Текст книги "Секретные армии НАТО: Операция «Гладио» и терроризм в Западной Европе"

Автор книги: Даниэль Гансер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 36 страниц)

Основанные большей частью на интервью, сфокусированные практически полностью на «Гладио» в Италии и Бельгии, документальные съемки Франковича показывают перед камерой такие ключевые фигуры операции «Гладио», как Лицио Джелли, главу P2, итальянского правого активиста Винченцо Винчигерра, венецианского судью и первооткрывателя «Гладио» Феличе Кассона, итальянского командира «Гладио» Джерардо Серравалле, сенатора Роджера Лаллеманда, главу бельгийского парламентского расследования дела «Гладио» Децимо Гарау, бывшего итальянского инструктора базы «Гладио» в Сардинии Уильяма Колби, бывшего директора ЦРУ, и Мартила Лекеу, бывшего члена бельгийской жандармерии – вот лишь некоторые из имен (50). «Усилия по созданию секретных армий были, по моему мнению, необходимы просто для того, чтобы быть уверенными: если случится худшее, если к власти придет Коммунистическая партия, всегда будут несколько агентов, которые проинформируют нас о том, что происходит вокруг», – Рэй Клайн, заместитель директора ЦРУ с 1962 по 1966 год, объяснил перед камерой Франковича (51). «Не исключено, что некоторые правые группы были завербованы и стали частью секретных армий потому, что они предупредили бы нас в случае готовящегося начала войны; поэтому использование правых, только если вы используете их не в политических, а в разведывательных целях – это нормально», – Клайн продолжал говорить на камеру. Лондонские газеты на следующий день сообщили, что «это была одна из тех программ, о которой вы думаете, что она свергнет правительства, но амнезия, порожденная телевидением, приводит к тому, что на следующее утро в газетах программа едва ли будет упомянута» (52).

Тайная война в США

После поражения Германии и Италии президент США Гарри Трумэн дал приказ военно-воздушным силам США сбросить атомные бомбы на города Хиросима и Нагасаки, после чего Вторая мировая война завершилась в 1945 году капитуляцией Японии. В то время как экономика Западной Европы была в руинах, США продолжали наращивать экономическую мощь. Но несмотря на свою военную силу и экономический подъем, Белый Дом опасался того, что можно назвать неудержимым усилением влияния мирового коммунизма. После того как Соединенные Штаты и Великобритания неоднократно делали неудачные попытки вторжения в Советский Союз между 1918 и 1920 годами, военный союз с Красной армией во время Второй мировой войны служил только двум целям: поражения Гитлера и Муссолини и освобождения Европы. Сразу после окончания войны враждебность появилась снова, и бывшие товарищи по оружию стали противниками в холодной войне. Так как США обеспечивали послевоенный мир в Западной Европе и сражались с левыми в Греции, Советский Союз под руководством Сталина обеспечил безопасность на восточном фронте, откуда он дважды за XX столетие подвергался атакам во время двух мировых войн. Трумэн наблюдал за установлением коммунистических марионеточных режимов в Польше, Восточной Германии, Венгрии, Румынии и Чехословакии с большим беспокойством, так как в соответствии с доктриной ограниченных суверенитетов Сталин поставил страны Восточной Европы под контроль местных финансовых олигархов, жестких военных и советской секретной службы КГБ. Также Трумэн был убежден, что и в чисто номинально суверенных демократиях Западной Европы необходимо тайно бороться с влиянием коммунистической партии и ослаблять ее.

ЦРУ также пыталось создать секретную армию в Китае с тем, чтобы остановить продвижение коммунизма, но потерпело неудачу, поскольку в 1949 году Мао и Коммунистическая партия Китая взяли контроль в свои руки. Бывший директор ЦРУ Уильям Колби вспоминал: «Мне всегда было интересно, будет ли созданная нами сеть секретных армий работать по советским правилам. Мы знаем, что последние усилия организовать такие сети потерпели неудачи, например, в Китае в 1950 году, в Северном Вьетнаме в 1954 году». После разразившейся в 1950 году войны в Корее, где боевые действия проходили вдоль хрупкой границы, разделявшей два государства – Южную Корею, контролируемую США, и коммунистическую Северную Корею, – армия США также пыталась уменьшить влияние коммунизма в Северной Корее, но не смогла. Кроме того, попытка ЦРУ добиться контроля в ряде стран Восточной Европы путем проведения диверсионных операций и создания в них тайных армий также потерпела крах. «Нам известно, что усилия для их организации извне были остановлены диверсиями тайной полиции Польши и Албании в 1950-х годах», – вспоминал Колби усилия ЦРУ в создании антикоммунистических армий (1).

