Текст книги "Драгоценности"

Автор книги: Даниэла Стил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Глава 10

В этот день в доме Томпсонов собралось множество гостей. Сара спустилась вниз по лестнице под руку со своим отцом, прекрасная и спокойная. Она выглядела элегантно, стоя рядом с герцогом в комнате, полной цветов. По случаю бракосочетания столовая была превращена в своего рода часовню. Среди приглашенных были представители самых известных семейств Нью-Йорка.

После церемонии Вильям сдержанно поцеловал Сару, которая вся светилась от счастья, глядя на него. Гости расселись за накрытыми в гостиной столами, а в столовой устроили танцевальный зал. Прием был сдержанный и утонченный. Изысканность свадьбы не осталась незамеченной. Сара и Вильям танцевали почти весь вечер. Потом Сара танцевала с отцом, а Вильям с Викторией, которой он высказал свое восхищение свадьбой.

– Спасибо за все, папа, – прошептала Сара отцу во время танца. Все было превосходно. Они всегда были так добры к ней, так внимательны, и если бы они не настояли на поездке в Европу, она не встретилась бы с Вильямом. Сара пыталась ему все это сказать, но ей мешали слезы, и Эдвард боялся, что тоже расплачется на виду у всех гостей.

– Все хорошо, Сара. – Он с любовью прижал ее на мгновение и улыбнулся своей младшей дочери, которую так сильно любил. – Приезжай повидаться с нами, когда сможешь, а мы навестим вас!

– Лучше приезжайте вы! – прошептала она, и они продолжали танцевать. Сара не отпускала отца, предчувствуя разлуку. Это был еще один шанс побыть его ребенком в эти последние мгновения.

Тогда Вильям мягко вмешался и, посмотрев на нее, увидел не ребенка, а женщину.

– Вы готовы к отъезду, ваша светлость? – почтительно спросил он.

Сара засмеялась:

– Меня в самом деле будут теперь так называть?

– Боюсь, что так, дорогая. Я предупреждал тебя. Эта внушающая трепет ноша навечно, – заметил он полушутя, – Ваша светлость герцогиня Вайтфилд… Должен признаться, что этот титул тебе подходит.

Она выглядела как урожденная аристократка. На ней были изумительные бриллиантовые серьги, его свадебный подарок, и бриллиантовое колье. Молодожены быстро распрощались со всеми. Сара поцеловала родителей и поблагодарила их. Она поцеловала Питера и Джейн и побежала на кухню последний раз поблагодарить слуг. Затем под приветственные возгласы и осыпаемые цветами они уехали во взятом напрокат «бентли» в отель «Уолдорф-Астория». У Сары на глаза набежали слезы. Ее жизнь на этот раз менялась слишком круто. Она любила Вильяма намного сильнее, чем Фредди, но они уезжали так далеко, в Англию. И при этой мысли Сару охватила тоска по дому. Она почувствовала неизбежность расставания с близкими. В автомобиле, на пути к отелю, она притихла и погрузилась в свои переживания.

– Любимая, бедняжка моя. – Он словно прочитал ее мысли. – Я увожу тебя от всех этих людей, которые так любили тебя. Но я тоже люблю тебя. Я обещаю делать все, что в моих силах, чтобы ты была счастливой, где бы мы ни жили. – Он крепко обнял ее, и Сара почувствовала себя в безопасности и прошептала:

– И я тоже.

Они проехали остальной путь, прижавшись друг к другу, спокойные и умиротворенные. День был чудесный, но они так устали.

Когда они прибыли в «Уолдорф-Асторию» на Парк-авеню, управляющий отелем ждал их, кланяясь и расшаркиваясь. Сара была поражена таким приемом. Это показалось ей таким нелепым, что, очутившись в своих просторных апартаментах, она рассмеялась.

– Постыдись, – в шутку отругал ее Вильям, – ты должна относиться к такого рода вещам очень серьезно! Бедняга, он готов был целовать тебе ноги, если бы ты позволила. И возможно, тебе следовало это сделать, – подтрунивал над ней Вильям. Иногда он устраивал подобные представления, но Сара знала, что это несерьезно.

