Текст книги "Заветные желания (СИ)"

Автор книги: Даниил Ольховский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 31 страниц)

– Мне удалось выскользнуть из города и не пойманной пройти через земли демонов и орков. Они искали меня вдоль имперской границы, но я ушла в другом направлении. – На лице отразилась злорадная улыбка. – Я умею отводить глаза, когда хочу. Уже из королевства орков я перебралась в земли Империи и поселилась в пограничных землях. Там меня и нашёл наш капитан Ревин. Прятаться я не стала. Так и оказалась в его отряде. Делаю, что могу. С посохом я могла бы сделать больше.

Сказать, что рассказ шокировал меня, значит не сказать ничего. Но решение я уже принял. Посох всё равно мне не будет принадлежать. А так хоть принесёт пользу. Причинить вред у неё было много возможностей. Я прошёл к кровати, возле которой стоял трофейный посох. Прихватив его, я прошёл к операционной и протянул Алкиме.

– У меня будут неприятности, если тебя увидят с посохом.

Некоторое время она смотрела на посох удивлёнными глазами, будто не веря, что теперь он будет принадлежать ей. После чего её лицо постепенно изменилось. Никогда не думал, что лицо человека может выражать одновременно столько эмоций. Удивление, радость, недоверие, боль воспоминаний, предвкушение. И всё это одновременно. Она осторожно протянула руку и потрогала посох пальцами, будто сомневаясь в его нахождении здесь. Наконец её пальцы сомкнулись на древке и жёстко обхватили его. Я разжал свою руку и отошёл в сторону.

– А если у меня не увидят посох?

Я обернулся и, подняв удивлённо бровь, спросил.

– Как же ты его спрячешь? Такую большую палку в карман не уберёшь.

Я усмехнулся.

– Это потому, что ты думаешь как мужчина. – Она вернула мне улыбку.

Она кивнула Аликс, и та вытащила из-под кровати большой лоскут ткани, в котором было что-то завёрнуто. Когда она откинула край лоскута, на свет показался пучок веток. Ловко орудуя, втроём они быстро собрали достаточно большой веник из этих веток. Перетянули его шнурком и насадили на нижний край посоха, получив вполне приличную метлу. Я подошёл к столу, чтобы лучше рассмотреть это произведение.

– Да здесь заговор! – Выразил я своё восхищение. – Вы трое уже обо всём договорились за моей спиной.

Женщины посмотрели на меня с улыбками и хитринкой в глазах.

– Не было никакого заговора. – Внезапно вмешался Назар. – Идея принадлежит мне. Но даже я не был уверен, что ты согласишься передать посох Алкиме. Ну, там суеверия, предрассудки. В конце концов, нежелание предстать перед советом магов и инквизицией. Мало ли какие у тебя могут быть размышления на этот счёт. А вот способ маскировки придумала Алкима.

Я удивлённо посмотрел на Назара.

– Размышления, конечно, есть, как и предрассудки. – Сказал я спокойно. – Но прежде, чем я предстану перед советом или инквизиторами, нам нужно ещё остаться в живых. Я не забыл, что мы на войне. И за стенами крепости стоят враги. И их много. И первое, что я сейчас подумал, так это то, что три мага – это больше, чем один. Какой смысл от посохов, если мы умрём? Может то, что мы сейчас делаем, как раз и поможет нам всем выжить. Так я им и объясню. Но маскировка – это хорошо. Можно сказать, что посох погиб и был уничтожен. И это будет почти правда. Они вряд ли спросят про метлу, если мы им сами не подскажем.

– Да. – Продолжил Назар. – Надо только убрать камень. Он сильно демаскирует посох в метле.

Он ткнул пальцем в кристалл, вделанный в навершие.

– Я бы этого делать не стал. – Остановил его я. – Ты же маг. Вглядись в кристалл.

Назар, не спеша, прошёл к месту изготовления метлы и, получив разрешение Алкимы, притянул к себе кристалл и заглянул в него вторым видением. Его лицо стало слегка отрешённым. Он замер на некоторое время. Через некоторое время он отстранился от посоха и выпустил его из рук. Его взгляд возвращался в наше пространство и стал фокусироваться. На лице Назара проступило удивлённо-обиженное выражение.

– Если бы я знал, то взял бы этот посох.