В странах третьего мира – в Африке, Латинской Америке и частично Азии – разновидности коммунизма и социализма стали популярным средством для более равномерного распределения богатств и получения независимости от индустриально-развитых капиталистических стран первого мира. В Иране Мосаддык поднял на социалистическую повестку дня и попытался национализировать нефтяные месторождения Ирана и разделить их между населением. После того как Индия добилась независимости от Великобритании, Африка также начала антиколониальную борьбу, возглавляемую левыми; пик борьбы пришелся на 1960 год, когда Камерун, Того, Мадагаскар, Сомали, Нигер, Нигерия, Чад, Конго, Габон, Сенегал, Мали, Кот-д'Ивуар, Мавритания и Центральноафриканская Республика провозгласили независимость. В Юго-Восточной Азии после отвода японских оккупационных войск отличительной чертой Филиппин и Вьетнама стало наличие сильного левого и коммунистического антиколониального движения, что сначала привело к французской, а затем к американской войне во Вьетнаме, которая закончилась только в 1975 году победой вьетнамских коммунистов.

В сознании поборников холодной войны из Белого Дома в 1945 году война не закончилась, а просто перешла на более тихий секретный уровень, так как секретные службы стали серьезным инструментом государственного управления. Президент США Рузвельт в конце 1944 года последовал предложению Уильяма Донована, возглавлявшего во время войны Управление стратегических служб (УСС) – американскую спецслужбу военного времени, и попытался создать секретную службу США для работы в мирное время и проведения диверсионных операций за границей против коммунистов и других выявленных врагов США. Однако Эдгар Гувер, директор секретной службы США ФБР, сильно возмущался планом Рузвельта в страхе потерять влияние ФБР на разведку и секретные операции. Поэтому Гувер организовал утечку информации из записей Донована и исполнительного распоряжения Рузвельта репортеру газеты «Чикаго Трибьюн». В результате газета за 9 февраля 1945 года пестрила заголовками: «Создание нового курса супершпионской системы» – «Ищейки будут шпионить за нами и за всем миром» – «Шпионство за своими и чужими» – «Создание супергестапо находится на рассмотрении». «Чикаго Трибьюн» сообщила, что «в высших кругах, где циркулирует проект меморандума и проект приказа, планируемое подразделение известно как «Франкфуртское гестапо» со ссылкой на судью Верховного суда Франкфуртера и ужасы тайной полиции гестапо. В статье говорится о создании новой секретной службы, разработанной для ведения тайной войны, и «осуществления диверсий… за границей… и к ней будет приписан военный и морской штат, необходимый для деятельности» (2).

Так как воспоминания людей о немецкой тайной полиции гестапо были еще живы, граждане США были встревожены, и гневные народные протесты, к изумлению директора ФБР Гувера, на корню уничтожили инициативу Донована. Однако обсуждения по поводу создания новой американской секретной службы продолжились на самом высоком уровне в условиях строжайшей секретности. После смерти Рузвельта президент Гарри Трумэн в январе 1946 года учредил президентской директивой новую Центральную группу разведки (ЦГР – CIG) как новую секретную службу США на мирное время. Отмечая это событие весьма эксцентричным масштабным приемом в Белом Доме, Трумэн представил своим гостям людей в черных плащах, черных шляпах, с черными усами и деревянными кинжалами и объявил, что первый директор ЦГР, адмирал Сидней Соерс, должен стать «директором централизованного шпионажа» (3).

Центральная группа разведки оставалась слабым промежуточным агентством, и Трумэн вскоре понял, что тайная рука Белого Дома нуждается в укреплении. Поэтому в июле 1947 года был принят Закон о национальной безопасности, который предусматривал создание Центрального разведывательного управления (ЦРУ) и Совета национальной безопасности (СНБ). На этот раз «американское гестапо» не подвергалось нападкам прессы. Состоящий из самого президента, вице-президента, министра иностранных дел, министра обороны, директора ЦРУ советника по вопросам национальной безопасности, председателя объединенного комитета начальников штабов и других высокопоставленных чиновников и советников, «Совет национальной безопасности (СНБ) превратился в без преувеличения самую мощную организацию в Вашингтоне» (4). Как это периодически повторяется в истории, концентрация власти в Белом Доме и СНБ привела к злоупотреблениям. И в XXI веке СНБ остается «особым учреждением, которое в прошлом было по ту и эту сторону закона» (5).

