Текст книги "Секретные армии НАТО: Операция «Гладио» и терроризм в Западной Европе"

Автор книги: Даниэль Гансер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 36 страниц)

ЦРУ проводило также операции за пределами Американского континента. В частности, Центральное разведывательное управление осуществило несколько тайных операций в Азии и Африке, среди которых – свержение правительства Мосаддыка в Иране в 1953 году, поддержка белой южно-африканской полиции, которая в 1962 году привела к заключению Нельсона Манделы, поддержка «Аль-Каиды» Осамы Бен Ладена в Афганистане после вторжения Советского Союза в 1979 году и поддержка лидера красных кхмеров Пол Пота со стороны баз в Камбодже после поражения США во Вьетнаме в 1975 году. Если смотреть с научной точки зрения, департамент ЦРУ по подготовке тайных операций, по определению ФБР, является террористической организацией. Ведь по определению ФБР, «терроризм характеризуется незаконным использованием силы или насилия против лиц или имущества, с целью запугать или принудить правительство, мирное население, преследуя политические или социальные цели» (43).

Когда в середине 70-х годов парламент Соединенных Штатов понял, что ЦРУ и Пентагон практически бесконтрольно увеличили свою власть и неоднократно злоупотребляли ей, сенатор США Фрэнк Черч мудро заметил, что «рост злоупотреблений в среде разведслужб влечет за собой крах наших общих ценностей». Сенатор Черч в то время возглавлял одну из трех важнейших парламентских комиссий США по поводу секретных служб, которые во второй половине 1970 годов представили свои заключительные доклады, и по сей день остающиеся наиболее авторитетными документами о ведении секретных военных операций Соединенными Штатами (44). Однако влияние расследования Конгресса США было минимальным, и секретные службы, поддерживаемые Белым Домом, продолжали злоупотребления властью, что продемонстрировал скандал с иранскими «контрас» в 1986 году. Все это заставило историка Катрин Олмстед из Университета Калифорнии задать главный вопрос: «Почему после начала расследования большинство представителей прессы и Конгресса отступило, не смогло бросить вызов тайному правительству?»(45)

В ходе дискуссии относительно того, существовало ли «секретное правительство» в США, благодаря уликам «Гладио» стало известно, что ЦРУ и Пентагон неоднократно во время холодной войны действовали вне демократического контроля, а после окончания холодной войны не отчитывались за свои действия. Адмирал Стэнсфилд Тернер, директор ЦРУ с 1977 по 1981 год, прямо отказался отвечать на вопросы по поводу «Гладио» в телевизионном интервью в Италии в декабре 1990 года. Когда журналист стал настаивать на ответе из уважения к жертвам многочисленных массовых убийств в Италии, бывший директор ЦРУ сорвал с себя микрофон и крикнул: «Я же сказал – никаких вопросов о «Гладио»!» На этом интервью было закончено (46).

Отставной офицерский состав ЦРУ среднего звена был более откровенен в своих высказываниях по поводу секретов холодной войны и незаконных операций ЦРУ. Среди них был Томас Полгар, ушедший в отставку в 1981 году после 30-летней карьеры в ЦРУ и в 1991 году выступивший против назначения Роберта Гейтса на пост директора ЦРУ по той причине, что Гейтс прикрывал скандал с «контрас» в Иране. Когда его спросили о секретных армиях «Гладио» в Европе, Полгар объяснил, неявно ссылаясь на Комитет по планированию секретных операций и Объединенный комитет по планированию секретных операций НАТО, что программы секретных армий координировались «кем-то вроде связанных с НАТО групп планирования нестандартных боевых операций». Главы национальных секретных армий «собирались раз в два месяца в разных европейских столицах» в секретных штаб-квартирах. Полгар настаивал на том, что «каждая национальная служба делала это с разной степенью интенсивности», признавая, что «в Италии в 70-е годы кое-кто зашел чуть дальше, чем то позволяла Хартия НАТО» (47).

