Текст книги "Не ускользай от меня"

Автор книги: Дафна Клэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Дафна Клэр
Не ускользай от меня

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Райэннон терпеть не могла лифты. Но этим утром оказалось, что в здании парковки нижние этажи все заняты и машину пришлось оставить на верхнем уровне. Но не нести же ей теперь в руках коробку с керамической плиткой целых четыре с половиной лестничных пролета! Любой нормальный человек воспользуется лифтом. Тем более что туда гостеприимно приглашают широко открытые двери.

Она потратила пять лет, стараясь стать нормальным человеком.

Глубоко вздохнув, она вошла в лифт и нажала кнопку четвертого уровня. Хорошо хоть, что она единственный пассажир.

Две половинки дверей почти сошлись, когда сильная мужская рука развела их. Высокий мужчина в сером костюме протиснулся в щель. Райэннон быстро сделала шаг назад. Ее спина почти касалась дальней стенки лифта.

Незнакомец нажал на светящуюся цифру на панели, и половинки двери снова сошлись.

Все нормально, успокаивала она себя. Обыкновенный мужчина. Хочешь – убедись в этом. Она незаметно покосилась на него и с ужасом обнаружила, что он ее внимательно изучает. Прислонившись к боковой стене и скрестив на груди руки, мужчина с ленивым интересом проводил инспекцию. Полуприкрытые веками серые глаза проскользили по темно-русым волосам, доходившим до подбородка, перешли на кремовую блузку и остановились на юбке цвета увядшей зелени.

У Райэннон начало покалывать в затылке, ей даже показалось, что волосы встали дыбом, Сердце пустилось в галоп. Она попыталась глубоко дышать и оставаться спокойной. Судорожно вцепившись в коробку, которую держала в руках, она сосредоточенно уставилась на меняющиеся цифры над дверями. Но одновременно ее мозг хладнокровно зарегистрировал, что ее спутник не выглядит обыкновенным мужчиной.

Одет вполне консервативно. Серый костюм, рубашка в голубую полоску и темный шелковый галстук безукоризненно соответствовали его стройной фигуре. Он стоял, приняв несколько небрежную позу. Но лицо его будто принадлежало древней статуе в залитом солнцем греческом городе. Это лицо античного бога здесь явно не на месте – в другой половине земного шара, в деловой части Окленда, в сером здании парковки. Густые, осветленные солнцем волосы лишь подчеркивали первое впечатление.

На дисплее менялись цифры: «2», лотом «3» и «4». Мужчина пропустил ее вперед, а сам вышел следом. Двери лифта со свистом закрылись у них за спиной. Она подняла коробку с плиткой немного выше и быстро направилась к бетонным ступеням, ведущим к уровню «4, 5». Райэннон уже подходила к лестнице, когда мужчина коснулся ее руки.

– Похоже, коробка тяжелая, – проговорил он. – Позвольте я помогу вам.

Она отшатнулась в сторону и повернулась к нему, чтобы отказаться от помощи. И в этот момент нога соскользнула со ступени, Райэннон потеряла равновесие и упала. Больно ударившись локтем о бетонный край ступеньки, она выпустила из рук коробку.

Керамические плитки так и посыпались во все стороны, разлетаясь осколками вокруг. У Райэннон от боли потемнело в глазах. Сквозь гул в ушах донесся словесный взрыв, который позволил себе мужчина. Она скорчилась на ступени и укачивала локоть, сжав зубы и закрыв глаза. Еще не хватало расплакаться.

– Простите! – Низкий мужской голос прозвучал совсем рядом. Она вытаращила глаза, увидев лицо греческого бога в нескольких сантиметрах от своего. Мужчина стоял перед ней на одном колене на не очень чистом бетонном полу. – Я не хотел напугать вас.

Вблизи оказалось, что глаза у него голубые, напоминающие льдинки, но не холодные, а заботливые. Сейчас в них ясно читалось чувство вины.

– Вы ушиблись? – Он посмотрел на ее руку, потирающую локоть. – Позвольте мне взглянуть? – Склоненная голова приблизилась еще больше. Она отметила сверкающие волны волос, разделенные пробором, и приятный чуть терпкий аромат, напоминающий цитрусовые и какую-то острую приправу.

