Текст книги "Не ускользай от меня"

Автор книги: Дафна Клэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

– Ваша бабушка управляла галереей? – догадался Гэбриел.

– Лавкой поделок в пригороде Онехунга. Вязаные вещи, керамика, немного живописи и резьба. Там я продала свою первую мозаику. Галерея почти не закрывалась, люди приезжали со всего города. – Райэннон остановилась из страха, что дрогнет голос. Положила ложку на скатерть. – Я унаследовала бизнес, когда бабушка умерла.

– Когда? – Гэбриел быстро стрельнул в нее взглядом.

– Почти три года назад. – Рак быстро убил ее. Смерть бабушки оставила огромную трещину в жизни Райэннон.

Наверное, он догадался, что она не хочет говорить об этом, и поменял тему.

– Ваш переезд на Хай-стрит – смелый шаг.

– Это риск. Но я была готова к переезду.

– Вы нелегко идете на риск, – он задумчиво разглядывал ее. – Ведь так?

Откуда он может знать после такого короткого знакомства?

– Просто я предпочитаю знать, куда иду.

– Иногда забавно сделать шаг в темноте. Никогда не знаешь, куда он может завести. – Глаза его снова стали серебристыми. Взгляд надолго задержался на ней.

Официантка принесла десерт. Райэннон взяла ложку и переключила внимание на блюдо перед ней.

– Ну как? – спросил Гэбриел.

Она заставила себя взглянуть ему в глаза. Ничего, кроме вежливого вопроса, она в них не обнаружила.

– Очень вкусно.

– Рука не беспокоит вас? – спросил он, понаблюдав за ней и занявшись своим пирожным.

– Там была всего лишь ссадина.

– Вы не хотите сказать мне, почему вы так испугались? – обманчиво небрежно спросил он.

Рука ее крепче вцепилась в ложку. Невидимая дрожь пробежала по телу. Не глядя на него, сделав несколько вдохов, чтобы овладеть голосом, она проговорила:

– Вы ошеломили меня. Вот и все. – Сделав еще несколько глотков, она спросила, закрывая для него историю своей жизни: – А как вы пришли к вашему бизнесу?

– Я попал в него более-менее случайно, – ответил Гэбриел, окинув ее проницательным взглядом. – Я работал в аэропорту в таможенном отделении. Фирме грузоперевозок грозило банкротство, мне пришла мысль, что это хороший шанс – купить дело и посмотреть, смогу ли я исправить положение.

– У вас были для этого деньги?

– Банк проявил доброту. – Он усмехнулся. – Правда, мне пришлось долго убеждать их, что я могу повернуть бизнес на правильную дорогу и выплатить все долги.

– Должно быть, вы были очень убедительны.

– Когда хочу, я могу быть очень убедительным. – Он посмотрел на нее поверх чашки с кофе, которую держал в руке.

Какой-то странный блеск, который иногда мелькал в его глазах, сейчас появился снова. Ей пришлось сделать усилие, чтобы не отвести взгляд.

– И, – добавил он, – мой дедушка – Боже, благослови его! – предложил гарантию для моего займа.

Так у него был любящий дедушка. Наверное, это помогло ему пережить развод родителей.

Гэбриел рассматривал кусочек пирожного на вилке.

– Сейчас его нет. А тогда у него в гостиной на медной подставке стоял большой глобус. Я помню, как он объяснял мне концепцию путешествия вокруг света. Перемещается из одного места в другое, пока не попадаешь туда, откуда начал.

– Сколько вам было лет?

– По-моему, лет пять. – Гэбриел проглотил кусок пирожного. – С тех пор глобус напоминает мне о нем. Вероятно, поэтому и появилась идея купить компанию воздушных грузовых перевозок.

Он поднес чашку к губам. Она смотрела на его горло, зачарованно не сводила глаз, пока он не поставил чашку. Тогда Райэннон поспешно переключила внимание на свою тарелку.

– Вам было нелегко, когда вы начинали, – заметила она.

– Это вызов. – Он погрузился в краткое описание своей карьеры: жесткое начало, препятствия на пути, очевидные успехи. – По-моему, это гораздо больше, чем вы хотели услышать, – оборвал он себя.

– Нет. Это волнующе.