Журналист Артур Роуз, ранее работавший в «Вашингтон Пост», в своем эссе о «Гладио» в Италии набросал «Уроки «Гладио»: «Пока общество будет оставаться в неведении по поводу этой темной главы во внешней политике США, учреждения, несущие за это ответственность, будут ощущать лишь небольшое давление. Конец холодной войны мало что изменил в Вашингтоне. Соединенные Штаты… все еще ждут настоящих национальных дебатов о цели, средствах и затратах на нашу национальную политику в области безопасности». Профессорский состав независимого негосударственного Института исследований Архива национальной безопасности при Университете Джорджа Вашингтона в Вашингтоне, специализируясь на исследованиях тайных операций ЦРУ и секретах холодной войны, 15 апреля 1991 года обратился в ЦРУ с требованием об исполнении Закона о свободном доступе к информации (48).

В соответствии с Законом о свободном доступе к информации все ветви власти должны быть подотчетны общественности по вопросам о законности своих действий. Малкольм Бирн, заместитель руководителя исследовательской группы Архива национальной безопасности, запросил у ЦРУ «все записи, связанные с решениями Соединенных Штатов, которые могли быть приняты в период с 1951 по 1955 год по поводу финансирования, поддержки, сотрудничества с какими-либо секретными армиями или другими блоками, созданными для противостояния возможному вторжению коммунистов в страны Западной Европы или по поводу ведения секретных войн в странах Западной Европы на случай, если доминирующим станет влияние Коммунистической партии, левых движений или просоветских режимов». После этого Бирн подчеркнул: «В связи с вышесказанным просьба включить в ваш «поисковый» список все вопросы касательно операции «Гладио», в особенности во Франции, в Германии и Италии». Как правильно указал Бирн, «любая информация, полученная в результате поиска, внесет значительный вклад в понимание общественностью особенностей внешней политики США в послевоенную эпоху, так же как и информация, полученная разведкой, и анализ операций во внешней политике США того времени» (49).

Однако ЦРУ отказалось сотрудничать, и 18 июня 1991 года пришел ответ: «ЦРУ не может ни подтвердить, ни отрицать наличие документальных подтверждений по вашему запросу». Когда Бирн попытался опротестовать такой отказ ЦРУ предоставить информацию по операции «Гладио», апелляция была отклонена. ЦРУ обосновала свой отказ от сотрудничества двумя исключениями, приведенными в законе о свободе информации, которые защищали определенные документы от разглашения: это «засекреченность в интересах национальной обороны или внешней политики» (исключение B1) и «законные обязательства директора защищать от разглашения источники и методы разведки, а также организацию, функции, имена, официальные должности, заработную плату или число персонала, нанятого Агентством, в соответствии с актом о национальной безопасности 1947 года и актом ЦРУ 1949 года соответственно» (исключение B3).

Когда европейские официальные представители государственной власти пытались затребовать информацию о существовании секретного правительства, они тоже не преуспели в этом. В марте 1955 года комиссия итальянского Сената во главе с сенатором Джованни Пеллегрино после изучения операции «Гладио» и фактов массовых убийств в Италии отправили в ЦРУ запрос на основании закона о свободе информации. Итальянский Сенат запросил у ЦРУ всю информацию по «Красным бригадам» и делу Моро в попытке выяснить, действительно ли ЦРУ в соответствии с задачей операции «Гладио» контролировать внутреннюю обстановку в стране проникло в ряды «Красных бригад» до того, как бригады убили бывшего премьер-министра Италии и лидера Христианско-демократической партии (DCI) Альдо Моро в 1978 году. Отказываясь сотрудничать, ЦРУ сослалось на исключения в законе о свободе информации (пункты B1 и B3), и в мае 1995 года открестилось от всей информации, заявив, что «мы не можем ни подтвердить, ни опровергнуть существование в ЦРУ документов по вашему запросу». Итальянская пресса подчеркнула, что это было «ужасно обескураживающе», и заявила: «ЦРУ отказалось сотрудничать с парламентской комиссией, занимающейся расследованием внезапного исчезновения Альдо Моро. Дело Моро является государственным секретом в США» (50).

