Текст книги "Стихотворения (356 шт)"
Автор книги: Даниил Хармс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
руки в бантик завернул.
Папа
Дети, дети в наше время
не плясали как теперь
гувернёры в наше время
не смотрели через дверь.
Гувернёры
Мы смотрели сквозь гребенку
многих правил не блюли
мы показывали ребенку
твои жесты – ой лю-ли!
Папа
Грех показывать ребенку
жесты праведных людей
опрокидывать девчонку
мучить маленьких детей.
Кто видал как я купаюсь?
Гувернёры
Мы смотрели из ведра
ты стоял на крыше аист
долго в бурю до утра.
Папа
Верю верю точно флюгер
я купался пеликан
вы смотрели. Точно Крюгер
поднимался великан.
Кто видал как я летаю?
Гувернёры
Мы смотрели через дом
но лишь звездочка золотая
небеса вела кругом.
всё
6 июня 1929 года
* * *
Передо мной висит портрет
Алисы Ивановны Порет.
Она прекрасна точно фея,
она коварна пуще знея,
она хитра, моя Алиса,
Хитрее Реине'ке Лиса.
<7 января 1933 года>
* * *
Пётр выходит с ружьём из ворот
Птицы летят звеня перьями
Клим Логофет открывает свой рот
Полон глухими поверьями.
Чтобы вспомнить слова позабытых рагат
Повернул Логофет свои взоры назад
<1933 год>
* * *
Плачь мясорубка вскачь
январь 1928 года
* * *
По вторникам над мостовой
Воздушный шар летал пустой.
Он тихо в воздухе парил;
В нем кто-то трубочку курил.
Смотрел на площади, сады,
Смотрел спокойно до среды,
А в среду лампу потушив,
Он говорил: "Ну, город жив".
1928 год
* * *
По дороге я бегу
на ногах по сапогу
тут сапог и там сапог
Лучше выдумать не мог
Но однако же могу
на ногах по сапогу
не сапожки – чистый хром
Лучше выдумать не мом
Но однако же мому
на ногах по самому
как же сам то на ногах?
Лучше выдумать не мах!
<начало 1930 года>
* * *
Погибли мы в житейском поле.
Нет никакой надежды боле.
О счастье кончилась мечта
осталась только нищета.
1937 год
Ки'ка и Ко'ка
Под ло'готь
Под ко'ку
фуфу'
и не кря'кай
не могуть
фанфа'ры
ла – апошить
деба'сить
дрынь в ухо виляет
шапле' ментершу'ла
кагык буд-то лошадь
кагык уходырь
и свящ жвикави'ет
и воет собака
и гонятся ли'стья
сюды и туды
А с не'ба о хря'щи
все чаще и чаще
взвильнёт ви ва вувой
и мрётся в углы'нь
С пинежек зире'ли
потянутся ко'кой
под логоть не фу'кай!
под ко'ку не плюй!
а если чихнётся
губа'стым саплю'ном
то Ки'ка и Ко'ка
такой же язык.
II
Черуки'к дощёным ша'гом
осклабясь в улыбку ки'ку
распушить по ветровулу!
разбежаться на траву
обсусаленная фи'га
буд-то ки'ка
на паро'м
буд-то папа пилигримом
на камету ускакал
а'у деа'у дербады'ра
а'у деа'у дерраба'ра
хахети'ти
Мо'нна Ва'нна
хочет пить.
III
шлёп шляп
шлёп шляп
шлёп шляп
шлёп шляп.
всё
<1925 год>
* * *
Подбегает он ко мне
говорит: "останься тут"
подъезжает на коне
он под мышкой держит кнут.
Говорит: "останься здесь"
он подходит зол и пешь
с головы до пяток весь
улыбнувшись молвил: "ешь".
<2 сентября 1933 год>
* * *
Положи к моим ногам трофей
Прикажи меня бросать на воздух
Ты охотник, я же скромный житель
Города. Лес меня пугает
Страшно мне смотреть в кусты
Если ветка шевелится я бледнею
Может ветер ветку шевелит,
А может зверь. Или дух лесной
А может птица.
Если птица, я возьму ружьё,
Заряжу его коварной дробью
<1933 год>
* * *
Порою мил порою груб
неся топор шёл древоруб
чуть чуть светлее становилось
стая чашек проносилась
древоруба плакал дух
полон хлеба полон мух
и полон нечеловеческой тоски
от великого мученья
рвался череп на куски
в глазах застревала гребёнка
и древоруб заглядывал туда как это положено
когда походкой жеребёнка
шла нина муфтой загорожена
ведя под ручку велосипед
шла нина к тане на обед
предчувствуя жаркого землю
была зима до этих пор
шёл древоруб и нёс топор
поглядывая в разные стороны
на крыше сидели вороны
и лисицы
и многие другие птицы
<январь 1931 года>
* * *
Почему любовный фибр
каждый миг меня трясёт
и в толпу девичьих игр
страстный вихрь меня несёт
удержаться нет сил боле
с диким рёвом точно лев
я несусь туда где в море
плещат груди чудных дев
<1933 год>
* * *
Почему нелюбопытны
Эти бабы супротив?
