Текст книги "Смертельные испытания"

Автор книги: Даррен Шэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА 8

Фестиваль собрался в огромном Зале Старвоса Глена (также известном как Зал Сбора). Все вампиры Горы явились сюда. Несмотря на размеры Зала, мы были теснились как сельди в бочке. Пока мы ждали закат, я оглянулся вокруг и насчитал по меньшей мере 400 голов, возможно, на пяток больше.

Все были одеты в яркие одежды. Несколько женщин-вампиров в зале были в длинных, струящихся платьях, и большинство мужчин носили красивые (но пыльные) плащи. Мистер Джутинг и Себа Нил были в похожих красных костюмах и смотрелись, как отец и сын, когда они стояли бок о бок. Даже Хоркат одел новые яркие синие одежды по этому случаю.

Я единственный выбивался из толпы. Зуд от моих порезов и ссадин сводил меня с ума, и я был одет скучно, в те тонкие рубашку и брюки, которые Вейнис дал мне в зале Перта Вин-Граль. Но даже эта лёгкая материя раздражала меня – я все время оборачивался назад и отрывал её от кожи. Мистер Джутинг говорил мне несколько раз, чтобы я прекратил ёрзать, но это было выше моих сил.

– Подойди ко мне потом, – прошептал Себа, когда я потянулся к рубашке в тысячный раз. – У меня есть кое-что, что облегчит зуд.

Я начал благодарить старого квартирмейстера, но тут громкий звук гонга прервал меня. Все вампиры в Зале замолчали. Через несколько минут три Князя вампиров появились во главе Зала и поднялись на платформу, чтобы все могли их хорошо видеть. Только на Фестиваль живых мертвецов и для церемонии Закрытия, которая проводилась в конце Совета, все Князья покидали свой неприступный Зал в верхней части горы. Всё остальное время, хотя бы один из них присутствует там.

– Рад видеть вас, друзья мои, – сиял Парис Скайл.

– Добро пожаловать в Гору вампиров, – сказал Мика Вер-Лет.

– И желаем вам приятного пребывания, – добавил Дротик.

– Я знаю, что до всех вас дошли слухи о вампирцах, – сказал Парис. – Это сложное время, и тут есть что обсуждать и планировать. Но только не следующие три ночи и три дня. Потому что это Фестиваль живых мертвецов, где все вампиры равны, и все должны веселиться.

– Я уверен, что каждый из вас жаждет поднять праздничный бокал, – сказал Мика. – Но первый бокал– за тех, кто отправился в рай с тех пор, как мы последний раз собирались на Совет.

Дротик назвал имена девяти вампиров, умерших за последние 12 лет. Когда объявлялось каждое имя, все вампиры в Зале одновременно складывали пальцы в знак прикосновения смерти. «И в смерти обретёшь ты славу».

Когда было названо последнее имя, Парис сжал кулаки и сказал:

– Это последняя часть официальных дел. Больше ни слова о них до окончания Фестиваля. Удачи, друзья мои.

– Удачи! – вскрикнули вампиры, и затем начали скидывать плащи и грубо обнимать друг друга, продолжая кричать насколько хватало голоса:

– Удачи! Удачи! Удачи!

Следующие несколько часов я провёл здорово, что мне почти удалось забыть о порезах и зуде. Волна вампиров, страстно желающих померяться силами со старыми друзьями и врагами, отнесла меня в игровые Залы. Некоторые из них не успев добраться до Залов, начали заниматься борьбой и боксом в туннелях по пути к ним. Они отделились от более уравновешенных вампиров и понеслись, часто борясь и протестуя, вниз к Залам, где они могли бы соревноваться с большим комфортом и для зрителей.

Хаос царил в трех игровых Залах. Поскольку ни один из официальных организаторов игр не дежурил, некому было командовать и контролировать соблюдение порядка. Вампиры ходили по всем залам, бросая вызов всем, кого встречали на своем пути, и радостно нападая.

Мистер Джутинг вёл себя ничуть не лучше, чем остальные. Его обычное достоинство исчезло в безумном порыве, и он бегал, как дикарь, кричал, дрался и прыгал. Даже Князья вампиров впали в безумие, включая Париса Скайла, которому восемь сотен лет.

