Текст книги "Завоевательные походы Бату-хана"

Автор книги: Чойжилжавын Чойсамба

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Война с половцами, башкирами и булгарами (1229–1232 гг.)

После смерти Священного Потрясателя Вселенной два года продолжался траур. По происшествии положенного срока хан Тулуй, который на правах младшего сына считался хранителем очага, т. е. собственно монгольского улуса, в начале осени 1229 г. созвал великий курултай для избрания нового императора и разрешения насущных вопросов.

«…А когда подошло время, принцы и полководцы отправились назад в Гоби, чтобы избрать нового Ха-Хана, или императора, выполняя волю покойного завоевателя.

Они прибыли как обладатели права на престол, права наследования во исполнение воли Чингис-хана. Крутого нрава Цагатай, теперь уже старший из сыновей, прибыл из Центральной Азии и мусульманских земель, неунывающий Субедей – с плоскогорий Гоби, Бату Великолепный, сын Джучи, – из русских степей»[37]37
  Лэмб Г. Указ. соч., с. 230.


[Закрыть].

Великий курултай в соответствии с завещанием Чингис-хана провозгласил его третьего сына Угедея императором – великим ханом. Угедей в течение 40 дней отказывался от почётного назначения, ссылаясь на непосильное бремя, невольно сравнивая себя со своим божественным отцом, однако был вынужден уступить под напором чингисидов Золотого семейства – Цагатая, Тулуя и их потомков. Да и перечить последней воле Священного Воителя он не мог. По совету мудрого Елюя Чуцая, чтобы всем показать пример повиновения и покорности, старший брат Угедея Цагатай первым преклонил перед великим ханом колена, признавая тем самым его власть.

«То обстоятельство, что первые два года после смерти Чингис-хана, при временном правительстве, прошли для империи в полном спокойствии, а также что вступление на престол Угедея не вызвало никаких усобиц или волнений, свидетельствует о том прочном и строгом административном порядке, который сумел установить в Монгольской монархии её великий основатель и законодатель»[38]38
  Хара-Даван Э. Чннгис-хан как полководец и его наследие. Алма-Ата, 1992, с. 198.


[Закрыть].

Великий курултай после избрания императора первым делом решил три актуальных вопроса. Прежде всего, было принято единогласное решение победоносно завершить войну с государством чжурчженей – империей Цзинь, начатую ещё Чингис-ханом; во-вторых, раз и навсегда физически ликвидировать Джелал ад-Дина, сына хорезмшаха Мухаммеда, который пришел из Индии и, завоевав часть восточного Ирана, намеревался провозгласить себя царём – он не должен более выступать возмутителем спокойствия в Империи; в-третьих, привести к покорности старинных недругов – половцев и приволжских булгар, а также завоевать русские княжества и европейские королевства вплоть «до последнего моря».

В 1229 г. Субедей-баатур во главе армии (указывают цифру 30 тысяч, однако вряд ли монголы в то время могли позволить себе такую «роскошь») прибыл в Прикаспийские степи. Саксины и половцы под натиском были вынуждены бежать в Приволжскую Булгарию. Затем подверглись разгрому и сторожевые посты булгар на реке Яик Однако вторжение во владения башкир не имело успеха. Башкиры оказали завоевателям упорное сопротивление. Взвесив силы, Субедей-баатур отступил, но плацдарм для дальнейших завоевательных походов был готов.

В то время всё более разгоралась война с чжурчженским государством Цзинь, отвлекавшая большие силы монголов с других театров военных действий. В таких условиях малочисленные монголы не могли вести наступательные действия сразу на нескольких фронтах с противниками, превосходящими их по численности в несколько раз.

Поэтому Джучиев улус был вынужден начать военные действия собственными силами. Было собрано довольно сильное войско путём набора молодых воинов, которое в начале 1230 г. вторглось в половецкие степи между Яиком и Волгой. Одновременно активизировались нападения монголов против башкир. Однако успехов монголы не достигли.

