Текст книги "Чарлз-стрит 44"
Автор книги: Даниэла Стил
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)
Глава 5
На следующий день после отъезда Тодда Франческа купила цветов почти для каждой комнаты. Она отдраила кухню, пропылесосила коридоры, убедилась, что на верхнем этаже порядок, и к полудню, когда прибыла Эйлин, дом выглядел опрятно и гостеприимно. Широко улыбаясь, Эйлин шагнула через порог, навстречу ждущей Франческе. С собой девушка привезла четыре чемодана, несколько коробок и три пакета из магазина обуви. Франческа предложила помочь ей отнести вещи наверх, и Эйлин смущенно указала на обувные пакеты:
– Извините, на Рождество я что-то разошлась. Сначала впала в депрессию, а потом у меня случился приступ обувного обжорства. В чемодан они не влезли.
– Ничего страшного. – Франческа улыбнулась ей. – Я еще и не такое видела: моя мама обувная фетишистка. У меня зависимость от «Найка», зато мама носит такие шпильки, что от одного вида кружится голова.
– Я тоже такие люблю, – призналась Эйлин, пока они ставили вещи на пол в спальне верхнего этажа. После этого Эйлин спустилась в холл за остальным.
Тем днем атмосфера в доме изменилась. Накануне во всех комнатах пеленой висели уныние и скорбь, а сегодня Франческа проснулась с ощущением свободы. Самое страшное наконец произошло и осталось в прошлом. Тодд уехал. Конечно, Франческе было грустно, но она уже не изнывала от опустошенности, как в те минуты, пока наблюдала, как он грузит свое имущество в грузовик и уезжает. Худшее позади. Как ни странно, отъезд Тодда мало что изменил, ведь они уже несколько месяцев жили порознь, разве что больше не придется сталкиваться с ним в дверях или на лестнице. Почти целый год они двигались параллельными курсами. Спустившись в кухню, Франческа застала там Эйлин и отметила, как забавно девушка смотрится в доме. Наступило воскресенье, галерея была закрыта, Франческа решила просто дать себе отдохнуть.
При виде хозяйки дома Эйлин широко улыбнулась. В ее манерах было много детского.
– Я без ума от своих комнат. Такая прелесть! Кстати, спасибо вам за цветы! – восторженно выпалила Эйлин, имея в виду вазу с розовыми гвоздиками и розами, которые Франческа накануне днем поставила ей в спальню. – Наконец-то у меня такое чувство, будто я вернулась домой. С тех пор как я сюда приехала, пришлось жить на чемоданах. Так приятно, когда можно разложить вещи и устроиться, – видимо, ее не раздражала даже необходимость бегать по лестнице на верхний этаж. Заметив на кухонном столе компьютер, она с надеждой взглянула на Франческу: – Нельзя ли мне проверить свою электронную почту? Своего ноутбука у меня пока нет…
– Пожалуйста. – Франческа и правда не возражала. Ноутбуком, который они с Тоддом привыкли оставлять на кухне, она пользовалась редко, а рабочий компьютер держала в кабинете.
– Я только на минуточку. – Эйлин подключилась и улыбнулась, читая свою почту. Один раз она даже рассмеялась, вызвав улыбку у Франчески, которая незаметно покинула кухню и поднялась к себе. Хорошо, когда в доме есть люди. Дом, казалось, постепенно оживал, наполнялся радостью после того, как много месяцев подряд простоял мрачным и опустевшим. Франческа уже почти жалела, что без еще двух жильцов ей никак не обойтись. Лучше, конечно, жить вдвоем с Эйлин, но пока для нее это непозволительная роскошь. Нужны еще двое, а пока приличных претендентов не попадалось. Перед Рождеством от звонков и писем чудаков и психов у Франчески не было отбоя. Нашлась, правда, одна женщина, судя по голосу, приличная, только что переселившаяся в Нью-Йорк из Атланты, но она нашла себе другое жилье, не успев даже побывать на Чарлз-стрит. Скорее бы уж кого-нибудь найти. Денег, полученных от Эйлин за аренду, на выплаты по кредиту не хватит.
