Текст книги "Вторая попытка для попаданки (СИ)"

Автор книги: Дарья Верескова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

– Я не делала этого! Это Люсиль крадёт мою жизнь, пытается украсть мою дипломную работу. Именно поэтому я переехала от неё, когда поняла это. Не знаю, что она тебе сказала, но я не заслуживаю всего того, что ты сейчас говоришь, – ответила я, едва слыша свои слова за громким стуком сердца и мучительной мигренью.

Макс в ответ только ядовито рассмеялся.

– Как Люсиль и говорила, ты начнёшь обвинять её в том, что сама делаешь. Неужели в тебе нет хоть чего-то человеческого? – он вновь смотрел на меня с грустью и разочарованием, будто по-прежнему не до конца верил, что я способна на подобное.

– Это просто её слова. А ты не думал, что она может обманывать тебя? Я жила с ней больше года, у неё нет уровня для того, чтобы быть ликвидатором.

Макс разочарованно закрыл глаза, как будто мои оправдания расстраивали его. Он, по-видимому, считал, что мне было бы достойнее признаться.

– Как ты можешь продолжать врать даже сейчас? Я видел её значок собственными глазами, она повторила то, что сказала мне тогда в Моранаре.

Я хотела сказать ему, что она, скорее всего, подслушала наш разговор в столовой «Артефактов Фуллагара», но не стала – у меня не было аргументов против значка. Точнее, они были, но означали что я раскрою себя и получу откат.

Мне постепенно становилось так плохо, что я почти не соображала. Мигрень ощущалась всё сильнее, означая, что моё расстройство съедает последние остатки резерва. Нужно успокоиться, найти тихий угол и отсидеться, а после закрыться в комнате, добыть еду и восстановить резерв. Всё остальное неважно. Как бы больно мне не было от несправедливости, важен только завтрашний день.

– Я не совершала ничего из того, в чём ты меня обвиняешь. У тебя нет никаких доказательств, кроме чьих-то слов, но ты предпочёл поверить другим, а не мне. Пожалуйста, оставь меня в покое, у меня завтра очень важный день, и я плохо себя чувствую. – Я больше не хотела ничего объяснять. Какой был в этом смысл? Он уже всё для себя решил.

– А вот тут ты не права. Я не хотел верить, что ты на это способна… просто не мог даже представить себе, поэтому нашёл твоего подельника. Мистер Марш во всём сознался, в том, как помогал тебе подсматривать за артефактом Люсиль, красть её идеи.

Вскинув голову, я смотрела на него с недоумением, но внезапно мне показалось, что у меня есть шанс его убедить.

– У меня есть доказательства, которые доказывают обратное. Зачем, по-твоему, мистеру Маршу помогать мне? – тихо ответила я, но Макс даже не обратил внимания на мои слова.

– Потому что ты спишь с ним. С женатым мужчиной, у которого есть семья! Как ты могла, Айви? – в его голосе была настоящая мука. – Мало того, что ты мошенница, ты ещё и врала мне всё это время, изображала святую невинность. Говорила мне про девственность, про то, что хочешь отношений. Мистер Марш признался во всём, не сразу, но признался. Подумать только, я предлагал тебе отношения. Ты, наверное, ждала, что я предложу тебе браслет? Хорошая игра, Айви. Я почти купился. На самом деле увлёкся тобой, верил… не важно, во что я верил.

Его слова были полным бредом, и я даже не хотела думать, как Люсиль уговорила своего напарника рассказать такое Максу. Зато теперь я понимала, почему Макс воспринимал эту ситуацию так близко к сердцу.

– Я сам виноват… Подпустил тебя слишком близко. Ну ничего, слава богам, мне вовремя открыли глаза. Я никогда не предложу такой, как ты, свой браслет, – на его лице теперь было настоящее отвращение.

Я держалась за стену, уже почти не обращая внимания на Макса. Неужели он не видел, что мне плохо? Хотелось сказать ему, чтобы он засунул этот браслет себе в одно место, но я молчала. Чем быстрее он закончит, тем быстрее уйдёт.