Второй запрос по поводу «Гладио» пришел в январе 1996 года от австрийских правительственных кругов после того, как в горных лугах и лесах нейтрального альпийского государства были обнаружены тайники с оружием «Гладио». Официальные власти США заявили, что Соединенные Штаты покроют расходы на раскопку тайника и на восстановление сети ЦРУ (51). Австрийское расследование скандала под руководством Майкла Сика из Министерства внутренних дел 28 ноября 1997 года представило отчет о складах оружия и боеприпасов ЦРУ и заявило, что «не может быть абсолютной уверенности в наличии в тайниках боеприпасов и их предполагаемом использовании». Следовательно, «в целях получения более подробного объяснения необходим доступ к соответствующей информации, особенно в Соединенных Штатах» (52).

Тогда член комиссии Оливер Ратколб из Университета Вены сделал запрос на основании закона о свободе информации в ЦРУ на получение доступа к соответствующим документам. Но в 1997 году представитель группы ЦРУ по связям с общественностью (Agency Release Panel) отказался удовлетворить запрос Ратколба на основании исключений B1 и B3 в законе о свободе информации, оставив австрийцев сожалеть о том, что ЦРУ не несет ответственности за свои действия.

Так как запросы на основании закона о свободе информации являются единственным способом получения информации о «Гладио», автор 14 декабря 2000 года разместил в ЦРУ подобный запрос. Спустя две недели ЦРУ ответило на вопрос автора, «имеющий отношение к «Гладио», в крайне уклончивой манере, заявив, что «ЦРУ не может ни подтвердить, ни отрицать наличие документальных подтверждений по вашему запросу». Своим письмом координатор ЦРУ по защите информации Кэтрин Дайер, умело используя исключения B1 и B3 в законе о свободе информации, фактически отказалась дать какую-либо информацию по операции «Гладио» (53). Автор опротестовал отказ ЦРУ, аргументируя протест тем, что «сокрытые документы должны быть открыты для публичного просмотра в соответствии с законом о свободе информации, так как поправки об исключениях B1 и B3 должны применяться с разумным подходом к операциям, которые являются тайными и по сей день». Используя данные своих исследований, автор доказал, что в данном случае все не так, и заключил: «Если вы, миссис Дайер, рассмотрите поправки об исключениях B1 и B3 в данном контексте, то поймете, что тем самым вы неразумно лишаете ЦРУ права голоса и возможности занять определенную позицию в деле «Гладио», которое будет раскрыто независимо от того, участвует в этом ЦРУ или нет» (54).

В феврале 2001 года пришел ответ ЦРУ: «Ваше обращение было принято, мы будем принимать меры для его рассмотрения соответствующими членами группы ЦРУ по связям с общественностью (Agency Release Panel). Вы будете проинформированы о нашем решении». В то же время ЦРУ подчеркнуло, что группа ЦРУ по связям с общественностью работает над запросами на основе принципа «кто первый сделал запрос, тот первым получит ответ», и что «в настоящее время в работе находятся около 315 сообщений» (55). Таким образом, запрос автора был положен на полку, отложен не неопределенное время. К моменту написания данной книги прошло четыре года, а группа ЦРУ по связям с общественностью все еще не ответила на запрос автора.

Британская секретная служба МИ-6 была третьей по счету организацией после НАТО и ЦРУ, занимающей центральное место в секретных операциях. В 1990 году МИ-6 отказалась от комментариев по делу «Гладио» из-за своего ставшего легендарным стремления к секретности: само существование МИ-6 было официально подтверждено только в 1994 году с принятием Закона о спецслужбах, который подтвердил сбор разведывательных данных службой МИ-6 в секретных операциях, проводимых за границей.

В то время как британские руководители МИ-6 отказались от комментариев, член Консервативной партии Руперт Алласон, издатель «Ежеквартального агентурного журнала» под псевдонимом Найджел Вест и автор нескольких книг по британской службе безопасности, в разгар скандала с «Гладио» в ноябре 1990 года в телефонном интервью подтвердил информационному агентству Associated Press, что «мы были глубоко вовлечены в работу с этими сетями, и до сих пор вовлечены». Вест объяснил, что «британцы помогли финансово и в административных вопросах, они через МИ-6 совместно с ЦРУ и при участии нескольких американских сетей были вовлечены напрямую: «Вдохновителями были агенты из британских и американских спецслужб». Вест сообщил, что после 1949 года секретные армии координировались структурой командования и контроля частей специального назначения НАТО, в составе которой британская Специальная авиадесантная служба (САС) играла стратегическую роль (56).