Я вертелся как мог, пытаясь держать голову над морем сплетённых вампиров. Первоначальный всплеск сумасшедшей активности слегка напугал меня – я не ожидал такого, но скоро я с большим удовольствием лавировал между ногами дерущихся вампиров и стукал их.

В один момент я обнаружил себя стоящим спина к спине с Хоркатом. Он был подхвачен в порыве вместе с остальными, и теперь бросал вампиров через плечо, то через левое, то через правое, как будто это были мешки хлопка. Вампирам это понравилось – они не могли понять, как кто-то такой маленький может быть настолько сильным, и выстраивались в очередь, чтобы побороться с ним.

У меня был шанс отдышаться, когда я стоял за Хоркатом – никто не интересовался полувампиром, когда можно было бросить вызов карлику. Как только я восстановил силы, я скользнул прочь и вернулся в толпу сражающихся вампиров.

Постепенно хаос улегался. Многие вампиры пострадали в драках, и пока они отправились перевязывать раны, другие остановились, чтобы вытереть пот со лба и утолить жажду хорошим глотком.

После этого игра пошла по-настоящему. Вампиры выходили на маты, чтобы посоревноваться в борьбе колец и палок, по двое или трое одновременно. Те, слишком устал или слишком сильно поранился, чтобы бороться, собрались вокруг состязающихся вампиров и приветствовали их.

Я увидел мистера Джутинга дерущимся. Это была какая-то разновидность карате, он разгорячился. Его руки летали со скоростью молнии, быстро даже для вампира, и он сбивал противников, как мух, как правило, в течение нескольких секунд.

На другом мате боролся Вейнис. Для одноглазого распорядителя наступил великий момент, как он и предсказывал. Пока я смотрел, он вывел из игры троих вампиров с окровавленными носами и кружащимися головами, и расправлялся с четвёртым, когда я ушел.

Я проходил кольцо вампиров, и один из них, смеясь, схватил меня и толкнул вперёд, чтобы соревноваться. Я не протестовал – по закону Фестиваля нельзя было отказываться от вызова.

– Какие правила? – я кричал, чтобы меня услышали.

– Видишь две верёвки, свисающих с балки у нас над головой? – спросил вытолкнувший меня вампир. Я кивнул. – Хватаешь один и забираешься на платформу с этой стороны. Твой противник берёт другой и становится лицом к тебе. Ты раскачиваешься к середине платформы, отталкиваешься и вы ударяетесь друг об друга, пока один из вас не будет сбит.

Моим противником стал большой волосатый вампир, похожий на монстра из комикса. У меня не было шансов против него, но я попытался. Крепко держась за веревку, я полетел к нему навстречу и несколько секунд смотрел на его страшные ноги и кулаки. Я успел ударить его в бок и по голове, но мои удары не дали эффекта, и вскоре он ударил меня в челюсть и я шлёпнулся на пол.

Вампиры собрались вокруг меня, чтобы помочь мне.

– Ты в порядке? – спросил вампир, отправивший меня на это соревнование.

– Интересно, – сказал я, пересчитывая языком зубы и оглядывая себя в поисках других повреждений, – лучше недосчитаться трёх или пяти?

Вампиры приветствовали меня и хлопали по спине – им нравились бойцы. Я подошёл к верёвке и сошёлся с гориллой снова. Я продержался всего несколько секунд, но никто и не ждал другого. Я был увлечен, как чемпион, и получил кружку пива. Мне оно не нравится на вкус, но было бы невежливо отказываться, так что я осушил стакан, улыбнулся, когда меня приветствовали ещё раз, а затем ушёл подальше искать место, где можно было бы присесть и отдохнуть.

Много пива, вина, виски и бренди было выпито (как и крови!), но вряд ли вампиры опьянели. Обмен веществ у них не такой, как у людей. Чтобы оказаться навеселе, среднему вампиру нужен баррель пива. Как полувампир, я не настолько устойчив к алкоголю. Я чувствовал себя легкомысленно после выпитой кружки пива и решил не пить больше, по крайней мере, этой ночью!

Курда нашёл меня, когда я отдыхал. Он покраснел и улыбался.