Потому что первобытны
Как плохой локомотив.
<1931 год>
* * *
Почто сидишь
и на меня нисколько не глядишь
а я значёк поставив на бумаге
лишь о твоей мечтаю влаге
ужель затронул вдруг тебя мой взгляд манящий
ужели страсть в твою проникла грудь
и ты глядишь теперь сюда всё чаще
так поскорей же милая моею будь.
<1931 год>
Размышление о девице
Прийдя к Липавскому случайно,
Отметил я в уме своем:
Приятно вдруг необычайно
Остаться с девушкой вдвоем.
Когда она пройдет воздушной
Походкой – ты не говоришь;
Когда она рукой послушной
Тебя коснется – ты горишь;
Когда она слегка танцуя
И ножкой по полу скользя
Младую грудь для поцелуя
Тебе подставит,– то нельзя
Не вскрикнуть громко и любезно,
С младой груди пылинку сдуть,
И знать, что молодую грудь
Устами трогать бесполезно.
21 января 1935 года
* * *
Пристала к пуделю рука
торчит из бока кулаком
шумят у пуделя бока
несется пудель молоком
старуха в том селе жила
имела дойную козу
и вдруг увидела собаку
в своем собственном глазу
тут она деревню кличет
на скамью сама встает
помахав зубами причет
херувимскую поет.
март? 1929 года
Половинки
присудили у стогов
месяцем и речкою
и махнула голова
месяца голова
толстою ручкою
позавидовала ей
баба руку ей
позавидовала баба
корамыслами
на дворе моём широком
вышивают конаплей
дедка валенками шлёпает
и пьёт молоко
позавидовала я
вот такими дулями
и роди'ла меня мать
чехардой придорожною
а крестил меня поп
не поп а малина
вся то распоса'дница
батькина бухта
лавку закапала
вороньим яйцом
больно родимая
грудью заухала
мыльными пузырьками
батьке в лицо
ахнули бусы
бабы фыркали
стукала лопата
в брюхо ему
избы попы
и звёзды русые
речка игрушка
и солнце лимон
разные церковки
птички, палочки
оконце ла'сковое
расшитое
всё побежало
побежало и ахнуло
сам я вдеваю кол в решето
бъется в лесу фанта'н фанто'вич
грузди сбирает
селени'м паша'
перья точат
мальчик Митя
уснул в лесу
холодно в рубашке
кидаться шишками
кожа пупырашками
буд-то гусиная
высохли мочалками
волосы под мышками
хлещет бог
бог – осиновый
а'хнули бусы
бабы а'хнули
радугами стонет
баба Богородица
лик её вышитый
груди глажены
веки мигнут
и опять
закроются
сукровицей кажется потеют и дохнут навозные кучи
скучно в лесу!
в дремучем невесело!
мне то старухи до печёнки скучно
мальчика Митю
в церковь
НЕСТЬ
ведьма ты ведьма
кому ты позавидовала?
месяц пу'пом сел на живот!
мальчика Митю
чтоб его(!) и'дола
сам я вдеваю кол в решето
сам я сижу
матыгой
ночью
жду перелесья
синего утра
и кто то меня за плечо воро'очает
тянет на улицу
мой рукав
ЗНАЮ
от сюдова
мне не поверят
мне не разбить
ключевой тиши'
дедка мороз стучится в двери
месяц раскинул
в небе шалаши.
стены мои звончее пахаря
крепче жимолости в росту'
крепли и крепли
и вдруг
заа'хала
бабы и бусы и шар на мосту
– милый голубку милой посылает
шлет куличи'
и хлай на столо
а губы плюются
в дым кисилями
а руки ласка'ются
ниже колен
ба'бка пе'ла
небу новосе'лье
небо полотенце!
небо уж не то!
бабка поля пшеном за'се'яла
сам я вдеваю кол в решето
пря'жею бабкиной
месяц утонет
уши его
разольются речкою
– там из окна
соседнего до'мика
бабка ему
махну'ла ручкою
всё
Школа Чинарей
Взирь За'уми
<1926 год>
* * *
Приходите приходите
Воспитанники и паруса
Вы понкраты образованные
И ты нищий с гребёночкой в сапогах
Вот уж день песочный старится
дымом кроется курган
Возле Петьки, возле образа
или в досках на горе
Я горикола горакала
в тумане каллеваллу
пока черешня около
мне сучьями велела
Приходите приходите
на Коломенскую 7
принесите на ладоне
возбуждающую смесь.