Пробурчал он.

– Не обижайся. Твой посох мощнее. Он больше подходит мужчине.

– А в чём собственно дело. – Спросила Алкима с подозрительным выражением и решительно притянула к себе свой посох. – Ну?

– Ты же колдунья! – Я изобразил на лице возмущённое выражение. – Вот и загляни в камень.

Некоторое время Алкима колебалась. Потом отодвинулась от нас и осторожно сфокусировала зрение, включая второе видение. Видимо вхождение в камень ей далось сложнее, чем Назару, поскольку времени она затратила значительно больше, чем он. Её лицо расслабилось и приняло спокойное и отрешённое выражение. Спустя некоторое время она «вынырнула» из своих видений. Лицо Алкимы приняло удивлённое выражение.

– Что там такое?

Она указала на кристалл пальцем. Ошарашенный взгляд упёрся сначала в меня, а потом в Назара.

– А что ты видела? – В свою очередь спросил Назар.

– Какие-то вроде листочки плавают по кругу, и на них что-то нарисовано.

– Не что-то, а заклятия. В графическом виде. – Проговорил Назар.

– Позволь мне глянуть.

В свою очередь я приблизился к Алкиме и протянул руку к посоху. Поколебавшись, она протянула мне посох навершием вперёд. Прикоснувшись к нему рукой, я притянул посох ближе к голове. Включение второго видения произошло без напряжения. Мгновение спустя я был уже внутри кристалла. Моё сознание оказалось в круге из вращающихся вокруг меня листков пергамента. Мысленно остановив первый из листов, я попытался разглядеть его содержимое. Нужно было определить его назначение. Постепенно я узнавал знакомые схемы. Прокрутив все листы и вернувшись к началу, я вышел обратно в наш мир. Переход был практически мгновенным. Мир кристалла сменился палатой лазарета.

– Ты долго. – Встревожено проговорила нянечка.

– Просмотрел назначение заклятий. Ничего выдающегося. Стандартный перечень заклятий. – Предупредил я следующий вопрос. – Стрельба зарядом, воздушный щит, энергетическая броня, увеличение силы, увеличение скорости, парализация противника и обезоруживание. Как раз то, что нужно обычному магу.

Наступила тишина. На лицах Назара и Алкимы читались вопросы, при этом сразу несколько. Тётя Вера смотрела на меня с уважением, как на грамотного и умного человека. Аликс смотрела с восторгом юной девицы, обретшей кумира. Мне это льстило.

– Мне бы такой кристалл… – Наконец выдавил Назар.

– В башне есть все эти заклятия. Найди такой камень, и мы сделаем запись. Это вполне возможно.

– А как этим пользоваться? – Задала вопрос Алкима.

– Сначала подключиться к посоху. Потом разобраться в записях. На листах пергамента просто записано, как эти заклятия делаются. Потом нужна тренировка. Без тренировки знания мало чего стоят. Можно обойтись и без кристалла, но с кристаллом легче вспоминать заклятия. Это я проверил на себе. В бою обычная память отказывает из-за волнения и страха. Не можешь вспомнить самое простое заклятие. Кристалл с записями в данном случае сильно помогает. – Я поднял вверх левую руку с кольцами. – Без этих колец мы бы погибли ещё вчера. Я так сильно напугался и растерялся, что не мог ничего вспомнить. А кольца мне сильно помогли. Хорошо, что успел сделать записи.

Снова наступила тишина. Люди обдумывали мои слова. Время текло медленно, в воздухе чувствовалось напряжение. И это напряжение разрядилось словами Алкимы.

– Я хочу подключиться прямо сейчас!

Это слегка меня шокировало. Я попытался отказаться, указывая на поздний час и общую усталость. Но на помощь Алкиме пришёл Назар. Я попытался переложить подключение на утро. Но это не помогло. Точку в наших пререканиях поставила тётя Вера.

– Невил, дай им то, чего они хотят. Не отстанут ведь.

Аликс высказалась идти с нами, посмотреть. Вдруг потребуется помощь. Окинув её взглядом, я решил, что помощь скорее может потребоваться ей. Поворчав ещё немного, я обречённо согласился провести этот обряд прямо сейчас. Видит Всевышний, как мне этого не хотелось делать прямо ночью. Глянув за окно, я рассмотрел только ночную тьму. Не хотелось ни делать обряд, ни даже выходить за предел лазарета, где тепло и светло от масляных ламп. Вздохнув напоследок, я стал собираться в путь. Тётя Вера решила подождать нас в палате. Вот так большой компанией мы отправились ко мне в башню.