– Сумасшествие, правда? – сказал он. – Все вампиры ведут себя как дикие дети. Представь себе, как неловко было бы, если бы кто-нибудь увидел нас!

– Зато весело, разве нет? – сказал я, смеясь.

– Разумеется, – согласился он. – Просто я рад, терплю это только раз 12 лет.

– Курда Смальт! – закричал кто-то. Оглянувшись, мы увидели Арру Грацис на её любимых брусьях, крутящую палку над головой. – Как думаешь, каковы твои шансы, Курда?

Курда поморщился.

– У меня болит нога, Арра! – воскликнул он.

Вампиры вокруг брусьев издевательски засмеялись.

– Иди сюда, Курда, – позвала Арра. – Даже такой пацифист, как ты, не может отвергнуть вызов на Фестивале живых мертвецов.

Керда вздохнул, снял ботинки, и пошёл вперёд. Вампиры взревели от восторга, и слух о том, что Курда Смальт шёл в бой против Арры Грацис, быстро распространился. Вскоре огромная толпа собралась вокруг брусьев, большинство вампиров хотели видеть Курду на спине в конечном итоге.

– Она никто не побеждал 11 лет, – пробормотал я Курде, когда выбирал себе палку.

–Я знаю, – застонал он.

– Постарася не слишком приближаться к ней, – посоветовал я ему (выступая, как будто я был экспертом, хотя на самом деле я только один раз был на брусьях до этого). – Чем больше времени ты будешь держаться далеко, тем дольше выстоишь.

– Я буду иметь это в виду.

– И будь осторожен, – предупредил я его.– Она разобьет голову сразу, как только ты дашь ей шанс.

– Ты хочешь подбодрить или испугать меня? – разозлился он.

– Подбодрить, конечно, – усмехнулся я.

– Ну, так у тебя паршиво получается!

Он проверил палку, удовлетворился результатом и запрыгнул на брусья. Вампиры зааплодировали и отошли назад, чтобы оставить место для его падения.

– Я ждала, когда же ты поднимешься сюда, десятилетиями, – Арра улыбалась, крутя палкой и двигаясь вперед.

– Надеюсь, это доказывает, что стоит подождать, – сказал Курда, блокируя ее первый удар и уходя от неё по брусьям.

– Тебе удалось избежать меня в прошлый раз, но сейчас у тебя нет выхода. Я иду…

Несколькими ударами Курда перешёл в атаку , и Арра отпрыгнула назад, удивившись.

– Ты пришла говорить или драться? – вежливо спросил Курда .

– Драться! – зарычала Арра и сконцентрировалась.

Они боролись осторожно несколько минут, проверяя друг друга. Потом палка Арры коснулась колена Курды. Казалось, удар был довольно мягким, но, балансируя на брусьях, Курда перестал защищаться. Арра улыбнулась и бросилась вперёд, чтобы добить его. Как и она, Курда перепрыгнул на параллельные брусья, широко размахнулся и нанёс удар.

Арра была захвачена врасплох, и она ничего не смогла сделать, когда палка подсекла её ноги. Она упала на пол – побеждённая! Наступило ошеломленное молчание, а затем вампиры одобрительно заорали и подались вперед, чтобы пожать руку Курде. Он прошёл через них, чтобы проверить, в порядке ли Арра. Вампирша ударила его по рукам, когда он наклонился, чтобы помочь ей.

– Не трогай меня! – она кипела.

–Я только хотел… – начал он.

– Ты обманул! – перебила она. – Твоя травма притворна. Я должна быть в тройке лучших.

– Я побил тебя честно, – сказал Курда ровным голосом. – Нет правила, запрещающего прикидываться. Ты не должна была стремиться убить меня, как ты это делала. Если бы тебе не хотелось так опозорить меня, мой трюк не сработал бы.

Арра посмотрелв на будущего Князя вампиров, а затем опустила взгляд и пробормотала:

– Есть правда в твоих словах.

Подняв глаза, она смотрела прямо на Курду:

– Я приношу извинения за то, что оскорбила тебя, Курда Смальт. Я говорила в гневе. Простишь ли ты меня?

– Да, если ты возьмешь мою руку.

Курда улыбнулся. Вскоре Арра покачала головой.

