Текст книги "Молчаливый странник в Лондоне"

Автор книги: Цзян И

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Каждый лондонец едет на работу утром и возвращается вечером к обеду или ужину, иногда позволяет себе выпить в баре или провести час-другой в кино, а то и в другом месте. Когда приходит уик-энд, он может поехать за город и провести там ночь. По такому заведенному порядку и проходит его жизнь. Казалось бы, он должен быть счастлив и ни о чем не беспокоиться. Но жизнь штука странная. Она состоит из разного рода задержек, заминок, помех, препятствий, вторжений и забот. И тайна ее еще не раскрыта философами ни на Западе, ни на Востоке. Я чувствую, что у лондонцев существуют все те же заботы, которые свойственны нам, китайцам: все, что связано с трудом, образом жизни, наконец, рождение, болезнь, смерть, но все-таки мне кажется, у них есть еще одна забота, которая, я думаю, никогда не посетит нас. Это беспокойство, порожденное благополучием. Я выяснили например, что большинство богатых лондонцев волнуются об отелях, где они должны провести выходные; человек из среднего класса, у которого достаточно денег, чтобы сделать себя счастливым, беспокоится о том, что не может себе позволить более дорогостоящий путь к благополучию, а иногда он огорчается, что его не так, как хотелось бы, оценили на большом приеме в высшем обществе; бедные озабочены тем, что у них недостаточно возможностей для веселья. И все они шумно требуют «забав», прилагают к этому усилия и постоянно ощущают неудовлетворение. У меня достаточно своих забот, поскольку я все больше и больше начинаю осознавать скрытый смысл в понятии «жизнь», но не думаю, что меня когда-нибудь посещала забота об удаче и благополучии. За последние два года моя тревога все время растет, дело не только в каких-то личных неудачах, – безжалостная война, развязанная против моего народа, не дает мне покоя. Смерть брата, думы о моей большой семье, рассеянной на огромных пространствах, урон, нанесенный семейному имуществу, наводнение в моем родном городе – все это тяжелым грузом лежит на сердце. Естественно, что у меня нет времени тревожиться об удовольствиях. Кто-то, может быть, подумает: что за ужасная мысль – отказаться от счастья, благополучия. Но разве я могу мыслить иначе? Время от времени ко мне приходит радость, наверное, потому, что я имею возможность работать. В эти мгновения я могу на время отринуть большинство забот и тревог. Как знать, может быть, моя сегодняшняя работа – это единственная форма счастья. Если у меня нет возможности удалиться куда-то подальше, я иду ненадолго на зеленые просторы Хэмпстэд-хит, а если по каким-то причинам не могу себе позволить созерцать деревья в этих местах, наслаждаюсь шелестом листьев дерева напротив моего окна. Таков мой лондонский удел. Увы, у людей такая разная жизнь.

