Текст книги "Бриллиантовое бикини"
Автор книги: Чарльз Вильямс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)
Глава 11
Только уже у самого дома я припомнил, что мы так и не сдали грязную одежду в стирку. Я сказал об этом папе, когда мы вылезли из машины.
– И то верно, – согласился он, – что-то совсем запамятовали. Ну да не беда, сдадим завтра или послезавтра, невелика забота.
– А не очень-то подходящая получилась проверочка для кувшинов, – говорю я. Дядя Сагамор покачал головой:
– Понимаешь, я так считаю, бывают такие моменты, когда от человека ну ничегошеньки не зависит. По всему выходило, что кувшины не должны были лопнуть, но увы, так уж вышло, что тут поделаешь.
– А теперь тебе снова придется посылать свежую порцию раствора правительству? – поинтересовался я.
Дядя Сагамор присел на крыльцо и в раздумье пожал плечами.
– Ну, я что-то даже не знаю, – ответил он. – Да небось отправлю через денек-другой. Да только кто знает, вдруг шерифовы ребята снова их кокнут. Вот уж нехорошо получится.
– Мне кажется, надо же наконец выяснить, в чем дело, – сказал я, – а то мы только без толку потратим время, если опять будем пытаться выдубить кожу.
– А смекалистый у нас паренек, Сэм, – сказал дядя папе, – вот увидишь, он-то мхом не порастет, это точно.
Ближе к пяти часам они оба куда-то подевались, а потому я без помех отправился купаться. К трейлеру я не пошел, а отправился прямиком вдоль берега озера. Зиг Фрид пристроился со мной и наводил ужас на встречных лягушек. С истошным кваканьем они большими скачками прыгали в озеро и прятались под листьями лилий. По-моему, Зиг Фрид решил, что они все рехнулись. Сам-то он, хоть его озолоти, и лапы в воду не сунет. Хотя и откуда ему знать, как здорово купаться. Он ведь родился и вырос в пижонском отеле в Акведуке и раньше даже захудалого озерца в глаза не видел.
Когда мы подошли к нашему излюбленному пляжику, мисс Харрингтон там еще не было. Я стянул джинсы и футболку и уселся на бревно в одних плавках поджидать ее. Озеро было такое красивое, гладкое, ну как стекло. Я прикинул расстояние до другого берега и подумал: интересно, а смогу ли доплыть туда без посторонней помощи? Сегодня мы как раз собирались попробовать. Но подумав еще немножко, я решил все-таки дождаться мисс Харрингтон и не лезть самому в воду. Она ведь много раз меня предупреждала, чтобы я не купался в одиночку, по крайней мере этим летом.
Мисс Харрингтон появилась только через добрых полчаса. Сперва Зиг Фрид залаял, а потом и я услышал стук ее сандаликов по тропинке. Она приветливо улыбнулась мне. В этот раз на ней был голубой костюмчик и серебристые босоножки, а ногти на ногах покрашены красным. Я заметил, как здорово загорели ее ноги.
– Привет, мисс Харрингтон, – поздоровался я с ней, – а мы сегодня поплывем на тот берег?
– Конечно, – отозвалась она, – ты запросто справишься.
Она вытащила свой купальник из сумочки и отправилась в заросли переодеться. А когда вернулась, я увидел, что у нее не только ноги загорели, она вся была такая, и ее золотенький загар отсвечивал в бриллиантах на ее купальнике.
– Вы небось загорали голышом, – говорю я, – у вас везде такой миленький ровный загарчик. Она ухмыльнулась и взъерошила мне волосы.
– Послушай, лапочка. Тебе всего только семь лет, не забыл? Так и веди себя как тебе полагается.
Мы зашли в воду и примерились плыть на другую сторону. Дотуда было ярдов так пятьдесят. Солнце уже садилось, и деревья на том берегу отбрасывали длинные холодные тени.
– Да ты уже проплывал столько, – ободрила меня мисс Харрингтон. – Совершенно без разницы, плывешь ты на мелкоте вдоль берега или где поглубже, главное только не бояться. Так что ты плыви медленно и спокойно и не забывай, что я буду все время держаться рядом. Я хорошо плаваю, я выступала в водном балете во Флориде, еще когда мне было всего шестнадцать.