–Я не могу, – жалко проговорила она. – Ты победил меня честно, и это позор – отказаться от твоей руки, но я не могу заставить себя.

Курда обиделся, но заставил себя улыбнуться.

– Всё в порядке, – сказал он. – Я прощаю тебя всё равно.

– Спасибо, – сказала Арра, потом повернулась и выбежала из зала, с искажённым от стыда лицом.

Керда с тяжёлым сердцем сел рядом со мной.

– Мне жаль ее, – вздохнул он. – Наверное, трудно жить с её образом мыслей. Её отказ пожать мне руку будет преследовать ее всю оставшуюся жизнь. В ее глазах, и в глазах тех, кто думает, как она, она совершила непростительный поступок. Для меня не имеет большого значения, пожала она мне руку или нет, но она будет чувствовать себя опозоренной.

– Никто не мог поверить, когда ты победил ее, – сказал я, стараясь подбодрить его. – Я думал, что для тебя ничего хорошего не выйдет, когда дело дошло до боевых действий.

Курда легко засмеялся.

– Я не люблю драться, но это не значит, что я не могу! Я не герой, но я и не бесполезный трус, каким многие меня считают.

– Если бы ты дрался чаще, они бы так не думали, – заметил я.

– Ты прав, – признал он. – Но их мнение – не повод вести себя иначе.

Курда положил пальцы на мою грудь и слегка нажал на сердце.

– В вот где человек должен судить себя, а не на брусьях, в кольцах или на поле боя. Если в душе ты знаешь, что ты искренен и храбр, этого должно быть достаточно.

– Из 9 вампиров, которые умерли с прошлого совета, 5 могли бы быть сегодня здесь, живые и здоровые, если бы они не пытались доказать, что они лучше других. Они рано загнали себя в могилу, и только для того, чтобы заслужить восхищение товарищей.

Он опустил голову и глубоко вздохнул.

– Это глупо, – пробормотал он. – Бессмысленно и грустно. И одна ночь может оказаться последней для всех нас.

Поднявшись, он отошел, угрюмый и подавленный. Я ещё долго сидел на том же месте после того как он ушел, изучая окровавленных, сражающихся вампиров и размышляя над серьёзными, грустными словами миролюбивого Курды.

ГЛАВА 9

С началом нового дня большинство вампиров разошлись по своим гробам. Они были бы рады продолжать биться и пить, но первый официальных бал должен был начаться на закате, и они готовились к нему. В течение Фестиваля живых мертвецов должны были состояться всего 3 бала, по одному в конце каждого дня. Два больших зала были задействованы для балов, так что все вампиры могли участвовать.

Бал – странное событие. Большинство вампиров были одеты в яркие одежды, как и раньше, теперь их рубашки, брюки и плащи были ободраны, разорваны и окровавлены, а их тела и лица были в царапинах и синяках. У многих из них сломаны руки и ноги, но все пришли на танц-пол, даже на костылях.

Точно на закате, все вампиры подняли лица к потолку и завыли подобно диким волкам. Вой продолжался в течение нескольких минут, каждый вампир старался провыть как можно дольше. Они назвали это вой ночи, и он исполнялся перед первым балом каждого Фестиваля. Целью было перевыть остальных вампиров, и тот, чей вой будет самым длинным, выиграет титул "Вой" и будет носить его до следующего Совета. Таким образом, если бы я выиграл, ко мне надо было бы обращаться Даррен Шен Вой ближайшие 12 лет.

Конечно, я не приблизился к победе – я же был только наполовину вампиром, мой голос был одним из самых слабых, и я замолк одним из первых. Постепенно, когда голоса других надрывались, они тоже замолкали, один за другим, пока в конце концов не осталась лишь горстка воющих с красными от напряжения лицами. Пока последние несколько вампиров выли до хрипоты, остальные поддерживали своих фаворитов:

– Держись, Бутра!

– Воешь, как демон, Джебба! – и стучали по полу ногами и руками.

В итоге конкурс выиграл огромный вампир по имени Джебба. Он уже выигрывал его дважды, хотя и не в последний Совет, и был известным победителем. Была краткая церемония, в которой он должен был выпить бочонок крови, не отрываясь, а затем Парис Скайл назвал его Джебба Вой. Почти сразу после того, как Князь закончил говорить, группа музыкантов начала играть, и вампиры стали танцевать.