За мои пять лондонских лет я стал восторгаться английским характером. Как-то я встретил доктора С.-Т. Вана, президента китайской ассоциации в Лондоне, который живет здесь довольно долго, бывал и в других местах Европы и Америки. Я спросил его, что он думает об англичанах. И вот что он ответил: «У них много хороших черт, но их можно суммировать тремя словами: «извините», «спасибо», «пожалуйста». Я согласен с его мнением. Эти три слова у них все время на устах, когда они работают или воспитывают детей. Затем он добавил: «Англичане никогда не возбуждаются». И здесь он прав. За мои пять лондонских лет они пережили столько кризисов, но продолжают жить, словно ничего не случилось. Больше всего меня поражает их эффективность и настойчивость в работе. У меня богатый опыт общения с деловыми людьми, и я обнаружил, что они делают свою работу очень квалифицированно, хотя, может быть, несколько медленно. Я наблюдал английский профессионализм, спокойствие и упорство, знаю многих англичан, которые показали мне пример того, как можно оставаться твердым, несмотря на горечь неудач. Я благодарен им за это, но никогда не забываю, что «стойкость перед лицом горечи неудач» – это главная черта китайской расы. Эта черта осталась неизменной за все пять тысяч лет китайской цивилизации. Наша история повествует о многих трудностях и горестях, из которых мы всегда выходили с честью. Наши предки никогда не говорили потомкам – наслаждайтесь жизнью. Призывали сначала почувствовать вкус горечи, а уж потом познать наслаждение жизнью. История моей семьи уходит в конец первого века до нашей эры, и в нашей клановой книге мы храним родословную семейства. Там, кстати, записано правило для всей семьи, начертанное нашим первым прародителем. Оно состоит всего лишь из четырех слов: «человеколюбие», «справедливость», «искренность», «стойкость». Каждый член семьи должен был воспитываться в духе этих четырех качеств. Помню, как бранили меня дедушка, бабушка и родители всякий раз, если я оставлял лучшее себе, а то, что похуже, давал другим. И они всегда говорили, что сначала мы должны познать вкус горечи. Возможно, англичане не согласятся с этим, но я должен сказать, что теперь нам предстоит вкушать горечь даже больше, чем прежде. Я всегда был готов к этому и намерен преподать этот же урок следующему поколению. Древняя китайская притча, которая передается у нас из поколения в поколение, думаю, хорошо объясняет китайский характер. Она рассказывает о некоем Юй Гуне (его имя значит Глупый Дед), чей дом стоял среди гор, и дорогу перегораживали две великих горы – Тайханшань и Ванушань. Когда он состарился, то решил сравнять горы с землей, чтобы у него была возможность связаться с внешним миром. Семья согласилась помочь ему, и он тотчас начал вскапывать землю и отвозить ее к морю. Но один из соседей по имени Чжи Соу, что значит Мудрый Старец, начал высмеивать его: «В таком преклонном возрасте ты не сможешь поднять даже перо с земли, а надеешься справиться с такой массой земли и камней». Юй Гун парировал: «Когда я умру, меня заменит сын, а на его место встанут внуки, число потомков из поколения в поколение будет расти, в то время как горы остановились в росте многие сотни лет назад». Умник, пытавшийся посеять сомнение в успехе дела, не нашел аргументов, чтобы возразить старцу. И вот что случилось дальше. Бог гор донес логику Юй Гуна до Верховного небесного повелителя, который приказал сравнять горы с землей с помощью сверхъестественных сил.

Мы всегда рассказываем эту историю для иллюстрации одного из главных качеств китайского характера – упорства. И до тех пор, пока на нашей земле будут рождаться Юй Гуны, мы никогда не перестанем изгонять с нашей территории непрошеных гостей.

Немного о модницах и ревнивых дамах, считающих себя сильным полом

Я всего лишь мужчина. Смею ли я рассказать что-нибудь о женщинах? Лорд Байрон писал: «Странное существо мужчина! А женщина вообще загадка!» Мой жизненный опыт подсказывает: поэт прав. Хотя у меня много друзей среди женщин, немало их и в моей большой китайской семье, тем не менее я постоянно открываю в женщинах все новые и новые черты и, как знать, может быть, так никогда до конца и не пойму их. Вся деятельность человечества фактически контролируется не мужчиной, а женщиной – на Западе и на Востоке. Когда я был маленьким, мне казалось, что моя бабушка – самая яркая личность в мире. Каждый член нашей семьи обязан был подчиняться ей, и даже мой дедушка должен был посоветоваться с бабушкой, если, например, хотел взять меня с собой, когда выносил на воздух своих любимых птиц в клетках. Бабушка всегда была в хорошем настроении и не теряла самообладания, когда общалась с людьми. Она никогда не принуждала повиноваться ей, и тем не менее ее авторитет был непререкаем, а наше повиновение – добровольным. Я не могу обременять читателя детальным описанием того, как ей удавалось сделать это, но поверьте мне: управление семьей было совершенным по форме. Будь она жива, я не мог бы так долго обитать в Лондоне без ее согласия. Нам, мальчикам, разрешалось заниматься изучением классических книг, но в тайны домашних дел мы не посвящались. Между тем мои сестры, родная и двоюродная, получили от нее специальные инструкции, «как стать образцовой хозяйкой дома». Иногда моя сестра, кузина или одна из тетей выражали несогласие с каким-либо ее авторитетным мнением, на что она, бывало, замечала: «Ты совершенно права. Когда я была в твоих летах, то рассуждала точно так же, но у тебя будет другой взгляд на вещи, когда достигнешь моего возраста. И ты должна помнить, что однажды ты будешь управлять домом и тогда поймешь, как это трудно». После этого внятного разъяснения никто уже не говорил ни слова, и ее указания принимались беспрекословно.

