Текст книги "н2"

Автор книги: Даниил Сторчак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– Но исчезают в них люди, – возразил южанин.

– А следом в эти города более не приходят торговцы. Вообще. Никто не хочет оказаться с ножом в спине и без товара.

– А здесь все можно списать на неугодных наемников, – закончил я. – Кому вы неугодны?

– Всего двум людям, способным это провернуть. И один из них вчера отбыл по приказу короля.

– И кто же оставшийся? – задал вопрос Варривер.

– Сын и наследник барона, вместо отца сейчас управляющий городом. Лгун, бабник и просто развращенный деньгами сыночек. Мразь, каких поискать. Но, заветы отца строго блюдущая, – сплюнул Ивалос на пол.

– Ну, хоть что-то, – прошел я к двери. – Это надо проверить. И сейчас же.

Город ночью бы пуст. Двери закрыты, тяжелые ставни захлопнуты, белье собрано и в хозяйство убрано. Все хозяйки помои выбросили еще днем, и теперь те стекали в едва различимых в свете фонарей канавах, подозрительно шурша питающимися в них крысами. За крысами, изредка, в мгновение наполняя слух звуками яростной борьбы, пищания и шипения, бросались облезлые уличные коты. А их уже сгонял свет наших фонарей. После удушающей дневной жары город был заполнен самыми отвратительными запахами гниения и мочи, которые можно было представить. И даже уже долго длящаяся ночь никак не помогала от него избавиться. Огромный каменный сортир.

С полчаса мы почти бежали по узким улицам города, минуя широкие главные дороги и вновь погружаясь в грязные переулки. Встречать патрули местной стражи совершенно не хотелось. Один раз пришлось перелезать через невысокую узкую стену, отделявшую квартал богачей. В этом нам помогли удачно поставленные возы с сеном. Когда же Ивалос скомандовал остановку и ткнул на темнеющий провалами окон большой дом за каменным забором, бег закончился.

– Вот его дворец.

Дом, на который он указывал, был скорее полноценным замком, чем дворцом богача. По крайней мере что высокая, в рост человека, каменная кладка, что массивные дубовые ворота, способные пропустить сквозь себя целую телегу, что видневшиеся на основном строении башенки, где в идее должна была стоять стража, все это говорило о том, что замок строился как очередное оборонительное сооружение, а не дом для ублажения своего чувства прекрасного, как многие дворцы богачей в квартале. Он строился очень давно, во времена, когда "мой дом – моя крепость" было истиной в последней инстанции. Однако многие годы мира в стране и в нем оставили свой след. Ворота были закрыты, но стражи на смотровых не было. Владелец замка никого серьезно не опасался: подковерная война с другим берегом уже давно перешла в разряд простого презрения, нежели реальных стычек. По крайней мере, именно так это все объяснил отец Хаинкель, когда Ивалос скрылся задать вопросы своим осведомителям в замке.

Сам замок представлял собой Г-образное разновысотное строение. Правое крыло, широкое и низкое, предназначалось для слуг и личной стражи местного лорда. В его окнах, что на первом, что на втором этаже еще горел свет. В противовес ему, узкое и высокое левое крыло было погружено во мрак. Либо там не было ни одного жаждущего света человека, либо там просто все спали. И спустя четверть часа, когда вернулся наемник, подтвердился именно второй вариант.

– Его высочество, сморенное утехами, изволил спать, – сплюнул Ивалос, подходя к нам. – Расслабьтесь. Утешала его сегодня известная шлюха, вдова бывшего главы купеческой гильдии.

Мы невольно выдохнули, расцепив до хруста сжатые зубы.

– Что с сестренками?

– Кухарка, что ублажала сегодня вечером солдат, слышала из разговоров, что баронет приказал привести ему двух новоприбывших девчонок "неземной красоты". Я так понимаю, это и есть наши сестренки.

– Значит все-таки он? – процедил Варривер.

– Он, – кивнул южанин.

– Насколько этой кухарке можно верить?

– Деньги открывают все рты, – пожал плечами южанин. – А уж за такие пустяки, так тем более.