В 1232 г. монголы возобновили военные действия против булгар, но имевшихся в распоряжении улуса Джучи сил было явно недостаточно для ведения наступательных действий, не говоря уже о завоеваниях. Было совершенно очевидно, что улус Джучи, согласно последней воле Чингис-хана получивший 4 тыс. монгольских воинов и 9 тыс. семей, не силах осуществить какие-либо крупномасштабные операции.

В целом военные действия монголов против половцев, булгар и башкир в 1229–1232 гг. имели лишь локальный успех. Наследники Чингис-хана должны были раздвинуть границы Джучиева Улуса, однако эта часть завещания Священного Воителя пока оставалась нереализованной.

Монголы в быту и в бою

На сегодняшний день мы располагаем довольно малым количеством описаний быта и обычаев монголов, вышедших из-под пера современников.

Вот одно из описаний, оставленное учёным архидьяконом Фомой из Сплита. Оно ценно в силу того, что Фома был очевидцем событий.

«Те люди малого роста, но груди у них широкие. Внешность их ужасная: лицо без бороды и плоское, нос тупой, а маленькие глаза далеко друг от друга отстоят. Одежда их, непроницаемая для холода и влаги, составлена из сложенных двух кож (шерстью наружу), так что похожа на чешую; шлемы из кожи или железа. Оружие их – кривая сабля, колчаны, лук и стрела, с острым наконечником из железа или хости, которая на четыре пальца длиннее нашей. На чёрных или белых знаменах своих имеют пучки из конских волос. Их кони, на которых они ездят и без седла, малы, но крепки, привычны к усиленным переходам и голоду; кони хотя не подкованные, взбираются и скачут по пещерам, как дикие козы и после трёхдневной усиленной скачки они довольствуются коротким отдыхом и малым фуражем. И люди много не заботятся о своём продовольствии, как будто живут от самой суровости воспитания: не едят хлеба, пища их – мясо и питьё – кобылье молоко (кумыс) и кровь С собой ведут много пленных, в особенности много вооружённых куманов (половцев), гонят их перед собой в бой и убивают как только видят, что они не идут слепо в бой Сами монголы неохотно идут в бой. Если же кто из них будет убит, тут же его без гроба закапывают Почти нет реки, которую они не переплыли бы на своих конях. Через большие реки всё-таки приходится им переплывать на своих меховых бурдюках (надутых воздухом) и лодках (камышовых плотах). Шатры их из полотна или из кожи. Хотя их огромное полчише, не нет в их таборе ни ропота, ни раздоров, они стойко переносят страдания и упорно борятся»[39]39
  Цит по: KIaic V. Poviesti Hrvata. Zagreb. 1899.


[Закрыть].

Заслуживают внимания, безусловно, описания монголов, составленные современными историками и исследователями на основании изучения первоисточников.

Вот как описывает монголов историк С. М. Соловьёв, опираясь на путевые заметки Дж. Плано Карпини и В. Рубрука:

«/…/ Наружностию своею новые завоеватели нисколько не походили на других людей: большее, чем у других племён, расстояние между глазами и шёками, выдавшиеся скулы, приплюснутый нос, маленькие глаза, небольшой рост, редкие волосы на бороде – вот отличительные черты их наружности. Жён татарин имеет столько, сколько может содержать, женятся не разбирая родства, не берут за себя только мать, дочь и сестру от одной матери: жён покупают дорогою ценою у родителей последних. Живут они в круглых юртах, сделанных из хворосту и тонких жердей, покрытых войлоком; наверху находится отверстие для освещения и выхода дыма, потому что посередине юрты всегда у них разведён огонь. Некоторые из этих юрт легко разбираются и опять складываются, некоторые же не могут разбираться и возятся на телегах как есть, и куда бы ни пошли татары, на войну или так куда-нибудь, всюду возят их за собою. Главное богатство их состоит в скоте: верблюдах, быках, овцах, козах и лошадях, у них столько скота, сколько нет во всём остальном мире. Верят в одного бога, творца всего видимого и невидимого, виновника счастия и бедствий. Но этому богу они не молятся и не чествуют его, а приносят жертвы идолам, сделанным из разных материалов наподобие людей и помещаемым против дверей юрты: под этими идолами кладут изображение сосцов, считая их охранителями стад. Боготворят также умерших ханов своих, изображениям которых приносят жертвы, и творят поклоны, смотря на юг; обожают солнце, луну, воду и землю. Держатся разных суеверных преданий, например, считают грехом дотронуться ножом до огня, бичом до стрел, ловить или бить молодых птиц, переломить кость другою костью, пролить на землю молоко или другой какой-нибудь напиток и т. п. Молнию считают огненным драконом, падающим с неба и способным оплодотворять женщин. Верят в будущую жизнь, но думают, что и по смерти будут вести такую же жизнь, как и здесь, на земле. Сильно верят гаданиям и чарам, думают, например, что огонь всё очищает, и потому иностранных послов и князей с дарами их проводят сперва между двух огней, чтоб они не могли принести хану какого-нибудь зла. Нет ни одного народа в мире, который бы отличался таким послушанием и уважением к начальникам своим, как татары. Бранятся они редко между собою и никогда не дерутся; воров у них нет, и потому юрты и кибитки их не запираются; друг с другом общительны, помогают в нужде; воздержны и терпеливы: случится день, два не поесть – ничего – поют и играют, как будто сытно пообедали, легко переносят также холод и жар; жёны их целомудренны на деле, но некоторые не воздержны на непристойные слова Любят пить, но и в пьяном виде не бранятся и не дерутся. Описав добрые качества татар, западный путешественник минорит Иоанн Плано-Карпини переходит к дурным; прежде всего поразила его в них непомерная гордость, презрение ко всем другим народам, мы видели, говорит он, при дворе ханском великого князя русского Ярослава, сына царя грузинского и многих других владетельных особ – ини одному из них не было воздаваемо должной почести приставленные к ним татары, люди незначительные, всегда брали перед ними первое место Татары сколько обходительны друг с другом, столько же раздражительны, гневливы с чужими, лживы, коварны, страшно жадны и скупы, свирепы: убить человека им ничего не стоит, наконец, очень неопрятны»[40]40
  Соловьев СМ. Указ. соч Кн. 2 Т. 3. с. 142–143.


[Закрыть].

А вот что пишут А. В. Венков и С. В. Деркач:

«В войско шли служить все мужчины-монголы от 14 до 60 лет /…/ Войска были организованы по десятичной системе 10 воинов составляли арбан под командованием богатура, десять десятков сводились в сотню – ягун, десять сотен – в тысячу, минган, десять тысяч составляли тумен. Переход из подразделения в подразделение был запрещён, каждый воин чётко знал своё место и свою роль в строю и в бою.

Защитное и наступательное вооружение монголов менялось по мере распространения границ империи и захвата новых территорий Значительная часть воинов не имела специального защитного снаряжения, а носила обычную одежду, приспособленную для кочевой жизни зимой и летом и для войны Монголы в массе своей носили коническую шапку с отвёрнутыми раздвоенными полями, которые можно было использовать в холода как наушники, шапка была опушена мехом волка, лисицы, рыси и т. д. На теле носилась длинная, похожая на робу одежда, раскрытая спереди, запахнутая слева направо и скреплённая пуговицей под правой ключицей или подпоясанная кушаком. Рукава были широкие, до локтя. Под робой носилась нижняя одежда с длинным рукавом. Монголы носили широкие штаны, кожаные сапоги без каблуков, меховые шубы, мехом внутрь или наружу. Зимой они могли надевать шубу на шубу.

Вся монгольская армия была конной. Конница делилась на лёгкую и тяжёлую.