Ночь встретила нас непроглядной тьмой. Месяц ещё не взошёл. Внутри крепости тьма была столь плотной, что казалось, будто её можно потрогать руками. Единственным источником света были висевшие в ночном небе звёзды, изредка заслоняемые проплывающими облаками. Неосвещённые формы крепостных стен и башен угадывались лишь тогда, когда они заслоняли звёздный свет. Ещё одним источником света были фонари стражников, двигавшихся по площадкам крепостных стен. С того места, где я находился тусклые пятна фонарей казались маленькими медленно плывущими звёздочками. Я вступил в темноту из освещённого проёма двери и сразу же потерял направление движения и ориентацию в пространстве. Единственным надёжным источником направления была земля под ногами. Сила притяжения указывала мне направление вниз. Оказавшись перед лицом тьмы, мои спутники сразу стали терять свой энтузиазм. Двигаться во тьме к моей магической башне для проведения обряда, уже не казалось им хорошей идеей. Они стали перетаптываться с ноги на ногу вероятно в поисках оправданий, чтобы не идти дальше. И вот в этот момент я совершил ошибку.

– Люмос!

Навершие моего посоха осветилось бледным светом, осветив небольшой круг вокруг навершия. Стала видна брусчатка под моими ногами и ближайшие предметы ко мне. Мгновение спустя в круг света вошли мои спутники. Их лица благоговейно смотрели на светящееся пятно, дававшее света не больше обычного факела, но не издававшего копоти. Позади моих спутников смутно угадывался слабо освещённый прямоугольник двери, от которого они подошли ко мне.

– А мы уже хотели отказаться от похода…

Высказал общее мнение Назар. Меня постигло разочарование и злость на мою глупость. Я негромко чертыхнулся. Но поворачивать назад было поздно. Решимость и некоторая доля фанатизма уже стала просвечиваться в глазах моих спутников. Или мне так показалось в неверном свете моего посоха. Чем больше они узнавали о свойствах посоха, тем больше им хотелось им обладать и пользоваться его возможностями. Я вздохнул обречённо.

– Аликс, ты пойдёшь рядом, – я протянул левую руку ладонью к ней – у остальных есть второе видение. Если что, они не заблудятся.

Аликс вышла вперёд и взяла меня за ладонь. Вот так мы и возглавили процессию. Впереди шли я и Аликс, сразу за нами Назар и Алкима. Двигались мы достаточно медленно, чтобы остальные не потерялись в темноте. К тому же площадь всё ещё была засыпана обломками разбитых повозок, валялись брошенные в беспорядке жерди, колёса и остовы, чьё-то брошенное имущество. Под ногами иногда попадались округлые камни, бывшие некогда метательными снарядами, пущенными в нашу крепость и оставшиеся внутри. По дороге нам не попалось ни одно живое существо. Казалось, что вся живность попряталась от бедствий войны. Стояла неестественная тишина, нарушаемая лишь редкими звуками живой природы. Шелест деревьев под порывами ветра, далёкое уханье совы, крики ночных животных, приносимые ветром даже через стены. Но внутри крепости стояла абсолютная тишина. Крепость будто замерла в ожидании неизвестности. И при всём этом наш путь прошёл без всяких приключений. Не спеша мы дошли до моей башни. По крайней мере, именно в этом месте она должна была находиться. Когда круг света осветил стену с провалом двери, я не сразу признал в этой крепкой, добротно сложенной и качественно оштукатуренной стене с новенькой дубовой дверкой свою башню. Некоторое время я смотрел на неё удивлёнными глазами. Я не мог ошибиться. Этой дорогой я ходил много раз и хорошо её знал. Не мог я ошибиться даже в темноте. Мы же только что прошли мимо бочек, по-прежнему старых и рассохшихся. Но это место было новым. Мгновение растерянности прошло, и я обругал себя за глупость. Я же сам и отремонтировал все строения в крепости. Отпустив руку Аликс, я прикоснулся к двери и тихо произнёс.

