Текст книги "Коллекция неловкостей (СИ)"
Автор книги: Дарья Сойфер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 3
Тина была единственным человеком, способным оценить разноцветные шарфы Рады, поскольку одевалась еще более ярко и смело. Смело не в смысле коротких юбок и декольте, смело – значит интересно и необычно.
Тина выросла в семье художников, одна из комнат в квартире всегда была отдана под мастерскую, там стояли полные красок и эмоций картины матери, мольберты, там пахло олифой и искусством. Отец Тины, знаменитый художник-иллюстратор, прочивший дочери поступление в полиграфический, больше любил работать за столом и предпочитал тонкие линии и аккуратные мазки, мать же стремилась к свободе движения и мысли. От матери-то девушка и унаследовала свою любовь к неистовым цветам, и могла одновременно надеть красные штаны, зеленую футболку и желтые круглые бусы, скрепив волосы двумя красными, в тон штанам, японскими палочками.
За свое детство Тина перебывала на таком количестве выставок и квартирников современных авангардных художников, что составила бы достойную конкуренцию любому солидному искусствоведу. Ей впору было писать историю новейшей русской живописи, но она мыслила более масштабно и мечтала проектировать нечто значительное и фундаментальное.
Девочки подружились еще в школе. И Тина стала лучшим и преданным другом Рады, которой больше не с кем было поделиться мыслями и волнениями.
В детстве Рада жила с мамой и ее вторым мужем, выдающимся кардиохирургом Скобельниковым. Виктор Павлович, так звали отчима, не умел, да и не хотел общаться с детьми. Он был сутками на работе. Мама занималась собственной жизнью. Отца Рада не помнила, он умер от воспаления легких, когда ей было три года. Виктор Панфилов был переводчиком-арабистом, корпел над исследованиями творчества Аль-Мутанабби, но ради светской жены устроился на работу в посольство и совершал частые дипломатические поездки в Эмираты. Рада чувствовала свое духовное родство с папой и любила смотреть на фотографию этого улыбающегося человека в больших очках. Казалось, что она почти помнит его лицо с теплым колючим подбородком. Наверное, по зову крови она решила поступить на филологический.
Денис, напротив, оказался сыном своей матери, на бесконечных богемных и светских тусовках он чувствовал себя, как рыба в воде, с детства был всеобщим любимчиком: в красивой рубашке, с густыми каштановыми кудрями, румяными щечками и неземной улыбкой, он был похож на маленького ангелочка. Тамара Игоревна, мама Рады и Дениса, с удовольствием воспользовалась всеми своими связями и отдала ненаглядного первенца в Щукинский театральный институт, где высокий красавчик, похожий на молодого Олега Даля, продолжал покорять своим обаянием и юных студенток, и видавших виды профессоров.
Когда Рада заканчивала школу, Тамара Игоревна, будучи уже дважды вдовой, познакомилась с крупным английским бизнесменом, хозяином шоколадной фабрики Томасом Гарди. Том был намного старше, хотя и сохранил еще следы былого очарования, отчасти погребенные под округлым брюшком. Шоколадная фабрика сделала свое дело, и спустя полгода Тамара Игоревна стала счастливой миссис Гарди.
Поначалу Рада была в ужасе от поведения собственной матери, но, познакомившись с новым отчимом поближе, поняла, что Том удивительно добрый и мягкий человек. Борода и маленькие очки без оправ делали его похожим на Санта Клауса, что вполне соответствовало внутреннему состоянию и характеру господина Гарди. У Тома были свои взрослые дети, дочь Джулия уже вышла замуж и родила прелестных девочек-близняшек, а сын Эндрю получал высшее экономическое образование в Сорбонне, поскольку во Франции располагались многие крупные клиенты компании «Gardy’s».
После школы Рада поддалась настояниям матери и переехала в Лондон, в дом семьи Гарди, но с каждым днем все отчетливее осознавала, что проживать близ мамы не в состоянии, как и не в состоянии быть приманкой для многочисленных женихов, которых бдительная миссис Гарди неустанно подсовывала своей дочери. Раду не интересовали подобные девичьи радости. С детства она ненавидела платьица, которыми Тамара Игоревна пыталась превратить дочь в принцессу. В них чувствовала себя глупо и неловко, к тому же от лазанья по деревьям платья рвались и пачкались.