– Не волнуйся, я не напишу жалобу ни на тебя, ни на мистера Марша. Люсиль сказала мне, что у тебя ничего не получилось, и попросила не создавать шумиху. Я промолчу, только ради неё.

С этими словами он наконец ушёл, а я сползла по стене, едва соображая и едва оставаясь в сознании от слабости. Все его слова приносили мне неожиданно острую боль. Я не сразу заметила, что от обиды начала тихо плакать, и теперь пыталась вытереть слёзы тыльной стороной руки, приказывая себе успокоиться и дышать.

Как хорошо, что я не показала такую слабость при Максе.

Подумаешь… это не худшее, что случалось в моей жизни. Я смогу это пережить. Что такое несправедливые слова Макса по сравнению с потерей родителей, потерей будущего, даже предательством мужа после семи лет брака? Просто ещё один несправедливый эпизод, которых в моей жизни было много.

– Отдыхаешь, Браун? – услышала я ехидный женский голос и подняла голову, рассматривая девушку сквозь тонкую пелену слёз. Прямо передо мной стояла Присцилла, на её лице была широкая довольная ухмылка. – Наконец-то тебе указали на твоё место.

Что ей от меня было нужно? Если она слышала, как Макс отзывался обо мне, то должна быть, наверное, довольна тем, что произошло.

– Оставь меня в покое, – ответила я устало. Больше всего сейчас мне хотелось бы, чтобы кто-то отвёл меня в мою комнату, где я смогла бы зализать душевные раны и готовиться к завтрашнему дню. Хоть немного восстановить резерв.

– О нет, так просто ты не отделаешься. Не после того как сделала меня посмешищем на все эти месяцы и лишила меня друзей.

Я закрыла глаза, пытаясь не слушать её. Нельзя показывать свою слабость. С трудом встала, держась за стену, и попыталась уйти.

– Куда это ты собралась? Сначала тебе придётся пообщаться с моим братом. Майки! – громко позвала она.

От её слов внутри меня что-то похолодело, но я по-прежнему не верила, что она будет способна причинить мне вред. Пусть оскорбляет, её слова для меня сейчас ничего не значат. Буду отстаивать свою честь в другое время. Я продолжала так думать, даже когда на горизонте появился её ненормальный братец, даже когда они вдвоём втолкнули меня в уборную.

– Ты что же, собираешься меня бить? – спросила я, не веря, что они причинят мне физический вред. Даже в прошлой жизни, кроме тычков и подножек, никто никогда не поднимал на меня руку. – Тебя сразу же исключат.

– Меня уже исключат, на меня написали вчера очередную жалобу. Терять мне нечего, во многом, из-за тебя. А так я хотя бы отстою честь сестры, другим это будет уроком, – холодно ответил брат Присциллы, Майки.

– Я подам на вас жалобу городской страже, если вы тронете меня. Думаешь, за меня не заступятся? – попыталась я их образумить.

На секунду в глазах молодого человека мелькнуло сомнение, но вскоре оно сменилось всё той же жестокостью, которую я видела ранее.

– Не думаю. Многие слышали слова Макса, все знают, что его защита на тебя больше не распространяется, – он безразлично пожал плечами. – Я не буду тебя бить, конечно же. Так… слегка подмочу.

А я только выпрямилась, собираясь сопротивляться до последнего. Такие, как они, любят слабых.

Дальнейшее сохранилось в моей памяти урывками: то, как он пытался схватить меня за шею, как ему в итоге это удалось, как он принялся оттаскивать меня к каменным унитазам. Из-за моего безумного сопротивления он сдался и решил оттащить меня к раковинам, которые находились ближе. Не знаю, почему он так хотел намочить меня, возможно, он видел в этом какую-то форму унижения, которую я не понимала. Он действительно не собирался меня бить.

Я отбивалась как ненормальная, попала по нему несколько раз. Даже моя мигрень и слабость прошли от того, насколько я хотела убежать, а мне ещё предстояло прорваться сквозь Присциллу, которая всем своим весом закрывала входную дверь. В какой-то момент мы с братом Присциллы оба подскользнулись на мокром полу и упали, но я упала очень неудачно, ударившись лицом об одну из раковин. Я услышала звук разбившихся очков и на секунду словно потеряла сознание от удара. Почувствовала, как кожа на скуле, прямо под глазом, лопнула, и левый глаз я больше не могла открыть. Мои очки тоже в очередной раз были разбиты.

