Текст книги "Там, где растут подсолнухи"

Автор книги: Дафна Клэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Блайт то и дело ловила себя на том, что с надеждой смотрит в сторону холма, высматривая высокую фигуру Джаса. Когда он наконец появился, Блайт вскочила со своего места на песке между Майком и Чаком и выбежала ему навстречу.

– Как хорошо, что ты пришел! – Она схватила его за руку, опасаясь, как бы он не передумал, и повела к сидящей у костра компании. – Это Джас, – громко объявила она, – вы уже встречались.

– Чарлз. – Он кивнул американцу. – Да, мы уже встречались.

– А это мой брат Майк, а это Джина… и Крис… – Она называла все новые имена и наконец остановилась. – Ты, конечно, не запомнишь их всех, так что просто проходи и садись.

Майк подвинулся, освобождая место, и протянул Джасу банку пива.

– Так ты брат Блайт? – переспросил Джас.

– Разве я не сказал?

– А я не брат. – Чак как бы случайно обнял Блайт за плечи и, приподняв бровь, ухмыльнулся в предвкушении.

Блайт была экспертом в области пресечения таких вещей. Она никогда не хотела иметь никаких отношений с друзьями своего брата. Все еще улыбаясь, она высвободилась и поднялась, чтобы принести еще сосисок для жарки на костре. Прежде чем снова сесть, она послала Чаку многозначительный взгляд, и он ответил глуповатой ухмылкой.

Майк рассказывал Джасу о своих занятиях в университете. Через несколько минут кто-то из гостей позвал Блайт и попросил принести еще томатного соуса. Она нашла соус и, захватив несколько горячих сосисок и хлеба, подала их Джасу. На ее месте уже сидела какая-то девушка и болтала с Чаком, и новый возглас «Эй, Блайт!» заставил ее перебраться на другую сторону костра.

Включившись в оживленный спор о достоинствах разных поп-групп, она только иногда улыбалась Джасу сквозь огонь и искренне надеялась, что ему было весело. Он говорил немного, но смотрел на гостей с интересом и иногда широко улыбался ей, как бы заверяя, что он очень хорошо проводит время.

Подувший с моря ветер принес облака, которые мгновенно закрыли звезды. Темнота стала быстро сгущаться, гости начали подбрасывать больше дров в костер и сели поближе к огню. Разговоры стихли.

Майк встал, чтобы принести себе еще закуски, и Блайт тут же скользнула на его место.

– Ты, кажется, сошелся с моим братом, – промурлыкала она Джасу.

– Он очень дружелюбный молодой человек. Это у вас семейное.

Его плечо было совсем близко, и Блайт едва подавила желание подвинуться еще ближе. Вместо этого она обняла руками согнутые колени и спросила:

– Ты рад, что пришел?

– Да, наверное, рад. – Он сделал паузу и добавил: – Нет, не так. Прямо сейчас, – он улыбнулся ей, и его голос сделался глуше, – я очень рад.

Блайт вскинула голову, ее глаза были широко раскрыты и, казалось, о чем-то спрашивали.

– Ты флиртуешь со мной? – с затаенной надеждой спросила она.

На какой-то момент ей показалось, что он готов отшатнуться. Но потом Джас засмеялся и покачал головой:

– Это не флирт.

– Возможно, тебе бы стоило попытаться, – предложила ему Блайт. – Было бы весело.

– Должно быть. – На его лице промелькнуло странное выражение.

Позади нее рассмеялся Чак, и ему вторил девичий смех – задорный и беззаботный.

На секунду глаза Джаса устремились куда-то позади нее, но потом его взгляд снова вернулся к ней, и на лице застыло выражение пугающей решимости.

– А ты хочешь, чтобы я флиртовал с тобой, Блайт? – чуть хриплым голосом спросил он.

Она уставилась на него, думая, что она и в самом деле хотела бы этого, но если того же хочет и он сам.

– Возможно.

– Это может быть рискованно, – предупредил Джас.

Она хотела спросить почему. Почему она не может дать шанс тому взаимному притяжению, что возникло между ними в последнее время, вырасти во что-то большее?

– Я неподходящий объект для экспериментов, – сказал он.

Экспериментов? Блайт осуждающе посмотрела на него.

