Текст книги "Песнь Гнева (СИ)"

Автор книги: Дарья Кадышева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Глава 8

Глава 8.

Тайна монарха.

Мив вошла в покои и остановилась у двери. Твердолик сел в кресло и кивнул ей, приветствуя. Не зная, куда себя деть, эльфийка прислонилась к старому деревянному комоду, в котором князь хранил свою одежду и головные уборы.

Милован занял позицию перед князем, скрестив руки спереди.

– Надеюсь, ты вернулся не с дурными вестями? – спросил Твердолик.

– Девчонка оправдала ваши ожидания. Частично.

– Что ты имеешь в виду?

– Из Тиссофа она выехала к полуострову одна, без парня. Мы сразу же бросились за ней. Не понимаю, зачем им потребовалось разделяться… Парня мы упустили. Но вот за ней проследили до самого конца.

– И?

– Она нашла ведьму, но убила ее.

– Что?

– Случайно или преднамеренно, я не знаю. Но до того, как мы до нее добрались, мы услышали какой-то демонический вой… Все вокруг трещало, ломалось, деревья гнулись, – Милован изображал руками то, что описывал. – Мы вынуждены были остановиться, так как чем ближе мы были, тем сильнее становилсявой.

– И?

– Когда все стихло, мы продолжили путь. Не знаю, что было причиной того жуткого крика, но ведьма была уже мертва, когда мы дошли до них.

– Она и была причиной этого крика. Радигост предупреждал меня, что они не контролируют себя и свои силы, – отозвался Твердолик и опустил подбородок. – Неужели все пропало?

– Я хотел себе позволить посоветовать вам найти кого-нибудь другого для этой работы, но вы…

– Если кернику не удалось, то другим и подавно.

– Если бы вы поручили это мне, то я…

– Поведи себя эта ведьма как-то не так, ты бы сделал то же самое, что и девчонка, – перебил князь. – Подумай сам: увидев вооруженных мужчин, она наверняка бы завопила сразу. Быть может, у нашей девочки была возможность поговорить с ней, прежде чем она убила ее.

– Я не знаю, мой князь.

– Как не знаешь?!

– Я не спросил, – ответил Милован, выдерживая гневный взгляд Твердолика. – Она вышла из хаты ведьмы весьма довольной.

– И по этой причине ты у нее ничего не спросил?

– Мы гнались за ней через весь полуостров. Через все злачные места, которые только можно было найти. Через, мать их, вонючие болота…

– Придержи язык, Милован.

– Простите. Я хотел сказать, что мне не терпелось поскорее закончить со всем этим и вернуться в Велиград. Она отдала это, – Милован вынул из сумки, висевшей у него на боку, маленькую книжку и подал ее князю.

Мив встала на цыпочки и вытянула шею, чтобы разглядеть книжку.

– Что это? – спросил князь.

– Дневник ведьмы. Она владела всеобщим.

– Неужто?

– Да. Мне удалось прочесть некоторые моменты. Вы можете найти их сами, но я могу кратко все объяснить.

– Объясни.

– Ведьма мертва, это факт, – бросил командующий. – Но она бы ничем не смогла помочь нам, судя по тому, что она писала… Она была безумна. И состояла в отношениях с Катэлем.

– Интересно…

– Чародей много лет морочил ей голову, – сказал Милован. – Она написала, что действительно наложила заклинание, которое подарило Катэлю бессмертие и неуязвимость. Оно сделало и саму ведьму бессмертной, но, видимо, неуязвимость обошла ее стороной. И самое важное, что я узнал в дневнике, – заклинание можно снять, прочитав его в обратном порядке.

Твердолик слушал Милована и листал книгу, аккуратно переворачивая тонкие страницы.

– Ты знаешь формулу заклинания?

– Нет. Об этом ничего не сказано в дневнике.

Князь закрыл книжку и положил ее на колени, задумчиво покусывая край губы.

– Конечно, было бы проще, если бы ведьма была жива и смогла бы снять свои чары сама, – проговорил он. – Тут говорилось о том, чье это заклинание? Ее собственное?

– Нет, Ваша Светлость. Она писала, что просто знает это заклинание, и оно очень древнее.