<1927 год>
из М.Д.Омайс
перевод
Пришёл конец. Угасла сила
Меня зовёт к себе могила.
И жизни вдруг потерян след.
Всё тише тише сердце бьётся,
Как туча смерть ко мне несётся
И гаснет в небе солнца свет.
Я вижу смерть. Мне жить нельзя
Земля прощай! Прощай земля!
<1937 год>
* * *
Пришла весна.
вздулись камни.
веселее стали нам дни.
пришла весна
тепло и камни
веселее стали нам дни.
Тут весна!
Кричали камни
и теплее стали нам дни
зачем весна
ложиться в камни
отдавайте только нам дни
Где весна?
Смотри на камни.
камням ночь отдай, а нам дни.
уходи весна под камни
на земле оставь лишь нам дни.
1930 год
* * *
Птичка с маленькой головкой
о чём так жалобно свистишь?
что ты землю бьешь подковкой?
что ты кверху не летишь?
птичка с маленькой головкой
залетела к нам в окно
с этой маленькой плутовкой
мы знакомы так давно.
прошлый год в начале Марта
мы сидели в лесу густом
вдруг летит как легкая карта
птичка с маленьким хвостом.
птичка с маленькой головкой
выше облака летить
человек идёт с винтовкой
птичку пулей застрелить.
<1933 год>
* * *
"Ревекка, Валентина и Тамара
Раз два три четыре пять шесть семь
Совсем совсем три грации совсем
Прекрасны и ленивы
Раз два три четыре пять шесть семь
Совсем совсем три грации совсем
Тодстушка, Коротышка и Худышка
Раз два три четыре пять шесть семь
Совсем совсем три грации совсем!
Ах если б обнялись они, то было б
Раз два три четыре пять шесть семь
Совсем совсем три грации совсем
Но если б и не обнялись бы они то даже так
Раз два три четыре пять шесть семь
Совсем совсем три грации совсем."
<ноябрь 1930 года>
* * *
Ряд вопросов проносился
в виде легких петухов
я лежал, во мне струился
без конца речей грехов
I вопрос
почему телам небесным
(луны, звёзды и серпы)
по кривым бежать известным
дали волю?
Ответ небесных тел
Потому что мы слепы
II вопрос
Людям дан свободный выбор
либо дом, либо лоб.
Почему нам нет котыбр?
Ответ судьбы
Потому что людям гроб.
<1931 год>
Сюита (из "Голубой тетради")
I
С давних времен люди задумываются о том, что такое ум и глупость. По
этому поводу я вспоминаю такой случай. Когда моя тетка подарила мне
письменный стол, я сказал себе: "Ну, вот, сяду за стол и первую мысль
сочиню за этим столом, особенно умную." Но особенно умной мысли я
сочинить не мог. Тогда я сказал себе: "Хорошо. Не удалось сочинить
особенно умную мысль, тогда сочиню особенно глупую." Но и особенно
глупую мысль сочинить тоже не мог.
Все крайнее сделалось очень трудно. Средние части делаются легче. Самый
центр не требует никаких усилий. Центр – это равновесие. Там нет
никакой борьбы.
Надо ли выходить из равновесия?
Некий Пантелей ударил пяткой Ивана.
Некий Иван ударил колесом Наталью.
Некая Наталья ударила намордником Семена.
Некий Семен ударил корытом Селифана.
Некий Селифан ударил поддевкой Никиту.
Некий Никита ударил доской Романа.
Некий Роман ударил лопатой Татьяну.
Некая Татьяна ударила кувшином Елену.
И началась драка.
Елена била Татьяну забором.
Татьяна била Романа матрацем.
Роман бил Никиту чемоданом.
Никита бил Селифана подносом.
Селифан бил Семена руками.
Семен плевал Наталье в уши.
Наталья кусала Ивана за палец.
Иван лягал Пантелея пяткой.
Эх,– думали мы,– дерутся хорошие люди.
II
Одна девочка сказала: "Гвя."
Другая девочка сказала: "Хфы."
Третья девочка сказала: "Мбрю."
А Ермаков капусту из-под забора хряпал, хряпал, хряпал.
Видно уже вечер наступал.
Мотька с говном наигрался и спать пошел.
Моросил дождик.
Свиньи горох ели.
Рагозин в женскую баню подглядывал.
Санька на Маньке верхом сидел.
Манька же дремать начала.
Потемнело небо. Заблестели звезды.
Под полом крысы мышку загрызли.
Спи мой мальчик, не пугайся глупых снов.
Глупые сны от желудка.
III
Брейте бороду и усы!
Вы не козлы, чтобы бороды носить,
Вы не коты, чтобы усами шевелить.