«Роль Британии в создании сети секретных подразделений, оставленных в странах Западной Европы на случай советской оккупации, была фундаментальной», – с некоторой задержкой 4 апреля 1991 года заявила британская корпорация Би-би-си в своем издании Newslight. Читатель Newslight Джон Симпсон подверг критике то, что МИ-6 и британское Министерство обороны держали в тайне информацию, пока «в связи с разоблачениями существования «Гладио» не всплыл тот факт, что многие европейские страны – Бельгия, Франция, Голландия, Испания, Греция, Турция – имели свои собственные секретные армии. Даже в нейтральных Швеции и Швейцарии прошли публичные дебаты. В некоторых случаях были подготовлены запросы. Но в Британии не произошло ровным счетом ничего. Ничего, кроме стандартного комментария Министерства обороны: «вопросы, связанные с национальной безопасностью, не обсуждаются» (57). Симпсон вспомнил, что после падения Берлинской стены англичане с любопытством и ужасом узнали о заговорах и террористических операциях Штази, Секуритате и других спецслужб Восточной Европы. «Делалось ли что-либо сопоставимое с этим и у нас? Конечно, нет», – иронично заметил он. А затем указал на западные службы безопасности: «Сейчас начинает появляться непроверенная информация о преступлениях наиболее засекреченных спецслужб НАТО. В Италии парламентская комиссия расследует деятельность секретной армии, созданной государством для противостояния советскому вторжению. Расследование привело к раскрытию информации о подобных засекреченных силах по всей Европе. Но итальянская группа войск, известная как «Гладио», подозревается в бомбовом терроризме» (58).

Корпорация Би-би-си не смогла получить от государственных официальных лиц информацию об их позиции по делу «Гладио», и официальное подтверждение участия в этом деле МИ-6 пришло много лет спустя через довольно необычный источник: музей. Лондонский Имперский военный музей в июле 1995 года открыл новую экспозицию под названием «Секретные войны». У входа посетителей встречала вывеска: «То, что вы сейчас увидите на выставке, на протяжении многих лет было частью наиболее тщательно охраняемых секретов страны. Впервые это становится доступным для общественности здесь, у нас. И что самое важное – все это правда. Все это невероятно и захватывает больше, чем фантастика». Неприметный комментарий в одной из витрин, посвященной МИ-6, подтверждал, что «среди приготовлений МИ-6 к Третьей мировой войне было создание секретных подразделений, готовых действовать в тылу врага в случае продвижения советских войск внутрь Западной Европы». В том же окне большой ящик, полный взрывчатки, имел на себе комментарий: «Упаковка для взрывчатых веществ, разработанная МИ-6 для сокрытия на потенциально враждебной территории. Может храниться в земле без повреждения его содержимого». А текст, написанный рядом с буклетом о диверсионных методах секретных армий, гласит: «В британской зоне оккупации, в Австрии, младшие офицеры морской пехоты были оторваны от своих обычных обязанностей для подготовки тайников в горной местности и установления контактов с местными завербованными агентами» (59).

Бывшие офицеры МИ-6 приняли выставку как знак того, что теперь стало возможным говорить о секретной операции «Гладио». Через несколько месяцев после открытия выставки бывшие офицеры морской пехоты Джайлс и Престон, единственные агенты на выставке «Гладио», чьи имена могут быть рядом с фото «В австрийских Альпах, 1953–1954 год», подтвердили автору фото Майклу Смиту, что в конце 1940-х – начале 1950-х годов англичане и американцы создали эти диверсионные подразделения на территории Западной Европы, ожидая вторжения советских войск. Джайлс и Престон в то время находились в форте «Монктон» недалеко от Портсмута, Англия, где МИ-6 тренировали «гладиаторов» вместе с британской специальной авиадесантной службой (САС). Их обучали кодировке, использованию оружия и проведению тайных операций. «Нас заставляли тренироваться глухой ночью, готовиться к подрывам поездов на железнодорожных станциях, стараясь, чтобы тебя не заметили, – вспоминал Престон. – Мы подползали и делали вид, что закладываем взрывное устройство справа от тепловоза, а потом наблюдали, как он взрывается» (60).