/…/ Татаро-монголов изображали исключительно как толпу кочевников в шкурах, летящую под свист и улюлюканье Считалось, что главным достоинством их армии была лишь дисциплина, а всё остальное – слабости их врагов. При серьёзном анализе всё это выглядит более чем сомнительным. В Центральной Азии у кочевых племён издавна сложился комплект тяжёлого вооружения, когда конь и всадник надёжно укрывались ламинарной или ламелярной броней. Находки граффити в Монгольском Алтае, отнесённые к VII–VIII вв., /…/ ломают ещё один устоявшийся стереотип о том, что у монголов были китайские доспехи, перенятые ими у покорённых народов.

Из оружия нападения использовались лук, топор, аркан, палица.

Основным оружием был лук, достаточно дальнобойный. Некоторые воины имели два лука, большой и маленький Имелся запас стрел в нескольких колчанах. Стрелы делились на лёгкие с маленьким острым наконечником для стрельбы на большие дистанции и на тяжёлые с широким плоским наконечником для стрельбы по близкой цели. Стрелы были с орлиным опереньем.

Из клинкового оружия богатые воины использовали „мечи“ (как называет их Карпини), „слегка изогнутые, режущие только с одной стороны и острые в конце“ По существу, Карпини описывает саблю.

Монголы использовали как обычные копья, так и копья с крюками для стаскивания противника с седла. На миниатюрах монгольские воины держат копьё двумя руками, сидя в седле боком. /…/

Монголы активно использовали разного рода военные машины. Например, „по“ и „шивайгоу“, которые метали горшки с греческим огнём.

Сами воины отличались хорошей подготовкой, большой выносливостью. С 4–5 лет мальчик-монгол обучался обращаться с луком Большая часть жизни кочевника проходила в седле. Воины-монголы могли спать прямо на марше в седле. Их переходы внушают невольное уважение. Они проходили по 600 миль за 9 дней, 120 миль за 2 дня без остановки для еды, 180 миль за 3 дня по глубокому снегу и т. д. Известны случаи, когда воины 10 дней обходились без еды, питаясь на марше лишь кровью своих лошадей и верблюдов и кумысом. Они отличались всеядностью – они ели собак, волков, лис, лошадей, крыс, мышей, соскребали с себя вшей и тоже отправляли в рот. Некоторые источники приписывали им людоедство. /…/

У монголов была прекрасно поставлена служба разведки, агитации и дезинформации противника. Любая война начиналась со сбора информации: изучались слабые стороны противника, условия климата, природа будущего театра военных действий. Параллельно шло разложение противника, распускались слухи, выискивались различные заинтересованные группы населения, которым давались щедрые обещания.

Перед выступлением в поход проходила всеобщая проверка снаряжения воинов; если оружие содержалось не в надлежащем порядке, виновника строго наказывали.

С выступлением в поход приходил черёд действовать войсковой разведке. Передовые войска выбрасывались за 70 вёрст вперёд от главных сил, на такое же расстояние освещалась местность боковыми охранениями Разведчики-монголы, по преданиям, на расстоянии 18 миль могли простым глазом отличить человека от животного. Вездесущие передовые разъезды раскрывали местоположение противника и прикрывали развёртывание своих войск. У противника зачастую складывалось мнение, что он окружён, что монголы повсюду.

Основные отряды придерживались правила, сформулированного впоследствии как „двигаться врозь, драться вместе“. Колонны конницы шли порознь, но поддерживали постоянную связь через гонцов и при помоши дымовых сигналов. Противник держался в неведении относительно реальных сил армии, их положения. Были случаи, когда вся армия на протяжении нескольких дней отступала, заманивая противника и не выявляя своих настоящих сил.

Если дело доходило до сражения, обычным построением был развёрнутый строй сотен с интервалами между ними.

Первые два ряда составляли сотни тяжёлой конницы, за ними в три ряда строились сотни лёгкой конницы.

Особые отряды постоянно беспокоили фланги противника. Основная масса завязывала бой. Сотни лёгкой конницы выдвигались вперёд в интервалы между сотнями тяжёлой конницы и начинали обстрел противника. В случае атаки противника стрелки, не прекращая огня, отходили сквозь интервалы за сотни тяжёлой конницы, которая встречала врага копьями и мечами. Подобные перестроения повторялись несколько раз, до тех пор, пока противник не был достаточно измотан. Тогда по сигналу, который подавался поднятием чёрного или белого флага, фонарей (ночью) и проч, начиналось общее наступление. В присутствии высшего военачальника общее наступление начиналось по звуку большого барабана.