Вы не грибы, чтобы в шляпках стоять.
Эх, барышни!
Посдергайте ваши шапочки!
Эх, красоточки!
Посдергайте ваши юбочки!
Ну-ка ты, Манька Марусина!
Сядь на Петьку Елабонина.
Стригите, девочки, ваши косички.
Вы не зебры, чтобы бегать с хвостиками.
Толстенькие девочки,
Пригласите нас на праздники.
IV
Ведите меня с завязанными глазами.
Развяжите мне глаза и я пойду сам.
Не держите меня за руки,
Я рукам волю дать хочу.
Расступитесь, глупые зрители.
Я ногами сейчас шпыняться буду.
Я пройду по одной половице и не пошатнусь,
По карнизу пробегу, не рухну,
Не перечьте мне. Пожалеете.
Ваши трусливые глаза неприятны богам.
Ваши рты раскрываются некстати.
Ваши носы не знают вибрирующих запахов.
Ешьте суп – это ваше занятие.
Подметайте ваши комнаты – это вам положено от века
Но снимите с меня бандажи и набрюшники.
Я солью питаюсь, а вы сахаром.
У меня свои сады и свои огороды.
У меня в огороде пасется своя коза.
У меня в сундуке лежит меховая шапка.
Не перечьте мне, я сам по себе, а вы для меня.
Только четверть дыма.
V
– Федя, а Федя!
– Что-с?
– А вот я тебе покажу "Что-с"!
(молчание)
– Федя, а Федя!
– В чем дело?
– Ах ты, сукин сын! Еще в чем дело спрашиваешь.
– Да что вам от меня нужно?
– Видали?! Что мне от него нужно! Да я тебя, мерзавца, за такие
слова... Я тебя так швырну, что полетишь сам знаешь куда!
– Куда?
– В горшок.
(молчание)
– Федя, а Федя!
– Да что вы, тетенька, с ума сошли?
– Ах! Ах! Повтори, как ты сказал!
– Нет, не повторю.
– Ну, то-то! Знай свое место! Небось! Тоже!
VI
Я подавился бараньей костью.
Меня взяли под руки и вывели из-за стола.
Я задумался.
Пробежала мышка.
За мышкой бежал Иван с длинной палкой.
Из окон смотрела любопытная старуха.
Иван, пробегая мимо старухи, ударил ее палкой по морде.
VII
Жалобные звуки испускал Дмитрий.
Анна рыдала, уткнувшись головой в подушку.
Плакала Маня.
8 января 1937 года
Составлено из отдельных фрагментов, записанных в "Голубой тетради".
Начало каждого фрагмента обозначено римской цифрой.
* * *
Свои ручки лелея
склонилась дева как лилея
держа в руках цвет белой птицы
она мгновенно хорошела
шарф пуховой вязала спицей
шею кутала чтоб не простудиться
вышивала плат шелками
"всякая тварь должна трудиться"
и труд вылетал из рук её аршином
иголка сквозь шелка летала
порою падала наполовицу
раздавался звон металла
девица руки вздев к вершинам
в камыш прятала нагое тело
и труд вылетал из рук её аршином
иголка сквозь полотно летела.
День приходил
<октябрь 1929 года>
* * *
Седьмого мая был прекрасный день
деревья в мелких листиках уже
бросали тень
весёлый шум летел со скотного двора.
стояла в воздухе жара.
<первая половина 1930-х годов>
* * *
Сидел в корзине зверь
по имени Степан
ты этому не верь
жила была дитя
у ней в груди камыш
студеная волна
а вместо носа кран
а вместо глаза дырка
и плачет и кричит
и стонет животом.
после 23 декабря 1928 года
* * *
Синее Божество!
Да наступит мое торжество!
Ваше Благородие,
пошли мне небывалое плодородие!
Пожалей меня неудачного верзилу,
пошли мне огромную поэтическую силу!
Гибну я,– тако
<1938 год?>
Выбор дней
Скажу вам грозно:
хвост мудрого человека
опасен беспечному лентяю.
Чуть только тот забудет название года
хвост обмахнёт пыль памяти безумца
прощай тогда речей свобода!
Уже выкатывает солнце новые дни
рядами ставит их на выбор.
Скажу вам грозно: лишь мы одни
поэты, знаем дней катыбр.
всё
4 апреля 1931 года
* * *
Скажу тебе по совести,
как делается наша мысль,
как возникают корни разговоров,
как перелетают слова от собеседника к собеседнику.
Для этого надо молча просидеть некоторое время,
стараясь уловить хотя бы звёздочку,
чтобы было, как говорится, с чего распутать свою шею
для поворотов очень приветливым знакомым и незнакомым собеседникам.