С трудом протянув год в Лондоне, Рада все же решила вернуться в Россию и жить со старшим братом в старой родительской квартире на Таганке. Здесь она поступила на филологический в МГУ и снова встретилась со старыми друзьями: с Тиной и Тохой. И поняла, что в Лондоне ей делать совершенно нечего.
И теперь, радостно шагая от Кузнецкого моста к архитектурному институту, щурясь от солнца и глядя на родные московские особнячки, Рада трепетно вдыхала дух лучшего города на свете, чувствуя, как за спиной развевается длинный желтый шарф.
На сей раз Тина была воплощением всего синего. Яркие сапоги цвета индиго, атласные лосины темнее ночного неба и небесно-голубая юбка колокольчиком, а сверху фиолетовая майка, джинсовая куртка и большие сверкающие, как сапфир, сережки в виде кубиков. Картину довершала синяя лента в волосах. Тина увидела подругу и весело помахала подруге.
– Привет! – крикнула она, сбегая по лестнице.
Следом за Тиной шел худощавый рыжий парень, нагруженный тубусами и проектными папками. Это был Саня, обожатель легкомысленной девушки-архитектора. Рада и Тина обнялись, расцеловались, и Рада поздоровалась с Саней.
– Привет, – улыбнулся тот.
– И она заставляет тебя все это таскать?!
– Он сам вызвался, – кокетливо поморщилась Тина. – Такой заботливый!
– Не могла взять поменьше папок?
– Скажи это моим преподам.
– Они легкие, – заверил Саня. – И потом, чего не сделаешь ради девушки!
– Респект, – восхищенно сказала Рада. – Настоящий рыцарь.
– Прекрати! Ничего особенного.
– Ну, нет! Мой Санчо – самый лучший, – воскликнула Тина. – Ладно, мы пошли гулять, ты забери тогда мои папки, я только эту сумку захвачу. Увидимся вечером.
– Развлекайтесь.
Они расцеловались, и Саня, оставив подруг наедине, пошел к машине.
– Вы такая красивая пара! – сказала Рада, когда он отошел.
– Думаешь?
– Точно тебе говорю! Ну, что там за сюрприз?
Девушки вышли за ворота архитектурного института и медленно пошли вниз по Рождественке. Тина хитро улыбнулась.
– Мы с Саней решили жить вместе. Он получил в наследство двухкомнатную квартиру в Ясенево и предложил мне переехать к нему. Я согласилась.
– Супер! Я страшно рада за вас.
– Спасибо. На следующей неделе я перевожу вещи, будем делать ремонт, у меня есть уже несколько наметок. Хочу сделать кое-какие эскизы по дизайну и предложить их Саше. Сделаю небольшой сюрприз к переезду.
– Ты скажи, если вам нужно что-то по делу, Хочешь, прошвырнемся по магазинам, выберем тебе что-нибудь на новоселье. Или какое-нибудь красивое белье. К началу совместной жизни.
– Ты сама это предложила, – улыбнулась Тина. – Но с новосельем я пока не определилась. Сначала продумаю общую концепцию. А потом продумаю вишлист для гостей. Чтобы хрустальную вазу не подарили… Но что-нибудь из бельишка я подыскать не против. А то все сплю в футболке, а надо быть экзотичной и роскошной, ты не находишь?
– Вот-вот! Читаешь мои мысли. Деньги у меня с собой есть, может, прямо сейчас куда-нибудь заскочим? У меня вот никогда не было всяких сексуальных штучек. Вдруг я и себе что-нибудь присмотрю. В конце концов, не умирать же мне теперь старой и одинокой.
– Кого я слышу! Твоя мама была бы просто в восторге. Разве не ты всегда говорила что-то вроде «Всем мужикам – бой!» и наотрез оказывалась выряжаться?!
– Ты бы еще не то заговорила, поживи ты с Денисом! Заскорузлый шовинист! Ради такого добра не стоит надрываться на каблуках в неудобных юбках.
– Да ладно уж прям, не все мужики такие, как твой брат. Я же нашла Саню. Но даже самого порядочного парня надо сначала как-то обаять.