Атака тяжёлой конницы и следующих за нею лёгких сотен сминала расстроенного, измотанного врага. Монголы никогда не окружали противника полностью, давали ему „золотой мост“. Имея возможность спастись, противник прекращал сопротивление и бежал. А тогда уже монголы начинали преследование и преследовали, пока была такая возможность. /…/

Отступление осуществлялось только по приказу высшего начальства. Железная дисциплина удерживала бойцов от самовольного отхода. Круговая порука предполагала жестокое наказание всему десятку за отступление одного воина.»[41]41
  Венков А. В., Деркач С. В. Указ. соч., с. 185–194.


[Закрыть]

Думаю, необходимо сказать несколько слов об уникальной монгольской лошади. Историк Ж. Болдбаатар пишет:

«Гармоничное сочетание монгола и монгольской лошади в быту и в бою /…/ стало одним из бесспорных источников небывалых побед Мобильность монгольского войска явилась следствием идеальной монолитности лошади и воина, неразделимых и нерасчленимых. Монгол того времени прямо-таки вырастал на лошади и проводил всю свою жизнь на лошади»[42]42
  Болдбаатар Ж. Дурд. зох. 143 дахь тал.


[Закрыть].

Ему вторит бурятский исследователь Я. Халбай:

«Кочевник с раннего детства и до старости сидел на коне. Монгол и его лошадь были едиными организмами»[43]43
  Халбай Я. Указ. соч., с. 16.


[Закрыть].

«Зимой температура в Монголии опускается до —50^оС, а летом поднимается до +40^оС. Соответственно и сформировались лошади этой породы с грубой головой, короткой шеей, низкорослые, широкотелые, с растянутым туловищем, короткими конечностями, прочными копытами, спущенным мускулистым крупом, сильно отросшими гривой и хвостом, хорошей зимней оброслостью. Эта лошадь круглый год может питаться подножным кормом. Высота в холке монгольской лошади колеблется от 122 до 130 см. Это идеальная лошадь для длительных походов и завоеваний»[44]44
  Венков А. В., Деркач С. В. Указ. соч., с. 192.


[Закрыть].

Наверно, никто не будет оспаривать того, что не будь у монголов уникальной лошади, плывущей в воде как рыба, быстрой как ветер, не знающей усталости, жажды и голода, совершенно нечувствительной к холоду и жаре, они не то, что бы не покорили полмира, но даже соседнюю страну завоевать не сумели бы.

Исходя из вышесказанного, можно заключить, что монголы XIII в. были прирождёнными воинами и завоевателями, призванными воевать и одерживать победы.

Часть первая Первый поход: Покорение Северо-Восточной Руси

Подготовка к великому походу (1235 г.)

В 1235 г. на берегу реки Онон собрался очередной великий курултай. Император Угедей с гордостью заявил, что сумел сокрушить ненавистных чжурчженей в соответствии с завещанием своего божественного отца. Курултай одобрил действия и политику великого хана, который, следуя Великой Ясе Чингис-хана, подтрудился на славу для величия и развития Империи. Курултай также обсудил вопрос о покорении русских княжеств и европейских стран, что тоже входило в планы Чингис-хана.

Незадолго до курултая монгольские войска окончательно покорили чжурчженьское государство Цзинь, которое прекратило своё существование, благодаря чему весь Северный Китай попал под власть великого хана. Кроме того, непокорный и непокорённый Джелал ад-Дин, разбитый Чурмаган-нойоном, бежал в горы, где в 1231 г. был убит курдскими разбойниками, даже не подозревавшими, что это сын самого падишаха[45]45
  Об с прискорбием писал один восточный историк: «Это выглядит как предопределение Судьбы: храбрейший лев должен был быть убит лисами». (An – N i s a w i Histoire du Sultan Djelal ed-Din Mankobirti. O. Houdas. Trans and ed. P. 230.).