Поздоровавшись, поднеси хозяйке горсть валунов
или иную припасённую ценность
в виде булавки, или южного плода, или ялика
для прогулки по озеру в тихия солнечныя погоды,
которыми так скуп северный климат,
где весна приходит иной раз с порядочными опозданиями,
таким образом, что ещё в июне месяце
комнатная собака спит, укрывшись одеялом,
как человек – мужчина, женщина или ребёнок,
и всё же дрожит от озноба.
Иной раз берёт просто злоба
на порядок смены
тепла и холода.
Вот время луны то старо, то молодо,
во много яснее непонятной путаницы погод.
Учёные наблюдают из года в год
пути и влияния циклонов,
до сих пор не смея угадать: будет ли к вечеру дождь.
И я полагаю, что Павел Николаевич Филонов
имеет больше власти над тучами.
Кто хочет возразить, прошу задуманное исполнить.
Для возражений умных, или сильных,
или страстных, своевременных и божественных,
я припас инструменты, способные расковырять любую мысль собеседника.
Я всё обдумал, взвесил, пересчитал и перемножил
и вот хозяйке подношу,
как дар пустынника,
для спора очень важный набор инструментов.
Держите, милая хозяйка, мой подарок
и спорьте, сколько вам угодно.
28 июня 1931 года
* * *
Скорей подними занавеску
и жадно смотри на меня.
Ты страстной рукой подними
занавеску
и страстно смотри на меня
<1931 год>
Неизвестной Наташе
Скрепив очки простой веревкой, седой старик читает книгу.
Горит свеча, и мглистый воздух в страницах ветром шелестит.
Старик, вздыхая гладит волос и хлеба черствую ковригу,
Грызет зубов былых остатком и громко челюстью хрустит.
Уже заря снимает звезды и фонари на Невском тушит,
Уже кондукторша в трамвае бранится с пьяным в пятый раз,
Уже проснулся невский кашель и старика за горло душит,
А я стихи пишу Наташе и не смыкаю светлых глаз.
23 января 1935 года
Лампа о словах подносящих укромную музыку
Слава Богу кончен бой
лихорадки с молотком
удивили мы с тобой
в старом, тощем, никаком
государстве наших палок
победителя жену
кто был тучен кто был жалок
все разбиты в пух и прах
кое-кто глядел уныло
кое-кто играл во лбы
кое-кто внимал уныло
звукам редьки и пальбы
кое-кто раздвинув руки
умирал всю ночь со скуки
кое-кто шептал молитву
кое-кто в подвал забился
кое-кто смотрел на битву
кое-кто богам молился
кое-кто в просторном фраке
шевелил усы во мраке
кое-кто с часами дрался
кое-кто фасадом крался
вынув нож из рукава
ну и ночка какова
мне в окно глядели вещи
этих ужасов похлеще
мне в окно глядел сюргуч
грозен, красен и могуч
мне в окно мигая глупо
заглянула тётя лупа
мне в окно длиной с вершок
показался артишок
я дрожал и я молился
на колени повалился
быстро двигая перстами
осенял себя крестами
вспоминал смешные книги
но бежали быстро миги
всё быстрее и всё дале
вещи тихо наседали
унося мое спасенье
наступило воскресенье
с незаметных потолков
пала ночи цепь оков
я поднялся понемногу
оглянулся. Слава Богу
кончен бой моих тревог
дети кушайте пирог.
16 апреля <1931 год>
* * *
Слава радости пришедшей в мой дом.
Слава радости приходящей в дом
когда меньше всего ждешь её.
Всё внезапно пока не придет внезапная радость.
Тогда внезапное становится долгожданным
а имя Господа моего звучит ликованием.
<1931 год>
ОHNE мельница
Сломались руки
упала ножка
вздохнули духи
блестела ложка
опять Андроний
стоял понурый
немного синий
немного бурый
под ним земля
звала свистела
собак души
сломалось тело
и в землю крак
легло вздыхая.
Андроний шел
ногой махая
<январь 1931 года>
Дачная ночь
фельетон
Слон купается фурча
держит хоботом миры
волки бродят у ручья
в окна лазают воры
им навстречу жгут свечу
они слезают нож в зубах
бегут по саду. Каланчу
огибают в трех шагах
поперек пути забор
много выше чем овин
быстро лезет первый, вор
остальные вслед за ним
БАХ! звучит ружейный гром
пуля врезалась в сосну
гости сели на паром
и отправились ко сну
Ляля дремлет вверх ногой
вид ее зато сердит
мать качает головой
снится юноша нагой
и глазами вдаль вертит
где-то стукает вагон
освещая мрак внутри
тетя Вера шлет поклон
Костя едет без погон
в пеший полк 93
ищут зкстренно врача
кто-то много съел блинов
врач приходит осерча
слон купается фурча
у ленивых берегов.