Группа состояла исключительно из барабанщиков, которые сохраняли медленный, тяжелый ритм. Как вампиры танцевали торжественно – короткими шагами, соответственно траурной музыке – они читали нараспев слова старинных песен, рассказывающие о великих битвах и вампирах-героях, восхваляющие тех, кто погиб благородно, и проклинающие тех, кто предал и опозорил свой род (хотя их не называли – по обычаю имена предателей или малодушных вампиров никогда не упоминались).

Я пытался танцевать, ведь кружились все, но получалось не очень хорошо. Я мог бы быстро и громко прыгать вокруг, но это тоже надо было делать определённым образом. Если не знаешь, как это сделать правильно, будешь смотреться глупо. Ещё один минус – я не знал ни одного слова этих мрачных песен. Кроме того, из-за танцев мой зуд стал сильнее, чем когда-либо, и я всё время останавливался почесать спину.

Через несколько минут я извинился и ушел. Я отправился на поиски Себы Нила, который говорил, что у него есть средство для лечения зуда. Я нашел квартирмейстера во второй комнате. Он танцевал и пел ведущую партию, поэтому я сел и ждал, когда он закончит и освободится.

Гэвнер Перл тоже был в этом Зале; он заметил меня и сел рядом со мной. Он выглядел измотанным и дышал тяжелее, чем обычно.

– Я только добрался до моего гроба час или два назад, – пояснил он. – Я встретил пару моих старых учителей и потратил целый день, слушая их рассказы.

Музыканты взяли паузу, чтобы выпить крови и настроиться на следующую песню. Себа поклонился своим товарищам и покинул танцпол на время перерыва. Я помахал рукой, чтобы привлечь его внимание. Он остановился, чтобы взять кружку пива, потом побрёл к нам.

– Гэвнер. Даррен. Наслаждаетесь?

– Я бы наслаждался, если бы у меня были силы, – прохрипел Гэвнер.

– А ты как, Даррен? – спросил Себа. – Что ты думаешь о Фестивале живых мертвецов?

– Фантастика! – сказал я искренне. – Сначала вы воете как дикие звери, потом танцуете как роботы!

Себу душил смех.

– Ты не должен говорить такие вещи вслух, – мягко пожурил он меня. – Ты оскорбляешь наши чувства. Большинство вампиров гордятся своими танцами – они думают, что они танцуют в величественном стиле.

– Себа, – сказал я, почёсывая ногу, – помнишь, ты говорил, что у тебя есть что-то, что может прекратить мой зуд?

– Помню.

– Можешь мне его сейчас дать?

– Это не так просто сделать, – ответил Себа. – Мы должны предпринять короткую путешествие в тоннели под Залами.

– Возьмёшь меня с собой, когда будет время? – спросил я.

– Время у меня есть, – сказал он. – Но сначала надо найти Курду Смальта. Я обещал взять его с собой, когда снова пойду вниз – он хочет нарисовать карту того района.

– Как объяснить ему, куда мы пойдём? – поинтересовался я.

– Скажи ему, что мы идём туда, где бродят пауки. Он поймёт, что за место я имею в виду. Кстати, возьми твою красавицу мадам Окту. Я хотел бы взять её с собой.

Я нашел Курду слушающим вампиров, рассказывающих легендарные истории прошлого. Рассказчики пользовались большим спросом на Фестивале. Вампиры не связывались с книгами, а предпочитали хранить историю в живой устной форме. Я не думаю, что полная история вампиров когда-нибудь записывалась. Я потянул за локоть Курду и прошептал ему сообщение Себы. Он сказал, что пойдёт с нами, но попросил дать ему несколько минут, пока он заберёт картографическое оборудования. Он сказал, что встретиться с нами около квартала Себы, ниже в горах, недалеко от складов, которыми заведует квартирмейстер.

Когда я вернулась с мадам Октой, я узнал, что Гэвнер тоже решил присоединиться к нам. Он решил, что заснёт, если останется на месте, слушая музыку и согреваясь в лучах светильников и толпе вампиров.