– Чёрт, – когда брат Присциллы встал и увидел меня, он словно пришёл в себя. – Нужно уходить, пока нас не увидели с ней.

– Нет, – Присцилла оказалась даже дурнее своего брата, – держи её, Майки, я хочу отстричь её волосы.

Я слышала их и одновременно не слышала, в ушах звенело, я не могла полностью осознать, что это на самом деле происходит со мной.

– Не сходи с ума, Прис…

– Откройте дверь! – услышала я знакомый голос из-за двери, но не смогла сразу понять, кто это был.

– Чёрт, это Лэйси! – Присцилла не торопилась открывать дверь, но её разрешение было и не нужно. С другой стороны раздался чудовищный шум – кто-то, скорее всего с разбега, пнул дверь, и я услышала треск замка.

Присцилла отскочила от двери, и в неё влетел Том Ашвелл вместе с Эммой. За ними следовала Лэйси, которая и оказалась моей неожиданной спасительницей. Она, как и многие другие, услышала как Макс отчитывал меня а после заметила Присциллу и почувствовала, что происходит что-то неправильное.

Глава 19. Второе письмо

– Она сама ударилась, Том, Лэйси! Мы ничего не делали, – кричала Присцилла, пока Том шокированно осматривал уборную и отмечал моё плачевное состояние.

Эмма уже подлетела ко мне, оценив моё состояние, и осторожно усадила меня на пол, не желая тревожить меня. Она начала вытаскивать осколки моих очков, застрявшие в щеке.

– Нам нужно в лазарет, – сказала Эмма, не отпуская моей руки. – Ей нужна магическая помощь, иначе она может потерять глаз. Магия здесь глушится, и я не могу её вылечить. Том!

Стихийник кивнул, продолжая пристально смотреть на Присциллу и Майки.

– Хорошо. Отправляйся с ней, я доложу студенческой администрации. Хотя нет, я буду за ними присматривать, Лэйси пойдёт в администрацию.

– Мы не делали этого, она сама! – вновь заверещала Присцилла, поняв, что ситуация даже хуже, чем она думала до этого. Её брат и вовсе молчал, с его лица спали все краски, и он даже не пытался оправдываться.

– Я не буду молчать. Завтра же напишу формальную жалобу. Не только в администрацию академии, но и в городскую стражу, – громко сказала я, едва слыша свой голос из-за мигрени, которая моментально вернулась, как только я поняла, что акт моего наказания, начатый этими двумя, остановлен.

Я в безопасности. Окружена друзьями.

– Айви, но ты же сама подскользнулась и упала, не ври, что мы сделали это с тобой! – закричала Присцилла. Я только оттянула ворот, показывая синяки от рук её брата на своей шее. Да, о раковину я ударилась сама, но это произошло из-за того, что меня удерживали она и её брат, с намерением применить физическое насилие.

– Ты совсем больная, Присцилла, – в ужасе прошептала Лэйси. Её бывшая подруга вновь принялась лепетать что-то в оправдание, но я уже не слышала этого – Эмма уводила меня из уборной.

Снаружи собралась небольшая группа зевак, привлечённых криками. Позже я узнала, что кто-то привёл их подслушивать слова Макса. В это время здесь обычно никого не бывает, и его отповедь не должна была привлечь внимания, но по какой-то причине они все оказались здесь.

Увидев меня, многие из них вздрогнули и пытались отвернуть лица, стыдясь своего интереса к побитому человеку. Но были и те, кто считал, что я заслужила физическое наказание за то, что крала идею проекта у «той самой женщины-ликвидатора».