Он протянул руку, но Райэннон инстинктивно отпрянула назад и замотала головой.

– Через минуту все будет в порядке.

– Вы побледнели, – отрывисто произнес он.

Неудивительно, ей было плохо. Но головокружение прошло.

– Со мной все в порядке. – И в доказательство она попыталась приподняться.

– Не двигайтесь! – Большая рука прижала ее к холодному бетону. – Вам лучше немного посидеть. – И поскольку она сопротивлялась, он добавил: – И не беспокойтесь.

Райэннон не поняла, был ли последний совет продолжением первого или реакцией на ее попытку уйти. Но его успокаивающий и в то же время властный тон помог справиться с паникой.

Этот мужчина не нападает на тебя.

Она попыталась расслабиться. Незнакомец отпустил ее и принялся собирать плитки, укладывая их в коробку.

– Некоторые разбились, – заметил он. – Я заменю их или заплачу их стоимость.

– В этом нет необходимости, – возразила Райэннон. – Я все равно буду разбивать их.

– Для облегчения стресса? – Он вопросительно улыбнулся, укладывая в коробку два обломка.

– Для мозаики, – нехотя объяснила она. – Большая часть плиток уже была повреждена.

– Мозаика… это хобби или вы так зарабатываете на жизнь?

Райэннон заколебалась.

Не глупи. Это просто вопрос для разговора.

– Не только.

– Наверное, я знаю ваше имя?

– Сомневаюсь.

Она закрыла тему. И он снова вопросительно взглянул на нее. Скульптурные губы чуть насмешливо улыбнулись.

– Как вы себя чувствуете? – спросил он, закрывая коробку.

– Прекрасно. – Она поправила ремешок сумки, висевшей на плече, и стала подниматься, но невольно поморщилась.

– Вы уверены, что нет перелома? – нахмурился мужчина.

Райэннон подвигала предплечьем. Ощущение неприятное.

– Это ушиб, вот и все. – Хотя интересно, как она понесет плитки?

– Вы идите первой, а я пойду следом с коробкой.

Выбора не было. Она поднималась по ступенькам, слыша сзади его шаги.

– Могу я сделать для вас что-нибудь еще? – спросил он, поставив в ее пикап коробку с плиткой.

– Нет. Спасибо. Вы и так уже сделали достаточно.

– Да уж! – мягко воскликнул он.

– Я не имела в виду… – растерялась Райэннон.

Он засмеялся.

– Я ценю вашу доброту, – быстро проговорила она.

– Очень мило с вашей стороны. Ведь вы ушиблись по моей вине.

– Нет, вашей вины в этом нет.

При его удивительно привлекательной внешности любая другая женщина, несомненно, с благодарностью приняла бы предложенную помощь. А она ухитрилась упасть, пытаясь убежать!

– Есть кто-нибудь, кто поможет вам выгрузить это? – спросил он, показывая на плитку.

– Да. – Больше никакой информации. Она открыла дверцу пикапа и влезла внутрь.

С печальным выражением он захлопнул дверцу машины, поднял руку и отступил назад.

Она отъехала немного и в зеркало заднего вида заметила, что он еще смотрит ей вслед.

Когда пикап исчез за поворотом, Гэбриел Хадсон засунул руки в карманы брюк и резко повернулся на каблуках.

Приятная особа, но не в твоем вкусе, Хадсон.

Не то чтобы он подцеплял женщин на парковках. Но его редко так решительно отвергали. Еще до того, как он купил за бесценок одно прогоревшее дело, дал ему новое название и создал крупнейшую транспортную компанию Новой Зеландии, его испортила возможность всегда, когда захочется, самому выбирать женское общество. Тем не менее он никогда не был навязчивым. Во всяком случае, женщины обычно не пугались его.

А эта в ту же секунду, как он вошел в лифт, забилась в угол, отвернулась. Правда, это позволило ему с минуту изучать ее. Потом она взглянула и поймала его на этом занятии.

Она казалась ошеломленной. Большие зеленые глаза, слегка миндалевидные, но огромные и настороженные, словно у кошки. Они уставились на него на целую секунду. Губы у нее ненакрашенные. Соблазнительные губы. Очерченные очень женственно и в то же время четко.