– Это совсем не то, что я имела в виду!

И в эту минуту неожиданно начали падать тяжелые капли дождя.

Они поднялись с пальто, на котором сидели, и Джас накинул его на плечи Блайт. А сам пошел помогать остальным собирать тарелки, бутылки и другие вещи. Гости спешили побыстрее спрятаться от непогоды в машинах. Но к тому времени, когда они с вещами добрались до коттеджа, все промокли насквозь, и Блайт решила, что им необходимо согреться чем-нибудь горячим у нее дома. Большая компания ввалилась в гостиную, и, пока Майк и Чак разжигали огонь в камине, Блайт приготовила стопку полотенец и поставила на плиту большой чайник. Банки пива, вино и коктейли были уже розданы, и вскоре гости расселись на стульях и даже на полу.

Но Джаса с ними не было. Он, наверное, воспользовался возможностью и улизнул домой.

Вечеринка продолжалась до самой ночи, несколько пар даже пытались танцевать на свободном пятачке гостиной. Дождь стучал по крыше, однако шум голосов в доме перекрывал его тихое шуршание.

Чак выпил больше, чем следовало, был очень весел, вот только ноги совершенно его не держали.

– Это новозеландское пиво просто восхитительно, – прокомментировал он, когда Майк вел его через холл в свободную комнату.

Когда гости наконец неохотно начали разъезжаться, стало понятно, что Чак уже никуда сегодня не поедет. Молодые люди, которых он привез, с трудом расселись по остальным машинам, и гости отбыли, как всегда гудя из всех машин, улыбаясь и махая руками на прощание.

Утром Блайт приготовила завтрак тем, кто остался на ночь, и с облегчением отправила их домой. Она помахала рукой последней машине, обернулась и увидела Джаса на веранде старого дома.

Он поспешно сошел с веранды, остановился на обочине дороги, пропуская машину, и пошел по дороге к ее коттеджу.

Готовая скрыться в доме, Блайт все же ждала, когда он приблизится.

– Спасибо за вечеринку, – довольно сухо произнес он.

– Ты рано ушел.

– Твой дом и так слишком мал, чтобы разместить всю эту толпу. Кроме того, не думаю, чтобы по мне скучали.

– Еще один человек уж точно бы не помешал. Надеюсь, от нас было не очень много шума.

– Об этом не беспокойся. – Он кивнул ей и отправился дальше.

Блайт еще постояла, размышляя о том, понравилось ли Джасу вообще на вечеринке, или он считал, что ее друзья легкомысленные и слишком развязно себя ведут.

По нему ничего нельзя было сказать наверняка. Но ей показалось, что она все же уловила какую-то теплоту и вспышку радости, даже восхищения, скрытую за толстой стеной отчуждения. И остро почувствовала, как привлекателен он для нее. Привлекателен как мужчина.

Щеки Блайт горели, и по коже пробегали мурашки. Конечно, она и так уже сделала много шагов навстречу ему. Она призналась Джасу, что он ей нравится. И каждый раз он с возмущением отвергал ее и спасался бегством.

Он никогда не говорил, что она ему нравится. Блайт вздрогнула, охваченная сомнениями. Возможно, он находил ее надоедливой – ведь она постоянно что-то для него делала, приглашала туда, куда он не желал идти, даже предлагала ему флиртовать с ней. Никогда раньше она не заходила так далеко.

Но все же, пусть редко, в его глазах загорался огонек, который он не мог от нее спрятать.

Это было невысказанное, но от этого не менее ясное послание мужчины к женщине, и послание это гласило: «Ты для меня желанна».

С другой стороны, он четко давал ей понять, что не хочет вторжения в свою жизнь. Так что, если в ней зажегся огонь безответного желания, ей некого винить в этом, кроме себя.

Прошло несколько дней. Блайт заканчивала завтракать, когда по радио передали штормовое предупреждение. Циклон, пройдя по всему Тихому океану, направлялся сейчас прямиком к Новой Зеландии, и ожидалось, что этой ночью он пройдет по побережью. Хотя шторм и потерял значительную часть своей разрушительной силы, скорость ветра на побережье может достигать сотен километров в час.

Блайт решила срезать как можно больше цветов и как-нибудь обезопасить остальные посадки.