– Он был так глуп, что я не могла смотреть ему прямо в лицо.

– Ладно, но тебе лучше привыкнуть к этому, моя любимая. Это только начало и будет продолжаться еще очень долго. – Это было начало их совместной жизни, и Вильяму хотелось, чтобы она началась счастливо.

Багаж Сары привезли в отель утром. Белая кружевная рубашка и пеньюар лежали на кровати. Вильям предложил шампанского, которое уже ждало их в номере. И вскоре после их приезда, пока они делились впечатлениями и пили шампанское, два официанта принесли ужин. Вильям предусмотрительно заказал икру, копченую семгу и яичницу на тот случай, если Сара от волнения плохо ела во время торжественного обеда. Так и было, но она не хотела признаваться ему, что голодна, еще принесли маленький свадебный торт с марципановыми фигурками невесты и жениха – знак любезности управляющего отелем и их искусного кондитера.

– Ты позаботился обо всем! – воскликнула она и захлопала в ладоши, как девочка, глядя на торт и икру. Официанты мгновенно исчезли. Вильям шагнул к ней и поцеловал.

– Ты слишком хорошо меня знаешь, – засмеялась Сара и принялась за икру, Вильям присоединился к ней.

В полночь они все еще болтали, хотя давно закончили ужин. Родник общих интересов казался неиссякаемым, и нужно было обсудить многое, особенно сегодня. Наконец он вздохнул и потянулся, делая осторожный намек.

– Я надоела тебе? – встревожилась она, а он рассмеялся. Она была еще так молода, и это ему нравилось.

– Нет, любимая, но этот старый человек так устал. Могу я предложить тебе продолжить наш очаровательный разговор утром? – Они обсуждали русскую литературу, сравнивали ее с русской музыкой, очень важный предмет в эту особую ночь.

– Прости. – Она тоже устала, но чувствовала себя такой счастливой с ним, что готова была проговорить всю ночь. В свои двадцать два года в чем-то она оставалась едва ли не ребенком.

В номере было две ванные комнаты, и через несколько минут Вильям скрылся в одной из них. Сара последовала его примеру. Кажется, она пробыла там целую вечность. Вильям уже ждал ее, выключив свет и накрывшись простыней. Она появилась в кружевной ночной рубашке, освещенная мягким светом, льющимся из ванной.

Сара тихо подошла к кровати, ее длинные темные волосы рассыпались по плечам, и Вильям почувствовал запах ее духов, который всегда напоминал ему о ней. Он лежал тихо, любуясь ею в приглушенном свете комнаты.

– Вильям… – прошептала она. – Ты спишь?

Ему оставалось только рассмеяться про себя. Он ждал этого момента пять месяцев, а она думала, что он мог уснуть в их свадебную ночь, не дождавшись ее. Иногда ее непосредственность приводила его в восторг. Сара была чудесна, но сегодня ночью она сводила его с ума.

– Нет, я не сплю, моя любимая, – прошептал он, улыбнувшись в темноте. Разве он мог уснуть. Вильям нежно протянул ей руку, когда она подошла к нему, и села рядом с ним на постели, немного робея. Он был нежен и терпелив с ней. Ему хотелось, чтобы в ней загорелось такое же страстное желание, как и в нем, чтобы не было никакого принуждения. Все должно произойти легко и естественно. Сара быстро отозвалась на его призыв. Почувствовав это, Вильям стал смелее ласкать ее, вызывая в ней одновременно восторг и удивление. Оказалось, что Сара мало знала о чувственных наслаждениях, и то, что она сейчас переживала, не имело ничего общего с тем, что было у нее с Фредди.

Вильям страстно хотел ее. Его нежные и умелые пальцы гладили ее грудь, стройные бедра, опускаясь постепенно все ниже. У Сары вырвался стон, когда Вильям наконец погрузился в нее. Он был приятно поражен, с какой страстью она отдалась ему. До самого рассвета они утоляли желание, которое так долго им пришлось сдерживать.

– Боже мой… если бы я только знал, как это чудесно, я не удержался бы от соблазна, когда мы первый раз встретились у Джорджа и Белинды.