– И то факт, – задумчиво почесал подбородок глава.

– И где они теперь? – не отставал я от информатора.

– Она не знает, – покачал головой Ивалос. – Но сказала, что сегодня вечером за общим столом не было троих из стражи барона. И вернулись они лишь час назад.

– Узнать кто возможно?

– Баррик, Рорт и Вик. Трое пройдох и выпивох, считающихся у барона на плохом счету, а вот у баронета исполняющих его грязные поручения. Их женщины из замка не любят, вечно грязные, пьяные и жестокие.

– Описание почти один в один... – протянул Варривер.

– Надо их найти, – я в упор посмотрел на главу. – Если...

– Не торопись. Если баронет спит, то до завтрашнего вечера ничего с твоими девочками не станет, – положил мне руку на плечо Ивалос.

– С чего такая уверенность?

– Просто девушки к нему приходят лишь ночью. А днем – дела. Завтра ему необходимо будет посетить ваш караван и разобраться с еще одним караваном. Нашим. А до тех пор они будут его ждать в неприкосновенности. – Я вопросительно уставился на южанина. – Я же говорил, что он бабник. Это все знают. А еще он сын барона. Это тоже все знают. Сложи два и два, и получишь, что девушек он захочет получить нетронутыми. Они будут ждать его в какой-нибудь запертой комнате или камере в замке.

– Логично, – кивнул я. – Но это лишь теория. Надо пробраться в замок и найти кого-то, кто знает, где Кора и Мара.

– Кого? Стражников? – фыркнул Ивалос. – Они скорее всего спят в пьяном угаре в общих бараках. Даже если мы туда пролезем, минуя постового, то когда будем будить или вытаскивать конкретно этих троих разбудим пол казармы.

– А если выманить их?

– Как?

– Приплатить твоей кухарке, чтобы она их вызвала, мол по поручению баронета.

– Не станет. Она с головой дружит. Сегодня вытащит, а завтра с нее спросят, что это было за поручение такое. Подвалы лордов редко когда уступают инквизиторским.

– Может хоть кто-то еще знает, где их заперли? Сейчас ночь, вызволить их гораздо легче, чем днем.

– Например? – изобразил внимание Ивалос.

– Тваю... – процедил я.

– Именно, – он кивнул. – Надо ждать.

– Или попробовать найти их самим...

– А если обнаружат? – вмешался Варривер. – То, что ты из каравана, подтвердят стражники. А то, что бродишь ночью по чужим коридорам...

– Если караванщиков не повесят, то караван отберут, это точно, – кивнул южанин.

– Да чтоб их всех... – я с яростью отвернулся от собеседников к замку. На несколько минут вокруг нашей толпы человек в пятнадцать разлилось молчание. – А может сделать тоже самое?

Ярость как рукой сняло. В момент. А в голове стал рождаться план.

– А ведь и правда! Давайте сделаем тоже самое! – на меня смотрело много непонимающих взглядов. – Если мы не знаем где девушки, значит, нам нужен тот, кто знает. Или же легко может узнать!

– Что? – выразил единогласное недоумевание Варривер.

– Мы выкрадем баронета!

Вновь молчание поглотило нашу толпу. Разве что в этот раз оно было не напряженное, а изумленное.

– А может и сработать... – медленно протянул Ивалос.

– Вы с ума сошли?! – прошипел Варривер.

– Глава, у нас сейчас появятся зрители! – вмешался Перри. Караванский сказочник и балагур.

Все внимание моментально переключилось на многочисленную группу фонарей, выходящую из-за дальнего угла замка.

– Уходим! – скомандовал наемник.

– Да! И побыстрее! – подхватил Варривер.

– Но девушки!

– До следующего вечера они в безопасности, – махнул рукой Ивалос. – В отличие от нас. Уходим, быстро! Потушить огни!

В молчании и темноте, дорога до памятного трактира заняла у нас больше времени, чем от него. Огни патруля, а вряд ли это мог быть кто-то еще, за нами не следовали. От трактира, не сговариваясь, двинулись к стоянке каравана. В центре круга из телег ярко горел огонь, освещая пустое пространство вокруг – кто не был на посту, после нападения предпочел собраться в телегах.