Днем Франческа вздремнула, что случалось с ней редко, – видимо, сказались вчерашнее прощание с Тоддом и эмоциональная опустошенность после него. Тодд обещал звонить, но Франческа не знала, сдержит ли он обещание, а если и сдержит, нужны ли ей эти звонки. Потерять связь с Тоддом было бы обидно, но прямо сейчас поддерживать ее не хотелось. Им обоим пока что предстояло проделать часть пути в одиночку.
К ужину Франческа спустилась в кухню, где снова увидела Эйлин, доедающую суп возле компьютера. Девушка извинилась сразу же, как только Франческа вошла в комнату, налила себе стакан молока и взяла яблоко. Суп у Эйлин был свой, угощаться за счет хозяйки дома она явно не собиралась. Франческа решила, что это добрый знак: ей досталась хорошо воспитанная квартирантка.
Франческа присела за стол и увидела, что Эйлин зашла на один из сайтов знакомств и теперь просматривает фотографии.
– А вы когда-нибудь пробовали? – с проказливым видом спросила Эйлин и хихикнула. – Мне так нравится! Все равно что заказы на дом, только не еды из ресторана, а парня. Я еще в колледже попробовала в первый раз. Познакомилась с отличными ребятами из Лос-Анджелеса и Сан-Диего. С одним даже встречалась почти год, пока он не напился и не ушел в морпехи.
– Не думала, что люди до сих пор творят такое… в смысле, напиваются и вдруг решают уйти в армию. Нет, в Сети я никогда и ни с кем не знакомилась. По-моему, это слишком опасно. Мне было бы страшно встретиться с сетевым знакомым наяву. Неизвестно, какой он на самом деле.
Идея интернет-знакомства и вправду внушала ей чувство, близкое к отвращению. Отчаянный и жалкий шаг. Гораздо безопаснее знакомиться через своих друзей и знакомых. Правда, Франческа знала немало пар, которые не только познакомились в Интернете, но и поженились вскоре после этого.
– Со временем развивается шестое чувство: заранее знаешь, каким окажется новый знакомый. Из всех, с кем я встречалась, противными были разве что двое.
– Значит, вы много с кем встречались? – с интересом спросила Франческа. Ее удивило, что эта миловидная, дружелюбная девушка, воплощенная заводила из команды поддержки, ищет знакомства в Интернете. Эйлин могла бы заполучить любого мужчину, стоило ей только захотеть! Вместе с тем Франческа знала, что не так-то просто найти своего единственного, свою половинку, потому в Сети и существуют службы знакомств.
– Вообще-то нет. Так, баловалась, когда было больше нечем заняться.
Франческа задумалась: может, ей стоило бы составить список правил и в первую очередь запретить жильцам приводить к себе гостей? Нет, пожалуй, так командовать она не имеет никакого права. Она хозяйка дома, а не воспитательница в женском общежитии и уж тем более не мать. Они с Эйлин обе взрослые, у каждой своя жизнь, и кого бы Эйлин ни привела домой, жить с этим человеком ей, а не Франческе. Нет, пусть решает сама. Франческа направилась к себе, кусая яблоко на ходу, а Эйлин все сидела перед открытой страницей с фотографиями. Хочется ей знакомиться в Интернете – ее дело, и не важно, насколько разумным кажется Франческе такой шаг. Просто ей самой он не подходит.
До сих пор Франческа даже не задумывалась о том, что могла бы с кем-нибудь встречаться, и не испытывала ни малейшего желания заводить новые знакомства. Она еще не готова. Эйлин полна жизни, она в новом для нее городе, возможности которого неисчерпаемы. А Франческа старше и осторожнее. Электронные «свахи» ее ничуть не прельщают. Если она и будет с кем-нибудь встречаться, то познакомится по старинке – через друзей и подруг, на вечеринке у знакомых или у себя в галерее. Но пока ей не хочется не то что встречаться – даже смотреть на мужчин. И потом, у нее все равно нет времени, поиск в Сети она будет вести лишь с одной целью: отыскать еще двух жильцов.