Джайлс также припомнил, что они принимали участие в диверсионных операциях на британских поездах, которые использовались в качестве общественных видов транспорта, как, например, во время учений на сортировочной станции Истли: «Мы клали кирпичи внутрь поездов в качестве имитации пластита. Я помню нескончаемые ряды паровозов под толстым слоем снега, стоящие в клубах пара, – вспоминал Джайлс. – Там были войсковые части с собаками, они прошли мимо, когда я прятался среди блоков цилиндра мотора. Мы также открывали смазанные верхушки корпуса подшипника и насыпали туда песок. После пятидесяти миль песок начинает из-за трения нагревать подшипники, и они перегреваются» (61). Агентов особо не волновало, что локомотивы использовали для перевозки людей: «Это были не мои проблемы. Мы играли так, будто все было по-настоящему», – объяснял Джайлс. «Я должен был пройти десятидневный курс в Гринвиче, вычисляя преследователей и отрываясь от слежки, – рассказывал Престон. – Практика для вхождения в мир секретных служб». Затем их перевезли в Австрию с тем, чтобы набирать и обучать агентов, контролировать «подземные бункеры австрийской «Гладио», устроенные МИ-6 и ЦРУ, полные оружия, одежды, боеприпасов». Когда в 1999 году автор посетил штаб-квартиру МИ-6 на берегах Темзы в Лондоне, он не был сильно удивлен, когда ему сообщили, что МИ-6 не комментирует военные тайны.

Тайная война в Великобритании

Окончательная и однозначная оценка холодной войне никогда не будет дана, так как история развивается вместе с обществом, которое само порождает историю и является ее продуктом. Но среди ученых многих стран был достигнут консенсус: наиболее характерной особенностью холодной войны, как это видится западным наблюдателям, была глобальная борьба с коммунизмом. В этой борьбе, которой во многом характеризуется история двадцатого века, в числе других особенностей стоит потеря Великобританией своих лидирующих позиций на мировой арене и уступка их Соединенным Штатам. США десятилетие за десятилетием использовали борьбу с коммунизмом для увеличения своей силы. И после распада Советского Союза в 1991 году и окончания холодной войны империя США, как никто другой, занимает доминирующую позицию в мире.

Консервативные круги Великобритании были крайне обеспокоены, когда впервые в истории человечества в 1917 году в далекой, но крупной сельскохозяйственной стране был установлен коммунизм. После революции в России коммунисты полностью захватили предприятия, фабрики и объяснили, что отныне средства производства принадлежат народу. Инвесторы тогда в большинстве случаев потеряли все. Историк Денна Фрэнк Флемминг в своих «Истоках холодной войны» отмечал, что многие социальные изменения, вызванные революцией, в том числе и радикальное неприятие церкви и поместного дворянства, «могло бы быть принято в мире консерваторов того времени, но национализация промышленности, торговли и земельная национализация – никогда». Пример русской революции не следует повторять нигде и никогда. «Как сказал однажды Джей Би Пристли, английские консерваторы закрыли свой разум на вершине русской революции, да так больше и не открывали» (1).

По большей части не известные на Западе, секретные войны против коммунизма начались сразу после революции, когда Великобритания и США направили секретные армии против молодого Советского Союза. Между 1918 и 1920 годами Лондон и Вашингтон встали на сторону белых и профинансировали десять военных интервенций против СССР на территории Советского Союза; все интервенции потерпели неудачу в свержении нового правительства, но разбудили серьезные подозрения касательно мотивов капиталистического Запада у коммунистической элиты страны и у диктатора Сталина (2). В последующие годы Советский Союз укрепил свои органы госбезопасности и в конечном счете стал тоталитарным государством, на территории которого регулярно по подозрению в шпионаже арестовывались граждане иностранных государств. Когда трудность свержения коммунизма в России стала очевидной, Великобритания и ее союзники сосредоточились на стратегии предотвращения распространения коммунизма на другие страны.