– Так вот что волнует вас? Разговор о бизнесе? – Брови взлетели вверх. В улыбке скривились губы.

Райэннон почувствовала, как пол уходит из-под ног. Такой тонкий намек, и в глазах смех. А у нее краска поднялась от горла вверх и обожгла щеки.

– Я называю волнующим спуск на лыжах, – пожалев ее, начал он, – парашютный спорт и некоторые другие вещи. – На мгновение в глазах появился лукавый блеск. – Но разговоры о бизнесе? – Он покачал головой. – Вы не знаете жизни, малышка.

– Я не малышка! – ухватилась она за последнее слово.

– Я на девять лет старше вас, – напомнил он.

– Да. Дед.

– И я не ваш дед. – На этот раз его взгляд грозил наказанием.

Райэннон сделала большой глоток горячего кофе. Этот мужчина не выглядел похожим на чьего-то деда.

– А вы занимались этим? Я имею в виду… горные лыжи, парашют?..

– И остальное? – В уголках глаз появились морщинки. Он еле сдерживал смех. В мерцающем взгляде прятался провокационный вызов.

Райэннон вдруг задохнулась. Но не испугалась.

К ее величайшему облегчению, Гэбриэл не торопил ее и ничего не требовал. Он больше ничего не сказал, пока не справился с пирожным. Затем откинулся на спинку стула. Она доедала крем-брюле.

– Что вы сделали с теми плитками?

Она рассказала о заказе, полученном из церкви, ответила на его вопросы об инструментах и технике.

– Дом рядом с моим офисом собираются сносить.

– О?

– Может быть, вам стоило бы посмотреть. – Отодвинув пустую чашку, он спросил: – Хотите еще кофе?

Райэннон отказалась, кофе она больше не хотела. Но ей уже не хотелось уходить. С удивлением она поняла, что ей с ним хорошо, она получала удовольствие.

Но не могли же они оставаться здесь всю ночь. Она потянулась за сумкой и надела жакет.

– Спасибо. Здесь очень приятно.

Пока они сидели в ресторане, прошел дождь. При свете уличных фонарей блестели тротуары. На мокрой мостовой шипели колеса проезжавших машин. Еще жаркий от дневного солнца асфальт слегка парил.

– Можно поскользнуться, – решил Гэбриел, и его рука обхватила ее за талию. – Ваша машина на парковке?

– Да, но вам не обязательно провожать меня.

– Я хочу взять свою машину. И кстати, я бы все равно не бросил вас посреди улицы.

Она ощущала пронизывающее прикосновение его руки к талии всю дорогу до парковки. Ощущение не казалось неприятным. Райэннон не отодвинулась в сторону, пока не достала ключи и не отперла машину.

Прежде чем она села за руль, он остановил ее легким прикосновением к запястью. Она скользнула взглядом по его лицу, напряженно борясь с желанием убежать.

У Гэбриела между бровями появилась легкая морщинка. Он нагнулся и медленно и спокойно провел губами по ее щеке.

– Спокойной ночи, Райэннон.

Он открыл для нее дверцу и отступил от машины, когда она включила мотор.

* * *

Наблюдая, как исчезают габаритные огни на уровнях парковки, он сжал кулаки. Он еще ощущал тепло, проникавшее через блузку Райэннон. Гэбриел мысленно представлял гладкую кожу под тканью, видел, как он выдергивает блузку из-под стягивавшего ее пояса юбки и с наслаждением проводит пальцем по спине. Вот он крепко прижимает ее…

Сегодня ему понадобилась немалая сила воли, чтобы сопротивляться желанию скользить ладонью по ее бедрам, обнять ее за плечи. Он вспомнил, как почувствовал легкую дрожь, которая сотрясала ее, когда он положил руку ей на талию. Он правильно сделал, что на этом остановился. С другой женщиной он без труда бы догадался, что дрожь означает сексуальный ответ. Но с Райэннон…

Он мог бы надеяться. Но она не выказала ни малейшего одобрения его прикосновению. И когда он появился в галерее, оставалась сосредоточенной, почти холодной.

Он вошел в лифт, нажал на кнопку.