Наиболее важным является то, что Закон о национальной безопасности обеспечил легитимное основание для осуществления диверсионной деятельности и ведения тайных войн против других стран путем предоставления ЦРУ права «выполнять также другие функции и обязанности, связанные с разведкой и влияющие на национальную безопасность, что время от времени будет контролироваться Советом национальной безопасности» (6). Здесь не предполагается никакой иронии – фраза практически полностью скопирована с высказывания Гувера 1945 года. Неясные формулировки, с одной стороны, могли дать понять, что диверсионная деятельность основывается на прочной правовой основе, а с другой стороны, помочь избежать явного противоречия с многочисленными американскими законами, включая Конституцию США и многие международные договоры (7). Заместитель директора ЦРУ Рэй Клайн правильно вынес бесславный вердикт: универсальный «резиновый пункт» конституции США. Кларк Клиффорд позже объяснил, что «мы не упоминали этого названия [тайные диверсионные операции], потому что чувствовали, что это было бы вредно для наших национальных интересов – рекламировать участие в подобной деятельности» (8).

Первой страной, на которую Белый Дом нацелил инструмент вновь созданной организации, ЦРУ была Италия. Документ, выпущенный СНБ под первым номером – СНБ 1/1 от 14 ноября 1947 года – подробно анализирует, что «итальянское правительство, идеологически склонное к западной демократии, слабо и подвергается непрерывным атакам сильной коммунистической партии». Поэтому на одном из первых совещаний СНБ, проведенном 19 декабря 1947 года, была принята Директива СНБ 4-А, предписывающая директору ЦРУ Хилленкоттеру провести широкий спектр секретных операций с целью недопущения победы коммунистов на предстоящих выборах (9). Директива СНБ 4-А была в высшей степени секретным документом, т. к. тайные операции в Западной Европе были особо деликатным вопросом для США. Существовало всего три копии, одна из которых была у Хилленкоттера «под особой охраной в офисе директора, куда даже его собственные подчиненные из тех, кто «не должен знать», не могли получить доступ». Второй экземпляр был у Джорджа Ф. Кеннана в Государственном департаменте (10). Причина «подобной секретности была ясна», как сообщается в официальных летописях ЦРУ потому что «в то время граждане страны были бы в ужасе, если бы узнали об СНБ 4-А» (11).

Операции в Италии ослабили коммунистов и имели успех. Президент Трумэн увлекся тайными операциями как инструментом государственного управления и убеждал, что влияние ЦРУ в этой области должно быть расширено за пределы Италии. Поэтому 18 июня 1948 года была принята печально известная директива СНБ 10/2, которая давала ЦРУ право проведения секретных операций во всех странах мира, а в стенах ЦРУ создавался секретный отдел под названием «Управление специальных проектов», которое позже было заменено на менее явное «Бюро политической координации» (БПК). СНБ 10/2 гласила, что «Бюро политической координации должно планировать и проводить тайные операции». Под «тайными операциями» СНБ 10/2 понимала все операции, «которые проводятся или спонсируются правительством против враждебных государств или групп или в поддержку дружественных государств или групп, но которые планируются и проводятся таким образом, что ответственность за них правительства США не является явной для посторонних глаз, и в случае раскрытия подобной операции правительство США вправе отрицать любую ответственность за них». В соответствии с СНБ 10/2 тайные операции «будут включать в себя любые секретные операции, связанные с пропагандой, экономической блокадой, активными превентивными действиями, включающими саботаж, антисаботаж, ликвидацию и меры по эвакуации; диверсии против враждебных государств, включая взаимодействие с подпольными движениями сопротивления, партизанами и освободительными группами беженцев и поддержку местных антикоммунистических формирований в находящихся под угрозой странах свободного мира». Действие директивы СНБ 10/2 также покрывает создание тайных антикоммунистических армий «Гладио» на территории Западной Европы, но однозначно не допускает проведение боевых действий с применением обычных видов оружия, так же как и разведывательных операций и операций контрразведки: «Такие операции не должны включать вооруженные конфликты признанных вооруженных сил, шпионаж, контршпионаж, секретные операции и дезинформацию в военных операциях» (12). СНБ 10/2 странным образом отходила от ценностей и принципов, которые Трумэн публично выразил в его широко обсуждаемой «Доктрине Трумэна» марта 1947 года.