Это случилось лишь спустя две недели, в середине января. На объявление Франчески ответил человек, показавшийся ей по голосу вполне нормальным и здравомыслящим. Он представился дизайнером, объяснил, что почти все время работает дома, изредка уезжает в деловые поездки, платежеспособен и подыскивает жилье вроде того, которое предлагает Франческа. В разговоре также выяснилось, что он недавно развелся, что своей мебели у него нет и что ему хватит спальни и маленького кабинета – лишь бы нашлось место для чертежной доски и стола с компьютером. Пока еще свободный этаж в доме Франчески и ее бывшая столовая подойдут. Они договорились о встрече, чтобы собеседник Франчески смог приехать осмотреть дом. По телефону он упомянул, что ему тридцать восемь лет, а при встрече объяснил, что у него есть семилетний сын, который проводит с ним половину выходных каждого месяца.
– Вы не будете возражать? – с тревогой спросил он. Подобные объявления о сдаче жилья ему уже попадались, но везде было четко сказано, что о присутствии детей не может быть и речи. После затянувшейся паузы Франческа наконец кивнула:
– Думаю, это приемлемо, если ребенок не будет находиться здесь постоянно. – Она сочла, что четыре выходных дня в месяц – это немного. Крис Харли заметно успокоился. Он оказался высоким и худым, с волосами песчаного оттенка, серыми глазами и серьезным лицом. Его бледность невольно наводила на мысль, что солнечного света он не видел годами. Если бы не хмурый вид, он мог бы считаться интересным мужчиной.
Во время встречи он говорил очень мало, если не считать вопроса о сыне. Он осмотрел комнаты, остался доволен и негромко объявил: «Я согласен». Во время экскурсии по дому он не охал и не ахал, как Эйлин. Ok вообще ничем не выражал свое отношение к тому, что видел. Франческе показалось, что он слишком погружен в себя, но против этого она ничего не имела. В конце концов, они не на свидании, им незачем знакомиться ближе и становиться друзьями. Ей требуется знать только одно: ответственный ли он человек и сможет ли платить за жилье? Романтика тут ни при чем. Похоже, и потенциальный жилец не интересовался знакомствами. Показав ему будущее жилье, Франческа провела его вниз, в кухню, а также в комнату рядом с ней. Но гость уже решил, что наверху ему будет удобнее. Студия рядом с кухней показалась ему слишком тесной, вдобавок жить рядом с кухней ему бы не хотелось. Он сам предложил приобрести мебель для спальни, чему Франческа была только рада.
Когда они зашли в кухню, Эйлин уже была там и снова сидела за компьютером, за которым проводила уйму времени не только в поисках знакомств, но и проверяя электронную почту. Вскинув голову, она улыбнулась Крису, а позднее сказала Франческе, что он «симпатяга». Франческе уже казалось, что ее квартирантка чересчур помешана на парнях. По вечерам она куда-то уходила, но никто из ее знакомых в доме не появлялся и не доставлял Франческе никаких хлопот. Крис Харли пока что производил впечатление подходящего жильца, хотя Франческа не знала о нем ничего, кроме того, что он разведен, работает дизайнером и считает, что может позволить себе такое жилье. Большего ей и не требовалось – разве что выяснить в банке, не числятся ли за ним какие-нибудь грешки.
Крису она задала те же вопросы, что и Эйлин, получила от него информацию и вдруг заметила, что его лицо кажется ей знакомым. Как будто она уже однажды встречалась с ним. А может, ей просто померещилось. Во всяком случае, предварительно они договорились, Франческа пообещала проверить все, что сочтет нужным, в ближайшие дни, и если никаких сомнений у нее не возникнет, Крис может переселяться к ней когда угодно, чем раньше, тем лучше. Значит, вскоре у них будет еще один сосед.