Проклятие, она холодная! Решительно так. Холодная и скрытная. Ничем не выдает себя. За исключением одного момента. Когда он сделал косвенное, довольно невинное сексуальное замечание, она покраснела, словно школьница.

Значит, ее холодность всего лишь ширма, фасад. Скрывающий что?

Страх!

Вот что это такое. Он бы никогда не догадался, если бы не поймал ее врасплох в первый день. Он напугал ее до потери рассудка одним абсолютно не сексуальным прикосновением с предложением помощи. Она так испугалась, что была не способна скрыть страх. Ее защитные сооружения дали трещину после нескольких минут боли.

Открылись двери лифта. В середине кабины стояла молодая хорошенькая женщина, которая вежливо улыбнулась, когда он вошел. Он нажал кнопку нужного уровня. Женщина посылала ему откровенные взгляды. Он никак не отвечал на них.

В подобной ситуации Райэннон забилась в угол.

Кабина остановилась. Женщина, которая ехала с ним в лифте, шагнула вперед. Выходя, она покосилась на него. Он стоял не двигаясь, пока не закрылись двери.

В галерее Райэннон так уверенно вела себя с покупателями. Ее манера едва ли изменилась, когда к ней подошел Гэбриел, разве что эта легкая, невольная перемена выражения на лице. Будто появилась невидимая стеклянная маска.

Маска соскользнула, когда она заговорила о работе. Но снова возвращалась при малейшем намеке на мужской интерес. Райэннон не умела флиртовать.

Двери лифта открылись. Гэбриел вышел. Теперь он улыбался.

Может быть, он сумеет научить ее?

Покупка панели дала Гэбриелу повод зайти в галерею в субботу, когда «Мозаика» открыта до двух. За десять минут до закрытия он нашел Райэннон за прилавком одну. Она склонилась над блокнотом.

– Привет, – сказал он, когда она подняла голову. Глаза ее на мгновенье подернулись дымкой. Когда они прояснились, появилась неуверенная улыбка.

– Привет.

– Помните? – Он посмотрел на панель и на красную наклейку на ней.

Райэннон вроде бы собралась с духом и приняла профессиональный вид.

– Я собиралась позвонить вам в понедельник и спросить, хотите ли вы, чтобы мы доставили вам покупку домой.

– Я возьму ее сам.

– Сейчас? Конечно.

Колокольчик над дверью отвлек ее. Вошла средних лет японская пара. Райэннон повернулась к полуоткрытой двери позади прилавка.

– Пери?

Появился широкоплечий молодой человек с гладкой смуглой кожей и темными глазами. Роскошная волнистая грива черных волос стянута в конский хвост. Обтягивающая мощные мышцы рубашка и красные кожаные штаны обрисовывали его крепкую фигуру.

– Да, босс? – сверкнул он соблазняющей улыбкой Тома Круза.

– Мистер Хадсон купил мозаику. Не упакуешь ли ты ее? Пожалуйста.

– Конечно. – Пери неторопливо подошел к мозаике, без усилий поднял ее и скрылся за той дверью, откуда появился.

– Как вы хотите заплатить? – равнодушно поинтересовалась Райэннон.

Доставая кредитную карточку, Гэбриел испытал вспышку досады. Она вела себя так, словно он незнакомец с улицы. И вид Пери немного поразил его. Когда Райэннон упомянула о помощнике, он почему-то представлял женщину, а не сексуально самоуверенного парня, явно занятого только своей внешностью.

Явление этого мачо ставило под сомнение все его догадки и заключения. Если Райэннон не против, чтобы у нее каждый день перед глазами торчал такой тип, едва ли она боится мужчин.

Она боится только определенных мужчин. К примеру, его.

Протянув ей карточку, Гэбриел изучал склоненную голову. И пока она оформляла платеж, с облегчением вспомнил, что, по ее словам, у нее нет молодого человека.

Японская пара продолжала дебаты над большой деревянной чашей. Они что-то бормотали, переворачивали ее и пробегали пальцами по гладкой поверхности.

– Пери не задержит вас, – вежливо сказала Райэннон, возвращая карточку и будто отпуская его. А сама тут же переключилась на японскую пару.

Вновь появился Пери с мозаикой, заключенной в прочный картон.