Блестящие светло-русые волосы с обманчиво простой стрижкой обрамляют нежное лицо с гладкой кожей. Слабый румянец на щеках ее исчез, превратившись в смертельную бледность, когда она ушиблась. Коробка, которую она несла, не позволяла оценить всю фигуру. Но простая юбка, достаточно короткая, не скрывала стройных ног.

Она моментально отвела взгляд. До этого полуоткрытые губы плотно сжались. Потом она не отрывала глаз от цифр, показывающих уровень, который преодолевал лифт. Будто силой взгляда хотела заставить их меняться быстрей.

Он почувствовал дрожь желания. И удивился: какая подростковая реакция на незнакомую женщину. Импульс помочь ей нести тяжелую коробку не был абсолютно альтруистическим. Правда, он не собирался соблазнять ее на лестнице, но испытывал странное нежелание позволить ей вот так бесследно уйти.

Не надо было касаться ее. Она отпрыгнула, будто олененок, и поскользнулась на лестнице.

Вспомнив бледное лицо, потемневшие от шока зеленые глаза и очаровательный рот, сжатый и бледный, он беззвучно выругался. Конечно, он сам упустил все шансы. Из-за него женщина чуть не потеряла сознание от боли. Такое не назовешь точно рассчитанным способом завоевания. Чего он мог добиться, напугав ее? Оставалось лишь благополучно посадить незнакомку в машину и забыть о катастрофической встрече.

Райэннон ехала осторожно. Она понимала, что быстро немеющая рука не выдержит большого напряжения. Мышцы плеча напряглись. Останавливаясь на светофорах, она делала дыхательные упражнения. Потом сжимала и разжимала пальцы на руле.

Снова обхватив руль и глядя вперед на дорогу, в мыслях она ясно видела руку незнакомца, лежавшую на ее руке. Сильную, но не угрожавшую. А его таза! Казалось, от огорчения они меняли цвет: от сверкающего серебристо-серого до голубого, точно зимнее небо, обещающее, что тепло придет. Когда она первый раз заметила, что он изучает ее, эти глаза были лениво оценивающие. Потом извиняющиеся и озабоченные. А уж затем – раздражающе любопытные и проницательные.

Дали зеленый. Она нажала педаль, собираясь пересечь перекресток. Но не подумала об акселераторе. Какая рассеянность! И странная дрожь появилась где-то в животе. Она почувствовала, как все тело будто обдало теплой волной, и наступила странная слабость.

Падение, конечно, потрясло ее. Понадобится время, чтобы прийти в себя.

Вот и старая вилла в Маунт-Алберт, которую она снимала вместе с Джанетт, работающей медсестрой в частной клинике. Райэннон внесла коробку в дом, достала из нее несколько плиток и пошла в комнату с высоким потолком – бывшую спальню, которую она превратила в студию. В будущем она сможет выполнять мелкие работы в новой галерее в центре города. Но сегодня ее текущий заказ – большой триптих на сказочную тему. На голом деревянном полу лежали рисунок и заготовка для мозаики, кое-где заполненной.

Сложив плитки, она осмотрела локоть и приложила холодный компресс к воспалившемуся месту. Вскоре вернулась Джанетт и, осмотрев руку, велела носить ее на перевязи.

– Наверное, перелома нет, – бодро констатировала она. – Но стоит все-таки проверить.

– Если не станет лучше, – покачав головой, пообещала Райэннон.

Пообедав, она опять занялась плитками. Завернув их в газету, взяла молоток и нанесла несколько ударов. Как она говорила незнакомцу на парковке, большая часть плиток уже была расколота. С разрешения бригады рабочих, занимавшейся сносом старых городских зданий, Райэннон собирала эти плитки среди строительных обломков.

Разбитые кусочки легли в неоконченную мозаику, но вскоре Райэннон оставила это занятие – работа почему-то не шла.

* * *

В следующую пятницу, едва ступив на нижний уровень парковки, Райэннон услышала низкий неторопливый голос, от которого мурашки побежали у нее по спине. Греческий бог.

– Еще раз привет. – Перегородив проход, он одарил ее улыбкой. – Как рука? – Он посмотрел на голый локоть, выглядывавший из-под рукава легкого бежевого хлопчатобумажного платья.