В относительно короткий пятилетний период, последовавший за окончанием Второй мировой войны, в США был создан мощный разведывательный комплекс, который в основном действует вне контроля граждан США как внутри страны, так и за ее пределами. «Я и не думал, создавая ЦРУ, о том, что организация будет действовать, используя «тактику плаща и кинжала», – объяснял ослабленный Трумэн после своей отставки (13). И в 1964 году, за восемь лет до его смерти, Трумэн снова настаивал на том, что он никогда не планировал использовать ЦРУ как «международное агентство, занимающееся выполнением нестандартных видов деятельности». Но к тому времени разведывательный комплекс был далеко за пределами его контроля. «Во время своей двадцатилетней отставки Трумэн был, казалось, временами поражен размерами и мощностью разведывательного ведомства, которое он же и создал», – так сформулировал чувства президента в отставке британский историк Кристофер Эндрю (14).

Джордж Кеннан, фанатично преданный делу тайных операций и ярый антикоммунист, работающий в отделе политического планирования Госдепартамента США в администрации Трумэна, решительно продвигал принятие СНБ 10/2 и осуществление секретных операций в Италии и за ее пределами. Однако он, как и Трумэн, был осведомлен, на какой скользкий путь ступили Соединенные Штаты. «В конце концов, самая большая опасность, которая грозит нам в решении проблем советского коммунизма, – это уподобление тем, с кем мы имеем дело», – заметил Кеннан в своей знаменитой длинной телеграмме по поводу Советского Союза со ссылкой на секретное правительство, тоталитарные структуры и манипуляция иностранными правительствами (15). Тридцать лет спустя Кеннан, уже старик, признался: «Все получилось совсем не так, как я себе представлял» (16).

Для того чтобы гарантировать возможность убедительно отрицать содеянное, большинство протоколов собраний СНБ, равно как и большинство оценок и принятых решений, оставалось недоступным для исследователей. Однако после Уотергейтского кризиса парламент США критически проверил деятельность ЦРУ и СНБ и обнаружил, что «всеобщие выборы в Европе в 1948 году были основной причиной создания Бюро политической координации (БПК)». Опасность коммунизма в Западной Европе, таким образом, непосредственно повлияла на проведение тайных операций ЦРУ после Второй мировой войны. «Путем направления средств в центральные партии и развития медиаресурсов Бюро политической координации пыталось повлиять на результаты выборов, причем с большим успехом», – написали сенаторы США в своем окончательном отчете, который был опубликован в 1976 году. «Эти операции подготовили базу для проведения тайных действий на ближайшие 20 лет. К 1952 году примерно 40 различных секретных проектов были на пути в одну европейскую страну». По настойчивой просьбе Пентагона деятельность секретного отдела ЦРУ – Бюро политической координации – также включала создание секретных армий в Западной Европе: «До 1950-х годов военизированная активность Бюро политической координации БПК (также именуемая превентивными действиями) была ограничена планами и приготовлениями секретных сетей на случай войны. По запросу Объединенного комитета начальников штабов эти проекты Бюро политической координации снова сфокусировались на Западной Европе и получили предназначение поддерживать силы НАТО в случае нападения Советского Союза» (17).

Джордж Кеннан выбрал Фрэнка Визнера – юриста с Уолл-Стрит, рожденного в Миссисипи, начальника Управления стратегических служб в Стамбуле и Бухаресте во время Второй мировой войны – в качестве первого руководителя Отдела тайных операций ЦРУ БПК (18). Визнер и другие американские офицеры БПК были, как правило, «белыми [мужчинами] аристократами англо-саксонского происхождения из старых семей со старыми деньгами… и они в некоторой степени унаследовали традиционное британское отношение к цветным расам мира» (19). Визнер серьезно охранял секретность документа. «Всякий раз, когда кто-либо из БПК хотел прочитать СНБ 10/2, он должен был подписать специальный допуск. Только после этого ему вручался один из двух или трех экземпляров директивы, хранящихся в сейфе в кабинете Визнера» (20). Атмосфера нового центра тайных операций БПК была агрессивной, увлеченной, замкнутой и пренебрегающей моралью; и Визнер настоял на одной из встреч БПК с Хилленкоттером и Кеннаном 6 августа 1948 года, чтобы ему позволили использовать СНБ 10/2 в полной мере и иметь «большую свободу» в выборе «методов проведения операций». Визнер хотел проводить тайные операции без ограничений в виде кодов или «других существующих методов». Хилленкоттер и Кеннан дали свое согласие (21).

