Текст книги "Мчась напролом (ЛП)"

Автор книги: Челси Курто

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

ФИНН

Я:

Ты сегодня занята?

Неохотный бегун:

Я рада, что мы перешли к переписке, а не случайно столкнулись и завалились в постель.

Я все еще не уверена, что ты не преследуешь меня.

Я:

Между прочим, ты столкнулась со мной в баре. Так что, технически, ты была (есть?) преследователем.

Неохотный бегун:

Как скажешь.

Что у тебя запланировано на вечер?

Я:

Хочешь пойти в Музей искусств и посмотреть на украшенные деревья?

Неохотный бегун:

Звучит как свидание.

Я:

Это не так.

Поверь мне. Ты узнаешь, если я приглашу тебя на свидание.

Это друг, наслаждающийся обществом другого друга в праздничной обстановке.

Неохотный бегун:

Меня заинтриговали украшенные деревья. Ты собираешься надеть рождественский свитер?

Я:

Конечно, надену.

Неохотный бегун:

У тебя их целый ящик, не так ли?

Я:

Вообще-то, два. Их около трехсот.

Неохотный бегун:

Я не могу понять, шутишь ты или нет.

Ладно. Пойдем посмотрим на деревья!

Хочешь встретиться там?

Я:

Ты все еще думаешь, что я серийный убийца, не так ли?

Неохотный бегун:

Я положу вилку в сумку. На всякий случай.

Я:

Мы можем встретиться там. Я бы не хотел, чтобы ты чувствовала себя неловко.

Если только ты не трахаешь себя украшением.

Неохотный бегун:

Не могу дождаться следующего года, чтобы увидеть твое видео, где ты рассказываешь о том, что для введения можно использовать только керамические елки, и только если у них расширенное основание.

Когда я добираюсь до Музея искусств, идет снег. Засовываю руки в карманы и замечаю Марго, поднимающуюся по ступенькам ко входу. Она выглядит чертовски хорошо с развевающимися на ветру волосами и розовыми щеками, я не могу не улыбнуться при виде ее.

– Привет, – говорит она, задыхаясь, я наклоняюсь, чтобы обнять ее.

– Привет. Как прошел день?

– Хорошо. Я ходила по магазинам с Кэт, что было катастрофой, а потом провела остаток дня на диване, смотря дрянное реалити-шоу. – Она смеется. – Обычно я более продуктивна, но в эти несколько недель, что я свободна от учебы, пользуюсь преимуществом лени.

– Так и должно быть. Не могу представить, как тяжело тебе приходится работать во время учебного года.

– Как прошел твой день? Ты пробежал пятьдесят миль? Записал какую-нибудь интересную аудиокнигу?

– Я закончил с преследователем. Когда ты не сидишь голая на диване передо мной и не трогаешь себя, это гораздо легче сделать, хочешь верь, хочешь нет.

Марго похлопывает меня по плечу, и теперь моя очередь смеяться.

– Какая книга у тебя следующая в списке? Роман о телохранителе? Баскетбольная серия? Может, ковбои?

– Все привлекательно, но следующая – нечто совершенно иное. Это роман о соперничающих метеорологах. Они вместе преследуют ураган пятой категории. И, разумеется, влюбляются по дороге.

– Вау. Звучит забавно.

– Звучит, не так ли? – Я поднимаю подбородок к зданию. – Хочешь зайти? У тебя руки трясутся, и я бы не отказался от горячего шоколада.

– Давай сделаем это. – Она переплетает свою руку с моей, и я веду ее к входу. – Ты любишь горячий шоколад?

– Да, но он должен быть сделан на молоке, а не на воде. А если говорить о молоке, то после пробежки я больше всего люблю пить шоколадное молоко.

– Ух ты. Ти Джи Ли должен оказать тебе спонсорскую поддержку. Почему именно шоколадное молоко?

– Оно полезно для восстановления, а мне, как человеку, который может пробегать по сто миль в неделю во время подготовки к марафону, нужно восстанавливаться как можно лучше.