Она уже работала в саду, когда до нее вдруг дошло, что Джас мог не слышать предупреждения. Есть ли у него радио? Блайт совсем не была уверена в этом. Она колебалась только мгновение, потом быстро стянула перчатки и побежала к его дому.

Дверь была открыта. На ее стук Джас появился из кухни с полотенцем в руках.

– Здравствуй.

– Привет. – Она взглянула ему в лицо и поняла, что он чем-то обеспокоен. – Ты знаешь о циклоне? Слышал штормовое предупреждение?

– Какой циклон?

– По радио сказали, что он накроет нас ночью.

– Ну, как ты мне однажды сказала, мы не очень многое можем сделать.

– Ты должен прежде всего убедиться, что все окна плотно закрыты и что на улице не осталось никакой мебели или вещей, которые может унести ветром.

– Я еще не проверил, но сейчас схожу и прослежу, чтобы ничего не потерялось.

– Ну что ж…

– Спасибо, что предупредила.

Блайт повернулась и направилась вниз по ступенькам.

– Блайт!

– Что? – Девушка остановилась и повернулась к нему.

– Тебе не нужна помощь, чтобы приготовиться к шторму? Что будет с твоими цветами?

Она не смогла прогнать беспокойство со своего лица.

– Я соберу все, что успею, и поставлю цветы в емкости с водой.

– Твоя теплица не слишком крепкая – она же из пластика.

– Она стоит на подветренной стороне холма и крепче, чем выглядит. Мне остается только скрестить пальцы на удачу и надеяться, что все обойдется.

– Я приду и помогу тебе.

– Но ты тоже будешь занят.

– Не слишком, чтобы не помочь другу.

Друг. Она была так счастлива это слышать, что радостно улыбнулась.

– Спасибо, не откажусь от твоей помощи.

– Дай мне пятнадцать минут, и я приду.

Глава пятая

Блайт показала Джасу, как надо срезать под углом высокие стебли подсолнухов. Они работали быстро, собирая растения в охапку и складывая их в большие пластмассовые ящики, наполненные смесью воды и питательных веществ.

Уже несколько человек звонили Блайт, чтобы предупредить ее о надвигающемся шторме и предложить свою помощь. Она благодарила их и говорила, что у нее уже есть помощник. Майк предложил было привезти с собой друзей, на что Блайт поспешила заверить его, что все под контролем и помощь не требуется.

Девушка вернулась из комнаты, где стоял телефон, когда Джас укладывал очередную охапку подсолнухов в коробку.

– Ты не думаешь, что их можно поставить в гараж? – спросил он ее, недоверчиво поглядывая на белую пластиковую крышу теплицы.

– Они там сварятся.

Гараж был покрыт железом, а день выдался на редкость солнечный и жаркий.

Блайт нашла старую кепку, которую иногда носил отец, и заставила Джаса ее надеть. На ней самой была широкополая шляпа, широкая рубашка без рукавов и, конечно же, неизменные шорты. Каждый раз, когда Блайт приносила очередную партию цветов в теплицу, она брызгала себе в лицо холодной водой и протирала ею руки, но все равно чувствовала, как по спине стекают струйки пота.

Джас тоже взмок, его футболка потемнела от пота. Он остановился, снял шляпу, вытер рукой лоб и удивленно спросил:

– Ты обычно все это делаешь сама?

– Обычно я не собираю так много цветов сразу. И работаю ранним утром или вечером.

Немного позже Джас стянул футболку, вытерся ею и бросил на землю. Блайт взяла тюбик крема от загара, который всегда носила в заднем кармане потертых шортов, и протянула ему.

Джас с сомнением посмотрел на нее, но все же выдавил себе на руки немного крема и помазал грудь. Блайт напрасно пыталась отвести от него взгляд. У него был красивый, не слишком волосатый торс. На упругом теле Джаса не было ни грамма лишней плоти, а его бицепсы были достаточно мускулисты для человека, занимающегося сидячей работой. «Возможно, поднимает штангу. Или скорее поднимает книги», – подумала она с улыбкой. Ей наконец-то удалось связать вместе стебли подсолнухов. «У него было достаточно книг, чтобы держать форму».