Покидая дом на Чарлз-стрит, Крис Харли выглядел довольным. Франческа обещала позвонить ему сразу же, как только получит результаты проверки. Но судя по виду Криса, проблем с арендной платой и счетами у него быть не могло: он вел себя обстоятельно, проявлял умеренность во всем, его речь выдавала образованного и воспитанного человека. Он объяснил, что разрабатывает промышленную упаковку, и предложил Франческе свою визитку. Неприязни в ней он не вызвал, а своему чутью она привыкла доверять. Такого цельного и порядочного мужчину было бы приятно видеть в доме.
Об этом Франческа сказала Эйлин, пока они наводили порядок на кухне.
– Да еще и красавца, – словно невзначай добавила Франческа, а Эйлин пожала плечами:
– Слишком он какой-то обычный и скучный. Не по мне.
Франческа чуть было не спросила, а кто Эйлин по душе, если не считать десятков мужчин, которых она выискивала в Интернете, просматривая бесчисленные фотографии.
– И потом, глупо связываться с соседом. Когда соседство настолько тесное, о комфорте можно забыть!
С этим они дружно согласились.
– А если не поладим, кому-то из нас придется съезжать. Так что лучше уж я обойдусь теми, с кем знакомлюсь в городе или в Интернете.
В настоящий момент Эйлин переписывалась с полудюжиной перспективных кандидатов, и Франческа понятия не имела, с кем из них девушка встречается, а с кем нет.
К удовольствию Франчески, кредитная история Криса оказалась безупречной. Он годился во вторые жильцы, она решила ответить ему согласием, несмотря на то что пока не видела его сына и, в сущности, не считала, что это необходимо. В конце концов, что такого ужасного может натворить семилетний ребенок? Четыре дня в месяц – пустяки. Она позвонила Крису по рабочему номеру и сообщила, что он может переселяться к ней, когда пожелает.
– Замечательно! – обрадовался он. – На выходных и перееду. Вещей у меня немного, все необходимое для спальни я куплю завтра.
В душе Франчески шевельнулось любопытство: почему же он все-таки не снял отдельную квартиру? Но спрашивать она не стала. Если он не желает жить отдельно, тем лучше для нее. Продолжая разговор, Крис обмолвился, что оставил бывшей жене все, что имел, так что теперь у него есть только одежда, стопка книг и две картины. От жены и сына он ушел практически с пустыми руками и поселился в отеле, где и жил уже два месяца. Увидев объявление о сдаче жилья в особняке, он решил, что было бы неплохо для разнообразия пожить где угодно, только не в многоквартирном доме.
С приездом Криса атмосфера в доме вновь изменилась. Он привнес в нее обстоятельный и весомый оттенок, вел себя так серьезно и невозмутимо, что Франческа была готова поклясться: этот человек не создаст ей никаких проблем, ужиться с ним будет проще простого. Именно таким Франческа хотела видеть своего жильца или соседа. Но на Эйлин он почти не произвел впечатления.
– Слишком он тихий, – без особого интереса заметила она. Криса она сочла еще и стариком. Эйлин нравились ровесники, недавно закончившие колледж, как она сама. А Крис в свои тридцать восемь казался не просто зрелым, а старым, пожалуй, даже старше Тодда. Франческа подозревала, что его состарило или отцовство, или развод. Так или иначе, она не сомневалась, что Крис – взрослый, ответственный человек, именно такой, каким и должен быть квартирант.
Свою чертежную доску и принадлежности для рисования Крис перевез на новое место в ближайшие выходные и аккуратно поставил на пол в холле – рядом с гантелями, телевизором с плоским экраном, аудиосистемой и чемоданом с одеждой. Мебель для его спальни привезли днем раньше, и Франческа обнаружила, что он приобрел двухэтажную кровать, что показалось ей странным. Она не сразу сообразила, что вторая кровать предназначена для сына.
После переезда Крис закрылся у себя, на следующий день Франческа его не видела, так как рано ушла в галерею. А к тому времени, как вернулась, Крис успел спуститься в кухню, приготовил себе какой-то незамысловатый обед и снова ушел работать. Эйлин уехала на все выходные.