Мы пустились в путь, и это оказалось проще простого. Я греб по-собачьи, а она плыла медленным кролем, как она это называла, совсем рядом со мной. А когда она поднимала лицо из воды в мою сторону, то улыбалась мне, так что я совсем и не боялся. И до кустов, свисавших над водой на другой стороне, становилось все ближе и ближе.
Мы уже почти доплыли. Оставалось всего несколько футов, и я совсем уже было собрался ухватиться за склонившуюся к воде ветку, как вдруг кусты на том берегу, с которого мы уплыли, громко затрещали, а вода вокруг нас почему-то вся забурлила. И послышалось: “Бум! Бум! Бум! Бум!” И при каждом “бум!” из воды рядом с нами вылетали мелкие брызги, как будто туда швырнули горсть камешков. Все произошло так неожиданно, я даже не понял, что громыхали выстрелы из ружья, пока мисс Харрингтон не завизжала, не сцапала меня и не утянула под воду.
Я тоже было открыл рот, чтоб закричать, но тут же наглотался воды, поперхнулся и попробовал вдохнуть, но получилось только еще хуже, вода забилась мне в нос и горло. Я испугался и начал брыкаться, пытаясь выбраться на поверхность, но мисс Харрингтон не пустила меня, и я только и чувствовал, как она перебирает ногами, будто плывет. Мы, наверное, повернули, а то иначе мы врезались бы в кусты возле берега. Под водой тоже были слышны звуки выстрелов, да только звучали они по-другому: “Шлеп! Шлеп! Шлеп!” Даже забавно, что я это подметил, вообще-то мне было не до того. Я ужасно перепугался, просто обезумел и начал изо всех сил вырываться от мисс Харрингтон.
Но как раз в этот момент мы заплыли под ветки и вынырнули наружу. Я судорожно вдохнул и закашлялся. Сперва мне показалось, что вокруг чертовски тихо, а через секунду-другую до меня дошло, в чем дело. Выстрелы смолкли. Я задыхался, отфыркивался и старался оглядеться. Вокруг нас свешивались ветки прибрежных кустов, а на другой стороне озера я ничего особенного не заметил. Мы стали вылезать на берег, тут опять как загромыхало! Пули свистели среди деревьев буквально в нескольких футах слева от нас. Мисс Харрингтон схватила меня за руку и поволокла вперед. Мы выкарабкались на сушу, споткнулись и покатились по груде сухих листьев.
Теперь выстрелы звучали с другой стороны. Пули взрывали землю рядом с нами, а некоторые свистели прямо у нас над головой, ну прям как в ковбойском фильме. Мы распластались ничком, уткнувшись носом в землю. Я опять поперхнулся и закашлялся, пытаясь перевести дух.
Ружья перестали стрелять, и я услышал, как какой-то тип кричит другому на той стороне:
– Мне кажется, они пробираются через заросли. Пошли туда!
Я наконец-то отплевался от грязи и листьев, что набились мне в рот, и говорю мисс Харрингтон:
– Дядя Сагамор был прав, эти дурацкие охотники на кроликов ничего не соображают. Они же могли подстрелить нас.
А она вдруг зажала мне рот рукой и притянула к себе. Она вроде к чему-то прислушивалась. Сперва я не слышал ничего, кроме нашего тяжелого дыхания. Но через минуту тоже понял. Похоже было, что кто-то продирается через кусты на той стороне озера.
– Сколько отсюда до края озера? – прошептала она мне на ухо.
Видно, мисс Харрингтон позабыла, что сама зажала мне рот. Я завертелся как уж на сковородке, и она скоро поняла, в чем дело, и отпустила руку.
– Около сотни ярдов, – сообщил я, – если идти напрямик по берегу.
– Надо сматываться, – сказала она, вскочила на ноги, снова ухватила меня за руку, и мы припустились бежать. Она, правда, не могла бежать особо быстро, потому что была босиком и все время накалывала ноги, но со мной-то все было в порядке. Я ведь не носил обувки с тех самых пор, как мы сюда приехали. Она ступала так осторожно, точно мы бежали по яйцам. Примерно через сотню ярдов или чуть побольше мы спустились с холма и нырнули в небольшую ложбинку, всю поросшую папоротниками.
Мы оба были мокрые, так что листья и сухие веточки налипли на наши голые спины. Я так запыхался, что слышал, как бьется мое сердце.