Сара сонно улыбнулась. Она была счастлива, что доставила ему радость.

– Я не предполагала, что может быть так хорошо, – прошептала она удовлетворенно.

– Я тоже. – Он с улыбкой посмотрел на нее. Теперь, после близости с ней, ее красота засверкала для него еще ярче. – Ты великолепна.

От этих слов Сара залилась румянцем. Через несколько минут они, утомленные и счастливые, погрузились в сон, крепко прижавшись друг к другу, словно два ребенка. Через два часа, вздрогнув, они оба проснулись от телефонного звонка. Звонили по просьбе Вильяма, чтобы разбудить их. В десять часов утра они должны были быть на борту корабля.

– О Боже… – простонал он, моргая и пытаясь найти на ощупь трубку телефона или выключатель, чтобы зажечь свет. Взяв трубку, вежливо поблагодарил за звонок. Он не был уверен, было ли тут виной шампанское или их любовь, но он чувствовал себя так, словно кто-то высосал из него по капле все жизненные силы. – Теперь я понимаю, что чувствовал Самсон, когда встретил Далилу. – Он отбросил длинную прядь волос, лежащую на ее груди, поцеловал сосок и снова почувствовал прилив желания, не в состоянии поверить в это. – Мне кажется, что я умер и попал на небеса. И они снова любили друг друга. А потом спешно оделись, чтобы отправиться на корабль. У них не осталось даже времени на завтрак. Они успели лишь выпить перед отъездом по чашке кофе и не переставая смеялись и подтрунивали друг над другом, когда поспешили к ждушему их лимузину, при этом Сара пыталась держаться с достоинством, чтобы быть похожей на герцогиню.

– Я понятия не имела, что герцогини тоже занимаются такими вещами, – прошептала она ему в автомобиле после того, как они подняли стекло, отделяющее их от водителя.

– Они на это не способны. Ты бесподобна, моя дорогая, поверь мне.

Когда они поднимались на «Нормандию», у него был такой вид, словно он нашел в своем ботинке бриллиант. Она чувствовала себя немного вероломной, входя на французский корабль, но, судя по отзывам, «Нормандия» предлагает чудесное плавание.

Их встречали словно королевскую чету и проводили в каюту «Довиль» на «Солнечной палубе». Точно такую же каюту «Трувиль» занимал махараджа Карпуфалы, который путешествовал в ней много раз, начиная с первого плавания корабля. Оглядев каюту, Вильям остался доволен.

– Должен признаться, что французская линия превосходит все остальные по комфорту. – Он никогда не встречал такой роскоши на корабле во всех своих путешествиях по свету. Это был знаменитый корабль, и то, что он увидел, когда они поднялись на борт, обещало необыкновенное плавание.

Их каюта была полна шампанского, цветов и корзин с фруктами. Сара заметила, что один из самых красивых букетов был от ее родителей, были еще два от Питера и Джейн. Через несколько минут после их прибытия Джейн вполголоса расспрашивала свою сестру, и они шептались, словно молоденькие девушки. Перед отплытием Сара и Вильям еще раз поблагодарили Томпсонов за прекрасную свадьбу.

– Мы чудесно провели время, – еще раз заверил Вильям Эдварда. – Все было превосходно.

– Вы оба, должно быть, совершенно измучены.

– Измучены. – Вильям пытался казаться рассеянным и надеялся, что ему это удалось. – Мы выпили немного шампанского, когда пришли в отель, и просто свалились с ног. – Но когда он говорил это, Сара перехватила его взгляд, и он надеялся, что не покраснел. Он осторожно ущипнул ее, проходя мимо, а Виктория отметила, что Саре очень идет ее новое белое кашемировое платье. Она надела норковое манто, которое ей подарили родители. Они выразили надежду, что оно не даст ей замерзнуть долгой английской зимой. Сара была элегантна в модной шляпе, украшенной двумя огромными черными перьями, прикрепленными сзади.