– И что теперь? – первым делом спросил я.

– Думать! – отрезал Варривер.

– Что думать?! Надо было в тот же момент лезть через стену и искать этого лордика! – негодовал я.

– И как ты это себе представлял при приближающихся стражниках? Хорошо, что нас потеряли! – взмахнул руками Варривер.

– Часть туда, часть оттуда!

– Как?! – воскликнул он. Впрочем, это был риторический вопрос. Я и сам прекрасно понимал, что никак. Просто выплескивал, как и он все бушевавшее внутри.

На пару минут мы замолчали, погрузившись в мысли.

– Успокоились? – прервал это погружение Ивалос.

– А!.. – махнул я рукой.

– А теперь, может и мне что расскажут? – рядом с нами возник Мифал. – Что случилось и почему? И кто это? – он ткнул пальцем в южан.

– Ивалос, наемник, – ответил глава. – И...

– Отец Хаинкель. Бывший наемник, теперь радеющий за души своих товарищей, – склонил голову облаченный в рясу мужчина. – Позвольте и ваши имена узнать, чада Света.

– Мифал, глава охраны каравана. Правая рука Варривера, главы каравана, – бородач указал на Варривера. – Так что происходит?

– Кору и Мару похитили. Судя по всему, сын местного барона, сейчас сидящий в городе за главного, – изложил я. – А виновными в покушении, по всей видимости, хотели выставить этих неугодных наемников.

– И чем же наемники не угодили? – подозрительно глянул на них Мифал.

– Завтра через город должен пройти караван с оружием. Он идет с юга, из восточных княжеств. И в силу определенных обстоятельств пройти должен именно здесь, – Ивалос аккуратно подбирал слова.

– Оружия? Через Юстань провезти оружие – себе дороже, любой караванщик это знает! – фыркнул Мифал.

– Оружие предназначено для тюдорской армии на западе, потому на караване королевская печать, – оба караванщика присвистнули.

– Даже интересно, кому такое "счастье" досталось? – иронично изогнул брови Варривер.

– Кахмет.

– Заморский чернокожий? – удивились караванщики вновь синхронно. – Да он же в жизнь так далеко на север не забирался!

– Говорю же, обстоятельства, – пожал плечами Ивалос.

– Ну а вы тут причем?

– А мы должны обеспечить отсутствие проблем при переправе и указывать дорогу дальше.

– И с переправой возникли проблемы? – задал логичный вопрос Мифал.

– Местный барончик испугался, что оружие останется на противоположной стороне. А это, мол, чревато его берегу. Потому требовал либо королевского посланника, либо переправляться где угодно, но не здесь.

– Глупость какая, – фыркнул Мифал. – Любому идиоту известно, что не пропускать караван с королевской печатью, равнозначно противиться самому королю!

– Это ему объяснить забыли! – громко возмутился святой отец. – Не научили дураков! Ни барона, ни его глупого сынка!

– Как-то все равно глупо. – продолжил боевой гном. – Ну подумаешь, караван с оружием. Чего в нем опасаться то? Десяток кузнецов и оружие появится само!

– Не все так просто... – протянул отец Хаинкель.

– Пушки, – осенило меня. – В караване орудия, и местные бароны о том прознали.

– Разобранные, – медленно кивнул Ивалос.

– Да в любом городе есть пушки, – нахмурился Варривер.

– Что здесь, что на другом берегу, их крайне мало. Король все орудия повелел отправить на мидландский фронт. Говорят, там сейчас стало особенно жарко.

– Тогда ему есть, чего опасаться. Если вдруг пушки нацелят на них, они будут в глубоком кризисе... Заднице, в смысле, – исправился я, увидев непонимающие лица вокруг.

– Во-во! – кивнул Мифал. – Вот только чего ж он их себе захапать не захотел? "Разбойники на дорогах" и караван исчез бесследно.