– Я тоже об этом задумываюсь…
– А что случилось? Или кто-то…
– Да нет, ничего такого. Просто у всех любовь, Антон вот тоже с этой своей Лидочкой, – Рада фыркнула.
– Она тебе что, не нравится?
– Мягко сказано, – Рада раздраженно цыкнула. – Самая настоящая стерва.
– Даже так? Ты ревнуешь, что ли?
– Я?! Да мне он вообще не нравится.
– Ой ли. А кто же был в него горячо влюблен несколько лет назад? Ты ведь даже в Лондон чуть ли не из-за него уехала.
– Тогда я была еще маленькой. Неразделенная любовь и все такое. Банально до соплей.
– Может, по инерции еще ревнуешь?
– Не думаю. Я его почти каждый день вижу и ничего не чувствую. Как второй старший брат.
– Ну, смотри… Он сильно изменился? Я его сто лет назад последний раз видела.
– Я уже не помню, каким он был, когда ты его видела.
– Этакий двухметровый викинг, – улыбнулась Рада.
– Тогда почти не изменился. Рост тот же, те же русые волосы, разве что он их теперь коротко не стрижет, а оставляет чуть больше уставного. Плечи – во, руки – во, – Рада для наглядности сжала кулаки. – В общем, Ромео ему играть не дают. Глазища голубые-голубые, наверняка будет кобелем вроде братца моего. Он, правда, мне когда-то говорил, что очень хочет настоящую крепкую семью, детей, но актерам сложно верить. Просто его родители развелись, когда Антон только шел в школу. Никак не может им это простить.
– Ясно.
Тина шла и смотрела себе под ноги. Рада почувствовала себя неуютно.
– Ты чего?
– Да нет… Просто… А ты уверена, что ничего к нему не чувствуешь? У тебя лицо сейчас такое было…
– Конечно, не чувствую! Я же не мазохистка.
– Я помню, как плохо тебе было тогда. Если уж ты считаешь, что он потенциальный кобель, не стоит наступать на те же грабли. Пусть будет со своей Лидой. Забудь.
– Я даже не думала, правда. Просто я знаю его с детства, и мне не хочется, чтобы он попал в оборот к какой-то гадине.
– Рада, он большой мальчик, сам о себе позаботится
– Ну, может, ты и права… А вообще, приоткрою тебе один секрет.
– Ого! Ну-ка, ну-ка!
– Я тут познакомилась с одним парнем…
– И ты молчала! А я-то на Антона грешу.
– Не радуйся раньше времени. Понимаешь, он оказался моим преподавателем. Так что у нас ничего нет.
– И в чем же тогда секрет?
– Ну…. Он очень симпатичный… Такой…. – Рада понизила голос, – сексуальный…
– Ну ты даешь! Значит, вот зачем тебе понадобилось новое белье?
– Нет, говорю же тебе, у нас ничего нет и быть не может. Но имею же я право завести в арсенале красивое белье.
– Так, мать. Я хочу знать все подробности.
И Рада выложила, как познакомилась с Романовым. От души повеселившись, Тина сказала:
– С тобой враг не пройдет! Но мне кажется, ты ему тоже нравишься. Конечно, сам он первый шаг вряд ли сделает. Все эти предрассудки про студенток и преподавателей, но ведь можно как-то его подстегнуть. Обратить на себя внимание.
– Ты думаешь? Я же не какая-нибудь знойная красотка.
– Это ты так считаешь. Оденься поинтереснее и веди себя… не так агрессивно, что ли. И у тебя все шансы стать его первой леди.
– Да?
– Разумеется, не надо приходить в коротком красном платье. Ты же понимаешь, надо быть хитрее.
– Тин, не то, чтобы Романов мне очень нравился, он одевается старомодно, носит очки. Но вчера, когда он на меня в лифте накричал, я даже сама от себя не ожидала: у меня мурашки по спине побежали. Что-то в нем есть такое… Мужское…
– Не оправдывайся. Если он тебе хоть немного нравится – в этом ничего плохого нет. По-моему, ты заслужила хорошего парня.
– Ну, не знаю…
– Ладно, давай пока эту тему закроем. Не хочешь сюда заглянуть?