– Значит, есть кто-то еще, кто знает это заклинание. Благодарю тебя, Милован. Ты справился с этой задачей, хоть и с несколькими огрехами.

Командир поклонился.

– И я не могу не спросить о том, что ты решил с девчонкой. Она мертва?

– Да, мертва.

– Прекрасно, – Твердолик вздохнул. – С ней было бы много проблем. Сведения, что она получила от меня, Радигоста и из дневника ведьмы… Нельзя было допустить, чтобы она кому-нибудь разболтала. Мы должны избегать любых возможных утечек информации.

– Абсолютно верно, Ваша Светлость.

– Парня нужно тоже найти.

– Мои люди уже занимаются этим.

– Хорошо… Итак. От мертвой ведьмы нам проку нет, а вот ее дневники… Мив, ты зашла очень кстати. Свой следующий шаг я доверяю тебе.

Милован обернулся и отступил, чтобы князь увидел советницу. Эльфийка подняла брови.

– Мне?

– Да. Настала пора доверить тебе серьезное дело.

Мив улыбнулась.

– Что мне нужно делать? – спросила она.

– Ты поедешь к эльфам. И будешь искать среди них того, кто знает заклинание.

– Почему вы решили, что кто-то из них может знать заклинание? – спросила Мив.

– Эльфы всегда были близки к банши. Не зря этих ведьм считали их родственницами. Логично предположить, что эльфы могли знать это заклинание и передать его банши.

– А вдруг его передала той ведьме другая ведьма?

– Пока мы начнем с эльфов. И так как тебя застрелят за предательство на расстоянии нескольких верст от Грэтиэна, то наш единственный вариант – Тор Ассиндрэль.

– Неблагий Двор? Если они что-то знают, пусть даже само заклинание, тогда почему они сразу не сняли чары с Катэля? – предположила Мив.

– Это тебе предстоит выяснить у них. Хотя, я склоняюсь к мысли, что они могли и не знать, какое именно заклинание было наложено.

– Они винят себя в том, что произошло. Я думаю, они попробовали бы все варианты.

– Если ты вернешься с острова ни с чем, нам придется искать на континенте, – сказал князь, положив руки на подлокотники кресла. – У нас нет другого выхода. Катэль силен, у него целая армия последователей, вряд ли мы снова сможем заковать его в кандалы прежде, чем умрут тысячи людей.

– Можете на меня рассчитывать. Я не уплыву оттуда, пока не узнаю всего, что позволит мне Тор Ассиндрэль, – пообещала Мив.

Князь покинул кресло и передал ей дневник.

– Тебя встретит Иарлэйт Девайн, король Неблагого Двора, – произнес Твердолик. – Ты расскажешь ему все, что знаешь, и покажешь дневник. Иарлэйт долго живет в этом мире. Так говорили еще за многие годы до взрыва на острове… Я надеюсь, он направит тебя по верному следу.

Мив согнула ноги в коленях и слегка наклонила голову, как полагалось кланяться дамам. Когда она посмотрела на князя, она заметила в его взгляде беспокойство. Но Твердолик тревожился не потому, что она может не справиться с его поручением. Он боялся за нее саму. Они впервые расставались на такой долгий срок.

***

Она не помнила, как очутилась во внутреннем дворе. Звезды сияли высоко в небе, их мерцанием можно было любоваться всю ночь. Но Есении было плевать на то, как красивы созвездия, как тепла и тиха сегодня ночь, как приятен легкий шелест деревьев и шум воды в фонтане, возле которого она остановилась. Княгиня села на край и зарыдала пуще прежнего, уронив голову на руки.

– Моя княгиня.

Есения испуганно замерла, испустив тихий вздох. Она убрала волосы, скрывшие ее покрасневшее лицо словно занавесом, и выпрямилась. Рядом с ней стоял Архип Велоров. Несмотря на поздний час, одет он был довольно парадно. Синий кафтан с крупными узорами на узких рукавах довершал золотой медальон с грифоном – особый знак, показывающийего статус в княжествах как за границей, так и в пределах родной страны. Двоюродный брат князя будто был копией своего венценосного родича, лишенной тех недостатков, какими обладал оригинал.

– Что произошло? Почему ты плачешь?

– Ничего… Ничего страшного, – Есения вытерла слезы рукавом. – Я… гуляла.