всё
27 ноября 1926 года
Н.А.Заболоцкому
Смотрю пропала жизни веха,
я сам изрядно и зело
из Ленинграда прочь уехал
уехал в Детское село.
Пиши мой друг ко мне посланье
пока ухватка горяча
твоя строка промчится ланью
передо мною как свеча.
Детское Село, 10 июля 1927 года
* * *
Соловей, скатываясь в ящик
Я пел
теперь я стрел
а ты песок
твой лоб высок
согни хребет
земля кругла
в ней дыр и скважен
больше орла
ты в землю пяткой друг посажен
лежишь в пустыне жёлт и важен
заметен в небе твой лоскут
в тебе картошку запекут
я кончил петь
пора летать
орла в кастрюле свежевать
и в землю ткнуть орлиный хрящик
не то меня запрячат в ящик.
Одинокий бедуин, глядя на летящий песок
вон песок летит арабы
очи нам засыпет он
скрыться люди Ах куда бы
только б сгинул этот сон
Хор бедуинов и архангелов
Эх ухнем по песку
расшвыряем глупую тоску!
Одинокий бедуин
и птичка там в песок лопала
вверх животиком летит
и птичка бедная пропала
даже конь мой не глядит
Хор
Эх ухнем по песку
расшвыряем глупую тоску!
всё
4 января 1930 года
* * *
Соседка помоги мне познакомиться с тобой
Будь первая в этом деле.
Я не могу понять
Совсем запутался
Что хочешь ты?
Со мной соседка познакомиться
иль просто в улицу смотреть
пренебрегая той прозрачной птицей
которая летит из учрежденья
и нам с тобой как почта служит,
перенося желания от сердца к сердцу.
<1931 год>
Хореи
Спит на дереве кукушка
Рак под камнем видит сон
На лугу лежит пастушка
Дуют ветры с двух сторон.
<1935 год>
Вариации
Среди гостей в одной рубашке
Стоял задумчиво Петров.
Молчали гости. Над камином
Железный градусник висел.
Молчали гости. Над камином
Висел охотничий рожок.
Петров стоял. Часы стучали.
Трещал в камине огонек.
И гости мрачные молчали.
Петров стоял. Трещал камин.
Часы показывали восемь.
Железный градусник сверкал.
Среди гостей, в одной рубашке
Петров задумчиво стоял.
Молчали гости. Над камином
Рожок охотничий висел.
Часы таинственно молчали.
Плясал в камине огонек.
Петров задумчиво садился
На табуретку. Вдруг звонок
В прихожей бешено залился,
И щелкнул англицкий замок.
Петров вскочил, и гости тоже.
Рожок охотничий трубит.
Петров кричит: "О Боже, Боже!"
И на пол падает убит.
И гости мечутся и плачут.
Железный градусник трясут.
Через Петрова с криком скачут
И в двери страшный гроб несут.
И в гроб закупорив Петрова,
Уходят с криками: "готово".
15 августа 1936 года
Фокусы!!!
Средь нас на палочке деревянной
сидит кукушка в сюртуке,
хранит платочек румяный
в своей чешуйчатой руке.
Мы все как бабушка тоскуем,
разинув рты, глядим вперед
на табуретку золотую
и всех тотчас же страх берет:
Иван Матвеевич от страха
часы в карман переложил.
А Софья Павловна, старуха,
сидела в сокращеньи жил
А Катя, в форточку любуясь,
звериной ножкой шевеля,
холодным потом обливаясь
и заворачивалась в шеншеля.
Из-под комода ехал всадник,
лицом красивый, как молитва,
он с малолетства был проказник,
ему подруга – битва.
Числа не помня своего,
Держал он курицу в зубах
Иван Матвееча свело,
загнав печенку меж рубах.
А Софья Павловна строга
сидела, выставив затылок,
оттуда выросли рога
и сто четырнадцать бутылок.
А Катя в галстуке своем
свистела в пальчик соловьем,
стыдливо кутаясь в меха
кормила грудью жениха.
Но к ней кукушка наклонялась,
как червь, кукушка улыбалась,
потом на ножки становилась
да так, что Катя удивилась,
от удивленья задрожала
и, как тарелка, убежала.
2 мая 1928 года
Зарождение нового дня
Старик умелою рукою
Пихает в трубочку табак.
Кричит кукушка над рекою,
В деревне слышен лай собак.
и в гору медленно вползая
Скрипит телега колесом,
Возница воздух рассекая
Махает сломанным кнутом
И в тучах светлая Аврора
Сгоняет в дол ночную тень.
Должно быть очень очень скоро
Наступит новый, светлый день.