– Ты выглядишь прелестно, дорогая, – сказала ее мать, и на короткое мгновение Джейн почувствовала приступ ревности к своей сестре. У нее будет такая замечательная жизнь, и Вильям такой обаятельный. Она очень любила своего мужа, но ее жизнь не была столь волнующей. Однако бедной Саре пришлось пережить такое трудное время. Джейн надеялась, что сестра будет счастлива с герцогом в Англии. Трудно представить, что может быть иначе, он ведь так добр и так красив. Джейн вздохнула, взглянув на них, стоящих рука об руку с таким счастливым видом.

– Ваша светлость… – Старший офицер корабля подошел к двери их каюты и сдержанно объявил, что все провожающие должны сойти на берег через несколько минут. На глазах у Джейн и Виктории появились слезы, а Саре удалось сдержаться. Она расцеловала их всех: мать, отца, детей Джейн. Затем в последний раз прижалась к отцу.

– Пиши мне, пожалуйста… не забывай… мы будем в Лондоне сразу после Рождества. – Они собирались провести медовый месяц на континенте вдвоем. Мать Вильяма настаивала на этом, она сказала, что у нее так много дел в Вайтфилде, что у нее просто не будет времени скучать по ним. И Вильяму понравилась идея провести Рождество с Сарой в Париже.

Сара снова накинула меховое манто, и все они поднялись на палубу, где в последний раз расцеловались, пожали Вильяму руку, а затем Эдвард спустился со своей небольшой компанией по трапу. В глазах его стояли слезы, а когда он встретился взглядом с Сарой, слезы покатились по щекам, он даже не пытался сдержать их.

– Я люблю тебя, – проговорила она одними губами, уцепившись за Вильяма одной рукой, а другой посылала им воздушные поцелуи. Они вышли из дока под градом конфетти и серпантина. Где-то на другой палубе оркестр играл «Марсельезу», а Сара смотрела, как родные все больше удаляются от нее, и знала, что никогда не забудет, как много они значили для нее в это мгновение.

Вильям крепко держал ее за руку до тех пор, пока огромный корабль не начал поворачивать к Гудзону и провожающие скрылись из виду. По щекам ее катились слезы, а горло сжимали рыдания.

– Все хорошо, дорогая… Я с тобой… Мы скоро приедем повидать их. Я обещаю. – Он действительно собирался это сделать.

– Прости… я кажусь тебе, наверное, такой неблагодарной. Просто… Я так люблю их всех… и я люблю тебя… – Сара не могла сдержать нахлынувших на нее чувств. Столько событий произошло за последние несколько дней. Вильям повел ее в каюту и предложил немного шампанского, но Сара призналась с усталой улыбкой, что она предпочла бы выпить чашку кофе.

Тогда он позвонил стюарду и заказал для нее кофе, а для себя жасминовый чай и тарелку тостов с корицей вместо завтрака. За едой они без умолку болтали, и вскоре от ее грусти не осталось и следа. Вильяму было приятно, что она так любила своих родителей и не скрывала своих чувств.

– Чем бы ты хотела сегодня заняться? – спросил он, просмотрев меню и проспекты, предлагающие им спортивные мероприятия и всевозможные развлечения на огромном корабле. – Хочешь поплавать в бассейне перед ленчем? Мы можем пойти в кино сразу после чая. Давай посмотрим «Жену булочника» Марселя Пагноля, если ты еще не видела.

По правде говоря, она уже видела этот фильм, но с Вильямом ей было все равно что смотреть. Она подсела к нему поближе, чтобы вместе с ним изучить проспект. Сару поразило обилие развлечений, предлагаемых пассажирам на французском корабле. Пока она читала, Вильям нежно коснулся ее шеи, потом его рука медленно скользнула к ее груди, и вдруг он начал осыпать ее поцелуями. Сара поняла, что сейчас они окажутся в постели и все развлечения будут забыты. Наступило время ленча, но они и не вспоминали о нем. Сара хрипло рассмеялась, жуя кусочек тоста с корицей, которые все еще лежали на тарелке рядом с постелью.

– Мне кажется, у нас не будет много времени для спорта.

– Я не совсем уверен, что мы вообще выйдем из каюты.