– Все в порядке. Спасибо, – настороженно ответила она, забыв вернуть улыбку.

– Еще видна ссадина. – Худшее уже миновало, но краснота оставалась. Длинный мужской палец быстро обвел след от ушиба. Райэннон отшатнулась.

– Простите! – Удивленные серо-голубые глаза встретились с ее взглядом. – Так болит?

– Нет, – отрезала Райэннон и сделала шажок в сторону. Раз он идет рядом, так пусть между ними будет хоть какое-то пространство.

– Тогда… извините за некоторую фривольность.

– Ничего, – холодно бросила она. Такое легкое, почти неощутимое прикосновение невозможно принять за оскорбление. Или за домогательство любого рода. Многие люди касаются друг друга. Случайно, естественно, не предполагая интимности.

– Не хотите подниматься на лифте? – заметил он, когда она направилась к лестнице.

– Я всегда хожу пешком, это помогает быть в форме, – покачала она головой. Не признаваться же в своей фобии. Лучше воспользоваться обычной отговоркой.

– Явно помогает. – Он сделал шаг к лестнице, чтобы сопровождать ее.

Она отвернулась и ничего не ответила.

– Еще одно извинение? – мягко спросил он, шагая рядом.

Она опять покачала головой. Горло сжалось, будто кто-то запер его на замок. А разум говорил, что она выглядит смешной. Привлекательный мужчина дает ей знать, что она ему нравится. Большинство женщин пришло бы в восторг. Большинство женщин улыбалось бы ему, кокетничая и прихорашиваясь, давая таким образом зеленый свет.

Райэннон с горечью призналась себе, что она не принадлежит к большинству женщин.

– У меня такое чувство, будто я должен вам какого-то рода компенсацию, – через секунду снова заговорил он. – Мог бы я угостить вас кофе? Или, может, пообедаем?

– Ничего вы мне не должны, – натянуто возразила она.

– Вы замужем? – спросил он. – Или у вас есть возлюбленный?

– Нет! – Столь прямой вопрос озадачил ее, и она ответила, не подумав.

– Просто я вам противен? Впрочем, после случившегося не могу упрекать вас за это.

– Вы мне не противны… Ведь я не знаю вас.

– Если это вас интересует…

Райэннон не решилась сказать, что это ее не интересует. Если она хочет быть нормальной, полноценной женщиной, то надо и вести себя как обычная женщина и начинать прямо сейчас. Ведь то осталось в прошлом.

Они поднялись на площадку, и мужчина ухитрился так встать, что перегородил ей дорогу. Он достал из кармана визитную карточку и протянул ей.

– Гэбриел Хадсон, – представился он. – Мой бизнес – воздушные грузоперевозки.

Имя известное. Гэбриэл Хадсон владел одной из самых крупных и знаменитых частных фирм в стране. Карточка подтверждала это. В углу знакомый логотип – ангел и крылья. Его имя в центре летящим шрифтом. Реклама компании всегда использует тему заботы о клиентах и скорости доставки грузов. Рекламные ангелы, словно ребенка, возьмут бесценные посылки в нежные руки и доставят их в любой конец Новой Зеландии и мира. Их услуги пользовались популярностью. В компании Хадсона гордились созданной службой под названием «От двери к двери». Это означало, что с момента поступления и до доставки каждый пакет оставался под строгим контролем компании «Энджелэйр» [1]1
  Angelair( англ.) – воздушный ангел.


[Закрыть].

Хадсон был уважаемым бизнесменом. Коммерческий успех, которого он добился, не достигнув и тридцати лет, вызывал всеобщий восторг. А в прошлом году в довольно короткий список самых богатых людей страны попало и его имя. Хадсона лишь не было на тех фотографиях, что украшали страницы бульварных газетенок. Свою частную жизнь он тщательно оберегал от вездесущих журналистов.

– Я пользуюсь вашей службой, – выпалила она. Да и кто не пользуется «Энджелэйр» в Новой Зеландии?

– Мы доставляем ваши мозаики?

– Да, а еще книги. – Надо же как-то смягчить ее неуклюжее замечание.

– Книги?

– У меня галерея и книжная лавка.