В доме воцарились тишина и порядок. Нового жильца Франческа увидела лишь в воскресенье на кухне, где он варил себе кофе. Она спросила, все ли его устраивает, и он подтвердил, что все и полностью. Присев к кухонному столу, Крис выпил кофе, прочитал газету, налил себе вторую чашку и вскоре ушел наверх. Вступать в разговор он не пытался, в его глазах Франческа разглядела печаль. Что бы ему ни довелось пережить, распространяться об этом он не желал. Похоже, заводить друзей на новом месте он не собирался, был приятен в общении, вежлив, но так же холоден, как во время знакомства. Франческа рассудила, что это к лучшему.
Вечером, позвонив Эйвери, она рассказала о новом квартиранте.
– Прямо идеал жильца, – заметила Эйвери. – Тактичен, воспитан, платежеспособен. А его сына ты уже видела?
– Пока нет. Наверное, увижу в следующие выходные.
– Будем надеяться, что он не сорванец.
– Крис не похож на человека, способного терпеть детские шалости. Он, похоже, и шутить-то не умеет. В нем есть что-то печальное, даже трагическое. А еще он постоянно молчит.
– Может, просто переживает трудные времена. Или такой по натуре. Не всем же быть обаятельными болтунами, как твой отец! – Они обе рассмеялись. – А что насчет нижних комнат? – Эйвери поразилась тому, как быстро нашлось сразу двое жильцов, еще удивительнее было то, что с жильцами Франческе несказанно повезло: квартирантка мила и приветлива, квартирант серьезен и ненавязчив. Лучше и быть не могло. – От Тодда нет вестей?
– Несколько дней назад он звонил в галерею, но я как раз уезжала к художнику за новыми работами. – Ради экономии, чтобы снизить накладные расходы, со многими делами Франческа справлялась сама. – Оставил сообщение: он надеется, что у меня все в порядке. Неприятно в этом признаваться, но я скучаю по нему. Скучаю по тому, как все начиналось, а не как продолжалось, особенно весь последний год. Словом, живу себе потихоньку. Только и делаю, что хожу на работу, возвращаюсь домой поздно вечером, ужинаю, смотрю телевизор и засыпаю.
– Все еще наладится. Но тебе не мешает выбраться на люди, проветриться, сходить куда-нибудь на вечеринку.
Однако Франческа была не в настроении. Она рассказала Эйвери о новом подопечном, художнике из Бруклина, которого нашла через знакомых. Несколько минут они говорили об отце, который напряженно готовился к предстоящей выставке. По словам Эйвери, его последняя картина обещала стать сенсацией. Эйвери была самой рьяной поклонницей Генри. Наконец попрощавшись и повесив трубку, Франческа выключила свет и затихла в темноте. Из комнаты Эйлин доносились отголоски какой-то телепередачи, снизу – шаги Криса. Этих людей Франческа почти не знала и сомневалась, что когда-нибудь узнает близко, однако она питала к ним теплые чувства. Думая об этом, она незаметно уснула.
На следующей неделе ей предстояло открытие выставки. Любое открытие сопровождалось неразберихой и стрессами. Все работы требовалось доставить в галерею своевременно, для чего порой приходилось торопить художников, иногда писавших до последней минуты. Этим задачи Франчески как хозяйки галереи не исчерпывались: она рассылала приглашения посетителям, убеждала арт-критиков уделить ее выставке внимание, сама продумывала освещение и помогала устраивать его. К открытию выставки Франческа уже валилась с ног.
С художницей, работы которой были выставлены на этот раз, поладить оказалось непросто: она сама пожелала развесить картины. Четыре из них раскупили в первый же вечер, а затем несколько недель Франческа была слишком занята, чтобы проверять, кто еще отозвался на ее объявление о сдаче жилья. Так получилось само собой, она просто об этом забыла. Ей настоятельно требовался еще один жилец, а искать его было некогда. С Крисом и Эйлин она почти не виделась, жизнь под одной крышей с жильцами текла гладко. Только через три недели после переезда Криса Франческа наконец познакомилась с его сыном. Она сидела на кухне, проверяя почту, как вдруг услышала удивленный возглас, вздрогнула и подняла голову. На нее с интересом уставился мальчуган в красном свитере и джинсах.