– Прогулка под парусом – то, что капитан приказал, – сказал он, подражая солёному моряцкому стилю.

Я оглянулся в поисках Хорката – я полагал, что он захочет посмотреть нижние туннели Горы вампиров, но он был окружен восхищёнными вампирами. Метаболизм Хорката был даже сильнее, чем у вампиров, и он мог пить алкоголь весь день и ночь без вреда для себя. Вампиры были поражены его умением пить и подбадривали его, в то время как он пил одну кружку пива за другой. Я не захотел отрывать его от обретённых друзей, так что ушёл.

Когда мы были готовы, мы собрались вместе у комнаты Себы и отправились в туннели. Охрана в узлах соединения туннелей была не постоянной – вампиры не могут выполнять свои обычные обязанности во время Фестиваля. Они не были одеты так аккуратно, как обычно одеваются охранники, а некоторые из них напились, чего они никогда бы не сделали, находясь на службе в любое другое время. Себа говорил им, куда мы идём, и они махали нам вслед, прося нас не теряться.

– Да, нам лучше не теряться, – ухмыльнулся Курда. – Судя по запаху, тебе было бы трудно найти яблоко на дне бочки сидра!

Охранники смеялись и грозились не пропустить нас обратно. Один из наиболее трезвых охранников спросил, хотим ли мы взять факелы, но Себа сказал, что мы и так обойдёмся – там, куда мы идём, стены были покрыты светящимся мхом.

Курда достал картографическое оборудование, когда мы добрались до туннелей, в которых он раньше не бывал. Это был просто лист бумаги в клетку и карандаш. Он часто останавливался, чтобы добавить небольшой кусочек линии на страницу, означающий длину туннеля, который мы прошли.

– И это все, что нужно картографии? – спросил я. – Это выглядит просто.

– Тоннели не трудно наносить на карту, – согласился он. – Трудно рисовать открытые земли или морское побережье.

– Не слушай его словам, – проворчал Гэвнер. – Даже туннели трудно. Я попробовал один раз и всё напутал. Ты должен работать в масштабе, и каждый раз убеждаться, что ты точно отметил длину. Если ошибёшься в даже самом маленьком участке, карту придётся переделывать.

– Это просто навык, – сказал Курда. – Ты быстро его приобретёшь, если постараешься.

– Нет уж, спасибо, – сказал Гэвнер. – Я не собираюсь тратить свободное время на блуждание в ловушке лабиринта туннелей, пытаясь зарисовать их. Я не знаю, что заставляет тебя это делать.

– Это захватывает, – сказал Курда. – И позволяет лучше понимать окружающую обстановку, не говоря уже о великом чувстве достижения, когда работа будет закончена. Кроме того, есть практический аспект.

– Практический аспект! – Гэвнер фыркнул. – Никто пользуется картами, кроме тебя!

– Вовсе нет, – поправил его Курда. – Никому не интересно помогать мне делать карты, но многие их используют.

– Зал Хранения, – кивнул Гэвнер.

– Во время постройки пещеры я обнаружил сквозной туннель, ведущий к остальным Залам, о котором до меня не знали и обходили вокруг.

– И ещё пробойные точки, – отметил Себа.

– Что это такое? – спросил я.

– Туннели, которые открываются в Залы, – объяснил он. – Есть много путей к Залам, кроме главных входных ворот. Курда обнаружил многие из них и показал нам, чтобы мы могли их запечатать и таким образом защититься от нападений.

– От чьих нападений? – нахмурился я.

– Он имеет в виду атаки диких зверей, – сказал Курда. – Бродячие волки, крысы и летучие мыши часто проникали в Гору через такие проломы и искали пищу, и в результате случались неприятности. Мои карты помогли отрезать большинство их путей.

– Хорошо, – улыбнулся Гэвнер. – Я был неправ – твои карты действительно полезны. Хотя я всё равно не буду помогать их делать.

Мы шли молча некоторое время. Туннели были узкими и с низкими потолками, так что взрослым вампирам было трудно. На несколько минут им стало легче, когда мы проходили по короткому открытому участку, но потом туннель снова сузился, и пришлось тащиться в полусогнутом положении. К тому же было темно. У нас было достаточно света, чтобы видеть путь, но не было достаточно для Курда, составляющего карту. Он достал свечу и начал её поджигать, но Себа остановил его.