Когда она выпрямилась, Джас завинтил крышку тюбика и передал ей крем.

– Спасибо.

– Повернись, – сказала она, снова отвинчивая крышку. Он совсем забыл про свою спину. Джас замялся, и ей пришлось повторить: – Обернись. Первое, что обгорит, – это твоя спина.

Джас повернулся и смирно стоял, положив руки на бедра, пока она растирала крем на ладонях и быстрыми движениями наносила его на твердую, горячую спину. Ей приходилось сдерживаться, чтобы лишний раз не погладить и не почувствовать ладонями рельефную поверхность его мускулов. Через секунду девушка закончила и отступила назад.

– Все.

Плечи Джаса двинулись так, будто он с трудом перевел дыхание.

– Спасибо, – повторил он хрипло. Не глядя на нее, он продолжал срезать подсолнухи.

Они закончили собирать те растения, которые были готовы к цветению. Потом Блайт принесла сверток крепкой пленки из теплицы, и они соорудили тент над наиболее уязвимыми растениями.

– Спасибо. – Блайт сняла шляпу и смахнула влажные пряди, прилипшие ко лбу. – Я тебе очень благодарна.

Джас поднял свою футболку, но оставил ее в руке, а Блайт смотрела, как он рассеянно потирает влажную грудь.

– Нет проблем, – сказал он. – А как насчет твоего дома? – Он оглядел коттедж, слегка нахмурившись. – Он кажется непрочным.

Из-за холмов появилось темное облако, на мгновение закрывшее солнце.

– Со мной все будет в порядке. – Блайт снова посмотрела на него.

Порыв ветра, прилетевшего с холмов, закачал верхушки деревьев и сорвал шляпу с головы Блайт. Шляпа закружилась в воздухе, прежде чем упасть. Джас попытался поймать ее и не смог. Они оба бросились за ней вдогонку и одновременно поймали ее. Их протянутые руки столкнулись, когда они прижали шляпу к земле.

Пальцы Джаса на секунду легли поверх ее руки. Их головы были так близко друг к другу, что когда Блайт подняла глаза, то смогла четко увидеть, какими длинными были его ресницы и какие красивые и четкие очертания у его жесткого рта. Он моргнул, и его взгляд остановился на ее губах. Губы Блайт раскрылись навстречу ему…

Но Джас поспешно отступил, и его рука оторвалась от ее пальцев.

– Вот твоя шляпа, – произнес он смущенно.

Блайт подобрала шляпу и выпрямилась.

– Ты женат? – спросила она неожиданно. Ей показалось, что он остолбенел. Его глаза потемнели, он отвел взгляд. И Блайт стало как-то не по себе.

– Был, – ответил он.

Лучше бы она никогда не спрашивала об этом. Но если уж начала, то надо продолжать. Ее сердце тревожно забилось, но она все смотрела на него.

– А что случилось?

Его голос звучал глухо, когда он заговорил. Лицо казалось ничего не выражающей маской.

– Она умерла.

О Боже! Блайт сглотнула, ругая себя за то, что начала этот разговор.

– Мне так жаль, – извинилась она. – Правда жаль. Мне не следовало спрашивать.

– Ты бы все равно спросила.

Джас хотел казаться спокойным, но его инстинктивная реакция показала, что не только она одна была смущена этой мгновенной физической близостью.

– Я не собираюсь жениться снова. – Он сказал это почти безразлично, но она знала, что это предупреждение.

– Когда это случилось? – спросила она тихо.

– Чуть больше года назад.

Очевидно было, что он еще не пришел в себя после трагедии.

– А ты не передумаешь? – Блайт надеялась, что в его глазах отразилась не жалость, а какое-то другое чувство.

– Сомневаюсь, – сказал он. – Большинство женщин просто не смогут меня выносить. – Это было старое оправдание всех закоренелых холостяков. Блайт внимательно всмотрелась в него, пытаясь понять, верит ли он сам в то, что говорит, но он встретил ее взгляд грустной улыбкой.

Возможно, жена очень любила его. Как обещают друг другу на свадьбе: «Пока смерть не разлучит нас». Смерть разлучила их. Первое время после ее гибели было для него наверняка ужасным, ведь он, это ясно, тоже очень любил ее. И думать, что он так скоро все забудет, было бы глупо.