– Я до сих пор не могу понять, как много ты бегаешь и как хорошо у тебя это получается. – Она смотрит на меня, пока я сканирую наши билеты в музей. – Тебе всегда нравился спорт?

– Да. В детстве я играл в футбол, и моему тренеру постоянно приходилось говорить мне, чтобы я успокоился, когда был на поле. В старших классах я занялся легкой атлетикой и бегом по пересеченной местности, а во взрослой жизни остался на дистанции. – Я пожимаю плечами и открываю перед ней дверь. – Если честно, это терапия. Моя жизнь и работа заставляют меня быть сосредоточенным, а бег – это единственное время, когда мне не нужно ни с кем разговаривать. Мне не нужно думать. Я не человек с обязанностями. Никто на меня не рассчитывает. Я могу зашнуровать кроссовки и просто быть.

С Марго чертовски легко разговаривать.

Я заметил это при первой же нашей встрече: она язвительная и дерзкая, но при этом добрая и умеет слушать. Использует невербальное общение, кивая головой и улыбаясь. Все, о чем она думает, написано на ее лице, и прямо сейчас ее широко раскрытые глаза, мягкий и сладкий изгиб губ говорят мне о том, что ей нравится то, о чем я говорю.

– Возможно, ты самый интересный мужчина, которого я когда-либо встречала, – говорит она.

– Почему? Потому что я надеваю кроссовки и бегу?

– Это одна из причин. – Она кладет голову мне на плечо и улыбается. Она мне нравится. Нравится, как она идеально находится в моих объятиях и как моя рука обхватывает ее. На долю секунды я задумываюсь, каково это – иметь ее вот так каждую ночь. Водить на свидания и показывать всему миру. Эта мысль нравится мне больше, чем следовало бы. – В твоей жизни происходит столько всего интересного. Это впечатляет.

– Не обманывайся. Пока не появилась ты, я был просто скучным парнем, который сидел дома большую часть ночи. – Я указываю на большую елку в углу главной комнаты. – Ее украсила моя больница. Я сам выбирал украшения.

Марго распутывает наши руки и наклоняется вперед.

– Искусственная? Это разочарование.

– Расскажи мне об этом. Я созвал целое собрание комитета, чтобы объяснить, зачем нужна настоящая, но мне отказали. Искусственная – единственный способ продержаться весь сезон для шоу. – Я постукиваю пальцем по шприцу и стетоскопу. – Мы собираемся поставить их в больнице после Нового года, чтобы украсить место для детей в педиатрическом отделении.

– Вау. Это отличное применение для нее, и теперь я полностью согласна с решением по искусственному материалу. Это была твоя идея – вернуть ее детям?

– Да. – Я потираю затылок и одариваю ее неловкой улыбкой. – Так и было.

– Такой милый парень. Похоже, ты действительно любишь свою работу. Особенно если помогаешь дарить праздничное настроение круглый год. – Она переходит к следующему дереву и наклоняет голову в сторону, оценивая. – Эта неплохая, но твоя елка намного лучше.

– Эти люди хоть немного постарались? А мне нравится моя работа. Она не всегда веселая, но она всегда стоит того, понимаешь?

– Именно так я отношусь к преподаванию. В некоторые дни я бы предпочла заниматься чем-нибудь другим, потому что это физически и умственно истощает. Но потом мои дети показывают успехи в чтении или заводят первого друга в классе, и весь негатив уходит.

– Ты поняла. – Я опускаю руку ей на спину и веду ее к последнему дереву на этой стороне комнаты. Честно говоря, я нахожу любой предлог, чтобы прикоснуться к ней, и если мне придется провести экскурсию по каждой чертовой украшенной ели Фрейзера в здании, я это сделаю. – Что думаешь по этому поводу?

– Ты подбираешь мнения для конкурса следующего года? – спрашивает Марго с дразнящей улыбкой, и от этого луча у меня замирает сердце.

Такое чувство, будто меня бьют током с помощью дефибриллятора. Как будто реанимируют после нескольких минут, проведенных без сознания.

Я видел ее накрашенной и в милых нарядах. Видел, как она выходит из душа с тушью под глазами. Видел ее посреди ночи, полусонную и улыбающуюся мне, как будто она далеко-далеко в приятном сне, и одно я знаю точно: она чертовски красива.

