был бедным парнем, поэтому попросил у нее кошелек с золотом. Но русалке понравился красавец-парень. Она предложила: если он освободит ее и возьмет в жены, в течение полугода она будет плавать в море, свободная как ветер на волнах. Но другую половину года русалка будет жить с ним, принося ему сокровища, найденные под водой.

Я прервала ее на этом фрагменте повествования:

– Под водой есть сокровища?

– Конечно, есть! – воскликнула она. – Жемчуг и кораллы, сделанные рыбами. Золото и серебро с кораблей, потопленных в бурях. Все сокровища земных царей ничто по сравнению с богатством, хранящимся в море. – Матушка Нэнс слегка наклонилась ближе, понизив голос. – И еще есть слоновая кость, превращенная из костей утопленников. – Я невольно вздрогнула к ее удовольствию. – Да, мисс. Все богатство, какое вы только можете себе представить, столько же, сколько имели все владыки мира и еще раз, все это русалка пообещала своему милому. И парень взял ее в жены, но всегда помнил, что должен отпустить ее на полгода к сестрам.

– Они были счастливы? – вслух подумала я.

– Счастлив, как может быть смертный, женатый на морском создании, – мудро ответила старуха. – Русалка дала ему сына и богатство, как обещала. Разбогатев, бедный рыбак построил замок на этом острове. Замок в свое время перешел к его мальчику, сыну русалки. Поэтому в венах Ромилли, живущих на острове, течет кровь морских созданий. Они не хотят этого признавать. Но мы, те, что жили здесь на протяжении всех веков и делили их кровь, мы знаем правду. Люди в замке происходят от сына рыбака и его матери-русалки.

– Делите кровь? Тогда вы родственники семьи Ромилли? – удивилась я.

– Все на этом острове родня с Ромилли, – усмехнулась она. – Большинство с неправильной стороны одеяла. Но мы все связаны звездной кровью русалки, с которой это началось. Именно от нее исходит зрение.

– У всех на острове есть зрение? – спросила я, изумляясь, что весь остров полон ясновидящих.

Старуха тихо рассмеялась.

– Это было бы справедливо, не так ли? Нет, мисс. Зрение раньше было обычным подарком, но нынче все не так. Во времена моей матери оно было только у нее и моей тетки. Я последняя ведьма на острове.

– Неужели в вашей семье больше никого нет?

Ее лицо выразило легкое отвращение.

– Ни у одного из моих детей этого нет. Все пошли в своего отца, а он – в рыбака из-за Пенкаррона. Я должна была знать лучше, чем выходить замуж за чужака. Но я любила его, a кто может спорить, когда приходит любовь?

– Кто, на самом деле? – размышляла я. Я допила свой сидр и поднялась.

– Спасибо за самый интересный визит.

Старуха отложила свое плетеное кружево и медленно поднялась на ноги. Она подошла так близко, что я могла видеть едва заметные черные пятна в ее серых глазах.

– Спасибо, вы очень любезны, мисс. Имейте в виду, вы придете снова. И помните мое предупреждение. Розамунда Ромилли не успокоится. Берегите себя и всех, кого любите

– Непременно, – поклялась я.

Я вышла из маленькой гостиницы в клочья рвущегося солнечного света с головой, полной рассказов о русалках, призраках и звездных ведьмах. Мальчик Питер сидел снаружи, швыряя каштаны. Он вскочил на ноги, увидев меня.

– Вы возвращаетесь в замок, мисс?

– Да. Наступило время завтрака, мне не хотелось бы его пропустить.

– Правильно, – подтвердил он с тоской. – Г-жа Тренгроуз управляет отменной кухней, это так. Иногда она дает мне кусочек яблочного пирога, когда я выполняю для нее одно-два поручения. Вам понравилась беседа с бабушкой? – вежливо спросил он.

– Да, спасибо. Она необыкновенно интересная женщина. Рассказала мне о русалке, которая основала клан на этом острове.