– Готово, приятель. Я имел в виду «сэр»! – Он бросил комически испуганный взгляд на Райэннон. Но она сосредоточилась на туристах, которые почти не знали английского. – Хотите я донесу? Далеко ваша машина?

– Нет, спасибо. – Еще не хватало вышагивать по улице рядом с этой выставкой мускулатуры. – Оставьте здесь. Я подожду, чтобы поговорить с вашим боссом.

– Конечно. – Пери прислонил картон к дальнему концу прилавка и довольно резко взглянул на Гэбриела.

Японцы решили купить чашу. Они с Райэннон подошли к прилавку. Она попросила Пери найти коробку и приготовить чашу к отправке по почте.

Пери опять, на этот раз с чашей, скрылся в подсобке. Райэннон терпеливо расшифровывала адрес, куда пара хотела послать покупку. Потом принимала у них плату. Гэбриел стоял рядом. Когда японцы поклонились и ушли, она повернулась к нему и показала на упакованную мозаику.

– Пери отнесет ее, куда вы скажете.

Она повернулась, наверное, чтобы позвать помощника. Гэбриел протянул руку, но тут же убрал ее.

– Мне не нужен Пери. – Она молчала. Тогда он спросил: – Вы ели?

– По субботам мы обычно очень заняты. И я до закрытия не вспоминаю о еде.

– Тогда можно вас пригласить?

– Куда?

Она что, никогда не слышала о свиданиях? Он вскинул брови. Она выглядела смущенной, закусила губу, щеки покраснели.

– Я хочу обсудить возможный заказ.

– Какого рода заказ? – Она подняла веки.

– Позвольте мне угостить вас поздним ленчем, и мы сможем об этом поговорить.

Она опустила глаза.

– Хорошо. – Райэннон подняла голову, и ее глаза встретились с его.

Гэбриел не ожидал от себя такого: ему хотелось схватить ее и целовать этот манящий, соблазнительный рот…

– Вы готовы? – спросил он вместо этого.

Гэбриел нашел в кафе-баре столик под зонтом на улице. Райэннон обрадовалась такому выбору – не надо заходить внутрь.

– Давно с вами Пери? – спросил он, когда она ела греческий салат, а он изучал пончики с яблоками.

– С тех пор как я переехала на новое место. В последние года два я продала несколько его работ – резьба по дереву. А он помогал мне перед Рождеством.

– Он резчик?

– Дядя научил его традиционной резьбе маори. Пери, в частности, пытается вводить мотивы маори в современный дизайн. Но это не так хорошо оплачивается, чтобы хватало на жизнь. Я рассчитала, что мне, когда перееду в город, понадобится помощник. И предложила ему место.

Пери уцепился за ее предложение, а ей не пришлось упрекать себя, что взяла его на работу.

– Наверное, это одно из сокровищ вашей галереи. – Взгляд Гэбриела стал задумчиво-проницательным.

– Он ловкий и сильный. И он защитил диплом по искусствоведению.

Гэбриел кивнул и воткнул вилку в пончик. Она ела блестящие черные маслины и аккуратно складывала косточки на краю тарелки.

– О каком заказе вы хотели поговорить?

– В здании «Энджелэйра» есть голая бетонная стена. – Он напомнил себе, что пригласил ее на деловой ленч. Всего лишь вчера он решил, что огромный гобелен, висевший на стене, запылился и вышел из моды. Его пора снять. – На ней нужно какое-то произведение искусства. Вроде мозаики.

Если он надеялся, что Райэннон ухватится за возможность украсить одно из прекраснейших зданий в городе, то глубоко заблуждался. Она сидела очень тихо, стараясь подцепить вилкой очередную маслину.

– Почему я? – спокойно спросила она.

Потому что он хотел завоевать ее. Быть уверенным, что она не ускользнет от него. В любом случае это будет нелегко. Но он проникнет в глубину хрупкой раковины, которой она защищается от людей. И тогда узнает, что под ней скрывается.

И еще потому, что у него возникло опасение, как бы его не отразимое до сих пор очарование не дало сбой. На сей раз его мужское обаяние спасовало перед этой женщиной.

– Мне нравится ваша работа, – ответил он.

– Вы хотите, чтобы мозаику сделал неизвестный художник? – скептически протянула она.