Сексуальна и чертовски дразнящая, но в ней есть что-то мягкое. Что-то любящее, и это заставляет меня снова почувствовать себя подростком, впервые влюбившимся в нее.

Мои ладони потеют, когда она рядом. Мне хочется надуть грудь и сделать что-нибудь глупое, чтобы привлечь ее внимание, когда она смотрит на меня. Я жажду ее так, как никогда не жаждал никого другого, и именно поэтому я попросил ее встретиться со мной на публике, а не завалиться в мою постель снова – хочу узнать ее получше, потому что мне кажется, что здесь что-то есть. Что-то большее и лучшее, чем секс, и мне чертовски любопытно.

Я давно не встречался с кем-то, может быть, года два?

Я развлекался с другими женщинами. У меня были и случайные знакомства, и быстрые встречи у себя дома после ночи в баре, но ни одна из них никогда не удерживала мое внимание так долго.

А Марго – да, и она делает это легко.

Мне все в ней нравится.

– Да. – Я прочищаю горло и подтягиваю воротник своего свитера со снеговиком. – В этом году мы заняли третье место, и все, что будет меньше первого на следующее Рождество, будет разочарованием.

– Твоя елка была третьей? А что, черт возьми, было первым? Что-то, присланное с Северного полюса?

– Иди сюда. – Я протягиваю руку, и она берет ее, – тонкие пальцы сцепляются с моими. Мы проходим через все остальные конкурсы от местных компаний и известных брендов. Останавливаю нас в последней комнате в задней части музея и указываю на двенадцатифутовое дерево в центре помещения. – Вот это.

– Боже мой. Они повесили на свою елку целый город?

– Ага. Дома. Дороги. Поезд, который пробирается сквозь ветки. Зацени огни сосулек. Это создает впечатление, что идет снег.

– Ладно, без обид на твою елку из «Анатомии Грей», но это просто невероятно. – Она обходит вокруг и с трепетом смотрит на шедевр. – Это напоминает мне один магазинчик у себя дома, который украшают к праздникам. Это невероятно.

– Где ты выросла? – спрашиваю я, наблюдая за ее волнением, когда она прикасается к одной из фигурок дома. – Это маленький городок, который можно встретить в фильмах о Хэллмарке?

– Вряд ли. – Марго смеется и снова придвигается ко мне. – Я выросла в Мичигане, а после колледжа переехала в Чикаго.

– Твои родители до сих пор живут в «Рукавичке»?

– Да. Мой отец – пилот, базирующийся в Детройте, и на Рождество он урвал пятидневную поездку в Лондон. Моя мама присоединилась к нему, так что я увижу их после праздников.

– Не хочешь заняться авиацией?

– Я думала об этом. Мне нравится общаться с людьми, но я предпочитаю быть приземленной.

– Есть планы покинуть Чикаго в ближайшем будущем?

– Зачем? – Она поворачивается ко мне лицом с острой, лукавой ухмылкой. Поднимает на меня взгляд, у меня возникает желание поцеловать ее. Притянуть в объятия, чтобы я мог продолжать слушать о ее надеждах и мечтах. – Тебе будет грустно, если я уеду?

– Да. – Я демонстративно разглядываю ее с ног до головы. Запечатлеваю в памяти черты, как то, как выпирает ее левое бедро, когда она пытается быть дерзкой, и как у нее слегка вьются волосы. – Мне будет.

– Ну… – Она поправляет подол юбки, и мне хочется провести рукой по ее бедру, – по теплой коже. Я хочу притянуть ее в свои объятия и заставить увидеть, что в мире есть хорошие люди, которые могут относиться к ней лучше, чем мой сын. – Мне было бы грустно уезжать. Особенно сейчас. Так что я не планирую никуда уезжать.

Я понятия не имею, что будет с нами после следующей недели.

Сможем ли мы встречаться и серьезно относиться друг к другу?

Будем ли мы дружить с выгодой, пока один из нас не решит остепениться с кем-то другим?