– Давай я приготовлю тебе ужин, – предложила Блайт. – После того как ты мне помог, это самое меньшее, что я могу для тебя сделать.

– Думаю, ты слишком устала. Так что как-нибудь в другой раз.

И снова с холмов подул ветер. Деревья закачались, сорванные ветром листья закружились по саду. Джас поднял глаза к небу.

– Похоже, шторм скоро начнется. Ты уверена, что будешь здесь в безопасности одна?

Если он останется на ужин, то, возможно, задержится и до конца шторма. Но Блайт отвергла эту мысль. Она не будет притворяться испуганной только для того, чтобы оставаться с ним, заставляя его делать то, чего он не хочет.

– Спасибо, я уверена, что все будет в порядке.

– Хорошо, – он кивнул, – я зайду завтра убедиться, что с тобой и в самом деле все в порядке.

– Это будет с твоей стороны очень по-дружески.

Он легко улыбнулся ей и пошел прочь. Она с минуту глядела ему вслед, но он так и не обернулся.

Блайт приготовила себе поесть на скорую руку. Накинув пальто, она вышла в сад еще раз проверить, что все, что можно было сделать для безопасности ее посадок, сделано.

Мама позвонила, как только пришло штормовое предупреждение.

– Может, тебе стоит пока приехать к нам?

– Я не хочу оставлять дом.

– Ну что ж, как хочешь. А что ты думаешь делать с цветами?

– Я услышала о шторме еще днем, так что нам удалось собрать почти все. Джас пришел и помог мне.

– Это было очень великодушно с его стороны. Думаю, если что-то случится, ты всегда сможешь на него рассчитывать.

– Со мной все будет в порядке, – повторила Блайт.

Чувствуя себя не в своей тарелке, Блайт пошла на пляж, хотя уже стемнело и ветер все усиливался.

Грохот волн, обрушивавшихся на берег, оглушал ее. Море казалось огромной массой вспененной, колышущейся воды. Поднявшийся ветер срывал с верхушек волн хлопья пены и нес их по пляжу.

Блайт побежала по песку. Море обдавало ее лицо солеными брызгами, а песок лип к ногам, стараясь удержать ее на месте.

Словно птица, она стояла в воде, раскинув руки в стороны, позволяя пенным волнам обтекать ее лодыжки, настороженно поглядывая вокруг, готовая, казалось, взлететь, спасаясь от слишком большой волны.

На поверхности воды уже плавали мотки коричневых водорослей, оторванных от морского дна сильным волнением. Иногда прибой вытягивал их в длинные полосы, которые то выбрасывало на мокрый песок, то снова сносило в воду накатывавшимися на берег волнами. Блайт подняла и оттащила длинную водоросль подальше от линии прибоя за невысокую дюну. Завтра она придет сюда и соберет водоросли для компоста. Блайт уже тащила туда же еще одну охапку, когда голос Джаса заставил ее подпрыгнуть от неожиданности:

– Что, черт побери, ты здесь делаешь?

– А как ты думаешь? – закричала она в ответ, стараясь перекричать грохот волн и свист ветра. – Главное – не терять времени даром.

– Ты с ума сошла! Нашла время здесь гулять!

– А что ты сам здесь делаешь? – спросила она. Ее лицо было холодным и соленым от брызг воды, а волосы прилипли к спине.

– Приглядываю за тобой. Тебя не было дома, и я…

– Так ты заходил?

– Просто у тебя в доме не горел свет. Я подумал, не вышел ли из строя генератор или что-нибудь еще.

Становилось все темнее. Обычно в это время еще было совсем светло. Неужели он наблюдал за ее окнами каждый вечер?

– Я просто вышла прогуляться, – объяснила она.

Неожиданно высокая волна налетела на берег, и Джас еле успел схватить Блайт и оттащить подальше на песок.

– Когда тут такое творится?!

– Я говорила тебе, что люблю шторм! Это пока еще не циклон, просто ветер немного поднялся.

– Да, совсем ничего страшного! – громко прокричал он.