Рада подняла голову и увидела розовую неоновую вывеску с логотипом известной марки женского белья. Тина заговорщически улыбалась:
– У них огромная распродажа летней коллекции. Одна девчонка из моей группы вчера купила здесь комплект всего за семьсот рублей.
Рада кивнула, и они вошли.
Спустя полтора часа девушки в отличном настроении покинули магазин, значительно облегчив кошельки. Сжимая такие восхитительные, такие волшебные пакеты с обновками, Рада чувствовала себя ребенком в Новый год. Удивительно, она ведь никогда не любила шоппинг. Видимо, с подругой все гораздо интереснее. Раде хотелось петь и бежать по бульвару, подпрыгивая от счастья, но двадцать один, как-никак, возраст солидный, когда уже люди просто так по улицам не скачут.
Судя по выражению лица, Тина чувствовала примерно то же самое. Она весело щурилась на солнце и улыбалась. Потом схватила Раду за рукав и сказала:
– Посидим где-нибудь? Мне срочно надо отметить.
Смеясь, подруги завалились в небольшое кафе на Мясницкой. Тина выбрала столик у окна, повесила джинсовую куртку на крючок и плюхнулась на стул. Рада устроилась напротив, размотала шарф. От переизбытка хорошего настроения ей захотелось съесть ужасно вредный, но дико вкусный кусок шоколадного торта. Недолгая внутренняя борьба закончилась разгромной победой венского торта «Захер». В конце концов, решила Рада, если она купила новое белье, то это еще не означает, что она скоро сможет перед кем-нибудь в нем предстать. Да и если что, мама всегда подскажет какую-нибудь сельдерейную диету.
К торту она взяла холодного мохито и зеленого чая. Тина решила составить Раде компанию по части мохито, но на десерт выбрала лимонный пирог и кофе.
Когда принесли коктейль с красивыми голубыми трубочками, Тина подняла бокал:
– За обновки!
– Поддерживаю, – улыбнулась Рада и сделала глоток освежающего ароматного напитка. – Последние теплые дни… Не хочу опять зиму.
– Почему?
– В детстве я ее любила. Помню, мы с братом сидели и читали про мумми-тролля и шляпу волшебника. Помнишь, как они погружаются в спячку в начале? И снег окутывает землю, как большой белый саван… Нет, зимой я мечтаю забраться под одеяло и спать, спать, спать до самой весны.
– Да ну! Скучно. Всегда обожала кататься с горки. Коньки, лыжи, снеговики… Это ж кайф! А с позапрошлого года мы с друзьями Сани ездим на Эльбрус. Ни с чем не сравнимый адреналин.
– Не, если отпуск, то или старая Европа, или море. Я могу часами плавать и смотреть на воду.
– Слушай! Я ведь чуть не забыла! – Тина поперхнулась и подняла вверх указательный палец. Откашлявшись, она продолжила. – Саня тоже фанат пляжного отдыха. И в этом году мы хотим смотаться на недельку в Египет. Соберем компанию и рванем. Тебя, разумеется, зовем с собой.
– В Египет?! А когда?
– Думаю, где-то в конце октября или в первой половине ноября. Будем ждать горящих путевок. Сашина сестра работает в турфирме, она обещала выцепить нам несколько мест в одном хорошем отеле в Шарм-Эль-Шейхе. По большому секрету и блату, разумеется.
– Тин, я ужасно хочу поехать! Ни разу не была в Египте. Я слышала, там такие рифы и рыбки! Но у мамы я денег просить не хочу, она Египет терпеть не может. Скажет: «Зачем тебе это, поедем лучше в Испанию»… Опять с ней и со всем семейством Гарди. На фиг!
– И что ты тогда собираешься делать?
– Мне надо позвонить тете Оле и попросить у нее какую-нибудь подработку с переводами. Если она даст, я через себя перепрыгну, но успею все сделать до поездки.
– Тогда звони давай быстрее! И начнем готовиться к морю.
– Тин, даже если я поеду, то подготовку придется немного отложить. Во-первых, перевод отнимет много времени, а во-вторых, через пару недель собирается нагрянуть мама с мужем и его сыном. У нее новый проект сватовства для меня.
– А говоришь, что белье негде применить! У самой вон уже женихи в очереди стоят.
– Не смешно! И вообще, этот Эндрю, по-моему, глубоко не той ориентации, на которую рассчитывает моя матушка.