В июле 1936 года фашистский диктатор Франко совершил государственный переворот против левого испанского правительства и в последующей гражданской войне победил оппозицию, наслаждаясь молчаливой поддержкой правительств Лондона, Вашингтона и Парижа. Среди причин того, что Адольф Гитлер не был вовремя остановлен, было наличие коммунистического врага. Во время Гражданской войны в Испании Гитлеру и Муссолини было дозволено бомбить испанскую оппозицию. После начала Второй мировой войны Гитлер приступил к реализации массивной атаки на Россию в 1941, 1942 и 1943 годах, которые чуть не нанесли смертельный удар по русскому коммунизму. Список жертв Второй мировой войны у России был больше, чем у какой-либо другой державы: потери Советского Союза среди гражданского населения составили более 15 миллионов человек, были убиты 7 миллионов солдат; 14 миллионов человек были ранены (3). Российские историки позже утверждали, что, несмотря на настоятельные просьбы Москвы к Соединенным Штатам, которые во время Второй мировой войны при освобождении Европы и Азии потеряли 300 000 солдат, США вместе с Великобританией намеренно затягивали открытие второго антигитлеровского фронта на западе, хотя открытие могло бы отвлечь силы нацистских войск и ослабило бы натиск на СССР. И только Сталинградская битва изменила ход событий, и Красная армия разгромила немецкие войска и двинулась на запад. Поэтому российские историки спорили с союзниками, которые боялись потерять позиции, спешно создали Второй фронт и после ввода войск в Нормандию в 1944 году встретились с советскими войсками в Берлине (4).

Британские историки подтвердили истории интриг, которые сформировали и их страну, и другие страны. «В новейшей истории Англия была центром диверсионной деятельности – это было известно остальным, но только не самим британцам, – заметил британский историк Маккензи после Второй мировой войны. – Отсюда и странная двойственная картина: внешнему миру Англия казалась государством интриг, коварства и абсолютной секретности; Англии же казалось, что ее стратегия – легкий блеф, простой и из лучших побуждений» (5). Маккензи утверждает, что легендарная тайная война Британии возвращает страну «обратно к истории «малых войн», которые составили в итоге территорию Британской империи» (6). Когда вот-вот готова была разразиться Вторая мировая война, военные стратеги из британского Министерства обороны пришли к выводу, что их тайные операции «должны основываться на опыте, полученном в Индии, Ираке, Ирландии и России, т. е. развитии диверсионной тактики в сочетании с тактикой Ирландской республиканской армии (ИРА)» (7).

В марте 1938 года, вскоре после того, как Гитлер аннексировал Австрию, в МИ-6 появился новый департамент, известный как отделение «Д». Его задачей было ведение диверсионной деятельности на территории Европы. Отделение «Д» начало подготовку частей секретных подразделений в странах, находящихся под угрозой вторжения немецких войск (8). Когда в 1940 году вторжение немецких войск на юг Англии казалось неминуемым, отделение «Д» приступило к формированию резервов вооружения и к вербовке агентов по всей территории Великобритании, не информируя при этом никого. Внутренние секретные службы Великобритании МИ-5 были весьма встревожены, когда стали получать отчеты о деятельности отделения «Д», и несколько их агентов были арестованы за шпионаж, пока не выяснилась правда» (9). Вербовка и организация работы агентов, которые должны были работать в тылу врага, проводимая членами отделения «Д», для любого наблюдателя выглядела очень таинственно: «Появление этих незнакомцев [агентов отделения «Д»] в строгой одежде, зловещие лимузины и общая атмосфера тайны тревожили местных жителей», – вспоминает бывший тайный агент Управления специальных операций (УСО) Питер Уилкинсон. Кроме того, секретные агенты «приводили в ярость представителей подчиненного военного командования, поскольку отказывались объяснить свое присутствие или обсуждать дела, ссылаясь на то, что это «совершенно секретно» (10). Полвека спустя выставка «Секретные войны» лондонского Имперского военного музея открыла общественности, «каким образом отделение «Д» МИ-6, следуя доктрине секретных армий, создавала в Англии силы сопротивления под названием «вспомогательные подразделения». Подразделения были оснащены оружием и взрывчатыми веществами». Эти первые британские отряды «Гладио» «получали специальную подготовку и должны были остаться в тылу противника в случае немецкого вторжения на остров. Действуя из секретных укрытий с помощью подпольных складов оружия, они смогли бы проводить диверсионные операции против немецких захватчиков» (11). Но никто так и не узнал, сработал бы этот план, так как вторжения не последовало. Но к августу 1940 года вдоль английских и шотландских берегов Северного моря была создана «достаточно беспорядочная организация», охватывающая своим влиянием наиболее уязвимые участки высадки десанта (12).