– Где? – Он склонил голову набок.

Она и так уже сказала слишком много. Но пришлось ответить:

– Несколько недель назад мы переехали на Хай-стрит. – Для центра Окленда арендная плата оказалась невысокой. Потому что в лавке будут торговать новым для главной улицы товаром. Но все равно придется платить в два раза больше, чем за такое же помещение в пригороде.

Райэннон надеялась, что дополнительная уличная торговля и предложение покупателям предметов искусства компенсируют затраты.

– Как называется ваша галерея?

– «Мозаика». – Теперь уже бессмысленно скрывать.

Какой-то молодой человек бегом поднимался по лестнице. Твердая рука Гэбриела Хадсона легла на ее талию и чуть подвинула девушку в сторону. Парень промчался мимо них, бросив беззаботное «благодарю».

Ее плечо уперлось в твердые мужские мышцы, бедро коснулось его бедра. Она узнала цитрусовопряный аромат, который остался в памяти после первой встречи.

И вновь по коже у нее забегали мурашки, а горло будто стянуло узлом, но Хадсон начал подниматься, позволив и ей продолжить поспешный подъем.

На следующем уровне она остановилась, чтобы пропустить двух велосипедистов. Из лифта вышло несколько пассажиров.

– Вы не хотите сказать мне свое имя? – проговорил Гэбриел.

– Райэннон, – подавляя давно сформировавшуюся привычку, ответила она. – Райэннон Льюис.

– Рай-эннон, – повторил он, словно пробуя на язык слоги. – Валлийское?

– По происхождению.

– Я бы хотел как-нибудь побывать в вашей галерее. И может быть, нам удастся пойти куда-нибудь выпить кофе? – Тон небрежный. Взгляд глаз цвета неба в зимнее утро.

Цивилизованный мужчина, знаменитый, уважаемый, привлекательный и успешный… Если она даст ему от ворот поворот, то, конечно, такому не придется далеко ходить, чтобы найти более покладистую женщину. Он, наверное, тут же вычеркнет ее из памяти.

– Я не люблю надолго оставлять помощника одного, – все же отказалась она.

– После работы? – настаивал он.

– Мне надо сдать в банк наличные.

У Гэбриела голова чуть склонилась набок, он опустил веки, уголки губ дернулись книзу. Наверняка подумал, что она стесняется.

Вспомнив свою прежнюю решительность, Райэннон быстро поправилась:

– Это занимает не больше двадцати-тридцати минут. Мы закрываем в шесть. Только по субботам в два.

Неужели она это сказала? Молчаливо приняла приглашение мужчины? Сердце ушло в пятки, потом снова вернулось на место.

Гэбриел кивнул, принимая информацию. Проводил ее до машины. У Райэннон язык прилип к небу. Он не коснулся ее, но ждал, пока она застегнет ремень безопасности. Потом захлопнул дверцу и отступил. Она отъехала, а он помахал на прощание рукой.

Поднимаясь по лестнице к своей машине, Гэбриел озабоченно хмурился. После их первой встречи он решил, что мысли о женщине на парковке преследуют его потому, что он виноват перед ней. Но когда сегодня он заметил ее, то испытал буквально взрыв возбуждения, странное чувство скованности сжало грудь, взмокли ладони. Он не помнил себя в таком состоянии с тех пор, как первый раз пригласил девочку на прогулку. Но тогда он был простофилей подростком. И сегодня тоже?..

Ему хотелось схватить ее и не отпускать до тех пор, пока он не узнает о ней все. Гэбриел подошел к машине и нажал кнопку на пульте. А сам вспоминал, как первый раз коснулся ее, а она отскочила в сторону.

Она немножко оттаяла, когда прочла на визитке его имя. На мгновенье мелькнула циничная мысль. Он вспомнил других женщин, которые проявляли возросший интерес, узнав, кто он. Но даже тогда Райэннон колебалась. Ее последующая капитуляция удивила его.

Он сел в «ауди» и включил мотор. Райэннон, Рай-эн-нон. Ему нравилось произносить слоги ее необычного имени.

Проверив зеркала, он огляделся и начал спускаться на нижний уровень. Итак, она не знала его. Но достаточная ли это причина быть такой неприветливой? Ко всем ли мужчинам она так относится? Что заставляет женщину быть такой настороженной?