Словно для того, чтобы опровергнуть его слова, сильный порыв ветра пронесся по пляжу. Блайт как раз отвернулась, чтобы подобрать те водоросли, которые она тащила из воды, когда подошел Джас. Вдруг она потеряла равновесие и почувствовала, что падает. Водоросли вырвались из рук и скрылись в волнах. В ту же минуту сильная рука схватила ее за плечо и развернула в другую сторону.

– Блайт, тебе пора домой.

– Ага, – согласилась она. – Но ведь здорово, правда?

Девушка лукаво посмотрела на него. Сейчас, среди этой какофонии пенных валов, налетающих на берег прямо перед ними, она хотела, чтобы он разделил ее восторг от буйства волн и ветра.

– Правда, – согласился он, пристально глядя на нее.

Его рука все еще держала ее плечо, и даже сквозь пальто девушка чувствовала тепло и силу его пальцев. Она подняла голову, в ее волосах тут же запутался ветер, бросая на глаза непослушные пряди. Ей захотелось откинуть их назад. Прежде чем она успела это сделать, Блайт почувствовала, как рука Джаса отпустила ее плечо, и ощутила на своей щеке нежное, легкое прикосновение.

Она широко раскрыла глаза и посмотрела прямо в мятущуюся глубину его глаз. Тут его рука скользнула по ее шее, он наклонял к ней голову до тех пор, пока его губы не коснулись ее губ. Внутри у Блайт зажглось яростное, восхитительное пламя, губы раскрылись, тело больше не повиновалось ей. Она крепко прижалась к нему, и руки, помимо ее воли, обвили его шею. В это мгновение она почувствовала, как он обнял ее за талию твердо, но бережно. Она доверчиво позволила этим рукам уносить себя дальше и дальше в пучину страсти. Она чувствовала, как его губы исследуют ее рот, как они впиваются в нее, наслаждаясь ее жаром.

Он целовал ее, как человек, изголодавшийся по ласке, как путник в пустыне, припавший к воде после длинного пути. Блайт целовала его со всей страстью и самозабвением, на которые только была способна. Так, будто ничего большего в жизни не желала. Так, будто старалась взять на себя всю ту боль, что он испытал в жизни.

Он не мог оторваться от нее, пока новая волна не лизнула берег, обдавая холодом их ноги. Джас резко прервал поцелуй и прижал ее сильнее к себе, когда волна с возмущенным шипением откатывалась назад, в океан. Их ноги увязли в песке.

Блайт засмеялась, а он, подняв обе руки к ее лицу и нежно откинув ее развевающиеся под ветром волосы, прошептал:

– Блайт… Блайт.

Он смотрел так… строго. Ее смех оборвался и затих, и, когда он взял ее за руку и вытолкнул на сухой песок, она пошла за ним. Все волшебство момента растаяло без следа.

Джас уронил ее руку, а она, вместо того чтобы выразить рвавшийся с губ протест, тихо поплелась за ним, пока они не перешли через холм, где сила ветра чувствовалась не так сильно и грохот волн уже не был таким оглушающим.

Не останавливаясь и даже не глядя на нее, он сказал:

– Я не хотел этого делать.

– Но мы оба – взрослые люди, – возразила Блайт. Он не мог ошибаться в том, как она ответила на его поцелуй.

– Ты не понимаешь! – Взгляд, который он поднял на нее, был полон ярости и досады. Он не останавливался, и ей приходилось бежать, чтобы не отстать от него. – Это была минутная слабость. Мне не следовало дотрагиваться до тебя.

– Я не в обиде.

– А следовало бы. – Он споткнулся в темноте о торчащий пучок травы и тихо выругался. – Или ты не прочь, чтобы тебя использовали?

– Использовали? – У нее перехватило дыхание. Она слишком быстро шла. Ей не показалось, что он не использует ее, наоборот, он нуждался в ней.

– У меня не было… я не занимался любовью с тех пор, как… В общем, очень долго, – выговорил он наконец. – И тут ты со своими сияющими глазами, розовыми губками и солнечной улыбкой. Твои длинные ноги с нежной кожей, смуглые колени и. ничего не скрывающие шорты… – Он глубоко вздохнул и потряс головой. – Этот твой вид плохо действовал на меня, но однажды ты надела джинсы в обтяжку и начала карабкаться на холм прямо передо мной… ничего себе зрелище.