– Никаких свечей, – сказал Себа.

– Но я не вижу, – объяснил Курда.

– Извини, но так будет лучше для тебя самого.

Курда ворчал, низко склонив голову над листом бумаги, так что его нос почти касался его, и тщательно зарисовывал наше продвижение, часто спотыкаясь потому, что не смотрел, куда идет.

Наконец, после переползания через специальный маленький туннель, мы оказались в средней величины пещере, покрытой паутиной от пола до потолка.

– Тихо, – прошептал Себа, когда мы остановились. – Мы не хотим беспокоить местных обитателей.

"Местные обитатели" – это пауки. Тысячи, возможно, сотни тысяч. Они заполонили пещеру, повиснув на паутине. Встречались как пятнистые пауки, которых я видел, когда только прибыл в Гору вампиров, так и жёлтые и волосатые. Не было таких огромных, как мадам Окта, но они были крупнее большинства обычных пауков.

Пауки неслись к нам. Себа осторожно упал на одно колено и свистнул. Пауки поколебались и вернулись в свои углы.

– Это были часовые, – сказал Себа. – Они защищали бы других, если мы причинили им неприятности.

– Как? – спросил я. – Я думал, что они не ядовитые.

– Поодиночке они безвредны, – объяснил Себа. – Но когда они нападают группой, могут быть опасны. Убьют вряд ли – человека, может быть, и могли бы, но не вампира, – но, безусловно, серьезный дискомфорт доставят, возможен даже частичный паралич.

– Я виду, почему ты не позволил зажечь свечу, – сказал Курда. – Одна случайная искра, и это место вспыхнет, как бумага.

– Вот-вот.

Себа побрёл в центр пещеры. Остальные медленно шли за ним. Мадам Окта пробралась вперёд к прутьям клетки и тщательное изучала пауков.

– Они здесь уже тысячи лет, – прошептал Себа, поднимаясь и позволяя некоторым паукам ползать по его руками и ладоням. – Мы называем их пауками Ба'Халена, в честь того вампира, который, если верить легендам, первый привел их сюда. Ни один человек не знает об их существовании.

Я не заметил, как пауки поднялся по моей ноге – я привык к прикосновениям мадам Окты, и до неё я изучал пауков в качестве хобби, но Гэвнер и Курда посмотрели обеспокоенно.

– Ты уверен, что они не кусаются? – спросил Гэвнер.

– Я был бы удивлен, если они укусили, – сказал Сева. – Они кроткие и обычно нападают, только когда им угрожают.

– Полагаю, я сейчас чихну, – сказал Курда, когда паук пополз на нос.

– Я бы не советовал, – предупредил его Себа. – Они могут воспринять это как агрессию.

Керда затаил дыхание и затрясся, пытаясь не чихнуть. Его лицо стало ярко-красным, когда паук двинулся дальше.

– Давайте стукнем его, – он хрипел, делая длинные, дрожащие вдохи и выдохи.

– Лучшее предложение, которое я услышал за всю ночь, – согласился Гэвнер.

– Не так быстро, друзья мои, – сказал Себа с улыбкой. – Я привёл вас сюда не для развлечения. Мы здесь по делу. Даррен, снимай рубашку.

– Здесь? – спросил я.

– Ты хочешь избавиться от зуда, или нет?

– Ну, да, но… – я вздохнул и подчинился.

Когда я открыл спину, Себа нашёл старую заброшенную паутину.

– Наклонись, – скомандовал он, а затем положил паутину мне на спину и растёр её между пальцами в пепел, рассыпая на мои раны..

– Что ты делаешь? – спросил Гэвнер.

– Лечу зуд, – ответил Себа.

– Паутиной? – сказал Курда скептически. – В самом деле, Себа, я не думал, что ты веришь в старые сказки.

– Это не сказка, – настаивал Себа, втирая паутинную труху в мою поврежденную кожу. – В этой паутине есть химические вещества, которые способствуют заживанию и борются с раздражением. Через час зуд прекратится.

Когда я был покрыт пеплом, Себа обвязал толстые, целые нити паутины вокруг наиболее повреждённых участков, в том числе рук.