Мисс Харрингтон крепко прижала меня к себе, и я чувствовал, как поднимается и опускается ее грудь, когда она дышит. Мы целиком спрятались в папоротниках, они прикрывали нас даже сверху.
– Замри и молчи, – прошептала она.
– А почему мы убегаем? – спросил я.
– Шшшшш! Эти люди ищут нас. И если найдут, то прихлопнут меня.
– Убьют тебя? А разве это не просто такие же охотники на кроликов, как все остальные?
– Остальные тоже не были охотниками на кроликов, ни один из них. Тише, – ответила она.
Как это все странно и запутанно, подумал я. И зачем кому-то взбрело бы в голову убивать такую славную девушку, как мисс Харрингтон? Вот хорошо-то, что с теми двумя приключился несчастный случай, поделом им. И тут я снова испугался. Эти “неохотники” наверняка уже обошли вокруг озера. Вдруг они найдут нас? Меня бросило в дрожь.
– Лежи тихонько, – успокаивающе прошептала мисс Харрингтон, – в этом папоротнике им нас в жизни не отыскать.
Я замер и прислушался. Примерно через минуту я услышал, как кто-то пробирается в зарослях поблизости от озера. И тут вдруг раздался выстрел. И сразу же еще три или четыре подряд. Однако поблизости от нас пули не пролетали.
Мы совсем затаились в нашем укрытии. Мисс Харрингтон чуть-чуть повернулась и посмотрела на меня. Голубые глаза расширились, в них застыла тревога.
– Как ты думаешь, а в кого они теперь стреляют? – прошептал я.
– Даже и не знаю, – ответила она. Солнце уже село, и в тени под деревьями стало совсем темно, так что я почти ничего не видел. Хотелось бы мне, чтобы папа и дядя Сагамор были с нами. А потом мы услышали шум. Как будто кто-то пробирается, шурша сухими листьями, между нами и озером. Но мы его не видели. Мы затаили дыхание и прислушались, напряженно всматриваясь, чтобы заметить его вперед, если он вздумает подойти ближе. Сначала казалось, что он вот-вот выйдет прямиком на нас, и меня опять обуял страх, но потом звуки стали стихать. Он удалялся прочь.
– А вдруг это был папа? – предположил я. – Вдруг он искал нас? Или доктор Северанс?
– Шшшш, – прошептала она, – это вряд ли. Они бы нас позвали.
– А почему эти типы хотят застрелить тебя? – спросил я.
– Да какая разница, – отмахнулась она и опять закрыла мне рот рукой.
Минут через пять мы услышали, как шаги возвращаются. Теперь они слышались примерно в двадцати ярдах сбоку от нас. А потом опять затихли.
Мисс Харрингтон тяжело перевела дух.
– Вот чертов мерзавец, – возмущенно прошептала она.
Долгое время мы ничего больше не слышали. Уже совсем стемнело, и ничего не было видно. Я не мог разглядеть даже грудь мисс Харрингтон, хотя лежал совсем рядом с ней.
– Мне страшно, – пожаловался я. – Я хочу, чтобы с нами был папа.
– Мне тоже страшно, – говорит она. – Но не настолько.
– Теперь они нас не увидят, – сказал я ей. – Может быть, попробуем пробраться к дому?
– А ты знаешь дорогу? – спросила она.
– Еще бы, – подтвердил я и махнул рукой. – Вон туда.
Мы встали и огляделись. Моя уверенность сильно поколебалась. Стояла темень, хоть глаза выколи, и лес со всех сторон одинаковый.
– Ну, по крайней мере, мне кажется, что нам туда, – предположил я, – озеро должно быть прямо под боком.
Мы стали очень медленно пробираться вперед, ища дорогу на ощупь и стараясь поменьше шуметь. Но мы все время натыкались на деревья и сучья, а мисс Харрингтон то и дело наступала на какие-нибудь сучки и ранила ноги.
– Проклятье! – вскрикнула она. – О Боже, прямо как в романе, и даже покруче. Шататься в каких-то кошмарных зарослях в одном бикини и без туфель.
– А что такое бикини? – полюбопытствовал я.
– Да ничего, – говорит она. – Или почти что ничего. Ой! Черт бы побрал эти сучья!
Мы опять пустились в путь, но не нашли озера. А даже если бы и вышли к озеру, подумал я, все равно слишком темно, чтобы найти путь оттуда. Очень скоро я понял, что мы идем не правильно или, может, дали слишком большой крюк.