– О да? История для девочек, по-моему, – добавил он трезво. – Но русалки не годятся для мальчиков.

– У тебя сильно ограничено воображение, раз ты так считаешь, – ответила я ему с улыбкой. – Мальчик может по-настоящему полюбить русалку.

– Не думаю, – не согласился он. – Видите ли, мальчику нужна какая-то героическая история. Рассказы о русалках хороши, если вы хотите побарахтаться в море, но мне по душе истории о людях, которые делают что-то.

– Ах, как испанские конкистадоры, которых вынесло на берег?

Питер восторженно закатил глаза.

– И пираты. Я люблю пиратов.

– Конечно. Мне они тоже ужасно нравились, когда я была в твоем возрасте.

Он моргнул.

– Вы, мисс? Вам нравились пираты?

– Естественно. Не только мальчики мечтают плавать по семи морям в поисках грабежа. На самом деле, это скорее мое призвание.

– Вы были в море? По-настоящему в море? – воскликнул он, размахивая руками, чтобы охватить горизонт. – Не только кусочек моря между Пенкарроном и здешними местами?

– Не только. Я была далеко, доплыла до Китая и обратно.

– Это, – подтвердил Питер серьезно, – до конца света.

– Да, действительно.

– Вы когда-нибудь сражались с мечом?

– К огромному сожалению, нет. Но зато я попала в извержение довольно грозного вулкана и потерпела кораблекрушение, поэтому у меня было более чем достаточно приключений.

Его глаза сияли в восхищении.

– Вот это здорово! Но вы должны знать, как бороться на мечах. Хотите, я научу вас?

– Какое галантное предложение. Ты умеешь сражаться на мечах?

– Пока нет. Но я только что встретил пирата и хочу попросить его научить меня.

– Пират! Ну, мы действительно живем в интересные времена. Он приплыл под знаменем с черепом и скрещенными костями?

Выражение лица Питера отразило мучительное терпение.

– Ну, конечно, нет, мисс. Пират не хотел бы, чтобы народ знал, что он пират, не правда ли?

– Полагаю, нет, – признала я. – Но ты был достаточно умен, чтобы разоблачить его маскировку?

– Точно. Я сказал ему, что знаю, что он пират. Если он не хочет, чтобы я выдал его секрет, он должен научить меня правильно пользоваться мечом.

Я задумчиво посмотрела на него.

– Опасно шантажировать пирата, юный Питер.

– Я не боюсь, – заверил он со стойким видом, сжав руки в кулаки. – Когда он меня научит, я расправлюсь с ним – думаю, через неделю или около того. А потом научу вас.

– Это превосходный план. С нетерпением буду ждать. – Я остановилась и протянула руку. – Спасибо, что проводил меня к воротам, мастер Питер. Ты – настоящий кавалер.

Он снял кепку и низко поклонился, грациозно, как истинный аристократ при дворе Стюартов. Я прошла через ворота и направилась к замку. Обратный путь, как и прежде, вел по тропинке от террасы к террасе, каждая образовывала небольшое пролесок или клочок дикой природы. Когда я миновала последнюю рощу, солнечный свет исчез, сменившись густыми серыми тучами. Марево, казалось, вдруг возникло из ниоткуда. Одно мгновение я бодро шла по влажным пестрым лесам, а в следующее – меня окружили пучки приближающегося тумана.

– Чертовы острова, – пробормотала я. Путь передо мной скрыли темные облака. Послышался удушающий звук, подавивший даже вопли чаек. Теперь они звучали издалека, жутко, будто плакали. Я попыталась избавиться от причудливой мысли, что птицы кричали предупреждение. Я уговаривала себя, что абсолютно нечего бояться, когда услышала шаги на дороге. Это был безошибочный звук сапог по гравию, и еще один, и еще один, приближающийся ко мне. Кто-то шел из деревни. У меня появилось внезапное, совершенно нелепое желание бежать.