– Я знаю о вас многое. И…

– Что? – Она отложила вилку. Кожа на щеках натянулась и побелела. – Откуда?

– Просто всех расспрашивал. – Он помолчал, заметив, как потемнели и расширились у нее глаза. – У людей искусства. – И в мире бизнеса. Везде, где только мог. Удивленный ее реакцией, он не упомянул, сколько сыщиков разослал по всем направлениям. – Вы молодой художник, который только что заявил о себе, сказали мне. – Это все, что ему удалось раскопать.

Она выглядела удивленной, но краски постепенно вернулись на лицо.

– А не лучше вам нанять кого-то более известного?

– Мне доставит большое удовольствие спонсировать начинающего художника. – Он улыбнулся. – Когда вы станете знаменитой, я буду говорить: «А я давно заметил ее талант».

– А что, если я никогда не стану знаменитой?

– Вы не верите, что станете?

– По правде, я не думала об этом. Мне просто нравится делать то, что я делаю.

Она призналась, что ее подстегивают не амбиции. Что же движет ею? Любовь к искусству? Или просто нужда в деньгах?

– Ну как? Подумаете над моим предложением? Я собираюсь заплатить хорошую цену.

– Прямо сейчас у меня мало времени. Новая галерея, и еще мне надо закончить уже взятые заказы.

– Я могу подождать. – Если надо. От природы нетерпеливый, Гэбриел понимал, что иногда терпение необходимо, чтобы добиться действительно желаемого. Это называют отложенным удовольствием. У него создалось четкое впечатление, что с Райэннон оно будет надолго отложенным.

– Какого размера плоскость? – Она рассеянно тыкала вилкой в салат.

– Приблизительно три метра на пять.

– Такое большое? – подняла она на него глаза.

Он заметил в них искру интереса и решил закрепить успех:

– Это грубый подсчет. Стена не плоская. В одном конце она изгибается. Если у вас есть время, я могу показать после ленча.

Райэннон ткнула вилкой в очередную маслину и уставилась на нее, будто на хрустальный шар.

– Я должна посмотреть.

Гэбриел привел ее в фойе «Энджелэйр билдинг», предварительно отключив охранное устройство.

Элегантная центральная лестница поднималась вверх, доминируя в пространстве. По обе стороны от нее отходили офисы расположенных на нулевом этаже компаний. Все двери заперты. Золотые буквы на стеклянной панели оповещали, что кабинеты «Энджелэйр» расположены на третьем этаже. Оставшиеся площади здания занимают другие фирмы.

– Нам вверх, – Гэбриел махнул рукой в сторону лестницы. На полпути вверх лестничные марши разделились и обогнули выпуклую полукруглую бетонную стену со срезанным справа налево верхним краем. – За ней шахта центрального лифта, – объяснил он. – Другая его сторона стеклянная.

Она смутно помнила лифт, потому что бывала в здании раньше. Архитектурный выставочный экспонат. В здании были и обычные лифты. Под арками, где размещались магазины.

– Могли бы вы здесь сделать мозаику? – спросил Гэбриэл.

– Это будет вызов. – Как в рисунке, так и в исполнении. – И дорогой, – предупредила она, но возбуждение уже захватило ее.

– Нет проблем.

– Полагаю, вы хотели бы рисунок, имеющий отношение к вашему бизнесу, поскольку именно ваша фирма владеет зданием? – поднимаясь по лестнице, спросила Райэннон. Она подошла к стене, окинула взглядом всю высоту, погладила рукой выпуклую часть, чтобы почувствовать ее фактуру.

– Было бы хорошо, – рассеянно пробормотал Гэбриел, наблюдая за движением ее руки. Потом он перевел напряженный взгляд на ее лицо. – Но это не должна быть иллюстрация к логотипу компании или простое повторение его.

– Это облегчает дело, – улыбнулась Райэннон.

– Вам не нравится наш логотип?

– Не то чтобы он мне не нравился, но я не хочу повторять чей-то рисунок.

– Я предполагал что-то созданное вашим воображением. Уникальное.

– Это потребует размышлений, а я не могу работать полный день.