Это проблема на потом, потому что я притягиваю ее к себе. Глажу по щеке и провожу большим пальцем по челюсти, ухмыляясь, когда она одаривает меня ослепительной улыбкой.

– Похоже, тебе нравится проводить со мной время, мисс Эндрюс, – бормочу я.

– Что я могу сказать? Твои свитера мне по душе. – Она делает паузу и кладет руки на центр моей груди. – Ты тоже мне по душе, мистер Мэтисон.

Я сдерживаю стон и прижимаюсь лбом к ее лбу.

– Ты не можешь называть меня так здесь. Мне хочется быть молодым и глупым, затащить тебя в шкаф и заняться с тобой сексом.

Марго хихикает, совсем не сожалея.

– Пойду принесу нам горячего шоколада. – Встает на носочки и целует меня в щеку. – Если ты решишь, что хочешь быть молодым и глупым, ты знаешь, где меня найти.

Она отстраняется и подмигивает мне. Я смотрю, как она удаляется, покачивая бедрами из стороны в сторону, понимаю, что буду чертовски сильно скучать по ней после того, как все будет сказано и сделано.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

МАРГО

Парень в свитере:

Ты спишь?

Я:

Определи, что такое бодрствование.

В данный момент я похоронена под кучей одеял, потому что в моей квартире чертовски холодно, так что да, технически я не сплю, но не рада этому.

Парень в свитере:

Не утренний человек?

Я:

Я – человек середины дня. Я действительно сияю в два часа дня.

Дай угадаю. Ты встаешь раньше солнца.

Парень в свитере:

Всегда. Мир гораздо приятнее, пока все не проснулись.

Я:

Ты, наверное, уже готов к обеду, да?

Парень в свитере:

Не совсем. Я внизу, пью кофе. Решил накачать тебя кофеином, чтобы мы могли пробежаться.

Я:

Откуда, черт возьми, у тебя мой адрес?

И бегать? На улице два градуса.

Парень в свитере:

Идеальная погода для пробежки.

Я:

Ты, наверное, точно сумасшедший.

Парень в свитере:

По крайней мере, у меня есть кофе.

Я:

Кофеин я выпью, а вот бег – это вопрос спорный. Я в четвертом корпусе, квартира 623. Шестой этаж.

Парень в свитере:

До скорой встречи, любительница позднего подъема.

– Я все еще пытаюсь понять, откуда ты знаешь, где я живу. Книги о триллерах и подкасты о настоящих преступлениях говорят мне, что я скоро стану жертвой. Может, ты записываешь очередной роман о преследователях?

– Я следил за тобой на Strava. Все твои пробежки начинаются и заканчиваются здесь, так что вычислить это было довольно просто, – говорит Финн.

– Подожди. – Я хмурюсь. – Ты можешь видеть это в приложении?

– Мгм. Я не из тех, кто говорит, что делать, но тебе стоит обновить настройки конфиденциальности, чтобы скрыть первые четверть мили тренировки. Ты же не хочешь, чтобы за тобой следили или узнавали твои упражнения, а эта информация легко доступна. Я могу помочь тебе в этом, если хочешь.

В моей груди расцветает тепло.

– Ты сделаешь это?

– Я знаю, как мне повезло, что я мужчина-бегун. Я видел, с каким дерьмом приходится сталкиваться женщинам: с подзываниями. Домогательствами. Преследованием. Меня бесит, что нельзя бегать в наушниках, потому что нужно постоянно быть в курсе того, что тебя окружает. У меня нет такого страха, и я признаю, что это привилегия – бегать без необходимости беспокоиться. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, Марго, и хочу убедиться, что ты в безопасности.

Я бросаюсь к нему и обхватываю его за шею. Зарываюсь лицом в рубашку и вдыхаю запахи, которые ассоциируются у меня с Финном: мята, корица и нотки чего-то пряного.

Обнимаю его, боясь, что если отпущу, то проснусь от сна, в котором в моей жизни присутствует этот удивительно внимательный мужчина.

– Спасибо, – бормочу я ему в грудь. – И доброе утро.