Приехав в Англию, я еще яснее стал представлять себе, что такое власть женщин, и постепенно привык к знаменитому правилу этикета: «Леди – в первую очередь!» На любом собрании или вечеринке, где бы я ни появлялся, женщин было, как правило, больше, чем мужчин. Однажды мне пришла в голову довольно глупая мысль – сосчитать магазины, торгующие предметами женского туалета, от площади Оксфорд-Серкус вниз по Риджент-стрит до площади Пиккадили-Серкус и затем по Пиккадили до Грин-парк, но пройдя треть пути, я отказался от этой затеи. Результат был бы тем же самым, стоило мне заняться подсчетами на Оксфорд-стрит, Нью-Бонд-стрит или на любой другой лондонской улице. Больше всего места в газетах уделяется вещам и ситуациям, которые интересны женщинам. Да и сами они нередко выражают свое мнение на газетной полосе. Писательница Сисель Гамильтон, выступая как-то перед женской аудиторией, утверждала, что женщины – более сильный пол. «Страхование жизни женщин, – заявила она, – стоит куда дороже, чем мужчин, потому что мы живем дольше и нас труднее убить».

Как-то я обратил внимание на книгу «Такие безнадежные мужчины». И вспомнил, что годя два назад одна американская леди громко требовала, чтобы мужчины передали власть женщинам. Должно быть, есть немало других, мыслящих так же в нашем тревожном и жестоком мире, и они давно уже борются за эти идеалы. Я вполне согласен с ними. Думаю, немало мужчин готовы стать подвластными женщинам, не зря же они не устают восхищаться их одаренностью и умением. Но почему в таком случае леди до сих пор не обрели власть? Не могу понять. А может быть, все гораздо проще: мужчины (и я в том числе), возвышая женщин, просто занимаются пустословием? Нет у меня ответа и на этот вопрос.

С малых лет я очень любил читать про фасоны, шляпы, наряды, косметику и прочие аксессуары. Но чем больше я читал, тем больше приходил в замешательство. Трудно понять женскую логику. Допустим, некая женщина, великолепно понимая, что уступает в привлекательности другим дамам, все-таки считает, что в состоянии заинтересовать мужчину. Но если она так уверена в себе, почему же все ее мысли заняты тем, чтобы выглядеть еще краше? Я сомневаюсь, что женщина сможет взять реальную власть в свои руки, если она по-прежнему будет тратить куда больше времени на украшение самой себя, чем мужчина. Одна газета писала, что в 1935 году 95 из каждых 100 женщин пользовались пудрой, в то время как 15 лет назад таких модниц было всего 20. Пропорция тех, кто делает шестимесячную завивку, резко выросла за этот период. 15 лет назад – одна из двухсот, теперь – 60 из 100. 35 из 100 используют губную помаду и румяна. В 1921 году их было всего 6. Недавно газеты писали о том, что плохая погода в последние несколько лет научила некоторых женщин принимать меры предосторожности и теперь нет ничего необычного в том, чтобы увидеть на ипподроме элегантных посетительниц скачек с картонкой для шляпы. Если погода благоприятствует, то сравнительно простую шляпу можно заменить на более «замысловатое» изобретение как раз к моменту прибытия короля и королевы. Хотел бы я знать, удостоили ли царствующие особы своим вниманием эти искусные шляпки тонкой работы. Также хотел бы я знать, на что бы модницы предпочитали, чтобы публика смотрела – на их шляпки или на их лица? За пять моих лондонских лет мне редко удавалось увидеть две одинаковые шляпки. Некоторые фасоны меня весьма заинтересовали. Когда случалось, например, встретить леди в шляпке, напоминающей то, что носят китайские кули, я мысленно возвращался в родные края: неужели наши кули сменили пол? И такое приходило в голову. После успешного дебюта драмы «Хозяйка драгоценного ручья» мужской головной убор стал в Лондоне частью женской моды. А после выставки китайского искусства некоторые китайские или похожие на китайские слова стали вышивать на женских нарядах. Однажды некая леди попросила помочь ей правильно выбрать цвет шляпы и привела меня в дорогую шляпную лавку в Вест-Энде. Это было безнадежно трудное задание, и я чувствовал себя не в своей тарелке, хотя с удовольствием прислушивался к разговору между дамами. Клиентов обслуживали четыре расторопные молодые продавщицы. Две занимались пожилой леди с абсолютно белыми волосами, две другие предлагали шляпки той, которую я сопровождал. Они беспрерывно говорили. То было какое-то несмолкаемое щебетание. И каждое сказанное ими слово должно было расположить женщин к той или иной шляпке. Они очень точно выбирали слова, характеризующие цвет, форму, фасон, очень быстро воспринимали мысль клиента и адаптировались к ней. Для меня это был хороший лингвистический урок. Я услышал множество новых выражений. Вот только вряд ли смогу повторить их. Время от времени моя спутница интересовалась моим мнением, но я не мог ей сказать ничего путного, кроме банальных «красиво», «великолепно» и т.д., потому что был полным профаном в науке о дамских шляпах. Я судорожно пытался вспомнить некоторые английские фразы, с которыми джентльмен обращался к молодой леди на каком-нибудь приеме. Кажется, я все-таки сказал несколько пристойных слов, стараясь не покраснеть от смущения до корней волос. В конце концов пожилая леди купила две модные шляпы и удалилась. А моя спутница после долгих раздумий, отказавшись от уймы предложенных, заказала две по специальному рисунку. Мы провели в лавке почти два часа. Я позволил себе заметить, что у моей знакомой уже есть совершенно очаровательная шляпка, какой смысл заказывать еще две, тем более что англичане, как я слышал, гордятся своей скромностью и ненавязчивостью. Она ответила, что у леди должно быть много разных шляп, иначе жизнь будет слишком скучна и монотонна, а затем поинтересовалась: «А как насчет мужских шляп?»