Архип наклонил голову. Его темно-зеленые глаза, такие же, как у князя, смотрели совсем по-другому. Мягко и внимательно, улыбались, не прибегая к помощи губ.

Есения замотала головой и подвинулась. Архип сел рядом. От него веяло дорогим парфюмом, который редко можно было достать даже в Велиграде. Есения знала этот запах. Этот аромат использовали юнцы дворянских кровей, ожидая, что привлекут им прекрасных дам. Но этот парфюм требовал более старшего обладателя. И Архипу очень шел этот пряный, грубоватый аромат, подчеркивавший его привлекательную наружность.

– Теплая ночь сегодня, правда? – спросил Архип.

Есения глядела в сторону, не позволяя ему рассмотреть ее опухшее лицо.

– Правда, – отозвалась она.

– На тебе сегодня очень красивое платье. Цвет… так подходит к твоим волосам.

Есения промолчала.

– Твердолик дурно с тобой обращается, – Архип подчеркнул свои слова выразительным жестом руки. – Ты многие годы дарила ему тепло и заботу, а он? Сколько раз я здесь бывал, я ни разу не видел в любви в его взгляде. Разве это справедливо по отношению к княгине?

– Я… – коротко сказала она, колеблясь. – Мне было бы не так больно и оскорбительно его безразличие, если бы он был верен.

– Есения, – Архип придвинулся ближе. – Ты умная, добрая, красивая женщина. Нет смысла горевать из-за того, что твой муж не ценит что имеет.

– Люди скоро будут судачить, – произнесла Есения.

– Тебе не о чем беспокоиться. Многие встанут на твою сторону, если слух о неверности моего брата пойдет в народ.

– А некоторые решат, что я не способна удержать мужа.

– Есения, – повторил Архип и положил свою ладонь на руку княгини. – Сплетники будут говорить лишь о бесчестии и похоти. О князе, но не о тебе.

Есения опустила голову.

– Сегодня утром я отправляюсь в путь, – сказал Архип. – К островам, вместе с войском.

– Уже? – удивилась княгиня.

– А разве ты не знала? Ах, да. Решение отправить экспедицию на Пирин`ан Дарос князь принял с Высшим Советом. А другой Совет он собирается известить завтра. Он тебе не рассказал, что было на том собрании?

Есения с грустью покачала головой.

– Понятно. Он решил отправить несколько тысяч человек уже сегодня утром. Я возглавляю экспедицию.

– Ты?

– Я всегда хорошо себя показывал. Славился умом и деловой хваткой, преданностью своей стране, стратегическим мышлением, – улыбнулся Архип, подчеркивая последнее.

– Приятно знать, что князь оценил наконец твои достоинства, – ответила Есения.

Ладонь Архипа на ее руке была большой и теплой.

– Поезжай со мной, – Архип посмотрел ей в глаза. – Утром.

– Что?

– На островах мы будем руководить вместе, всеми военными действиями и операциями. Ты станешь первой княгиней, которая…

– Влезла в войну? В то, что ее не касается?

– Война касается всех. Особенно женщин и матерей. А ты относишься и к тем, и к другим. Твой голос будет учитываться на каждом военном собрании, а твои приказы никогда не будут оспариваться.

– Я ничего в этом не смыслю.

– С моей помощью ты разберешься.

– Зачем тебе это?

– Я не хочу расставаться с тобой, моя княгиня

Есения ничего не ответила, лишь посмотрела на него долгим, изучающим взглядом. Потом повернула голову в сторону деревьев.

– Я не буду предлагать второй раз. До отъезда осталось несколько часов. Если ты решишься на это, я буду счастлив, – сказал Архип и поднялся.

Она не хотела, что он уходил. Есения была готова согласиться, только чтобы удержать Архипа чуть дольше сейчас. Но если она согласится… Ей было страшно от одной мысли, что она окажется так близко к смертельным опасностям.

Она не знала, сколько прошло времени, но когда она подняла глаза на стоящего перед нею Архипа, с ее губ слетело совсем неожиданное для нее самой слово.

– Да

– Ты согласна?

– Да, – повторила княгиня уже чуть тише.

– Ты хорошо подумала?

– Нет, но… Я не буду менять решения.