– Не будь безрассудной, – приказала себе я, но ощущение покалывания между лопатками вернулось. Шаги не остановились. Каждый звучал чуть громче, чем предыдущий, и чайки по-прежнему издавали свои приглушенные крики.

Я ускорила шаг. Конечно, кто бы ни был позади, тоже слышит меня? Я не пыталась скрыть свое присутствие. Они должны знать, что я недалеко, и все же никакого приветствия, никакого дружеского оклика сквозь туман. Я резко остановилась, и шаги остановились. Не было слышно ни звука, кроме биения крови в моих ушах. Даже чайки внезапно замолчали.

У меня пересохло во рту, руки инстинктивно опустились на запястья. Отправляясь на дальние прогулки, я прикалывала к манжетам крошечные булавки, необходимые для лепидоптериста. Полезные для монтажа образцов, они были одинаково полезны для отражения нежелательного внимания. Увы, я оставила коробочку с ними в своей комнате вместе с ножом, который обычно носила в ботинке. (Нож был подарком от Стокера, сувенир одного из наших убийственных маленьких приключений. Однажды мне пришлось воспользоваться этим ножом, чтобы защитить его жизнь). Я почти никогда не обходилась без ножа, но что-то в этом мирном маленьком острове усыпило мою оборону. Даже моей шляпы с булавками не было под рукой, вместо моих обычных огромных шляп я надела скромную шляпку. У меня не было ничего, кроме ума и смелости, и я собиралась максимально их использовать.

Я снова отправилась в путь, ускоряя темп. Должно быть, это застало преследователя врасплох; шаги не возобновились, пока я не прошла небольшое расстояние. Но потом стало слышно, что сзади тоже пошли быстрее. Я посмотрела вперед, где на очередной террасе над пеленой высилась стена сада. Если бы я добралась до него, то увидела бы, кто идет позади. Можно было закрыть ворота в случае необходимости, по пути в деревню я заметила, что ключ был в замке.

Я остановилась. В саду возле фруктовых деревьев работала Мертензия. Ежели за мной следовал злодей, склонный к насилию, я бы привела его прямо к ней, подвергнув Мертензию опасности. Конечно, цифры увеличат безопасность, вдвоем было бы проще отразить нападение. Но никто не может сказать, что Вероника Спидвелл трусит сражаться в одиночку!

Едва осознавая, что делаю, я развернулась, сжала руки в кулаки, и издав боевой клич берсеркеров-викингов, бросилась вниз по тропинке к преследователю. При столкновении наши ноги запутались в потоке движения. Каким-то образом злоумышленник взял верх и приземлился на меня, выбив воздух из моих легких. Он был весомым парнем; я толкала его с огромным усилием, но не смогла даже пошевелить. Я вскинула колено и протаранила вверх, заработав вой боли и возмущения за свои усилия.

– Убери руки, или я разорву тебя на части, как гончая лису! – пригрозила я с последним вздохом.

– Чертовски хотел бы увидеть, как ты попробуешь, – раздался знакомый голос с тихим, раздраженным рычанием. Он сильно вздрогнул и скатился с меня на четвереньки, тяжело дыша. Я с трудом поднялась на колени и вдохнула воздух в легкие. Когда я снова могла говорить, то использовала одно из его любимых проклятий:

– Стокер, скажи пожалуйста, что, во имя чертова Иисуса, ты делаешь?

– Возвращаюсь в замок, очевидно, – он поднялся на ноги. – Пока ты не решила напасть на меня. Вероника, в самом деле, что на тебя нашло?

– Думала, это злоумышленник, – призналась я. – Ты должен был заявить о себе.

– Кому? – потребовал он. – Я понятия не имел, что ты здесь. Эта ужасная мгла все скрывает.

– Я слышала тебя достаточно ясно, – возразила я. Я была взволнована, столкнувшись с ним так неожиданно. Мы оставили наши отношения настолько в плохом состоянии, что я едва могла предвидеть сердечный разговор, и это меня раздражало. – Почему ты вернулся один? Я думала, что компания джентльменов отправилась в гранд-тур по острову.