– Мне у тебя нравится, – сразу объявил он и улыбнулся. Он был темноволосым, с большими голубыми глазами, и на отца ничуть не походил. – Я Йен, – вежливо добавил он и протянул руку. Невозможно милый, он казался ангелочком из телерекламы.
– А я Франческа. Хочешь есть?
Было восемь утра, Крис еще не выходил из своих комнат. Йен сам оделся и спустился в кухню.
– Хочу. Можно мне банан?
Франческа сняла с холодильника гроздь бананов, отломила один и вручила мальчику. Он сказал «спасибо».
– А хлопьев с молоком хочешь?
Он кивнул, она насыпала кукурузных хлопьев в миску, залила молоком и выставила на стол вместе с тарелкой для банана.
– Я сам готовлю себе завтрак каждый день, – сообщил Йен. – Мама долго спит, она всегда вечером куда-то уходит, – добавил он, хотя Франческа ни о чем не расспрашивала. Что ответить, она не знала. Общаться с детьми она не привыкла.
– В каком ты классе? – спросила она, с улыбкой наблюдая, как он набил рот бананом так, что раздулись щеки. Чтобы прожевать все, что есть во рту, мальчику понадобилось немало времени.
– Во втором. В этом году я учусь в другой школе. Старая была лучше, но мама говорит, до нее слишком далеко. – В этот момент в кухню вошел Крис. Он улыбнулся сначала сыну, потом Франческе, заметив, что она не поленилась покормить ребенка. Таким счастливым Франческа не видела Криса с тех пор, как он переселился к ней. Оказалось, и он умеет держаться непринужденно, с дружеской теплотой. Видимо, сына он очень любил и гордился им.
– Спасибо, что дали ему поесть. Он вышел, пока я был в душе.
– Мы прекрасно побеседовали, – заверила Франческа, и Йен довольно улыбнулся. Он тоже чувствовал себя свободно, казался самостоятельным и ничуть не смущался в обществе взрослых.
– А мы идем в зоопарк! – объявил мальчик. – Там новый белый медведь и кенгуру!
– Здорово! – весело отозвалась Франческа. Крис тем временем достал из холодильника яйца, которые принес вчера, и поджарил одно для сына.
– Хочешь с нами? – продолжал Йен, вызвав у Франчески улыбку.
– Я бы с удовольствием, но надо идти на работу.
– А кем ты работаешь?
– У меня художественная галерея в нескольких кварталах отсюда, – объяснила она. – Я продаю картины. Если хочешь, можешь прийти посмотреть.
– Придем, – пообещал Крис, поставил тарелку с яичницей перед Йеном и сам сел, принимаясь за завтрак. Пока они ели, Франческа вернулась к чтению электронных писем. На ее объявление откликнулась еще одна кандидатка, женщина из Вермонта, которая писала, что ищет пристанище в Нью-Йорке и хотела бы посмотреть комнату, которую предлагает Франческа. Женщина оставила свой номер и выразила надежду, что Франческа ей позвонит. Франческа записала номер и уже собиралась перейти к следующему письму, но женщина из Вермонта сразу понравилась ей, вдобавок из ее письма следовало, что находиться дома целыми днями она вряд ли будет. Все складывалось так удачно, что лучше и быть не могло. Даже Йен умудрился вписаться в группу взрослых. Мальчуган оказался ненадоедливым и обаятельным.
Франческа поболтала с ним еще немного, пожелала удачного дня в зоопарке и ушла наверх. К тому времени, как она собралась на работу, отец с сыном уже покинули дом.
День в галерее выдался беспокойным, зато удалось продать еще одну картину. Продажи неуклонно росли уже несколько месяцев, но поскольку цены были невысоки, то и прибыль оставляла желать лучшего. Франческа уже подумывала поднять цены, да и Эйвери настоятельно советовала ей так поступить.