Визнер, директор БПК, стал главным архитектором построения сети секретных армий в Западной Европе. «Фрэнк Визнер из Бюро политической координации поручил своему помощнику Фрэнку Линдсею координировать сеть секретных армий в Европе», – объявила бельгийская пресса после разоблачения секретных армий «Гладио». Линдсей, как и Визнер, получал специальную подготовку агента разведки во время Второй мировой войны в Управлении стратегических служб США в Югославии и знал коммунистическую тактику из первых рук. Линдсей, как подчеркнули разоблачители бельгийской «Гладио», «послал Уильяма Колби (который руководил ЦРУ с 1973 по 1976 год) в Скандинавские страны, Томаса Карамессинеса – в Грецию, где последний мог рассчитывать на поддержку KYP, греческой секретной службы» (22).

Так как Соединенные Штаты активизировали проведение международных тайных операций, ВПК продолжало расти, и к окончанию первого года пребывания Визнера на своем посту у него было 300 подчиненных и семь заграничных резидентур, занятых в различных тайных операциях. Три года спустя, в 1951 году, численность персонала ВПК выросла до 2812 постоянных сотрудников, число заграничных резидентур составило 47, в них работали 3142 заграничных агента; бюджет за тот же самый период вырос с 4,7 миллионов долларов до 82 миллионов долларов в год (23). Даже Бедэлл Смит, который в ноябре 1950 года заменил Хилленкоттера на посту директора ЦРУ в мае 1951 года заявил, что «число тайных операций, проведенных ЦРУ значительно превысило предусматриваемое директивой СНБ 10/2» (24). Распространение тайных операций было столь значительным, что даже непримиримый Смит заинтересовался масштабами и темпами роста бюджета БПК (25).

Аллен Даллес, который заменил Смита на посту директора ЦРУ в 1953 году, был убежден, что секретные операции могут быть грозным оружием против коммунизма, и тайно продвигал интересы США за границей. Он отслеживал работу директора БПК Фрэнка Визнера и его помощника Фрэнка Линдсея, который тесно сотрудничал с Джерри Миллером, главой ЦРУ в Западной Европе. Миллер совместно с другими высокопоставленными офицерами ЦРУ вербовал агентов, которые потом переправлялись в Западную Европу с задачей расширения сетей секретных подразделений, которым предстояло действовать в тылу оккупационных войск. Среди рекрутов был и Уильям Колби, который позднее станет директором ЦРУ Как и многие другие солдаты секретной службы, Колби во время Второй мировой войны вступил в Управление стратегических служб, был десантирован на территорию оккупированной Франции для работы с движениями сопротивления. Во время войны он еще только один раз уезжал из страны: его десантировали в Норвегию для взрыва транспортных линий. В апреле 1951 года Колби сидел перед Миллером. Оба хорошо знали друг друга, поскольку Миллер во время Второй мировой войны был начальником Колби в операциях Управления стратегических служб в Норвегии. Как они оба понимали, война и не думала заканчиваться, и Миллер назначил Колби в часть Лу Шерера, в скандинавский отдел Западной Европы: «Все в порядке, Билл, поезжай, не тяни!» Миллер сказал: «Что нам нужно – так это хорошая надежная разведка и сети сопротивления, на которые мы можем рассчитывать в случае захвата страны русскими. У нас есть первоначальный план, но его нужно довести до ума и применить. Ты будешь работать с Лу Шерером, пока мы не увидим, что еще нужно сделать» (26).