И словно для того, чтобы доказать ему это, она начала заигрывать с ним, а Вильям овладел ею даже быстрее, чем она ожидала. Потом они продолжили любовные игры в ванной комнате, и к тому времени когда они вышли наконец оттуда, наступил вечер. Молодожены почувствовали некоторое смущение от того, как они проводят время.

– Мы приобрели черт знает какую репутацию на этом корабле, – прошептал ей Вильям. – Хорошо еще, что мы воспользовались французской линией.

– Ты думаешь, они знают? – Сара казалась слегка взволнованной. – В конце концов, это наш медовый месяц…

– О Боже, в самом деле, как я мог забыть. Ты знаешь, я забыл на столе мой бумажник. Ты не возражаешь, если мы вернемся за ним.

– Вовсе нет, – сговорчиво согласилась Сара, но не могла предположить, зачем он ему понадобился. А Вильям настаивал. Они вернулись в каюту. Как только она вошла, он схватил ее, закрыв за ней дверь.

– Вильям! – воскликнула Сара, а он рассмеялся. – Ты сексуальный маньяк!

– Нет… Уверяю тебя, обычно я веду себя достойно. Это твоя вина, – ответил он, лаская ее.

– Моя вина? Что я сделала? – Но Сара была в восторге от его хитрости. Они снова рухнули на пол гостиной и снова любили друг друга.

– Ты очень, очень привлекательна, – произнес он, не отрывая от нее глаз. Они лежали полураздетыми на полу каюты.

– Ты тоже, – прошептала она, потом тихо вскрикнула, когда он вошел в нее. Прошло немало времени, прежде чем они поднялись и пошли в спальню, оставляя за собой разбросанную одежду.

В этот вечер они даже не потрудились пойти пообедать, и когда стюард, обслуживающий их каюту, позвонил по телефону и предложил принести обед, Вильям отказался, хмуро заявив, что у них обоих – морская болезнь. Тогда он предложил крекеры и бульон, но Вильям настаивал, что они оба уже спят. Повесив трубку, маленький француз усмехнулся горничной.

– Морская болезнь? – с сочувствием спросила она, но маленький стюард подмигнул.

– Mon oeil. Lime de miel. Медовый месяц, – объяснил он, и она засмеялась, когда он ущипнул ее за ягодицу.

Вильям с Сарой появились на палубе на следующее утро, и вид у них был здоровый и отдохнувший. С лица Вильяма не сходила блаженная улыбка. Когда они прошли по палубе и устроились в двух креслах, Сара с усмешкой сказала ему:

– Ты знаешь, все поймут, чем мы занимались, если ты не прекратишь улыбаться.

– Я ничего не могу сделать. Ни разу в своей жизни я не был таким счастливым. Когда мы вернемся в каюту? Клянусь, это становится пагубной привычкой.

– Я позову капитана, если ты снова будешь домогаться меня. Я не собираюсь разучиться ходить во время нашего плавания.

– Я понесу тебя, – усмехнулся он и, наклонившись, снова поцеловал ее. Сару его шалость ничуть не смутила. Ей нравилось его внимание и он тоже нравился.

В этот день они предприняли попытку обследовать корабль и ухитрились не оказаться в постели до тех пор, пока не пришло время пить чай. Тогда они позволили себе краткое вознаграждение и снова заставили себя одеться, чтобы пообедать.

Саре понравился ресторан на «Нормандии». Это была волшебная страна изящества с потолком на уровне третьей палубы, а сам зал был немного длиннее, чем Зеркальный зал в Версале, и производил не меньшее впечатление. Потолок был позолочен, вдоль стен шли светлые колонны. Они спустились по нескончаемой лестнице, устланной голубым ковром.

– Не означает ли наш обед сегодня в ресторане, что медовый месяц закончен?

– Я сам немного боюсь этого, – признался Вильям, поглощая суфле. – Думаю, мы должны вернуться в каюту сразу же после обеда.