Архип улыбнулся и опустился на одно колено перед ней.

– Нас ждет дальняя дорога, – сказал он. – Собери вещи, все, что тебе будет необходимо, попрощайся… с детьми. Я пришлю человека. Он проводит тебя ко мне, и уже вместе мы покинем замок.

Он взял ладонь княгини в свою руку и поцеловал ее.

– Я пожалею об этом, – вырвалось у Есении.

– Необязательно, – отозвался Архип, встав на ноги и поклонившись. – До скорой встречи, моя княгиня.

Он улыбнулся и отправился к выходу со двора. Есения посмотрела ему вслед. О разлуке с детьми она в тот момент не думала. Но знала, что прощание с ними дастся ей с огромным трудом.

Глава 9

После того, как в 454 году от о. л. на Севере установился имперский режим, многие гномы не пожелали мириться с ним. Они покинули горное царство и поселились среди людей, назвав себя вольниками, отныне презираемые другими своими собратьями. Со временем многие из них утратили поведенческие черты своих рас и начали походить больше на людей. В разных частях света они создали три гильдии, ставшие основой для общества вольников и взрастившие не одно поколение купцов, наемников и изобретателей.

Пожалели ли они о своем решении? Только если кто-то из них не смог найти себе место в новом мире.

«Nijorial Niraenecore1, переведенный на людское наречие

и восстановленный советом магов Грэтиэнского Университета».

Глава 9.

Город за рекой.

– Я на расстоянии уже почувствовал этот удивительный запах свободной, счастливой жизни, коя наблюдается только в Аяксе, – заметил Марк, когда он и Драгон въехали в город.

За высокие стены их пустили без всяких проблем. Свободному городу не было дела до двух керников, ибо Аякс был столицей разбойников, воров, бандитов и убийц всех мастей.

– Свободно и счастливо живут в Аяксе только те, кто умеет вертеться, – сквозь губы проговорил Драгон, осматриваясь. – Всем остальным этот город не рад.

– Да прям. Когда я тут был в последний раз, со мной не случилось ничего страшного, – сказал Марк. – Почти.

Драгон не ответил и криво улыбнулся. Аякс был таким, каким он его запомнил в последний раз. Они едва помещались на мощеной дороге между налезавшими друг на друга разноэтажными домами. Лошади шли бок об бок, и Драгон и Марк почти касались коленями друг друга. Не верилось, как тут вообще могли проезжать набитые телеги и ходить пешком люди, не рискуя быть задавленными конскими копытами.

Драгон осматривал квартал. Не считая шатавшихся пьяниц и тех прохожих, что скрывали лица под капюшонами плащей, на улице никого не было. Окна некоторых домов были выбиты, других заколочены, а третьих закрыты ставнями. Осыпавшиеся строения, попрошайки, готовые залезть под коня и жуткая вонь производили отталкивающее впечатление. Драгон знал, что дальше будет только хуже. Нет, такого запустения и грязи в центре Аякса уже невозможно будет отыскать – отталкивать будет сама атмосфера, прогнившая под весом похоти и алчности, которые давно опутали город.

Много лет назад Аякс был основан на Соколином полуострове гномами-вольниками, где позже сформировалось их знаменитое общество наемных убийц – Астрахдская Гильдия. Аякс быстро вырос из маленькой деревушки в неприступный город, кишащий бандитами, как улей пчелами. Люди, которые видели выгоду в создании такого маленького, обособленного государства, помогли вольникам поднять Аякс на крови и золоте – теперь это был рай для тех, у кого были деньги и авторитет, каторга для тех, кто хоть как-то пытался прокормиться, и погибель для тех, кто хотел жить честно и справедливо. У города были свои законы. Жестокие.

Аякс не нуждался ни в чем. Богатство его состояло во всем, что награбили за свою жизнь хозяева города, к тому же страшно было представить, сколько денег вносилось сюда каждый день в трактиры, бордели, подпольные цехи, ломбарды и рынки. Армия? Каждый четвертый прохожий на узких улочках Аякса – наемник, готовый рискнуть жизнью ради того, кто предложит кошель потяжелее. Развлечения? Все, что угодно, все, на что способна фантазия. Порой именно за этим в Аякс приезжали лица, не имевшие никакого отношения к преступности.