– Дааааа…. Жених-гей – это слишком даже для Тамары Игоревны.
Рада засмеялась.
– Ты плохо знаешь мою мать.
Глава 4
Рада оказалась права. Нюансы вроде ориентации были для Тамары Игоревны сущими пустяками. Вечером в электронном ящике появилось возмущенное письмо от матери. Миссис Гарди писала:
Рада!
Ты, очевидно, находишь шутки про Эндрю очень забавными! Том из консервативной и в высшей степени порядочной семьи. И рваные джинсы Эндрю еще ничего не значат.
Ну, хорошо, допустим, он про себя что-то вообразил, хотя, разумеется, это абсолютно не так. Но просто дань повальной моде! Штучки богемной молодежи. Наиграется и возьмется за ум. Эндрю ведь должен унаследовать компанию своего отца! Там подобный имидж просто неуместен. Так что это просто глупости. Твои идиотские фантазии. Ему в этом году 25, самое время подумать о браке.
Я собираюсь за эту неделю купить тебе все необходимое. Привезу через пару недель. Я надеюсь, ты не поправилась за эти полгода? Сколько раз тебе говорила и буду говорить – никакого мучного! И сладкого! У тебя и так почти 50 размер. А мужчины любят изящных девушек.
Я надеюсь, ты выкинешь из головы весь этот бред, и чтобы больше я ничего подобного про Эндрю не слышала!
Мама.
Рада покачала головой и вздохнула. Спорить было бесполезно. Она нажала «ответить» и напечатала:
Мама!
Я тебя умоляю, не надо мне ничего накупать. Что касается Эндрю – как знаешь. Его пристрастия мне глубоко параллельны. Делай, что тебе вздумается, все равно жизнь показывает, что из твоих матримониальных проектов ничего не выходит.
Может, лучше Денису невесту поищешь? У него и фигура красивее, и пастельные тона ему идут. А я уж тут сама найду себе какого-нибудь кривого-хромого. В конце концов, кто же еще может позариться на почти 50 размер?!
Рада захлопнула крышку ноутбука и взялась за телефон. Ее ждал разговор с тетей Олей. Как и любая деловая женщина, Ольга Юрьевна, сестра отца Рады, ответила после первого же гудка.
– Тетя Оль, привет, это Рада.
– Да, здравствуй, Тома уже звонила мне по поводу твоей работы.
– Ну как, найдется что-нибудь?
– Найдется что-нибудь всегда. Вопрос в том, готова ли ты взяться.
– Теть Оль, все, что угодно.
– Рада, учти, ты уже делала мне небольшие тексты, но крупную работу я тебе пока не давала. Разумеется, я опубликую твое имя как переводчика и закрою глаза на то, что у тебя нет диплома, в конце концов, ты у меня без пяти минут филолог. Но я буду драть с тебя три шкуры.
– Я готова.
– Нет, послушай. У тебя есть месяц. Через месяц текст должен лежать у меня на столе, и никаких глупых ошибок. Издательство небольшое, и люди быстро поймут, кому я дала перевод. Ситуация щекотливая, поэтому придраться должно быть не к чему. Или я вычту из зарплаты.
– Хорошо.
– Рад, ты не думай, я в тебе уверена, ты раньше делала очень хорошие тексты. Просто это не работа по блату, а настоящий перевод. И мне надо, чтобы ты выложилась.
– Теть Оль, я не подведу, честно. Даже раньше сделаю.
– Раньше не надо, главное – качественно. Ну, и позже тоже не надо.
– Хорошо. А что за текст?
– Текст так себе. Любовный романчик, самый бульварный, обычное американское чтиво. То, что идет у нас в серии «Прекрасная леди». Бурда редкостная, псевдоисторический роман, предупреждаю сразу. Он – прекрасный граф, она – скромная служанка-сирота, у них дикая страсть и тому подобное. Классика жанра. Но в этом и плюс – никаких сложных структур. Думаю, ты обойдешься почти без словаря. Сделай из этого удобоваримый русский текст. Я вышлю тебе оригинал по электронке. Берешься?
– Берусь.
– Молодец. Теперь об оплате. Для начала за этот роман плачу тебе тридцать тысяч. Понравится – будем разговаривать дальше. Устраивает?