А вскорости мы с мисс Харрингтон и вовсе потеряли друг друга в этой темнотище.
– Где ты? – позвал я ее.
– Здесь, – отозвалась она.
Я попробовал было выйти к ней на звук голоса, но тут она говорит совсем с другой стороны:
– Билли, Билли, где же ты?
А через пять минут я ее и слышать перестал.
– Мисс Харрингтон, – кричал я, но так и не дождался никакого ответа. Я потерялся. И она тоже потерялась. И мы никак заранее не договорились, куда идти. Вот тут я и впрямь не на шутку перепугался, аж заплакал, а потом бросился бежать сломя голову, не разбирая дороги. Да только врезался прямехонько в ствол дерева, да так сильно, что даже упал. Несколько минут я лежал на месте, рыдая, точно малый ребенок.
Со мной не было даже Зига Фрида, и я подумал, что вдруг он тоже потерялся. А этот лес такой огромный, и вдруг никто и никогда не сможет найти меня и мисс Харрингтон?
Потом я все-таки поднялся и кое-как побрел дальше. Я понятия не имел, где сейчас нахожусь и как давно мы с мисс Харрингтон разминулись. Мне казалось, прошло уже часа два, не меньше. Я опять стал кричать, надеясь, что она меня все же услышит, а слезы так и катились у меня по щекам. Так я шел и шел, а потом вдруг и понял – я уже не петлял между деревьями. Вокруг меня рядами росли какие-то невысокие растения. Я потрогал одно из них. Это была кукуруза. Должно быть, я попал на кукурузное поле дяди Сагамора! Перестав плакать, я рванулся бегом, стараясь держаться вдоль рядов. Длинные листья хлестали меня по спине, а когда я наконец выбрался из зарослей, то увидел дом со светящимися окнами.
Но это было еще не все. От озера, там, где стоял ковчег дяди Финли, тоже выбивался свет, а рядом стояла пара машин, и санитарная карета, и грузовик, а вокруг сновали человек шесть-семь. В руках они держали зажженные фонари. Я было припустил бегом, но уже совсем выдохся и волей-неволей сбавил шаг.
Подойдя поближе, я узнал кое-кого из этих людей – шерифа, Отиса, Бугера и Перла. Бугер с Перлом помогали заталкивать носилки в санитарную машину, а папа с Отисом вытаскивали из грузовика лодку. Та застряла, и они ругались почем зря. А шериф так просто стоял посередке и ругался на всех, кто под руку попадался.
Вот здорово, подумал я, мы с мисс Харрингтон потерялись, а никто из них даже не почесался пойти нас искать.
Я вышел на освещенное место и говорю:
– Привет, па. А я нашелся. Все тут же побросали свои занятия и столпились вокруг меня с разинутыми ртами.
– Боже милостивый, – вымолвил папа. Он подбежал ко мне и схватил за плечи. – С тобой все в порядке, Билли? Где, черт возьми, тебя носило столько времени?
– Я потерялся, – ответил я. – Эти охотники на кроликов пытались застрелить нас, но мы удрали, и убежали от озера, и спустились в лощину, и мы разделились в темноте, и я потерял мисс Харрингтон, и потом я искал дорогу, и вышел на кукурузное поле, и…
– Слава Богу! – выдохнули они все разом и вроде как расслабились. Они качали головами, утирали пот с лиц и прямо-таки сияли. А потом, чтоб мне провалиться на месте, коли они все не начали ругаться наперебой.
Папа и дядя Сагамор кляли на чем свет стоит охотников на кроликов, и папа ругал меня, что я удрал купаться с мисс Харрингтон, а Бугер, Отис и, шериф ругались на папу, а шериф с завидной беспристрастностью бранил всех окружающих, пока не вспомнил про дядю Сагамора и не переключился целиком на него.