– Я и понятия не имела… – Блайт уставилась на него, но он отвернулся.

– Конечно, я не выдержал. Для тебя это, уж конечно, не в первый раз, ты должна знать, как реагируют мужчины. Каждый бы сделал то же самое.

– Ну, а я не реагирую так на любого мужчину, – вспыхнула Блайт.

Он остановился в двух шагах от нее и ударил себя по лбу в отчаянии.

– Черт, Блайт, ты что, не понимаешь, что я пытаюсь тебе сказать?

Она понимала, и это ранило ее в самое сердце. Она едва сдерживала дрожь и стояла прямо перед ним, упрямо глядя ему в глаза. Ее голос был глух, но тверд.

– Ты пытаешься сказать, что поцелуй ничего для тебя не значит. Ну что ж, хорошо. Я не просила тебя ни о чем. Ты абсолютно прав. Так… мы все еще друзья?

Она протянула ему руку, и после небольшой паузы он пожал ее.

– Да.

Джас не спешил отпускать ее руку, внимательно вглядываясь в ее лицо. Он слегка пожимал ее теплую ладонь, а Блайт осторожно улыбнулась, изо всех сил надеясь, что уже достаточно темно, чтобы он смог как следует разглядеть ее лицо, и тоже пожимала ему руку. Внезапно он отпустил ее, как будто обжегся, и отступил назад.

– Увидимся завтра, – бросил он на ходу, стремительно уходя прочь.

Стоя у окна, выходящего на море, Блайт не видела ничего, кроме тьмы, медленно сгущавшейся за окнами, да белесых пятен пены, носившейся по бушующему океану. Так она простояла довольно долго, и ее мысли были далеко от вида за окном. Что, если Джас сказал правду и все, что было, всего-навсего реакция на длительное воздержание и присутствие молодой привлекательной женщины?

Это вполне возможно. С тех пор как умерла его жена, ему наверняка недоставало близости с женщиной. Не чувствовал ли он себя виноватым, что его либидо отказалось умереть вместе с ней? И только ли сексуальное влечение он чувствовал по отношению к Блайт, когда держал ее сегодня в своих объятиях и целовал со всей так долго сдерживаемой страстью?

Она не верила в это. Всем своим сердцем она отказывалась в это поверить.

Ветер усилился. Дождь хлестал по плотно закрытым окнам. Блайт смыла с ног налипшие песчинки, почистила зубы и натянула длинную футболку, в которой обычно спала. Все это время с пляжа доносился гул разбивавшихся о берег волн. Она выключила генератор и позвонила своей матери, чтобы успокоить ее. Наконец Блайт легла в постель, немного беспокоясь о своих растениях. Но это не мешало ей наслаждаться уютом и надежностью своего дома, в то время как снаружи бесновалась непогода.

Блайт почти заснула, когда громкий скрежет, раздавшийся совсем рядом, заставил ее открыть глаза. Рухнуло дерево.

Задрожали стекла, ветер свистел вокруг дома и столба, поддерживающего провода, идущие от генератора. Что-то ударилось об окно спальни, заставив девушку подпрыгнуть от неожиданности. Она оделась и встала у окна, вглядываясь в темноту, царившую во дворе, но ничего не смогла разглядеть. Возможно, это просто ветка. Ей удалось рассмотреть согнутые силуэты деревьев на фоне призрачно-белесого от пены моря.

Она прошла через спальню и гостиную и чуть приоткрыла заднюю дверь, чтобы убедиться, все ли в порядке с теплицей. От ветра ее закрывала веранда, и Блайт всматривалась в размытые очертания холма сквозь плотную дымку тумана. На таком расстоянии она могла видеть лишь отдаленный, неверный свет. Неужели Джас еще не спит? Ледяной дождь и порывы ветра, носившего сорванные мокрые листья, вынудили ее поспешно укрыться внутри дома.

Какие-то непонятные звуки заставили ее замереть в недобром предчувствии. Дом начал дрожать, зазвенели стекла. Девушка услышала скрежет еще одного упавшего дерева, а потом раздался нарастающий скребущий шум, за которым последовал громкий звон, а за ним еще один.

Насторожившись, Блайт тихо вскрикнула, хотя рядом не было никого, кто мог бы ее услышать, и инстинктивно прижалась спиной к стене.