На ум пришли какие-то ответы. Он бессознательно крепче вцепился в руль. Заныла челюсть, и он понял, что слишком крепко сжал зубы. Надо расслабить мышцы и не делать поспешных заключений. Женщина с первого взгляда не бросилась в его объятия. Ее не привлекла даже приветливость, написанная у него на лице. Но это вовсе не значит, что у нее не в порядке с головой.

Может быть, именно это и заинтриговало его? Райэннон реагировала не так, как это сделало бы большинство женщин. Но в чем же дело? Он ведь не преступал дозволенных вежливостью границ. Ее сердитые взгляды не объясняли причину такой настороженности. Да, ей явно не нравилось, когда он касался ее.

Это надо будет изменить.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Гэбриел тщательно разрабатывал свою стратегию. Прошло две недели, прежде чем он незадолго до закрытия зашел в «Мозаику». Райэннон за прилавком обслуживала покупателя. Никаких признаков помощника, о котором она говорила.

Он рассматривал живопись, скульптуру и другие предметы искусства. Особое внимание обратил на несколько мозаик, пробежал взглядом по книжным полкам, выстроившимся у задней стены. До него долетел разговор за прилавком.

Голос Райэннон, теплый и уверенный, описывал процесс обжига и глазурования керамики, которую выбрал покупатель. Потом она предложила подарочную упаковку и доставку. Закончив операцию, она поблагодарила покупателя и попрощалась с ним.

Молодая девушка и ее мать, бродившие среди витрин, ушли секундами позже. Гэбриел взял том о традиционной орнаментальной резьбе народов Тихого океана и положил на прилавок.

Райэннон моргнула, узнав его. Лицо ее на бесконечно малую долю секунды напряглось. Не та реакция, какую бы он предпочел. Но во всяком случае, какое-то впечатление он на нее произвел. Одарив ее самой успокаивающей из своих улыбок, Гэбриел подвинул книгу и достал кредитную карточку. Райэннон казалась растерянной. Может быть, думала, что он уже забыл ее?

Никогда, без слов сообщил он. Она выглядела еще очаровательнее, чем он помнил. После их последней встречи ее образ постоянно властно дразнил память.

Она пробила в кассе чек, умело завернула книгу и протянула ему. Когда Гэбриел брал сверток, он с трудом удержался от искушения коснуться ее пальцев.

– Спасибо, Райэннон. – Он отметил, что она чуть вздрогнула. Потом показал на висевшую на стене мозаику. На ней был изображен длинноногий коростель с сияющим голубым плюмажем, стоявший среди папоротников и тростника на берегу ручья. – Ваша работа?

– Эта – нет, – покачала она головой.

– А абстрактные рисунки возле входа? – Он легко нашел галерею по ярким вихрям и водоворотам, своей живописностью приглашавшим покупателей.

– Мои, – подтвердила она.

– Я под впечатлением. – Он продолжал легкий разговор, придуманный, чтобы она свободнее себя чувствовала. Но ничего не изменилось. Чтобы девушка расслабилась, он перевел взгляд с нее на рисунки. – Классная вещь.

– Спасибо. Надеюсь, книга доставит вам удовольствие.

– Уверен, что доставит. Можете вы найти время на чашку кофе? Позже. – На его лице появилась наработанная улыбка, которая возникала помимо его сознания.

– Вам придется подождать, пока я сдам наличные, – резковато бросила она после недолгого колебания.

– Нет проблем, – пожал он плечами. – Могу я помочь вам запереть двери?

– Я делаю это, уходя. – Она выглядела совсем растерянной. Боялась остаться с ним в запертом помещении? Гэбриел не знал, как к этому отнестись. Что это – оскорбление в его адрес, результат пережитого потрясения или просто забавная ситуация?

Она закрыла большую стеклянную дверь и перевернула табличку с «открыто» на «закрыто». Потом сняла показатели кассы и, прежде чем исчезнуть в подсобной комнатке, предложила:

– Еще немного посмотрите, что здесь есть.

Ясно – во внутреннее святилище ему хода нет. Какие секреты она хранит там?