– Алохоморе.

Дверь отошла от косяка. Потянув её за рукоять, я прошёл внутрь. Следом за мной в освещённый посохом проём пробрались и остальные. Оказавшись внутри башни, они некоторое время озирались по сторонам. Спокойно себя вела только Аликс и то лишь по тому, что она уже ранее была здесь. Изнутри башня изменилась не сильно. Разве что исчезли трещины на стенах. Я подошёл к столбу с вделанной в него лестницей. Прикоснувшись к нему, я испытал удивление. Никогда не думал, что столб мог быть изначально покрыт вполне приличным слоем лака. Рука скользила по полированной и лакированной поверхности. Я испытывал удовольствие от прикосновения к лакированной поверхности столба. Древние мастера постарались на славу, создавая это место на века. А ещё они заранее вложили в крепость способность по продолжению срока её службы. Подвергаясь постоянным разрушениям и восстановлениям, эта крепость простояла более ста лет. Если мы устоим в этой войне, крепость простоит и дольше. Я испытывал восхищение и трепет перед мастерами древности. Можем ли мы достичь их уровня? Из этой задумчивости меня вывел голос Назара.

– А… дальше что?

Теперь я вспомнил, зачем сюда пришёл.

– Мне надо подняться наверх. Нужно взять фонарь и чертёжные устройства. Вам лучше подождать меня здесь.

– В темноте? – Подала голос Алкима.

– Посох будет работать лишь в моих руках. Если я его передам, то он сразу погаснет. У вас есть второе видение. Не пропадёте. А вот Аликс лучше идти за мной. В темноте она беспомощна.

– Смотрите, не пропадите там… в любви – усмехнулся Назар.

Аликс смутилась и покраснела. Я вспыхнул.

– Для этого ей надо ещё подрасти, – сказал я с нажимом – а потом… жениться.

В тот миг мне было трудно говорить. Назар примирительно поднял руки вверх и улыбнулся.

– Я так, пошутил. Напряжение хотел снять.

Повернувшись к лестнице, чтобы идти в свою комнату, я встретился глазами с глазами Алкимы и Аликс. Аликс смотрела на меня выжидательно, с интересом изучая моё лицо. Алкима хитро улыбалась одними глазами, поджав губы. Мне стало не по себе. Я почувствовал, как краснеют кончики моих ушей. Повернувшись ко всем спиной, я направился к лестнице и по ней вверх. Аликс тенью поспешила за мной. Уже находясь почти под самым потолком, я обернулся и буркнул.

– Сами не залюбитесь здесь, в темноте.

Снизу послышались смешки. Преодолев ещё один этаж башни, мы оказались в моей комнате. Комната встретила меня своей не уютностью, заброшенностью. Оказавшись возле стола, я зажёг фонарь. Набрав в руки чертёжных инструментов и коробочку с мелом, мы так же неспешно направились обратно. По пути мы забрали с этажа библиотеки свиток с настройкой. Аликс держала в руках фонарь, а я посох со светящимся навершием. Вот так, шагая первым с нагруженными длинными линейками руками и светящимся посохом, я появился из отверстия люка второго этажа башни. Назар и Алкима ждали нас внизу, находясь в разных сторонах комнаты. Весь их вид был скучающим из-за ожидания. Увидев нас, Назар выразил удивление.

– Так быстро?

И сам же закрыл свой рот ладонью. Алкима же удивления не показала. Её вид как бы говорил – так и должно быть. Я постарался сделать вид, будто ничего не расслышал. Примерно такой же вид был и у Аликс.

Спустившись, я разложил вещи по столам. Отдал свиток Аликс, взял длинную чертёжную линейку и мел. Сверяясь с развёрнутым листом пергамента, я начал работу по построению пентаграммы. Прошёл примерно час, когда на пентаграмме была нанесена последняя линия и последняя черта в обозначении. Я разогнул спину и потянулся. Было чувство усталости, но сильнее всего меня распирало чувство гордости и радости. Мои спутники ходили вокруг меня, стараясь не мешать и не поддаваться своему любопытству.