Еще минуту продолжался раздражающий скрежет и звон, а затем все стихло. Казалось, дождь забарабанил еще громче и еще ближе. Теперь уже и внутри дома.

Растерянная, она стояла и смотрела вокруг, пока не догадалась направить луч фонаря вверх. Струйки воды через пробоину в потолке капали на ряды сухих цветов, стекая на паркет. Несколько секунд она стояла в шоке и не могла понять, что же произошло. Наконец Блайт сообразила, что ветром сорвало часть крыши. Она подставила таз под одну из струек, и тут же ей пришлось использовать целую стопку горшков, чтобы справиться с новыми. Очевидно, это была заранее проигранная битва.

Она побежала в ванную, сорвала занавеску для душа, чтобы прикрыть гардероб своей бабушки, надеясь спасти полировку. Блайт пыталась найти еще кусок непромокаемой ткани и для буфета, когда ее прервал громкий стук в дверь. Голос Джаса звал ее.

Он не стал ждать, пока она подойдет к двери, а просто ввалился внутрь. Он казался большим и неповоротливым в непромокаемом плаще, его волосы блестели в неверном свете ее фонаря, лицо казалось бледным.

Джас тоже захватил с собой фонарь, и луч света исследовал ее прежде, чем он с беспокойством спросил:

– Ты в порядке?

– Я не пострадала. А вот с дома сорвало часть крыши.

– Я слышал грохот. – Он положил руку ей на плечо, провел по ее руке, словно желая убедиться, что она не солгала. – С тобой правда все в порядке?

– Ни царапинки, вот пытаюсь найти, чем бы накрыть мебель и вещи.

– Ты отключила электричество? Могут быть повреждены провода.

– Все отключено.

– Насколько крепко основание этого дома?

– Дом устоял перед циклоном Бола.

Многие годы назад циклон Бола прошелся, уничтожая все на своем пути, через весь остров, и его имя все еще использовали для сравнения.

– Я пришел, чтобы увести тебя к себе, но на улице летают куски железа и всякие обломки. Здесь, может быть, даже безопаснее, если только фундамент выдержит. Тебе лучше одеться на случай, если все же придется отсюда бежать. Надень ботинки, теплую одежду и плащ, а еще лучше – ту красную штуку с капюшоном и что-нибудь непромокаемое сверху. – Он махнул головой в сторону спальни.

Джас был прав, Блайт это понимала. Ветер достаточно силен, чтобы совсем сорвать крышу и даже сдвинуть коттедж с фундамента. Она слышала, что подобное случалось с другими домами.

Девушка поспешно натянула брюки и красную кофту с капюшоном поверх футболки, в которой собиралась лечь спать, и нашла свою непромокаемую куртку. На ходу подхватила телефон. Может, ей стоит позвонить родителям? Но это только обеспокоит их, или, чего доброго, они еще решат приехать за ней.

– Мои кроссовки остались за дверью, – выходя из комнаты, сказала она Джасу.

В тот же миг сорвало еще один кусок крыши.

– Я заберу их. Упакуй самое необходимое на случай срочной эвакуации, только быстро.

Блайт схватила большую пластиковую сумку и побросала в нее джинсы, пару рубашек, кофту и запихнула среди них телефон. Джас вернулся, неся в руке ее кроссовки. Она смахнула в сумку со стола пару фотографий в рамках и с тоской посмотрела на книги, стоящие на полках в спальне.

– Пошли. – Джас отнял у нее сумку и поволок ее в другую комнату, где засунул сумку в угол под крышку старого деревянного стола.

– У меня есть рулон пленки в теплице, – вспомнила Блайт, завязывая шнурки и поглядывая на свою незакрытую мебель.

– Если сейчас выйдешь, тебя может ударить летящей веткой или рассечь пополам куском железа.

Они нашли полотенце, старые плащи и попытались хоть как-то защитить мебель от воды.

– По-моему, уже все напрасно, – заметила Блайт. – Забавно, но часть крыши со стороны, откуда дует ветер, все еще держится.

– Ветер, дующий со склонов, создает область разреженной атмосферы, которая и приподнимает крышу на другой стороне, – обстоятельно объяснил Джас.