Люсиль стояла в центре этой группы, выглядя показательно потерянной, но по её глазам я видела, что она добивалась именно этого. Она наслаждалась моим видом, но ещё больше – теми словами, что Макс мне сказал. Я считала, что она дождалась, когда я полностью заряжу артефакт, когда у меня не будет сил и энергии сопротивляться, и подговорила Макса высказать мне всю свою обиду и недовольство именно сейчас. Возможно, она даже организовала ему встречу с мистером Маршем. А потом привела зрителей, хотя я уверена, если кого-то спросить, они скажут, что «случайно» мимо проходили.

Я не знала, почему она так ненавидит меня. Сделала ли она это для того, чтобы у меня совсем не было разерва на завтра? Чтобы я не смогла зарядить её монстр-артефакт даже до второго уровня? Или же она хотела окончательно разрушить то, что могло зародиться между мной и Максом?

Что ж, ей это удалось.

Очень хотелось высказать ей всё, что я о ней думаю, но я буквально заставила себя сконцентрироваться на своей мигрени и не думать о Люсиль. Не нужно делать свою ситуацию хуже, чем она уже есть. Если я как-то выдам себя сейчас, Люсиль может подкинуть мне сюрпризов на завтра, а мне это не нужно.

Эмма отвела меня в лазарет, где мастер Ошеа, наш медик, тут же зарегистрировала все мои травмы, а затем начала магически залечивать порезы около глаза. Я действительно могла лишиться глаза; один из осколков застрял совсем близко, и теперь медик осторожно очищала мои раны. Она выдала мне обезболивающее, которое, наконец, немного убрало мою мигрень.

На душе было пусто от слов Макса и от того, что история повторяется. Я хотела, чтобы наступила защита диплома, чтобы всё кончилось, и одновременно боялась, что я что-то упустила. Что история повторится, что на мне вновь окажется чудовищное ограничение и справедливость не восторжествует.

По крайней мере, усилитель больше ей не достанется, благодаря патенту, так что и моего долга Фуллагарам не будет существовать.

Подруга поднесла ко мне зеркало, и я усмехнулась своему «шикарному» отражению – царапины залечили, и теперь они превратились в поверхностные шрамы, которые исчезнут через пару дней. Но левый глаз опух так сильно, что его было не открыть.

– Отёк спадёт через пару дней, – сказала мастер Ошеа, думая, что я испугалась своего отражения.

Куда больше моего внешнего вида меня волновало полное отсутствие резерва. Да, что-то восстановится за ночь сна, но моё психологическое состояние было таким плохим, что я едва ли соберу силы на демонстрацию артефакта завтра.

Как Макс мог так поступить? Как он мог прийти ко мне со своими претензиями сегодня? Он же знал, что я волновалась по поводу диплома. Я говорила ему об этом на нашем единственном свидании. Может, в этом и была его цель. Если он верил, что Люсиль была его спасительницей и я крала её идею, возможно, он хотел, чтобы я провалилась. А может, он думал, что у меня нет никакого проекта, и я только изображала слабость.

Ирония судьбы была в том, что в прошлой жизни многие элементы и даже пара комбинаций в монстре-артефакте повторяли те, что были в усилителе, и кто-то действительно мог сказать что я крала ее идею, но в этот раз я оставляла на столе полный хлам, и что бы не собрала Люсиль, оно не имело никакого отношения к моему усилителю.

«Мошенница», «Приспособленка», «Чудовище», «Лгунья», «Мерзкая», «Беспринципная», «Отвратительная»…

Но хуже слов Макса был его взгляд – будто я была ему противна, будто я предала его. Это было гораздо хуже, чем равнодушное презрение, с которым он смотрел на меня в прошлой жизни. После его нежных и страстных взглядов, к которым я, оказывается, привыкла, это было особенно тяжело.

И, как и в прошлой жизни, он не заметил зрителей и не понял, что своими словами запустил мою травлю.

Обида на Макса и боль от его слов были такими сильными, что я вряд ли смогу успокоиться. Я знала, что ему нельзя доверять, знала, что события прошлой жизни могут повториться, но позволила себе привязаться к нему. Думала, что между нами установилась какая-то степень доверия и уважения.