– Вполне. Спасибо, теть Оль, я все сделаю, как надо.
– Я не сомневаюсь. Ты у меня умничка. В университет ходишь?
– А то.
– Вот и ладненько. Рад, у меня дела, текст скину чуть позже. Целую. Если что – звони.
– Хорошо, спасибо, теть Оль. Пока.
Рада с облегчением вздохнула. Теперь точно можно себе позволить поездку. Говорят же, что в Египте все дешево. Она написала Тине сообщение и, получив в ответ «Ура!!!» и смайлик, решила разложить обновки.
Из шуршащих фирменных пакетиков она достала нежное кружево и втянула носом запах новой ткани. От этого запаха быстрее колотилось сердце, и немного дрожали руки.
Рада закрыла глаза и прижала покупки к груди. Как хорошо! Она станет новой женщиной, прекрасной соблазнительницей. И жизнь повернется в другое русло, она будет легкомысленной и изящной, будет бегать на свидания, а мужчины упадут к ее ногам.
Из кухни послышался крик Дениса.
– Раааад! Ты пиццу будешь!
– Буду! – сердито прокричала Рада.
Ну что за народ, эти старшие братья! Сбил все настроение. Рада разложила на диване полупрозрачный черный кружевной комплект и еще бордовый, расшитый тропическими цветами. Ткань была просто восхитительная, нежная, тонкая, самая лучшая. Такого у Рады не было никогда. Она достала последний сверток. Развернула и подошла к зеркалу, приложить к себе. Это была маленькая сорочка, а, может, пеньюар. В терминологии она не разбиралась. Молочно-белый атлас с алой вышивкой по краю. Словно капельки крови. Около декольте были вышиты причудливые цветы-узоры, а на бедре – высокий разрез, увенчанный маленьким кокетливым красным бантиком. Рада улыбнулась. Это пахло роскошью и грехом, не иначе. Она взглянула на себя. А что, очень даже ничего. Прикрыла глаза и представила: вот она выходит из пенной ванны, надевает пеньюар, капелька духов за ушами, волосы чуть влажные, бокал вина, виноград, свечи и Романов. Он определенно восхищен, глаза горят, а Рада кокетливо так улыбается и…
– Тебе с грибами или… – дверь в комнату открылась, и Антон, опешив, замолчал.
Рада покраснела и убрала сорочку за спину. Еще хорошо, что она так приложила, не стала мерить.
– Это что вообще такое? – спросил Антон.
– Тебе какое дело! – взвилась Рада, справившись с испугом и смущением. – Стучаться надо. Какого черта ты сюда пришел?
– Спросить про пиццу, мы с Денисом…. Он же кричал тебе! Я откуда знал, чем ты здесь занимаешься?
– Я не маленькая девочка, в конце концов. И у меня может быть своя личная жизнь, так что…
– Ах, личная жизнь. Ясно. Значит это все не просто так, да? Значит вот это, – Антон провел рукой по воздуху, изображая пеньюар, – имеет свою четкую цель.
– А если и так? – Рада прищурилась. – Тебе-то что с этого?
– И кто он? Кому ты собралась себя вот так бесстыдно предлагать?
– Бесстыдно?! Значит, твоя Лидочка может носить что угодно и как угодно, а я мне прикажешь подыхать синим чулком? Или ждать, что какой-нибудь мужчина будет в восторге от моей пижамы?
Тоха молчал, только красные уши и перекатывающиеся желваки выдавали его недовольство.
– Ну уж нет, не дождешься, – продолжала Рада. – Знаешь, что? Ты сам когда-то дал мне ясно понять, что я далека от твоего идеала женщины. Так вот, я решила исправиться. И заруби себе на носу, что теперь я другая. И привыкай стучаться в мою комнату, потому что как бы тебе не наткнуться здесь в следующий раз на мужчину.
– Решила мне отомстить?
Она рассмеялась.
– Тебе? Ты слишком много о себе думаешь. Я действительно встретила человека.
Антон пристально посмотрел ей в глаза. И через мгновение сказал ничего не выражающим тоном:
– Ты пиццу будешь с грибами или какую-нибудь мясную?
– С ветчиной.
Он кивнул, развернулся и вышел.