Только в середине дня Франческа вспомнила про женщину из Вермонта, ответившую на ее объявление. Она набрала указанный в письме номер и услышала молодой голос. Новая претендентка на жилье была, похоже, ровесницей Франчески, по телефону ее голос звучал жизнерадостно и приветливо. Франческа сообщила, что комната все еще свободна, и постаралась поточнее описать ее, не приукрашивая. Да, комната невелика, полноценной квартирой ее никак не назовешь, зато из нее открывается симпатичный вид на сад, к тому же рядом кухня и есть отдельная ванная.
Ее собеседница, которую звали Мария Дэвис, сразу же объявила, что ее все устраивает. Простор ей не нужен, а вот кухня пригодилась бы, и довольно часто. Можно ли будет пользоваться ею?
– Пожалуйста, ведь я работаю шесть дней в неделю до семи, поэтому редко бываю дома даже по вечерам, как и другие жильцы. Правда, один из них работает дома, но он почти не выходит из своей комнаты. А другая квартирантка – недавняя выпускница колледжа, учительница, – уходит каждый вечер. В доме тихо, кухней пользуются редко. Я обычно слишком устаю, чтобы готовить, поэтому ограничиваюсь салатом или покупаю еду навынос по дороге домой. Остальные тоже готовят редко, так что кухня в вашем распоряжении.
Никто из жильцов Франчески еще ни разу не приготовил на новом месте ужин, по вечерам они почти не виделись.
– Это было бы чудесно! На следующей неделе я приеду из Вермонта и посмотрю комнату, если вы не возражаете. Вы не могли бы до того времени придержать ее? – Мария вдруг забеспокоилась так откровенно, что Франческа рассмеялась.
– В очередь за ней пока что никто не выстраивается. Правда, сегодня я собиралась звонить еще одному человеку, но раз позвонила вам первой, вам и предпочтение. Когда вы хотите приехать?
– Можно в среду? – с надеждой спросила собеседница.
– В самый раз!
Они назначили время, и Франческа сделала в ежедневнике запись о встрече на всякий случай, чтобы не закрутиться и не забыть. Разговор закончился. Собеседница произвела на Франческу очень приятное впечатление, а еще одна кандидатка, которой она позвонила чуть позже, уже нашла другое жилье. Начинался февраль, времени на поиски двух жильцов ушло довольно много – может, наконец-то повезло отыскать третьего? Франческа не думала, что дело окажется таким долгим. С другой стороны, она осторожничала, соглашалась показать жилье далеко не всем, многим отказывала сразу. Только Эйлин и Крис внушали ей доверие, да может, еще эта женщина, которая искала недорогое жилье. Мария упомянула, что недавно овдовела, потому и решила переселиться в Нью-Йорк. И добавила, что ей опротивели суровые вермонтские зимы.
Занявшись другими делами, Франческа вскоре забыла о разговоре с ней и вспомнила лишь во вторник вечером, увидев запись. В минувшие выходные она опять виделась с сыном Криса – незадолго до того, как отец увел его к матери вечером в воскресенье. Специально для Йена Франческа прихватила из галереи леденец на палочке – она держала на рабочем месте вазу с конфетами для детей. Она попросила у Криса разрешения угостить мальчика, и тот не стал возражать. Поход в гости к белому медведю имел шумный успех, вдобавок оказалось, что в зоопарке недавно родился тигренок. Йен обрадовался леденцу, а на прощание помахал Франческе рукой. Мальчик и вправду оказался очень милым. Знакомство даже с самыми симпатичными детьми никогда не вызывало у Франчески желания иметь своих. Детей ей заменяли пятнадцать подопечных художников, которых ей хватало по крайней мере пока, а может, и на всю жизнь. Особенно теперь, когда в ее жизни больше не было мужчины. Краткого общения с такими детьми, как Йен, оказывалось достаточно, чтобы испытать естественное умиление. Большего Франческа и не желала. Но она не могла не замечать, как привязан к сыну Крис. На Йена он смотрел сияющими глазами.