– Доброе утро. – Он целует меня в макушку, и я медленно отстраняюсь от него. – Как тебе спалось прошлой ночью?

– Неплохо. – Я зеваю и жестом приглашаю его пройти дальше в мою квартиру. Не упоминаю, что спала не так хорошо, как в ту ночь, когда мы впервые встретились. Обычно я люблю свое пространство, как женщина, которая жаждет независимости и возможности делать то, что хочет и когда хочет, но мне нравилось находиться в его постели, когда он был рядом со мной. Было трудно снова устроиться поудобнее, и я обнаружила, что скучаю по нему посреди ночи. – Кстати, добро пожаловать в мою кроватку.

– Ты слишком молода, чтобы знать это шоу.

– Я старая душа, Финн.

– Мне нравится твоя квартира. – Он улыбается и осматривается. Его внимание привлекают фотографии, висящие на стене, и он трогает одну, на которой изображены мы с Катариной. – Что, черт возьми, здесь происходит?

– О боже. – Я зарываю лицо в ладони. – Я была пьяна на заднем сиденье такси после ужасного свидания с парнем, и Кэт сделала это селфи, когда я разразилась речью о том, что больше никогда не буду встречаться. Мне нравится, что я выгляжу счастливой.

– У тебя огромная улыбка. – Финн убирает мои руки от лица и с ухмылкой передает мне кофе. – Расскажи мне, почему свидание было таким ужасным.

– Он забрал меня из моей квартиры.

– Ух ты. Какой засранец. Ненавижу его.

– С его мамой.

– Ебаный ад. – Он смеется и делает глоток своего напитка. – Она тоже сопровождала тебя за столом?

– Нет, но он не переставал говорить о том, какая она замечательная. Не пойми меня неправильно, я очень люблю своих родителей. Я буду петь им дифирамбы любому, кто спросит, но мне стало казаться, что этот парень влюблен в свою маму. Его материнская привязанность была странной. Ох. Он также облизывал пальцы и опускал их в стакан с водой, чтобы очистить… а потом пил из него.

– От имени всех мужчин, включая моего сына, я прошу прощения за грехи, которые совершил мой пол.

– Да ладно. – Я прислоняюсь к стене. – Ты наверняка совершил какую-нибудь глупость на свидании.

Финн морщит брови, глубоко задумавшись.

– Я не уверен, что делал. Я знаю, что это субъективно, но я не видел ни одной из моих историй свиданий на AITA Reddit, так что я думаю, что проделал достойную работу. Могу дать тебе пару женских номеров, если ты хочешь узнать о моем поведении. Они будут честны с тобой.

От одной мысли о том, что он может быть с другой женщиной, у меня мурашки по коже.

Это глупо. У него есть сын – с которым я спала – от другой женщиной. Насколько я знаю, сейчас он трахается с четырьмя другими, потому что у нас не было разговора об эксклюзивности или о том, что это за ситуация, черт возьми.

Но мне не нравится представлять его с головой между ног блондинки. Не нравится представлять его с ртом на чужой груди. Я хочу, чтобы он делал это со мной, а не с ними, и я боюсь, что только что залезла в яму, из которой не смогу выбраться.

– Все в порядке. – Я отпиваю глоток кофе, чтобы дать себе секунду на размышление. – Ты встречаешься со многими людьми?

– Я ни с кем не встречался, но у меня было несколько физических отношений. Я не придурок, между прочим. Каждый знает о параметрах, прежде чем мы начнем.

– Ты не оставишь за собой след из разбитых сердец по всему Чикаго?

– Надеюсь, что нет. Я бы этого не хотел. А что насчет тебя, мисс Эндрюс? Я знаю, что мой сын был придурком, но что было до него?

– Я встречалась с некоторыми людьми. У меня была пара друзей с привилегиями. Я не уверена в том, что я остепенилась, но у меня есть время разобраться в этом.

– У тебя впереди много лет.

– Ты рассказал Джереми о нас?

Финн отставляет кофе и делает шаг ко мне.