Гэбриел воспользовался временем, чтобы внимательнее рассмотреть выставленные в галерее произведения. Он остановился перед большой абстрактной мозаичной панелью, прислоненной к стене. Цветные камни, металлические краски и изогнутая медная проволока придавали сочность и удачную текстуру в общем-то беспорядочному нагромождению красок и линий. Он стоял и смотрел. Благодаря какой-то оптической иллюзии краски и линии постепенно превращались в интригующие и гипнотизирующие рисунки.

Наконец появилась Райэннон с сумкой на плече и легким жакетом в руках.

– Я хочу эту панель, – отрывисто бросил он. – Ведь это ваша работа?

– Вы увидели подпись?

Он только сейчас заметил скромную подпись на одной из плиток в нижнем углу. Лучше не пугать ее, а признаться, что догадался. Но он лишь улыбнулся и пожал плечами, будто она поймала его на попытке казаться умным.

– Вы серьезно? – спросила она.

– Совершенно серьезно.

Его вновь заинтриговала игра эмоций на ее лице: сомнение, неуверенность – она была совсем другой, когда разговаривала с предыдущим покупателем.

– Я заберу ее в другое время, – продолжал он, – но, если хотите, заплатить могу сейчас.

– Все в порядке. Я приклею надпись, что продано, – пообещала она наконец. – И если вы передумаете…

– Я никогда не отказываюсь от того, что хочу. – Он посмотрел ей прямо в глаза и заметил в них вспышку тревоги.

Назад, одернул он себя. Она не такая, как все.

– Можем идти? – Он снова спрятался за улыбку.

– Ммм… да.

– Хотите надеть? – Он протянул руку, чтобы взять и подать жакет.

– Нет, – быстро возразила она.

Был теплый вечер. Он почти не сомневался, что она не позволила бы ему помочь ей надеть жакет, даже если бы замерзала.

Что же таится за этим?

Райэннон щелкнула автоматическим замком и посмотрела, как Гэбриел прикрыл за ними дверь. При свете уличных фонарей его волосы отливали бронзой, а более светлые пряди превратились в золото.

Узкую оживленную улицу наполняла музыка с низкими настойчивыми ударами барабана, доносившаяся из темного бара.

– Если вы не против, мне хотелось бы найти что-нибудь потише, – сказал Гэбриел, посмотрев на неоновую вывеску.

– И не такое маленькое, – резко кивнула Райэннон. Он немного удивился. Она добавила: – Мне нравятся большие помещения, где можно двигаться. А вам? – Он был крупным мужчиной. Конечно, ему захочется вытянуть свои длинные ноги.

– А, понимаю, что вы имеете в виду, – беззаботно подхватил он. – Очень неудобные каморки, где колени не умещаются под столом и надо все время беспокоиться, как бы не ударить локтем соседа?

Они шли рядом. У Гэбриела одна рука в кармане брюк. В другой он нес книгу. Сегодня на нем был темный костюм и не было галстука. В расстегнутом вороте рубашки виднелась слегка загорелая кожа.

Навстречу им двигалась юная пара, сплетенная в объятиях и не замечавшая остальных пешеходов. Они почти налетели на Райэннон. Гэбриел решительно взял ее за талию и отодвинул в сторону. Потом моментально опустил руку.

Завернув за следующий угол, он остановился перед освещенным входом.

– Как вам это?

Через стеклянные двери Райэннон увидела просторный зал и людей, сидевших за столами, накрытыми скатертями. С потолка свисали стильные светильники, дающие мягкий свет.

– Слишком дорогой, – проговорила она.

– Мой кошелек вынесет, – засмеялся он и толкнул одну из дверей. – Подойдет?

– Да, – поспешно согласилась Райэннон и вошла.

– Не хотите чего-нибудь выпить? – спросил Гэбриел, когда они устроились за столом.

– Только кофе. Спасибо, – покачала она головой.

– Мне предстоит позже вести машину. – По правде говоря, она сомневалась, сумеет ли справиться с вином и этим мужчиной одновременно.

– Вы ели?

– Да. – Она действительно купила сегодня в закусочной коробочку с салатом и съела его, когда в галерее не было посетителей.