– Айви, тебе нужно вернуться к себе и попробовать поспать, – Эмма присела рядом со мной, сжала мои холодные ладони, и от чувства благодарности мне захотелось заплакать. Я была так рада, что она, Том и Лэйси нашли меня именно тогда, когда помощь была нужна больше всего.

– Как ты узнала?

– Нас привела Лэйси Рафферти, – подтвердила мои мысли Эмма. – Она слышала почти весь твой разговор с Максом, как и многие другие, – лицо Эммы было виноватым.

Мы обе понимали, что сегодня травля может не остановиться. Возможно, меня больше не будут бить, ведь не все такие ненормальные, как Присцилла и её братец, но издёвки и словесные унижения, скорее всего, продолжатся.

– Я думаю, Том заступится за тебя, – сказала Эмма. – У него, конечно, не такое сильное влияние, как у Макса, но тоже значительное. Тебе нужно попытаться отдохнуть. Я провожу тебя до комнаты и принесу еду, не выходи из комнаты. А завтра будет лучше, помнишь, ты сама говорила мне об этом. Не думай о Максе, он полный урод, как можно было высказывать такое накануне защиты?

Не выдержав, я крепко обняла Эмму, а потом встала, выпрямилась и кивнула. Нужно бороться, как бы ни было плохо и противно. Слова Макса – это одно, а вот действия Присциллы и её братца очень напугали меня, и теперь я боялась, что такое случится вновь. Где-то ещё ходит Джаред, который, наверное, винит меня в том, что он потерял тёплое место в компании Фуллагара.

– Мастер Ошеа, можете, пожалуйста, сделать для меня копию вашего заключения? Я обращусь в городскую стражу и добавлю это к заявлению Тома в администрацию академии.

Женщина с волнением смотрела на меня, она прекрасно понимала, почему я у неё оказалась и что со мной случилось. Хотя драки были редкостью в академии, они всё же иногда случались. Но, как правило, в них участвовали мужчины-стихийники, эмоциональные и несдержанные, и редко студенты нападали вдвоём на одного.

– Я дам вам копию, но сама отправлю заключение стражам порядка, если вы не против. Я не рекомендую вам сегодня общаться со стражей. По моему заключению они заведут дело и начнут расследование, но это займёт какое-то время. Меня беспокоит ваш резерв, мисс Браун. Вам настоятельно рекомендуется избегать волнения и стресса любой ценой. Пожалуйста, внимательно прочитайте инструкции и рекомендации. Я также добавила брошюру о продуктах, подходящих для восстановления при истощении.

Искренне поблагодарив женщину-медика, я поднялась вместе с Эммой в свою комнату. По пути нас провожали взглядами прохожие; некоторые позволяли себе нелестные высказывания, другие считали, что то, что произошло, – это слишком, мало кто поощрял физическое насилие. Но затем им напоминали, что я пыталась украсть идею артефакта у женщины-ликвидатора.

Признание Максом Люсиль как ликвидатора придало ей дополнительную легитимность среди студентов, и люди невольно сочувствовали ей. Интересно, понимает ли Макс, какое значение имеют его случайные слова и внимание в этой академии? Вряд ли. Он и в прошлой жизни этого не осознавал.

Я не могла уснуть, мучаясь и ворочаясь в постели часами. В голове было слишком много тяжёлых мыслей, и больше всего я боялась того, что события прошлого происходили, несмотря на мои попытки изменить их. И происходили в другое время, тогда, когда я их не ожидала.

Сначала моё «знакомство» с Робертом, похищенная одежда в купальнях, и теперь – слова Макса. Я боялась того, что Колвилл и смерть Себастьяна Торна случатся в другое время, когда я не буду к ним готова.

А также… смерть родителей.

Мысли об этом не давали мне покоя, съедая меня изнутри.

Мигрень вскоре вернулась, и я понимала, что не смогла восстановить почти никакого резерва. Если я не придумаю что-нибудь, завтра меня ждёт кошмар. Эмма должна была вот-вот прийти с едой, и я очень надеялась, что это хоть немного поможет. В этот момент как раз раздался стук в дверь. Я надела свою вторую, невредимую пару очков и открыла дверь, даже не проверив, кто это, считая, что это была Эмма.