– Я говорил вам, что готов ждать, лишь бы получить то, что хочу. И по-моему, вы можете мне это дать. – Напряженный взгляд направлен на нее. В выражении что-то непонятное. У нее моментально перехватило дыхание и возникло странное ощущение, будто она стоит на краю чего-то непрочного, а не на обычном мраморном полу.

Райэннон заставила себя вернуться к практическим вопросам и запретила отвлекаться на эксцентричные фантазии.

– Придется делать мозаику в нерабочие часы.

– Это лучше. Меньше хождения по лестнице и помех.

– Мне понадобятся леса. Боюсь, они займут какое-то место на площадке.

– Ммм. – Он посмотрел вверх на стену. – Конечно. Это мы организуем. Я поговорю с ребятами, которые поставили леса по соседству, когда начали сносить здание. Вероятно, им захочется выполнить еще одну небольшую работу.

– Какая фирма занимается сносом? Я бы хотела встретиться с ними, спросить, нельзя ли позаимствовать у них разбитые керамические плитки.

Он написал для нее название фирмы.

– Что вы об этом думаете? – спросил он, показывая на стену.

Не было никакой логической причины отказываться от многообещающего заказа. Гэбриел охотно платил хорошие деньги. Предоставлял полную свободу в решении замысла. Мозаика будет выставлена в удачном месте. Сотни людей, каждый день входящих в здание, начнут работать на ее репутацию. А это, возможно, принесет новые заказы. Если своим искусством она сумеет достаточно зарабатывать, то сможет нанять помощников в галерею и больше времени отдавать созданию новых работ.

– Если вы уверены, что хотите именно меня, – словно в воду бросилась она, – то я бы с радостью взялась за эту работу.

– Я уверен, Райэннон, что хочу именно вас. – Он улыбался так, будто она позабавила его. Голос низкий. И в нем такая нота, от которой по позвоночнику спиралью побежало странное, удивительно приятное чувство.

– У вас есть какие-нибудь определенные идеи? – спросила она, подпустив в голос бодрости.

Его губы изогнулись, словно готовясь к улыбке, брови чуть поднялись вверх.

– Насчет рисунка? Это полностью ваше. Но я оценил бы консультации.

– Конечно. Я сделаю несколько эскизов, приблизительно подсчитаю цену и сколько времени мне понадобится. Только потом мы сделаем следующий шаг.

– Я буду ждать. – Он медленно улыбнулся, почти интимно, и она на мгновенье перестала дышать.

Ухватившись за гладкие полированные перила лестницы, чтобы увереннее себя чувствовать, она начала спускаться, глядя под ноги.

Гэбриел шел рядом. Руки беззаботно потонули в карманах.

– Может быть, судьба не случайно свела нас вместе, – проговорил он. – Совершенная пара.

Она споткнулась. Он тут же повернулся и протянул руку перед ней. Через секунду его ладонь сжимала перила чуть ниже того места, где она остановилась. Он стоял на одну ступеньку ниже ее, их глаза оказались на одном уровне.

– Вы – и моя белая стена, – уточнил он. – Вы в порядке?

– Да. – Но сердце явно собиралось выпрыгнуть наружу.

Она поняла: он не собирался ставить ей ловушку, но он не отходил.

– Вы в безопасности. – И после паузы: Со мной.

– Я бы не упала. – Райэннон сглотнула.

– Я бы не возражал. Вы падаете, а я ловлю вас. – Он загадочно, немного натянуто улыбался.

– Нет необходимости меня ловить.

– И вы не хотите быть пойманной, – медленно проговорил Гэбриел, изучая ее лицо.

Райэннон покачала головой. Новые чувства смущали ее. Возбуждение, вызванное страхом и еще чем-то, абсолютно незнакомым ей. Дразнящее тепло поднималось от пальцев ног, от него слабели колени, жар струился к щекам, во рту пересохло. Она облизала губы. Гэбриел провожал глазами движения ее языка. Сердце помчалось неизвестно куда, и Райэннон начала задыхаться.

– Так. Теперь нам лучше уйти отсюда. – Голос у Гэбриела был странно приглушенным.

Он шел чуть впереди. Она спешила следом по оставшимся ступеням. В самом низу он предложил ей руку, она будто не заметила ее. Он ничего не сказал на это, но что-то вспыхнуло в его глазах. Райэннон не рискнула разговаривать, пока они не вышли из здания. Он провел ее через боковую дверь для персонала. Несколько бетонных ступеней вниз.