Колби был проинструктирован ЦРУ на предмет поддержки создания скандинавской сети «Гладио», «Так как получалось, что одним из основных направлений работы БПК было планирование на случай вероятного советского вторжения на территорию Западной Европы. И как объяснил Миллер, в случае успешного военного продвижения советских войск по Европе БПК хотело бы, чтобы было возможным сразу активизировать хорошо вооруженные и хорошо организованные диверсионные отряды в борьбе против захватчиков», – вспоминал Колби в своих мемуарах. «В тот раз Миллер объявил, что мы планировали подготовить все необходимое к сопротивлению до оккупации, даже до вторжения. Мы готовы организовать армии и обеспечить всем необходимым уже сейчас, пока еще есть время и риск минимален», – так Колби объяснил свое видение достойно проведенной операции. «Таким образом, БПК приняло основную программу построения сетей (называемых на языке разведки «оставленные позади») на территории тех стран, которые очевидно могут стать мишенями для атаки советских войск; секретной инфраструктуры; подготовки оборудования и тренированного персонала, готового к любым видам разведывательной и военной деятельности – к саботажу, шпионажу, – когда придет время». С этой целью Миллер разослал агентов ЦРУ по всем странам Западной Европы: «задача, которая была поставлена передо мной Миллером, состояла в планировании и создании подобной сети в Скандинавии» (27). Тайные операции США в Западной Европе проводились в «строжайшей тайне», как подчеркивает Колби. «Поэтому мне было поручено ограничить доступ к информации о своих планах избранным кругом наиболее надежных людей в Вашингтоне, НАТО и в Скандинавии» (28).

Командный центр НАТО в Пентагоне, Вашингтон, был детально проинформирован о секретных армиях «Гладио» в Западной Европе, в то время как в Западной Европе SACEUR [Верховный главнокомандующий объединенными вооруженными силами НАТО в Европе – ВГК ОВС НАТО в Европе], всегда представленный офицером США, вплотную контролировал секретную армию и командные центры – Секретный комитет планирования (СКП – CPC) и Секретный комитет НАТО (СКН – ACC). Внутренний документ Пентагона от 1957 года, ранее находившийся под грифом «секретно» и рассекреченный в 1978-м, свидетельствует о существовании Устава СКП, который определяет функции СКП внутри НАТО, SACEUR и европейских спецслужб, хотя, к сожалению, сам устав не входит в число рассекреченных документов. Документ, о котором идет речь, – это меморандум для американского Объединенного комитета начальников штабов, созданный генералом США Леоном Джонсоном, американским представителем военного комитета НАТО 3 января 1957 года. В нем генерал Джонсон дает свои комментарии на жалобы тогда еще работающего генерала SACEUR Лориса Норстада по поводу низкого качества разведки, с которой последний столкнулся во время Суэцкого кризиса 1956 года: «SACEUR выражает убежденность, что разведданные, присланные SHAPE [штабу ОВС НАТО] местными властями во время недавнего периода напряженности, не отвечали требованиям. Он заявляет, что любая повторная проверка обеспечения SHAPE разведданными должна включать вопрос увеличения и улучшения потока информации тайной разведки».

В этом контексте подразумевался вопрос представителя штаба ОВС НАТО Норстада, можно ли с помощью Комитета по планированию секретных операций (КПСО) улучшить ситуацию: «В качестве добавления штаб ОВС НАТО отмечает: в сноске «а» ничего не обеспечено; в сноске «б» устав Секретного комитета планирования ОВС НАТО, который запрещает проверку секретных операций мирного времени. Он особенно рекомендует, чтобы штаб ОВС НАТО наделил КПСО полномочиями для: а) проверки срочных требований разведки штаба ОВС НАТО в мирное время; б) изучения способов, с помощью которых национальные секретные службы могут способствовать улучшению обеспечения штаба ОВС НАТО секретными разведданными». В противоположность натовскому представителю ВГК ОВС НАТО в Европе Норстаду генерал Джонсон считал, что устав КПСО не позволяет осуществлять деятельность в такой манере. Норстад в своей служебной записке написал: «Так как нет ничего такого в сноске «б» [устав КПСО], что четко запрещает проверку Комитетом по планированию секретных операций различных действий разведки, я считаю, что это будет незаконным расширением деятельности КПСО. Это моя интерпретация ссылки «б» [устав КПСО], что Комитет по планированию секретных операций был создан исключительно с целью планирования в мирное время способов, которыми могут быть удовлетворены запросы ВГК ОВС НАТО в Европе в военное время. И мне кажется, что любым увеличением разведывательного потока в сторону штаба ОВС НАТО из любого источника должны заниматься обычные разведывательные службы». Поэтому генерал сделал заключение: «Я настаиваю на том, чтобы вы не одобряли расширение масштабов деятельности SHAPE CPC …Леон Джонсон» (29).