И столкнулась нос к носу с Робертом.

– Привет, – тихо поприветствовала я его.

Роберт смотрел на меня прямо, в его голубых глазах была жалость, сочувствие, но также упрямство. Словно ему было жалко меня, такую, с повязкой, закрывающей один глаз, и следами от царапин, покрывающими моё лицо с левой стороны, но при этом он решил что-то для себя и собирался настаивать на этом.

– Впустишь?

Я удивлённо подняла брови, недоумевая.

– Зачем?

– Почему ты такая колючая, Айви? Чтобы нас не слышали другие. Не твои друзья, а те, кто желают тебе зла. Я не причиню тебе вреда, обещаю, – проникновенно ответил Роберт. Я посмотрела за его спину: там действительно крутилась Марта вместе с несколькими другими студентами. Она и не скрывала, что следила за мной, хоть и выглядела слегка усталой. А ведь у неё тоже завтра защита, но «работа» на Люсиль была для неё важна даже в такой ситуации.

– Проходи, – сказала я, пропуская его внутрь и закрывая дверь.

Оказавшись внутри, Роберт осмотрел небольшое пространство и сел на единственный стул, который стоял рядом с моим рабочим столом. А я сама решила сесть на пол, облокотившись спиной о кровать, и смотря на бывшего-будущего мужа снизу вверх, страдая от мигрени.

– Айви, – позвал меня Роберт. – Я могу тебе помочь, – сказал он, не отрывая от меня взгляда, и его слова вызвали у меня кривую усмешку.

Я и так догадывалась, зачем он пришёл. Эта жизнь словно толкала Роберта на роль моего спасителя, и теперь мне нужен был резерв. А самым быстрым и надёжным способом восстановить его была близость с другим магом.

– Помочь как? – спросила я.

– Тебе нужен резерв, Айви. И я предлагаю использовать меня, – голос Роберта звучал неожиданно низко и уверенно, его взгляд не отрывался от моего. – Не волнуйся, я никому об этом не скажу и не стану использовать это против тебя. Я твой союзник и хочу помочь.

Роберт был красив: светловолосый, голубоглазый, стройный. В «ремонте» мало кто сначала верил, что он действительно был моим мужем. И в моих воспоминаниях он был очень страстным. Близость с ним всегда мне нравилась и помогала восстанавливать значительную часть резерва, хотя того безумия, что Люсиль описывала от близости с высокоуровневым магом, я не испытывала.

– Роберт… почему ты так хочешь мне помочь?

– Потому что я беспокоюсь о тебе. Посмотри на себя! Ты так слаба, любой маг сразу скажет, что у тебя совсем нет резерва, а у вас завтра важный день. Я слышал о том, что произошло, я не могу просто делать вид, что ничего не случилось, – Роберт наклонился ко мне, всё так же сидя на стуле. Я следила за его ладонью, за знакомыми длинными пальцами, за родинкой на запястье, которую целовала столько раз.

– Но… ты сам-то хочешь этой близости?

Я встретила его взгляд, и увидела, как его челюсть напряглась. Он сглотнул и кивнул.

– Да. Очень. Твой обнажённый образ, тогда в купальнях, выжжен клеймом в моём сознании, я не могу его забыть.

Что-то вздрогнуло внутри меня, когда он это произнёс.

– Скажи… если бы я была полна сил и энергии, ты бы хотел меня больше или меньше?

Роберт нахмурился от моей постановки вопроса и даже отшатнулся.

– О чём ты?!

Я только криво усмехнулась, но всё так же не отрывала от него своего взгляда.

– Просто ответь. Честно.

Бывший-будущий муж всё так же хмуро смотрел на меня, но пауза, которую он взял, его задумчивый взгляд, они давали мне ответ, который я и так знала. Большая часть мужчин даже не задумывается: конечно, они хотели бы провести близость с женщиной, полной сил и энергии, а не слабой и страдающей.

Но не Роберт.

– Я хочу, чтобы ты была полной сил.

Ложь.

– Мы оба знаем, что мысль о том, чтобы взять меня, такую слабую, избитую, нуждающуюся в тебе, возбуждает тебя куда больше, – тихо подытожила я.