– Мы не будем снимать паутину, пока не покинем туннели, – сказал он, – хотя я советую не мыться ночь или две, иначе зуд может вернуться.

– Это бред, – пробормотал Гэвнер, – Это не сработает.

– На самом деле, я думаю, что это уже работает, – возразил я ему. – Задние части ног убивали меня, когда мы вошли, но теперь зуд едва чувствуется.

– Если это так эффективно, – сказал Курда, – Почему мы не слышали об этом раньше?

– Я не делаю радиопередачи, – ответил Себа. – Если целебная сила ткани станет широко известна, вампиры будут приходить сюда всё время. Они нарушат естественный порядок жизни пауков, заставляя их уходить дальше вниз в глубину горы, и в течение года припасы иссякнут. Я привожу только тех, кто действительно нуждается в помощи и всегда прошу их сохранить тайну. Я надеюсь, ни один из вас не предаст моё доверие?

Мы все пообещали хранить секрет.

Когда я отвлёкся, Себа вытащил мадам Окту из её клетки и опустил ее на пол. Она неуверенно присела, в то время как толпа любопытных пауков собралась вокруг нее. Один, со светло-серыми пятнами на спине, нырнул вперед, пробуя напасть. Она с легкостью отбросила его прочь, и остальные ретировались. Как только она освоилась с землей, она исследовала пещеры. Она взбиралась на стены и на паутину, беспокоя других пауков. Они гневно отреагировали на её вторжение, но успокаивались, когда видели, насколько она большая и что она не причиняет вреда.

– Они признают величие, когда они видят его, – отметил Seba, указывая на линии пауков, следующих за мадам Октой. Один с серыми пятнами был впереди. – Если бы мы оставили ее здесь, она стала бы их королевой.

– Может ли она дать потомство от них? – спросил Курда.

– Наверное, нет, – Себа задумался. – Но было бы интересно, если бы могла. Новая кровь не появлялась в колонии тысячи лет. Мне было бы интересно изучить потомство такого союза.

– Забудьте об этом, – Гэвнер вздрогнул. – Что мы будем делать, если дети окажутся такие же, как ядовитые, как их мать? Тысячи их разбредутся по туннелям и убьют нас!

– Вряд ли, – улыбнулся Себа. – Пауки, как правило, не нападают на тех, кто больше их самих, пока есть меньшие и более уязвимые жертвы. Тем не менее, это не мой паук. Решать Даррену.

Я смотрел на нее внимательно пару минут. Она выглядела счастливой под открытым небом, среди сородичей. Но я знал лучше других ужасные последствия ее укуса. Лучше не рисковать.

– Я не думаю, что мы должны оставить её здесь, – сказал я.

– Очень хорошо, – согласился Себа, поджал губы и мягко свистнул.

Мадам Окта вернулась в свою клетку, сразу откликнувшись на свист, хотя, переступив порог, она прижалась к решетке, как будто ей было одиноко. Мне стало жаль её, но напомнил себе, что она просто паук, и у неё не может быть чувств.

Себа играл какое-то время с пауками, насвистывая и предлагая им ползти за ним. Я схватил флейту – на самом деле это был просто красивый оловянный свисток – из клетки мадам Окты, и присоединился к нему. Мне потребовалось несколько минут, чтобы настроить мои мысли на пауков – с ними не так легко наладить мысленный контакт, с как мадам Октой – но Себа и я развеселились, когда я начал управлять пауками, позволяя им прыгать между нами и прясть паутину, соединяющую наши ноги и головы.

Хозяин и Керда смотрел, ошеломленный.

– Я тоже могу их контролировать? – спросил Гэвнер.

– Я сомневаюсь в этом, – сказал Себа. – Это гораздо сложнее, чем кажется. У Даррена талант общения с пауками. У очень немногих людей есть способности к связи с пауками. Вы удачливый молодой человек, Даррен.

Я перестал увлекаться пауками из-за ужасного случая между мадам Октой и моим лучшим другом Стивом Леопардом, произошедшего несколько лет назад, но при словах Себы я почувствовал часть старой любви к восьминогим созданиям и пообещал себе больше интересоваться миром пауков в будущем.