Сара усмехнулась. Однако после обеда они перешли в Большой салон, расположенный над рестораном, и немного потанцевали. Потом постояли на палубе и целовались под звездами. Это было чудесное плавание. Они прекрасно провели время, прогуливаясь по палубе, танцуя и любя друг друга. У них было ощущение, что они находятся между двумя мирами – их старым миром и новым. Вильям и Сара старались держаться от всех в стороне, хотя большинство пассажиров первого класса были осведомлены о том, кто они. И не один раз Сара слышала, как люди перешептывались, когда они прогуливались по палубе:

– Герцог и герцогиня Вайтфилд… Виндзор? – переспросила одна вдова. – Она намного моложе, чем я предполагала… и лучше выглядит… – Сара не смогла удержаться от улыбки, а Вильям ущипнул ее и после этого называл ее Уоллес.

– Никогда не называй меня так, или я стану звать тебя Дэвид!

Сара еще не встречалась с ними, но Вильям предупредил, что, возможно, им придется нанести им визит в Париже.

– Может быть, вопреки твоим ожиданиям она понравится тебе больше. Уоллес не на мой вкус, но она на самом деле очаровательна, а Дэвид теперь счастлив, как никогда, и к нему вернулся сон. Полагаю, что я знаю причину. – Вильям усмехнулся. Он сам спал теперь значительно лучше в перерыве между любовными забавами со своей новобрачной.

Прошлым вечером они обедали за столом капитана и были на маскараде, одетые как махараджа и махарани в костюмы, взятые напрокат у эконома короля и украшенные драгоценностями, которые Сара захватила с собой. Выбор маскарадных костюмов оказался удачным. Вильям был великолепен, а Сара выглядела как экзотический цветок. Но ее волнующий вид и обнаженный живот заставили их вернуться в каюту раньше. Стюарды держали пари, как долго они могут оставаться в постели. Четыре часа пока, кажется, было их рекордом.

– Может быть, нам следует остаться на корабле, – предложила Сара, когда они лежали в постели, время от времени погружаясь в сон. Это была их последняя ночь на корабле. – Я совсем не уверена, что вообще хочу в Париж.

Вильям заказал для них номер в отеле «Ритц», и они собирались провести там месяц, совершая поездки в замки, расположенные вокруг Парижа. Они хотели съездить в Бордо и Тур, полюбоваться Луарой.

– Шанель, Диор, Майнбокер и Баленсиага, – с усмешкой добавила Сара.

– Ты испорченная девчонка, – сказал Вильям, возвращаясь вслед за ней в постель. Ему вдруг пришла в голову мысль, что, может быть, после недели постоянной близости Сара забеременела. Он хотел спросить ее об этом, но не решился. Позднее этой ночью он набрался мужества. – Ты… никогда не была беременна… я имею в виду, когда ты была замужем первый раз? – Ему было интересно, но он никогда не спрашивал об этом раньше. Ее ответ удивил его.

– Да, действительно была, – сказала она совсем тихо, стараясь не встречаться с ним взглядом.

– Что-то случилось? – Он понял, что ребенка у нее не было, и надеялся, что Сара не делала аборт. Для нее это было бы такой травмой, не говоря уже о последствиях.

– Я потеряла его, – прошептала она, воспоминание об этой трагедии отзывалось в ней болью, хотя теперь она знала, что это было к лучшему.

– Ты знаешь почему? Что-то произошло? – И тут он понял, как глупо задавать такой вопрос. С подобным замужеством могло произойти все, что угодно. – Не думай об этом. Больше этого не случится. – Он поцеловал ее, и немного погодя она заснула, мечтая о Вильяме и ребенке.

На следующее утро они прибыли в Гавр и пересели на корабль, плывущий в Париж. Всю дорогу веселились, а как только сошли на берег, сразу отправились в отель. Разместившись в номере и передохнув, молодожены решили ознакомиться с магазинами.

– Ага! Теперь я знаю, чем тебе еще нравится заниматься. Сара, я горько разочарован.

Однако они чудесно провели время, посетив множество ювелирных магазинов. Вильям купил ей прелестный широкий браслет с сапфирами с бриллиантовой застежкой, рубиновое колье и потрясающие серьги. И еще огромную рубиновую брошь у Ван Клифа, в форме розы.

– Боже мой, Вильям… Мне так неловко. – Она знала, что истрачено целое состояние, но он, казалось, не имел ничего против. Сара была в восторге от драгоценностей, которые он ей купил.