– А как насчет десерта? Я могу заказать его сам. – Он попросил у официантки меню десертов и поверх листов смотрел на Райэннон. – Могу порекомендовать шоколадное пирожное с вишней, но, если вы хотите что-нибудь полегче, то крем-брюле тоже неплохо.

Она сомневалась, хочет ли что-нибудь вообще. Но, посмотрев в меню, почувствовала, как потекли слюнки.

– Вы здесь регулярно бываете? – Безопасная тема.

– Время от времени. Это рядом с моим офисом, и обычно обслуживают быстро.

Намек, мол, у него не часто бывает свободное время. Или ему не нравится попусту тратить время. Ну, она и не предполагала, что он постоянно торчит там, где люди едят десерты и пьют кофе.

– Попробую крем-брюле, – решила она.

Гэбриел выбрал пирожные и заказал кофе. Потом положил руки на стол и сказал:

– Теперь расскажите о себе.

Райэннон опустила голову и крепко обхватила одной рукой другую, лежавшую на коленях.

– Галерея – мой хлеб и масло. Когда есть время, я делаю мозаики.

– Вы берете заказы?

– Иногда. Большей частью я делаю работу дома, а продаю в галерее.

– А где… ваш дом?

– Маунт-Алберт. – Она стрельнула в него озабоченным взглядом.

– Так значит, вы уроженка Окленда, здесь родились и выросли. – Гэбриел откинулся на спинку стула.

– Я родилась и выросла в Пьюкекоге, – покачала головой Райэннон.

– Деревенская девушка? – шутливо удивился он.

– Не совсем. У нас не было садов. – Эта местность с плодородной красной вулканической почвой славилась садами. Сделав усилие, чтобы расслабиться, она добавила: – Отец занимался электросервисом, это был его бизнес.

– Был?

– Сейчас он в доме для инвалидов, – после небольшой паузы ответила она. – Вместе с матерью он попал в автомобильную катастрофу.

– И ваша мать? – тихо спросил Гэбриел. Глаза сочувственно потемнели.

– Она умерла. Отец получил мозговую травму. О нем нужно заботиться все двадцать четыре часа. – Знакомая печаль наполнила ее. Она думала об отце, каким он был когда-то.

– Должно быть, вам трудно так же, как и ему. – Гэбриел помолчал, изучая ее лицо. – Когда это случилось?

– Около шести лет назад. – Она уставилась в скатерть, и та начала расплываться перед ней. – Мне хватило времени справиться с этим. – Если человек вообще может справиться с такой бедой.

Он положил руку на стол и указательным пальцем обводил круги на скатерти. Потом снова посмотрел на нее.

– У вас была семья, чтобы помочь вам?

– Бабушка. – Райэннон не знала, как бы она без нее выжила в тот ужасный год. – Она была удивительная.

– Я рад. Вы были слишком молодой, чтобы перенести такое горе. Есть у вас братья или сестры?

Райэннон покачала головой.

– А у вас?..

– Младший брат работает со мной, возглавляет австралийский офис. Сестра в Штатах. Родители развелись, но оба живут в Новой Зеландии с новыми супругами.

Довольно общие сведения, в них не звучит, в частности, обида на родителей за развод.

– Сколько вам было тоща лет? – спросила она.

– Десять.

Десять лет – самый уязвимый возраст. Интересно, сколько ему понадобилось времени, чтобы справиться с развалом семьи?

– Сейчас, – добавил он, – мне тридцать два.

– А мне двадцать три, – осторожно проговорила она.

– Я надеялся, что вы старше. – Он состроил огорченную гримасу.

Ей надо бы рассмеяться, но она отвернулась, поигрывая ложкой на столе.

– Я чувствую себя старше.

– Почему же?

– Я начала управлять бизнесом, еще будучи подростком.

– Ранние амбиции?

– Не совсем так. – Заметив, что он ждет объяснения, она добавила: – После аварии и смерти… дочери бабушка решила отойти от дел и свой бизнес поручила мне. – Это значило бросить занятия в университете. Иногда она жалела об этом. Но ее так сильно травмировало случившееся, что она не могла сосредоточиться на занятиях и экзаменах. Да к тому же отец не мог работать. Все средства от продажи его бизнеса пришлось использовать на его лечение. Райэннон пришлось самой зарабатывать на жизнь.