– Можно было догадаться, – заорал он, багровея и крутя в руках свою шляпу, – если здесь поблизости случается резня, или ураган, или эпидемия бубонной чумы, или революция, или устраивается пансионат для гангстеров, до зубов обвешанных оружием, можете даже не сомневаться – все это происходит на ферме Сагамора Нунана. Лучше места и не придумаешь. – Тут он прервался и отер пот с лица рукавом своей куртки. А потом махнул рукой:
– Ну ладно же. Запихивайте эту проклятую лодку обратно в этот проклятый грузовик, и если вы засунете всех мертвых гангстеров в эту проклятую санитарную повозку, то мы сможем убраться из этого проклятого места. Мы не будем сейчас прочесывать это проклятое озеро, потому что там почти наверняка ничего нет. – Он перевел дух, покачал головой и продолжал:
– Я хочу сказать, что искать здесь нам больше некого, сейчас по крайней мере. Слов нет, как я этому рад. Я уже слишком стар, чтобы продолжать и дальше копаться в этой грязи без передышки. Абсолютно нечего удивляться, если, прочесывая это мирненькое озерцо рядышком с мирненькой фермочкой Сагамора Нунана, вы вытащите на свет Божий парочку мертвых тел, связку гранат, игральный автомат, обломки перегонного куба, наркотики и пушки.
Да уж, именно об этом и толковал мне дядя Сагамор, подумал я. Шериф и впрямь заводится с пол-оборота. Да только похоже, он забыл, что мисс Харрингтон тоже потерялась.
– Но, шериф, – подступился я к нему, – нам надо еще отыскать мисс Харрингтон. Она ведь до сих пор где-то бродит.
Он остановился и уставился на меня. И покачал головой:
– Ты прав. Про нее-то я и забыл. Совсем прямо из головы вылетело. Так ты говоришь, вы с ней разделились?
– Да, сэр, – ответил я. – Часа так два назад, наверное. И она не могла далеко уйти, она ведь босиком.
Он кивнул:
– Я знаю. Я знаю. Мы нашли всю ее одежду. Но она ведь в купальнике?
– Да, сэр. Из одних бриллиантов. Но он очень легкий и не спасет ее от комаров. Он так и уставился на меня:
– Из одних бриллиантов?
Я и рассказал ему о купальнике мисс Харрингтон.
Сперва он даже слова не мог вымолвить. Отошел себе в сторонку, оперся лбом на руки и стоял так, покачивая головой из стороны в сторону. Было довольно темно, и я не видел, то ли он плачет, то ли еще что. Остальные молча уставились на него. Папа зажег сигарету, а дядя Сагамор дожевал очередную порцию табачной жвачки и огляделся, куда бы ее выплюнуть.
– Ну если уж было мне на роду написано стать шерифом, – простонал шериф, не отнимая рук со лба, – ну почему же я не родился в другом округе? Ведь есть же другие округа в этом штате. Целая уйма. Может быть, среди них есть даже такие, где и слыхом не слыхивали о Сагаморе Нунане. Мы уже имеем разборки городских группировок. Мы уже имеем трех мертвых гангстеров. А теперь объявляется еще и стриптизерка, потерявшаяся на двух тысячах акров и не прикрытая ничем, кроме бикини.
Бугер, Перл и Отис обменялись кислыми взглядами и как-то нахмурились. А потом словно их всех одновременно осенила какая-то идея. Они разом вскочили и принялись что-то говорить, да только шериф тоже подскочил как ужаленный. Он резко повернулся и посмотрел на папу и дядю Сагамора.
– А ну-ка, опишите эту девицу еще раз, – потребовал он. – Как, вы говорите, она выглядела?
– Хмммм, – протянул папа, – ну просто куколка. Не очень высокая, весом сто двадцать фунтов или около того. Черные волосы, голубые глаза. Наверное, двадцать один или двадцать два года, и с такими формами…
Шериф прямо из себя выходил:
– А была у нее татуировка в виде виноградной лозы на.., гм…
Папа вытащил сигарету изо рта и уставился на него:
– Какого дьявола, откуда бы мне знать о ее татуировках?
– Ха, – воскликнул шериф и повернулся ко мне:
– Билли, – выпалил он, – ты же купался с…
– Конечно, у нее была татуировка, – удивился я. – А разве не у всех бывает?
Тут шериф и его трое помощников как закричат все одновременно:
– Каролина Чу-Чу!
– Прямо в нашем округе, все это время, – простонал Отис.
Папа переводил взгляд с одного на другого.
– А кто она, – спросил он, – эта Каролина Чу-Чу?