– А кому он эти пушки покажет? – махнул священник рукой. – Как только на другой берег направит, так те его сразу побегут королю сдавать. А тот бунтарей не любит. Его милость, Терруто, тому прямое доказательство.

– Не вовремя эта милость начал зубы скалить. Если б не хаос после него, мы бы в Юстань ни в жизнь не сунулись... – вздохнул Варривер.

– Ладно, – негромко хлопнул в ладоши Мифал. – С причинами вашими разобрались. Но что делать с нашими? С чего вдруг такое странное похищение?

– А сам не догадываешься? Помнишь, что у ворот случилось?

– Да разве думаешь?..

– Не вижу более вариантов, – покачал я головой. – Да и со словами о том, что баронет мразь и бабник вполне согласуется.

– То есть ему просто захотелось новых молоденьких и, признаю, очень симпатичненьких девочек, и потому он решился на похищение?

– Ты не совсем так оцениваешь его слова, правая рука Мифал, – ответил Ивалос. – Это по-вашему здесь выглядит как целое похищение двух молодых караванщиц. Двух красавиц из всего лишь нескольких десятков людей при караване. Весомый удар что по каравану, что по его авторитету. А для баронета это всего лишь послал за новой игрушкой. Своих людей в своем городе. Игрушкой из пришлых, по поводу которой никто не вякнет и о которой он действительно позабудет сразу, как наиграется. То, что для вас целое дело, для него лишь незначительный пустяк, – на минуту в комнате повисло молчание. – И это всегда так, когда речь идет об аристократах-правителях.

– К сожалению, согласен, – устало кивнул Варривер. – Тогда какие предложения? Возвращаемся к особняку баронета и играем в ночных разбойников, или ждем завтра?

Взгляды всех присутствующих сошлись на мне. Даже темноволосый южанин, возглавлявший наемников, ожидающе молчал. По очереди я смотрел на каждого из них. Усталый Варривер, после насыщенного дня развалившийся на лавке у огня. Обеспокоенный Мифал, нервно теребящий свой любимый топор – он его не выпускал из рук еще с момента, когда Ботлби, раненный, только добрался до стоянки. Десяток караванщиков, рассевшиеся вокруг огня. Кто-то из них уже откровенно посапывал, привалившись к соседу. Двое южан, пусть на вид и собранных, готовых к делу, но еще час-другой до того обильно возлиявших в трактире. Да и сам я... Был далеко не в лучшей форме. И со слишком большими пробелами в информации. По уверениям Ивалоса, девочкам до следующего вечера ничего не грозило. Но насколько можно было верить чужим суждениям, когда на кону жизни своих сестренок.

– Всем спать, – выдал я после долго звучавшей тишины. – Утро вечером мудренее. И дай Бог, Ивалос, чтобы твое суждение об их безопасности подтвердилось.

– Не волнуйся за это, – кивнул южанин. – Мы к барону с сынком уже давно подходы ищем.

– Тогда мне потребуется завтра ваша помощь. Всех вас. Кору и Мару ни одна мразь не получит.

На этой ноте вечерний сбор и завершился. Все, в молчании, разошлись. Наемники в таверну, а караванщики на посты или в телеги. Немного погодя, я отправился вслед за наемниками, поговорить с тракирщиком, или кто еще там будет. Перед этим лишь одмолвившись с Мифалом парой фраз:

– Ты им веришь? – спросил бородач меня, глядя в спины удалявшимся наемникам. – Больно складно все вышло.

– Ни на секунду я не верю им полностью. Но они в опасном положении. Либо они говорят правду, либо врут, но при этом все время находятся у нас под носом. Но если и врут, то мы это поймем уже скоро.