Однажды я обратил внимание на заголовок в газете: «Девушки испытывают страх, когда надевают очаровательный наряд». Заголовок, признаться, удивил. Для меня все выглядело совсем не так. Женщины и девушки казались дерзкими, готовыми носить все, что им захочется, если, на их взгляд, это добавит им шарма и красоты. Как-то я обратил внимание на фотографию зрительницы на мотогонках. На ней была шляпка с макетом гоночной машины на ней. Мне показалось, что это уж слишком, но девушка чувствовала себя вполне комфортно.

Знаменитый автор статей о моде, возглавлявшая журнал «Вог», г-жа Алисон Сеттл пишет: «Одежда может о многом рассказать, например, о том, что у нас на уме, о нашей жизни, меняющейся стремительно, как кадры в фильме. Одежда всегда выполняла эту роль, но в былые времена только те, кто имел возможность купить дорогие книги или альбомы, были знакомы с изменением моды. Теперь каждая женщина и девушка в стране знает, что юбки в этом году будут короче, чем в прошлом, плечи квадратные или широкие, чтобы подчеркнуть узкую талию, или что возвращается мода на плиссированные юбки».

Но если у женщин не будет смелости в моде, кто вдохновит на перемены в одежде? Каждая англичанка хочет носить нечто, отличное от того, что носят другие, именно потому, что абсолютно уверена в себе. Однажды меня поразила леди, которая появилась на приеме в старинном китайском вышитом халате. Она очень гордилась своим нарядом, с достоинством переходила от одной группы гостей к другой, особенно ей льстило внимание мужчин. Знаете, о чем размышлял я в этот момент? Что сказали бы англичане о небольшого роста китайской даме, представшей в костюме времен королевы Елизаветы, который она взяла напрокат в костюмерной театра? Я просто вижу эту сцену: голова дамы едва-едва выглядывает из огромной юбки. Впрочем, у китайской женщины не хватило бы смелости появиться в таком наряде перед своими друзьями. Мне нравится разглядывать вечерние платья женщин, правда, позволю себе высказать одно маленькое «но». Я не знаю, как передвигать ноги, когда сопровождаю даму на место после антракта в театре или к столу во время торжественного обеда. Если я сделаю слишком широкий шаг вперед, то могу наступить на длинную юбку дамы, она мгновенно остановится, даже не оглянувшись, а те, кто следовал за нами, начнут пятиться назад. Если буду двигаться чуть медленнее, меня могут подтолкнуть те, кто сзади меня. В моей стране я, к счастью, избежал этого ужасного испытания.