– Да никто, – ответил шериф. – Решительно никто. Всего-навсего стриптизерка, которая не сходила с первых страниц всех ежедневных газет нашего округа последние три недели, потому что ее разыскивает ФБР, и полиция двадцати трех штатов, и в придачу Бог знает сколько конкурирующих гангстерских группировок. А в ее честь назвали новый танец, телевизионную программу, два или три разных коктейля, новый фасон лифчика с розами, да и вообще кучу разнообразного белья, а также новый шампунь, гель для лица и губную помаду. Не говоря уж о такой мелочи, как то, что она главный свидетель по делу о зверском убийстве, произошедшем в Новом Орлеане, и что ее уже битых три недели разыскивают все Соединенные Штаты. И только одно я никак не могу понять: почему же это до сих пор никто не догадался, что единственное место, где ее и впрямь можно отыскать, так это лощина поблизости от фермы Сагамора Нунана, где она шатается по лесу в одном бикини.
Глава 12
– Ей-богу, – сказал дядя Сагамор, – это уж ни в какие ворота не лезет.
– Лучше бы нам, наконец, заняться делом да поискать ее, – предложил папа. – Только подумать, что эта бедняжка бродит где-то совсем безо всего, кроме малюсеньких – ох…
Похоже, дядя Сагамор задумался:
– О, я считаю, она уже в безопасности. Вряд ли тут с ней что-нибудь приключится. Папа поднялся.
– Ну, по мне, так в любом разе нужно собрать поисковый отряд. Не дело ей шастать тут в окрестностях, вусмерть напуганной, да еще всего лишь в одних – ух!..
Тут вмешался шериф.
– Да только вы-то в поисках участия не примете, – заявил он. И как начал сыпать приказами, Для начала подозвал незнакомого мне мужчину и говорит:
– Хэм, отвези-ка этих трех гангстеров в город и оставь под присмотром до следствия. Мы с Перлом, Отисом и Бугером остаемся здесь. У нас есть три фонаря. Как управишься, возвращайся назад с лодкой. Заезжай за Робертом Старком. Скажи ему, пусть соберет человек двадцать, не больше, а то если мы наводним всю лощину народом, так потом придется организовывать поиски спасателей. И пусть прихватит фургон с громкоговорителем, тот, что мы использовали во время предвыборной кампании. Если поднять побольше шуму, может, она и сама отыщется. Да предупреди всех, чтобы захватили лампы или фонари. Ну ладно, пошевеливайся. Толстяк кивнул и направился к грузовику.
– Чует мое сердце, трудновато будет собрать двадцать человек в это время суток, – бросил он на ходу.
– Да ты просто расскажи им, как она одета, – посоветовал шериф, – и все, никаких проблем. Дядя Сагамор и папа переглянулись. Шериф помахал рукой:
– Да, еще вот что, скажи Роберту Старку, пусть позвонит в местную тюрьму насчет ищеек. Пускай привозят их сюда завтра с утра часам к девяти, если мы не найдем девушку до этого времени.
Грузовик и санитарная машина уехали по дороге к городу. Папа потянул меня за собой, и вслед за дядей Сагамором мы пошли к дому и уселись там все рядком на переднем крыльце.
– А где доктор Северанс? – спросил я. – И что это шериф толковал про трех мертвых гангстеров? И где Зиг Фрид? И зачем они собираются прочесывать озеро?
Дядя Сагамор мне ничего не ответил. Он только сидел и грыз ногти, будто глубоко задумался. А папа тогда мне все и рассказал.
Оказывается, они услышали выстрелы, и побежали туда, и наткнулись на нашу одежду, которую мы бросили на бревнах, так что они решили, будто нас пристрелили, и теперь мы лежим себе мертвые где-нибудь на дне озера.
И тогда они позвонили шерифу из дома мистера Джимерсона. А когда шерифовы люди приехали, то нашли доктора Северанса лежащим головой в озере. Он был мертв. А рядом валялись еще два трупа со здоровенными пушками. Это те, которые пытались нас пристрелить. Тут я взгрустнул из-за доктора Северанса, но зато уж остальные получили по заслугам.
– Эй, пап, – говорю я. – А их здесь должно быть трое.
И рассказал ему о том типе, что мы видели, пока прятались в папоротнике.
– Хммммм, – отозвался папа, – ладно, похоже, что он смылся отсюда, а может, тоже помер. Как бы там ни было, я считаю, он не нашел ее, ведь мы не слышали больше пальбы.
– Ты думаешь, шериф и взаправду скоро найдет ее? – спросил я. Я очень беспокоился о мисс Харрингтон.