На счет характера баронета наемники уж точно не врали. И это подтвердили как последние пьяные выпивохи, так и оба трактирщик с вышибалой, гревшим после нашего неожиданного налета бочку у стойки. Услышав несколько историй о пропавших девушках с окрестных деревень, парочка из которых вернулись домой уже в положении, а парочку выудили из реки ниже по течению, да о девах с города, что в одну ночь исчезали, а в другую порою возвращались ни живы, ни мертвы, вопросы и впрямь пропали. Стражники дело провернули? Девушки исчезли? Красивые да молодые? Он, и вопросов нет. Кстати, с их слов и конфуз на воротах прояснился. Стража была реально на побегушках у лорда. Причем в самом прямом смысле этого слова. Он им платил, как многие здесь и не мечтали, а казнил, чуть что, что всяких проглотов просто ветром сдувало. Стражники на воротах просто услужить своему лорду заранее хотели, так сказать, впрок. Его предпочтения то всем известны. А как не получилось, пошли просто рассказывать. Хоть так оказаться чуть выше в уровне фавора у господина. У крестьян конечно повода любить своего барона не было, но вряд ли бы они стали возводить столь большую напраслину, если бы все хоть немного, но не было похоже. А значит, целью моей стал именно баронет.

Спал я в эту ночь не много. В голове рождался план по спасению моих девушек, постоянно отгонявший сон. Под утро же попросту отключился, словно кто выключил. Включился спустя часа четыре, не отдохнув толком, но и усталым себя уже не чувствуя. Завтрак в караване из-за предстоящего базара и ночных происшествий был сегодня особенно. К нему пришли и наемники. Все четверо. Видок у здоровяка Квинта, да красавца Даламара был не очень. Похмелье – вещь жестокая. Впрочем у сидящих напротив Варривера, Мифала да главного шрама каравана, второй руки главы, Тарона, облик не уступал. Не я один пол ночи просидел в раздумьях. Молча съели завтрак, четрк лишних рта ни у кого протестов не вызвали, молча выпили какой-то бодрящий травяной отвар, сошедший за утренний чай, молча сгруппировались возле телеги главы.

– Рюрик, какой план? – первым начал разговор Мифал.

– Варривер и Тарон, как и все остальные с каравана, занимаются базаром, – я жестом остановил дернувшегося было бородача. – Но я бы хотел забрать Мифала и Корала. Первый силен, второй пронырлив, – Варривер кивнул. – Всемером, мы провернем все дело. Хотя можно и сократить число людей.

– Что ты придумал? – сощурился Ивалос.

– Этот город не любит чужаков. Значит надо либо превратиться в местного, либо в того, кого даже в этом городе будут уважать, – на мне сошлось семь выжидающих взглядов, но я молчал. В голове снова мелькали все детали разработанного плана.

– И?.. – вопрошающе протянул Варривер.

– И... – встряхнувшись, я уперся глазами в отца Хаинкеля. – Вот!

– В смысле? – брови Квинта и Мифала одинаково описали высокую арку вокруг глаз.

– Только не говори... – протянул Варривер.

– Ха! Мне нравится этот план! – рассмеялся бальдинец.

Тарон же же лишь нахмурился, Ивалос улыбнулся, а оказавшийся в центре внимания отец Хаинкель лишь устало вздохнул.

– Столько одежды даже у меня нет, – покачивая головой, сказал он.

– Найдем в наших запасах, – отмахнулся Тарон. – Но ты же не думаешь, что это сработает?

– Это явно лучше нашей идеи... – махнул рукой Варривер.

– Вашей?

– В конце базарного дня просто окружить этого баронета и с клинками на перевес потребовать девушек и прохода.

– Оставим, как план Б, – кивнул я, вгоняя новый колышек в лабиринт своих планов. – Но, насчет потребовать прохода в тот же момент, это здраво. Будьте готовы в любой момент двигаться. Никаких долгих сборов или далекого маршрута. Если не получится по-тихому вывести девочек за город, то прорываться будем все вместе.

– И как конкретно вы собираетесь его взять? – скепсис Тарона никогда не покидал. Здравый параноидальный скепсис, что был лучшим залогом долгой жизни и благополучия в его деле.