[Закрыть]. Это известие было встречено в Монголии с облегчением. Хотя сын падишаха уже не представлял для монголов настоящей опасности, конечно, лучше мёртвый Джелал ад-Дин, нежели живой.

Таким образом, великий хан Угедей получил возможность приступить к осуществлению третьей задачи, намеченной курултаем 1229 г. Как повествует персидский историк Джувейни, на этом курултае «было принято решение завладеть странами Булгара, асов и Руси, находившимися по соседству со становищем Бату, которые не были покорены окончательно и гордились своей многочисленностью»[46]46
  Тизенгаузен В. Г. Указ. соч. Т. II. с. 65.


[Закрыть].

Завоевание Руси и Европы обсуждалось ещё до начала похода 1222–1223 гг. Курултай 1235 г. постановил, что вновь присоединённые земли должны войти в состав улуса Джучиева. Угедей «во исполнение указа, данного Чингисханом на имя Джучи, поручил завоевание северных стран членам его дома»[47]47
  Тизенгаузен В. Г. Указ. соч. Т. II. с. 65.


[Закрыть], т. е. второму сыну Джучи – Батыю (1208–1256).

Великий хан постановил:

«Старшего сына обязаны послать на войну как те великие князья-царевичи, которые управляют уделами, так и те, которые таковых в своём ведении не имеют Нойоны-темники, тысячники, сотники и десятники, а также и люди всех сословий обязаны точно так же выслать на войну старшего из своих сыновей. Равным образом старших сыновей отправят на войну и царевны и зятья»[48]48
  Монголын нууц товчоо. § 270.


[Закрыть].

«Возникает вопрос: почему Чингис-хан выбрал главой улуса Джучи именно Бату? Почему не провозгласил старшего сына (Джучи] Орду ханом? Прежде всего Орду и Бату были сыновьями разных матерей. Если Орду родился от ойратской ханши Сартгуа, то матерью Бату была ханша Уги из хонгирадского рода. В то время в Монголии не последнее значение придавалось происхождению ханш, и, возможно, поэтому ханша Уги занимала более высокое положение в феодальной иерархии и обладала большим влиянием. Однако ни ханша Сартгуа, ни ханша Уги не являлись старшей женой Джучи. Старшей женой Джучи была дочь Джаха-хамбы кереитского Бэхтэй-иш. Звали её Нэктимыш-уджин. Мы знаем из „Сокровенного сказания монголов“, что Джаха-хамба приходился младшим братом Ван-хана Тоорила. Некоторые исследователи считают, что у ханшы Бэхтэй-иш не было детей-мальчиков»[49]49
  Цахилгаан Д. Бат хаан. // «Хаадын сан» цуврал. Улаанбаатар, 2003. 14–15 дахь тал.


[Закрыть].

«В свои 19 лет хан Батый был уже вполне сложившимся монгольским правителем, основательно изучившим тактику и стратегию ведения войн его прославленным дедом, усвоившим воинское искусство конного монгольского войска Сам он был прекрасным наездником, метко стрелял из лука на полном скаку, умело рубился саблей и владел копьём. Но главное – опытный полководец и правитель Джучи научил сына командовать войсками, повелевать людьми и избегать распрей в разрастающемся доме чингисидов»[50]50
  Шишов А. В. Сто великих военачальников. Сер. «Сто великих». М., 2002, с. 145.


[Закрыть].

Главным советником Бату-хана курултай назначил мудрого Субедей-баатура (1176–1248), имевшего неоценимый опыт ведения войн против прикаспийских народов и русских. По современным стандартам, эта должность соответствовала начальнику генерального штаба.