Никакое войско, будь это хоть целый пехотный корпус лутарийских войск, не смогло бы взять город приступом. Аякс переживет за своими крепкими и толстыми стенами любую осаду и будет способен прокормить своих обитателей за счет богатых запасов. Даже ведьмы из Вечерняка на другом конце полуострова умудрялись как-то сосуществовать с Аяксом и блюли нечто вроде неофициального перемирия.

– Что думаешь о Катэле? – спросил Марк у Драгона, чтобы хоть как-то скоротать дорогу вглубь города.

– А ты?

– Я первым задал вопрос.

– Тогда я вообще не отвечу.

Марк вздохнул.

– Знаешь, под старость ты стал совсем невыносим. Странно, что женщины до сих пор на тебя вешаются.

– Завидуешь?

Марк рассмеялся в полный голос.

– Конечно. Но вот моих женщин ты никогда не сможешь пересчитать.

– Что-то я давно не видел ни одной из них.

– Сейчас пока не до этого. Мы нигде подолгу не задерживаемся.

– А мне казалось, что жгучая брюнетка из Тиссофа является тому причиной.

– О, – Марк смущенно кашлянул в кулак. – Нет.

– Я думаю, все-таки она, – сказал Драгон, смачно хрустнув шеей.

– Смотри, как бы у тебя ключица через твой шрам не вылезла, – поморщился Марк. – Выглядит твоя глотка с ним убого, а когда ты еще шею разминаешь… Бррр, отвратительно. Такое ощущение, будто сейчас все полезет наружу, как гниль из…

– Довольно. Я понял, – перебил его Драгон.

Начали зажигать уличные фонари. Они выехали наконец на улицу пошире.

– Ты уверен, что Лета здесь? – спросил Марк.

– Ей больше некуда пойти. Аякс – ближайшее место, где можно получить помощь. Если она ранена, она могла добраться только досюда.

– А если нет?

– Тогда нам придется вернуться в Тиссоф и попросить Иветту найти ее. Она ведь может это сделать с помощью своей магии?

– Думаю, да. Но это какой-то дерьмовый вариант развития событий. Лучше бы нам повезло, и Лета действительно оказалась в Аяксе.

Чем дальше они заезжали, тем разнообразнее и живее становилась жизнь вокруг них. Вот появились первые таверны и корчмы, из домов с криво вырубленными окнами вышли женщины в откровенных одеждах, томно вздыхавшие и задиравшие платья до самых бедер; несколько шумных пьяных компаний прогуливались вдоль улицы, вооруженные наемники, пасущие каждую подворотню, с подозрением косились на двух всадников, лаяли собаки и звучала громкая диковатая музыка из окон одной из таверн.

Ехали они не спеша, стараясь не привлекать к себе внимание. Драгон нервничал. Ночью в Аяксе было небезопасно, но его тревожило не это. Он боялся, что они не успеют найти Лету. Как обычно он подозревал самое худшее, что может быть.

Они выехали на центральные улицы, полные грубых голосов и громкого гогота. Марк был готов в любой момент взяться за свойлук, если возникнет необходимость, но пока все шло хорошо. Люди бурили взглядами, однако никто не рисковал подойти близко. В конце концов, они были просто керниками. Не первыми и не последними, что посещали Аякс.

Корчма неожиданно возникла из-за угла, выставив вперед выцветшую деревянную вывеску с поблекшим изображением коня, вставшего на дыбы. Драгон кивнул на вход. Они спешились, оставили лошадей у порога и вошли в корчму. Народу было немного, и это было хорошо. Они направились к корчмарю. Парочка пьяниц, сидевших у окна, проводила их отрешенными взглядами. Дама в прозрачной рубахе, с накрашенными губами и спутанными волосами уставилась на Драгона. Она сидела рядом со стойкой, курила тонкую трубку и покачивала ногой. На ее столике не было ничего, не считая заляпанного засохшими каплями пива деревянного жбана. Дама выпустила дым, взяла жбан и сделала большой глоток. После она улыбнулась Драгону.