– Примерно как и вы, но немногим более утонченно, – я недобро ухмыльнулся. – Есть у меня подозрение, что высокое начальство до выставки заморских товаров не доберется. Корал! – крикнул я напоследок в сторону завтракающих караванщиков. – Иди сюда! – и вновь обращаясь к стоящим вокруг. – Теперь пора заняться делом. Поехали. Все детали по пути. Варривер, Тарон, главное не располагайтесь здесь, как дома.

– Припустим при первой возможности, – махнул глава. – Главное знак дай.

– Такой чтоб мы поняли, – мрачно добавил Тарон и вздохнул. – Всегда в этом городе какая-то жопа...

Глава 14. Бардак скверного города.

Над Юстанью растекался день. Очередной жаркий и затхлый день над таким же затхлым городом. Городом камня и помоев. Даже его близость к реке не помогала. Люди так закрыли берега, что она теперь могла приносить лишь затхлую сырость да простуды. Но уж точно не чистый воздух или чистую воду. Местные, после многих вспышек эпидемий, воду из реки не брали даже для животных или полива. Слишком сильно боялись. Хотя раскинувшиеся в десятке лиг выше и ниже по течению деревеньки таких проблем не испытывали. Видимо таким своеобразным образом река мстила тем, кто сковал ее свободолюбивые воды каменными оковами башен и стен. Каждую зиму лед, сковывая воду, не оставлял и ее кандалы. А каждой весной, когда половодье уносило остатки холодов, каменные берега представали зияющими широкими прорехами. Сейчас стояла уже вторая половина лета, потому набережные и стены были уже отремонтированы. Крестьянский люд весь исчез в окружавших город полях, а городские наводнили улицы. В городе стояла обычная дневная суета. В нижней части города работал базар. Не такой большой, как по праздникам или предстоящей осенью после сбора урожая, но, как и в любом относительно большом городе, он работал и пользовался определенным успехом. В его верхней части, на сужении ведущем к мосту, раскидывал свои тенты новоприбывший караван. Весть о его приходе облетела Юстань еще вчера, потому с самого утра на площади стал собираться городской люд. Многие мастерские да хозяйства решили сегодня пораньше закрыться, чтобы успеть посмотреть, что же привезли купцы с далеких земель.

На фоне этой, пусть и слегка не обычной, но размеренной городской жизни, никто не обратил внимание на группу монахов, что, натянув капюшоны до бровей, мерно прошествовали от ворот до самого центра – до кафедрального собора Юстани, который разросся рядом с замком барона. Группы паломников – это вполне привычное дело для крупных городов, раскинувшихся на трактах. Даже если не все из них добредают до святынь, растворяясь в толпе по пути. Монахи, а, судя по виду, это были они, мерно осенили себя знаком Света и вошли в храм. Служба в этот день не велась, потому в огромном помещении было тихо и пустынно. Со стороны алтаря доносился речитатив кого-то из младшего священства, который не глядя в святую книгу повторял заученные фразы. На скамьях в передних рядах сидели две пожилые богатые дамы, скрывшие черными вуалями лицо. И более в каменном строении не было никого. Все четверо расположились в нишах в самой задней части храма, не желая мешать идущему служению. На какое-то время все замерло. Чтение правила безымянным послушником шло, мерное кивание темными головами дам, знаки света от монахов. Но в какой-то момент, стоявший ближе всех к двери монах подал какой-то знак, и все они, не проронив и звука, покинули храм. Их так никто и не заметил.

Из ворот на площади, что одновременно могла вмещать народ и на религиозные праздники, и на публичные мероприятия, выезжала небольшая процессия. Четверо гвардейцев, в островерхих шлемах, на манер кушанской кавалерии, кольчугах и с кистенями за поясом, окружали одного молодого человека. Человек этот отличался длинным горбатым носом, вытянутой вниз челюстью, худощавым сложением и жиденькими волосами, спрятанными под изысканный охотничий берет. Одет он был, как и положено вельможам: узкие штаны, колготы, короткий жакет с фонарями на плечах и перья в головном уборе. Три, и все от какого-то заморского создания. Все в неярко красных цветах. На боку его лошади, закрытый на специальный, дорогой, ключик, выправленный лучшими мидландскими мастерами, висел небольшой сундучок. Это был баронет. На груди его, в подтверждение, что именно он сейчас верховная власть в городе, на золотой цепи висел золотой же полукруг – символ половины города, что по эту сторону от реки. Охрана выстроилась спереди и сзади от него, парами отгораживая высокого господина от нежелательных встречных. За ними, с искренне печальным видом, следовали двое слуг на телеге. Если баронету что-то приглянется, они должны были сей же миг оказаться рядом. А как это сделать в давке рынка, было тем еще вопросом. Но либо так, либо и чего похуже произойти могло...