16 января 1935 года
* * *
Стоит за дверью мой лакей
С цветочком на носу
Неси мне завтрак поскорей
Извольте принесу
<первая половина 1930-х годов>
* * *
Стоит средь волн морских пустынный остров
Над ним скалы громадный остов
Путь ветру лбом пересекает
Порой искрится и сверкает
Порой пустынна и гола
Стоит над морем чёрная скала
И волны дохлых рыб несут к её откосам.
Морские воды разрезая носом
Шёл пароход. Команда пела.
Летела чайка. Солнце грело.
И человек в штурвальной рубке
Смотрел кругом, пуская дым из трубки
Спокойно море. Кое-где мелькнёт акула
Ударит по волне хвостом
И вновь исчезнет. Кое-где
Подскочит рыбка. Чайка рыболов
Её тотчас же на лету хватает клювом.
Другая чайка к ней спешит
И выхватив добычу ловко
Из клюва медленной соперницы
Шумит крылом
И прочь летит.
И вслед разбойнице глядит
Голодным взором чайка рыболов.
И снова скачет рыбка меж валов.
Команда весело смеётся
И по морским волнам домой
Весёлый пароход несётся
И воду пенит за кормой
Сгустились тучи на востоке
Барашки по морю бегут
Бормочет штурман: "будет буря
Придётся нам ослабить блоки
И трубы сбить. Не то капут.
Я знаю будет страшный бой"
И бровь косматую нахмуря
На волн игру глядит перед собой
Свежеет ветер. Бьются снасти.
У волн морских всё больше власти
Всё выше вал. всё больше пены
Бежит на грустный вой сирены
Команда быстро по местам
Из трубки выбив прочь табак
Промолвил штурман: "сто собак
И двести кошек не отдам
За то, что гром сейчас не грянет".
Промолвил штурман. Да как взглянет
Перед собой на волн игру
И видит страшную скалу
Торчит скала земли сучёк
А под скалой земли клочёк
У моря бурного в плену
Никем не веданный. К нему
Летит волна, за ней другая,
И ветер чайку кувыркая
Как пух по воздуху несёт
И вдруг с размаха обземь бьёт
<1934 год>
Падение вод
Стукнул в печке молоток,
рухнул об пол потолок:
надо мной открылся ход
в бесконечный небосвод.
Погляди: небесных вод
льются реки в землю. Вот
я подумал: подожди,
это рухнули дожди.
Тухнет печка. Спят дрова.
Мокнут сосны и трава.
На траве стоит петух
Он глядит в небесных мух.
Мухи, снов живые точки,
лают песни на цветочке.
Мухи:
Поглядите, мухи, в небо,
там сидит богиня Геба.
Поглядите мухи, в море,
там уныние и горе
над водой колышут пар.
Гляньте, мухи, в самовар!
Мухи:
В самовар глядим, подруги,
там пары встают упруги,
лезут в чайник. Он летит.
Воду в чашке кипятит.
Вьется в чашке кипяток.
Гляньте, мухи, эпилог!
Мухи:
Это крыши разлетелись,
открывая в небо ход,
это звезды развертелись,
сокращая чисел год.
Это вод небесных реки
пали в землю из дыры.
Это звезд небесных греки
шлют на землю нам дары.
Это стукнул молоток.
Это рухнул потолок.
Это скрипнул табурет.
Это мухи лают бред.
всё
24 января 1930 года
Ужин
Стукнул кокер. Сто минут.
Прыгнул фокер. Был помнут.
вышла пика. Нет плиты.
Здравствуй Кика. вот и ты.
Кика
Надя нам сварила чай
мне сказала: отвечай!
Тут ответил я: калтун.
Пала дверь, вошёл колдун.
Колдун
Дайте хлеба мне и нож
Я простужен – в теле дрожь.
Я контужен, стар и сед.
Познакомтесь: мой сосед.
Сосед
Здраствуй Кика старикан.
Здраствуй Надя. Дай стакан
Здраствуй чайник. Здраствуй дом.
Здраствуй лампа. Здраствуй гном.
Гном
Видел я во сне горох.
Утром встал и вдруг подох
Я подумал: ну и сон!
Входит Кока. Вот и он.
Кока
Ветер дул. текла вода.
Пели птицы. Шли года.
Стукнул кокер.
Прыгнул фокер.
и пришёл я к вам тогда.
Все хором
Начнем же ужинать!
всё
24 января 1930 года
* * *
Стул в кандалах.
Его поймали.
Тут муравьед
идёт размеренной стропой
Из двери острой мордой смотрит
удивившись как же так.
Почему собственно говоря стул
пойман в цепи кандавые
всюду степи кольцевые
не удрать и человеку
там гони иль не гони
руки в пламень окунай
закрепи кольцо стальное
к ножке приделай цепь.
Дай молотом по спинке
развалится стул на части
<до октября 1929 года>
Антон и Мария
Стучался в дверь Антон Бобров.