В иной момент он бы ответил улыбкой женщине. В лице дамы в прозрачной рубахе и штанах мужского покроя однозначно было что-то притягательное. Даже несмотря на толику распутства в ее внешности. Но сейчас Драгона женщины волновали меньше всего. Не получив немого ответа на свой немой вопрос, дама с трубкой отвернулась.

– Что вам угодно, судари? – спросил корчмарь, отрывая взгляд от бутылок, которые он увлечённо сортировал под стойкой.

– Мы ищем девушку, – проговорил Драгон. – Небольшого роста. Черные волосы. Хорошенькая. При себе имеет меч. Возможно, что она ранена. Видел такую?

Корчмарь пожал плечами.

– Хорошеньких черноволосых девушек в Аяксе много. Но раненых я не видел. И с мечом тоже.

Вдруг из темного угла выросла тень и поспешно приблизилась к Марку и Драгону. Они успели заметить красно-белый мундир, прежде чем незнакомец бросился на Драгона. Марк потянулся за своим ножом, но тут увидел, что Драгон и человек в мундире обняли друг друга, и удивленно поднял брови.

– Драгон! Чресла Хармы! – выругалсянезнакомец.

– Иян, – растерянно пробормотал Драгон – Что ты здесь делаешь?

– Ты мне лучше скажи, что тыздесь забыл. В этом царстве зла и разврата.

– Неужели тебя шокировало мое присутствие в Аяксе?

– Но не пробегал же ты мимо, так ведь? – хмыкнул командир миротворцев. – Чтобы остановиться в этом захудалом кабачке.

– А что, если пробегал?

– Будь по-твоему. Знаю я тебя. Поиграешь в загадочного парня сначала, а потом все-таки выдашь свои секреты. Не впервой мне вести с тобой беседу.

– Это Марк, – Драгон повернулся к своему воспитаннику. – Марк, это Иян Волот. Я рассказывал тебе про него.

– Для меня честь познакомиться с вами, – Марк пожал протянутую руку миротворца.

– Как и для меня, – улыбнулся Иян. – Так… Что же привело вас сюда?

– Разговор не пяти минут, – уклонился Драгон.

– Ой ли?

– Сперва ты расскажи, что ты забыл в Аяксе? Ты же должен быть на фронте.

Иян почесал нос тыльной стороной ладони и привалился к стойке, покосившись на корчмаря, старательно делающего вид, что он не слышит разговора троицы. Волот носил абсолютно такой же красно-белый простой мундир миротворца без единого знака отличия. Как он говорил, алый – цвет крови врага, а белый – цвет свободы, которую обрела его страна.

– Фронт спокоен как никогда раньше. Поэтому могу позволить себе отлучиться по другим делам, – ответил Иян.

– Почему так вышло?

– Твердолик собирает войско. Часть солдат он отозвал с границ. Из-за всей этой шумихи с эльфьим чародеем. Но в Раздолье все еще тяжеловато. Приходится в некоторых делах пользоваться сторонней помощью. Именно за этим я здесь, – он понизил голос до шёпота. – Кое-кто поставляет в Раздолье оружие.

– Серьезно?

– Поверь, я бы не делал этого, если бы нам хватало клинков и арбалетов. Но с оружием у нас положение хуже некуда. Кузницы в Зариборе скверные, на солдат не хватает хороших мечей, а здесь вольники куют целые партии качественной стали. Поэтому я приехал сюда договориться об увеличении поставок. Сейчас нам это нужно больше всего.

– А платить есть чем?

– Вот как раз с финансовой стороной у нас все прекрасно, – командир миротворцев замолчал на мгновение. – Я чувствую, Лутария скоро ослабнет. Серьезно ослабнет.

– Ты это к чему?

– К тому, что когда это произойдет, мы заставим лутарийцев раз и навсегда забыть о том, что Раздолье когда-то было частью их проклятых княжеств, – заявил Иян, понизив голос почти до шепота. – Они уберутся с нашей земли.

– Ты хочешь напасть на Лутарию? – изумился Драгон.

– Я хочу сжечь все лутарийские лагеря на том клочке в Вишневом нагорье, что граничит с Раздольем. Я хочу устроить такую резню, что князь впредь не захочет больше влезать в мою страну. Я хочу сделать так, чтобы они боялись раздольцев, чтобы оставили наши земли навсегда.