– Что ему сказать, Марго? Что я видел его бывшую девушку голой? Что я раздел ее в прихожей и трахнул на кухонном столе? – Он проводит пальцами по моей тонкой сорочке и задевает твердые соски. – Что я записал ее на аудио, произносящую мое имя, а не его, когда она кончила? Нет, детка. Я не сказал ему, что ты шлюха для моего члена, и поэтому одна ночь превратилась в два раза, потом в три, а после того, как мы закончим нашу пробежку, я сделаю это в четыре.

Я чуть не роняю кофе, когда стону от его слов.

Мне нравится, как громко он говорит. У меня не остается сомнений в том, что он думает или чувствует.

Особенно мне нравится, какой он грязный.

В музее две ночи назад он затащил меня в шкаф, как и обещал, и трахнул меня. Он опустился на колени, задрал мою юбку и ел до тех пор, пока ему не пришлось закрыть мне рот большой ладонью, чтобы я замолчала.

– Может, сначала развлечемся, а потом побежим? – Я провожу свободной рукой по передней части его шорт, и твердый член дёргается о мою ладонь. – Ты выглядишь немного взвинченным.

– Я предложу тебе сделку. – Он дергает меня за волосы и откидывает голову назад, чтобы поцеловать в шею. – За каждую милю, которую мы пробежим, я буду дарить тебе оргазм.

– А если мы пробежим десять миль?

– Тогда, похоже, у нас будет насыщенный день.

– Кто бы мог подумать, что обещание оргазма станет причиной того, что я задумаюсь о марафоне? Но ты же читал эти романтические книги, Финн. Где женщины кончают по пятнадцать раз, словно они волшебные существа с неограниченным количеством оргазмов. Уверена, что в реальной жизни такого не бывает.

– Тогда мы должны проверить эту теорию, чтобы понять, вымысел это или реальность. – Финн обхватывает меня и сжимает мою попку. – Иди оденься. И надень обтягивающий спортивный бюстгальтер. Я хочу посмотреть, как подпрыгивают твои сиськи.

– Кажется, я умираю. – Я стону и прикрываю глаза от солнечных бликов. – Сколько мы уже бежим?

– Пять миль. – Финн протягивает мне бутылку воды, и я выпиваю ее залпом. – Мы в полутора милях от твоего дома. Хочешь бежать дальше?

Стимул для оргазма заманчив, но мои ноги отяжелели после нескольких недель полумарафонских тренировок и двух забегов. Закончить утро шестью милями – это лучше, чем я планировала, и я не хочу навредить себе.

Я знаю, что Финн никогда бы этого не допустил, но лучше выдохнуть, пока я впереди.

– Пойдем домой. – Я передаю ему воду, не упуская из виду, что все это время он носил ее с собой на случай, если она мне понадобится. – Ты можешь бежать впереди меня, если хочешь. Я знаю, что торможу тебя.

– Это неправда. – Мы разворачиваемся и бежим по набережной реки. – Мне нравится такой темп.

– Не сомневаюсь. Это практически ходьба.

– Эй. – Он щиплет меня за бок. – Хватит этого негатива. Ты знаешь, что я говорю Холдену?

– Нет. – Я перехожу на легкую пробежку и смотрю на него. – Что?

– Мили есть мили, неважно, как быстро. Все, что тебе нужно, – это пара обуви, а иногда она даже не нужна.

– Спорт важен для тебя, не так ли?

– Каждый день, проведенный здесь, – это подарок, и я хочу получать от него удовольствие. Быстро. Медленно. Неважно.

– Это хорошая перспектива.

– Это то, ради чего я здесь: перспектива и мудрость.

– Хорошо, всезнайка. – Я смеюсь, когда он легонько толкает меня локтем в бок. – Я уже не ненавижу бег так сильно, как четыре месяца назад. Когда я только начала тренироваться, признаюсь, это было от злости и гнева. Но за это время я узнала о себе много нового, и это очень круто.

– Это действительно круто, – соглашается Финн. – Эй. Прости, что я появился у тебя без спроса. Это было чертовски странно. Ты не сказала мне, что я могу быть там, и я перешел черту.