– Да, но сколько можно любоваться каменными глыбами, пока карьер не начнет утомлять?! Я решил исследовать деревню вместо этого. Выпил пинту с трактирщиком – хозяином гостиницы. Потом кузнец, его ученик и фермеры пришли немного отдохнуть.

– Хозяин гостиницы? Полагаю, ты имеешь в виду Матушку Нэнс? Она могла бы предупредить меня, что ты скрывался в деревне. Ты, должно быть, пират, о котором мне рассказал ее внук, – добавила я, глядя на его глаз с повязкой.

– Ах, юный Питер. Этот мальчик далеко пойдет. У него естественные инстинкты преступника. Он шантажировал меня, чтобы я научил его пользоваться мечом.

– Слышала. Не знаю, почему ты решил познакомиться с местными жителями. Разве что… – я позволила своему голосу замолчать.

– Разве что? – подсказал он.

– Разве что тебе интересно узнать об исчезновении Розамунды Ромилли, и ты решил задать несколько вопросов.

– Конечно, нет, – решительно отрекся он.

Я обернулась к нему.

– Лжец! Поклянись мне самым дорогим на свете, что ее имя не всплыло в разговоре. Поклянись Гексли, – приказала я.

– Ради бога, ты танцуешь вокруг как стрекоза. Конечно, все так и было, – продолжал он ровным голосом. – Исчезновение Розамунды было чудом девяти дней. Самое интересное, что произошло здесь за три столетия, но никто ничего не знает. Никто ничего не видел. И существует столько версий того, что с ней произошло, сколько людей на этом острове.

Я встала перед ним, заставляя его остановиться, и вскинула подбородок.

– Стокер. Удовлетвори мое любопытство.

Он тяжело вздохнул.

– Вероника, ты когда-нибудь разговаривала с корнишманом? Настоящим? Более трех минут подряд? Они самые суеверные люди на Британских островах, и это что-то говорит. На каждого парня, который предлагает ей сбежать с любовником или броситься с утеса, есть еще пять, которые утверждают, что ее похитили пикси, русалки, ведьмаки или, возможно, просто великан.

Я моргнула.

– Великан?

– Корнуэльцы любят своих великанов.

– Смею ли я спросить о ведьмаках?

Стокер сложил руки на груди.

– Около двух футов ростом с синей кожей и острыми ушами, любят строить свои дома под землей. Что-то вроде ирландских лепреконов из того, что я узнал. Только человек не должен у них просить много, потому что они очень вспыльчивы и злы.

– Судя по описанию, как раз такие парни убегают с невестой в день ее свадьбы.

– Вероника, во имя семи кругов ада, поклянись, что не рассматриваешь всерьез гипотезу о ведьмаках, похитивших Розамунду Ромилли.

Я поморщилась.

– Разумеется, нет. Но то, во что верят окружающие люди, почти так же важно, как и то, что произошло на самом деле. Очень часто золотые самородки истины можно найти в самых глубоких водах.

–  Это ужасная аналогия. Начнем с того, что золото обычно находится на мелководье, – возмутился он.

Я подняла руку.

– Никаких лекций по металлургической геологии, прошу тебя. Кроме того, я не сомневаюсь, что они отлично посмеялись на твой счет. Держу пари, что разыграть туриста – хорошо зарекомендовавший себя вид спорта в этой части мира.

– Конечно, так и есть, – ответил он с неожиданно довольным видом. – Вот почему я оставался достаточно долго, чтобы купить каждому пинту пива и вытащить хотя бы немного зерен пшеничной правды из соломы сплетен. – Он посмотрел на меня озорным взглядом.

– Очень хорошо, – едко похвалила я. – Твоя лучшая метафора. Скажи мне, какие зерна правды ты открыл?

Стокер пожал плечами.