– Просто-таки уверен, – ответил он. Все это время дядя Сагамор размышлял и помалкивал, сосредоточенно пережевывая свой табак. Наконец он сплюнул.
– Я так считаю, они справятся. Им и карты в руки.
– И вправду, – подтвердил папа. Он тоже выглядел довольно-таки задумчивым.
Я посмотрел на шерифа и его людей. Светя себе фонарями под ноги, они потащились к лесу на дальней стороне озера. Папа и дядя Сагамор на пару минут притихли.
– О Боже, – наконец проворчал папа.
– Ну разве ж она не красотка? – спросил дядя Сагамор.
– Это уж точно, – отозвался я. Я так подумал, они имеют в виду мисс Харрингтон. А затем пустился толковать, как здорово она выглядела, такая загорелая и бриллиантовый купальничек так поблескивал. Они переглянулись.
Папа аж поперхнулся сигаретным дымом.
– Ого, – пробормотал он.
– Вот уж дела, – отозвался дядя Сагамор. – Ничего себе, хорошенькая ситуация. Да ты хоть год голову ломай, такое нарочно не придумаешь.
– Красивая, знаменитая, потерявшаяся и голая, – сказал папа.
– И вовсе не голая, – запротестовал я. – Она же была в купальнике.
– Какого черта, Билли, – окрысился папа, – да ты можешь заткнуться хотя бы на минуту? В жизни не так уж много подобных моментов, чтобы тратить их на пустую болтовню.
– Вот именно, – согласился дядя Сагамор. – Ты только представь себе!
– Прямо-таки холодный пот ручьями течет по спине, да ведь? – сказал папа. А потом вдруг помрачнел, да и говорит:
– Но ты прав, они верно отыщут ее уже к утру.
– Да уж надеюсь, что отыщут, – говорю я. А они даже слушать меня не захотели.
– Нельзя же начинать вот так, на пустом месте, – сказал папа дяде Сагамору.
– Верно, – согласился тот. – Чтобы с кем-то договариваться, надо иметь хоть какие-то гарантии.
Я никак не мог взять в толк, о чем это они. И тут вдруг вспомнил, что так и не знаю, куда делся Зиг Фрид.
– Где Зиг Фрид? – спросил я папу.
– Понятия не имею, – говорит он. – Небось где-нибудь поблизости ошивается.
– А вечером ты его видел? Папа задумался:
– Нет. Я и внимания не обратил, что его нету. Наверное, он отправился вас разыскивать.
– Но как ты думаешь, ведь эти типы не могли его обидеть? Он был на берегу, когда мы отправились купаться.
– Ну зачем им сдалась эта псина, – сказал папа. – Можешь не волноваться. И вообще, собаки прекрасно умеют возвращаться по своим следам.
Я поднялся:
– Ну ладно, я пойду поищу его.
– Далеко не уходи, – предупредил папа. – Не хватало только, чтобы ты еще раз потерялся.
– И не собираюсь, – ответил я.
Я пошел к большому фургону, крича на ходу:
– Зиг Фрид! Сюда, Зиг Фрид!
Было чертовски темно, и я почти ничего не видел, да только я знал, что если он меня услышит, то гавкнет и прибежит. Но он никак не отозвался. Тогда я прошел позади дяди Финлиева ковчега и повернул к переднему дворику, собираясь покричать за сараем. Папа и дядя Сагамор так и сидели на крыльце, тихо разговаривая.
– Я не нашел его, – пожаловался я.
– Не волнуйся, – говорит папа, – кто-кто, а собаки не теряются.
Только я не был в этом уверен.
– Ну, па, он же городской пес.
Я пересек дворик, и тут – чтоб мне провалиться, если я не услышал его лай. Он доносился из-за сарая, как будто с опушки леса.
– Это он, папа! – закричал я и припустил к лесу.
Папа и дядя Сагамор разом вскочили с крыльца, и папа как цапнет меня за руку.
– Ну-ка, подожди, Билли, – говорит он. – Брось это дело.
– Почему? – спрашиваю я. – Это же Зиг Фрид, я узнал его лай.
– Ну да, – ответил дядя Сагамор. – Конечно, это он. Да только я побольше твоего имел дело с собаками. Он облаивает скунса, это верняк.