Отделение «Д» МИ-6 имело возможность проводить секретные военные операции только на территории Великобритании. Все изменилось, когда в июле 1940 года британский премьер-министр Уинстон Черчилль приказал создать секретное подразделение под названием «Управление специальных операций» (УСО) для того, чтобы «помочь Европе в создании движения сопротивления и проведения диверсий на захваченной врагом территории» (13). Меморандум кабинета премьер-министра военного времени от 19 июля 1940 года гласит: «Премьер-министр постановил после проведения консультаций с соответствующими министрами, что незамедлительно должна быть создана новая организация для координации всех действий путем проведения диверсий и саботажа против внешнего врага». УСО было передано под командование в военно-экономическое министерство Хью Далтону. После того как немецкие войска оккупировали Францию, и казалось, что их ничто не может остановить, министр Далтон настоял на том, что на оккупированных территориях должна быть проведена тайная военная операция: «Мы должны организовать движение сопротивления на оккупированных врагом территориях, сравнимые с движением «Шинн Фейн» [ «Мы сами»] в Ирландии, с движением китайских партизан, сейчас действующих против Японии, испанского ополчения, которые играли заметную роль в кампании Веллингтона или – любой может смело признать это – организациями, которые создали сами нацисты практически в каждой стране мира». Казалось логичным, что британцы не будут игнорировать тактику ведения секретных боевых действий, и Далтон подчеркнул: «Эта «международная демократия» должна использовать много различных методов, включая промышленный и военный саботаж, трудовые агитации и стачки, постоянную пропаганду, теракты против предателей и немецких лидеров, бойкоты и беспорядки». Таким образом, секретная сеть военного сопротивления должна была образоваться с помощью смельчаков из британской военно-разведывательной организации: «Что было нужно – это новая организация для координации, воодушевления, контроля и помощи гражданам угнетенных стран, которые и сами должны принимать в этом непосредственное участие. Нужна абсолютная секретность, фанатичный энтузиазм, желание работать с людьми разных национальностей, полная политическая надежность» (14).

Министр Далтон передал командование Управлением специальных операций генерал-майору сэру Колину Габбинсу, худому, невысокого роста крепкому горцу с усами, который позже стал влиятельным человеком, создателем британской «Гладио» (15). «Был разработан план, как помочь народам оккупированных стран измотать Германию, используя любые способы, включая проведение диверсий, применение практики «пассивного сопротивления», внезапных нападений, – описал Габбинс задачи УСО. – Одновременно с этим в задачи управления входило создание секретных подразделений, которые были бы организованы, обучены и вооружены для использования их на завершающем этапе боевых действий». УСО было создано как под копирку с «Гладио» в разгар Второй мировой войны. «Если по-простому, то план включает в себя доставку на оккупированную территорию большого числа персонала, оружия и взрывчатки», – обобщил Габбинс амбициозный план (16).

В УСО работало много сотрудников отделения «Д», и в конце концов управление стало ведущей самостоятельной организацией с более чем 13 тысячами сотрудников в своих рядах, действующей в глобальном масштабе и в тесном сотрудничестве с МИ-6. Хотя УСО также проводило операции в Азии и на Дальнем Востоке, Западная Европа была главным театром действий, где УСО сосредоточился на создании национальной секретной армии. УСО проводило саботажи и диверсии на оккупированной врагом территории и организовало ядро организации, состоящее из обученных людей, способных помочь отрядам сопротивления отвоевать свою территорию обратно. «УСО на пять лет стало основным инструментом Британии в осуществлении внутренней политики в Европе, – отмечалось в докладе секретариата британского Кабинета министров, – и это был чрезвычайно мощный инструмент», так как он мог выполнять множество разных задач и, таким образом, «пока УСО продолжало работу, ни один европейский политик не мог питать иллюзии, что англичане не заинтересованы или умерли» (17).