– Князь не отступится. Вы же…

– Раздолье не принадлежит княжествам, – горячо сказал Иян. – Нас заставили присоединиться к Лутарии, и это было ошибкой. А если князь решит вернуться… Мы вновь будем бороться. Такова судьба Раздолья.

– И Славен осознает, что его стране не по силам тягаться с княжествами?

– Он говорит, что мы должны дать серьезный отпор. Он предложил этот удар, не я, – ответил Иян.

– Но ведь у вас недостаточно людей для ведения войны. Как волк против трехголового дракона, – покачал головой Драгон. – Вот что Раздолье против Лутарийских княжеств.

– У этого дракона пять голов, Драгон. А Раздолье – огромная стая волков, – приподняв подбородок, отозвался Иян. – Ну, ладно. Как удачно все-таки, что мы решили перекусить здесь. Иначе я бы не встретил тебя.

Драгон посмотрел на миротворцев, которые вовсю отведывали похлебку корчмаря за столиком в углу. Дама с трубкой то и дело бросала на них двусмысленные взгляды.

– Это все твое сопровождение? – поинтересовался Драгон у Волота.

– Ты же знаешь меня, я могу с легкостью навалять любому бандиту, имеющему несчастье повстречать меня. А с парой моих лучших людей мне мало что грозит. Даже в Аяксе.

– У тебя отряд где-то за городом?

– Угу, – Иян улыбнулся, слегка смущенный тем, что Драгон не поверил его браваде. – Небольшой, но достаточный для того, чтобы выбраться живым из какой-нибудь передряги. Ну так, а что вы здесь делаете?

Драгон прикусил губу, нахмурившись.

– Речь о моей дочери, – сказал он.

– О, – Иян заморгал. – О дочери. Что ж, она попала в беду?

– Мы не знаем. Возможно, что она ранена. Возможно, что она в городе. Мы нашли ее следы у реки в Сухой Жилке, ведущие к Аяксу. Вот и все зацепки.

– У нее был при себе меч? – неожиданно спросил Иян.

– Да. А что?

– По пути в Аякс пару дней назад мы встретили девчонку. Это было рядом с рекой, но очень далеко от Сухой Жилки. Она лежала у воды, без сознания, с пробитым плечом. Разве мы могли ее бросить?

– Продолжай, – глухо попросил Драгон.

– Наш медик вытащил арбалетный болт из ее плеча, зашил рану. Она очнулась уже в лагере. Молчит, ничего не говорит. Я спросил, откуда она, и только тогда она ответила. Сказала, что хочет поехать с нами, если мы надумаем возвратиться в Раздолье. Ей с нами по пути. В Тиссоф.

– Это она, – обомлел Марк.

– Не спеши, – одернул Драгон. – Быть может, что она просто на нее похожа.

– Я так не думаю, – лукаво улыбнувшись, ответил Иян. – У нее странные глаза. Они светятся в темноте.

***

В казармах было неспокойно. Милован Свартруд шел между суетящимися солдатами, не скрывая своего презрения на лице. В его дружине было больше порядка, чем в рядах солдат регулярной армии. Дружинники, завидев бы своего командующего, сразу же прекратили свою возню, громкий смех и разговорчики. В присутствии Милована это можно было простить, он не командовал ими, но их военачальник, главнокомандующий третьей, сильнейшей дивизией армии Лутарии, находился в казарме. И он спускал им эту беготню между койками и дерзкие шуточки.

Командир дружины старался не обращать внимания, когда его задевали мимо пробегавшие воины. Он смотрел на них свысока, благо его рост ему это позволял. Сжимая рукоять меча и тяжело ступая окованными в железо сапогами, Милован направлялся к главнокомандующему, стоявшему в конце помещения и отдававшему приказы.

Тут и там громыхали деревянные койки, посуда, лязгали мечи. Милован подавил желание выругаться. Солдаты не обращали на него никакого внимания, ни на его рост, ни на броню, ни на красный плащ, ни даже на искусные завитки его черных волос. Он подошел наконец к главнокомандующему, и тот тоже не сразу заметил его, разговаривая с одним из воинов. Командир дружины выпрямился и стал терпеливо ждать.