Голова китайской дамы едва выглядывает из огромной юбки времен королевы Елизаветы

Художник Кристофер Невинсон уверяет, что, как свидетельствует история, женщина не была главным источником вдохновения для художников. Пища, страх и религия – именно они стимулировали вдохновение, а секс присоединился лишь тысячелетия спустя. Я думаю, что женщина сыграла свою роль в литературе раньше, чем в искусстве. В большинстве случаев женщины, которые появлялись в литературных произведениях или на полотнах художников, были те немногие избранницы, которые казались красивыми и привлекательными большинству мужчин. Поэты и художники обращались к женщинам, в которых видели свой идеал. Остальные женщины как могли пытались соответствовать этому идеалу, имитировать его. Если их лица не были столь естественными, а фигуры не достигали высоких стандартов, они пытались ради красоты прибегать к разного рода хитростям, в том числе косметическим. Но, увы, ни поэты, ни художники словно и не замечали, что игнорируют большое количество женщин, обрекая их на безысходность, а то и на трагический конец. Я читал в газетах о многих случаях, когда девушки умирали после того, как садились на диету для похудения. Давайте подумаем о горестной судьбе тех, кто не может похудеть или стать красивым с помощью косметики. Если вы держите собаку и не даете ей достаточного количества еды, когда она голодна, то такое поведение считается жестоким. О мои бедолаги-поэты и художники, как же вы можете заставить стольких девушек перестать нормально питаться, чтобы похудеть? К моему удивлению, в Лондоне на Грэйт-Нью-порт-стрит находится организация под названием «Национальная кампания за похудение». Нет, все-таки женщины куда более дерзновенны, чем мужчины, ведь они даже готовы умереть ради стройной фигуры. Но стоит заметить, что много врачей и фармацевтов сделали состояние на этой страсти.

Современная тенденция в живописи и скульптуре – изображение естественной женской красоты. Полагаю, что этот стиль должен приветствоваться хотя бы большинством женщин, если уж не мужчинами. Но я слышал, что некоторые женщины сожалеют, что не родились в Африке или Вест-Индии – случись такое, была бы у них кожа цвета бронзы. Мне никогда не разобраться в этой путанице!

Вы должны знать, что я считаю себя верным сторонником движения за права женщин в Китае. Более десяти лет назад я редактировал еженедельное женское приложение к газете в южнокитайском городе Ханчжоу у живописного озера Сиху. Однажды я написал статью «Почему мужчины не спускают глаз с девушек?». В этой статье я цитировал много отрывков из литературных произведений от дней минувших до сегодняшних, в которых описывались женские глаза, рот, волосы, пальцы, талия, ноги, одежда. Там я заметил, что авторы вряд ли сделали бы это столь профессионально, если б не смотрели на девушек с таким пристальным вниманием. Почему девушки разрешают мужчинам такую бесцеремонность? Мне кажется, что женщина в глазах мужчины всегда была лишь игрушкой, предметом развлечения. После опубликования этой статьи разразился гром. Меня просто атаковали писатели, поэты и художники новой школы. Критиков объединяла одна общая позиция. На их взгляд, женщины не богини и не ангелы, и даже если бы они были ими, мужчины все равно имеют право судить о них, тем более что женщины любят быть объектом внимания. Среди тех, кто живо откликнулся на мою публикацию, была женщина, что поначалу мне показалось странным. Эта писательница написала мне саркастическое письмо о том, как женщины говорят о мужчинах. Стиль изложения был весьма остроумен, хотя, к сожалению, автор не смогла достаточно конкретно проиллюстрировать свои тезисы. Все ядовитые замечания я опубликовал, но особого удовлетворения не получил, ведь авторы критических заметок не спорили со мной по существу. Позднее я встретился со старым профессором, который долгое время был моим преподавателем. Кстати, одно из его стихотворений, в котором он описывает ясные искристые глаза девушки, я цитировал в той самой полемической статье. Поглаживая седую бороду и иронически посмеиваясь, он сказал мне, что статья великолепна, но пройдут годы и я пойму, почему мужчины так любят судить о женщинах, а те не возражают против этого. Ох уж эти повзрослевшие бывалые мужчины! А ведь я совсем не имел в виду, что мужчины и женщины не должны оценивать друг друга. Это неотъемлемая часть драгоценной человеческой свободы. Меня волнует другое. Нам, мужчинам, не следует поощрять женщин изменять природе в угоду нашим вкусам. Тем более что многие в результате сомнительных экспериментов испытывают муки. Я всегда предпочитал естественную красоту и не отказался от своих убеждений, хотя и повзрослел. Кстати, в Лондоне я сразу заметил, что любая леди с удовольствием принимает комплименты: всякий намек на красоту радует ее. Если бы я опубликовал ту самую злополучную статью здесь, в Лондоне, боюсь, меня бы со свистом прогнали со сцены.