Теперь следовало поставить абитуриента внутри звезды, как можно ближе к её центру. Я предложил вызваться добровольцем одного из моих спутников. Назар и Алкима одновременно открыли рты и заговорили. Потом вместе замолчали и переглянулись. Каждому из них не терпелось. Некоторое время они смотрели друг на друга, потом Назар уступил место Алкиме. В его глазах застыло нетерпение. Я приказал Алкиме приподнять полы юбок, чтобы не замести линии, аккуратно шагая, мы вошли внутрь начертанной звезды. Я расположил её спиной на юг, а лицом на север. В моей памяти учитель стоял ко мне лицом, поэтому я поднялся по ступеням лестницы, чтобы оказаться лицом на юг по другую сторону столба. Длины моих рук хватало, чтобы охватить столб. Присев на ступени, я обнял столб руками и, взяв волшебный посох Алкимы, приложил его к столбу вертикально, уперев нижним концом в землю. Алкима наложила свои руки на посох, одну выше другой. Я наложил свои руки поверх её рук, левую на левую, а правую на правую. Глянув ей в глаза, я произнёс.

– Когда я скажу «давай», ты произнесёшь фразу: «Мисцере корпус», не раньше. – Она повторила несколько раз, пока не добилась нужного для меня результата. – И ни за что не отпускай посох, что бы ни произошло. Открой второе видение.

Она кивнула головой, и её взгляд стал сразу слегка расфокусированным. Я открыл своё второе видение. Мой взор проник внутрь посоха. Теперь я ясно видел его внутреннюю структуру, расположенную за массой магического столба. Мир расширился и уменьшился одновременно. Мои руки казались мне огромными, а посох в наших руках такой маленький и миниатюрный. Вокруг нас струились потоки магических сил. За пределом круга пентаграммы они клубились как пар, но внутри их потоки упорядочивались. Мир осветился многообразием красок. Многие цвета были просто безумны, они находились не на своих местах. Краски мира обрели запахи, а запахи обрели цвет. На углах пентаграммы магические силы сгущались и светились ярче. Пора было использовать эти силы в своих целях. Мысленно я протянул силовые линии от семи лучей, находящихся позади Алкимы к нижней части посоха. Ещё одну силовую линию я протянул от верхнего конца посоха к северному лучу. Теперь, чтобы привести силы в движение требовалось произнести словесный ключ, активирующий заклинание.

– Давай – сказал я Алкиме.

– Мисцере корпус – проговорила она на одном дыхании плавно и протяжно.

Сначала не произошло ничего. Но я знал, что силы активированы. Теперь следовало пропустить их через посох. Я усилил нажим. Было сложно удерживать второе видение, посох с руками Алкимы и одновременно магические связи с углами пентаграммы. Но я справлялся. Я медленно стал изменять цветовую гамму прилагаемой силы, добавляя в неё разнообразие вкусов. Начал от блекло-серого цвета и, задержавшись на нём, начал медленно перебирать вкусовую гамму, начав с простых вкусов и дойдя до сложных сочетаний. Не получив ответа, я изменил цветовую гамму на более тёплую и вновь прокрутил вкусовую гамму. Какое-то время я не получал никакого ответа, пока не довёл цвет до жёлтого. Именно в этот момент я и почувствовал движение магических сил в посохе. Трепещущее и прерывистое ощущение, как будто чей-то голос пытался докричаться сквозь гомон голосов и порывы ветра. Я стал менять вкусовую гамму. Голос магической силы становился всё более ровным и устойчивым. Когда я довёл вкусовую гамму до солёного, посох ответил ровным «голосом» и спокойным течением магической силы через себя. Настройка на артефакт прошла успешно. Алкима застонала как от боли, но протяжно и с удовольствием. Ранее мне не приходилось слышать таких стонов от женщины. От неожиданности я отпустил её руки.

Из верхней части посоха брызнули искры. Некоторое время я успокаивался. В глазах Алкимы сочетались испуг и восторг одновременно. Я возвращался в наш мир, и мир возвращался в свои привычные очертания.

– Ты запомнила цветовую и вкусовую гамму? – Я дождался кивка её головы. – Теперь вызови у себя эти гаммы и взмахни посохом, но не сильно.

Она перехватила посох удобнее в руках. Некоторое время она сосредотачивалась, потом взмахнула им. Из посоха вылетел целый сноп жёлтых искр. Глаза Алкимы светились от радости.