Мария, женщина из Вермонта, появилась на пороге дома на Чарлз-стрит на следующий день, за пять минут до назначенного времени. Она была в лыжных брюках, теплых высоких ботинках и парке с капюшоном, впрочем, и в Нью-Йорке день выдался морозным. Ее седые волосы были подстрижены элегантным коротким каре. Франческа не ожидала, что гостья выглядит именно так и что она старше, чем показалось по телефону. Мария сказала, что ей пятьдесят девять и она совсем недавно потеряла мужа, скончавшегося после долгой болезни. Но несмотря на утрату, чувствовалось, что Мария умеет радоваться жизни. Гибкая и сильная, она обо всем судила молодо и решительно. Франческа оторопела, сообразив, что гостья почти ровесница ее матери: найти двух более непохожих друг на друга женщин было бы просто невозможно.
Кухней Мария заинтересовалась гораздо больше, чем своей комнатой, которую осмотрела мельком и объявила, что ее все устраивает.
– Насколько я понимаю, вы любите готовить, – улыбнулась Франческа.
– Верно, люблю. Еще в детстве увлеклась. Мне невероятно повезло – могу заниматься любимым делом, от него я никогда не устаю. Его и работой-то не назовешь.
Франческа вдруг поняла, кто перед ней. Как она сразу не догадалась? Это же Мария Дэвис, знаменитый повар, автор полудюжины популярных кулинарных книг, две из которых стояли у Франчески на полке! Мария принадлежала к числу самых преуспевающих шеф-поваров, специализировалась на французской кухне, упрощала ее для широкого круга читателей и занятых людей. Она раскрыла читателям секреты некоторых французских блюд, в том числе самых известных, и целую книгу посвятила суфле. И вот теперь она сидела на кухне Франчески, в доме на Чарлз-стрит, осматривалась и беседовала с хозяйкой.
– Я пишу новую книгу, – сказала Мария. – Вот и подумала, что хорошо было бы на время сменить обстановку. Там, где я живу, слишком тихо, особенно когда в доме пусто. – Она уже не скорбела, просто грустила.
– Ваш муж тоже был поваром? – спросила Франческа, охваченная любопытством. Ее собеседница, женщина с танцующими искорками в глазах и сияющей улыбкой, умела располагать к себе людей. Такой теплоты и дружелюбия Франческа еще никогда не встречала. При этом знаменитая гостья держалась скромно и в этой кухне смотрелась как в родной стихии. Франческа сразу поняла: если Мария решит поселиться здесь, всех обитателей дома ждут настоящие пиры.
Выслушав вопрос Франчески о покойном муже, Мария улыбнулась:
– Нет, он был не поваром, а банкиром, но поесть любил и был тонким ценителем французской кухни. Каждый год мы проводили месяц в Провансе, там я опробовала новые рецепты. Вдвоем нам было так хорошо. Как я по нему скучаю! – просто добавила она. – Я подумала, что неплохо было бы недолго пожить в другом месте. В Вермонте все равно придется бывать время от времени, проверять, как там наш дом. Поздней весной там очень красиво. Но зимой я бы лучше пожила в городе, ведь я теперь даже на лыжах не катаюсь.
Мать Франчески в свои шестьдесят два и не думала отказываться от лыж. Почти ровесницы, эти женщины были далеки друг от друга, как небо и земля. Мария Дэвис, умеющая пошутить, цельная и талантливая, поражала глубиной натуры, Талия не обладала ни одним из этих свойств. Беседуя с Марией, Франческа вдруг поняла, что буквально наслаждается разговором. Удивительная женщина! Как приятно познакомиться с ней, тем более что теперь они будут жить под одной крышей. Франческа поняла, что ей повезло со всеми тремя жильцами.
Через несколько минут зашел разговор об условиях аренды. Мария считала цену разумной, комнату – подходящей, а близость к кухне довершила благоприятное впечатление. Она нашла именно то, что хотела.
– Надеюсь, вы позволите мне познакомить вас с новыми рецептами, – застенчиво произнесла она, и Франческа расцвела улыбкой удовольствия.