– Не глупи! – Он отнесся к этому как к обыденному событию. – Просто обещай мне, что мы покинем номер не раньше чем через два дня. Это такса, которую я буду требовать каждый раз, когда мы будем делать покупки.

– Ты не любишь ходить по магазинам? – У нее был слегка разочарованный вид. Он с таким удовольствием сопровождал ее по магазинам прошлым летом.

– Люблю. Но свою жену люблю больше.

– Ах вот что… – Она засмеялась, а вернувшись в свой номер в «Ритце», они снова занялись любовью. Потом опять пошли по магазинам. У Диора они купили ей прекрасное леопардовое манто, у Мубуссини длинную нитку замечательного жемчуга, с которым она потом никогда не расставалась.

Им даже удалось посетить Лувр, а через неделю они пили чай с герцогом и герцогиней Виндзорскими. И Сара должна была признаться, что Вильям оказался прав. Несмотря на предвзятое мнение, она нашла, что герцогиня просто очаровательна. Дэвид был приятный мужчина. Застенчивый, осторожный, сдержанный, но исключительно добрый, как выяснилось при более близком знакомстве. И очень остроумный в обществе хорошо знакомых ему людей. Сначала они чувствовали себя неловко, и, к большому огорчению Сары, Уоллес пыталась провести неудачное сравнение между ними. Но Вильям пресек ее поползновения, и Сару слегка смутило то, как холоден он был с герцогиней. Его отношение к Уоллес не вызывало никаких сомнений, но при этом он выказывал крайнюю привязанность и уважение к своему кузену.

– Просто стыдно, что он женился на ней, – заметил Вильям, когда они возвращались в отель. – Кажется невероятным, но если бы не Уоллес, он по-прежнему мог быть королем Англии.

– Мне кажется, что трон вряд ли доставлял ему удовольствие. Но возможно, я ошибаюсь.

– Ты права. Он просто исполнял свой долг. И, должен признаться, неплохо. Он очень славный человек и просто ненавидит женщин.

– Теперь я понимаю, почему люди так относятся к ней. Она умеет обвести вокруг пальца.

– Она смотрит на это сквозь пальцы. Ты видела драгоценности, которые он ей подарил? Этот браслет с сапфирами и бриллиантами, должно быть, стоил ему целое состояние. Ван Клиф сделал его, когда они поженились. И вместе с ним он подарил ей ожерелье, серьги, брошь и два кольца.

– Мне больше понравился браслет, который она носит на другой руке, – тихо сказала Сара. – Бриллиантовая цепочка с крестиками. – Она была не такая кричащая, и Вильям отметил для себя, какие ей следует делать подарки.

Еще Уоллес показала им чудесный браслет от Картье, который она только что получила, он весь буквально украшен цветами и листьями из сапфиров, рубинов и изумрудов. И она назвала его «фруктовый салат».

– Во всяком случае, мы выполнили свой долг, моя дорогая. Было бы нелюбезно не зайти к ним. А теперь я могу сообщить матери, что мы нанесли визит вежливости. Она всегда так любила Дэвида, я думал, что отречение от трона просто убьет ее.

– А теперь она не возражает, когда ты сделал то же самое, – грустно заметила Сара, по-прежнему ощущая вину за жертву, на которую он пошел ради нее. Она знала, что чувство вины останется у нее на всю жизнь, но Вильям, кажется, относился к этому спокойно.

– Едва ли это одно и то же, – мягко возразил Вильям. – Он имел трон, дорогая. Я его не имел бы никогда. Моя мать очень серьезно относится к таким вещам. Но она не настолько глупа, чтобы ожидать, что я когда-нибудь стал бы королем.

– Думаю, ты прав.

Они вышли из автомобиля за несколько кварталов до отеля и медленно пошли пешком, продолжая беседу о герцоге и герцогине Виндзорских. Те приглашали их к себе, но Вильям объяснил, что на следующее утро они отправляются в путешествие на автомобиле.

Они уже наметили посетить Луару, а на обратном пути хотели остановиться и осмотреть Шартр. Вильям никогда не бывал там.