Баронет отправился по широкой улице, на большом перекрестке соединяющейся с главной улицей города – чуть ли не трактом от врат до моста. Именно в ее расширении немногим ниже стояла торговая площадь полугорода. Монахи, проводив неспешную процессию взглядами, скрылись в одном из узких переулочков, что множеством щупальцев протянулись от площади. Но в отличие от баронета, они бежали быстро.

Проулки сменялись для монахов проулками. Наставленные в них бочки или ящики давали проход разве что одному человеку боком, зато здесь не было людей, создававших заторы и лишние глаза. Десяток минут, и они скрылись в каком-то доме, стоявшем впритирку к главной улице. Более этих четверых было не видно и не слышно. Зато другие двое, из семерых, что вошли утром в город, где-то раздобыли телегу, заставили ее бочками и направились к выходу из все одно пустого, но уже не такого узкого проулка.

Баронета ждала неожиданность.

Почему люди не ходят по узким проулкам? Это сложный вопрос лишь для нас, людей двадцатого – двадцать первого веков, выросших на фильмах и играх нашего времени. Но вот для людей этого мира, это вопросом не было. Здесь было грязно. Причем настолько, что порою казалось, что и пройти вовсе невозможно. На порядок хуже, чем на главных улицах. Ведь право слово, куда вы будете сливать больше нечистот перед главным выходом или на задний двор? А проулки как раз задним двором и были в этом каменном мешке. И честной люд их закономерно сторонился. А вот мы сокращали путь.

Идея нарядиться монахами, равно как и устроить засаду, была принята всеми без разговоров. И теперь отступать было поздно. Корал с отцом Хаинкелем уже отправились на своей телеге. Где они ее достали и откуда раздобыли бочки – было делом наемников, они сказали, что найдут, и нашли. Теперь была пора короткого лицедейства.

Телега выехала на главную улицу, широкую, но не более, чем на две телеги, да двух путников шириной. Затем раздалось громкое лошадиное ржание, грохот дерева по мостовой, и яростные крики отца Хаинкеля с завыванием Корала. Аккуратно надпиленная ось, слегка дернутая возницами, разлетелась, опрокинув телегу на бок, а лошадь, вздыбившись, рванула так, что развернула остов поперек дороги. Теперь это была практически баррикада, вокруг которой сей же миг образовалась толпа. "Мое вино!" – надрывался Корал. – "Мое вино! Лучшее в Тюдорских монастырях! Все потеряно! Люди! Помогите!". "Бесстыдный обманщик!" – ярился отец Хаинкель. – "Продал нам прогнившую телегу! Да еще и кляча бешенная! Нам! Людям божьим! Безбожник! Дьявольский попуститель, прости Господи! Да как он посмел! Теперь весь запас святого вина здесь, на земле простой! А должно было дойти до самого Ватикана! Да как он посмел!?". А народ вокруг все стягивался, переговаривался, смотрел да щупал. Какие-то умельцы смогли приподнять телегу, да вырвать остаток оси из пазов. Чинить ее было не возможно. Только другую телегу гнать. Другие умельцы, под шумок, откатили за спины пару бочек и умело их вскрыли. "Вино! Неразбавленное! Ого!" – сей же миг донеслось от них. И с этого момента начался хаос. Монахи кричали людям присмотреть за вином, пока те не вернутся с новой телегой. Люди, даже не слушая их, просто вскрывали Божьи бочки, кои предназначались "аж для высшего егойного священства Ватикана". Вино текло по кружкам, мехам да просто усам с бородами, а народ планомерно пьянел. Бочек то было не мало.