– Так я и подумал, – говорит папа. Он все еще не отпускал моей руки. – Как я услышал, так и решил, что это собака гонится за скунсом.
– Может быть, ну и что? – возразил я. – Не могу же я позволить какому-то скунсу навредить моей собаке!
– Пусть уж лучше Сагамор этим займется, – заявил папа. – Уж он это умеет. А ты оставайся здесь и подожди.
– Ну, папа…
– И говорить не о чем. Делай, как тебе сказано. Я не хочу, чтобы ты провонял скунсом, а то придется выдворить тебя жить в конюшню.
Дядя Сагамор быстрехонько направился в сторону сарая. А мы с папой остались сидеть на крыльце. Зиг Фрид все лаял, но тише, словно убегал все дальше в лес.
Несколько минут ровнехонько ничего не происходило. А потом лай Зига Фрида как-то изменился, он заскулил и совсем смолк.
Дядя Сагамор что-то прокричал нам. Папа поднялся и завопил в ответ:
– Что? Что ты сказал?
– Позови собаку, – орал дядя Сагамор. – Позови его к себе и держи хорошенько.
– Сюда, Зиг Фрид! – позвал я. – Зиг Фрид! Зиг Фрид!
Не прошло и минуты, как он выскочил из темноты, прыгнул мне на руки и начал бешено лизать мне лицо.
– А он вовсе не охотился на скунса, па, – сообщил я. – Гляди, у него вполне обычный запах.
– Это тебе только так кажется, – ответил папа. – Просто Сагамор знает, с какого конца за это взяться. А теперь крепче держи свою собаку. Не пускай его обратно.
Мы снова уселись на крыльцо, и я изо всех сил ухватил Зига Фрида за ошейник. Он выглядел вполне довольным. Мне казалось, прошло ужас как много времени, а дядя Сагамор все не возвращался.
– Как ты считаешь, у него какие-то неприятности со скунсом? – спросил я.
– Это у Сагамора-то неприятности с каким-то одним жалким старым скунсом? – хмыкнул папа. – Да ни в жисть. Он одной левой справится с любым скунсом. Вот увидишь, он скоро вернется.
Мы еще посидели, и я снова разволновался из-за мисс Харрингтон. Она-то сейчас, наверно, страсть как перепугана.
– Может, нам тоже пойти поискать ее? – спросил я папу.
Он покачал головой.
– Ну что мы можем сделать, – говорит. – И потом, мне вовсе не хочется, чтобы ты опять пропал.
Тут как раз из-за угла дома вышел дядя Сагамор. Он уселся на нижнюю ступеньку и сунул в рот очередную порцию табака.
– Ей-богу, – сказал он, – все ровно так, как мы и думали.
– Ну, ты по лаю все, что хочешь, определишь, если знаешь эту собаку, – согласился папа. – Проблем не было?
– Хммммммм, – отозвался дядя Сагамор. – Не особенно. Скунсы, в общем-то, похожи на мулов и женщин. Ты не можешь командовать скунсом, но если найдешь время, чтобы привести ему разумные доводы, то он почти наверняка согласится с твоим мнением.
– Как ты думаешь, уже можно отпустить собаку? – спросил папа.
– Вполне. Он уже не сможет его отыскать. Пусти его.
Я спустил Зига Фрида. Он удрал в темноту во двор, но далеко не убежал.
Дядя Сагамор выплюнул струю табачной жвачки. Видеть-то это мы не увидели, зато прекрасно услышали, как она шлепнулась о землю.
– Знаешь что, Сэм, – сказал он. – Я и впрямь чертовски беспокоюсь за эту девушку.
– Ну, – согласился папа, – и я тоже, да только гоню от себя мрачные мысли.
– Ох, – продолжил дядя Сагамор, – навроде как сейчас ей ничего не угрожает. В здешних местах вполне безопасно. Да только она чертовски напугана, а эти шерифовы мужланы способны только напугать ее еще больше, особливо раз она в таком легком наряде. Сэм, как тебе кажется, сможет шериф справиться с этим делом как следует? Да еще всего с двадцатью помощниками?
– И я вот тоже все думаю, – сказал папа. – Похоже, что шериф не совсем владеет ситуацией. На его месте…
– На его месте, – перебил его дядя Сагамор, – я пообещал бы вознаграждение.
– Ну конечно же, – подхватил папа. – И разгласил бы об этом по всей округе.