Мы можем судить о качествах Субедей-баатура по панегирику, с которым обратился Чингис-хан к своему любимому полководцу:

«Если бы (бежавшие меркитские княжичи) к небу поднялись, то разве ты, Субедей, не настиг бы, обернувшись соколом, летя как на крыльях. Если б они, обернувшись тарбаганами, даже и в землю зарылись когтями своими, разве ты, Субедей, не поймаешь их, обернувшись пешнею, ударяя и нащупывая. Если б они и в море ушли, обернувшись рыбами, разве ты, Субедей, не изловишь их, обернувшись сетью-неводом и ловя их»[51]51
  Монголын нууц товчоо. § 199.


[Закрыть].

«…Он был… самым замечательным стратегом из всех монгольских полководцев»[52]52
  Саундерс Ж. Ж. Монголын байлдан дагуулал. Улаанбаатар, 1992. 226 дахь тал.


[Закрыть], – такую оценку даёт Субедей-баатуру английский историк Дж. Дж. Саундерс. Вообще Субедей по праву считался лучшим полководцем эпохи монгольских завоеваний. Исследователи единодушно отмечают талант и военный гений «железного пса» Чингис-ханова[53]53
  См. подробнее: Гантулга Ц. Сïвэдэй бол Чингис хааны итгэлт жанжин мен. //Ïлэмжийн их Чингис хаан. Улаанбаатар, 2002. 132–138 дахь тал.


[Закрыть].

В частности, датский историк Л. де Хартог пишет:

«Неоценим вклад, внесённый Субедей-баатуром, в успешное завершение похода. Можно сказать, что вся кампания не только на Руси, но и в Центральной Европе прошла под его диктовку. Несмотря на то, что годы давили на него, он мудро руководил войсками. Номинально, как чингисид, верховным главнокомандующим считался Батый, однако на деле всё руководство войсками было сосредоточено в руках Субедей-баатура»[54]54
  Хартог Л. де. Дурд зох. 285–286 дахь тал.


[Закрыть].

План предстоящих походов Бату-хана, как и любой из походов его великого деда, был разработан до мелочей под непосредственным руководством Субедея и Бурундая, усовершенствовавших свои военные знания в сражениях под священным девятихвостым знаменем Чингис-хана. Все действия монгольских войск были строго скоординированы с учётом географических и других условий.

Поход Бату-хана во многом напоминает войну Чингис-хана против Хорезма. Бесчисленные профессиональные шпионы и лазутчики, которым особое значение придавал сам основатель монгольского государства, буквально наводнили Русь и Европу, по крохам собирая самую разнообразную информацию о военно-стратегическом и экономическом состоянии потенциальных противников. Благодаря их самоотверженной работе, Бату-хан и Субедей-баатур заранее знали своих будущих врагов, еще не встретившись с ними.

Через венецианских купцов и предпринимателей Субедей был связан почти со всеми общественными слоями Европы[55]55
  Хара-Даван Э. Указ. соч., с. 202.


[Закрыть]. Подполковник Рэнк, оставивший труд о завоеваниях монголов, считал, что даже сам Папа римский не был недоступен для степного полководца.

«Надеялся ли папа на свой нейтралитет, на предоставление ему свободы действий по обращению тюркской Азии в христианство?.. Во всяком случае достоверно одно, что он медлил с объявлением священной войны и решился на этот шаг только тогда, когда уже было слишком поздно, и народы Запада открыто обвиняли его в том, что он призвал монголов на Римского Императора (т. е. императора Священной Римской империи)»[56]56
  Rinc. Le Panasiatisme au XIII siecle sous le Tchingis-Khan et ses generaux. (литогр.) P. 29.


[Закрыть].

То обстоятельство, что Папа римский ненавидел германского императора больше, чем язычников-монголов, и считал его врагом номер один, говорит в пользу гипотезы Рэнка.

В великом западном походе приняли участие 13 представителей Золотого рода, потомков Чингис-хана. Это были сыновья Джучи Орду. Бату, Бэрке, Шейбани и Тангут; сыновья Цагадая Байдар и Хайду, а также внук Бури; сыновья Угедея Гуюк и Хадан; сыновья Тулуя Мунке и Буджек и пятый сын Чингис-хана от красавицы-жены Кулан-хатун Хулгэн (Кюлькан в русских летописях).