– Этот выход ближе к вашей галерее, – объяснил он и снова включил охранное устройство.

– Вы хотите забрать вашу мозаику, – догадалась она.

Райэннон открыла галерею и подождала, пока он устроит большой картонный пакет под мышкой.

– Я дам вам знать, когда у меня сложится идея вашего проекта, – пообещала она.

– А вы сейчас не уходите?

– У меня еще есть здесь дела.

– Тогда до свидания. – Он улыбнулся ей и зашагал к парковке, пока она стояла и смотрела ему вслед.

Сколько раз в следующие несколько дней она хваталась за телефон, чтобы позвонить ему в офис и сообщить – она не может взяться за его проект.

Рядом с ним она чувствовала себя слишком растерянной. Слишком ясно сознавала хрупкость защитных барьеров, за которыми так мучительно спасалась от всего мира.

Он был первым мужчиной, который серьезно угрожал им.

Она не знала, как относиться к внезапному блеску в его глазах, к насмешливым складочкам в уголках рта. Он явно развлекался, делая замечания вроде бы с тайным значением. Она смущалась. Он вежливо смотрел на нее, делая вид, что не замечает этого.

В тот вечер, когда после кофе с пирожным он провожал ее до машины и наклонил голову, она поняла, что он хочет поцеловать ее. Причем в губы. А она стояла словно опоссум, попавший в свет фар. Ни намека на одобрение или на взаимность. И он сместил поцелуй на щеку. Часы спустя ей чудилось, будто она чувствует тепло его губ на своей коже.

Это называется сексуальным влечением, с растущим удивлением поняла Райэннон в четверг утром. Она стояла на коленях на полу в рабочей комнате и упаковывала большую стеклянную вазу в ящик, который затем погрузят в самолет.

Это нормальное здоровое чувство.

Она села на пятки, потрясенная открытием. Прошло несколько минут, прежде чем она поднялась.

Запаковав ящик в бумагу, она потянулась за маркой воздушных перевозок и наклеила ее. Под пальцами она ощутила знакомый рельеф ангела, распростершего крылья над ящиком. Пальцем она обвела все линии.

Гэбриел. Это имя ангела. Но ангелы бесполые. А Гэбриел Хадсон мужчина.

И ее влечет к нему. И он спокойно и безошибочно подает сигналы, что находит ее… во всяком случае, интересной.

Эхо шока, который она пережила, когда он признался, что «всех расспрашивал» о ней, сейчас ударило рикошетом. Это предупреждающий сигнал. Взяв фломастер, она подождала, пока перестанет дрожать рука, чтобы написать адрес на наклейке «Энджелэйра».

Она неправильно поняла причину расспросов. Гэбриел хотел узнать, достаточно ли она хороша в своем ремесле, чтобы сделать панно для его здания. Это естественно и абсолютно законно.

А вот страх – это своеобразная тюрьма. Может быть, сейчас у нее есть шанс избавиться от него? Принять его ухаживания? Многие женщины в ее возрасте имели уже нескольких любовников.

Фломастер заскользил в пальцах. Получилась клякса.

Любовников?

Она крепче обхватила фломастер, набрала в легкие побольше воздуха и старательно принялась заполнять наклейку. Зазвонил колокольчик над дверью. Она услышала, как Пери предлагает свои услуги покупателю.

Гэбриел не предлагал, но он хотел быть ее любовником. А не слишком ли много она вычитала в тепле его улыбки? В сиянии глаз, оценивающих ее? Может, она ошибается и это простая вежливость? И совсем необязательные с его стороны угрызения совести. Ведь он не может ответить ей взаимностью.

Пора все изменить. Она подавила нервный смешок. В конце концов, Гэбриел Хадсон, должно быть, сам выбирает себе модных красавиц. Райэннон понимала, что ей от природы даны привлекательные лицо и фигура. Но она не прилагала ни малейшего усилия, чтобы выставить их в выгодном свете. Лишь соблюдала аккуратность.

А если бы Гэбриел попросил ее стать его любовницей?

Она дернула головой. Надо подавить вспышку паники. Всегда можно отказаться.