Обожаю разговоры с лондонскими женщинами, конечно, если они сами желают этого. Леди обычно задают интересные вопросы, касающиеся моей персоны, порой открывая во мне какие-то черты, о которых я и не догадывался, но на некоторые вопросы я так и не смог ответить. Однако они помогли мне понять, как разнообразен мир, какое пиршество разных взглядов и мнений существует. Однажды на приеме я долго разговаривал с женщиной – профессиональной журналисткой. Поначалу я решил, что она эксперт по косметике, поскольку дама с пристрастием интересовалась моим мнением о макияже. Я ответил, что не имею ничего против косметики, но пожелал бы женщинам не увлекаться косметикой, особенно если она ей не к лицу. Затем я рассказал ей историю о «грубой имитации».

«Си Ши, самая известная красавица в китайской истории, когда у нее заболело сердце, подкрасила брови, чтобы никто не заметил, что ей дурно. Именно такой увидела ее уродливая старуха, жившая неподалеку. Шарм красавицы ее сразил, и, вернувшись в свою деревню, она так же накрасилась и схватилась рукой за сердце. При виде такой «красавицы» богатые люди в деревне мгновенно закрыли двери, чтобы не наблюдать это зрелище, а бедные семьи даже покинули деревню».

Была у меня знакомая леди, с которой я проговорил немало часов на разные темы. Время от времени она обращала внимание на то, что я почему-то не проявлял большого интереса к драгоценностям. Когда муж преподносил ей новое бриллиантовое кольцо или какое-то другое украшение, она демонстрировала его своим друзьям и, показав пальцем в мою сторону, кокетливо замечала: «Этот молодой человек никогда не желает взглянуть на драгоценный камень». Обычно я давал понять, что просто ничего не понимаю в этом, и в длинные объяснения не пускался. Несколько раз мы бывали вместе в театре. В антрактах она всегда обращала мое внимание на платье той или иной дамы и интересовалась моим мнением. Я обычно отвечал односложно: «Элегантное». Но это ее не удовлетворяло. И если она продолжала настаивать на более детальной оценке, я мог ответить: «Мы ведь пришли посмотреть пьесу не правда ли?» Обратила она мое внимание и на то, что я редко бросаю взгляды на прохожих в парках и на улицах, и как-то ехидно заметила: «Конечно, с большим удовольствием вы смотрите на девушек в Китае. Наверное, англичанки очень отличаются от китаянок, на которых вы, естественно, любите смотреть. Ведь, в конце концов, это чисто мужской инстинкт». Ее ремарка меня удивила, но я ответил без обиняков: «Да, я люблю смотреть на них – и в Лондоне, и в Китае, но иным взглядом – словно тайком. Другой взгляд, на который вы намекаете, я хочу оставить моему воображению». Она разразилась смехом. Ну а если серьезно, я всегда с интересом наблюдаю за женщинами на улицах, особенно когда немноголюдно. Мне доставляет удовольствие их грациозная походка, восхитительная английская фигура, в которой нет никаких намеков на возраст. А стук каблучков по тротуару, это ли не пленительная мелодия?