– Всякий раз, когда ты будешь творить волшебство, тебе потребуется вызывать у себя эти гаммы. Тогда сила посоха пойдёт на исполнения твоего заклятия. Теперь осторожно выйди из круга. Нужно будет обновить пентаграмму, прежде чем займёмся Назаром.

Приподняв полы платья и мантии, мы осторожно вышли из круга пентаграммы. Я испытывал восторг. Впервые мне довелось настраивать на магический артефакт постороннего человека. Некоторое время я приходил в сознание. Хотелось всё бросить, но нежелание завтра начинать заново пересилило. Обновив линии и знаки пентаграммы, я пригласил внутрь Назара.

Второй раз обряд дался значительно легче. Назар произнёс фразу так правильно и легко, что стало ясно – он не просто так стоял и смотрел. Посох Назара отозвался на бордовую цветовую гамму и сладкий вкус. Когда настройка закончилась, Назар издал громкий крякающий звук и зарычал. Настройка была закончена. Из посоха брызнули искры. Объяснять ему способы использования посоха не пришлось. Он сразу же вызвал большой пучок искр, покрутив посох вокруг себя. Пришлось его одёрнуть, вернуть с небес блаженства на грешную землю. Было видно, что Назар с трудом справляется со своими чувствами. Оторвавшись от столба, я взял метлу, стоящую возле входа, и сам размёл остатки пентаграммы. Мне не хотелось оставлять следы своей деятельности.

Я попросил всех подождать меня внизу и отнёс свиток на место. Спустившись обратно, я предложил всем вместе отправиться назад в лазарет. Этим я удивил окружающих.

– Ты не останешься у себя? – спросила Алкима.

– Мне пока… страшно оставаться одному. – Я смутился и потупил взгляд.

В полном молчании заговорил Назар.

– Так бывает после первого убийства. Дня три-четыре ещё будешь отходить. Потом твой мозг привыкнет к новому состоянию. Состоянию убийцы. Таков наш мир.

С этими словами мы и покинули мою башню. Дождавшись пока все выйдут за дверь, я её закрыл.

– Каструм.

– А заклятия?

– Завтра. Не всё сразу.

Освещая дорогу посохом, я вновь повёл людей мимо бочек по тропе на площадь. Тропа петляла меж разбитых повозок и разбросанного имущества. Проведённые обряды настройки меня слегка утомили. Однако моя усталость не могла сравниться с тем, что ощущали мои спутники. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, как они устали. Назара шатало из стороны в сторону. Он сильно зевал. Алкима шла относительно ровно, но при этом шаркала ногами и волокла свою метлу веником по земле. Они оба постоянно запинались за лежащие поперёк дороги предметы и производили много шума. При этом они ещё умудрялись говорить, оглашая ночную тишину шумом голосов и смехом. Несмотря на усталость, оба бурно выражали свою радость от нового приобретения. Меня же их шумная компания начинала раздражать. Они шли за мной, доверившись моему направлению движения. Мне же приходилось постоянно смотреть во все стороны, сверяя своё движение с внешними признаками. Я рассматривал дорогу, одновременно смотрел на расположение крепостных башен по пути движения, пытаясь угадать правильность направления. Заблудиться в нашей крепости сегодня – это последнее, что я хотел. Мой взгляд регулярно скользил вдоль крепостных стен, отмечая направления движения стражников с фонарями. Внезапно что-то заставило меня напрячься. Сначала я не понял, что именно. Потом до меня дошло озарение. Один из фонарей уже достаточно долгое время не двигался. При этом он не освещал площадку стены, а был установлен между зубцов в стрелковой нише.

Я мгновенно замер и вгляделся в этом направлении. Стена смутно угадывалась на фоне звёздного неба без месяца, всё ещё не взошедшего. Внезапно пространство прямо над стеной зашевелилось. Непонятная тень на мгновение закрыла в этой части стены свет звёзд. Моя внутренняя суть почувствовала опасность. Маленький зверёк внутри меня забился от страха. До этого места было достаточно далеко, но мощности заряда хватало для выстрела.

– Стой!