И вот именно в эту толпу попытался въехать баронет со своей "свитой". Попытался, да увяз, сей же миг. Проходу ни назад, ни вперед не было. Зато сбоку виднелся небольшой проход, совершенно пустой от народу. Махнув своим охранникам, он велел следовать туда. Разнимать и разгонять уже весело и откровенно пьянствующий народ – было верхом глупости и первым шагом к пьяным погромам. Пусть лучше на халяву напьются, да проспятся. Потом разберется. Это было разумно. Как и двинуться через пустой проулок. Вообще правители земель довольно часто поступают разумно. По крайней мере, если это касается их интересов напрямую. И даже если разумными в общем их назвать язык не поворачивается. Слишком уж часто эта самая разумность стоит на обратной стороне весов совести, когда совесть, как известно, лучший советник для устройства хорошей жизни людям. Вопросы краткосрочной и долгосрочной перспективы, о которых баронет совершенно не задумывался. По крайней мере не в общей теории. А вот спешно, быстро и, пожалуй, хаотично мыслить его заставили громко щелкнувший впереди кнут, две понесшиеся лошади стражников и два клинка, что появились у его горла. Своя жизнь всегда заставляет человека задуматься. Хотя бы о том, как ее сохранить.

Захват баронета был спланирован буквально на ходу. Точнее не сам план заманивания в пустынный переулок, а то, как действовать уже в нем. Единственным вопросом было – сколько охраны он возьмет с собой. Никто не думал, что много, в конце концов, хозяин по своему городу поедет: чего ему бояться? Четыре человека и прислуга. Не много. Можно сказать в самый раз. И вот аккуратно организованный затор, который не всякий градоправитель решится даже преодолевать, и путь цели разительно меняется. Два всадника, за ними баронет, за ними, поотстав, пробираясь сквозь толпу, еще два всадника. Телега со слугами пройти сквозь люд бы не смогла вовеки, но, воизбежание, сразу за последними охранниками ближняя к перекрестку дверь отворилась, и оттуда, под женские окрики, стали неспешно выпихивать какой-то ящик. Не резко, не дай Бог. Просто какие-то горожане что-то выпихивают громоздкое. Никаких подозрений! Но так, что весь проход перегородило. Не успели обернувшиеся стражи даже что-то подумать, как спрятавшийся спереди "брат" Даламар щелкнул кнутом по крупам впереди идущей двойки, и лошади, взбрыкнув на задние копыта, рванули впред. Несчастливые охранники так и остались лежать на земле, не увидев пустующую без одежды бечеву для сушки белья. Головы задних, едва успев увидеть картину сзади, на шум дернулись обратно, к своему хозяину, и на том и забылись. Тяжелые "братья" Мифал да Квинт, их под собой чуть с лошадьми не похоронили – просто напрыгнули сверху, со второго этажа. Ну а нам с Ивалосом лишь и оставалось с двух сторон приставить клинки к молодому баронету. В своей возможности стать бароном тот, в данный конкретный момент, сильно сомневался. По глазам и лицу видно было. Глаза на лбу, лицо бледное.

– В-вы!? – пропищал он. – Ч-что в-вы д-делаете?!

– Всего лишь берем вас в заложники, ваша милость, – вежливо улыбнулся Ивалос.

– Да как вы смеете?! Я сын Барона! Да мой отец вас!.. Да вся стража города вас!.. – он аж два раза подряд задохнулся, так и не поведав о нашей мучительной каре.

– Да вы что, ваша милость! Но с вами, нам не страшно.

– Вы не посмеете меня и коснуться! Вас будут искать как разбойников!

– Нас? Или вас, решившего не пропускать караван с золотой печатью короля?

– Нету никакого каравана! – взвизгнул он. – Нет и не будет! Вы лжец и бандит!

– А вы глупец. Как и ваш папаша, что сейчас, наверное, уже трясется в черном караване.

– Мой отец барон! Его не посмеют бросить к каторжникам-смертникам!