Наблюдать за тем, как леди делают покупки в большом универмаге, также очень интересно, правда, одного такого эксперимента вполне достаточно. Года два назад одна молодая дама попросила меня сходить с ней в магазин «Либерти» посмотреть китайский фарфор. Но путь к фарфору оказался долгим. По дороге она останавливалась у прилавков, где продавали чулки, носовые платки, зонтики, парфюмерию. Наконец мы достигли цели. Дама, видимо, считала, что я должен много знать о фарфоре, и я пытался не ударить в грязь лицом, но вскоре утомился от собственных слишком общих ответов, да и в горле у меня пересохло. Вдруг она разразилась тирадой: «Смотрите, эта вещь мне явно нравится, особенно цвет, впрочем и та хороша – красивый рисунок, а вот эта на столе очень выразительна и подойдет для маленькой комнаты…» Знаете, чем все закончилось? Она купила маленький кувшин. А в магазине мы провели полтора часа!

Молодая китайская женщина однажды сказала мне, что старые английские леди обожают сплетничать. Они могут проговорить два-три часа, даже если не были прежде знакомы. Некоторые с наслаждением порицают девушек за то, что те курят, пользуются пудрой и губной помадой. Рассказала она и о том, что старые девы в общении чудаковаты и эксцентричны, но вообще-то все они весьма доброжелательны. Хотя их способность волноваться по пустякам порой невыносима. Обо всех этих вещах я ровным счетом ничего не знал. Но, как мне кажется, большинство молодых англичанок тоже не прочь посплетничать. На вечеринках, вернисажах, зрелищах разного рода я редко слышал мужские голоса. Однажды я зашел за приятелем в отель на Хафмун-стрит. Меня попросили подождать в холле. Там сидели четыре юных англичанки и бойко разговаривали. Что-то, видимо, задержало моего приятеля, и я в течение получаса вынужден был слушать болтовню девушек, которая не прекращалась ни на секунду. Мне всегда хотелось знать, почему они такие словоохотливые – в отличие от немногословных мужчин. Как правило, английские девушки активные, способные, искренние, но довольно строгие и требовательные. И у меня есть необъяснимое ощущение, что на их лицах безошибочно угадывается властный характер. Барон Курт фон Штуттерхайм (между прочим, потомок Вильгельма Завоевателя!) говорил: «У англичанина укоренившаяся неприязнь к браку ради денег, поэтому девушки из процветающих семей часто остаются незамужними. А вот английская женщина более расчетлива». Как вы думаете, может быть, есть какой-то резон в моем ощущении властного характера, «прочитанного» на лицах англичанок, и не потому ли английские мужчины избегают женитьбы на богатых девушках?

Ревность – врожденный дефект, присущий всем людям. Я не думаю, что она свойственна только женщинам, может быть, они просто выражают ее чаще и в разных формах. Ревность – повсюду, она присуща расам, нациям, идеологиям, профессиям, политическим партиям, распространена и в личной жизни. В этой сфере она, наверное, чаще встречается все-таки у женщин. На мой взгляд, ревность может даже стать добродетелью, если ее не слишком много, а женщина в этом душевном состоянии бывает даже очень привлекательной. Мне кажется, есть некоторая разница в степени этого чувства у английских и китайских женщин, и конечно, у них разные методы демонстрации ревности. Китаянка может смягчить сердце возлюбленного или мужа молчанием, а то и добрым советом, напротив, англичанка, как я понял из газетных публикаций, будет бороться открыто, платить обидчику той же монетой и даже может разорвать отношения. Может быть, я неверно оцениваю ситуацию в том и другом случае, но эти вспышки несомненно делают жизнь, с одной стороны, более яркой, с другой – очень трудной. В Китае мы определяем понятие «ревность» с помощью выражения «пить уксус». Рассказывают, что известный министр в эпоху династии Тан никогда не бросал ни одного взгляда на красивую девушку, потому что его жена была неистово ревнива. Но император, признавая его беззаветное служение империи, считал, что тот заслужил в старости радости жизни. И послал к министру, склонному к воздержанию, двух девушек, служивших при дворе, дабы ублажить его, тем более что у него не было сына для продолжения рода. Поначалу министр очень колебался, не знал, как поступить, и тогда император вызвал ревнивую жену, поставил чашу с ядом на императорский стол и спросил ее, что она предпочитает: выпить эту чашу или перестать ревновать. Она ничего не ответила, лишь решительно подошла к столу и одним глотком осушила чашу. Император покачал головой, вздохнул и молвил: «Даже я, обладающий неограниченной властью, не могу справиться с женской ревностью». Но, о чудо, жидкость в чаше оказалась не ядом, а уксусом. С тех пор уксус стал символом ревности. Есть и другой термин для обозначения этого понятия. Мы обычно называем ревнивую женщину «рычащим львом», имея в виду ее манеры и голос. Есть также традиционное поверье, что лев любит поглощать большое количество уксуса. Что касается поведения английской леди в момент ревности, то здесь я пасую, об этом должны рассказать английские мужчины, имеющие опыт общения с такими женщинами. Кстати, мне почему-то кажется, что в Англии весьма распространена ревность одних женщин к другим. Разве не говорят об этом закулисные сплетни, которые распространяют старые дамы о тех, кто моложе, и остроумные ответные реплики юных леди в адрес почтенных дам.