Крикнул я. Мой отряд уставших магов вместе с Аликс мгновенно замер. Включение второго зрения произошло мгновенно без дополнительного приказа моего мозга. На стене копошилась живая масса, неразличимая с этого расстояния. Но при этом некто в данный момент пытался перелезть через парапет крепостной стены. Ионный след построился сам без видимых усилий с моей стороны. В следующий момент я разрядил посох в лезущую через стену фигуру. Вспышка моего разряда осветила крепость изнутри на краткий миг, но этого хватило, чтобы разглядеть сгрудившуюся на стене группу гоблинов и огромного орка, пытавшегося перелезть через стену. Именно ему и достался мой разряд. Не ожидавший его орк откинулся от удара назад и упал наружу. Если он был ещё жив, то приземление с высоты стены наверняка убило его. Громко взвизгнула Аликс.

– Тревога! Орки!

Бешено заорал Назар. Я приготовился нанести ещё один удар в копошащуюся массу из гоблинов, но меня опередила Алкима. Она заорала что-то бешенное и взмахнула метлой в сторону крепостной стены. Над моей головой вспыхнула огненная петля, заставив меня пригнуться, и понеслась в сторону крепостной стены. Растянувшись словно удар кнута, огонь прошёлся через всю площадку стены, обжигая и поджигая всё на своём пути. Раздались громкие вопли обожженных и горящих живых существ. Стена осветилась, и для нас стало легче прицеливаться. С криками гоблины стали разбегаться по стене, спасаясь от наших ударов. Я ещё дважды разрядил посох, отрезая путь со стены для бегущих гоблинов. Второй удар огненной петли Алкима нанесла по лестнице, ведущей со стены вниз. Я прозевал отряд гоблинов, находящийся на ней и движущийся к главным воротам. Гоблины заметались, пытаясь сбить пламя с горящей одежды. Горохом они посыпались с лестницы на землю и стали кататься по ней. Не знаю, насколько бы нас хватило сражаться с этой оравой, перебить их всех мы всё равно не смогли бы. Но помощь уже пришла. На крики Назара из арки главных ворот стали выскакивать стражники. Они мгновенно оценили ситуацию и с ходу вступили в бой, убивая обезумевших и горящих гоблинов. Послышались громкие крики и ругань бойцов. Из конюшни, казармы и от жилых построек к месту битвы уже спешили другие воины. Ещё один дикий крик Алкимы заставил меня вздрогнуть от неожиданности. Однако огненной петли не последовало, но истекание силы почувствовали все. На площади завязались отдельные схватки. И только в этот миг я заметил, что гоблины двигаются не так резво, как от них можно было бы ожидать. Их движения замедленны. Нет резких прыжков и подкатов под ноги, столь любимых ими. Теперь с ними справлялись даже ополченцы. Я разрядил посох ещё раз, преградив гоблинам путь по стене и прижав их к лестнице. Сбив наскоро небольшой отряд, по этой лестнице уже поднимались наши воины. Впереди отряда я заметил Хедина. Прикрывшись большим щитом, закрывавшим ему ноги, он разил сверху мечом. Бешенство на его лице было видно даже отсюда. За его спиной шли четверо ополченцев, выставив острия копий с боков от щита Хедина и подпирая его в спину. Щит Хедина совершал быстрые, едва уловимые глазом движения, отражая удары в стороны. А его меч мелькал со скоростью молнии, и каждый его удар отнимал жизнь. Я увлёкся созерцанием и пропустил момент, когда на поле битвы появился капитан. Только рёв его приказов оповестил меня о его появлении. Битва сразу стала упорядочиваться. Появились факела и фонари. Бойцы рассеялись по двору, обыскивая каждую подворотню и заглядывая в каждую тень. На стену вслед за отрядом Хедина двинулся второй отряд, а ещё один стал заходить с другой стороны, закрывая ловушку. Некоторые гоблины попытались влезть на парапет, чтобы сбежать по верёвкам, привязанным снаружи крепостной стены. Но со двора запели стрелы рейнджеров, неся им смерть. Если кто-то и покинул стену, то только со стрелой в спине. Мы всей компанией двинулись на голос капитана. Скоро мы уже увидели его. Битва заканчивалась. Гасли последние очаги сопротивления. Наступала тишина, прерываемая голосами воинов. Капитан проводил перекличку, определяя число погибших и раненых. В кучу стаскивали мёртвых гоблинов, попутно добивая тех, что ещё шевелились. Сразу пытались определить число нападавших. Мы были уже совсем рядом, когда капитан стал отдавать приказ о прочёсывании крепости в поисках незамеченных врагов.