Как и Пентагон, американские силы специального назначения также были напрямую вовлечены в тайные войны против коммунистов в Западной Европе, так как они совместно со специальной авиадесантной службой (САС) проводили обучение членов сети секретных армий». Когда американская разведывательная служба военного времени Управление стратегических служб (OSS) была расформирована после окончания войны, американские силы специального назначения получили второе рождение в 1952 году в штаб-квартире Форт-Брэгг, штат Виржиния. Генерал Макклур создал Центр психологической войны в Форт-Брэгг, и летом 1952 года первое подразделение Сил специального назначения, иногда не вполне корректно называемое 10-я группа специального назначения, начало обучение под командованием полковника Аарона Бэнка. 10-я группа специального назначения была организована в соответствии с опытом Управления стратегических служб, полученным во время Второй мировой войны, и унаследовала миссии УСС: британские САС, диверсии и набор, вооружение и обучение рекрутов из числа гериллас для развития потенциала сопротивления в Восточной и Западной Европе (30).

Полковник Бэнк подчеркнул, что обучение группы специального назначения включало в себя «организацию движения сопротивления и операции составных воинских частей сети», так же как и «диверсионные военные действия, которые сами по себе являются комплексом мероприятий, включающих в себя не только организацию, тактику и логистическую составляющую, но и специализированные подрывные работы; коды и радиосвязь; выживание, метод Ферберна по рукопашному бою, инстинктивную стрельбу (31). Вербовочные брошюры для молодых людей, желающих примкнуть к их рядам, подчеркивали, что рекруты в идеале должны говорить на европейских языках. Также в требованиях были перечислены: «минимальный возраст – 21 год; звание – сержант или выше; прошедшие десантную подготовку или желающие обучиться прыжкам с парашютом; владение языками (европейскими) и/или опыт путешествий по Европе; отличная характеристика в личном деле и так далее. Все волонтеры должны принимать добровольное участие в парашютно-десантных операциях и действовать за линией фронта в униформе или гражданской одежде» (32).

Потерпевшая поражение Германия была первой страной, в которой были развернуты вновь созданные американские Силы специального назначения. В ноябре 1953 года 10-я группа специального назначения создала первую зарубежную базу в бывшем здании нацистов СС, построенном во время гитлеровской власти в 1937 году Флинтом Казерне в Бад-Толц, Бавария. Позднее в Панаме была устроена штаб-квартира для американских операций Сил специального назначения в Латинской Америке, а операции в Юго-Восточной Азии велись из штаб-квартиры на Окинаве, на территории побежденной Японии. После скандального разоблачения «Гладио» в 1990 году стало понятно, что «гладиаторы» проходили подготовку в лагере 10-й группы специального назначения в Бад-Толц в Германии и что европейские «гладиаторы» из нескольких стран прошли особую тренировку американских «зеленых беретов», предположительно в Форт-Брэгг, США (33).

Командир итальянской армии «Гладио» генерал Серравалле вспоминал, как в 1972 году итальянские «гладиаторы» были приглашены «зелеными беретами» в Бад-Толц (34). «Я посетил 10-ю группу специального назначения в бывших казармах СС в Бад-Толц по меньшей мере дважды. Их командиром был полковник Людвиг Фастенхаммер, истинный Рэмбо», – вспоминает итальянский командир «Гладио». «Во время летучек, когда нам объясняли различные миссии, суть которых я указал выше (действия против повстанцев, содействие местным группам сопротивления и т. д.) я неоднократно спрашивал о существовании плана боевых действий между их подразделениями и другими частями секретных армий, в особенности с «Гладио». Серравалле задумчиво размышлял: «Вам не нужно заканчивать военный колледж, чтобы заметить: если части X предназначены для поддержки в военное время на территории Y движения сопротивления, управляемого секретными частями Z, то должно быть хотя бы в зачаточном состоянии понимание и планирование между X и Z уже в мирное время», и следовательно, существование оперативных планов между американскими «зелеными беретами» и британскими САС и «Гладио» вполне ожидаемо. «Но! Напротив, этих планов не существует», – заявил Серравалле. «И в случае войны Силы специального назначения из Бад-Толц наводнят нашу страну для участия в сопротивлении и осуществлении мятежных действий. Как встретят их наши «гладиаторы»? Артиллерийским огнем – в этом я уверен, – приняв их за спецназ, специальные войска Красной армии. Партизанская война научила нас, что в случае сомнений сначала вы стреляете, и только потом идете посмотреть, кто лежит на земле» (35).