До того, как я оказался в Англии, у меня было ощущение, что женщины занимают здесь более высокое положение по сравнению с мужчинами и вообще на Западе они пользуются большим уважением, чем на Востоке. Теперь, когда я смог оценить эту ситуацию на собственном опыте, мне кажется, что мое ощущение, основанное больше на слухах, стоит скорректировать. Верно, что женщины имеют много преимуществ в социальной жизни, например на приеме, в компании, на конференции, во время путешествия и т.д. Все это благодаря давней традиции: «Леди – в первую очередь!» У женщин равные возможности с мужчинами в устройстве на работу. Они получают такую же подготовку и поэтому могут себе позволить быть независимыми. Перед такой системой я склоняю голову. Но вот вопрос. Действительно ли жизнь женщины абсолютно одинакова с мужской, если иметь в виду физические, а не умственные параметры? Я не имею в виду девочек, у которых богатые родители или родственники, или тех, кто получил в наследство большую сумму денег. Я думаю о тех, кто едва сводит концы с концами. В Лондоне я часто слышал, что женщинам фактически платят меньше и работодатель порой именно поэтому предпочитает их мужчинам. Почему так? Выходит, мужчины и женщины находятся на разных уровнях. Слышал я и о том, что самонадеянный, упрямый менеджер или директор маленького предприятия, которого они зовут «босс», иногда относится к ним очень плохо, брюзжит, ворчит по пустякам. Высокая должность, которую занимает человек, редко положительно влияет на его характер, особенно в мире бизнеса. Я сам прошел через такие испытания и должен был терпимо относиться к ним, чтобы выжить. Но все-таки женщине труднее справиться с этими трудностями. Это подрывает ее силы и может довести до изнеможения. Однажды я познакомился с делом одной девушки, работавшей в большой фирме. Инспектор предъявил ей обвинения в воровстве и в соответствии с правилами она была оштрафована. Обвинение оказалось ложным, но с тех пор ее авторитет в фирме начал падать, работать стало просто невыносимо: каждый насмехался над ней. Впоследствии фирма была оштрафована за неверные действия, и это восстановило репутацию девушки. Но я думаю, есть немало других подобных случаев, где девушки сознательно не привлекают внимания к незаслуженным оскорблениям из-за боязни потерять работу. И снова мои мысли возвращаются к огромной разнице в физических возможностях мужчины и женщины. У каждого человека есть потребности, которые заложены природой, хотя тем, кто вынужден слишком тяжело работать, чтобы выжить, их куда труднее удовлетворить. Я имею в виду брак и рождение детей. С трудностью этого положения женщине справиться куда сложнее, чем мужчине. В конце концов, возраст для мужчины не столь важен, как для женщины. Приходит время, когда ей уже совсем непросто выйти замуж Лучшие годы жизни она отдает борьбе за выживание, их уже не вернуть, даже если она и сберегла немного денег, чтобы побаловать себя. И вот течение несет ее к финалу, полному одиночества, тревоги, неудовлетворенности. Я думаю, такая женская доля противоречит природе вещей и нет в этом вины самой женщины.