– Вы молодцы! – крикнул нам капитан. – Если бы не вы, то они вырезали бы охрану ворот и впустили орков в крепость. А второй отряд вошёл бы через стену. Зажали бы нас с двух сторон.

Он присовокупил несколько грубых выражений. Он был одет в штаны и лёгкую рубашку. На нём не было шлема и доспехов. В руках находился лишь его верный меч и небольшой щит. Лицо было разгорячённым, а глаза блестели диким огнём.

– Отдыхайте. Заслужили. Мы обыщем крепость, найдём оставшихся. Похоже, спать не придётся. Все награды завтра.

Он улыбнулся.

– Капитан! – заговорил я. – Есть способ лучше! Мы осмотрим крепость вторым зрением. Если кого найдём, укажем воинам. И все пойдут спать.

Капитан замер, глядя на нас недоумённо. Похоже, что такой помощи он не ожидал. Я повернулся к Назару и Алкиме. В нескольких словах объяснил, что надо делать и указал каждому свой участок для осмотра. Так мы и приступили к работе. Переход мозга на второе видение дался с неохотой и напряжением. Сказывалась усталость. Теперь я знал, что надо искать. Единственного гоблина, оставшегося после боя живым, обнаружил я. Он притаился под обломком повозки, вывернув тело и приняв неудобную позу, полностью сливавшую его с окружающими предметами. Полагаю, что обычному взгляду воинов он был бы неразличим и не пойман. Но моё второе видение сразу выявило его по источаемому теплу тела и лёгкому дыханию, выделяющему тонкую струю тёплого воздуха. Он был обожжён, испытывал боль, но не шевелился. Его терпение и выносливость заслуживали уважение. Убивать его у меня желания не возникло. Вытянув в его сторону посох, я произнёс.

– Петрификус Тоталус.

Тело гоблина дёрнулось и вытянулось струной. Руки его притянуло к туловищу, а ноги друг к другу. Находящийся ближе всего воин подпрыгнул от неожиданности. Увидев обозначившего себя гоблина, он резко развернулся и занёс копьё для удара.

– Нет! – крикнул я. – Он нужен живым!

Воин замер. Капитан повернул ко мне голову и спросил.

– Зачем?

– Мне нужно обучить Назара и Алкиму пользоваться посохами. Изучить заклятия. Нужна мишень. Не по нашим же долбить?

– Согласен. – Произнёс капитан после небольшого молчания.

Он отдал приказы. Гоблина скрутили верёвками и обыскали. У него изъяли все найденные вещи, даже не понимая их назначения. Это был единственный гоблин, найденный нами. Гоблина привязали к столбу, в который во время занятий воины метали ножи. Выставив посты и срезав найденные верёвки со стены, капитан отправил людей спать. Наконец мы всей командой добрались до лазарета. Назар и Алкима буквально падали с ног. Я отправил их спать, и они уснули, не раздеваясь, едва коснувшись кроватей. Почти сразу за нами в лазарет стали приносить раненых бойцов. Хорошо, что их было мало. Тётя Вера взяла командование на себя, распределяя их по кроватям. Аликс откровенно чуняла, и её отправили спать. Я заявил, что сегодня все устали и лечение будем проводить утром, когда все выспятся. Ко мне сон не шёл. Ночное нападение напугало меня. Мне мерещились гоблины, крадущиеся во тьме к стенам нашей крепости, чтобы взобраться на неё. Я задремал, сидя на табурете и прислонившись к посоху головой. Дрёма была тревожной, я регулярно просыпался. Война показала мне ещё одну из своих сторон. И эту сторону я стал бояться больше других. Я тогда ещё не знал, что именно такая форма сна станет для меня обычной на протяжении многих лет. Просыпаясь, я окидывал окрестности вторым видением, стараясь разглядеть происходящее за пределом крепости и внутри её. Только убедившись в полной безопасности, я вновь впадал в дрёму, под стоны раненых. И так до следующего своего просыпания. С первыми лучами солнца в палату вошла тётя Вера. Увидев меня сидящим на стуле, она, тихо бурча, согнала меня в постель. Едва сомкнув глаза, я услышал звук гонга, призывающего к подъёму.