– Очень мало для всех этих неприятностей. Не считая пикси и ведьмаков…

– И великанов, – добавила я.

– И великанов, – он кивнул, – кажется, есть только две возможности.

– Смерть или побег, – догадалась я.

– Верно. Если Розамунда сбежала, как и при каких обстоятельствах? Была ли она похищена? Бежала ли одна или с чьей-то помощью? И если так, то почему с тех пор нет никаких слухов о ее местонахождении?

– А если она умерла, то от собственных рук, несчастье или убийство? – закончила я.

– Очень аккуратно. Таксономия возможностей. Практически Линней[9] в своей чистоте.

Я сделала паузу.

– Скажи мне, что ты думаешь о нашем хозяине?

Стокер ответил без колебаний.

– Азенкур, – сказал он, и я его прекрасно поняла. С той редкой симпатией, которую мы разделяли, он видел Малкольма Ромилли именно так же как и я – оплот английской предсказуемости в этой странной и потусторонней обстановке.

Прилив радости охватил меня. Это случалось так часто между нами, repartее[10] служил языком сердца для нас. Там, где другие могли шептать лирические стихи, Стокер и я подтрунивали. Оба были уверены, что никто в мире не поймет нас так же хорошо, как мы понимаем друг друга.

Но едва я начала надеяться, что его настроение улучшилось, и прошлая ночь осталась позади, как произошло почти незаметное отступление. Спина Стокера, до этого склоненная ко мне, как дуб к солнцу, выпрямилась. Он сделал полшага назад, его тон внезапно остыл.

– Лично я предполагаю, она уплыла на лодке. В конце концов, это самое простое объяснение.

– В день ее свадьбы? – протестовала я. – Конечно, нет.

Сапфировый взгляд был ровным и твердым.

– Я не претендую на понимание женщин и мотивации их поступков.

Я проигнорировала колкость и ответила только на доводы.

– Полагаю, такое невозможно. Течения здесь должны быть опасными.

– Мои собутыльники не единожды доводили это до моего сведения. Им также нравится думать, что она преследует остров, но это, без сомнения, история для постороннего. Они создали что-то вроде кустарной промышленности, зарабатывают на исчезновении невесты. Питер пытался продать мне заклинание, защищающее от призрака.

– Сколько это стоило? – Я слишком хорошо его знала. Он никогда бы не отказал предприимчивому ребенку в возможности заработать монету.

Он сунул руку в карман, вытаскивая подвешенную на рваной нити раковину.

– Два шиллинга.

– Два шиллинга! Грабеж на большой дороге, – возмутилась я с легкостью, которой не чувствовала, – Тем более, что ты уже согласился научить его сражаться мечом.

Стокер сунул неприглядный предмет обратно в карман.

– Он умный мальчик, и кто-то должен поощрять его инициативу.

Меня не удивило это оправдание. Стокер вечно раздавал монеты грязным беспризорникам, которые катили к нашим дверям тачки с гнилыми фруктами, полупрочитанными газетами или кусочками гадкой вышивки, сшитой туберкулезными сестрами. Он был мягчайшим из людей.

Я поравнялась с ним, и мы снова зашагали по тропинке, пройдя несколько минут молча. Мы провели много часов в спокойной обстановке друг с другом, но это молчание было новым и нежелательным. Я не знала, как все исправить, лишь знала, что не в силах вернуть слова, сказанные мной прошлой ночью. Стокер отказался согласиться с моей позицией, но я не могла изменить ее, как не могла бы изменить курс солнца.

– Надеюсь, по крайней мере, ты убедился, что мне ничто не угрожает от внимания твоего брата. Я вполне способна позаботиться о себе, как только что довольно эффективно продемонстрировала, – похвасталась я, пронзая взглядом его мужественные места.

Стокер пристально посмотрел на меня.

– Никогда не делал ошибки, предполагая, что ты нуждаешься в ком-либо. – С этими словами он ускорил шаг, оставив меня с открытым ртом позади.