Когда главнокомандующий повернулся к нему, Милован подарил ему свой ледяной взгляд. Он сразу же опустил глаза. Мало кто выдерживал бесстрастный и холодный взор командующего Княжеской дружиной.

– Сударь Милован, вы прибыли. С сопровождением? – поинтересовался Полад Оскол.

– Они снаружи. Тут и без них слишком тесно, – отозвался Милован.

– А. Ну да, – Полад поскреб пальцами седую щетину на лице. – Мы отправляемся уже через несколько часов. Дорога дальняя, а конечный пункт опасен и неизведан. Вот поэтому и суматоха.

– В казармах такого быть не должно, – заметил командир дружины. – Вам известен устав. И этот хаос вы можете прервать одним лишь словом.

– Не учите меня, Милован, что делать с моими воинами, – резко бросил Полад. – У вас все хорошо – я рад за вас. Но в моих казармах распоряжаюсь я, а не вы.

Милован не стал возражать, только прищурился.

– Я думал, вы отправитесь с первыми кораблями, – сказал он.

– У меня было много срочных дел, которые требовали моего внимания. Без них мое войско не было бы готово.

– Так значит, сильнейшая дивизия нашей армии, – протянул Милован.

– И добрая половина Княжеской дружины, – добавил Полад. – Вы-то зачем плывете с нами? Это для меня осталось неизвестным.

– Если князь захочет вас посвятить в причины, по которым я и мои люди составим вам компанию на Скалистых островах, он сделает это лично. Для меня это – приказ, который я по умолчанию не обсуждаю ни с кем, кроме государя.

– Вы верны службе. Как и все командующие дружиной до вас.

Милован снова посмотрел на Полада с холодком.

– Моя дочь так внезапно уехала в Лебединые Земли, даже не попрощалась со мной. Это меня обеспокоило, – сказал Полад, отвернувшись к стене, на которой висела карта Великой Земли. – Она редко куда выезжает. А если и собирается, то планирует заранее. За несколько недель до поездки.

– Сочувствую. Но как это относится к нашему заданию?

Полад покачал головой.

– Вы верны службе, – повторил он. – И совершенно озабочены ею. С вами нельзя толком поговорить.

– Я не озабочен службой. Просто не люблю впустую трепать языком. О детях, погоде, свежих сплетнях и прочей ерунде, которая всплывает обычно в бабских беседах, – Милован тряхнул головой.

– Как скажете. Но не думаю, что мы проведем с вами все время в дороге, не перекинувшись хоть одним словом о какой-нибудь «ерунде». Невозможно молчать вечно, – Полад обернулся и выдержал все-таки несколько секунд, глядя в черные глаза командира дружины.

В народе главнокомандующих называли воеводами. Полад Оскол был прославленным воином, отцом княгини и одним из тех, кто служил еще Мстиславу Гордому. Он уже не мог сражаться так, как в молодости, но день изо дня старался проявлять свои лидерские качества и отдавал все силы командованию. Полад не терпел таких, как Милован – амбициозных и высокомерных воинов, проявлявших неуважение к воеводе третьей дивизии. Некоторым даже хватало наглости напоминать ему про то, что скоро ему придется оставить службу из-за преклонных лет. Полад это ненавидел и грубо реагировал на реплики зазнавшихся.

Миловану он не грубил. Хоть они и были на равных, оба были незаменимы для князя, ссориться Поладу с командиром дружины не хотелось. Возможно, из-за того неприятного впечатления, которое производил самый близкий советник князя. Милован был ближе всех прочих к Твердолику, ближе дьяка, даже ближе Есении… А Поладу было не по себе даже стоять рядом со Свартрудом.

– У вас есть какие-нибудь вопросы о предстоящей операции? – спросил главнокомандующий Милована.

– Признаться, есть парочка, Полад. Думаю, сейчас можно их обсудить. Было бы прекрасно, если бы ваши люди чуть-чуть приглушили бы…

Командир дружины не успел договорить.

– Милован Свартруд.

Командир обернулся и увидел перед собой княжеского казначея.

– Алистер, – Милован приподнял брови. – Что вы здесь делаете?

– Прошу прощение за то, что отвлекаю вас от обсуждения подробностей сбора на Скалистые острова, но мне необходимо с вами поговорить, – сказал казначей, сцепив руки за спиной.