– Какая вообще разница? Мне жаль тебя, я искренне хочу помочь, но ты отталкиваешь меня, ведёшь себя так, словно я совершил что-то ужасное по отношению к тебе.

Разница огромная. Я могла бы согласиться с его возмущением, если бы не семь лет брака, в котором он хотел, чтобы я была нежеланной, слабой и убогой. Зависимой. Он предпочитал видеть меня такой, а не полной сил, успешной и счастливой. И это распространялось далеко за пределы постели.

Но не могу же я сказать ему об этом?

– Это плохая идея, Роберт. Спасибо за твоё предложение, но я вынуждена отказаться, – я откинула голову на край удобного матраса своей кровати, а Роберт слез со стула и сел рядом со мной.

Я ощутила знакомый запах, который почти забыла за полгода. Он всегда пользовался одним и тем же мылом с ароматом мяты, и этот запах прочно ассоциировался у меня с Робертом.

– Это из-за Фуллагара? Ты отказываешь мне потому, что хочешь быть с ним?

Последним, о ком я сейчас думала, был Макс. Я вообще надеялась больше никогда не вспоминать о нём.

– Не трать на него своё время, Айви. Ты достойна большего. Особенно после того, что он с тобой сделал. Он видел, уходя, что там была Присцилла. Он знал, что твоя травля вновь начнётся, не мог не знать.

Я не хотела даже знать, откуда Роберт знал так много о том, что именно бывшая девушка Макса издевалась и унижала меня. Возможно, он немного следил за моей безопасностью, а может, кто-то ему рассказал.

Роберт осторожно и очень нежно повернул мою голову к себе, стараясь не задеть повязку на глазу, и прикоснулся к моим губам. Застыла, почти не двигаясь, ощущая, как в моем теле растет напряжение. Я окаменела, меня сковывал страх, словно я вновь оказалась в том моменте, когда Роберт угрожал мне и оскорблял меня, выбивая дверь в «Голодном Моряке», перед тем, как я шагнула в портал, возвращаясь в прошлое.

Моё тело просто отвергало Роберта.

– Нет… нет, нет! – я оттолкнула его и отшатнулась в другую сторону. – Не трогай меня.

– Да что с тобой не так?! – Роберт встал и вышел, сердито хлопнув дверью, а я только закрыла глаза, пытаясь успокоиться.

Встав и покачнувшись, я упала спиной на кровать, наконец-то почувствовав усталость. Страх сменялся отупением. Возможно, сейчас я усну и к завтрашнему дню смогу восстановить второй уровень, необходимый для использования усилителя.

Чувства постепенно угасали, сменяясь апатией от произошедшего. Не было больше обиды и грусти от жестокости Присциллы и её брата, несправедливости слов Макса и разочарования в стадном поведении некоторых студентов. Эти студенты, эта академия – всё это в будущем окажется малозначительным. У меня есть друзья, есть работа.

При мысли о Себастьяне Торне на моих губах появилась улыбка. Он сказал, что не позволит так просто занизить мой уровень. Возможно, тот, кто послал мне артефакт, знал, что главным изменением в моей жизни станет присоединение к ликвидаторам.

В дверь снова постучали, и Эмма сразу же дала знать, что это она. Я открыла дверь, и девушка передала мне ужин, добавив, что Билли только-только проснулся, был очень слаб и спустился к ужину, пытаясь восстановить свой резерв. Он спрашивал, может ли он чем-то мне помочь.

– Ты ужасно выглядишь, Айви. Ложись спать сразу после ужина, – девушка выглядела серьёзно и молчала, явно раздумывая, стоит ли мне что-то говорить.

– Что такое, Эмма?

– Фуллагар покинул академию сразу после того, как… наговорил тебе всего этого. Я слышала, что-то связанное с расследованием по Моранаре. Возможно, когда он вернётся, он поймёт, как ошибался и к чему привели его слова.

Я только устало закрыла глаза.

– Не будем лезть в его голову. Его слова, его поступки – только его. Спасибо тебе, Эмма. Ты не представляешь, что для меня сделала.