Может, я и должна была подумать, что это странно, но за все время, что мы провели вместе, я никогда не чувствовала себя неловко рядом с ним. Мне никогда не казалось, что я в опасности или рискую пострадать. Все было так хорошо, и для человека, чей сын был откровенно дерьмовым для меня, он был просто невероятным.

Финн был прав в том, что сказал мне, когда мы впервые оказались вместе: он – мужчина.

Это не игра.

Здесь нет никаких скрытых целей.

Мы двое взрослых людей, наслаждающихся обществом друг друга, и я не боюсь его.

– Все в порядке, – говорю я. – Я понятия не имела, что Strava делится моим местоположением со всем миром, и это не похоже на то, что ты был каким-то чудаком, который следовал за мной домой однажды ночью. Меня это не пугает. Меня больше впечатляют твои навыки сыщика. Катарина бы гордилась.

– А. Значит, я получу одобрение лучшей подруги? По-моему, это уже победа. – Он улыбается и дотрагивается до моего плеча. – Правда, Марго. Прости. Я больше не буду появляться без предупреждения. Обещаю.

Меня бесит, насколько он хороший парень.

Если бы он был засранцем, было бы легко найти оправдание, чтобы больше с ним не встречаться.

Но теперь я ищу причины, чтобы проводить с ним время. Делаю все возможное, чтобы растянуть минуты, которые мы проводим вместе, потому что мне чертовски нравится быть рядом с ним.

– Я обязательно приглашу тебя в следующий раз. Или ты можешь переночевать и быть там утром. Это не будет неожиданностью. – Я высовываю язык, и Финн смеется. Напряжение покидает его плечи, и он вздыхает с облегчением, как будто на самом деле боялся, что я на него рассержусь. – Какой у нас темп?

– Около одиннадцати тридцати, мисс Эндрюс, осталось пройти милю. Как ты себя чувствуешь?

– Усталой, но сильной. Гораздо веселее, когда есть с кем бежать. Время пролетает гораздо быстрее.

– Если тебе когда-нибудь понадобится еще один приятель по бегу, ты знаешь, как связаться со мной. Мы даже можем сохранить стимул для оргазма.

– А на новый год это распространяется? – небрежно спрашиваю я. – Или срок действия истекает на Рождество?

– Срок действия не истекает, но оргазмы можно отменить, если хочешь. Пробежка с другом – это всегда весело. Это не обязательно должно сопровождаться какими-то преимуществами.

– Рада знать, что у меня есть выбор. – Мы поворачиваем налево, и ветер чуть не сбивает меня с ног. – Как ты решаешь одеться для этих пробежек? Я отморозила себе задницу, когда мы начали, а сейчас вспотела.

– Я всегда одеваюсь меньше, но при этом закрываю уши и руки. Чем больше ты будешь бегать, тем лучше поймёшь, какие слои тебе нужны. – Финн поправляет свою шапочку. – Может, позавтракаем, прежде чем отправимся к тебе домой? В шести кварталах отсюда есть закусочная, где готовят отличные блинчики.

– Я не против. Только если это не помешает тебе сегодня заниматься другими делами.

– Я не работаю до вечера. Я вздремну перед тем, как отправиться туда, но у меня есть несколько часов. Что скажешь? Хочешь отпраздновать хорошую пробежку вкусной едой?

Я бросаю на него взгляд, и когда замечаю, как он улыбается мне, прядь волос скользит по лбу, щеки розовые, понимаю, что позавтракать с ним – самое веселое занятие на свете. Это именно то место, где я хочу быть.

Мне все равно, что я вспотела. Мне все равно, что мои ноги могут судорожно сжаться, когда мы будем сидеть в кабинке. Мне все равно, что моя рубашка прилипает к телу, а волосы не поддаются контролю.

Меня чертовски тянет к нему, и я задаюсь вопросом, влюблена ли я в этого мужчину или это эндорфины говорят.

– Давай сделаем это, – говорю я.

– Круто. – Финн берет меня за руку и притягивает к своей груди. Смотрит на меня с широкой улыбкой, и мое сердце учащенно замирает. – Я надеялся, что ты это скажешь.

Влюблена, – кричит мой мозг.

Определенно влюбленна.