Встав, она минутку помедлила: слегка кружилась голова. Обычные женщины, которые несут ответственность за собственную жизнь – а именно такой она отчаянно хочет быть, – не поворачиваются спиной к выпавшим шансам.

Райэннон доказала себе, что способна справиться с бизнесом. Арендовав новое помещение, она доказала, что может перешагнуть границу привычек. Она должна научиться так поступать и в личной жизни.

Весь день в галерее было много работы. Когда стало поспокойнее, Райэннон отправила Пери домой. Она часто так делала, возмещая отсутствие нормального перерыва на ленч. К концу дня торговля сокращалась, все спешили домой.

После пяти заглянул только один посетитель, ничего не купил и ушел. Без десяти шесть Райэннон решила, что ничего не случится, если она закроет галерею немного раньше. Она стояла в дверях, когда появился Гэбриел.

– Уже закрываете? – спросил он, взглянув на часы.

– Я никогда не прогоняю покупателей, – помолчав, ответила она, держась рукой за задвижку.

– Значит, я могу войти?

Она отступила, оставив дверь открытой.

– У нас есть новые работы из стекла художника с Южного острова. – Она показала рукой на витрину.

– Вообще-то я хотел поговорить с вами. – Он и не взглянул на витрину.

– Насчет вашего заказа? – быстро спросила она. Ошеломляющее открытие, сделанное утром, заставило ее с подозрением относиться к себе. Она боялась, что он сумеет прочесть ее мысли.

– У вас было время подумать над ним? – с минуту помолчав, спросил он.

– Немного. – Зато она долгие часы думала о нем. – У меня есть интересная идея.

– Не позволяйте мне подталкивать вас.

– Вы и не подталкиваете.

– Пытаюсь. – Он окинул взглядом лавку, будто в поисках вдохновения. – Вы продали еще одну вашу мозаику? – поинтересовался он. Место, которое она занимала, теперь заполняла вышивка.

– У нас был удачный день.

– Поэтому вы раньше закрываете? Вы устали?

– Отчасти. И я хочу навестить отца до того, как поеду домой.

– Не буду вас задерживать.

– Мне надо поговорить с вами, – призналась она. – Я бы хотела знать, что вы думаете об этом. Только минутку. – Она ушла в подсобку и вернулась с листом бумаги, который положила на прилавок между ними. – Я нашла это в Интернете. Архангел Гавриил со старинной русской иконы.

Он стрельнул в нее взглядом, потом переключил внимание на картину.

– Вы говорили, что не любите повторять уже сделанное кем-то.

– Я не предполагала повторять. Мне хотелось бы использовать цвета и некоторые элементы картины как отправной пункт.

Архангел был изображен на небесно-голубом фоне с терракотовыми краями с добавлением коричневато-красного и синего. Мантия с длинными рукавами была цвета глубокой зеленой воды, рукава отливали золотом, мягкая коричнево-красная рубашка охватывала плечи и спускалась ниже пояса. В руке он держал одну-единственную розу. Ей нравилось все, кроме розы.

– Краски потрясающие. Очень нежные, но в то же время насыщенные.

– Я рада, что вы одобряете.

Он улыбнулся, глаза засветились.

– Ох, Райэннон, одобряю, – мягко сказал он, – очень одобряю.

– Тогда я буду работать дальше, используя это. – Она потупилась и взяла распечатку иконы. – Но мне нужно измерить площадь, прежде чем я пойду дальше.

– Конечно. Когда вы хотите это сделать?

– В любое время, но не в рабочие часы. И мне нужно где-то достать леса.

– Оставьте это мне. Что-нибудь еще?

– Нет. Я принесу рулетку.

– Завтра? Или это слишком рано?

– Это не слишком рано. Я не могу работать здесь над вашим триптихом, но можно выкроить время на предварительные наброски, когда у нас не много народа.

– Жду вас после шести.

Гэбриел встретил ее, как договаривались, у служебного входа. Они вошли в фойе и вместе поднялись по главной лестнице. Кто-то уже поставил на широкой площадке стремянку.

– Могу я помочь? – спросил Гэбриел.

Перед уходом из галереи Райэннон переоделась в джинсы. Не самое удобное – лазить по лестнице в юбке.