Мы попрощались, я передала просьбу для Билли и приступила к ужину, морщась от каждого движения – опухшая область вокруг глаза тянула и вызывала боль, но я терпела. Что такое физическая боль, когда на кону стоит дело твоей жизни? В дверь вновь постучали, буквально через пару минут, и я открыла, думая, что Эмма что-то забыла.

А за порогом вновь стоял Роберт.

– Я думала, мы уже всё выяснили, – сказала я, не пуская его внутрь.

Но он и не пытался зайти. Вместо этого бывший-будущий муж всучил мне зелёный мешочек, и когда я попыталась вернуть его, он просто накрыл неожиданный подарок моей второй рукой.

– Удачи, Айви. Я твой союзник. Я на твоей стороне, – сказав это, он ушёл.

Я вернулась и открыла мешочек. Внутри лежала склянка с зельем. Но это было не простое зелье – оно было всё ещё запечатано, и на склянке была марка лучшей зельеварни Ардона.

Это зелье частично восстанавливало резерв.

Я не могла поверить, что Роберт отдал мне такую ценность. Это зелье не продавали просто так – на него всегда была очередь в несколько месяцев, и оно стоило баснословных денег.

Одним из ингредиентов была чешуя вымирающего вида змей, и государство в какой-то момент запретило их уничтожение в дикой природе. Змей пытались разводить, но они не хотели размножаться в плену, и в итоге изготовление зелья превратилось в очень тяжёлый, но прибыльный бизнес. Помимо очереди, существовала даже квота на то, как часто человек мог приобретать это зелье.

И Роберт просто так отдал мне это сокровище.

* * *

Напряжение висело в воздухе. С утра в столовой слышалось лишь тихое бормотание артефакторов и зельеваров, которых никто не тревожил. На меня смотрели с удивлением, жалостью, презрением и недовольством, но предпочитали молчать – главным образом потому, что я завтракала с Томом Ашвеллом, Билли и Эммой. Рядом со мной сидел Роберт, который выглядел так, будто готов ударить любого, кто осмелится приблизиться ко мне. Он учился в другой группе, и их защита была назначена через несколько дней.

Я испытывала огромную благодарность к Роберту. Я запретила себе думать о его мотивах и своих чувствах, но именно он совершил то, что вчера казалось невозможным – я чувствовала себя лучше и восстановила резерв почти до четвёртого уровня. Без зелья это было бы невозможно.

Когда в столовую вошла Люсиль, окружённая своей группой поддержки, она бросила на меня победный взгляд и почти споткнулась, увидев, что я выгляжу довольно хорошо для человека, который накануне пережил серьёзный психологический и физический стресс, да еще и зарядил артефакт седьмого уровня. Я не сводила с неё глаз и улыбнулась с заметным презрением. В моей маленькой сумке находились документы на патент, фотографии Люсиль и мистера Марша, а также копия жалобы на миссис Шортен.

Я чувствовала себя готовой к любым испытаниям. Да и выглядела, наверное, воинственно: опухший глаз закрыт белой повязкой, на лице заживающие следы от порезов. Я подозревала, что преподаватели, увидев меня, предложат мне отложить защиту, но я не могла позволить этому случиться – неизвестно, что ещё могла придумать Люсиль за это время.

Люсиль заняла своё место, и, несмотря на попытки остальных общаться с ней, почти не разговаривала. Не все в её окружении думали только о ней: Марта и Джаред вели себя так же тихо и взволнованно, как и большинство студентов-артефакторов, которым предстояла защита. Моя бывшая подруга выглядела очень хорошо и свежо, явно ничего не заряжая накануне.

– Удачи, Билли, – раздался ангельский голос над нашими головами, и я подняла взгляд. К нам, смущаясь, подошла Эстер.

Я поняла, что именно с ней Билли ходил на свидание. Эстер заметила мой взгляд, вздрогнула и быстро удалилась, похожая на милого испуганного зверька.

– Нужно будет вас с ней позже познакомить, – сказал друг, слегка смутившись, а я краем глаза уловила боль в глазах Эммы.