За дверью, в стену взор направив,
Мария в шапочке сидела.
В руке блестел кавказский нож,
часы показывали полдень.
Мечты безумные оставив,
Мария дни свои считала
и в сердце чувствовала дрожь.
Смущен стоял Антон Бобров,
не получив на стук ответа.
Мешал за дверь взглянуть тайком
в замочной скважине платок.
Часы показывали полночь.
Антон убит из пистолета.
Марию нож пронзил. И лампа
не светит больше в потолок.
26 января 1935? года
* * *
Так начинается голод:
с утра просыпаешься бодрым,
потом начинается слабость,
потом начинается скука,
потом наступает потеря
быстрого разума силы,
потом наступает спокойствие.
А потом начинается ужас.
1937 год
Тюльпанов среди хореев
Так сказал Тюльпанов камню
камень дуло курам кум
имя камня я не помню
дутый камень девы дум
в клетку плещет воздух лютень
глупо длится долгий плен
выход в поле виден мутен
розы вьются в дурь колен
лампа громко свет бросала
в пол опутан свет летел
там доска с гвоздем плясала
доску вальсом гвоздь вертел
доску вальсом гвоздь вертел
а в стену бил рукой Тюльпанов
звал напрасно центр сил
рос над камнем сад тюльпанов
дождик светлый моросил.
Дождик:
Сухо в пепле в ухе сера
дуло в землю пробралось
там в горе проскачет серна
там на валу проходит лось
дубравы трав корчует рогом
рек сдвигает брег зелён
орлиный бег на лбу упругом
несет обратно грозный клён
но я дождем сверкаю шашка
близко кокнет бричка вешка
птичка хлопнет в лодку камнем:
вспомним птичке о недавнем!
Помним сад
в саду скамейка
на скамейке с пирогом
в том саду сидел Тюльпанов
птички плавали кругом
птички плавали кругом.
Помним дом
на крыше пламя
в окнах красная заря
из дверей выходит няня
сказка длинная моя
сказка длинная моя.
Няня в сад идет и плачет
и Тюльпанова манит
а Тюльпанов как цветочек
незабудкою звенит
а Тюльпанов как цветочек
незабудкою звенит.
Подними глаза Тюльпанов
няню глазками окинь
но Тюльпанов сдвинул брови
и задумался. Аминь.
Но Тюльпанов сдвинул брови
и задумался. Аминь.
Тут поднялся камень в битву
двинул войско в дуб сырой
в грудь врагам врезал он бритву
гнулся жаром стыл порой
снова кругла сила чрева
к небу прет земля пружин
в белый воздух мчится дева
лишь Тюльпанов недвижим
сад к нему склонил вершины
няню тихую привел
сверху дождь летел в кувшины
снизу вверх цветочек цвел.
Так сказал Тюльпанов няне:
видишь няня я силён
дождь пройдет
цветок завянет
только я пройду как сон.
Только я пройду как сон.
Только ты пройдешь как лодка
возле сада
вдоль пруда
убежишь моя красотка
няня глупая вода
няня глупая вода.
И лишь птички
ветров дети
не кружатся вкруг небес
не стрекочат в небе дудкой
не летят в дремучий лес
не стрекочат в небе дудкой
не летят в дремучий лес.
Только я сижу Тюльпанов
только я сижу да ты
как дитя среди тюльпанов
между птичек ходишь ты
как дитя среди тюльпанов
между птичек ходишь ты.
Няня:
Успокойся мой цветочек
на скамейке пирожок
по воде плывет кружочек
за холмом дудит рожок
успокойся мой цветочек
успокойся пирожок
хочешь я побегу за тобою
по траве по мху по кочкам
буду страшною трубою
бегать следом за цветочком
содрогая бабу медь
или хочешь буду петь
на траве плясать и хлопать
я в тарелочки ладош
или в малину спрятав локоть
буду в землю тыкать нож
или прыгать над огнем
или прятаться вдвоем
или пальчиками щелкать
буду в домике твоем.
Цветочек:
Одинокою тычинкой
в поле воин я стою
временами непогоды
дуют в голову мою.
Птички там под облаками
ищут маленьких подруг
звери длинными шагами
ходят по полю вокруг.
Я стою на пьедестале
в поле воин одинок
ветры хлопают листами
травы стелятся у ног.
Скучно мне.
Глаза открою
все несутся кто куда.
Только няня
ты со мною!
няня глупая вода.
Няня глупая вода.
23-24 октября 1929 года
* * *
Так я молил твоей любви
Смеялся пел и плакал горько,
Но ты за все мои мольбы
Мне обещала дружбу только.
<первая половина 1930-х годов>
Ку, Щу, Тарфик, Ананан
Тарфик