На следующее утро они выехали в маленьком, взятом напрокат «рено», который он вел сам, и они оба были в приподнятом настроении. Они прихватили с собой корзинку с едой, чтобы устроить пикник, если по пути им не встретится ресторан. По обеим сторонам шоссе были фермы, паслись лошади и коровы, а чуть позже им попалось стадо овец, которые брели через дорогу. Баран остановился, уставившись на них, когда они расположились на обочине, чтобы отдохнуть и перекусить. Они захватили с собой одеяла и теплые пальто, но погода выдалась на удивление солнечной, было тепло и кругом зеленела трава.

Вильям забронировал номера в нескольких отелях. Они собирались вернуться в Париж через восемь – десять дней. Но на третий день удалились от Парижа всего на сто миль и задержались в Монтбазоне, в прелестной гостинице, откуда им не хотелось уезжать.

Владелец гостиницы назвал им несколько мест, которые было интересно посмотреть, и они ходили к церквушке, к чудесной старой ферме, заглянули в два великолепных антикварных магазина, а потом в местный ресторан, лучший из всех, которые они когда-либо посещали.

– Мне нравится это место, – призналась счастливая Сара, опустошая свою тарелку. У нее заметно улучшился аппетит, и она даже немного поправилась, что ей очень шло. Вильяма беспокоило, что у нее была нездоровая худоба.

– Завтра мы должны ехать дальше.

Им обоим было жаль покидать это прелестное место, а через час после отъезда из Монтбазона их автомобиль застрял на дороге. Местные крестьяне помогли им выбраться, а через полтора часа они остановились около древних каменных ворот с искусно выполненной железной решеткой. Ворота были открыты, и от них вела заросшая дорога.

– Это похоже на ворота в рай, – пошутила она.

– Или в ад. В зависимости от того, что мы заслужили, – улыбнулся он в ответ. Но он уже знал свою судьбу. Он был на небесах с тех пор, как женился на Саре.

– Давай посмотрим? – Она была молода и любила приключения, и ему в ней это нравилось.

– Думаю, мы можем попробовать. Но что, если мы получим пулю от какого-нибудь землевладельца?

– Не беспокойся. Я защищу тебя. Кроме того, это место выглядит так, словно оно пустует уже не один год, – ободрила его Сара.

– Так выглядит вся страна, глупышка. Это тебе не Англия.

– Ах ты сноб! – воскликнула она и пошла по тропинке, ведущей от ворот. Они решили оставить автомобиль у шоссе, чтобы не привлекать к себе внимание.

Они долго брели по заброшенной дороге, пока наконец не дошли до старой аллеи, вдоль которой росли огромные вековые деревья и кустарник. Аллея, возможно, напоминала бы даже въезд в Вайтфилд или саутгемптонское имение. Если бы она была ухоженной.

– Здесь прелестно. – В ветвях деревьев слышалось пение птиц. Сара, спотыкаясь, пробиралась сквозь высокую траву и кусты.

– Не думаю, что здесь мы увидим много интересного, – заметил Вильям, когда они дошли почти до конца двойного ряда высоких деревьев. И не успел он произнести это, как их взору открылось огромное каменное здание, похожее на Версаль.

– Боже мой, что это?

Когда они подошли ближе, им сразу же бросилось в глаза, что дом нуждается в ремонте. Все было ветхое и заброшенное, некоторые постройки, казалось, готовы были вот-вот рухнуть. У подножия холма стоял маленький коттедж, в котором раньше, вероятно, жил управляющий, но теперь он отдаленно напоминал здание.

Справа были конюшни, а также огромный сарай для экипажей. Там до сих пор стояли две огромные коляски, на дверцах которых золотом были выгравированы фамильные гербы.

– Какое изумительное место. – Он улыбнулся ей, довольный, что она настояла на осмотре заброшенного поместья.

– Как ты думаешь, что это? – Сара огляделась вокруг, осматривая коляски, поводья, старый кузнечный инструмент, зачарованная всем.

– Это старый замок, а здесь были конюшни. Место выглядит так, словно двести лет здесь уже никто не живет.